Кофеманка

Екатерина Ермолова, 2023

Я думала, что пишу русские «Ешь, молись, люби», а оказалось, что написала дневники «русской Бриджит Джонс», и мне это нравится, как и многое, что я сейчас делаю в жизни. Женский опыт, женское счастье, женские слезы, размазанная помада и саморазвитие, все это можно назвать одним словом – путь. На нон-фикшн я не потянула, зато на автофикшн вполне:)

Глава 25. Попутчица

— Можно перефразировать известное: я красива, я умна, но я кусаюсь.

— Вот этот характер узнаю.

— Да, он у меня есть.

Из диалогов моей жизни.

Давно известно, что ни один сценарист не закрутит такой сюжет, как сама Жизнь, поэтому она давно собрала все Оскары.

Обычная переписка с мужчиной с сайта знакомств, он оставляет свой номер, чтобы я добавила его в WA или телеграм. Мой быстрый ум, и отсутствие лени по жизни заставляет все делать очень оперативно, как я шучу: «Я поэтому даже машину никогда не прогреваю».

Итак, забила номер и на его аватарке (чего мы там только не видели в 21 веке:) вдруг фото молодой женщины (явно не трансвестит:). Однако, подумала я, оригинал:) Не просто красивое, а действительно интересное фото, интересной женщины, интересный взгляд… Так и написала ему и в WA, и «вернувшись» в наш диалог на сайте знакомств: «Интересная у тебя фотография»:)

Он тут же написал: «Извини, поторопился, ошибся одной цифрой в номере». И действительно скинул правильный номер, я его благополучно добавила в свой список контактов, мы провели в приятной, непринужденной, ничем не закончившейся, переписке и созвоне весь вечер. На следующий день никто не вспомнил друг о друге, не написав даже избитое «с добрым утром»:)

Каково же было мое удивление, когда через пару дней с первого «неправильного» номера пришло сообщение…

— Привет! Я тебе сама оставила свой номер?..

Опаньки…

Если жизнь дает тебе необычный шанс, его надо отыграть по полной. Иногда времени нужно дать время… Это было нечестно, но интересно и я включила режим актрисы, ответив:

— Привет! Возможно…

— А почему я не вижу твоей фотографии?

— Я девочка:)

— Ну, девочек, я тоже люблю вполне:) Ну мне же хочется видеть, как она выглядит, ее глаза! Как думаешь ты сама?

Вы сами понимаете, какова ничтожная вероятность в современном информационном мире, чтобы телефонный номер, в котором кто-то ошибся, оказался реальным, принадлежащим женщине, а не подростку, пенсионеру и т. д., и т. п. К тому же бисексуальной женщине, которая готова была общаться на любые темы. Она не очень удивилась, что ей пишет НЕЗНАКОМКА, потому что в самый разгар карантина она работала… таксистом или так сказала… то есть могла оставить свой номер клиенту, которого не очень запомнила…

Больше всего меня поразило даже не то, насколько сразу наш разговор вышел из берегов. Я располагающий к себе человек, со мной часто и многие откровенничают. Я и сама очень открыта. При этом умею хранить чужие тайны.

Объясню в каком психологическом состоянии я тогда находилась, самый разгар карантина, апрель 2020, весь мир стоит на ушах, не зная, что теперь делать, как и на что жить дальше, я в том числе. Кто-то вешался от сумасшедших детских криков в ипотечных однушках, кто-то от одиночества в своих коттеджах. Я не исключение, но мне опять повезло чуть больше, чем остальным:) Я могла себе позволить красиво сходить с ума на своей, действительно большой, даче, утром работая или учась онлайн, днем медитативно собирая/убирая бесконечные листья на участке, не вынимая наушники с музыкой из ушей, чтобы не слышать окружающей меня пустоты/тишины, иногда кататься на велосипеде по близлежащим дорогам и полям, а вечерами даже ходить на шашлыки, и не только, к соседям:)

Но, все это было так грустно, так безнадежно, потому что меньше года назад здесь слышался смех большой, еще дружной семьи, а также бесконечных, многочисленных (отчасти надоевших:) друзей и соседей…

