Навсегда в моём сердце

Егор Селявин, 2023

А что, если мир не такой, каким мы привыкли его видеть и ангелы-хранители существуют? И какова их миссия?«Мы не спасаем жизнь. Для нас важнее то, что вы называете душой. И пока она, душа, не выполнила своего предназначения, приходится оберегать ее», – так объяснил причину своего появления в жизни героини ее «личный ангел».Даша «не такая, как все», она наделена таким набором знаний, что их хватило бы на десяток человек. Но так получилось, что все это досталось ей одной. Возможно, это был эксперимент. Да, знаний вложено много, но это оказался тот случай, когда человеку была дана душа с чистыми знаниями, без опыта, не способная защитить себя. Такие люди либо становятся гениями, либо сходят с ума от перегрузки. Вот тогда и появляются в их жизни ангелы. Для корректировки – чтобы уберечь чистый разум от внешних тяжелых потрясений, а в случае необходимости – произвести «перезагрузку»…

В этом мире на каждом шагу западня.

Я по собственной воле не прожил и дня.

В небесах без меня принимают решенья,

А потом бунтарем называют меня…

Омар Хайям

Глава 1. Лестница в небо

— Сережа, ну что мне делать?

— Не знаю! Я не знаю, что ты будешь делать! — раздраженно ответил парень.

Он сидел на парапете спиной к реке и плевал перед собой на тротуарную плитку между раздвинутыми коленями, докуривая почти до фильтра уже третью сигарету подряд. Совсем недавно вопрос о беременности Иры не представлял для него особых проблем. Казалось, что ситуация пустячная, легко решаемая. О возможных последствиях он даже не задумывался.

— Не знаю, — повторил парень и добавил: — Что в таких случаях делают? Правильно — аборт! Почему я должен тебя учить?!

— Сережа, ну ты же знаешь, я тебе говорила, нельзя мне аборт делать!

— А ты особенная, что ли? Всем можно, а тебе нельзя?

Девушка опустилась перед парнем на корточки, положив ладони ему на колени, и, глядя в его серые колючие глаза, прошептала:

— Сережа, я в лучшем случае умру, а в худшем — не смогу иметь детей! Так мне врач сказала!

— А ты правильно акценты расставила? Может, в худшем случае умрешь?

— Нет, Сергей, в моем случае лучше умереть.

Девушка тяжело вздохнула, медленно поднялась, опираясь на колени друга, и села рядом.

— Зачем я живу? Мамы нет, отец пьет, и тебе я нужна так, для забавы. А будет ребенок — хоть какая-то цель в жизни появится!

Она сидела, склонив голову и закусив губу. Из прикрытых глаз бежали слезы.

— Ирка, ну сходи к другому доктору! У нас много врачей, а денег им не дают. Сейчас всем зарплату задерживают! Возможно, они вымогают? Мол, дай денег, и все будет в ажуре! Сходи еще раз, скажи, что услуга будет оплачена! Вот тогда посмотришь, как они забегают! Я дам тебе, только ты спроси, сколько надо. А хочешь, я с тобой пойду? Ты же, Овечка, сама за себя слова не скажешь.

Парень обрадовался такому решению. И как это сразу на ум не пришло — заплатить! Ирка тоже хороша, ходила все вокруг да около, какие-то намеки бросала — про материнство, детей сопливых. Не могла сразу сказать, что залетела! Только время, дура, тянула!

Сергей довольно усмехнулся. Хорошее настроение возвращалось к нему. Он щелчком отбросил окурок сигареты за спину, в сторону Томи.

— Все нормально, Ирка, будет!

Сергей пододвинулся поближе к девушке, обнял за худенькие плечи и притянул к себе. Ира не сопротивлялась.

— Я буду рожать, — уверенно сказала она.

— Что? — Сергей убрал руку с ее плеч и встал. — Будешь рожать? Кого? Очередного никому не нужного человека? Оглянись, дура! Кому ты нужна, еще и с ребенком? Отцу алкоголику? Я тебя умоляю… А жить где будешь? В покосившемся от старости бараке, сдавая пустые бутылки? Да батя и тебя, и ребенка твоего быстро на улицу выставит!

— Нашего ребенка, — напомнила она.

Сергей стоял перед девушкой, схватившись за голову.

— Нет, Ира, давай с начала: мы идем к доктору, даем деньги, ты делаешь аборт, и все будет, как прежде!

Парень присел на корточки, положив руки на колени девушки, как совсем недавно сидела она, и пытался заглянуть Ире глаза.

— Как прежде? Будешь пить пиво с друзьями, играть с ними в карты, тащить всякие железяки домой. Все, как прежде… Нет, Сергей, не хочу! Я вот рожу и уеду к бабушке, в Северск. Она давно меня зовет к себе. Буду в огороде помогать, по дому. От голода не помрем. А ты, Сережа, живи, как прежде. У меня нет к тебе претензий. Наоборот, очень тебе благодарна. Я чувствовала себя как за каменной стеной! Просто ты решил взять надо мной шефство, да? Так, ради шутки? Ты же сильный и должен кого-то защищать. А тут я появилась, убогая: ни красоты, ни ума. Как в той сказке: «У нашей дуры ни ума, ни фигуры»! Я-то поначалу поверила, вернее, убедила себя, что сам Пирог, Сергей Пирогов, добрый и честный человек, любит меня! Дразнить перестали. Оказалось, что я не Овца, а Ира Овечкина. Бывало, даже не отзывалась на свое имя, думала, что не ко мне обращаются. И лишь когда ты называл меня Овечкой, мне слышалось: «Люблю тебя!». Как было здорово!

Сергей поднялся. Сел на каменный парапет рядом с девушкой, но лицом к реке, достал и закурил очередную сигарету.

Да, Ирка была в чем-то права. Он вспомнил тот день, вернее, вечер, когда впервые увидел ее.

***

— Ну что, для разминки в дурачка пару-тройку раз? — предложил Витя, усевшись на стул у журнального столика.

— Не, пацаны, дурачком начнем и закончим им же, — сказал Антон, ставя на стол два стакана с горячим чаем. — Я сегодня ненадолго. Скоро за мной Таня придет, хочет меня в кино вытащить. Я по глупости позавчера пообещал, а она запомнила. Так что не обессудьте!

— Да, Антоха, раз обещал то иди! С ней всяко интереснее, чем с нами. А еще ей скажи, что картинная выставка открывается, правда, не помню где. Я про это сегодня по радио слышал. Думаю, она разберется, — улыбаясь, заметил Сергей, поставив на стол третий стакан чаем и сахарницу.

— Ну что, наснем? — отхлебнув горячего чая, прошепелявил Витя, символически поплевал на ладони и, потерев их, начал тасовать карты.

«Ну вот как так? — думал Сергей, рассматривая друга. — Во скольких передрягах были, сколько приходилось драться — и ничего! Так, синяки да шишки, а тут неудачный поворот гаечного ключа — и нет двух передних зубов!»

И вообще, Витя был колоритной внешности: долговязый, сутулый, с вытянутым лицом, с копной рыжих волос, не поддающихся укладке. Сидя на стуле у низкого журнального столика, Витя был вынужден нагибаться, вытягивая шею, в результате чего осанкой походил на шахматного коня.

А однажды в процессе игры Антон, оставшись в очередной раз в дураках, да еще и с «погонами», повешенными Витей, в порыве эмоций выкрикнул: «Ну и конь же ты!»

На что друг ответил, изобразив, причем очень похоже, ржание!

Так в узких кругах он приобрел кличку Конь.

Парни доигрывали третью партию, когда в дверь негромко постучали.

— Открыто-о-о! — подал голос Антон.

— Привет, пацаны! — поприветствовала всех вошедшая миловидная девушка.

— Танюха, проходи! — не глядя на гостью, пригласил Сергей, раскладывая по мастям карты в руке.

— А я не одна! — отозвалась Таня.

Все трое, оторвав глаза от карт, устремили взгляды в прихожую.

— Ну, чего стоишь? Проходи, — Таня тихонько подтолкнула в спину стоящую рядом девушку. — Я сейчас к тете Вале на пять минуток заскочу и вернусь.

Незнакомка разулась, поставив туфли «мыльницы» у входной двери, и несмело прошла в зал.

— Здравствуйте! — поздоровалась она тихим голосом. — Меня зовут Ира. Ира Овечкина.

— Значит, Овсой будешь! — «просвистел» Витя, довольно улыбаясь своей находчивости.

— Сам овес, — спокойно, без обиды среагировала девушка, даже не взглянув в его сторону.

Сергей и Антон, не сговариваясь, переглянулись. Почему бы и нет: Конь, Овес, что-то в этом было.

Худенькая девушка среднего роста в джинсовой юбке, футболке и великоватой ей кофточке стояла посреди комнаты, рассеянно обводя взглядом лица парней и обстановку в зале. Было заметно, что Ира чувствовала себя не в своей тарелке: то спрячет руки в карманы кофты, позвякивая там ключами, то поправит челку.

— Антон, уступи даме место, — нарочито деловым тоном попросил Сергей.

Друг поднялся и пересел на другой конец дивана, манерно, двумя руками, указав гостье на освободившееся место.

Девушка послушно присела на край, быстро взглянула на Сергея, вальяжно откинувшегося на спинку кресла, и тут же перевела взгляд на окно.

Хозяин внимательно рассматривал незнакомку: русые волосы, собранные в хвостик, высокий лоб, голубые глаза с длинными ресницами и аккуратно подведенными веками. Легкий макияж не скрывал веснушки. Помада если и была, то ее цвет не отличался от естественного цвета губ.

Больше всего Сергея впечатлили глаза девушки и веснушки на скулах и переносице. Первое, что пришло ему на ум от увиденного — солнышко, каким его изображают на картинках в детских книжках.

Было в этой худенькой, смешной девчонке что-то, от чего сердце Сергея впервые с того злополучного январского вечера оттаяло и учащенно застучало, разгоняя тепло по телу.

— Ты что такая худая? — внезапно выпалил Сергей, изначально собираясь сделать комплимент ее глазам.

Девушка мгновенно напряглась. Она медленно перевела взгляд с окна на Сергея и лишь затем повернула в его сторону голову.

— А ты что, есть меня собираешься? — холодно спросила Ира, прищурив глаза.

Сергей растерялся. Сперва он хотел извиниться, потом стал подыскивать слова, чтобы перевести все в шутку. Но в конце концов покачал головой и развел руками.

— Я же, как воспитанная девушка, не спрашиваю, как можно жить в таком свинарнике? Я, собственно говоря, не собиралась в гости идти. Это Таня меня с собой позвала. Говорит, четкие пацаны! Один Пирог чего стоит! Вот я и повелась. Любопытно стало — какая начинка в этом пироге? Слышала, ты автомастер? Очень интересно получается… Иннокентий Павлович, сторож из нашего детсада, рассказывал, что есть местный парень, который машины чинит качественно и недорого. Даже очередь к нему выстраивается. Один автолюбитель его назвал «богом из машины», дэус экс машина, так, по-моему, он сказал! А еще я слышала от соседей, что завелся некий мастер, который машины разбирает, аккуратно так, без царапин и вмятин: то фары, то магнитофон стащит, то еще чего! Одним словом — мастер! Интересно, не одно и то же ли это лицо?

Ира пристально смотрела Сергею в глаза, где-то в душе ожидая от него опровержения слухов об отрицательных сторонах «героя».

Витя и Антон с открытыми ртами переводили взгляды с дерзкой девчонки на друга, следя за его реакцией. Но он молчал. Лишь побелевший шрам на лбу выдавал его волнение.

Хозяин медленно поднялся, прошел к шифоньеру, открыл створки и, покопавшись в картонной коробке, стоящей на нижней полке, что-то зажал в кулаке. Вернувшись, сел обратно в кресло и протянул руку в сторону девушки. На его ладони лежал ключ.

— Ира, я прихожу в этот, как ты говоришь, свинарник лишь переночевать. И если тебе здесь что-то не нравится, можешь все исправить по-своему усмотрению. Я буду только рад!

Они долго и пристально смотрели друг другу в глаза. Ира сдалась первой. Она решительно взяла ключ и положила его в карман кофты.

— А ты не боишься чего-нибудь не досчитаться? — с иронией спросила она.

— У меня есть что красть? — искренне удивился Сергей, обводя взглядом комнату.

Девушка ответила, покачав головой:

— Здесь есть что выбрасывать!

В это время вернулась Таня.

— Ну что, познакомились? — спросила она, пройдя в зал.

— Это Пирог, Сергей Пирогов, — девушка указала в сторону хозяина квартиры.

— Антон Беляков, он же Беляш, — Таня чмокнула в щёку сидящего на диване парня.

— А это, — девушка указала на рыжего парня, расположившегося на стуле, — Витя Полянский по кличке…

— Овес! — не дал договорить Сергей.

— Овес? — удивилась Таня, разглядывая друзей. — Это с каких пор Витя стал Овсом?

