Кранфуриум. Рассказы.

Евгения Олеговна Клепацкая, 2020

Маленькая девочка из постсоветского города тополей на одном из чердаков заброшенных домов знакомится с пушистым созданием, которое знает о её жизни всё. Кранфур Ноум становится лучшим другом девочки Женьки и помогает ей пережить накрывающие её эмоции и чувства.

Лето пролетело

За окном показалась папина красная машина. Автомобиль, который преодолевал расстояние в двести десять километров в течение долгих и нудных четырёх часов. Жаркий, пыльный и невозможно воняющий бензином после каждой заправки. Казалось, что летом эта машина становилась каким-то автомобилем из ада — в ней плавилось всё. Открытые окна не спасали от этой убийственной духоты и горячих диванов. И вот, это красное техническое создание въезжало на улицу, ставшую за это лето родной. Папа за рулём, мама рядышком и на заднем сидении распаренная маленькая сестрёнка.

Прятаться? Бежать? Куда? Слёзы начинали душить белокурую девочку. Домой ехать, мягко говоря, не хотелось. Пока из машины никто не вышел, есть возможность спрятаться за кустами акации и сбежать. Дверь, ступеньки, подъезд, яблоня. За углом дома нога проваливается в ямку. Волосёнки разлетаются веером, пока маленькие ручки не трогают землю. С запястий сорвана кожа… Больно. Но останавливаться нельзя. Таня, скорее всего, ищет её, свою белобрысую племянницу и ругает её на чём свет стоит. Тётя с большой вероятностью догадывается, куда сбежала девочка.

— Они приехали. Скорее всего, меня ищут. Там сестрёнка. Я к ней хочу. Домой не хочу, — выпалила Женя, только успев подняться на чердак.

Вокруг было так много голубей, что непонятно было то ли пух от них в воздухе, то ли такое количество пыли оттого, что они купаются в земле.

— У тебя есть, куда меня посадить? — послышался голос Ноума за спиной.

Глаза девочки округлились. Хотелось так много спросить, объяснить и выяснить, но дыхание перехватило. Непонятно отчего больше — оттого, что сейчас пришлось много и быстро бежать или от этого ошеломляющего вопроса. Она суетливо стала обыскивать своё тельце в поисках места, куда можно было впихать пушистика так, чтобы его никто не заметил.

— Ты можешь посадить меня в свою сумку, — махнул он головой на потрёпанную белую сумку с ремешком через хрупкое плечико. — А дома мы что-нибудь придумаем. Только одно условие.

⠀⠀Женя уже открывала самый большой карман, чтобы выкинуть лишние бумаги, «красивые» камешки, высохшую тушь, которую отдала Таня. Она вопросительно посмотрела на кранфура и ждала, когда же он огласит своё единственное и, скорее всего, не очень приятное для неё условие.

— Как только захочешь меня показать кому-то, я исчезну. А ты должна понимать, что я узна́ю об этом, — он произносил эти слова спокойно и так, будто просто беседовал с Женькой.

Та в свою очередь махнула головой и открыла самый глубокий карман сумки.

— Обещаю! — прошептала она.

— Алёнка такая загорелая. Мам, вы много купались этим летом? — слёзы всё ещё стояли в глазах девочки.

Её глаза становились ещё зеленее на фоне раскрасневшихся век. Женька разглядывала свою младшую сестру с красивым ровным загаром и выгоревшими белыми волосами, туго собранными в причёску ленточкой. За спиной оставался двор с обидой на деда, бабушка с кошкой и тётя с кучей ночных историй. Из-за угла дома выскочила девчонка с четвёртого этажа и помахала красной машине рукой.