Наследница вампиров по прозвищу Черная роза. Книга 2

Елена Антонова, 2019

Замечательное продолжение прекрасного готического романа «Вампиры замка „Черная роза“», где речь идёт уже не о главных героях, а о их своенравной дочери, в сердце которой бушует дух авантюризма, жажда к магическим знаниям и приключениям. Открыв в себе неожиданные возможности, девушка, которой суждено исполнить древнее пророчество и в чьих венах бежит кровь чистокровного вампира и смертной женщины, попадает в новый мир, где находит друзей, любовь и, конечно же, приключения на свою пятую точку.

Пролог.

Адское пламя взвивалось вверх, когда самопровозглашенный повелитель подземного мира приходил в ярость. Раскаленная докрасна земля трещала под тяжестью его копыт, обнажая бурлящую магму под ней, а его рык, полный негодования и злости разносился по всем подземным туннелям его бескрайних владений, отдаваясь созвучным эхом и рождая землетрясение и извержение вулканов на поверхности земли.

— Вы болваны! — Кричал он на своих трясущихся от страха слуг, которые попрятались за сталактитами и огромными кристаллами, а некоторые, из самых трусливых прихвостней, попрыгали в кипящие кратеры, дабы избежать гнева своего господина. — Вы никчемные, тупоголовые черти! А ну вылезайте из своих укрытий, трусы!

— Повелитель, это н-н-не наша в-вина. Это Маргарок не смог достать вам предателя с артефактом, к тому же, вы его уже наказали, а мы здесь совершенно не причем. — Оправдывался бес, выглянув одним глазом из-за горы драгоценной руды.

— Я заточен в этой темнице со времен начала рода человеческого, и вы мне говорите, что нужно ждать еще? — Разгневанно сотрясался и разбрызгивал слюни дьявол, метая огненные сгустки лавы в своих подданных, которые рискнули показаться на глаза. — Я достаточно терпел, но вы не смогли достать ни одного артефакта, способного меня освободить. Даже высшие демоны возвращались ни с чем, а последний отряд, так вообще, уничтожен. И кем? Каким-то призрачным ангелом и кучкой вампиров? Все мои планы по освобождению разбиты в тартарары! Тартарыры! — С ревом, повторился Люцефер.

От злости, хозяин Ада, пнул первого, кто попался ему под ноги, и им оказался толстый демоненок, не успевший вовремя убежать на своих коротеньких копытцах. Его черное тельце отлетело в сторону и шмякнулось об стенку кратера, вдобавок, ошпарив его кипящей водой. Взвизгнув, как поросенок, порождение Ада, отскочило в сторону и забилось в первую подходящую трещину магмы, застывшей в пещере тысячи лет назад.

— Повелитель, дайте нам время, и мы найдем, какой-нибудь выход. — Доносился из укрытия отвратительный, дрожащий голос приближенного прислужника.

Дьявол угрожающе рыкнул последний раз, и устало повалился на свой корявый трон, который тут же возник из облака дыма и серы по щелчку пальцев и первому его желанию.

— Я так устал! — Люцифер протяжно выдохнул воздух и спокойным тоном продолжил свои стенания. — Меня окружают одни идиоты и недоумки. Даже мои дети, рожденные от ведьм, ничего не могли придумать. Их головы были забиты мыслями, как завладеть моими сокровищами, но не как сослужить мне. Повсюду, одно предательство! И тот вампир, которого я спас от смерти, отблагодарил меня — своего благодетеля, предательством, а я даже, не могу выйти на поверхность, чтобы отомстить ему и всем тем, кто помешал завладеть Священным Граалем.

— Повелитель, вы просто устали, вам нужно отдохнуть. — Заботливо заметил мелкий, краснокожий бес с бараньими рожками на голове и, с опаской и поклонами, приблизился к своему господину, принялся массажировать красные плечи владыке Ада. — Я уверен, что вы найдете способ, чтобы всем отомстить, ведь вы же Люцифер — самый великий, умный и ужаснейший из Падших. — Бес, лизоблюдством и оксюмороном попытался подбодрить своего Владыку — это был самый действенный метод поднять настроение Дьяволу, когда он впадал в приступы экспансивной ярости.

— Это точно! — Горделиво взмахнув указательным пальцем в потолок, подчеркнул Люцифер и дополнил хвалебный список слуги, запамятовавшего несколько важных качеств. — К тому же я могущественен, силен, чертовски красив и хитер!

— Вы сможете испепелить всех своих врагов так же, как и того демона, который не смог выполнить приказ и доставить вам предателя, а пока отдыхайте. Отдыхайте, мой господин. — Интенсивно массируя шейные позвонки, лепетал коротконогий бес, облегченно вздыхая от того, что «буря улеглась».

— Да, Барбадок, — устало согласился дьявол, — но за столько миллиардов лет в заточении, стены моего царства начинают давить, а истязания грешников, уже не приносят былой радости, не то, что в прежние времена…

Дьявол мечтательно улыбнулся и позволил себе немного поностальгияровать о прошлой жизни на свободе, он откинулся на спинку трона и закинул одно копыто на другое.

— В те времена я искушал праведников целыми городами, давая этим глупцам, взамен на их бессмертные души, жалкие, сверкающие камушки, которые так ценятся на поверхности, и которых в моем царстве, как грязи. О, это были веселые времена: я искушал и играл в азартные игры со священниками, заключал договоры на бессмертие с богатеями и купцами и царями, соблазнял невинных дев, вводил в грех, направлял род человеческий в гиену огненную…

— Вы настоящий мастер своего дела, ведь вы совратили первую женщину. Заставили вкусить запретный плод, и сподвигли ее скормить сей плод своему мужу. — Поддакивал слуга. — По хитрости вам нет равных.

Хозяин подземного царства недовольно хмыкнул:

— Что мне с того, кем я был, если сейчас я заточен в этой зловонной дыре. Меня больше никто не боится, никто не помнит моей силы и славы, а мне хочется, чтобы мне преданно служили и преклонялись перед моим образом, но вокруг, только лизоблюдство, подхалимство и предательство. — Последнюю фразу Темный Владыка произнес с нескрываемым отвращением.

— Но, Повелитель, а как же я? Ведь я преданный ваш слуга. — Оскорбился уродливый бес с маленькими рожками на голове и обидчиво шмыгнул своим поросячьим пятачком.

— Да, Барбадок, ты предан, но твои качества, скорей всего, развились от страха быть уничтоженным мной, ведь, ты знаешь, каким способом я люблю наказывать неугодных мне. — Глаза Дьявола зловеще сверкнули, отражая в себе пламень адского огня.

Вслушиваясь в слова повелителя, бес вжимал голову в шею, что из плеч вскоре, остались торчать его козлиные ушки и костяные завитки рожек, а кончики его ушей и хвоста задрожали, как осиновые листья на ветру.

— Мне нужен такой слуга, который будет умен, хитер и предан, который бы беспрекословно служил мне и верил, ни ради богатств или славы, ни в обмен на свою грешную душу, а из-за любви ко мне. Это должна быть совершенная душа, способная к самопожертвованию. — Задумчиво говорил Дьявол, почесывая вытянутый подбородок, своими острыми и длинными когтями.

— Но где вы найдете такого слугу?

— Я уже думал об этом, и пришел к выводу, что мало иметь слугу…. Мне нужен помощник, приемник, сын.

— Но у вас были дети и вы их всех того…. убили! — Возмутился бес и, прейдя в свое прежнее состояние, стал массажировать руки повелителя интенсивней, пощипывая красную кожу, когда тот, жестом указал на свою напряженную конечность.

— Не забывай, что тех недостойных отпрысков мне породили злобные, старые ведьмы, склонные к алчности и коварству, а я тебе говорю о человеческом детеныше, в венах которого будет течь, преимущественно моя кровь. — Оскалив острые клыки, улыбнулся Дьявол своим мыслям, и продолжил рассуждать. — Среди людей иногда встречаются такие, чьи души чисты и светлы, незапятнанны лицемерием и жадностью, и если дитя будет наделено такими качествами или хотя бы их частью, то сделает все, чтобы освободить своего возлюбленного родителя. Поэтому я приказываю тебе отыскать для меня юную праведницу с непорочной душой. В этот раз ошибки не должно быть, и мне придется воспитать дитя самостоятельно, без участия матери, чтобы ребенок любил и почитал только меня.

— Слушаюсь, мой Владыка, и повинуюсь. — Бес нервно сглотнул слюну, так как знал, что приказы дьявола не обсуждаются, а их не выполнение может разгневать повелителя, что влечет за собой мучительную расплату.

— Барбадок, отправляйся на поверхность немедленно и возьми с собой столько своих собратьев, сколько нужно, но без земной женщины не возвращайся. — Решительно произнес дьявол и, заметив уродливое, растерянное лицо слуги, решил подбодрить беса и с ехидной улыбкой проговорил, тыкая кончиком острого когтя в пятачок слуги. — Ты же не хочешь разгневать своего повелителя, не так ли, Барбадок?

— Не в — в коем разе! Уж-же бегу! — Запинаясь и дрожа, пролепетал перепуганный до смерти прислужник и, спотыкаясь на своих коротеньких ножках, цокотя копытцами по гладкому обсидиановому полу, скрылся за источающими жар, раскаленными стенами туннелей подземного царства.