— С этих самых! Так Ира решила, — довольно улыбаясь, ответил Сергей.

Таня с нескрываемым удивлением посмотрела на подружку. Ира лишь скромно улыбнулась, пожав плечами.

— Ну, Овес так Овес! — не стала возражать Таня. — А это Ира. Мы работаем вместе. Она постоянно дома сидит, никуда не ходит, ни с кем не дружит. Вот я и предложила со мной прогуляться. Еле уговорила.

Сергей с не свойственными его характеру теплотой и нежностью рассматривал новую гостью. Для себя он уже твердо решил, что Ира именно та девушка, которую он сможет полюбить!

«Серега, по-моему, ты втюрился!» — не без удовольствия признался он себе.

***

— Ира, а может… — начал Сергей, повернув голову в сторону девушки.

— Нет! — негромко, но уверенно ответила она, не дослушав.

Парень, понурив голову, тяжело вздохнул. Он прекрасно знал, что когда Ира говорила «нет», то спорить было бесполезно. Никакие уговоры или угрозы на нее не действовали. Упертая овца, одним словом! Вот если бы «не хочу» или короткое «не-а» — тогда да, можно было уговорить или заставить, в зависимости от ситуации.

Он еще раз поглядел на девушку. Та сидела, чуть сгорбившись, складывая и раскладывая носовой платок, иногда тяжело вздыхая.

— Ирка, тебе сколько лет? — спросил Сергей.

Нет, конечно, он знал, что девушке семнадцать. Хотелось лишь намекнуть, что она сама ещё ребенок, что ей в куклы играть надо, а не детей нянчить! Подумаешь, в детсаду работает! Ладно бы воспиталкой или нянькой, так нет же — поломойкой! Дома только и слышно: «Ой, у нас такой Ванечка забавный!» или: «У нас Танечка такая умница!» А ему это надо? Ей копейки платят, хорошо, что кормят манной кашей, еще и в банку накладывают домой. А у него «последний рубль» в кармане. Деньги, что он получил за очередную «вылеченную» машину, заканчиваются. Когда теперь следующий клиент будет? Оно же как бывает: то густо, то пусто! Эх, была бы своя мастерская или гараж какой-нибудь в собственности. Оборудовал бы, работал и жил — не тужил. А на дядю горбатиться желания нет. Один такой приглашал в автосервис. Неделю проработал — ушел! Во-первых,, за копейки целый день пахать не хочется, а во-вторых,, они не чинят, а с одного «корыта» на другое детали перекидывают, и нате вам — готово!

— Вчера восемнадцать исполнилось, — тихонько ответила девушка, не поднимая головы.

— Как вчера? — воскликнул Сергей, повернувшись к ней. — Почему же ты молчала?

— Так никто и не спрашивал, — спокойно ответила девушка, продолжая комкать платочек. — Или надо было с плакатом по Томску бегать?

Ира артистично продемонстрировала, как это могло бы выглядеть.

— Ира, ну ты бы хоть намекнула. Я тебе подарил бы что-нибудь!

— Сережа, ты мне уже сделал подарок! Самый лучший подарок на свете! — улыбаясь ответила девушка, поглаживая живот.

«Какой же я гад! Какой гад! — ругал себя Сергей, натирая лоб. — Овса поздравил, Коню этому дорогую зажигалку подарил, а про девчонку свою забыл! Нет, не забыл — просто не поинтересовался, когда у нее день рождения!»

— Прости.

— Да ладно, мне не привыкать.

Девушка спрятала платочек в сумочку, открыла принесенную с собой бутылку минеральной воды и сделала пару глотков. Настроение у Сергея окончательно испортилось. Он, ни о чем не думая, с тоской смотрел на Томь. Там, у самой кромки воды, заложив руки за спину, стоял какой-то мужик. На широкой лестнице, ведущей от набережной к реке, играла с куклой девочка лет пяти-шести. Она то прижимала игрушку к себе, то поднимала над головой или кружилась, держа ее на вытянутых руках. Иногда девочка усаживала куклу на ступеньку и, присев перед ней, что-то внушала, грозя пальчиком, затем опять подхватывала, прижимая к груди.

«Почему она одна? Где родители?» — подумал Сергей, оглядываясь по сторонам.

Поблизости, кроме них и мужчины, стоящего у реки и не обращающего внимания на девочку, никого не было.

«Странно. Может, это ее дед? Нашли, на кого ребенка оставить! Ступеньки разбиты, местами арматура торчит. Не дай бог поранится! — обозлился он, а потом усмехнулся: — Вот-вот, уже отцовские чувства проявляются!»

— Сережа, я тебя ни о чем просить не буду. Только, пожалуйста, забери меня с малышом из роддома. Это моя единственная просьба, честное слово! Заберешь, а?

Он кивнул.

— Спасибо! А то некрасиво получится. Вроде как заскочила в магазин, купила ребенка — и домой!

Сергей молчал. Да как будто сейчас это самая большая проблема — забрать из роддома! Сказала бы, куда потом их везти? В барак к отцу? Или в его «бункер»? До него только сейчас стало доходить, что он скоро станет отцом. Отцом! Хочет он этого или нет, но у него будет ребенок! Мальчик, девочка — неважно. Это будет его ребенок!

Он, Сергей Пирогов, неполных двадцати лет, без образования, нигде не работающий, к тому же вор (и не надо себя успокаивать, что из благих намерений), даже в армию не взяли — обидное плоскостопие! Хотя для друзей причиной было — с его слов — сильное сотрясение головного мозга!

Да, было сотрясение, и не одно. Но именно банальное и позорное плоскостопие отрезало путь к службе. А он хотел служить, видит бог, хотел! Сбежать от этой никчемной, неинтересной и скучной жизни! В любую горячую точку, в Чечню, например, в самое пекло! А скоро к нему будут обращаться папа, батя, отец… А мать его ребенка кто? Ха! Ирка Овечкина, она же Овца, восемнадцать лет, уборщица, живущая с отцом-алкоголиком в бараке.

Во всей этой истории Ирку жалко.

Что она в этой жизни хорошего видела? Ничего! Мать умерла от рака, когда девчонке семь лет было. Каково папаше с ребенком на руках? Поначалу держался, о дочке, как мог, заботился. А потом, по-тихой, пить начал. Сперва по выходным, потом через день, а там и каждый день. Что он ей мог дать? Каким женским премудростям научить? Какая там учеба или наряды! Это она еще молодец, не загуляла, по рукам не пошла.

Возможно, это сблизило его с Ирой. Сергей тоже рос без отца: развелись родители, когда он малой был. Мать говорила, отец другую нашел. Ничего про него не рассказывала — ни хорошего, ни плохого. Только то, что Сергей в него пошел по части любви к технике. А сама на двух работах пропадала, денег постоянно не хватало. Приходила поздно, наварит чего-нибудь, постирает — и спать. А рано утром опять на работу. Какая ему школа, какие уроки? Улица, друзья, гаражи…

— Да не реви ты, — сказал Сергей, услышав характерные звуки. — И так тошно!

— А я и не реву!

Сергей обернулся к девушке. Та хихикала, одновременно промакивая платочком слезы.

— Что тут смешного?

— Представляешь, как я сейчас толстеть начну? Правда, спереди только. Ты же всегда спрашивал, когда я поправлюсь? Ну вот, как ты и хотел!

— Дура ты, Ирка, — ответил Сергей, отворачиваясь от нее.

— Я знаю, Сережа!

Девушка пододвинулась к парню поближе и, обхватив его руку, положила голову ему на плечо.

— Я знаю, — повторила она, продолжая улыбаться. После короткой паузы она вкрадчиво спросила: — Сережа, у тебя все нормально?

— И ты еще спрашиваешь? — усмехнулся парень.

Ира, немного помолчав, добавила:

— Я не про это. Про беременность я тебе неделю назад сообщила, а ты какой-то не такой уже недели две ходишь, если не больше! Ты себе другую девушку нашел? Ты скажи, я тебе не буду мешать, уеду к бабушке, и все! Лучше сразу решить, мне так легче будет.

Ира приподняла голову, стараясь заглянуть в глаза Сергею.

Парень стиснул голову руками, до боли зажмурив глаза.

— Ирка, делай что хочешь, только уходи от меня! Не просто уходи — беги! Нельзя тебе со мной оставаться! — заявил Сергей. И, чуть помолчав, добавил: — Я человека убил!

Девушка резко отстранилась от парня.

— Что?! Кого ты убил? Когда? Сергей, ты что такое говоришь? Нет, я не верю! Ты специально это придумал, чтобы меня бросить?

Ира тормошила его, вцепившись в его предплечье. Сергей сидел молча, закрыв глаза.

— Нет, Ира, я убил ее. Зимой, на Рождество.

***

Сергей постучал в дверь.

— Иду! — раздалось с той стороны.

Сергей узнал голос Паши.

Щелкнул замок. Дверь открылась.

— Привет, Серый! Что-то ты поздно.

Гость вошел в прихожую. Из зала доносился оживленный разговор подвыпивших гостей.

— Я гляжу, пир в самом разгаре?

— Конечно, Серега, семеро одного не ждут! Договаривались к восьми, а ты пришел… — Паша посмотрел на часы, — почти в девять! Народ уже накидался! Раздевайся, ищи место на вешалке и проходи.

Парень снял пуховик и, засунув в рукав шапку, повесил его на оставшийся свободный крючок.

Сергей заглянул в зал. Там за столом сидели двое незнакомых ему парней и три девушки. Двух он знал: Надя, подруга детства, и Даша, Пашкина невеста. и Третью девушку Сергей видел впервые.

— Всем привет! — поздоровался он, махнув рукой и прикидывая, к кому из гостей лучше подсесть.

— О, Серега! Не ожидала. Привет-привет!

— Здорово, коль не шутишь!

— Привет, Сережа! Проходи, давно ждем!

— Штрафную ему! — вразнобой потребовали сидящие за столом.

— Проходи сюда! — позвал Паша из кухни.

Сергей пошел на зов. Сел на выдвинутую из-под стола табуретку. В помещении было тепло и вкусно пахло. А с учетом того, что обедал он в двенадцать, на отсутствие аппетита гость не жаловался.

Паша, не торопясь, доставал из шкафа тарелки, зачем-то протирая их полотенцем, и ставил на стол. Затем, так же лениво, из холодильника выплыли вазочки с неизменными в таких случаях салатом оливье, винегретом, маринованными огурцами и нарезкой копченой колбасы. В последнюю очередь на столе оказались бутылка коньяка и графин с прозрачной жидкостью.

— «Шило», что ли? — догадался Сергей.

— Шило? Зачем шило? — не понял Паша, вынимая из холодильника блюдце с нарезанным и посыпанным сахаром лимоном.

Сергей, уточняя, постучал ногтем указательного пальца по графину.

— Ах, это? — Паша улыбнулся. — Нет, Серега, это водка «Абсолют». Шведская. Тебе понравится. Или ты предпочитаешь французский коньяк?

Сергей отрицательно мотнул головой. Не понимал он, что может нравиться в спирте, подкрашенном заваркой. А отличался этот напиток лишь производителем спирта. Может, он французский, а может, из Германии. Только название совпадало — «Рояль»! Нет, не понравился ему коньяк, купленный однажды в ларьке рядом с домом.

Затем в тарелке гостя появилась вареная картошка, насыпанная хозяином из кастрюли.

— Вот с картохой ты угадал! Давно ее не ел, — засмеялся Сергей, вспоминая вчерашний ужин и сегодняшний обед, состоявший из картошки. Но на обед она была с любовью обжарена на сковородке до румяной корочки. Да с холодцом, или, как его там, зельцем, из кожи и хрящей. Зато вкусно, сытно и недорого!

— Понимаю твой сарказм, Серый, но это такой продукт, который можно подать и в дорогом ресторане, и в дешевой харчевне! Нет, я могу отварить тебе макароны. Я так понимаю, ты их тоже давно не ел?

Паша налил гостю водки из успевшего запотеть графина и немного коньяка себе в бокал.

— Ну, вздрогнем! — предложил хозяин.

— За Рождество! — поддержал гость.

Сергей выпил залпом, просто влив в себя жидкость. На удивление, водка оказалась мягкой, без спиртового вкуса и запаха. Он выбрал с блюда небольшой маринованный огурчик и захрустел им. Паша не спеша поднес бокал к носу, принюхался, покачивая емкость, блаженно улыбнулся и сделал небольшой глоток.

— Зря, Серега, от коньяка отказываешься, — сказал Паша, облизнув взятую с блюдца дольку лимона. — Напиток богов!

— Верю тебе. Но и водочка неплохая, — похвалил Сергей.

— Еще бы! «Абсолют»!

— Шведская, говоришь? — спросил Сергей. — Дорогая, наверно?

— Ну, как тебе сказать? Наверно, да, — ответил Паша. — Ты закусывай, Серега, закусывай!

Парень был голоден как волк, но не хотел показывать этого и потому не спеша крошил картошку вилкой и маленькими кусочками отправлял в рот. Попробовал винегрет, зачерпнул ложку оливье, положил в тарелку пару кружочков копченой колбасы.

