Глава 1
Шёл 2022 год. Москва, одолеваемая холодами, мирно дремала под гул машин.
Бедный таксист Петька Струев бесконечно долго сидел на холоде, и единственный источник тепла для него был хлипкая печка «Хендай Соляриса». Мотор в морозный день стучал, клиенты бранились, и кто-то даже кинул плохой отзыв. Но вот пришел вечер. И ямщики — бедный, но такой нужный столице народец, заканчивали и начинали новые смены.
— Да, кто-то сейчас в тепле, — причитал Петька, пытаясь тщетно согреть руки.
Двадцатилетний сын заводского мастера, отправленный из поселка под Саратовом искать лучшей жизни в Москву, знающий металлургический промысел, он был вынужден таксовать за неимением средств и нежеланием начальников брать «деревню» без опыта. Не всем везет попасть в стартап или на производство.
«Знакомься там, обрастай! Язык до Киева доведет», — всегда говорил Петьке отец. Так юноша и приехал пытать счастья в столице.
— А ну, пошли, чертенята! — закричал Струев убегающим детям, которые любили покидаться рядом с машиной снежками да ледышками. На лице его, замерзшем, проступила улыбка. «Хорошо сейчас, наверное, на селе», — подумал он и кинулся в омут детских воспоминаний, какие есть у каждого.
Через секунду раздался гулкий стук, прервавший его размышление. Молодой таксист вышел из салона и отряхнул заношенный длинный пуховик, в котором удалого красавца можно было спутать со стариком.
Петька экономил бензин и включал печку урывками. Нужно было как-то жить; свободные таксисты в его «парке» получали копейку, но зато им предоставлялась халупа, называемая хостелом и не надо было снимать жильё. Великая корпорация немилостиво поступила с Петькой. Чтобы устроиться таксистом, на него открыли ИП, а еще подсказали взять автокредит; так что по временам приходилось влезать в долги. Но он все равно не забывал посылать деньги домой и крутился, хоть был его кредитный «Солярис» дырявое корыто, а предоставленный хостел — койка с клопами в мигрантской ночлежке.
— Петька! — послышалось издали призывное обращение.
— Дмитрий Евгеньевич, — вскрикнул тот и помахал как ребенок.
