Не последний шаг. Рассказы о жизни

Евгений Чертовских

Рассказы, включённые в сборник, в смысловом плане не связаны между собой. Они были написаны в разное время, в разной обстановке. Поводом к их написанию послужили жизненные ситуации, с которыми столкнулся автор.

ДАОС

Печальный взгляд его глаз провожал группу уходящих от ворот монастыря людей…

* * *

В одном из многочисленных даосских монастырей Китая живет старый монах. Никто не помнит, как давно он там живет. Кажется, вечность. Все зовут его Лао, потому что настоящего имени его тоже никто не помнит. Старик и сам не может сказать, когда родился, и как его звали раньше. Но когда он рассказывает о Лао-Цзы или о том, как пришли маньчжуры, то невольно начинаешь верить, что Лао был тому свидетелем.

Хорошо помнит он, как мальчишкой пришел к стенам монастыря. Помнит, как потом неведомая сила не давала ему возможности переступить через порог монастыря, чтобы уйти из обители. Своего учителя тоже хорошо помнит. Говорит: «Учителя забывать нельзя».

Кажется, что он должен быть древним, седым стариком с мутным взглядом слепых глаз. Но жизнерадостный детский взгляд, завидная подвижность и руки, руки не старика, а зрелого мужчины с гладкой кожей и хорошей мускулатурой, говорили об обратном.

Кто ты? Лао! Сколько тебе лет? Эти вопросы приходят в голову и, не найдя там ответов, вылетают, чтобы еще неоднократно вернуться.

Лао живет в келье, состоящей из двух маленьких комнат. Там есть все, что необходимо для жизни. Хотя много ли надо старому даосу? Нехитрое ложе, низенькая табуретка, алтарь, какие-то свитки, книги и, конечно же, чай. Вернее все, что необходимо для беседы за чаем. Лао любит угощать чаем гостей.

Гости у него бывают нечасто. Многие слышали о старом даосе, но чтобы вот так придти к нему в гости… никто не мог позволить себе даже думать об этом.

Слишком загадочен Лао. Рассказывают, что он даже летает на облаке. Но это, наверное, все от зависти.

Каждый житель монастыря знает старика Лао. «Если утром встретишь Лао, то значит, день будет удачным», — говорят между собой они. Хорошо, если Лао пройдет мимо работающего монаха и сделает замечание или похвалит. Плохо, если пройдет молча.

Часто Лао по крутой лестнице поднимается в древнюю библиотеку. Правда, там нет уже давно ни одной книги, только огромное пустое помещение с почерневшими от времени деревянными стенами. Старик медленно ходит вдоль стен с закрытыми глазами, ладони скользят по корешкам невидимых книг. Потом остановится и стоит. Долго стоит. Как-то его спросили: «Почтенный Лао, что Вы там делали так долго?». «Читал», — бросил через плечо даос и быстро удалился.

Прошел слух, что у старика Лао появились ученики. Чужеземцы. Как к этому относиться никто не знал. Старый даос никому ничего об этом не говорил. «А почему ученики? Может быть, просто зашли?», — недоумевали монахи. Стали замечать, что чужаков даос водил по монастырю, много чего-то рассказывал, долго сидел с ними в келье. И продолжалось это в течение многих лет. «Нет, все же ученики!», — говорили старые опытные монахи. «Вот только интересно, чему он их обучает?» — спрашивали молодые.

А старик поил гостей чаем, рассказывал о том, как надо правильно питаться, рассказывал о силе мысли, о добре и зле, о людях, которых он встречал в своей жизни. Это были долгие беседы. Нет, никто никого не учил. Это была передача жизненного опыта от сердца к сердцу. Никакие учебники не способны вместить в себя и передать бесконечный объем жизненной энергии, которой делился старый даос.

Что он нашел в этих чужестранцах? Почему им? Никто не сможет дать ответ на эти вопросы. Только сердце может подсказать.

* * *

Старый Лао стоял в воротах монастыря, оперевшись на деревянную палку. Печальные глаза улыбались. Он смотрел вслед уходящим своим ученикам. Так смотрят пожилые родители, когда их дети, погостив, уходят. Они вернутся, обязательно вернутся. Дождаться бы…

2009, июнь