— Серый, хватит выпендриваться, ешь нормально! — не выдержал Паша. — Хочешь вилкой, хочешь руками — как тебе удобно, но все, что находится на столе, ты должен съесть!

— А ты? — спросил гость.

— На меня не смотри. Я уже час за столом сижу. Да и во время готовки перехватывал!

Паша налил в рюмку из графина.

— Между первой и второй перерывчик небольшой! — напомнил он, поднимая бокал.

Чокнулись. Сергей привычным движением опрокинул рюмку. Паша сделал небольшой глоток из бокала.

— А почему ты меня за общий стол не сажаешь? — резонно заметил Сергей.

Паша улыбнулся:

— На данном этапе тебе будет скучно с ними, — он поднял указательный палец вверх и скосил глаза в сторону зала, откуда доносился передаваемый по телевизору концерт, смех и разноголосье гостей. — После пяти-шести рюмочек поймаешь их волну — и вперед!

— Я, по правде говоря, удивился, когда среди твоих друзей увидел Надю! Ты давно ее знаешь? — не переставая жевать, спросил Сергей.

— Среди моих друзей? — засмеялся Паша. — Да я их первый раз вижу!

Гость удивился:

— Ты хочешь сказать, что не знаешь, кто сидит у тебя за столом?!

— Понятия не имею! Их Даша пригласила! Это ее затея с праздником была. Давай, говорит, на Рождество друзей пригласим. Я согласился. Ресторан предлагал, она отказалась. Дома, говорит, уютней. Вот пришлось «расконсервировать» эту квартиру, доставшуюся мне от бабули. Царство ей небесное! Это, так сказать, мой запасной аэродром. Обстановка, как видишь, небогатая, но квадратные метры личные. Не хотел я вести этот… — Паша на секунду задумался, — этих гостей к себе домой! Хотя батя предлагал собраться у нас. Говорит, гуляйте, мешать не будем, тоже в гости уйдем, а вам трех комнат хватит! Но после того, как я узнал, кого пригласила Даша, я понял, что к себе не поведу!

— Зря ты так, — возразил Сергей. — Я всех не знаю, а вот Надя — отличная девчонка! Она медсестра или фельдшер, не знаю, после медучилища в городской больнице работает. Живет недалеко от меня. Скольких она пацанов вылечила! Порезы, ушибы, вывихи… Сам понимаешь, не со всякой болячкой в поликлинику бежать или скорую вызывать. Для этого есть Надя! И уколет, и зашьет, и таблетку даст! Руки у нее золотые! И сердце тоже! Витя, друг мой, рассказывал, как брат его пошел соседа-алкоголика усмирять, а тот его ножом по брюху! Кишки не вылезли, но рана о-го-го какая была! Так матушка этого алкоголика взмолилась, чтобы ментов не вызывали. Сам знаешь, приедет скорая, увидит, что ранение ножевое, тут же ментам сообщат. А этот урод сосед на условном ходит. Пришлось ехать за Надей, чтобы оценила ранение. Она, слава богу, не на дежурстве была и, когда приехала, сказала, что повезло: ранение не проникающее. Промыла рану, чем-то помазала, обезболила, наложила швы. Потом всю неделю ездила, проверяла, повязку меняла. И представь себе: шрам сейчас — хрен увидишь! У него после аппендицита рубец остался: такое впечатление, что топором вскрывали!

— Она, что же, аптеку с собой возит? — заинтересованно спросил Паша. — И шприцы, и таблетки, и перевязочный материал?

— Не аптеку, конечно, но саквояж большой! У нее интересовались, откуда такое богатство. Отвечает: «Не ваше дело!» Я так думаю, что из отделения тащит: где бинтик, где иголку… У нее даже капельница есть. Одного начальника, «уважаемого человека», из запоя выводила. Откуда я знаю? У этого начальника есть служебная «волга» и шофер. А у таких водителей, как этот, тачки часто ломаются. Если коротко — он мой источник дохода! К тому же он разрешает иногда пользоваться их автобоксом! Понимаешь, Паша, ценят меня!

Сергей заметно захмелел. Алкоголь, выпитый практически на голодный желудок, давал о себе знать.

— И Надюшу ценят! — продолжал Сергей, выпив очередную порцию водки. — У нас руки золотые у обоих, понимаешь? Вот только она за свою работу ни копейки не взяла! Вот такая она, наша Надя!

— Верю, Сережа, верю, — согласно кивал хозяин. — Но ты закусывай! Сейчас я тебе еще картошки положу, только подогрею чутка.

Паша встал из-за стола. Выложил на сковородку оставшуюся картошку, обильно полив растительным маслом и включил плиту.

— А может, Надя какими-то другими таблетками среди ваших друзей зарабатывает? Раз у нее есть доступ к таблеткам, вполне возможно, что и к колесам тоже? — спросил он, не поворачиваясь. — Может, ты не все знаешь?

— Ты про наркоту, что ли? — догадался Сергей.

— Ну да, про нее.

Паша развернулся, посмотрел на Сергея.

— Нет, Паша, — усмехнулся Сергей. — Мне один местный «торчок» рассказал. Говорит, заикнулись ей насчет наркоты, так она таким матом их обложила! Сказала, подыхать будете — не подойду! Ни на улице не подойду, ни в больнице! И вообще забудьте, как меня зовут! А ты говоришь…

— Молодец девочка, — согласился Паша. — Уважаю таких! А в общем, Серый, я не удивлен. Это гости Даши. Я больше чем уверен, каждый из присутствующих обладает какими-то выдающимися способностями. Когда и где она с ними познакомилась, не знаю! Они не из нашего круга общения, если ты понимаешь, о чем я. Ты знаешь, кто Даша? Нет? Возможно, ты слышал такую фамилию — Вирт?

— На слуху фамилия. Упоминают частенько по радио, — подтвердил Сергей. — Да, буквально сегодня утром в местных новостях говорили, что господин Вирт в очередной раз порадовал жителей Томска, устроив какой-то там праздник. В очередной раз, короче, мужик бабло вбухал! Видать, богатенький Буратино! Не помню, как его зовут, а отчество запоминающееся — Генрихович, какой-то Генрихович Вирт. Еврей, что ли?

— Немец. Владимир Генрихович, — подсказал Паша. — У него бизнес большой: наука, производство. Даже с военными контракты есть! Понимаешь, какой величины человек? Так вот, Даша — его дочь! Дарья Владимировна Вирт!

— Во как! — восхитился Сергей. — Ну, ты тоже не из простых смертных! Батя — доцент, проектор.

— Проректор, — поправил хозяин.

— Ну да, проректор. Матушка тоже доцент на кафедре. Так, по-моему, ты говорил?

— Да не об этом я сейчас! Я про Дашу! С ее возможностями она могла бы занимать какую-нибудь должность у отца в фирме и плевать в потолок! С ее связями и, поверь мне, с ее умом могла бы работать в мэрии! А она сейчас справляет Рождество в хрущевке с непонятно какими гостями! Нет, я ничего не имею против них. Наверняка хорошие люди, Надя например, или Ксюша. Худая девушка в очках, заметил? Она ассистенткой на какой-то кафедре работает. А парни эти кто? Судя по их манерам и по одежде, они тоже не из высшего общества. Чем они ее заинтересовали? Я больше чем уверен, что у каждого из них тоже есть какой-то талант! Но, Серега, вопрос в другом: где она их нашла? Я не думаю, что Даша, вдруг заболев, решит обратиться к какой-то медсестре из городской поликлиники, к Наде! Не дай бог, конечно, но если с ней что-то случится, то дома у ее кровати будет стоять десяток профессоров! А теперь скажи, почему именно эти гости сегодня здесь?

Паша отвернулся к плите. Перемешал на сковородке картошку.

— Что ты к ней привязался? — вступился Сергей. — Девчонки и есть девчонки. Чего ты хочешь от них? Сам говоришь, что она умная. Надоели ей друзья вашего круга. А я, между прочим, тоже не из «ваших», если что! Но ведь ты именно меня пригласил. Зачем?

— Да ты не обижайся, Пирог! Мы-то с тобой давно знакомы!

— Не больше года, Паша, — уточнил Сергей. — Это было после того, как ты ушатал батину машину. Вот тебе и понадобился мастер, чтобы быстро и недорого! А уж кто тебе меня посоветовал, не знаю.

— Ну да, ну да, — задумавшись, согласился Паша.

Он выключил плиту и переложил со сковородки в тарелку гостя подрумянившийся картофель.

— А давай-ка, Серега, за дружбу выпьем! — предложил хозяин, наливая в рюмку водку. В свой бокал он слегка плеснул коньяка.

— Отчего же не выпить? Выпьем!

Сергей привычным движением опустошил емкость. Паша, как обычно, чуть смочил губы. Гость закусил соленым огурцом и принялся за картошку. Паша наблюдал за ним молча, держа бокал у носа. Сергей, почувствовав его взгляд, вопросительно вздернул голову.

— Ешь, ешь, — Паша поднялся, — я сейчас подойду. Посмотрю, как там гости, не надо ли чего.

Из зала доносились смех, оживленный разговор и песни из телевизора. Сергею определенно нравился этот вечер, и его не пугало получасовое возвращение домой пешком по морозной ночи. Он нечасто ходил в гости. Иногда бывал у Вити или у Антона. Чаще собирались у Антохи, когда у него был видик, которым расплатился с ними очередной автолюбитель. Приставка была неисправна, но Антон, знатный электрик и радиолюбитель, быстро починил ее. У него был небольшой цветной японский телевизор, у Вити — советский, который иногда показывал в цвете. У Сергея из средств массовой информации было только радио.

Сергею не терпелось выйти в зал и познакомиться с гостями, но он ждал, когда его представит Паша. Парень, пока хозяин общался с гостями, отхлебнул из его бокала. И был приятно поражен. Вкус коньяка разительно отличался от того, который пил когда-то Сергей. Он попытался прочитать и запомнить его название, но непонятные буквы никак не хотели складываться во что-нибудь вразумительное.

На пороге появился Паша.

— Секунду, — сказал он и закрылся в туалете.

Через минуту вышел, вытирая лицо и руки полотенцем. Прошел на кухню, достал из кухонного стола две бутылки вина с вытянутыми горлышками, от пробки до этикетки которых тянулась витая разноцветная нить.

— Извини, Серега, народ требует! — сказал Паша и вышел с бутылками.

Как только он появился в зале, тут же раздались одобрительные восклицания и аплодисменты:

— О, «Мурфатлар»! Как же давно я его не пила! — Сергей узнал голос Нади.

— Да ну, компот, — прокомментировал мужской голос.

Сквозь шум и гомон Сергей явственно услышал произнесенное кем-то свое имя. И это не был голос Нади. Даша? И в подтверждение этому на кухню вошла она.

Сергей первый раз видел ее близко. Пару-тройку раз замечал ее сидящей в машине, когда он встречался с Пашей, и раза два — стоящей чуть поодаль.

— Сережа, пойдем к нам! Ну его, этого Пашу! — пригласила Даша, взяв его за руку. — Сам не идет и тебя не пускает. Тоже мне, единоличник! Пошли!

Сергей, не особо сопротивляясь, поднялся. Как выяснилось, ростом девушка была сантиметров на пять ниже, чем он. Брюнетка с волосами чуть ниже плеч, с челкой, закрывающей лоб, с карими, почти черными глазами. Одета в черную юбку чуть выше колен и белую блузку, под расстегнутым воротником которой была завязана в виде бантика черная тесемка. В общем, Даша его не очаровала. Сергею нравились блондинки или русоволосые, как, например, Юлька, его подруга, которая приходила к нему в гости поиграть в карты и обсудить новости по району. А Даша была просто симпатичная девушка. Единственное, что его поразило — ее глаза. Что-то было в них такое, от чего становилось не по себе. Ее взгляд как будто сканировал его изнутри. И вроде бы стоит она и улыбается, а глаза оставались с налетом печали и грусти. И фигурой, честно говоря, была не модель. Вот у Юльки и попа, и грудь — то, что надо!

— Нет, Дашенька, извини. Серегу я вам пока не отдам, — замахал руками Паша. — Дай мне с ним пообщаться! Тебе я тоже предоставлю такую возможность, поверь мне! В конце концов, это мой гость!

— Ну, хорошо, — согласилась девушка, отпуская руку Сергея.

Парень поймал себя на мысли, что был бы не против задержать ее ладонь.

— Паша, только вы того, не сильно увлекайтесь! — посоветовала Даша, кивнув на графин и бутылку коньяка.

— Дашенька, ты не беспокойся, мы меру знаем: упал, значит, все, хватит! — отшутился Паша. — А почему гости не танцуют? Где лихой перепляс? Где страстное танго?

— Ты знаешь, под телек как-то не очень танцуется. Музыка не совсем та.

