Глава 9
Валмира Бретор щурилась от яркого солнца, прикрывая глаза ладонью, и вглядывалась вдаль сквозь трепетавшую от ветра листву. Двадцать лет она прожила под крышей Мориндена, выносила дитя и похоронила мужа, но эти стены так и не стали для неё домом. Сейчас императорские стражники зорко охраняли замок и подступы к нему, но Валмира знала тайные тропы и укромные уголки. И всё же риск был слишком велик.
— Мне туда нельзя — наши сразу сдадут, да и имперские могут опознать, — Маувер лежал рядом с госпожой на небольшом пригорке, скрытый зарослями кершины. — Мы отправим Киангара. Он легко затеряется среди местных и останется неузнанным.
— Ты в нём уверен? — тихо спросила Валмира, провожая взглядом загонщика ездовых животных.
Маувер кивнул и присвистнул. Через полчаса во внутреннем дворе от стены отделилась тень, скользнула к боковому тоннелю, скрытому за камнями. Валмира видела, как юноша открыл ворота загона и зашёл внутрь. Вот и всё, теперь остаётся только ждать. Время выбрали подходящее — большинство стражников по традиции Таллов отдыхают после сытного обеда, а оставшиеся местные точат клинки и смазывают доспехи. Эдар приучил их всегда держать оружие в полной готовности.
Через несколько часов кусты кершины раздвинулись, показывая молодого, по меркам дракканов, мужчину, вернувшегося из замка.
— Хопсов там не было, — юноша тяжело дышал после бега и косился на командира. — Я обошёл все стойла: дрейки, карноки, парочка мераков.
— Сбежал или кто-то догадался выпустить? — задумчиво спросила Валмира. — Нет, вряд ли… таллийцы ценят только силу. Им бы и в голову не пришло проследить за бесполезным хопсом.
— Он наверняка пошёл по следу Рилинды, мы ещё можем догнать его, — предложил Киангар.
— Хопсы не идут на запах, — покачал головой Маувер, затем потянул госпожу с дракканом в сторону — они и так задержались в опасной близости от Мориндена. — Хопсы ведь очень привязчивы, не знаю уж как, но они всегда находят хозяина. Что-то полезное услышал?
— Имперские стражники судачили об опале наследника, будто он разгневал императора и развязал войну с марнийцами, — Киангар пожал плечами и нахмурился. — Наместник ранен — в беспамятстве больше недели и в себя не приходит. Императрица погибла, а Дангор готовится к войне.
— С кем же он собрался воевать? С марнийцами? — Валмира наморщила лоб и закусила губу. — Если водные дракки разорвали договор, нас уже ничто не спасёт.
— Они же только в воде сильны, чего бояться? — юноша хмыкнул, видимо представив, как неуклюже будут передвигаться по суше мранийцы, но помрачневший командующий осадил его.
— Ты ещё молод и не видел марнийцев, но судишь. Эти твари жили здесь задолго до нашего появления, и они же останутся после, — Маувер переглянулся с госпожой и покачал головой. — Летать они не умеют, как и ходить по земле, тут ты прав. Но крылья у них есть. Не знаю, ветер ли слушается дракков или они умеют его слышать. Парят они даже выше нас, Киангар. Я однажды видел, как марнийцы выбирались на кладку яиц — чудища, каких поискать.
— Не пугай раньше времени, Маувер, — Валмира поёжилась и положила руку на плечо командующего. — Может, ещё обойдётся.
— Не примкнуть ли нам к императору, госпожа? — задумчиво спросил мужчина, оглянувшись на замок. — Соединим армии, да и Дангор теперь вдовец — хорошая партия для вас.
— И кем же я буду для него? Третьей женой?! — женщина вскинулась и сжала кулаки. — То, что он смог зачать Лотрима, уже чудо — обряд забирает у драккана жизненную силу, а вместе с ней и кое-что ещё. Быть императрицей при муже-безумце я не собираюсь!
— Марнийцы не станут разбираться, на чьей мы стороне, — пристально взглянув на госпожу, пробормотал Маувер и вскочил на ездового мерака. — Уничтожат любого, кого увидят.
Валмира всю дорогу до лагеря размышляла над словами командующего — в чём-то он прав, сейчас нужно было объединиться. Чтобы выстоять против марнийцев, армия должна быть сильна как никогда. Тирсы, Анвиры, Таллы и Нильды — победить водных дракков можно было только сообща, но как же не хотелось вновь становиться игрушкой в руках властного супруга. А в том, что будет именно так, Валмира не сомневалась — таллийцы ещё более нетерпимы к женщинам, чем нильденцы.