Глава 1. Непослушное дитя, хуже злейшего врага.

Маришка.

Ночь опускалась над живописными пейзажами Карпатских гор, даря спокойствие и умиротворение летней флоре и фауне. Еле заметный ветерок разносил запахи горных растений и звуки леса по всей окрестности. Ночные зверьки вылезали из своих укрытий и занимались своими привычными делами, а дневные животные и птицы отправлялись на покой.

С появлением луны на усыпанном, мелькающими звездами небосводе, пришли старые заботы, и я, высунувшись из окна на половину, взволнованно звала свою дочь.

— Аврора! Аврора, пора домой!

Ответа не последовало, а тишина в саду не выдавала присутствие дочери, даже черные розы, с которыми она так любила возиться, неподвижно замерли в ожидании ветерка, чтоб наполнить своим ароматом наше крохотное поместье на вершине холма.

Сто шестьдесят девять лет назад, когда на свет появилась эта очаровательная милашка (плод нашей любви), мы с Заком души в ней не чаяли, как и чета домовых, живущих с нами. Они разделили наши заботы в воспитании малышки и так же, как и мы, излишне баловали ее, закрывая глаза на детские проделки. Вот и не доглядели! Умиляясь этим чудесным ребенком, похожего на маленького ангелочка с большими кристально-чистыми глазами, и потакая ей во всем, никто из нас и не заметил, что девочка вскоре стала непослушной хулиганкой.

Аврора росла очень смышленым и энергичным ребенком, этой маленькой непоседе никогда не сиделось на месте, и уследить за ней не смог бы даже стихийный ветер, потому, как ее детская любознательность заносила ее черт знает куда — обычно в деревню к людям. Почему-то люди у нее вызывали особый интерес. Бывало, засмотришься в окно, а ее уже и след простыл. Благодаря магии крови, Заку удавалось быстро отыскать дочь, до того, как она могла устроить хаос в деревеньке, но став постарше, она научилась блокировать сигнал и скрывать свое местонахождение, заставляя нас изрядно поволноваться.

Мороки с этой бандиткой было не початый край, так как с ее вампирскими сверх способностями, вдобавок, она получила силу «древних», о могуществе которых, никто из нас не имел никакого представления. Благодаря своей магической силе, Аврора могла спокойно находиться под открытым небом, в самый разгар летнего зноя, расплетать магические плетения любой сложности, что демонстрировала, находясь еще в утробе, и многое другое, о чем мы с Заком даже и не подозревали.

Получив в день рождения дочери от призрака Радмилы (матери Закариуса) предсказания о том, что девочке уготовано «свыше» тяжелое бремя хранительницы мирского равновесия, мы с мужем старались оградить ее от этой опасной участи, или хотя бы оттянуть этот момент вступления в обязанности, как можно дольше. Боясь за жизнь единственной дочери, мы старались изолировать ее от человеческого общества и подавлять в ней магические способности.

За это время, что подрастала дочурка, технический прогресс достиг небывалых высот, новости о котором не обошли стороной и нашу глубинку. Из первых уст и писем мы узнавали, что в небе над большими городами стали появляться летательные машины называемые «дирижаблями», а на улицах — паровые повозки, которые обходились без лошадей. Такие истории восхищали и будоражили фантазию девочки, и еще больше разжигали интерес к смертным. Подражая людям, она старалась идти в ногу со временем и отказалась от юбок и платьев ради современных женских брюк. Ее безудержно тянуло в большие, населенные города, где ей казалось, она может быть свободной и полезной для мира. Это нас с Заком очень сильно пугало, ведь люди порой бывают дремучи и жестоки в своих незнаниях, и то чего они не могут понять умом, вселяет в их сердца страх, как это было во времена инквизиции, когда сжигались целые поселения невинных селян, подозреваемые в колдовстве. В те темные времена всем было нелегко, в том числе и нежити. Последние, спасая свою жизнь, были вынуждены навечно скрываться от людей, чтобы сохранить тайну своего существования. Вампиры тоже ушли в тень, чтобы не беспокоить смертных, так как мир всецело принадлежал дневным существам с самого своего зарождения.

Если смертные узнают об Авроре и ее силе, то обязательно убьют, поэтому мы с Заком скрывали наше сокровище в четырех стенах, в глуши, думая, что так будет лучше для всех.

Размышляя над тем, что я упустила в воспитании дочери, и чего не сделала, я не заметила, как в детской материализовалась Аграпина.

— Забаловали вы ее совсем: все позволяли, за непослушания не наказывали. Вот к чему привело ваше воспитание. А я ведь твердила, что с детьми надо держать ухо востро и нельзя идти у них на поводу, а то, на шею сядут и ножки свесят. Вот тепереча, пожинайте плоды ваших методов воспитания. — С умным видом поучала домовая, размахивая передо мной пальцем.

— Груша, вот только не надо начинать, и перестань бубнить. Без тебя тошно, — махнула прямой ладонью, — а что касается воспитания, так лучше сама вспомни; кто вставал на ее защиту, выходки этой маленькой бунтарки покрывал, кто просил не наказывать «бедного ребенка» за провинности? — С укором напомнила я и, смерив обиженную домовую взглядом, продолжила причитать. — Ну, где она могла запропаститься?

Домовая захлопнула разинутую варежку и с досадой сжала губы, так как не могла найти ни каких доводов для оправдания.

Знаю, что я не права и, что мне не следовало так резко высказываться о верной подруге, давно уже ставшей частью моей семьи, но я не могла подавить внутри себя волнение за дочь, поэтому и сорвалась на первом, кто попался под руку. К моему глубочайшему сожалению этим кем-то на этот раз стала Аграпина. А что касается наказаний для шкодившей Авроры, то сама понимала, что стоило только взглянуть в детские глазенки, обрамленные веером ресниц, со страхом и виной глядящие на строгого родителя, то вся злость бесследно исчезала. Вот и попустили мы девочку! Теперь — то никто не виноват, что пиратку вырастили, ведь все ж ей с рук спускали.

За спиной послышались мужские шаги, но я не стала оборачиваться, так как знала, кому они принадлежат, а все так же, глазами выискивала знакомую фигуру среди деревьев и кустарников.

Прохладные ладони скользнули по талии, и на моих волосах застыл поцелуй любимого супруга.

— Мне было очень неприятно проснуться в полном одиночестве, в холодной постели. — Своим обворожительным голосом протянул муж над самым ухом, а затем нежно прикусил мочку. — Что могло случиться такого, ради чего ты покинула меня?

Действия Закариуса смутили домовую, и она, чтобы не стать невольной свидетельницей любовной сцены, быстро покинула покои, растворившись в воздухе.

— Зак, прошу, только не сейчас. — Слегка отпихнула я его.

— Что случилось? — Недовольно спросил он и, заметив мое волнение, сделал выводы. — Опять наша дочь что-то выкинула?

— Еще пока не знаю. Ее нет дома. Хитрюга опять притворилась, что спит, а сама деру… — Ответила я.

— Ну, это уже переходит все границы. — Строго сказал Зак. — Это уже четвертый раз, только на этой неделе, когда она без спросу покидает территорию, да еще и опаздывает к ужину. Я буду вынужден наказать ее, как следует.

— О, Зак, перестань. И что ты сделаешь? Опять запрешь ее в комнате, как когда-то меня? Мы это уже проходили, она взламывает твои охранки по щелчку пальцев, ведь ее уровень магии превосходит твой. — Напомнила я мужу о бессмысленности его действий. — Твоей непослушной дочери не хватает розги, вот и все. С ней беседы проводить, равносильно тому, что со стенами разговаривать — результат тот же.

— Моей непослушной дочери? Интересно… — Хмыкнул Зак, и с хитрой улыбкой, развернул меня к себе лицом. — Тебе напомнить от кого она унаследовала такие качества характера, как непослушание, любопытство, хитрость, самоуправство…

— Пфф! — Я сердито сверкнула глазами, так как правда остро кольнула в глаза.

А ведь действительно, Аврора по характеру была моей точной копией: несдержанная в речи — всегда говорила, что думает, и бывало высказывалась резкими словцами, в точности, как я. Девочка не отличалась терпением и всегда шла на пролом, всегда добивалась своего, и это еще неполный список того, что ей досталось от меня, и который так раздражал педантичного и до занудства аристократичного папашу. А вот, что касается внешности, то она пошла в своего вампирского предка — бабушку Радмилу, только что, ростом пониже (Зак утверждал, что они похожи, как две капли воды, только вот, я видела покойную свекровь в виде призрака всего лишь раз в послеродовом состоянии, и то не долго, так что мне было не до подробных разглядываний). Длинные волосы цвета снега, пронзительный взгляд кошачьих, неоновых глаз, чувственные губы, аристократичный подбородок. Для меня эти родные черты лица были дороже всего на свете, ведь в них, я узнавала Закариуса. Единственное, что унаследовала дочурка во внешности от меня, так это веснушки, покрывавшие ее утонченный носик и фарфоровые щечки, что не характерно для вампирского народа и прозрачные человеческие слезы. У нее было даже то, чего недоставало мне — это холодный ум, храбрость, решительность и стремление к независимости. Последнее, я не задумываясь променяла на семейный очаг, влюбившись в Закариуса.