— Здрас-с-с-те! А для кого я магнитофон притащил? — удивился Паша. — Там, за телевизором, в большом синем пакете, — уточнил он, отреагировав на удивленный взгляд девушки.

— Пашка, что же ты молчал?! Мы уже насиделись, теперь подвигаться хочется! А кассеты взял? А мои любимые?

— Ну, конечно же, взял! И твои, и мои — все в пакете!

Даша подошла к Паше, слегка взъерошила его черные волнистые волосы, чмокнула в щеку, развернулась и, пританцовывая, ушла в зал.

— Нет, ну ты видел, а? — наигранно возмутился Паша.

— Ты о чем? — не понял Сергей.

— Ну как же, слышал, как она сказала: «Много не пейте»? Без году неделя как встречаемся, а уже указания дает!

Сергей равнодушно пожал плечами.

— Ну да, ты же у нас одинокий волк! Молодец, Серый. Так и надо: потусили — разбежались! — поучал Паша, подперев ладонью щеку, и, глядя в бокал, тяжело вздохнул. — Ты, Серега, не жди. Сам себе наливай.

— Ты, Серёга, не жди. Сам себе наливай.

— Что-то ты, Паша, загрустил, — заметил Сергей. — Тебе ли печалиться? У тебя все «пучком»: живешь безбедно, институт заканчиваешь, работой непыльной будешь обеспечен. Девушка у тебя умная, с неплохим приданым. С жиру бесишься, как говорит моя матушка!

Паша перевел взгляд на гостя. С минуту разглядывал его, после чего ухмыльнулся и допил свою порцию коньяка.

— А знаешь что, Серый, мне кажется, что ты здесь не просто так!

— Оно и понятно! Ты пригласил — я пришел. Я не напрашивался.

— Извини, я не так выразился. Не уверен, что это я тебя пригласил! Подожди, не возражай! Это все Даша! Когда она сказала, что хочет пригласить друзей, я не был против. Почему бы и нет? Рождество, праздник, к тому же суббота. Но когда она огласила список гостей, я был немного в шоке: какая-то Надя, Ксюша, Юра и не помню, как там второго парня кличут! Кто они? Откуда она их знает? Не хочу повторяться, но это люди не…

— Не нашего круга общения, — напомнил Сергей, наливая себе из графина. — Ты не стесняйся в выражениях. Мы привыкши!

Паша поморщился и продолжил:

— Ну так вот… А Даша тогда и говорит: «Паша, у тебя есть друзья, с которыми бы ты мог говорить откровенно? Не боясь, что над тобой будут смеяться или сплетничать о тебе? Которые не будут злорадствовать при твоих неудачах? И не предадут, в конце концов?» Я посмеялся над ее глупыми, как мне тогда показалось, вопросами. Я начал перебирать в уме всех своих одноклассников, однокурсников, просто знакомых и с ужасом понял, что нет таких, которые бы отвечали всем требованиям, озвученным Дашей. И мне стало страшно! Представляешь? У меня нет друзей! Настоящих друзей. А она смотрит на меня и качает головой, жалостливо так, будто мои мысли читает. А потом говорит: «Не там ищешь, Паша!» И тут меня осенило — Серега Пирогов! Не завистник, не склочник! У тебя своя жизнь, у меня своя. Мы нигде не пересекаемся. Мне ты не завидуешь, насколько я знаю. Мы разные люди по всем статьям! Но у тебя есть друзья, на которых ты можешь положиться: Антон, Витя. Это те, кого я знаю. А мне рассчитывать не на кого! Вот и приходится лгать, заискивать, притворяться. Ты не обременен знаниями, по большей части бесполезными. Ты наверняка думал: «Конечно, у Паши отец проректор, мама доцент, хрен ли ему не жить! Любой институт закончить может за год с его-то связями!» А я, Серый, между прочим, с первого класса отличник. И спрашивали с меня вдвойне: мол, не позорь родителей! И в кружки я ходил, и репетиторов мне нанимали, в олимпиадах разных участвовал. Призовые места занимал не только в Томске, но и по России! И все было прекрасно, пока я не познакомился с Дашей: умная, красивая… Хотя, ты знаешь, Серега, я считаю, что красота девушки имеет значение, пока она молчит. Но после того, как она начинает говорить… Были у меня девчонки с модельной внешностью… Ты бы послушал, какую они пургу несут! А Даша, она… Я тебе так скажу: она не человек! Не смейся, Серега! Я не настолько пьян, как ты думаешь. Просто я боюсь ее! А в последнее время ненавижу. Я не знаю, это страх, замешанный на ненависти, или ненависть — на страхе. Не перебивай! Я попытаюсь объяснить. Для начала — она немка. Возможно, ты знаешь, в Томске большая диаспора немцев. Для Даши русский и немецкий — два родных языка! Дома они с батей только на немецком разговаривают. Почему только с батей? Мать ее умерла, когда Даше пять лет было. Несчастный случай: поскользнулась — и головой об ступеньку. Жуть! Кстати, они очень похожи внешне. Даша фотки показывала. Почти один в один, особенно в детском возрасте! А еще Даша в совершенстве знает английский и французский языки. На испанском свободно изъясняется. Сейчас хочет заняться китайским. Физика, химия, биология для нее, как бы тебе объяснить… Как для тебя двигатель «копейки»! Музыка, рисование, танцы… Все что угодно — на профессиональном уровне! Но ни в одной олимпиаде, конкурсе, соревновании не участвовала. Спрашиваю: «Почему?» Говорит: «Неинтересно!» Она живая энциклопедия! Знает все и обо всем. И не только сухие цифры и факты, но и разные истории, имеющие отношение к данному событию. И рассказывает так, что заслушаешься! И в то же время может на экзамене по истории или, например, химии оценку «хорошо» получить. Спрашиваю у нее: «Как?!» Отвечает: «Скучно стало!» Иногда в начале учебы в институте даже трояки были. Это сейчас, когда ее преподаватели знают, автоматически пятерки ставят. Даже если она зависает! Некоторые преподы вообще боятся с ней спорить, чтобы в конце концов не выглядеть глупо. Сначала я гордился ею. Родственники в ней души не чаяли. Наконец-то, говорят, Паша, тебе повезло! А у меня и рот до ушей! Ходили с ней по гостям, на вечеринки, на праздники всякие, и были мы в центре внимания! Но потом стал замечать, что где бы я без нее ни появился, я ноль: «Ты один? Без Даши? Очень жаль!» И все, Паша переставал существовать. Я пытался шутить, вел умные разговоры, был тактичен и внимателен. Все зря. Так, мило улыбнутся, кивнут и в конце спросят: «С Дашей все в порядке? Не заболела? Большой привет ей!»

Да что там говорить, родители, родственники, друзья, о чем бы речь ни зашла: о погоде, о политике, об искусстве — о чем угодно, обязательно добавят: «Вот Даша правильно рассуждает», «Даша — умница, точно заметила!», «Как и предсказывала Даша!» Даша, Даша, Даша…

Паша вышел из-за стола, отвернулся к окну и, скрестив руки на груди, стал смотреть в темноту. Сергей не знал, как реагировать. По сути, он был далек от непонятных ему переживаний друга. Вот трагедия! Бросил эту, нашел другую.

С его Юлькой все просто: встретились, пообщались, переспали. И дурой ее не назовешь — в технаре учится. Читать тоже любит. У нее в сумочке всегда какая-нибудь книжка лежит в мягкой обложке: или детектив, или про любовь что-нибудь. А фигура у нее какая! Грудь, попа! Вспомнив про Юльку, Сергей улыбнулся: «И на фига я сюда пришел? Пашке слюни вытирать? Лучше бы я сейчас с Юлькой дома зависал».

— Понимаю, Серый, тебе смешно, — грустно заметил Паша, вернувшись за стол.

Из зала доносилась танцевальная музыка и мерный топот ног. Кто-то подхлопывал, кто-то подсвистывал в такт песне. На какое-то время музыка затихла.

— Дашенька, поставь медляк! — прозвучал мужской голос.

— Да-да, сейчас найду свою кассету. А пока резвитесь под то, что есть!

И вновь зазвучала танцевальная мелодия.

— Паша, а ты не боишься, что твою Дашу сейчас кто-то танцевать будет? — криво улыбаясь, спросил Сергей.

— А это уже его проблемы.

На кухне появилась Даша: разрумянившаяся, с блеском в глазах.

— Мальчики, что вы здесь сидите? Идите подвигайтесь!

Она схватила Сергея за руку, пытаясь поднять его из-за стола:

— Кстати, как твой зуб?

— Да вроде норм. Пломбу поставил, — ответил Сергей и добавил: — А откуда ты про зуб знаешь?

— Ну как же? Мы с Пашей проезжали на машине, а вы с Антошей и Витей возле «жигулей» стояли. И ты за щеку рукой держался! Это недели две назад было, да, Паша?

— Я, если честно, не помню.

— Ну как же? На Нахановича, у кинотеатра, мы мимо проезжали. Вспомни! Тогда еще какая-то женщина поскользнулась и упала, а ты ее коровой обозвал! Я обозлилась и поругала тебя: она ушиблась, а ты смеялся! Так вот, как раз на противоположной стороне стояла машина, а рядом с ней Сергей, Витя и Антон! Я думала, что ты заметил их.

— А ты не помнишь, какого цвета пальто было на женщине? — спросил Паша.

— Помню — черного, рукавички белые, сапоги итальянские коричневые, шапка песцовая. Ты знаешь ее? — не задумываясь ответила девушка, удивленно глядя на Пашу.

— Да нет, просто спросил.

— Ну так что, идем? — не отпуская руки Сергея, спросила Даша.

Сергей сомневался. Ему хотелось размяться, подвигаться. Он в данный момент был на кураже. Но в то же время ему неудобно было бросать Пашу. В конце концов, это он пригласил его в гости, а не Даша. И ему импонировала мысль о том, что Паша рассказывал о своих страхах и слабостях. А это многого стоит! Казалось бы, баловень судьбы, нормальные родители, при деньгах. Живи — не тужи! И тут выясняется, что у него тоже есть проблемы. Смешные, глупые, непонятные Сергею. Но они есть. Скорее всего, Паша не ждал от него каких-то мудрых советов. Просто ему надо было выговориться. Как говорит друг Витька, «найти уши».

Сергей перевел взгляд на Пашу. Тот демонстративно вглядывался в темноту за окном. Гость нутром чувствовал, что от его решения будет зависеть вся его жизнь. Откуда это взялось, объяснить не мог. Он взглянул на Дашу. Девушка смотрела на него, чуть склонив набок голову, и улыбалась. Нет, не губами — глазами, чуть приподняв нижние веки. И тут он вспомнил слова Паши: «Она не человек!»

И действительно, было что-то в ее взгляде неземное, гипнотическое, завораживающее!

— Даша, а ты, случайно, не ведьма? — неожиданно выпалил Сергей.

— Сергей, как ты догадался?! — театрально воскликнула девушка, закрыв лицо ладонями, но продолжая игриво смотреть на него сквозь растопыренные пальцы.

— Сейчас я заколдую тебя, и ты перестанешь быть букой и пойдешь танцевать! У-у-у! — девушка закружила перед лицом Сергея ладонями.

Она стояла перед ним, чуть склонившись, и почти в упор смотрела на него. Сергей понял, что делало ее взгляд таким выразительным — бледная тонкая кожа под нижними веками, сквозь которую можно было разглядеть сеть мелких сосудов. В зале раздался негромкий шум.

— Эй-эй, поосторожнее, девочки! Сейчас всю квартиру разнесете!

— Так, кому-то больше не наливать!

— Да я-то тут при чем? Чуть задела. Он сам упал! — Сергей узнал голос Нади.

— Опять торшер уронили. Второй раз за сегодня, — догадался Паша.

Даша выпрямилась. Потрепала коротко стриженные русые волосы Сергея, а Паше, дразня, показала кончик языка.

— Мы вас ждем, — уходя, сказала она. — А тебя, Сережа, особенно!

— Ага, нашли танцора! — растерянно отозвался Сергей, виновато посмотрев на Пашу.

«Почему меня — особенно? — подумал он, вспомнив пристальный взгляд девушки. — Влюбилась, что ли? А почему бы и нет? Паша, похоже, размазня и нытик. Девчонки таких не любят!»

— Серега, ты ничего странного сейчас не услышал? — задумчиво спросил Паша, продолжая смотреть в окно.

— Да брось ты! — испугался Сергей. — Так, пьяный лепет. Ну да, меня она ждет! Это она тебя дразнит!

Паша перевел взгляд на Сергея.