Эдар Бретор был суровым мужем, но отчасти справедливым. Он никогда не наказывал жену на глазах слуг и не измывался над ней в спальне. Да, он был груб и не деликатничал, но не причинял боль намеренно, в отличие от таллийцев. Ландра многое рассказала о нравах в Талвере, как и о её жителях: прилюдные порки, насилие и жестокость. Сама Ландра поплатилась разумом за привилегию считаться фавориткой наследника — бедняжка сошла с ума после года в постели Лотрима. Валмира своими глазами видела шрамы и потухший свет в глазах подруги. И теперь самой сунуться в это скопище дикости и пороков?! Нет уж! Лучше сразу в пасть марнийцам!
Отряд нильденцев, ушедших за Валмирой, состоял из двух тысяч дракканов, сейчас к ним присоединилось пять сотен анвирцев, но армия императора насчитывала больше шести тысяч воинов, и это не считая тех, кто встанет на сторону Дангора при угрозе нападения марнийцев. Валмира обречённо выдохнула — на что она рассчитывала? Что наследник настроит против себя весь Керид, и дракканы с радостью бросятся в бой, чтобы свергнуть Таллов? На помощь наместника надеяться было бесполезно — Ринор Толант и раньше не проявлял интереса к власти, а теперь даже не ясно, выживет ли он. А кроме него никто не смог бы договориться с марнийцами. Все знают, что старший сын императора прирождённый дипломат.
— Командующий, скорее! — патрульный отряд, выставленный Маувером, кинулся к вернувшемуся командиру. — Нас заметили!
Маувер ускорил ездового мерака, обшаривая взглядом окрестности. Он выбрал самое удачное место: с одной стороны лагерь укрывала поросшая многовековыми тиссами горная гряда, а с другой — широкий овраг, углублённый Эдаром во время подготовки к войне. Маскировочные шатры и затаившихся дракканов не засечь с воздуха — раскидистые ветви тиссов мешают обзору, случайно наткнуться на стоянку нельзя, как и подобраться со стороны оврага.
Но где же звуки битвы, где крики раненых и рёв дракканов? Первая линия бойцов выстроилась клином, укрывая в середине слабых воинов и Генту с Наирой, по флангам расположились дракканы, готовые к обращению: минимум одежды, оружия вовсе нет, а в глазах — ожидание боя.
— С какой стороны угроза? — Маувер повернулся к патрульному и приблизил ездового к госпоже.
— Мы не знаем точно, — драккан скосил глаза на товарища и нервно мотнул головой. — Вам лучше пройти к палаткам.
Командующий озадаченно сдвинул брови, но не стал допрашивать стражников. Отправив их обратно на посты, он направился к центру клина. Валмира следовала за Маувером в полном молчании. Она ждала этого — того, что император прознает про её попытку восстать и вышлет отряд. Для этого понадобится половина армии Дангора, но он отправил бы и всю её до последнего стражника личной гвардии, лишь бы покончить с бунтовщиками до того, как про них узнают другие дракканы.
Нильденцы расступились, пропуская Маувера, Валмиру и Киангара вглубь строя. На лицах мужчин отражалась смесь предвкушения и надежды, что битва всё же не состоится. Представшая картина озадачила Валмиру, так же, как и Маувера, растерянно оглянувшегося на госпожу: несколько дракканов удерживали крепко связанного мужчину, лежащего обнажённым на каменистой земле. По приказу командующего стражники подняли и усадили незнакомца, на губах которого медленно расплылась ленивая усмешка.
— Валмира Бретор! Какая удача, что вы заглянули на огонёк, — блондин фыркнул и попытался пожать плечами, но руки дракканов удержали его от этого жеста. — А я всё гадал, в каком шатре вас удерживают, но вот вы здесь — пришли без оков и даже своими ногами.
— Мне знакомо ваше лицо, но имени я не знаю, — холодно процедила женщина, бросив взгляд на подобравшегося Киангара — тот слишком ощутимо напрягся и мог спровоцировать лазутчика. — Кажется, вы стояли рядом с Лотримом Толантом.
— Я рад, что вы меня заметили. Стоя на коленях и глядя в пол не так просто смотреть по сторонам, — драккан многозначительно подмигнул и расплылся в обольстительной улыбке. — Арлум Фабил к вашим услугам.
— Вас отправил наследник или император? — не обратив внимания на призывной вид мужчины, спросила Валмира. — Где остальная армия Дангора?
— Мне придётся вас разочаровать. Я пришёл один, а планы императора для меня теперь закрыты, — Арлум понизил голос и добавил в него лёгкую хрипотцу, уверенно играя интонациями. — Видите ли, Лотрим разочаровал отца, а я не люблю стоять на стороне проигравших.
— И поэтому пришли ко мне? — скептически подняла бровь Валмира. — Зная, что Дангор сметёт нас в любой миг?
— Ну отчего же сразу сметёт? Император не глупец и разбрасываться ценными людьми не будет, — произнёс драккан, ухмыльнувшись. — Он попытается захватить вас живой, чтобы женить на сыне или самому вступить в новый брак. Да и армия ваша в грядущих битвах может пригодиться.