Моя красавица-дочка была частью меня, моим дополнением и душой, что каждый раз глядя на нее, я думала о том, как я могла жить без нее когда-то, и даже не подозревать о том, что судьба преподнесет мне вот такой подарок. Аврора для меня была всем миром, и я в ней нуждалась, как в крови, без которой не может обойтись ни один вампир. Но сколько бы дочка не дарила мне счастья, столько же из-за нее было волнений и переживаний, так как она, кроме моего характера и веснушек, унаследовала еще и невероятный талант вляпываться в разные неприятности, не давая нам с Заком спокойно спать. Ее варварские набеги на деревенских жителей, по закону подлости, приходились на дневное время суток (ей же, видите ли, солнце спать днем мешает! Все у нас ни как у обычных вампиров), когда мы с мужем, не подозревая ни о чем, спокойно похрапывали.

— Хватит, я поняла, к чему ты клонишь. — Оборвала я его и потянулась на носочках, чтобы поцеловать его и тем самым закрыть ему рот и перейти на более приятную тему, чем обличение меня.

Закариус усмехнулся:

— Не знаю, как ты это делаешь, но это срабатывает каждый раз.

— Что именно? — Наигранно, я захлопала глазами и состроила невинное лицо деревенской простушки.

— Вот это! Когда ты меня целуешь в такие моменты, я напрочь, забываю, о чем хотел сказать. — Улыбнулся супруг и потянулся за новой дозой поцелуев.

— Надеюсь, то, что ты хотел сказать — это что-то очень возбуждающее и непристойное?!

— Мгх — мм! — Пытаясь не отрываться от моих губ, пробубнил супруг. — Я же говорю — напрочь забываю.

Как бы ни было приятно и тепло в его объятьях, отсутствие дочери все равно меня волновало куда больше супружеского долга, поэтому я накрыла его губы ладонью и прервала ласки супруга, дошедшего до пика возбуждения.

— Зак, любимый, ты не мог бы отправить одну из своих почтовых мышей к Дэшу, может Аврора в замке засиделась? — Умоляюще проскулила я, потушив пламя его страстей.

Чертыхнувшись моему хладнокровию в такой волнительный момент, Зак с упреком спросил:

— А ты почему сама не отправила весточку?

— Ты же знаешь, что я боюсь этих тварей до чертиков. — Сказала я, чем вызвала искренний смех мужа, который покачал головой.

— Пха-ха-ха! Надо же, в природе и такое еще встречается; кровожадный вампир, который боится крошечных летучих мышек. Кому сказать — не поверят!

Я толкнула его в бок, сжав губы, и дала понять, что надо мной лучше не смеяться.

— Поторопись, нас уже ждут к ужину. — Холодно сказала я и выскользнула из объятий Зака, все еще обиженная его шуткой адресованной мне, но он ухватил меня за запястье, когда я была на полпути к выходу из покоев.

— Обещаю справиться быстрей, если только на десерт мне достанешься ты.

Не сумев устоять перед его очарованием и голодным взглядом, моя обида куда-то растворилась, а губы изогнулись в довольной ухмылке.

— Видно будет. — Двусмысленно ответила я и захлопнула за собой дверь.

Аврора.

Пробираясь в покои к кузенам через дымоход, я своей спиной и волосами сгребла всю сажу со стен каменного туннеля и поскользнувшись на скользком выступе ухнула вниз. Остановило мой полет дно камина, об который я стукнулась ягодицами, а затем кубарем вывалилась из очага, разметая золу и пепел по сторонам. Со стонами и вздохами, потирая ушибленный зад, чихая и чертыхаясь, поползла на четвереньках к детским кроваткам, где мирно прибывали в спячке двое одинаковых с лица вампиреныша.

— Надо же! Вас даже пушкой не поднимешь, сони! — Рассердилась я и принялась стягивать одеяльца со своих братишек. — Сестра тут тела своего не жалеет, а вы дрыхнете, как суслики в спячке. А ну, хватит храпеть! — Негромко позвала я их, но дети продолжали умиротворенно лежать без движения в своих королевских ложах. — Тогда мне придется прибегнуть к более радикальным методам. — Вздохнула я, вскинув указательный палец вверх.

Измазанной сажей ладонью, подхихикивая, я провела по детским личикам, рисуя тигриные полоски на их безупречно-белой коже, затем подергала за носы и острые кончики ушей, но когда и этот способ побудки не подействовал, то вставила указательный палец в ухо Аркти и провернула его пару раз.

Братишка взмахнул руками, пробурчал, что-то недовольным тоном, и приоткрыл сонные глаза. Увидев, перемазанное сажей растрепанное пугало, полусонный Аркти не сразу признал в нем меня, но когда до него дошло, что за странное существо непонятного происхождения муляет перед глазами, то его детское личико расползлось в широкой улыбке, затем он зевая потянулся и ловко выпрыгнул из кровати.

— Ро, что с тобой? Ты похожа на помойную кошку. — Всхрюкнул братец, считая, что выглядит куда опрятней меня.

— Точнее на трубочиста, — исправила я его. — Мне, пришлось собой прочистить ваш дымоход. Так что с вас ключ от библиотеки дяди Дэша, в качестве благодарности за чистку. — Гордо заявила.

— Но для чего тебе понадобилось лезть через камин? — Спросил Аркти, разглядывая хаос из золы, тянущийся от очага к центру покоев.

— Можно подумать мне самой приспичило через дымоход лезть! Куда уж там, меня нужда заставила. Ваш папаша, все же выполнил угрозу — запечатал все входы и выходы замка и даже окна. А вот про другие отверстия позабыл, умник! — Улыбнулась я с издевкой.

— Но ты же умеешь снимать магические замки! Не проще было бы, пройти через дверь?

— Еще один умник нашелся! Не учи ученного! — По-генеральски щелкнула я кузена по кончику грязного носа. — Тогда бы меня сразу же вычислили и надергали бы уши. Нет уж спасибо, что-то не хочется.

— Тебе тоже нужно научиться ставить замки, как папа, тогда мы сможем убегать из замка не заметно.

— Вот для этого, мне и нужны ключи. — Плюхаясь в кресло, буркнула я, а затем вспомнила, зачем вообще наведалась к близнецам. — А ты почему еще не одет, забыл, куда мы собирались сегодня? А ну марш бегом переодеваться и айда будить Рада. — Прокомандовала я, и мой приказ тут же был исполнен с вампирской скоростью.

Было очень весело наблюдать за Аркти, который со сверх скоростью вышвыривал вещи из платяного гардероба, перебирая, что одеть (не хуже, чем его мама — модница). Наконец-то определившись с удобным и не сильно броским нарядом, кузен принял передо мной стойку оловянного солдатика.

— Ну, я готов.

Я оценила боевой настрой кузена и, жестикулируя руками в полном молчании, указала на лицо его близнеца. Аркти, шурша одеждой, подошел к брату и загоготал аки гусь перед лисицей. Мне тоже было трудно сдержать смешок, так как чумазых папуасов в этой комнате было больше двух, но Арктисис этого пока не знал.

Наблюдая со стороны, как Аркти готовится к тому, чтобы разбудить брата, а именно, наливает масло для ванны в его тапки, стоящие у кровати, и перышком водит по его лицу, я думала о том, как безумно люблю своих мелких двоюродных братцев, и о том, что мое воспитание не прошло даром для них.

«Моя школа! Обожаю их! И, спасибо тетушке Лучии, что воспроизвела этих миленьких вампирят во мрак. Благодаря этому мои семьдесят лет жизни были самыми веселыми, да и скучать мне с ними не приходилось».

Эти близнецы, несмотря на идентичность во внешности, вплоть до самой микроскопической родинки, были абсолютно разными по характеру: Аркти, рожденный на минуту раньше своего брата был очень импульсивный, прямолинейный, храбрый и энергичный, любознательный, делал прежде, чем думать, а вот Радамир был его противоположностью: умный, рассудительный, прилежный, внимательный и послушный. Они словно дополняли друг друга. Но какими бы разными небыли близнецы, лишь в одном они были единодушны — во всем следовали за мной. В какие бы козни я их ни втягивала, кузены с выражением на лице: «да ну, это фигня какая-то», всегда, взглянув друг на друга отвечали в один голос: «мы согласны!».

Щекотание перышком заставило Рада, находящегося еще в дреме, потереть лицо, и еще больше размазать сажу, отчего полосатый узор расплылся по белой коже.

Мы с Аркти захохотали в голос. Радамир открыл соловелые глазки и, глядя на своего чумазого близнеца, склонившегося перед ним с перышком в руках, закашлялся от смеха. Аркти не сразу понял, что тоже стал жертвой розыгрыша, но когда увидел свое отражение в серебряном зеркале, улыбка моментально слетела с его губ. С оскорбленным видом, он принялся вытирать лицо рукавами, но услышав чвяконье тапочек брата, снова разразился смехом.