— Да при чем тут это! — выкрикнул Паша. — «Меня», «тебя», «любит», «дразнит»… А если и вправду на тебя повелась, только перекрещусь! Еще и посодействую этому. Я про другое. Как ты думаешь, может человек вспомнить до мелочей, что было две недели назад? Почему я тебя не заметил, а Даша узнала и обратила внимание, что ты за щеку держался? Она, между прочим, видела твое лицо всего несколько раз. Или я чего-то не знаю? Ладно, не маши руками. Верю. Я специально спросил, какого цвета пальто было на женщине, которая упала. Она запомнила все: и цвет пальто, и цвет варежек, и про сапоги упомянула. А ты, между прочим, «как раз на противоположной стороне стоял» с пацанами! Так ведь? А она к тому же за рулем была! И двигались мы со скоростью не пять километров в час! И ты хочешь сказать, что она нормальный человек? Да она, спроси ее, поминутно весь тот день распишет, если захочет, в мельчайших подробностях! Ты думаешь, что она вот так вот забежала на кухню, мило улыбнулась, и все? Да она тебя, как открытую книгу прочитала! Да, Сережа, да! А не фиг было ей в глаза долго смотреть! Надеюсь, ты ничего такого с ней не делал в мыслях? А то знаешь, бывает, выпьешь, и все девки хороши становятся!

Сергей «отмотал» мысли назад. Да нет, вроде ни о чем таком не помышлял. Про ведьму вспомнил, так он прямо спросил.

«К черту Пашу! Несет всякую хрень, с больной головы на здоровую перекладывает!» — подумал Сергей, наполняя очередную стопку.

Паша сидел за столом, подперев щеку ладонью, и безучастно смотрел в пустой бокал.

— Паша, у тебя, по-моему, проводка где-то горит. Чуешь?

Паша очнулся и стал принюхиваться, поворачивая голову. Затем встал и прошел в зал.

— Ну, наконец-то, Паша, вставай в круг!

— Не вынесла душа поэта.

— А Серега где? Давай его сюда!

— Дети мои, вы мне хату спалите! Вы что, не видите, у вас торшер оплавился! — укоризненно запричитал Паша. — Включите люстру и танцуйте!

— Нет, Паша, с торшером прикольнее. Он создает интимную обстановку!

— Темнота — друг молодежи!

— Даша, пожалуйста, не трогайте торшер! Я немного его поправил, и все же… Абажур почти проплавился! Горелой пластмассой по всей квартире несет. Неужели не чувствуете?

— Паша, я думала, это проводка или розетку где-то замыкает. Проверила — вроде нормально все. Ну и подумали, что это от соседей, — оправдывалась девушка. — Теперь-то будем знать и следить за ним.

— Хорошо, только поаккуратнее будьте! Елку еще не роняли? Даже странно как-то.

— У нас Даша — Снегурочка. Она ее охраняет! Если бы не она, пару раз завалили бы!

— Все потому, что кое-кому из нас, не будем говорить кому, хотя это была Надя, не хватает простора!

— Ага, давайте на меня все валить будем! Между прочим, торшер последний раз не я уронила.

— Ладно, ладно, веселитесь. Только форточку откройте!

— Паша, вы с Сережей вообще не хотите с нами общаться? Я бы с ним, например, потанцевать хотела.

— А ты, Даша, сама его пригласи. Может, он стесняется?

— Обязательно приглашу! Только свою любимую кассету найду. Ты ее точно взял?

— Ну да! Там она должна быть, в пакете. Может, в другом футляре?

Паша вернулся на кухню.

— Все слышал? С тобой танцевать хотят! Ты как? Согласен? А то скажешь, что я тебя удерживаю.

— Паша, ты что, ревнуешь, что ли? — обиженно спросил Сергей.

— Нет, нет и еще раз нет! — убежденно проговорил Паша, в упор глядя на Сергея. — Я тебе уже объяснял, что не хочу с ней иметь никаких отношений! Может, у тебя что-нибудь получится? Я тебе скажу, ты только не обижайся!

Паша дрожащими руками налил себе коньяк и тут же выпил.

— Серега, скажи, только честно, тебе Даша нравится? Да не ерепенься ты! Дай договорить. Даша — девчонка хорошая, умная, добрая. С закидонами, правда! Не хочу повторяться, но мы с ней не пара! Мы вечные конкуренты. И я всегда в проигрыше. Причем я прикладываю все силы, чтобы быть с ней на одном уровне, а Даша играючи «убивает» меня наповал! Я не вижу никаких перспектив в жизни, пока я с ней. Я больше не могу быть на вторых ролях! Я мужик! А она… даже не знаю, как ее назвать. Но она точно не человек! Так не бывает! А сказать ей о нашем разрыве я не могу! Не получается. Только соберусь, вот, думаю, прямо сейчас скажу, а она мои мысли прочитает, чмокнет в щеку, прижмется ко мне, и все, Паша «поплыл»! Стою дурак дураком и улыбаюсь от счастья, как параша! А еще мне кажется, что она тобой заинтересовалась. Да, Серый, тобой! В последнее время несколько раз тебя упоминала. Даже не она, а я — под ее влиянием. Не знаю, как тебе объяснить, но она так хитро и тонко, издалека заводила разговор, что мне в конце концов просто оставалось назвать твое имя. Услышит «Сергей» или «Пирог», задумается, помолчит и переводит разговор на что-нибудь другое. Вот и с Рождеством та же ситуация приключилась. Нет, я рад, конечно, что ты пришел. Мне с тобой нравится общаться. Ты нормальный пацан, без закидонов.

Сергей слушал Пашу не перебивая. Ему хотелось дать какой-либо мудрый совет, но на ум, затуманенный алкоголем, ничего не приходило.

— Знаешь, зачем я тебе нужен? — спросил гость.

— Интересно зачем? — с удивлением спросил Паша.

— Тебе сколько лет? Двадцать четыре? У тебя по жизни все хорошо складывается: учеба, работа денежная будет. И тебе, по большому счету, плевать на нищету и безработицу. Водка у тебя дорогая, коньяк французский тоже, по-видимому, недешевый. Вино, шампанское рекой, закуски не из гастронома. Я знаю: там пустые полки, а то, что осталось — на это денег не хватит. Я не в укор тебе это говорю. Как говорится, кто на что учился! Вся твоя проблема в том, что ты умеешь жить, а я умею выживать! Вот поэтому я тебе и нужен. Не дай бог, какой-нибудь катаклизм в стране случится, и все — нет Паши с его знаниями и умениями! А я выживу и даже не замечу перемен. Я не прав?

Паша слушал молча, кивая, не глядя на собеседника.

— Ты прав, Серега. Наверное, прав. А дальше что? Как ты видишь свое будущее? Тебе сейчас девятнадцать? А будет двадцать пять, тридцать лет? Так и будешь прозябать в Томске? Под машинами в мазуте валяться? А семья, дети, жена? Это тебе сейчас хватает денег, как ты говоришь, чтобы выжить! А дальше что?

— Дальше? Да ничего! Посижу с тобой еще немного, приду домой и лягу спать. На ужине я уже сэкономил. На завтра, послезавтра работа есть. С Витей и Антохой одну машинку «вылечим», и на неделю денег хватит. Бабла немного, но зато честно заработанные. А то, что нечестно получил, сдам Джону Цыгану, он оптику с автомагнитолой пристроит, и еще деньжата будут. Хотя надо завязывать с этим бизнесом: выхлоп небольшой, а на душе неспокойно. Так что как-то так! А послезавтра ко мне Юлька придет — и душу, и тело успокоит! И я не буду заморачиваться, что она не так посмотрела или сказала что-то не то.

— Как у тебя все просто получается, Серый, аж завидно становится. Да только это кажущаяся простота, самообман! Ну хорошо, допустим, тебе предложили бы стать владельцем автомастерской. Деньги, не буду говорить, что лишние, появятся. Квартиру в хорошем доме купишь. Или откажешься? Только не ври!

— От автомастерской не откажусь, врать не буду. С Витей и Антохой справимся с делами как-нибудь. Вот если мне начнут навяливать магазин или рынок, то это не мое. Прямо скажу: «Пойдите прочь со своими мелкими предложениями!» Насчет квартиры… Я так привык к своим соседям: к Зойке, с которой у меня постоянная война из-за громкой музыки; к Славке, у которого нюх на выпивку: только соберемся с пацанами пива попить, он тут как тут! Или баба Валя, которой кажется, что мы наркоманы, весь подъезд прокурили. Если я и буду переезжать, то всех с собой заберу! Я же к тому времени богатый буду, да? Вот только ты мне скажи, Паша, кто и когда ко мне с этими предложениями придет? Я для приличия шнурки поглажу!

Паша пристально смотрел на Сергея, не перебивая его, а потом произнес:

— Я знаю такого человека! Зовут его Владимир Генрихович Вирт!

— Господи, ты опять за свое! — Сергей картинно закатил глаза. — Успокойся уже! Прими Дашу такой, какая она есть. У тебя, походу, больное самолюбие! Тебе лечиться надо. Сергей на секунду задумался и тихо добавил: — Паша, мне кажется, я знаю, где кроется причина твоих, а может, и ваших взаимных неприязненных отношений!

Пашина рука замерла, наливая коньяк. Он вопросительно поглядел на Сергея.

— Секс! Кто-то кого-то любит не до конца! Понимаешь, о чем я? У меня с Юлькой все окей! Бывает, так поругаемся, что кажется, все, конец любви. А в постели раз — и помирились, и остались довольны друг другом! И снова жизнь прекрасна! А? Угадал?

Паша рассмеялся. Да так, что слезы потекли. Успокоившись, он протер глаза кончиками пальцев:

— Серега, я уже давно так не смеялся! Если бы здесь сидел кто-нибудь другой, я бы сказал: «Не учи отца трахаться!» Можно, конечно, помериться писюнами, но мы же не озабоченные школьники-переростки. Хорошо, откровенность на откровенность! Как ведет себя твоя Юлька после секса?

— Если коротко — хрен угомонишь. Может долго трещать. Мне ничего уже не надо, я спать хочу, но приходится выслушивать, какой я хороший, сильный, умный. Какая бы из нас семья получилась. Она бы для меня то, она бы для меня это. В общем, бред несет!

Паша слушал внимательно. Сергею даже показалось, с завистью.

— А что, как-то по-другому бывает? По-моему, они все такие. Я-то знаю, опыт какой-никакой есть. Она не первая и, надеюсь, не последняя.

— Ну да, ну да, — скучно прокомментировал Паша. — У нас с ней начинается все как всегда: вроде любовь, страсть и все такое. А после этого она, знаешь, что делает? Ничего! Поцелует в щечку или лоб, погладит по голове, повернется набок и начинает мурлыкать какую-то песенку. Я сперва не вникал, о чем она поет: не до этого было, сам понимаешь. И только позднее, когда это стало напрягать, я разобрался: она поет колыбельную на немецком языке! Колыбельную! Как пацану какому-то! Поцелует, погладит по голове, вроде: «Молодец, Паша, старался!» Может еще одеялко поправить. И колыбельную поет! Поначалу меня это устраивало: как ты говоришь, без лишней болтовни. Я думал, что это во мне дело, что не до конца выкладываюсь. Но поверь, в процессе «любви» у нее и охи, и вздохи настоящие, без притворства. Я, бывает, еще о-го-го! А она полежит, отдышится, поцелует в щеку и поет колыбельную! Я иногда думаю, что ее предки из «Аненербе». Была такая тайная организация при Гитлере. Они искали всякие мистические прибамбасы по всему свету и, похоже, нашли. И применили на себе. Вот и появилось что-то в третьем поколении, и назвали это Дашей! Другого объяснения я не нахожу. Она ведьма, точно тебе говорю! И если она сейчас такая, в двадцать лет, то кем будет в тридцать, в сорок? Страшно представить! Я лично в этом участвовать не хочу.

Сергей слушал внимательно. Ему действительно казалось, что у Даши не все как у нормальных девчонок, если верить Паше. А повода сомневаться он не давал. Уж больно эмоционально рассказывал. Паша, который всегда был себе на уме, не стал бы выставлять себя в невыгодном свете! Тем более в сексе. Значит, что-то было не так с Дашей. Да что там, одни глазища какие! Сергей передернулся, вспомнив ее взгляд.

«Неужели она действительно мысли читает? — с испугом подумал Сергей. — Да нет, бред какой-то! Если это так, то она давно бы ликвидировала Пашу, как разгадавшего ее тайну».

В зале из магнитофона звучала мелодичная приятная песня на английском языке. По-видимому, Даша нашла свою кассету.

Паша встал, достал из холодильника шампанское, открыл его без хлопка и почти до краев наполнил хрустальный фужер. Потом снял с пробки проволочку, выпрямил и стал размешивать ею шипящий напиток.

— Ты на шампанское перешел? — удивленно спросил Сергей. — Насколько я знаю, градус понижать нельзя! И что ты там размешиваешь?

— Я не себе. Это Даше. И не размешиваю, а провожу дегазацию напитка. А наиболее эффективно это делает именно проволока с пробки! Можешь взять на заметку. Даша не любит газированные напитки, — пояснил Паша.

И все же Сергею показалось, что Паша что-то перед этим бросил в фужер. А может, действительно показалось?

Песня в зале закончилась. Воцарилась секундная тишина.

— Дашенька, подойди, пожалуйста, к нам! — выкрикнул Паша, наполняя рюмку гостя водкой. Наливая себе коньяка, он подмигнул Сергею.