— Вы пришли, чтобы уговорить нас присоединиться к нему? — Валмира удержала Маувера, дёрнувшегося к пленнику, и жестом показала, что справится сама. — Он назначил вас наместником вместо Ринора?
— Так Ринор не выжил? — с явным огорчением качнул головой мужчина и, отбросив усмешку, признался. — Жаль, он был самым разумным в Талвере и действительно нравился мне.
— Мы не знаем о его смерти, но в Мориндене бродят слухи, что он серьёзно ранен и не приходит в себя уже больше недели.
— Кислотный ожог на ноге не быстро заживёт, а шипы марнийцев ядовиты.
— Вы были там во время визита водных дракков? Это правда, что они разорвали договор?
— Увы, правда. Представители кланов, входящие в совет, погибли, императрица пала, а наместник, как оказалось, до сих пор без сознания. Наши дела ещё хуже, чем я думал. Лотрим утратил доверие отца, а Дангор хоть до сих пор силён, но уже не молод. Марнийцы нас не пощадят.
— И всё же… почему вы здесь, Арлум? Что заставило вас искать меня? Только не говорите, что оказались здесь случайно.
— Валмира, вы невероятно предсказуемы. Дангору донесли, что вас видели рядом с Анварскими скалами. Я размышлял над тем, куда вы могли отправиться, и пришёл к выводу, что вы не станете удаляться от Мориндена, в котором всё вам знакомо. Как только я это понял, принялся прочёсывать лес, затем ближайшие скалы и даже пропасти.
— Это не ответ.
— Погодите, не торопите меня. Несколько дней я искал лагерь, попутно обдумывая одну вещь: как так вышло, что сотни, а то и тысячи дракканов, пошли за женщиной? Что такого она смогла предложить бывалым воинам? И, кажется, я нашёл ответ! Мне довелось почувствовать аромат крови Рилинды. Эдар Бретор не был отцом вашей дочери, Валмира. И эта загадка, совершенно для меня непостижимая, увлекла меня. Обряд исключает зачатие от постороннего мужчины, но вы как-то обошли его.
Арлум замолчал, ожидая ответа, но Валмира не проронила ни слова. Она вглядывалась в лицо драккана, припоминая рассказы Наиры и гадая, чем может грозить присутствие в лагере лучшего друга наследника. По всему выходило, что он не лжёт, но и не говорит всей правды. Выведать информацию пытками не выйдет — Арлум не зря был правой рукой Лотрима, а убивать его без причины не хотелось.
Валмира была уверена, что этот самодовольный любитель женщин попытается очаровать её. Если бы ситуация не была такой критической, Валмире даже понравилась бы эта игра — поддаваться и отталкивать, а затем флиртовать, чтобы снова отступить. Но сейчас на женщине лежала ответственность за людей, бросивших всё ради неё, поверивших ей, и она не могла так рисковать.
— Оставьте его связанным и дайте что-нибудь из одежды, — наконец проговорила Валмира. — Сегодня нападения не будет, а завтра снимемся с места и отправимся к следующей цели. Маувер, позаботься о том, чтобы наш «гость» не столкнулся с женщинами.
Главнокомандующий армией Нильдов коротко поклонился госпоже и, цапнув за плечо рыкнувшего Киангара, поспешил отдать приказы. Валмира бросила очередной взгляд на Арлума, хмыкнула в ответ на его призывную улыбку и направилась в свою палатку, которую делила теперь с Гентой и Наирой. После посещения камня забвения бывшая фаворитка наследника стала подругой Валмире, она настолько переменилась, что становилось страшно при мысли о том, как сильно влияет на чувства и личность этот неприметный с виду серый булыжник.
Не до конца оформившаяся идея, которая снова и снова посещала Валмиру, теперь закрепилась и просила исполнения. А ведь это может переменить всё: если император утратит отрицательные качества, если станет терпимее к окружающим и добрее к миру — разве не станет это новым витком истории в жестоком мире дракканов? Но сейчас это была лишь мечта, что вела за собой и манила слаще, чем засахаренные ягоды хомбеля. А впереди лишь битвы и порой бесполезные потуги.
Валмира надеялась выпустить хопса дочери и проследить за ним, но ездовой сбежал сам, не выдержав потери хозяина. Она надеялась на помощь Ринора, но и он теперь вне игры. Сколько ещё надежд и ожиданий рассыплются как горстка сухоцветов от ветра? Сколько ещё придётся бороться с устоями и собственными желаниями? Мысли о свободе, что зрели больше двадцати лет в сердце Валмиры, жгли несбыточными мечтами, оплавляли нутро, заставляя слёзы закипать на ресницах от безысходности и несправедливости. Но Рилинда, несмотря на юный возраст, сказала правильные слова во время прощания с матерью: «Мы расплачиваемся свободой и судьбой за возможность встать на крыло. Так было всегда, так оно и останется».