Еще пять минут в покоях принцев стоял звучный гогот трех голосов, после, опустилась мертвая тишина, а из дымохода, выскользнули три тени, которые перевоплотившись в летучих мышей, полетели в сторону деревни, что у подножья Карпатских гор.

***

Благополучно долетев до деревеньки, летающие мыши опустились на соломенную крышу ветхого сарая, где и приняли свою истинную форму.

Напротив сарайчика стоял небольшой домик с просторным двориком, слева от двери в пару шагах, весело свежевыстиранное постельное белье и пару женских рейтуз. Справа от дома, располагался хозяйственный двор, где стоял, сколоченный Бог знает из чего коровник и овчарня. В ночной тени, все постройки выглядели еще более древними и менее прочными, чем в дневное время.

— А что мы здесь делаем? — Шепотом спросил Радамир, разглядывая неприглядную обстановку смертных и пряча свой нос от не совсем аппетитного запаха животных. — Если папа узнает, что мы были в деревне смертных, то нам не поздоровится.

— Ну, если ты ябедничать не будешь, то он не узнает. — Аркти слегка стукнул близнеца по макушке.

На крыше ветхого сарая послышалась возня, пинающих друг друга братьев.

–Тш! — шикнула я. — Эй, хватит вам, а то всю деревню перебудите. Сидите тихо, сейчас все сами увидите, зачем мы здесь.

Я бесшумно спрыгнула с крыши, как кошка. В ночной тьме подкралась к загону для скота. Чтобы животные не смогли учуять присутствие вампира и не выдать меня раньше, чем мне этого хотелось, я без единого звука, скинула крючок с деревянной калитки загона. Затем пробралась во двор, взяла ведро стоящее рядом с заборчиком, наполнила его водой из заготовленной на утро кадушки для скота, и водрузила полное ведро жидкости на крышу низенького домика. После, сплела из магических нитей невидимую веревку и одним концом обвязала дверную ручку, а другим — обод ведра. Когда я закончила с узлом, то подобрала горсть камней под ногами и вернулась на крышу, откуда за мной наблюдали две пары одинаковых неоновых глаз.

— Что ты собираешься делать? — Взволнованно просил Радамир.

— Вершить правосудие. Я за дедом Лихоем уже неделю наблюдаю, ох же и вредный старикан. Он купец, на рынке разный хлам продает — в три дорого со своих же односельчан дерет, а еще в долг выдает монеты под проценты. С процентами жульничает, людей в такие долги загоняет, что они всего лишаются. Никого не щадит этот мошенник, ни родственников, ни вдов, ни соседей. Недавно двух сирот розгой отлупил, за то, что случайно разбили кувшин, что он за прилавок выставил, специально. Мимо кто не пройдет, неустойчивая посуда сразу валится и бьется, так он с людей еще и деньги за черепки сдирает. А у тех бедняжек денег не было, чтоб откупиться, вот он их и высек, так я ему потом колесо на тачке подремонтировала, в которой он посуду на продажу вез. Колесо отлетело, и половина посуды перебилась. Хи-хи. — Пояснила я кузенам цель своей борьбы за справедливость. — Ну, что, будем этого жадину перевоспитывать?

— Да, — в один голос, согласились мальчишки, сверкая злобными искрами в глазах и растягивая ехидные улыбочки.

Услышав одобрение своих верных подельничков, я разжала руку, и из камней создала иллюзию огненных шариков. Это было не очень-то сложно, временная иллюзия неорганических предметов не требовала больших затрат магического резерва и сложных плетений, поэтому этому искусству я научилась очень быстро, всего лишь одним глазом заглянув в книгу магии, что у дядюшки в библиотеке.

— А теперь нам нужно выгнать животных из хлева.

Мальчишки с энтузиазмом подхватили мой настрой, схватили по горящему файерболу и запустили в окно хлева. Животные переполошились и сбитые с толку, всей гурьбой ринулись к выходу. Начался полный хаос.

Канонада бараньего блеянья и свиного визга, разнеслось по округе. Поросята, найдя брешь в хлипеньком заборчике, выскочили на улицу и удрали врассыпную. Две пятнистых свиньи, оказавшиеся в огороде, забыли об опасности и с жадностью накинулись на хозяйский урожай, пожирая его и втаптывая в землю. Белая коза первым делом набросилась на белье и, с любопытством обнюхав влажную простынь, стала пробовать ее на вкус, тщательно перетирая краешек зубами. Беспокойные бараны, переминаясь с копыт на копыта, сбились в кучу во дворе, и только могли, что беспорядочно блеять, наводя панику на соседских собак, которые в свою очередь, лаем разрывали ночную тишину.

В доме тоже все забренчало, затарахтело, а вскоре, из оконца показался слабый свет лучины. Двери домика приоткрылись и на пороге, освещаемый, слабым свечением, матерясь, на чем свет стоит и, проклиная все и всех, показалась худая, скрюченная фигура деда Лихоя в подштанниках, с лучиной в одной руке и палкой в другой. Намагиченный мной механизм сработал, как надо, ведро опрокинулось и окатило вредного старикашку водопадом холодной воды, отняв у него на какое-то время дар речи.

Было очень трудно сдержать смех, глядя на ошарашенного и недоумевающего мокрого Лихоя, с которого струйками стекала вода. Он все еще продолжал держать блюдце с потухшим огарком свечи, а вот палка выскользнула из его костлявой руки. Дед Лихой, отошедший от шока, оправился и, увидев, что творится в его дворе, заматерился, да так, что наши уши, даже среди всего шума смогли уловить его энергетические вибрации и самопроизвольно свернулись лодочкой.

Возмущенный старик закинул руку, желая еще более красочно расписать все, что происходит, и тут поскользнулся на влажном пороге и с грохотом повалился на свой костлявый зад и ударился головой об дверь. С крыши покатилось заваленное на бок ведро, оно сорвалось с кровли и ухнуло вниз, попав точно в цель, и накрыв собой плешивую голову старого ворчуна.

Стонущий дед Лихой, с ведром на голове, с глухим воющим напевом, освобождался от шлема и изрекал проклятия.

На шум выскочила любопытная толстушка с двумя подбородками, с сонным выражением лица, в обтягивающей все ее складки сорочке и на босу ногу. Она на ходу накинула шаль на свои круглые плечи и засеменила на своих коротеньких, толстых ножках к мужу на помощь. Но, заприметив, что наглая рогатая бесстыдница, оборвала бельевую веревку и, теперь с абсолютным равнодушием жует хозяйское бельишко, волоча его по земле, с криком « ой, ой, да что же это делается!», сотрясая под ногами землю, ринулась на всех парах спасать простынь, а не дорогого мужа.

Грозно распихав и раскидав по сторонам баранов, что стояли на пути между ней и совершающимся на ее глазах вандализмом над семейной ценностью, баба схватила белье с противоположной стороны от жующей копытной нахалки и со всей силы потянула на себя. Рогатая упрямо не желала мериться с такой наглостью, тем более отдавать приглянувшийся ей ужин, и тоже не уступала женщине. Жена деда Лихоя с силой дернула белье на себя. Ткань треснула. Грузная баба попятилась назад и, вступив в лужу, образовавшейся в результате от пролитой воды и перемешенной копытами грязью, поскользнулась и грузно шлепнулась в илистую жижу. Земля под ее весом качнулась. Перепачканная илом женщина сидела с куском, некогда бывшим простынью с минуту не шевелясь. Коза, так же, с безучастным видом продолжала причмокивать краешком доставшейся ей с победой испорченной простыни.

— Ах, ты ж, простофиля. Старый дурак, опять калитку забыл запереть? — Плевалась от желчи пышнотелая старуха, придя в себя. На ее лице, даже сквозь толстую кожу, проступили вздутые венки, а щеки затряслись. Она, обернулась к мужу, потирающему ушибленную голову сидя на пороге, и с угрозой посмотрела на него.

— Так я ж это… вроде закрывал ее, моя плюшечка. — Прокряхтел старик с видом побитой собаки. — Видать «нечистая» снова расшалилась. Упаси, Господи. — Перекрестился он, заметив с какой яростью на него смотрит женушка, и нервно сглотнул слюну.

Меня с кузенами скрутило от смеха, от услышанного ласкового сравнения деда Лихоя своей жены с «плюшечкой», так как это было неточно, ведь этого монстра со всеми ее складками и подбородками, можно было сравнить только с горой расплывшихся плюшек.

В лунном свете глаза женщины вспыхнули адским пламенем. Она, на карачках, через грязевой замес, подползла к мужику, схватила палку, что лежала на пороге и стукнула ее своего благоверного по спине, а затем и по лысой макушке. Дед Лихой издал свиной визг, выгнулся дугой, схватился за голову и запричитал.

— Ой, не надо! Ой, не бей меня, Стефаночка. Пожалей меня, родимая. Не виновен я, это все «нечистая» расшалилась. Вот те крест! — Перекрещиваясь, клялся мужик и стал рассказывать, как на него с неба столб воды опустился, немного преувеличивая рассказ, что чуть ли не град сыпался и все тридцать три напасти, а затем черти хвостатые его ведром оглушили. Заканчивал свою басню старик, белый как полотно (видимо сам поверил своему же брехливому языку), и заикаясь, выкрикивая фразы: «Изыйди! Изыйди!»