На кухне появилась Даша.

— Да, Паша? — спросила девушка, переводя взгляд с одного приятеля на другого.

— Выпей с нами! — предложил парень, протягивая ей фужер.

— Да хватит вам здесь сидеть! Пойдемте за стол, там и выпьем!

— Отведай с нами волшебного напитка, и мы придем! Как там гости, в состоянии домой дойти будут?

— Да все нормально, не беспокойся! А вы как? Ты хоть гостя покорми, а то пьете, а на тарелках пусто!

— Серега, ты как? Я тебе сказал, съедай все, что видишь на столе! — напомнил Паша.

— А ты угощал Сережу голубцами? Я же специально для него отложила в кастрюльку!

— Забыл, Дашенька, честное слово, забыл! — Паша схватился за голову. — Я сейчас подогрею!

Даша, глядя на Пашу, укоризненно качала головой:

— Ну как всегда! Недосмотришь, и будете голодными сидеть.

Паша достал из холодильника кастрюльку и переложил из нее на сковородку несколько голубцов, обильно сдабривая их подливкой.

— Ну, Даша, давай! — Паша поднял руку с бокалом. — За нас! — предложил он.

— За хозяйку, за Дашу! — поднял рюмку Сергей.

— Спасибо, Сережа! За вас, мальчики!

Сергей церемонно, с отставленным локтем, поднес рюмку ко рту и выпил. Паша в два глотка опустошил свой бокал. Даша сделала глоток и с некоторым удивлением посмотрела на фужер.

— Паша, у тебя шампанское открытое стояло?

— Нет, как положено, закрытое.

— Странно, оно не шипучее, — пожимая плечами, заметила девушка.

Сергей с интересом и подозрением поглядел на Пашу.

— Так это я пузырьки выпустил. Ты же не любишь газированные напитки.

— Паша, ну не шампанское же! — засмеялась Даша.

— Хорошо, впредь буду знать! Нет, Дашенька, давай до дна! — добавил он, увидев, что девушка ставит фужер на стол после двух небольших глотков.

Даша допила шампанское.

–Странно, — произнесла она, — вкус какой-то необычный. Ты туда ничего не добавлял?

Сергей подозрительно смотрел на Пашу, но тот, избегая его взгляда, демонстративно отвернулся к плите, переворачивая на сковороде голубцы.

— Конечно, добавил — любви! — отшутился парень, не оборачиваясь.

— Ну ладно. Теперь идете к нам?

— Да, конечно, как и обещали. Только сначала гость отведает твоего блюда!

Даша улыбнулась, как обычно у нее получалось, чуть приподняв нижние веки.

— Хорошо, мы ждем! — добавила она и вышла из кухни.

— Ну вот и ее фирменное блюдо! Пальчики оближешь! — искренне нахваливал Паша. — Честно тебе признаюсь, не хотел я их доставать, уж больно вкусные! Извини.

Сергей не очень любил голубцы, называя их «котлеты в капусте». Он съедал только содержимое, а капуста всегда оставалась на тарелке. Но в данный момент ароматный запах со сковородки заполнил всю кухню. Да так, что у него с новой силой разыгрался аппетит.

Паша переложил голубцы со сковородки гостю в тарелку. Сергей втянул носом исходящий от них пар и прикрыл глаза. Вилкой отрезал небольшой кусочек и, подцепив его, отправил в рот. Голубец действительно был очень вкусный: и начинка, и капуста в меру острые, с небольшой кислинкой подливка, и, что немаловажно, капустная обертка не слишком твердая и не противно мягкая.

— Подожди, Серый, давай с тобой за хозяйку выпьем. Видишь, как она о тебе заботится! Я надеялся, что она забыла про голубцы. Ан нет! — Паша суетливо поставил рядом две емкости, налил спиртное.

— Ну, вздрогнем!

Сергей без комментариев выпил и приступил к поеданию голубцов. Доев последний кусочек, он до чистоты вымазал тарелку хлебом.

— Прикольно! — коротко выразил удовольствие Сергей.

— А теперь ты просто обязан выразить хозяйке благодарность! Она ждет тебя. Смелее! Не скупись на комплименты!

— А ты?

— Здесь посижу. Мне еще лекарство принять надо, приболел я что-то, простыл, наверно.

Сергей поднялся. Отряхнул со свитера предполагаемые крошки, подтянул джинсы и пятерней поправил прическу. Его охватила паника. Он не мог вспомнить, когда последний раз ходил на танцы. А если и ходил, то не для того, чтобы танцевать, а так, себя показать, на других посмотреть. Ноги предательски дрожали то ли от выпитого, то ли от предстоящего танца с девушкой. Ему казалось странным, что он не испытывал робости, будучи раздетым в кровати с Юлькой. А сейчас всего лишь танец, а ноги трясутся! До этого момента он не обращал внимания на свою одежду: на не совсем новый черный свитер с синими ромбами на груди, который он надевал только по праздникам, на вытертые на бедрах джинсы. Он не обратил внимания, кто во что был одет, но Даша выглядела элегантно в белой блузке и черной юбке. Особенно его привлек тонкий аромат ее духов, резко отличающийся от запаха духов знакомых девчонок. Сергей вошел в зал, в котором, несмотря на открытую форточку, воняло паленой пластмассой от старого торшера с красным абажуром.

В центре зала под мелодичную песню танцевали две пары: высокая худощавая девушка в очках с коренастым парнем ниже ее на полголовы и Надя с партнером одного с ней роста. Даша сидела на диване с закрытыми глазам, подперев левую щеку ладонью, локтем упираясь в подлокотник. Сергей поймал себя на мысли, что Даша в данный момент больше походила на школьницу, чем на взрослую и серьезную девушку, какой она казалась ему некоторое время назад. Похоже было, что она спала, чуть оттопырив пухлую нижнюю губу, словно обиженный ребенок. Музыка смолкла. Пары разъединились, продолжая молчать, пребывая под чарами музыки и приятного голоса певицы.

Надя первой увидела Сергея.

— Ну наконец-то! — воскликнула она и, подойдя, чмокнула его в щеку. — Как делишки?

— Норм, — коротко ответил Сергей. — Сама как?

— Да все по-прежнему: дом — работа, работа — дом! Ничего не меняется в этом мире!

— Ты все там же, в больничке работаешь?

— Ну да, в ней, родимой! Куда ж я без нее.

— Ты только про нас не забывай, Надюша!

— Ага, забудешь тут! Каждый день с вами что-то происходит, — тяжело вздохнула Надя. — Хотя ты знаешь, Пирог, я с вами такую практику приобрела: и хирурга, и анестезиолога, и травматолога!

— Это мы можем! — улыбнулся Сергей.

Кто-то из гостей выключил магнитофон.

— Серега, кажется? — спросил парень, танцевавший ранее с Надей. — Давай выпьем за знакомство!

Сергей согласно кивнул.

Все подошли к столу. Парень, тот, что повыше, разлил по рюмкам водку, второй, коренастый, налил девчонкам вина. Сергей обратил внимание, что водка была обыкновенная, «Русская», в бутылке.

— Сергей, — назвался он.

— Юра, — представился тот, что танцевал с Надей.

— Виталий, — кивнул второй.

— А это Ксюша, — Надя представила девушку в очках.

Сергей коротко кивнул и выпил свою порцию.

«Да, разница чувствуется! — подумал он, быстро закусывая выпитое маринованным помидором. — Шведская водка получше будет!»

— А Даша? Где Даша? — опомнилась Ксюша.

Даша сидела на диване в той же позе.

— Спит, что ли? — удивился Юра.

Ксюша подошла к дивану и указательным пальцем несколько раз дотронулась до носа спящей девушки.

— Дашенька, просыпайся! — тихо позвала она.

Даша открыла глаза и обвела комнату взглядом. Складывалось впечатление, что она не до конца проснулась и не понимала, где она и что происходит.

— Даша, там Серега пришел, — тихонько сказала девушка.

Даша встрепенулась и попыталась встать. С первой попытки это ей не удалось. Она встряхнула головой, несколько раз моргнула и протянула руку. Ксюша помогла девушке подняться.

— Я долго спала? — робко спросила Даша.

— Даже не знаю. Минут пять-десять, не больше.

— Странно как-то. Такая слабость. И спать хочется, — недоумевала она.

Сергей с интересом наблюдал за девушкой.

«Когда она успела так набраться? — думал он. — Это с фужера шампанского ее так развезло?»

— Извините, я сейчас подойду, — сказала Даша и вышла из зала.

Было слышно, как Даша на кухне о чем-то разговаривает с Пашей. Затем из туалета послышался шум льющейся из крана воды. Через некоторое время девушка вернулась в зал.

Лицо у нее было бледное, взгляд уставший, и только мокрые кончики волос на челке выдавали причину посещения туалета.

— Извините, ребята! Наверно, я выпила лишнего: так в сон потянуло, что не помню, как отключилась! — оправдывалась девушка, глядя на гостей.

— Даша, после двух неполных фужеров легкого вина, я бы сказал, компота, за весь вечер, тебя вырубило? — удивился Юра. — А если бы ты чего покрепче выпила?

— Ничего, сейчас поставим какую-нибудь легкую танцевальную музычку — сразу проснешься! — пообещал Виталий. — Ты так прикольно танцуешь, загляденье просто! Не в обиду нашим девочкам будет сказано!

— Что есть, то есть! Здорово получается! — подтвердила Надя. — Надо будет взять у нее уроки танцев.

— Нет, ребята, на быстрые танцы у меня уже сил нет. Честное слово! — пожаловалась Даша. — Как будто батарейка раз — и закончились! Такая слабость в ногах. Но вы не обращайте на меня внимания! Когда теперь соберемся? Да и время еще позволяет.

— Хорошо, Даша, еще полчасика, и по домам! — пообещала Ксюша, которая была явно на взводе.

Сергей заметил, что она частенько посматривала на Виталия, и когда их взгляды встречались, она начинала кокетливо улыбаться и поправлять прическу.

Даша подошла к подоконнику, на котором стоял магнитофон, включила перемотку и через несколько секунд «пуск». Затем немного назад и снова «пуск».

Из динамиков после нескольких мгновений шипения зазвучали первые аккорды узнаваемой песни в исполнении той же певицы, что звучала до этого. Даша не торопясь пошла к Сергею. Он двинулся навстречу. Они встретились в центре зала. Даша смотрела на Сергея, робко улыбаясь, и, видимо, ждала, когда он пригласит на танец. Он же был в некоторой растерянности. Слова: «можно пригласить тебя на танец?» или «потанцуем?» казались ему глупыми. Даша легко разрешила этот вопрос, положив руки ему на плечи. Сергей обхватил ее талию. До этого ему казалось, что девушка была полновата. Возможно, потому, что она не подчеркивала свою талию, как это делала Юлька, перетягивая себя широким ремнем.

Какое-то время они танцевали молча. Если можно было назвать танцем мерное покачивание телом. Сергей просто наслаждался ароматом ее духов, который перебивал еще не выветрившуюся вонь горелого торшера.

— Кто это поет? — прервал он молчание.

— Тебе нравится? Это Шаде, британская певица. У нее все песни мелодичные, — ответила Даша. — А эта моя любимая. А ты какую музыку слушаешь?

— Я рок люблю: «Дип Перпл», например, или «Назарет». Да много чего.

— Я другого и не ожидала, — улыбнулась Даша. — А любимые песни есть? Которые ты можешь слушать несколько раз подряд?

— А как же, есть, конечно! Например, «Лестница в небо»! Под настроение могу тысячу раз прослушать!

— Да, ты прав! Композиция отличная: и стихи, и музыка! Роберт Плант — просто молодчина! У «Лед Зеппелин» это самая лучшая песня, как мне кажется! — согласилась Даша.

Сергей от неожиданности замер.

— Ты слушаешь «Зеппелинов»? Ты знаешь Роберта Планта?

— Почему нет? С Плантом я лично, конечно, не знакома, но если это талантливо написано и исполнено, с удовольствием слушаю. Я тоже рок люблю, как ты говоришь, «слушаю под настроение».

Сергей был приятно поражен вкусами девушки. Теперь, когда она стояла рядом, а он обнимал ее за талию, она не казалась такой взрослой и «заоблачной», какой представлялась до этой встречи.

«Ну как же, — думал Сергей, — Паша — взрослый парень: институт, дорогая иномарка, знатные родители. И девушка у него должна быть такая же серьезная! А тут раз — и рок любит! Да не просто любит — по именам участников групп знает!»

Его Юлька на дух не переносила тяжелую музыку! К нему приходила со своими кассетами. Всякое фуфло слушала, аж жуть! А Даша, она вот какая, оказывается!

И тут он вспомнил слова Паши: «Она все про все знает!» и «Она не человек!»

«Дурак ты, Паша!» — подумал Сергей и ухмыльнулся.

— Паша говорил, что ты много языков знаешь. О чем песня «Лестница в небо»? — поинтересовался Сергей.