Даже при всем моем оптимизме казалось, что мир катиться в тартарары. Вспомните хорошенько себя тогда, в апреле 2020:)

Но, вот ночами, твою мать, ночами. «Она выла от одиночества и любви» — это из спектакля «Загадочные вариации». Не выла, но было тошно. Я еще не так давно развелась, и еще не успела влюбиться снова:) Я могла бы поспорить тогда с Цицероном, сказавшим, что: «Если у тебя есть сад и библиотека, то у тебя есть все, что тебе нужно». Для жизни да, но для счастья ли?

Вернувшись от соседей, обычно я разжигала камин, наливала себе кьянти, заворачивалась в огромный меховой плед, купленный когда-то папой в подарок моей маме. Только от большой любви делаются самые бесполезные подарки:) Итак сидела, смотрела на огонь в камине, слушала Sade и грустила…

— Тебе классно:) Ты на даче и свободна.

— Это ты свободна, и тебе классно, ты работаешь в такси и выходишь без пропуска:)

— Отчасти, да.

— Кажется, Цицерон сказал: если у тебя есть сад и библиотека, у тебя есть все. Хотелось бы у него уточнить: этого достаточно, чтобы не сойти с ума или для счастья?

— Вероятно, он имел ввиду душу.

— Сколько тебе лет?

— 33.

— Хороший возраст:) Христа.

— Неожиданно переходный, я бы сказала.

В нашей с ней беседе меня больше всего поразило, насколько быстро она считала/поняла меня. Буквально на пятой минуте жестко написала про боль моего развода. Пять минут, КАРЛ!!!)

— Ты развелась или у тебя умер муж? Почему ты хоронишь себя? ЧТО с тобой?

— Развод — маленькая смерть:) Не думала, что от меня так несет мертвичиной:)

— Да, это чувствуется. Ты из Москвы?

Десятки, если не сотни диалогов с мужчинами за пару месяцев до этого и ни один не капнул так быстро, и так далеко! Потому что всем по большому счету было плевать, все хотели тела, но не души…

А дальше, дальше была жесть женской откровенности. Такая, которая бывает только у попутчиц, только теперь в 21 веке не в вагоне поезда, а в вагоне информационного пространства. Но это было только начало, дальше она подробно рассказала о своих абортах, семейной жизни, каких-то безумных «газпромовских» мужчинах. Не думаю, что она когда-то прочтет этот текст, но все же приношу заочно свои извинения, что частично выложила эту переписку в мир.

— Мужчины? Всякие были. От бензиновых до газпромовских. И все в моих глазах были достойными. Потому что они жили. Как могли. Как были извращены, как приспособились. Для меня нет худших и лучших.

— Похвально. Я не так толерантна:)

— Я вообще с трудом понимаю штампы «достойный» или нет… меня подташнивает от этого…

— Согласна. Живые, редкие — ценнее… Для памяти. Даже, если только тела.

И потом она про детей…

— Я родила ему двух сыновей, сделала один аборт от него, после чего он послал меня на хуй, сказав, что я детоубийца.

— Пожалуй, я промолчу. Это посильнее будет моего первого мужа — диктатора. Считаю, это твое право на аборт.

— Это не в том, что правом было, это было открытой картиной. Мы были в разводе пять лет. И за пять лет он ни разу не пришел к своим сыновьям. А затем, когда смирилась, и я залетела… короче, я не хочу об этом…

— Да, не надо.

Как после этого не любить женщин?

Такое не придумаешь, такое можно только записать…

Я в очередной раз убеждаюсь, что нет ничего глубже, чище, сильнее, нет более раненого зверя, чем просто женщина, прожившая свою жизнь. У каждой столько боли, шрамов и крови.

У нас было всего две ночи переписок, никакого продолжения в реале, и наш диалог закончился, так же неожиданно, как и начался на философском вопросе, который она мне задала:

— Что значит Любовь?

— А для тебя?

Наши лица та же архитектура.

Из спектакля «Загадочные вариации»