В рабстве демона

Евгения Паризьена (2024)

Безжалостный миллионер приютил меня, невинную девушку, дав шанс на спасение. Как я ошибалась, и верила, что стану частью его семьи. Ведь выросла с его дочерью как родные сестры. Но грязной нищенке не место среди аристократов. Сейчас одержимый дьявол, помешался на мне. Он издевается каждый день, считая рабыней. Я полностью принадлежу ему. Не способная распоряжаться собственной жизнью. Он заставляет меня творить аморальные вещи. И, кажется, моё сердце не выдержит.

ГЛАВА 16

Алиса

Высокомерный подлец, ему совершенно наплевать на мораль. Выглядела униженной голодранкой.

— Это насилие! Как вы смеете?

— Светловолосая дрянь! Грубить вздумала? Мне снова натравить собак? Вижу не ценишь моё милосердие? — обращался со мной грубо.

— Я вам не сделала ничего плохого. Но каждый день вы превращаете в ад, — говорила трясущимися губами. Тогда он зверски вцепился в локоны.

— Какая несправедливая жизнь. Правда? Над тобой издеваются! Топчут словно ненужное насекомое! Скажи, а кто просил клянчить еду возле нашего дома? Сейчас нужно расплачиваться, Алиса! — расстегнул ширинку, следом снял брюки. Не видела никогда голого мужчину. Это такой стыд, сложно описать.

— Сжальтесь, умоляю. Вы же не бесчувственный изверг!

— Ныть перестала и начала покорно сосать. Напрасно вызываешь сострадание! — разговаривал, не проявляя и малейшего уважения.

— Аморальный извращенец! К чему принуждаете?

— К справедливости, грязная оборванка! Хочешь есть деликатесы, спать в теплом доме. Должна радовать кормильца, а не то псы загрызут твоё тело, — прошептал дьявольским тоном. Рыдала взахлеб, он не пожалел. И когда вогнал свой пенис, испытала отвращение. Челюсть свело, мне было так неприятно. Раскашлялась, ведь его движения были слишком интенсивными. Отстранилась, ведь не хватало сил.

— Вы не удовлетворились? Сколько ещё планируете мучить?

— Я разрешал прерваться, нищая пигалица? Доделывай до конца или лично познакомишься с зубами стаффордов, — озверел мужчина, и когда он снова вогнал его в рот, думала сойду с ума.

Ни капельки жалости, все мысли о похоти. Конечно, негодяй останется безнаказанным, а его мерзкие стоны вызывали ещё большее раздражение. Спустя некоторое время, всё закончилось, надменный миллионер ухмыльнулся и покинул конюшню. А я ревела, похожая на шлюху. Не хотелось возвращаться домой, но монстр принудительно заставит. На обратной дороге, благо совершенно не обращал внимания. Нужно скрыть измученное лицо, плакала не переставая. Успела забежать в комнату. Но я снова расплакалась, вспоминая какое унижение перенесла. С проститутками лучше обращаются. Испытала разочарование, пока не постучалась сестра. Впустила её, боясь проболтаться.

— А почему ты плакала? Папа нагрузил работой? Да, Алис? — не знала истинной причины.

— Я ударилась! Убирала за лошадьми в конюшне и случайно оступилась.

— Неуклюжая какая! Давай вызовем доктора. Сильно болит? — демонстрировала заботу.

— Варь, не стоит беспокоиться. Там обычный ушиб!

— Жаль, что у тебя плохое настроение. Хотела посплетничать! — сообщила она радостно.

— Рассказывай. Всё равно не вытерпишь, — легонько улыбнулась я.

— Рома пригласил на море. Мы вдвоём, представляешь!

— Счастливица! Видишь, как он тебя любит!

— Алис, не хмурься, пожалуйста. Хочешь, познакомлю с парнем. Его другом? — желала угодить.

— Просто полежу. Сильная усталость!

— Нет, ну отец точно мучитель. Но пренебрегать ужином не стоит. Пошли лопать оладьи. Лариса старалась, — поторапливала сестрица. Я была слишком расстроенной, и едва зашла в гостиную, увидела сердитого господина. Глядел хуже шакала, разумеется не станет извиняться за всё.

— Еда сейчас остынет. Дочь, когда прекратишь быть безалаберной? — говорил он суровым тоном.

