Семьсот километров любви

Екатерина Дибривская, 2021

Одна случайная встреча. Одна страстная ночь. Одно взаимное обещание. Одно идеальное утро. Одни совместные выходные. Одно неизбежное расставание. Она – туристка из Москвы. Он – житель Петербурга. Он не верит в любовь. Она не стремится к отношениям. Она не планирует возвращаться. Он не планирует ждать. Но, вопреки всем убеждениям и препятствиям, их судьбы уже переплетены в одну общую историю невероятно чистой и светлой любви. Содержит нецензурную брань.

10. Питер

Сразу с самолёта водитель везёт меня на вышку. В последние дни настроение не раз подводило меня, я стал ещё больше раздражительным и сварливым. Даже моя мать не удержалась и прошлась на эту тему. А я всё жду, когда же наконец меня отпустит.

Делегация в составе восьми человек высококлассных техников и программистов уже вовсю трудятся над давшим сбой железом. В принципе, мой прилёт не имел такой уж острой необходимости. Моим работникам вполне по силам разрулить любую проблему. Но Питер сводит меня с ума. Необходимость сменить обстановку давила на все органы восприятия. Я надеюсь, что морок случайной встречи развеется, и я приду в норму.

В конце успешно выполненной диагностики прошу своего управляющего Дмитрия Шульского организовать досуг для делегации. И для себя заодно. Сауна с девками, водка и шашлык — формула моего отчаянного сопротивления. Туристочка в моей голове в очередной раз закидывает ноги на мои плечи. «Будь, пожалуйста, аккуратнее, у меня давно не было…»

У меня давно не было. Две недели я не могу найти в себе сил принять очевидный факт. Я не хочу. Не хочу никого, кто не является забавной смеющейся тридцатилетней странной женщиной. Пора прервать эту гнетущую тенденцию.

В сауне девки хороши как на подбор. Мужики из делегации, да и несколько моих местных сотрудников уже вовсю развлекаются. Не стесняясь. Открыто ласкают обнажённые женские сиськи.

Подзываю жестом одну, с напускной робостью притихшую в стороне от всеобщего веселья. Молча ухожу в дальнюю комнатушку.

Девка напротив молодая. До двадцати пяти. Грубо стаскиваю с неё лиф от купальника. Грудь пока высокая, не потасканная. «Моя грудь не имеет прежнюю упругую форму из-за длительного кормления», — слышится мне. И моментально вижу перед глазами её грудь: роскошную, с тугими розовыми сосками, покачивающуюся от её скользящих ритмичных движений на моём члене. Блядь!

Тяну девку вниз. Член болезненно реагирует на умелые действия профессионального рта. Я закрываю глаза. В моих мыслях холодные пальцы ласкают напряжённую плоть. Маленький острый язык ныряет в мой рот. Я касаюсь влажных складочек, растираю большим пальцем по кругу клитор, обвожу пульсирующий вход. Внезапно она сжимается. Прекращает меня трогать.

«Что-то не так, Арин?»

«Ты же хочешь меня?»

«Да».

«Тогда какого чёрта творишь?»

От неожиданности распахиваю глаза и натыкаюсь на непонимающий взгляд девки из сауны, которая принимает безрезультатные попытки реанимировать мой опавший член. Это, блядь, фиаско!

Пока мужики развлекаются, я выпиваю три рюмки подряд и открываю браузер в моём айфоне. Взгляд невольно цепляется за дату. Пятница. И я думаю, что, если прямо сейчас Арина сидит в том самом пабе и ждёт меня? Я бы не стал покупать ей выпивку. Я бы просто утащил её к себе в квартиру и трахал до потери пульса.

К чёрту Питер! К чёрту все эти мысли!

Набираю в поисковой строке «Арина, 30 лет, Москва» и вижу грёбаный дохулиард результатов поиска. Честным путём мне никогда её не найти. Но всё решаемо, мне ли не знать. Потрясу знакомых на предмет причастности к «РЖД», узнаю, на чьё имя был куплен билет в десятом вагоне плацкарта, найду Арину в её Москве.

«Зачем?» — проносится в голове резонный вопрос.

Ожидаемо, её смеющимся голосом.

От поисков ответа меня отвлекают стекающиеся за стол мужики. Девки за временной ненадобностью отсылаются в комнату отдыха. Наступает время мужских разговоров. Как-то плавно беседа от рабочего перетекает в личное. Тема брачных измен волнует многих присутствующих. И как все мы — разные люди, так и отношение к данному вопросу диаметрально противоположное.