Тут мы, чуть не умерли от смеха, но чтобы не выдать себя, из последних сил сжимали ладонями свои рты, стараясь не проронить ни звука. Аркти первый догадался, как исправить положение, он обернулся летучей мышью и запищал своим ультразвуковым голоском, который в такой канонаде животного оркестра и возмущений смертных никто бы не смог распознать. Мы с Радом тоже последовали примеру Аркти и тоже обернулись.

Старуха Лихоя, похожая на исполинскую болотную жабу, сидя в грязевой жиже, еще долго продолжала бранить своего мужика и поколачивать, что мне даже жалко его стало. Я-то предполагала, что по справедливости наказываю старого прохвоста, но похоже за меня это сделала его судьба, раз наградила его такой скверной бабой, которая крепко его загнала под каблук, да еще и руки на поднимает.

В общем этой ночью в деревне никто не спал, разве что только глухие.

На крики стариков сбежались перебуженные соседи, которые полночи ловили поросят и загоняли овец, желая помочь своим односельчанам. Добрые люди, несмотря на то, сколько зла сделал им Лихой и его скверная, завистливая старуха, все равно не бросили их в беде, а выручили в трудную минуту. Все же есть добрые смертные на свете.

«Только почему-то мама с папой этого не понимают». — С грустью подумалось мне, когда колики от смеха немного попустили живот. — «Надеюсь, этот случай чему-то научит деда Лихоя и его женушку».

Насмотревшись представления и насмеявшись до слез от всей души, я с близнецами отправилась домой.

Подлетев к замку мы увидели свободно открытую дверь для слуг, что во внутреннем дворе. Видимо кто-то из смертных, прислуживающих дядиной семье, просто забыл запереть за собой дверь, поэтому мы решили ей воспользоваться и проникнуть внутрь.

Топая по винтовой лестнице, мы с мальчишками делились впечатлениями от веселенькой ночи, перекривляя героев сегодняшнего представления, и строили планы на следующую диверсию. Не успев перешагнуть через последний порог, отделяющий нас от черного входа и холла первого этажа, всем нашим планам пришел конец. Я была так отвлечена беседой с кузенами, что не заметила, что нас уже поджидают. Кончик моего уха пронзило от боли, из-за того что, чьи-то сильные пальцы сдавили и потянули вверх.

— Ой, ей, ей! Больно же! — Застонала я, вырываясь из крепкой хватки родственника.

Даркарус, похожий на могучую несокрушимую скалу, посмотрел на меня словно цербер, точнее, злобно зыркнул своими очаровательными глазами и выпустил мое ухо. Возвышаясь надо мной на полторы головы, он строго спросил, скрещивая руки на груди:

— Ну и где вы были, барышня, да еще и с моими малолетними внуками в придачу? Вам же было велено не выходить за пределы замка? — В его словах не было угрозы, но почему-то у меня по спине пробежали мурашки.

— Да мы всего лишь прогулялись по лесу. — Выпалила я. Мальчишки согласно закивали головами, подтверждая мою версию.

— На этот раз я поверю и ничего не скажу вашим родителям, но если выяснится, что вы приближались к смертным, то вас ждут серьезные неприятности, — он обвел недовольным взглядом близнецов, а затем тыкнул указательным пальцем мне в нос, — особенно тебя, юная леди.

— Дедушка, — взмолились вампирята, повиснув ему на ноги и хватаясь ручонками за край рубашки, — не рассказывай, не рассказывай родителям.

Даркарус победно ухмыльнулся и отступил, давая нам пройти в холл. Когда я проходила мимо его могучей фигуры, он легко прикоснулся ко мне, чтобы обратить на себя внимание, но когда я повернулась, и наши взгляды встретились, он холодно посмотрел и сказал:

— Не нужно больше выходить за территорию поместья, это может быть опасно, а тем более втягивать в свои игры мальчиков.

— Да что такого-то? Все же хорошо! — Удивленно заявила я, не ожидая холодности ко мне в его тоне. — Ну что, ребята? Кто первый до столовой, тот получает двойную порцию десерта!

Мальчишки сорвались с места, не дослушав мое предложение до конца, и со скоростью ветра направились в сторону выхода. Краем глаза я заметила, как Даркарус тяжело выдохнул и, глядя себе под ноги, недовольно замотал головой, так как понимал, что его нравоучения мне, что в нос, что полбу. И, чтобы не нервировать этого черствого сухаря и не выслушивать еще больше нотаций, я рванула вслед за кузенами, иначе рисковала остаться без десерта.

Тадэуш.

Сидя за письменным столом, заваленным всевозможными принадлежностями и кипами писем, я разбирал бумаги по соглашению сотрудничества и свободного передвижения по территориям царств.

После смерти Марчела, примерно лет двадцать назад, дела пошли совсем скверно, то и дело нарушались границы царств и промежуточных миров, а преступность среди существ обладающей магией, возросла в сотни раз. Его помощь в королевских делах была неоценима, так как его способность к экстрасенсорике спасала мою, и шкуру подданных много раз, к тому же политиком он был тоже непревзойденным, мне же эта должность давалась нелегко.

Вводя в свои вены мою кровь, он обеспечил себе долголетие и насыщенную жизнь, полную работы и хлопот по поддержанию мира между параллелями, но смерти от старости он не смог избежать и скончался на сто пятьдесят первом году жизни, отказавшись от обращения в вампира.

Потеряв лучшего друга и преданного, королевского десницу, все обязанности перешли на мои плечи, а Даркарус отказывался ввязываться в дела политики, так как, втянув вампиров и нежить в бессмысленную братоубийственную войну, он на протяжении всех этих лет, был объектов нападок и гонений своих бывших солдат.

Аккуратно перелистывая каждый подписанный лист документов, и, мысленно подсчитывая дружелюбно-настроенных царств, отметил, что: три правителя из одиннадцати, вступили с нами в мирные соглашения, пятеро — воздержались, а остальные три, среди которых были оборотни — отклонили мирные договоры.

Размышляя над союзниками и врагами, я не заметил, как в кабинете появилась Лучия. Она склонилась надо мной и прижалась к спине своей грудью, затем, обвила шею руками, открывая моему взору свое запястье, на котором красовались золотистые узоры Сульминарума, такие же, как и у меня, указывающие на единство наших жизней и душ.

— Тебе еще не наскучили эти бумажки? — Промурлыкала жена.

— Дорогая, ты же знаешь, что твое общество мне гораздо приятней, но эти дела не требуют отлагательств. — Устало объяснил я и потер глаза.

— С тех пор, как ты стал королем вампиров, я только и слышу о неотложных делах. Меня это немного злит, ведь ты все свое время тратишь на обязанности, а на нас с детьми, у тебя никогда нет времени. — С обидой сказала Лучия и убрала свои руки.

Ее слова и обвинения в мой адрес были правдивы и я знал об этом, но ничего не мог поделать, так как, заняв престол Ночного царства, я очень серьезно отнесся к своим обязанностям и ставил интересы ночного народа превыше всего, даже превыше семьи, о чем очень сильно жалел впоследствии. Ведь из-за нескончаемых политических распрей, я совершенно не замечал, как растут мои сыновья, и под влиянием их обожаемой кузины, они превратились в малолетних хулиганов.

Мальчики были очень умны и рассудительны в отличие от своих человеческих сверстников, но их это не останавливало поучаствовать в проделках, которые устраивала Аврора. Найдя в ней своего старшего товарища и кумира, чего так они и не нашли в отце и матери (из-за отсутствия общения), близнецы повсюду таскались за кузиной, как хвостики и во всем следовали ее указаниям, что нам с Лучией очень сильно не нравилось, ведь Аврора была знатной проказницей.

Я повернулся к супруге и, глядя в ее полные печали, янтарные глаза, усадил ее к себе на колени и попытался утешить.

— Солнышко мое, я сам от этого страдаю, но кроме вас, у меня есть долг перед подданными. — Сказал я и притянул ее за подбородок, чтобы испить ее сладкий поцелуй и тем самым разрядить обстановку, но жена расстроено отвернулась, не желая, делится нектаром своих губ.

— Тэу, мне не нужен король, мне нужен только ты — мой муж, а дети нуждаются в отце, который бы играл с ними, баловал и проводил время, но с твоей работой и бесконечными отсутствиями, мы чувствуем себя одинокими. Не удивительно, что Аврора стала для них идолом. Она с ними проводит куда больше времени, чем мы — их родители.

Я заворожено смотрел на свою любимую женщину и понимал, как много она и дети для меня значат, и как страдают без моего внимания. Мне вспомнилось, как зарождались наши чувства, и то, какой независимой и самостоятельной она была: в ней искрилась энергия и, кипел протест, инстинкты управляли телом, а ее острая интуиция никогда не подводила свою хозяйку. Она разжигала во мне бурю эмоций и океан эротических фантазий, воплощала мечты в реальность и дарила безграничное счастье. Теперь же, материнство открыло в ней новые грани, которые так яро скрывались за прошлым эгоизмом и беспринципностью моей супруги, изменили ее внутреннее и внешнее состояние, но эти качества еще больше разжигали мое влечение к ней.