— Если коротко, там поется про девушку, которая верила: все, что блестит — золото. И она покупает лестницу в небо, потому что знает: чего бы она ни пожелала — получит! А дальше… Дальше я перевожу под настроение. Вернее сказать, там много двусмысленности: хочешь так понимай, хочешь этак. Если тебе интересно, могу сделать дословный перевод. А там — как твоя душа пожелает!

— Да, Дашенька, очень хочу! — убежденно произнес Сергей и в знак благодарности притянул девушку к себе.

Даша, не особо сопротивляясь, прижалась к партнеру, уткнувшись лбом в его грудь.

— Извини! Я не знаю, что со мной. Ноги не держат, мысли путаются, и мне кажется, что я сплю на ходу, — оправдывалась девушка, пытаясь отстраниться.

«А ведь Паша был прав, — думал Сергей, прижимая к себе Дашу. — Она точно на меня запала. Она умная, знает толк в парнях! А Паша — хлюпик и размазня! Господи, какая же она мягкая и нежная! Да я для нее такую лестницу в небо выстрою!»

— Паша тебе что-нибудь говорил про меня? — спросила девушка после недолгого молчания, не поднимая головы.

— Нет! — испугался он, вспомнив разговор на кухне.

Даша приподняла голову и поглядела Сергею в глаза:

— Не обманывай. То, что я иностранные языки знаю, говорил? Что еще?

— Так, в общих чертах о тебе рассказывал, — парень пожал плечами. — А в чем дело? Что-то не так?

— Ох, не знаю! Мне кажется, он меня стесняется, — тяжело вздохнула Даша. — Раньше он без меня никуда не ходил, а сейчас большую часть времени сидим дома или гуляем где-нибудь только вдвоем. Он красивый, очень умный, начитанный! Вокруг него столько девушек крутится: все модели, красавицы! Не то что я, толстая уродина! Не возражай! Я же в зеркало смотрюсь! Я и на диетах сидела, и спортом занималась — все напрасно! Надеялась хотя бы до его уровня дотянуться. Да куда уж мне!

Сергей слушал молча. У него в голове не укладывалось: как такое может быть? Двое вроде бы нормальных, интеллигентных людей не могут разобраться в своих чувствах? Вот уж действительно, горе от ума! Это не любовь, а какое-то соревнование получается! Выпендриваются друг перед другом. Зачем? Чего не хватает Паше? Лидерства? Почета? Скорее всего, зависть его душит! Ну как же: какая-то девчонка умнее его! Матушка всегда говорит в таких случаях: «Злоба и зависть съедают человека изнутри!» Вот и наглядный пример.

Сергей в порыве чувств чмокнул Дашу в темечко. Теперь ему казалось, что девушка гораздо младше его, что он сам — умудренный опытом мужчина, с багажом житейских знаний. А Даша стояла перед ним, прижавшись к груди, как котенок, вцепившись руками в его свитер, и, похоже, спала.

Сергей оглянулся по сторонам. Рядом, не обращая ни на кого внимания, танцевали Виталий и Ксюша. Они о чем-то мило ворковали. Надя и Юра сидели за столом друг напротив друга. Они тоже не молчали. Но их беседа резко отличалась от разговора танцующей пары. И было понятно, что сегодняшний вечер у них закончится по-разному: у одних, возможно, будет любовь, у других — просто приятно проведенное время.

Сергей и Даша уже не танцевали. Она, прислонившись щекой к его груди, спала. Парень прижимал партнершу к себе, придерживая за талию и спину, не давая ей упасть.

«И что мне теперь делать?» — думал он.

Сергею очень хотелось поговорить с ней. О чем? Да о чем угодно! Просто слышать ее голос, дыхание, ощущать аромат духов! Как же было приятно вот так стоять обнявшись, чувствовать тепло ее тела.

Он, стараясь не наступить девушке на ноги, мелкими шагами двинулся к дивану. Даша уже практически висела в его объятиях. Кое-как достигнув цели, Сергей усадил ее на диван. Девушка тут же откинулась на спинку, запрокинув голову. Она так и не проснулась.

Сергей выпрямился и огляделся по сторонам в поисках подушки или того, что могло бы ее заменить.

— Надя, Ксюша! — негромко позвал он.

Присутствующие повернулись в его сторону. Надя, поднявшись со стула, вопросительно кивнула.

— По-моему, она спит, — Сергей указал движением головы на Дашу.

Все четверо подошли к Сергею. Надя присела на диван рядом со спящей и взяла девушку за руку.

— Как-то странно все это, — ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла она, пытаясь нащупать пульс на Дашином запястье. — Полчаса назад такая бодрая была, веселая, а тут раз — и заснула!

— Дашенька, у тебя все нормально? — вкрадчиво спросила Надя, пытаясь разбудить Дашу и легонько тормоша за плечи.

Девушка не реагировала.

— Пульс у нее очень слабый, еле прослушивается. И сон на медикаментозный похож. Эх, был бы тонометр!

— Может, на нее водой побрызгать? — предложил Юра.

— А может, оставить ее в покое и дать поспать? — отреагировала Ксюша. — Возможно, она не выспалась сегодня?

— Ну, если не выспалась, то все вопросы к Пашке! — попытался пошутить Виталий, искоса поглядывая на Ксюшу.

— Не смешно! — тут же огрызнулась она. — Я не доктор, но тоже заметила, что Даша к концу вечера какая-то потерянная была.

— Может, болеет? Лекарства принимает какие-нибудь? — Надя обвела взглядом присутствующих, почему-то задержавшись на Сергее.

— Понятия не имею! — искренне ответил он. — Пашка должен, наверно, знать.

— Ну так ты спроси у него! — раздраженно воскликнула Надя.

Сергей послушно развернулся и пошел на кухню.

Паша сидел, навалившись грудью на стол, положив голову на руки, согнутые в локтях, и тоже спал. Подойдя поближе, Сергей потрепал его за плечо.

— Паша, проснись! Ты в зале нужен!

Ответа не последовало. Сергей схватил его за волосы и приподнял ему голову.

— М-м-м… — промычал Паша.

Из его полуоткрытого рта текли слюни. Сергей разжал пальцы, и голова Паши стукнулась лбом о стол.

— Слышь, ты, там Даше плохо! — наклонившись к самому уху, раздраженно произнес Сергей.

— А кому сейчас хорошо? — сквозь сон прошептал Паша. — И вообще, это теперь твои проблемы!

Сергей схватил его сзади за воротник и резко рванул вверх. Паша приподнял голову и, улыбаясь, затуманенным взором посмотрел на гостя.

У Сергея возникло спонтанное желание ударить его головой о стол. Да так, чтобы эта улыбка навсегда осталась на его лице.

— Что ты ей подсыпал, гад? — едва сдерживая гнев, спросил Сергей.

— Колдовское зелье! — продолжая улыбаться, ответил Паша.

Сергей отпустил его и с брезгливостью вытер руки о свитер.

«Ох, Даша, Даша! Ты что не видела, с кем связалась? Ну как же так, а? Девчонки, по какому принципу вы себе парней выбираете? Красота? Сила? Богатство? Или кто языком чесать умеет? Ведь ты же умная девушка! Неужели ты до сих пор не поняла, с кем связалась?»

Сергей стоял перед развалившимся на столе Пашей и думал: «Как теперь быть? Что говорить гостям? Рассказать им про “шампанское без газа”? Нет, Надя сразу начнет желудок хозяйке промывать! Ладно, что-нибудь придумаю», — заключил Сергей и, сделав глоток водки из графина, пошел в зал.

В зале обстановка поменялась. Теперь Надя сидела на диване, Даша лежала рядом, свернувшись калачиком положив голову ей на колени. Остальные гости сидели за столом и о чем-то шептались.

— Ну? — спросила Надя, увидев Сергея.

— Да, как ты и предполагала, Даша пила какое-то успокоительное. Паша говорит, что она перенервничала сегодня и что-то выпила. Она иногда так делает. По совету врача, — на ходу придумывал Сергей.

— Я так и поняла, — вздохнула Надя. — Снотворное с алкоголем ну никак нельзя мешать! А Паша не сказал, где у них постельное белье находится? Или подушка хотя бы?

— Посмотри в диване, — предложил Сергей, вспомнив о своих простынях и подушке.

— Действительно, как я сама не догадалась? — поморщившись, сказала Надя. — Ну-ка, Юра, помоги!

Парень подошел к дивану, наклонился, и, подхватив Дашу под колени и плечи, выпрямился.

Сергей оценил силу Юры. Вот так, запросто, без видимых усилий поднять сорок-пятьдесят килограммов не каждый бы смог.

«Но почему “Юра”, а не “Сергей”? Я ведь рядом был! Или Надя меня слабаком считает?» — обиделся парень.

Пока Юра держал спящую девушку, Надя приподняла сиденье дивана и заглянула внутрь.

— Ага, вот и подушка! И одеяло есть. Пододеяльника и простыни не вижу. Ну ладно, хотя бы подушка в наволочке.

Закрыв диван, Надя взбила подушку и положила в изголовье.

— Клади ее. Только аккуратно!

Юра бережно уложил Дашу.

— Ни фига она спит! Даже не пошевелилась! Я тоже хочу таких таблеток. А то, бывает, ворочаешься полночи, а сна ни в одном глазу! — позавидовал Виталий.

Надя строго посмотрела на парня:

— Значит, не устаешь, раз не спишь! Сидишь целый день со своими бумагами и реактивами, химичишь. На свежем воздухе чаще бывать надо, тогда и сон будет! Мне другое интересно: что за препараты она принимает? Больной она не казалась. Странно как-то!

Надя покосилась на Сергея.

— Да не знаю я! Паша, кстати, тоже спит.

Ксюша, стоявшая в стороне, прошла на кухню.

— Ага, спит, — коротко ответила она, вернувшись в зал.

— Ладно, завтра разберемся, — подытожила Надя. — Какие предложения на сегодня?

— Можно ко мне: посидим, чай попьем, — предложил Виталий, поглядывая на Ксюшу.

— Нет, ребята, вы как хотите, а я домой! — со вздохом ответила Надя. — Проводите?

— Я тебя провожу! — предложил Сергей — Нам в одну сторону.

— Нет, Сережа, ты сперва разбуди Пашу. Приберитесь тут. Хотя бы посуду отнесите на кухню. Дашу не будите, пусть спит. Я завтра приду, помогу ей. И проследи, чтобы Паша после твоего ухода дверь на ключ закрыл. И не пейте больше, а то знаю я вас!

— Хорошо, — согласился он.

Гости прошли в прихожую. Виталий галантно помог одеться Ксюше, придержав дубленку. Юра, последовав примеру Виталия, помог Наде надеть пуховик.

Гости коротко попрощались с Сергеем.

— Я на тебя надеюсь, Пирог! — напомнила Надя, выходя за дверь.

— Да понял я, — со вздохом подтвердил парень.

Дверь закрылась. Сергей стоял в прихожей один.

«И что теперь? — задался он вопросом. — Мне-то что делать?»

Он вернулся в комнату. На диване, не поменяв позы, спала Даша. Правая рука была вытянута вдоль тела, левая, свесившись с дивана, кончиками пальцев касалась пола. Челка, которую она поправляла в течение вечера, сейчас закрывала весь лоб и глаза. Паша по-прежнему спал за столом, положив голову на согнутые руки. Что в зале, что на кухне, несмотря на открытую форточку, воняло паленым пластиком абажура.

Подойдя к дивану, Сергей присел на корточки у свисающей руки девушки, взял ее за запястье, пытаясь нащупать пульс. Но у него ничего не получилось. Да это было и неважно. А вот просто держать теплую, нежную ладонь в своей руке было приятно. Он рассматривал кисть со всех сторон, водил по ней указательным пальцем, как хиромант, изучающий линии, перебирал пальцы с аккуратными, совсем не острыми и не длинными ногтями. И как-то само собой получилось, что он провел по своей щетинистой щеке ее мягкой ладонью. Сергей зажмурился от удовольствия.

«Оказывается, можно быть счастливым от простого прикосновения! Или важно, кто прикасается? Или какие чувства в это прикосновение вкладываются? — размышлял парень. — Хотя о каких чувствах я рассуждаю? Ведь это я сам себя, дурак, жалею! Мой уровень удовольствия — Юлька с ее фальшивыми поцелуями и нежностями! Нужен я ей, как собаке пятая нога! Да и я в ней тоже не особо нуждаюсь!»

Сергей заботливо убрал челку со лба девушки.

«И все же она какая-то странная, — подумал Сергей, в упор разглядывая лицо Даши. — Вроде бы спит, глаза закрыты, а такое ощущение, что следит за мной. И это выражение лица… Вот если сделать так, — парень ладонью прикрыл верхнюю часть лица девушки, — то кажется, что она на что-то обиделась. А если так, — Сергей переместил ладонь, прикрыв Даше рот и подбородок, — кажется, что она смеется! Во сне!»