— Пап, у меня без Алисы всегда плохой аппетит. Забыл? Она моя сестра. И неважно, что приёмная! — гоготала болтунья.

Едва мы сели за стол, я занервничала. Её отец пожирал глазами. Ублюдок, помешанный на сексе. А ведь где-то глубоко в душе считала его порядочным. Наверное, я заблуждалась. Гляжу на тарелку, кусок точно не полезет в горло.

— Какие дружные! Варь, а если однажды она пропадёт? Мало ли бандиты украдут? — произнёс словно злодей.

— Не огорчай, пожалуйста! Ты ведь её защитишь? — всполошилась девушка.

— Разумеется! Мы ведь одна семья! — оскалился, его дьявольская улыбка отпугивала ни на шутку.

Трапеза выдалась пыткой, особенно, когда монстр так пристально меня рассматривал. Будто следил за каждым вздохом.

— Отпустишь нас на море?

— Рассердить решила? Дочь мне рассказать, сколько извращенцев, обычно обитают на пляже? — стремился показаться перед ней благородным. Сплошное притворство. Постыдился бы, сам говорит о нравственности, но только не уважает чувства других.

— Да, глупости. И теперь мучиться от жары. Скоро тяжёлая учёба. Разреши, пожалуйста! — настаивала сестра.

— Я со стенкой разговариваю? Почему мне нужно постоянно кричать? — выдал с нервозностью. Тогда не поленилась шепнуть ей на ухо.

— Не спорь с ним, а то обостришь конфликт.

— Хорошо, останусь дома, папуля, — фыркнула она от недовольства. Действительно лучше не провоцировать, он способен на всякие гадкие поступки.

— Вот и славно, дочь. Девушка из высшего общества должна избегать общения со всякими голодранцами, — нервно пил кофе. Всех не состоятельных людей считает грязью. Будто благосостояние о многом говорит. В нервозности начала убирать со стола. Нельзя оставаться с вредным монстром наедине, проглотит и косточками не подавится.

— Алис, да брось. Домработница уберёт!

— Не отвлекай! Твоя приёмная сестра настоящая хозяйка. К замужеству, наверное, готовится! — не отрывал Георгий своего пристального взгляда. Сколько в нем жёсткости, боюсь даже представить на какие преступления способен. Вспомнила его на охоте, радовался как шакал. Пока они разговаривали, отмыла все тарелки. А беспокойная Лариса непременно вмешалась.

— Бедненькая! Горбатишься! Побереги себя! — переживала, но здесь на кухню ворвался надменный тиран.

— Тебя уволить, старая дура? Почему она моет посуду?

— Господин! Алиса сама изъявила желание. Только не выгоняйте! — опасалась тщеславного богача.

— Если ещё раз опростоволосишься, заставлю просить милостыню на местных помойках! — зарычал деспот, мне кажется у него вместо сердца камень.

— Это несправедливо, что вы накричали на неё! Я сама захотела помыть посуду! — протестовала влияние изверга.

— Не выросла ещё, чтобы перечить! А сейчас немедленно бросила всю утварь и вернулась в гостиную. Кому говорю, Алиса? — обратился предвзятым тоном. Ненавижу подонка за высокомерие. Молча выключила воду и исполнила прихоть. Самое гадкое, Варя удрала гулять со своим парнем, в тайне от своего свирепого отца.

— Зачем позвали?

— Какой стервозный тон, нищенка из трущоб. Вижу храбрости прибавилось. Не забывай, с кем разговариваешь!

— Ударите? Вы же способны только причинять боль людям. Командовать, уничтожать! — затаила на него злобу.

— Рот свой помойный закрыла! А не то пожалеешь!

— Я не ваша рабыня, без конца исполнять приказы!

— Мне злых собак привести? Знаешь там на конюшне понравилось. Обожаю послушных избранниц! — начал коварно приближаться.

— На что намекаете? Вы больной ублюдок, не стану этого делать?

— Конечно не здесь, нищая шваль! В полночь, придёшь в спальню. И если ослушаешься, домработницу ждёт суровая ночь, в подвале на холодном полу. С её шатким здоровьем нельзя так спать! Поэтому, не расстраивай, Алиса, — шантажировал подонок.

— Негодяй! Когда прекратите издеваться?

— Никогда. А знаешь, почему? Ты моя рабыня! — рассмеялся злосчастный тип. Страшно даже представить, чем эта ночь обернётся для меня.