С момента становления Лучии матерью, черты ее лица преобразились, стали мягче и добрее, а открывшаяся в ней ранимость и заботливое отношение ко всем окружающим, могли затронуть самое черствое сердце, что нельзя было подумать, что сто семьдесят лет тому назад она была полна жажды к убийству.

Глядя на то, как Лучия трогательно опекает и заботится обо мне и наших детях, рождали в моей душе чувство благодарности и гордости, сжимали в груди сердце и заставляли щипать глаза от нахлынувшего безразмерного счастья. В такие моменты я желал ее так неистово и горячо, что и вечности не хватило бы, что бы доказать ей свою бесконечную любовь и преданность. Но, в погоне за признательностью и поддержкой своих подданных, я совершенно забыл о себе и о том, как нуждается семья в моей любви и заботе. И теперь, когда я увидел в глазах своей половинки, сколько огорчений и неосознанной боли причинил своей постоянной занятостью и долгом перед королевством вампиров, то был сильно раздосадован и обижен на самого себя.

— Лучик мой, обещаю, что с сегодняшней ночи и впредь, я буду больше уделять вам внимание, ведь для меня самое ценное в жизни — это вы и ваша любовь. — Я потянулся к ее губам снова и на этот раз, она сдалась и со всей пылкостью и жадностью ответила на поцелуй. — Я знаю, что ты скучаешь по мне. Прости, что заставил тебя чувствовать себя одинокой, больше я не допущу этого. А для бумажных дел найду себе помощника.

— Прощу, если ты хорошо попросишь меня об этом. — Игриво ответила она, и ласково улыбаясь, расстегнула мне застежки на камзоле.

— Тогда, начну прямо сейчас. — Сказал я и, продолжая целовать любимую, усадил ее на стол и принялся развязывать тесемки на ее платье, совершенно позабыв о том, что никто из нас не потрудился замкнуть дверь кабинета или наложить полог тишины.

Придаваясь страсти со всей самоотдачей, я не жалел времени для растягивания удовольствия, и наслаждаясь каждой клеточкой своей половинки, нежно и плавно погружал ее в экстаз, заставляя вырываться ее стонам все громче.

Достигнув высшей точки любовного таинства, Лучия довольно растянулась на столе, где это таинство и произошло, а я, сгреб ее на руки и уселся вместе с ней в кресло, и баюкал любимую женщину, как маленького ребенка, плавно качая из стороны в сторону и нежно прижимая к груди.

Наше умиротворенное уединение потревожил стук об стекло. Этот звук, сопровождающийся пищанием летучей мыши, повторился три раза, а затем, крылатый, дезориентированный зверек смог найти открытую форточку, влетел в кабинет и шлепнулся на стол, перед нашими изумленными лицами. В лапках крылана, был свернутый в трубочку лист бумаги.

Лучия подняла письмо, а для этого ей пришлось встать с меня, о чем я вскоре пожалел, так как, глядя на ее мелькающую перед глазами, полуобнаженную фигуру, почувствовал новую волну желания.

Супруга развернула его и поспешно пробежалась глазами по написанным строчкам, затем состроила строгое недовольное лицо, словно желала кого-то наказать.

— Что в нем? — Спросил я.

— Это от Зака. Он интересуется, нет ли его дочери у нас, и пишет, что Аврора вновь удрала из дома и до сих пор еще не появилась.

— Учитывая кто ее мать, не удивительно, что девочка выросла бунтаркой. — Заключил я, подняв Брови вверх, а затем, сменив шуточный тон на более серьезный, сказал. — Мне помнится, я слышал ее голос сегодня днем. Эта девочка, вообще спит когда-нибудь?

— Да уж, древние, наделили ее не только возможностью ходить под солнцем, но и неиссякаемой энергией. — Усмехнулась Лучия. — Не будь она моей племянницей, я задала бы ей трепки, но она меня так выручает, когда нянчится с мальчишками, что придется опять прикрывать ее и оправдываться перед братом.

Застегивая на себе рубашку, я принялся рассуждать:

— Выпив Святой крови, я тоже перестал страшиться солнца, но все же долго без сна обходиться не могу. Видимо Аврора прячет от нас все свои таланты и не хочет доставать козыри из рукава. Она уже стала довольно взрослой, ей не сидится дома — а это становится уже большой проблемой.

— Ее можно понять. В конце концов, она уже молодая девушка, и седеть в четырех стенах взаперти…. Ей должно быть очень скучно, поэтому она использует даже малейший шанс, чтобы улизнуть из дома.

— Я все прекрасно понимаю, но все было бы куда проще, если бы она была обычным вампиром и не впутывала в свои авантюры наших сыновей. Мы не знаем, насколько она сильна и какого уровня ее энергетический резерв. Марика и Зак пытаются держать ее магию под контролем, но в конечном итоге энергия может высвободиться.

— Но как? Аврору ведь никто не обучал магии, а это дает нам дополнительное время и преимущество. Владея силой, она даже не сможет ею воспользоваться без определенных знаний. Все идет точно по плану.

— Да, я тоже так думал до недавнего времени, но ей каким-то образом удалось разрушить сложные плетения, которые я наложил на замок, воспользовавшись древним заклятием крови, а, как известно подобную магию может нейтрализовать только архимаг высшего духовного уровня или тот, кто ее наложил. Так или иначе, Аврора не может оставаться здесь. Нужно скорее выдать ее замуж: любовные отношения и приятные хлопоты могут отвлечь ее от магии. Этим мы еще немного выиграем время, чтобы придумать, что делать нам с этим дальше.

— И как мы все это устроим?

— Для начала устроим бал, где Аврора сможет дебютировать, как готовая невеста на выданье. Так называемые смотрины, на которые созовем всех молодых вампиров со всех уголков света. Наверняка из огромного количества женихов ей кто-нибудь приглянется. Все должно выглядеть непринужденно.

— Это хорошая идея! Ты прирожденный стратег. — Похвалила супруга и обняв за талию, чмокнула меня в щеку, затем задорно заявила. — Позволь мне заняться подготовкой к балу, обещаю, все будет в наилучшем виде.

— Я ни сколько не сомневаюсь в тебе, моя дорогая. — Я вернул любимой долг в виде поцелуя в макушку темно — каштановых локонов. Вдыхая лавандовый аромат ее волос, почувствовал сексуальную неудовлетворенности от одного раза.

— Главное, чтобы Аврора не догадалась о смотринах, а то взбунтуется. Ты же знаешь, что она о свадьбе ничего и слышать не желает, ее мысли занимает только магия.

— От чего же? Под предлогом совета состоится бал, а там все дело за молодостью. Думаю, сердце юной девушки не устоит и откликнется на юношеские феромоны. — Я проник в вырез декольте и ладонью накрыл округлую грудь Лучии, вызывая дрожь на ее коже.

— Я не об этом, — смутившись, она остановила мою ладонь. — Подозреваю, что ее сердце уже занято.

Романтичный момент был упущен, и мне не оставалось ничего, как вытащить руку и прекратить так бессовестно домогаться своей жены при таком серьезном разговоре.

— И кто же этот «счастливец»? — Я оперся задом о стол и скрестил руки на груди.

— Боюсь, что она влюбилась в моего отца, поэтому и шныряет по замку круглыми сутками. — Ответила Лучия.

— Не может быть? Ты хочешь сказать, что Аврора влюбилась в Даркаруса. Но ведь между ними огромная разница, и вообще, она доводится ему внучатой племянницей! — Удивился я.

— Может реальная разница в столетиях и огромная, но благодаря смешиванию в теле отца капли Христовой и капли крови Люцифера, он выглядит всего на всего зрелым, и довольно привлекательным мужчиной…. Подумай сам: еще в детстве, она прилипала к нему, как банный лист к… кхм… — запнулась Лучия и, прочистив горло, продолжила. — В общем, я могу и ошибаться и это лишь детская привязанность. Но что если нет?

— Если это так, то у всех нас большие неприятности, ведь Зак никогда не простит Дарка за похищение Маришки, а если выясниться, что и дочь попала под влияние родственника, то малой кровью здесь не обойдется. И почему династия Дракулы, притягивает неприятности, как магнитом?

На свой вопрос, я получил красноречивый ответ, выразившийся в недовольном и слегка удивленном выражении лица супруги, которая выставив руки в бока, с упреком посмотрела на меня, догадавшись, в чей огород, был адресован мой словесный камень.

Хоть я и был королем Царства ночи, все же в моей кровати, властвовала супруга, впрочем, как и моим сердцем, поэтому, я не выносил, когда она обижалась, а она не переносила шуток, касающихся ее личности (ведь это грозило мне холодной и одинокой постелью).

— Ха-ха-ха. — Нервно усмехнулся я и попробовал исправить ситуацию. — Я вовсе не имел в виду тебя, моя ненаглядная. — Протянул я руки к своей женщине.

— Пфф! Неубедительно! Но ты можешь изменить мое мнение! — Игривым тоном, прошептала она и защелкнула дверной замок, намекая на второй раунд.

Хеллдригор.