— Я не готов на измену постоянной партнёрше. — хмыкаю я. — Если всё устраивает в постели и регулярности, не вижу смысла. А если нет — тем более. Проще уж сменить партнёра.

— Я жену люблю, — фыркает Дмитрий. — Но темпераменты у нас разные. Изредка мне просто жизненно необходима разрядка на должном уровне. А ты, Игорь Аркадьевич, вообще свободный человек.

— Я был женат, — пожимаю плечами, — в браке ни о чём таком не думал. После развода случались барышни, но долгое время у меня была одна-единственная постоянная любовница. Возможно, возраст уже не тот.

— Я с женой развёлся из-за связи с любовницей. Ох, она и темпераментная была, а стоило съехаться, так превратилась… в копию моей жены, — смеётся Илья, технический гений делегации, — шило на мыло сменил. Только жена, бывшая теперь, добрая и интеллигентная женщина, а любовница — хабалка из Мухосранска. Вот тебе и справедливость.

— А я с женой развёлся, потому что не хочу обманывать и боль причинять, — внезапно подаёт голос один из программистов, Артур, кажется, — у неё диагностировали неоперабельную опухоль. Я крутил, вертел. Блин, ну я здоровый молодой мужчина, а она начнёт увядать, терять силы, отказывать… Сказал ей честно, как есть. Помогать ей не прекращаю, ребёнком занимаюсь, поддержку необходимую оказать всегда готов, но в личной жизни открыт для других отношений.

За столом воцаряется тишина. По правде сказать, я даже представить не могу ситуации, в которой я бросил бы Марину бороться с опухолью в одиночку ради нескольких часов свободного секса без обязательств в неделю.

— Она с пониманием относится к моему решению, вы не подумайте, что я мразь конченная. По первости я даже ночевать оставался с ней. Чтобы ей не так тяжело было привыкать к новой реальности. А теперь, спустя год, она окончательно оправилась после развода, и я действительно готов двигаться дальше. — Он осматривает всех нас, но почему-то останавливается взглядом на мне. — Мне тяжело далось решение о разводе, но и она не оставила мне выбора. Она отказалась от попыток вылечиться. Слишком низкая вероятность успеха. Она решила не тратить время на полноценное лечение, принимает какую-то сдерживающую рост опухоли терапию и просто живёт в ожидании конца.

— Да, чувак, — сочувственно говорит ему более молодой программист Иван, — не повезло тебе. Я свою Эльку силком бы потащил на лечение. Заставил бы. Уговорил. Это не дело — принимать такие решения, бросать близких, семью, детей.

Я хочу поддержать. Я бы Марину тоже отправил на лечение. Нашёл бы лучшие клиники и врачей. Мои сыновья не смотрели бы, как постепенно увядает их мать. Но следующие слова Артура заставляют меня перестать быть эгоистом и посмотреть на жизнь под другим углом.

— Я её понимаю. Потратить два года на агрессивную химиотерапию, лучевую, бесконечные больничные коридоры, вереницу врачей и горсти таблеток, вечные анализы, обследования… Не имея даже гарантии в тридцать процентов, что это сработает, — он тяжело вздыхает, — или относительно прежняя жизнь, те же самые два года рядом с семьёй, дома, занимаясь любимыми делами… Я понимаю её выбор, но не обязан его принимать. Возможно, ей нужна мощная мотивация, чтобы нырнуть в борьбу с болезнью. Так считает психолог, с которым я советовался перед разводом.

— У вас же ребёнок, — удивляюсь я. — Это ли не мотивация?

— Это мотивация бездействовать. Жить прежней жизнью. Чтобы ребёнок был рядом. Не видел мать больной и слабой, на больничной койке, а в конце неизбежно потерял…

— Не уверен, что принял бы такое решение даже от своей бывшей жены, — протягиваю я. — Но не зря говорят, что у женщин мозг устроен иначе.

— Это точно, — подхватывает Дмитрий. — Моя мне прямо говорит: можешь изменять, но чтобы я об этом ничего не знала. И я постоянно думаю: как ниндзя что ли?

Пьяный мужской разговор снова возвращается к теме измен, и я окончательно расслабляюсь. И даже почти не думаю об Арине.