Сергей наклонил голову и коснулся щеки губами. И еще раз, но уже задерживая прикосновение.

«Почему же она казалась мне такой недоступной и взрослой? Ведь у нас разница в один год! И нужно будет у Нади поинтересоваться, когда и где они познакомились? Ведь она, как и я, “человек не их круга общения”. Или это только для Пашки важно? Еще в мои друзья записался. Да фиг там! Приезжал ты ко мне с одной целью — похвастаться: “Я умен, я крут, я умею жить!” А с девчонкой ты ошибся, Паша! Думал, не уродка, с приданым, с богатым папой! Только Даша оказалась умнее тебя во сто крат! Но почему ты ее так упорно мне сватал? Или я и вправду ей нравлюсь? А что, может быть! Вон она как во время танца ко мне прижималась! И про зуб мой спросила. Переживала, наверно!»

Сергей продолжал рассматривать спящую девушку, не отпуская ее руки. И мечтал, что когда она проснется, обязательно признается в любви! И если Даша отвергнет его, то пусть знает, что у нее есть друг, который будет защищать ее и выполнит любую просьбу!

— Сдохну, но выполню! — в продолжение мысли прошептал он.

Сергей опять наклонился над девушкой и поцеловал в губы. Не поцеловал — лишь прикоснулся. Но даже этого хватило, чтобы кровь взыграла во всем теле. Парень поднялся и присел на краешек дивана, продолжая держать руку девушки.

«Интересно, что ей снится? — размышлял Сергей. — Говорят, что человеку, когда он спит, можно внушить что угодно, как под гипнозом. Может, и мне это удастся?»

— Даша, я тебя люблю, — полушепотом произнес Сергей, пытаясь придать своему голосу уверенности. — И хочу, чтобы ты всегда была со мной! Я исполню любую твою просьбу! Клянусь! Я твоя «лестница в небо»!

Закончив торжественную речь, Сергей наклонился и поцеловал спящую девушку в лоб.

«Да что это я? — тут же испугался он. — Матушка говорит, что в лоб только покойников целуют!»

И поцеловал девушку в губы. Ему вдруг показалось, что Даша вовсе и не спит, а просто лежит с закрытыми глазами и наслаждается его признаниями.

— Даша? — тихо позвал он.

Девушка не реагировала. Тогда он обхватил ее подбородок и слегка потряс. Сомнений не было: Даша спала. Сергей не знал, радоваться этому или огорчаться. Он тяжело вздохнул и, встав с дивана, осмотрел комнату.

В тускло-красном свете торшера зал, покинутый гостями, представлял собой жалкое зрелище: вилка, кем-то оброненная на пол, сдвинутые стулья, стол, заставленный грязными тарелками, пустыми бутылками и салатниками с остатками закуски. И этот тошнотворный запах горелой пластмассы вперемешку с запахом заветренных, недоеденных салатов! Дополняли невеселую палитру красные блики на отражающих поверхностях посуды.

«Прямо этюд в багровых тонах!» — пришло в голову Сергею.

Лишь елка, стоявшая в стороне у стены, украшенная немногочисленными игрушками и нитками дождя, оживляла тоскливую картину.

Гость прошел на кухню. Паша спал в той же позе, навалившись корпусом на стол и похрапывая.

Сергей открыл кран в мойке, подождал, пока сбежит вода, и жадно сделал несколько глотков.

Вернувшись в зал, присел на диван в ногах у спящей девушки. В ее позе тоже ничего не поменялось: вытянутые стройные ноги, левая рука, свисающая с дивана, волосы, разбросанные по подушке. Нижняя часть блузки, ранее заправленная в юбку, задралась, обнажив небольшой участок мерно вздымающегося при дыхании живота.

Сергей несмело положил ладонь на открывшуюся часть тела. Погладил. Приятная истома наполнила его тело. Он подсел ближе — и уже вторая рука лежала на ее животе.

Парень от удовольствия зажмурился. Осмелев, он расстегнул пуговицы блузки, кроме верхней, над которой была завязана на бантик черная тесемка. Он хотел развязать и ее, но дрожащие руки лишь сильнее затянули узел.

«Ну и ладно!» — подумал Сергей, распахивая блузку.

Грудь девушки скрывал белый бюстгальтер.

«Странно, — подумал парень, — зачем ей лифчик? Сисек же почти и нет! Когда мы танцевали, и она прижималась ко мне, вроде были! Вот у Юльки, что в вертикальном положении, что в горизонтальном — все на месте! — Сергей, чтобы удостовериться, обеими руками помял плотную ткань чашек бюстгальтера. — Да нет, на месте, — с удовольствием подумал он. — Так даже лучше — аккуратно в ладонь помещаются!»

«Ну а что у нас с ногами?» — Сергей сдвинулся назад.

Обеими руками провел по бедрам спящей девушки сверху вниз. Но вместо того, чтобы плавно скользить по гладкой поверхности капрона, его грубые, обветренные ладони, покрытые ссадинами и царапинами, ежесекундно цеплялись за ткань.

«Ладно, давай попробуем по-другому!» — сообразил он и, найдя под юбкой пояс колготок, потянул их вниз. Стягивая колготки, он не сводил глаз с лица Даши.

Но ни одна мышца ее лица не реагировала на его действия. Лишь кончики пальцев руки, касающейся пола, слегка подрагивали.

— Вот и молодец! — обращаясь непонятно к кому, прошептал Сергей.

Когда же молодой человек перевел взгляд с лица девушки на свои руки, он понял, что вместе с колготками стащил с нее и трусики!

Его сердце бешено колотилось. Он провел ладонями по своему лицу. Сейчас стоит только приподнять юбку и… И он это сделал!

Теперь, когда Даша лежала перед ним обнаженная, не считая мелких, уже ничего не значащих деталей одежды, он гладил ее, пощипывал, мял везде, где только мог себе позволить! А позволить он мог все, пользуясь ее беспомощностью и своей безнаказанностью.

«А не на это ли мне намекал Паша? Заинтересуй ее, говорил, будь смелее! Он прямо сватал ее мне. А Даша? Походу, и она в меня втюрилась. Как она висела на мне весь вечер! Спать хотела? Уж не намекала ли она? Может, со мной спать? Заботливая: вон, про зуб вспомнила. Ужин специально для меня приготовила! Рок любит, музыкантов поименно знает. Любую иностранную песню, говорит, для тебя переведу! И вообще, ты настоящий мужчина, не то, что этот Паша!»

Чем больше Сергей вспоминал и додумывал события прошедшего вечера, тем больше ему казалось, что все было подстроено ради него!

«Даша умница, все учла, вечеринку устроила для меня. Гости — так, для отмазки. Поняла однажды, что Паша — не вариант: нытик, скучный, до приторности сладкий. Таких, как он, мутными называют!»

Он еще раз осмотрел девушку с ног до головы и понял, что джинсы ему стали ну очень тесны! Дрожащими руками он окончательно стянул с девушки колготки и бросил их за подлокотник дивана. Снятые с себя джинсы он аккуратно сложил и разместил рядом. Трусы просто сбросил на пол.

Но самое неприятное его ждало впереди, потому как заниматься сексом на узком диване со спящей оказалось не таким простым делом. Он пробовал и так и сяк: то раздвигал ей ноги, то сгибал их в коленях, то пытался положить девушку поперек дивана. Наконец, он нашел наиболее приемлемую позу и у него получилось!

«Вот видишь, Даша, все как ты хотела! Да? Ты же об этом мечтала? А я докажу тебе, что ты не ошиблась в выборе! Потому… что… я… тебя… люблю… Я… сделаю… твою… жизнь… незабываемой… Я… выполню… любую… твою… просьбу… или сдохну! Клянусь! Да-а-а-ша-а-а!»

Сергей уловил тот момент, когда разумно было завершить акт дружбы между «красавицей» и «чудовищем»! Он встал над девушкой на колени и в ту же секунду «выстрелил» в нее тугой струей спермы, которая попала девушке на лицо, шею, грудь, и последние капли — на живот.

Сергей хищно возвышался над девушкой, глубоко и часто дыша, запрокинув голову к потолку. Пот ручьем стекал по его лицу и шее под свитер, который он забыл снять в порыве страсти.

«Ну вот и все. Теперь ты, Даша, моя лестница в небо! И как бы дальше ни сложилась твоя и моя жизнь, я буду твоим исполнителем желаний! Все, что будет в моих силах, любое твое желание для меня — закон! Стоит тебе только намекнуть — в лепешку расшибусь, но исполню!»

— Убей меня, — произнес кто-то шепотом, еле слышно.

— Что? Не понял, что? — мысли Сергея витали где-то в небесах, далеко от этой комнаты.

— Убей меня, пожалуйста… — все так же тихо произнес кто-то.

Сергей со страхом оглядел комнату и… О ужас: в старом кресле, стоящем возле елки, повалившись набок, сидел Паша!

Сергей сполз с дивана и, не отрывая взгляда от сидящего, быстро натянул трусы и джинсы.

«Когда же этот гад выполз из кухни? Неужели он все видел? И что он будет теперь предъявлять? — страшные мысли крутились у него в голове. — Будет меня шантажировать? Неужели это все было подстроено им? Гости, водка, сказки про разрыв с Дашей? В конце концов он что-то подсыпал ей. И вот достойный финал!»

Сергей пристально, почти в упор смотрел в лицо сидящему. Но нет, Паша спал, никаких сомнений: склоненная голова, отвисшая челюсть, слюна, текущая изо рта.

— Убей меня, — опять послышалось ему.

Сергей резко обернулся, обводя комнату взглядом.

— Кто здесь? Кто? — с ужасом спрашивал Сергей.

Спрятаться в почти пустой комнате было невозможно. Пройти неслышно, как это сделал Паша, — да, но затаиться — нет, нет и нет!

— Убей… Убей… Убей… — монотонно повторял чей-то голос.

Парень схватился за голову, закрывая уши ладонями. Но это не помогало. Этот же голос, казалось, на уровне ультразвука проникал в каждую клеточку мозга, угрожая расплавить его.

— Хватит! Пожалуйста, хватит! — взмолился Сергей.

Голос стих. Парень нерешительно опустил руки. Тишина. Он подошел к дивану с безмятежно спящей на нем девушкой. Нагнувшись, всмотрелся в ее спокойное бледное лицо.

Вдруг, как ему показалось, ее губы дрогнули. Он нагнулся ниже, почти касаясь ухом её рта, и услышал:

— Убей меня!

Сергей отпрянул.

«Неужели она не спит? — с ужасом подумал он. — Неужели она все чувствовала?»

— Убей меня! — опять резануло по ушам.

Но Сергей пристально смотрел на лицо девушки и с уверенностью мог сказать, что ее губы едва шевельнулись.

Парень стоял рядом и дрожал. Нет, не дрожал. Его трясло! Он не понимал, что происходит: не могла Даша, не открывая рта, еле шевеля губами, кричать!

Он опять несмело приблизился к ней и нагнулся над лицом. И случилось то, чего он никак не ожидал: Даша медленно открыла глаза и посмотрела на него. И не было в ее взгляде ни ненависти, ни страха, лишь всепоглощающая, душераздирающая тоска!

— Пожалуйста, убей меня, — очень тихо повторила девушка, и глаза ее наполнились слезами.

— Нет! Не надо! Пожалуйста, не надо! Прости меня! Прости! — Сергей в беспамятстве бросился в прихожую, схватил с вешалки пуховик, оборвав петлю, натянул на ноги ботинки и, не зашнуровав их, вылетел из квартиры.

Он бежал не разбирая дороги в полной темноте дворами. Редкие прохожие шарахались от него в сторону, всматриваясь во тьму и пытаясь понять причину столь странного поведения.

На улице было морозно, но Сергей, в распахнутом пуховике, незашнурованных ботинках, без шапки, то ли где-то оброненной, то ли забытой в квартире, не чувствовал холода. Перебегая дорогу, он не смотрел по сторонам и даже надеялся, что какая-нибудь машина собьет его, только обязательно, непременно насмерть, чтобы раз и навсегда покончить с его никчемной жизнью и тем позором, с которым он дальше не сможет жить!

Но немногочисленные машины либо притормаживали, либо объезжали ополоумевшего пешехода.

«Зачем? Зачем я пошел туда? Зачем я сделал с ней это? — в гневе и страхе спрашивал себя парень. — Ведь она действительно чудесная, милая девушка! Она видела меня пару раз, а вела себя так, как будто мы знакомы целую вечность. Ну что же, Сережа, отблагодарил ты ее по полной, сволочь! Секса захотелось? Дурак! Твой уровень — Юлька, местная шалава, возомнившая себя королевой красоты! Господи, что же теперь со мной будет? Какой позор!»

Пробегая по незнакомому двору и не глядя под ноги, Сергей споткнулся и упал лицом на выброшенную новогоднюю елку. Ему показалось, что миллионы иголок впились ему в кожу. Встав на колени, он провел ладонью по лицу. Крови не было, лишь саднило лоб.

Конец ознакомительного фрагмента.