Оклемавшись от вчерашней весело проведенной ночи, перед моими глазами еще некоторое время нависала туманная пленка. В голове сильно гудело, руки неистово тряслись, в горле пересохло от похмелья, а в памяти возникали смутные обрывки вчерашнего празднества.

По случаю моего сто шестьдесят восьмого день рождения отец устроил для меня отвязную вечеринку: галлюциногенные и наркотические грибы, травы и коренья сыпались, как из рога изобилия, а алкоголь бил фонтаном. Полуобнаженные демоницы всех мастей на не твердых копытах, одурманенные зельями, танцевали. Эти танцы с гостями плавно переходили в оргии и, вскоре праздник перешел в извращенный ритуал, со стороны больше напоминающий змеиный клубок во время брачного сезона.

Отец с самого детства приучал меня к свободной от предрассудков и границ жизни, где роскошь и развлечения на любой лад были ее неотъемлемой частью, поэтому неудивительно, что еще ребенком, я стал отъявленным сибаритом и, повзрослев, с радостью окунался в мир похоти, разврата и развлечений. Конечно же, это было не единственное, чему обучал меня отец с шайкой, тщательно отобранных для меня преподавателей, которую составляли самые просветленные, но проклятые, угодившие в ад умы человечества: философы, поэты, историки, колдуны, астрономы, военноначальники и демоны воители, обучавшие меня боевому искусству. Как единственный наследник Люцифера, я должен был овладеть не только всевозможными науками смертных, но и уметь вести тактильный бой, так же хорошо, как управляться с магией. Я преуспел во всех науках, как того требовал отец, но сердце мое принадлежало боевому искусству, магии, азартным играм и разгульному образу жизни.

Протерев глаза дрожащими ладонями, я обернулся по сторонам. Вокруг, обвивая меня своими руками и хвостами, мертвецким сном спали четверо пьяных демониц. Меня это нисколько не удивило, ведь так и завершался обычный день наследника Темного Владыки. Выбравшись из клубка женских конечностей, я, на ватных ногах, спотыкаясь о преграды, добрался до позолоченного столика, где, на его поверхности, среди беспорядка и объедков, стоял изящный кувшин с вином. Не утруждая себя поиском кубка, я стал жадно глотать бодрящую жидкость прямо из кувшина, часть ее, проливая на себя. Утолив жажду и откашлявшись, окинул свои покои недобрым взглядом. Некогда идеально убранная комната, до отказа напичканная великолепной, красивой мебелью, разительно отличалась от того, что я наблюдал сейчас. На мраморном полу, устланном редкими коврами, спали обнаженные захмелевшие гости (по крайней мере, их женская часть). Повсюду, куда падал мой взор, валялись лоскуты разорванной одежды, опрокинутые стулья и подсвечники, пустые кубки, надкушенные куски недоеденной еды. Порча на мебели была изрезанна чьими-то когтями, а некоторые предметы декора, так вообще пришли в негодность. Трудно было даже представить, что здесь происходило, но могу предполагать, что после вечеринки в общем зале, я пригласил самых красивых демониц сыграть со мной в кости на раздевание или на секс, и похоже, те четверо, обнаженных прелестниц, что в моей кровати, оказались в проигрыше.

«Что ж! Ночка удалась на славу, спасибо отцу!» — Про себя ухмыльнулся я. — «Нужно освежиться, а то от меня несет, как от тысячелетнего вестера (полуразложившийся адский пес, похожий на крысу, размером с медведя)»

— Оргус! — Призвал я слугу.

Вспыхнул алый огонь и передо мной появился сонный бес с козлиной бородкой. Его свиноподобная морда была опухшей от недавно выпитого алкоголя. Видимо мой призыв пришелся как раз на то время, когда этот короткорогое исчадие спало.

— Да, молодой хозяин. Что прикажете? Ик. — Невнятно икнул он и почесал свое большое пузо, прибывая еще в хмельном состоянии. — Ваши именины прошли на славу! Ик. — Кривой рот растянулся в мечтательной улыбке, подтверждая мои подозрения по поводу прошедшей ночи.

— Оргус, приготовь для меня чистую одежду, и пока я буду купаться, наведи здесь порядок и чтобы, когда я вернусь, здесь не было ни единой души.

— Слушаюсь! — Пошатываясь на своих коротеньких копытцах, слуга приставил прямую ладонь к своим коротким козлиным рожкам.

Маленькие копытца суетливо зацокали по полу, а я направился в сторону банной.

Опустившись в бассейн с бурлящей ароматизированной водой и, вдыхая влажные пары, меня разморило еще больше, но чтобы избавится от этого состояния перед тренировкой, которую я никогда не пропускал, мне пришлось воспользоваться магией и, приложив по два пальца к вискам, я снял последствия похмелья. Расслабившись на минуту и погрузившись в себя, услышал звук отворяющихся дверных створок и дрожащий голос обеспокоенного слуги:

— Я предупреждал ее, что вас нельзя беспокоить, но она… н… не послушала.

Открыв глаза, и оторвавшись от приятной неги, я увидел, что в помещение поспешным шагом, ворвалась рыжая темнокожая бестия. Я лично предпочитал похотливых суккубов, но если эта рогатая красотка сейчас сможет доставить мне еще большее удовольствие, то не стану придираться к ее происхождению.

— Все в порядке, Оргус, можешь заниматься своими делами. — Сказал я, рассматривая красивое тело демоницы, которая покачивая бедрами, нагло прошла в банную, не смотря на запрет.

Прислужник кивнул и с поклоном попятился назад, прикрыв за собой двери.

— Я подумала, что юному повелителю будет одиноко и поэтому я здесь. — Произнесла она властным голосом.

Я ухмыльнулся, а демоница эротично встряхнула своей огненной гривой и махнула остроконечным хвостом. С ее плеч слетел просвечивающийся халатик, обнажая красивую фигуру пышногрудой мулатки. Она подошла к краю бурлящего бассейна и нырнула под воду. Спустя пару секунд я ощутил ее теплые руки на своих коленях, которые она развела в стороны. Не выныривая, своими мягкими губами она коснулись кончика моего копья, которые жадно поглотила, проталкивая глубже в горячее горло. По телу пробежала дрожь, вызывая возбуждение. Плавные движения ее сдавливающей глотки дарили мне наслаждение, от которого я прибывал в блаженстве. Опыт и оральные навыки демоницы в обслуживании мужчин быстро приблизили меня к приятному завершению. Я откинулся на бортик и попытался отдышаться, приходя в сознание.

Демоница вынырнула из воды, вытерла рот ладонью и улыбнулась, оскалив клыки.

— Моему повелителю понравилось? — Сверкая змеиными глазами, спросила она, присаживаясь на мои колени.

Я тактично спихнул ее и встал в полный рост.

— Это было не плохо, но сейчас я тороплюсь. — Ответил я, не замечая ее присутствия и, разгребая воду, направился к ступеням.

— Но мы еще не закончили! — Раздосадовано, огласила рогатая.

— Разве? По мне, так я полностью удовлетворен. — С сарказмом высказался я и сделал полуразворот головы в ее сторону, чтобы адская бестия могла увидеть мою ухмылку.

— Но разве ты не хочешь познакомиться поближе? Узнать мое имя?

— Мне это не нужно! Я получил уже все, что хотел. — Это были мои последние слова перед тем, как я вышел за дверь и услышал злобный рык, сопровождаемый всплеском воды.

«Видимо она разозлилась!» — Подумал я и затянул во весь голос любимую песню-потешку, которую часто напевал, присвистывая веселенький мотив, поднимавший настроение после вот таких романтических рандеву:

— Фьють — тю — тю — тю — тю-тю-тю-тьють!

Жил был на свете Трулуффо король.

Красивой, богатой он правил страной.

Девушек рядом с ним было не счесть.

Но самая хитрая средь девок тех есть.

Фьють — тю — тю — тю — тю-тю-тю-тьють!

Трулуффо хотела она заманить,

Чтоб короля на себе вскоре женить.

Но как красотка над этим не билась,

Соблазнить Трулуффо не получилось.

Фьють — тю — тю — тю — тю-тю-тю-тьють!

Но как же так! — Дева рыдала,

Что в кровать к королю не попала.

В чем тогда скажите секрет? —

У слуг дева пытала ответ.

А слуги твердили: «секрета здесь нет!

Трулуффо любитель мужчин… уже… много… лет!» Фью-тю-тю-тю-тьють! — Последняя строчка звучала грандиозно за счет высоких актав.

Такое поведение с женскими особями было для меня вполне характерно, потому как, обладая красивой внешностью и крепким телосложением, да еще в придачу, являясь наследником самого дьявола (что немало важно), отбоя от дам не было. В меня по уши влюблялись абсолютно все особы женского пола, бывало даже демоны, бесы и мужчины, загремевшие в ад, но гомосексуальные отношения меня не прельщали. Поэтому достигнув половозрелого возраста, я без труда получал все что хотел. Не удивительно, что мое отношение к окружающим стало чисто потребительским и, получив необходимое мне, переключался на другие развлечения, оставляя своих бесчисленных любовниц в недоумении и холодной постели.

Зайдя в свои покои, я обнаружил поспешно снующих под ногами мелких чертей, которые заканчивали ликвидировать последствия бурной ночи и вселенского бардака. Оргус — мой верный слуга и помощник руководил ими и, увидев меня, подскочил со стопкой чистой одежды в пухлых руках.

— Молодой господин, ваш отец ждет вас в тронном зале. Он желает понаблюдать за вашими тренировками. — Сообщил бес, забавно подергивая свой козлиной бородкой.

— Что ж, нельзя отца заставлять ждать. — Сказал я и принял кипу белья из рук слуги.

Надев на себя штаны из мягкой кожи, безрукавку из того же материала, и повязав на бедра пояс, служившим мне ножнами, я, присвистывая мелодию про «Трулуффо», направился прямиком в тронный зал, где меня ожидал властелин ада.

***

Когда я вошел в тронный зал, хозяин преисподней, сидя в своем массивном троне из обсидиана, оживленно болтал с одним из своих шпионов — магов, призванного добывать информацию в мире смертных. Человеком в длинном балахоне со спрятанным за широким капюшоном лицом, был маг из мира смертных, это я понял по его старческим рукам, не имеющем когтей.

«Что ему здесь надо? Наверное, у него для отца есть что-то очень важное».

Увидев меня, идущего через череду колон — исполинов, что поддерживали сводчатый потолок, собеседники затихли. Люцифер жестом когтистой красной руки, поспешно приказал шпиону исчезнуть и тот срочно испарился в зеленом пламени, вызванное определенным заклинанием и рисованием в воздухи пиктограмм.

Лицо озабоченного дьявола на мгновение просияло, а в глазах заиграли адские искры, что было заметно даже издалека. Я понял, что меня ждет долгий разговор, но пока даже не подозревал о чем именно.

— А вот и мой дорогой наследник! — Приветственно вздернул руки вверх Люцифер, сидя на своем троне, затем он поднялся, чтобы, как обычно обнять меня. — Ну как тебе мой подарок?

Я подошел в плотную и обнял могучую фигуру старика. Отец похлопал меня по плечу.

— Спасибо тебе огромное. Вчера был самый лучший день рожденье, а за Вольхора тебе отдельное спасибо. Я не ожидал, что ты уступишь мне своего цербера.

Я давно мечтал о быстром скакуне, так как очень любил верховые прогулки и охоту, и по случаю именин, отец осуществил мою давнюю мечту, подарил мне самого свирепого стража адских ворот, который впредь и до скончания веков будет повиноваться мне.

— Не стоит благодарности, ведь когда-нибудь ты займешь мое место на престоле и будешь управлять адом.

Его фраза показалась мне немного странной, так как, всем известно, что дьявол был бессмертным, как и Боги с их ангелами, а вот я, в отличие от этой вечной братии не обладал такими качествами, потому как в моих венах текла наполовину человеческая кровь.

Моя мать была обычной смертной, поэтому я унаследовал от нее некоторые черты характера, но самое неприглядное, что мне досталось человеческого — это старость. Я взрослел быстрее, чем мои демонические сверстники, и если они в свои сто шестьдесят восемь лет выглядели как дети, то я выглядел на все 2500, или двадцать пять лет по человеческим меркам.

— Это будет очень не скоро. — Усмехнулся я, разжимая свои руки. — Что тебе сообщил этот некромант, ты выглядишь взволнованным? — Поинтересовался я, так как впервые видел своего отца в таком состоянии.

— А это, как раз то, о чем я хотел с тобой поговорить. — Дьявол выдержал небольшую паузу и, заметив, что я весь во внимании, продолжил. — Ты же знаешь, как сильно я желаю разрушить проклятие и выбраться на поверхность?

Я кивнул в знак согласия заинтригованный началом разговора.

— Так вот, все эти года, что растил тебя, я тщетно искал способы сделать это, но сегодня для меня появилась надежда. От мага я узнал, что на поверхности живут существа, которые видят все события временных пространств. Им подвластно прошлое, настоящее и будущее. Оракулы знают «все и вся» и, могут поведать даже о других мирах, но только загвоздка в том, что они не очень-то болтливы, к тому же их логово невозможно отыскать.

— Отец, ты же знаешь, что я сделаю все для тебя. Выполню любой твой приказ. — Заявил я, полный надежды показать себя верным сыном.

Дьявол сухо улыбнулся, было заметно, что он колеблется.

— Ты мой единственный наследник и я не могу рисковать тобой, к тому же ты еще юн и твоя магия не достигла своего пика…

— Но я в хорошей физической форме, — прервал я отца, — в бою меня не победить ни человеку, ни демону.

— У тебя были хорошие учителя, — он положил свою руку на мое плечо, — но на поверхности тебя может ждать что угодно, к чему тебя не готовили. Ты моя единственная надежда на освобождение, к тому же ты наполовину смертный — отправить тебя на поверхность — это чистое безумие. Ты еще не опытен.

— Позволь мне разыскать оракула. Я раздобуду для тебя информацию и докажу, что я на многое способен.

Мои слова чуть не вызвали у отца усмешку.

— Нет! Тебе еще слишком рано покидать ад, чтобы выходить на поверхность. Для этого нужно усиленней заниматься боевыми искусствами и чаще практиковаться в магии.

— Хорошо, тогда я не буду терять времени на пустую болтовню, а лучше займусь делом. — Натянул я улыбку на лицо и призвал магические клинки, которые по одному моему желанию возникли в моих ладонях.

Аврора.

Братишки выполнили свое обещание и, следующей ночью, после нашего вчерашнего рандеву по деревне, у меня в руках уже было три увесистых томика по прикладной магии.

— Ах, вы ж мои вампирята! — Посмеиваясь, хвалила я близнецов, что сумели выкрасть для меня эти самые учебные пособия.

Я вертела книги, наслаждаясь прикосновением пальцев к мягкой кожаной обложке, которая так и манила открыть книги и прочесть их содержимое.

— Ну, вы и даете ребятки! Как вам только это удалось? — Облизываясь в предвкушении новых знаний, спросила я диверсантов, которые явно не честным путем раздобыли для меня фолианты.

— Пока я отвлекал папу, Рад свистнул ключи из его кабинета. — Горделиво ответил Аркти за обоих.

— Ну, вы молодцы! — Усмехнулась я, радуясь, что все мои старанья по их воспитанию не прошли даром.

Радамир и Арктисис со счастливыми улыбками на лице, что смогли доставить мне неописуемую радость, хлопнули друг друга по ладошкам, в знак солидарности и гордости за себя самих.

— Ро, а когда ты нас научишь пользоваться заклятиями? — Спросил Арктисис, тоже заинтригованный содержанием таинственных пособий в моих руках, которые я перелистовала, жадно глотая слюну.

— Ну, — я, с трудом оторвала взгляд от открытого фолианта и уставилась на кузенов, — когда сама выучу все, что написано здесь. О, я как раз забыла вам рассказать, что нашла для нас в лесу подходящую полянку для практики, когда сегодня прогуливалась по утесу. Она находится равноудалено от деревни и замка, так что нас никто не сможет найти или услышать. Мы устроим там свое убежище, где будем тренироваться в магии и учиться боевому искусству. Только осталось раздобыть оружие. — Прикусив нижнюю губу, я задумчиво посмотрела в потолок, думая, как это сделать, ведь родители не держат дома оружие, а в замке даже на столовых ножах стоят заговоры от меня, и это после того несчастного случая, что произошел со мной полвека назад.

В тот день, я, как и всегда удрала до заката из дома и примчалась в фамильный замок рода Дракулы, чтобы понянчиться с малышами. Неизвестно по какой причине, но меня сюда тянуло магнитом. Здесь я себя чувствовала свободно и комфортно, словно была хозяйкой этого поместья. Стены, комнаты и даже мебель, были пропитаны историей моей семьи и все здесь, казалось, окутано тайной, которую я жаждала разгадать. Особенно притягивал меня к себе сад, что во внутреннем дворике замка. Это место, где, возле статуи моей покойной бабки-княгини, росли черные розы, поистине завораживало меня и околдовывало своей аурой. Еще одна причина, по которой я крутилась там — это Даркарус и его интересные истории о чудесах и воителях, что наполняли древний мир. К этому строгому, но доброму мужчине, я была привязана еще с самого своего рождения. Он тоже часто наведывался в эту часть сада.

Тогда, подкарауливая Даркаруса у розария, я жутко заскучала и, не дождавшись родственника, побрела в замок, решив, что если гора не идет к Магомеду, то…. Проходя мимо кабинета дяди, я услышала шепот на непонятном мне языке. Моему любопытству не было предела, потому как знала, что помещение было пусто. Я не могла разобраться, откуда доносился завораживающий голос, звучащий в моей голове. Дверь кабинета оказалась заперта магическими заклинаниями и, помучавшись немного, мне удалось каким-то образом разорвать дядины хитросплетения магических нитей, а дальше все происходило, как в тумане. Прибывая в гипнотическом состоянии, налитыми свинцом ногами, я медленно подошла к столу. Из недр его ящика просачивался красноватый свет и исходил этот загадочный шепот, больше напоминающий шипение змеи. Открыв его, я чуть не ослепла от кровавого сияния, но привыкнув к свету, разглядела на дне ящика круглый медальон на толстой цепочке, красная сердцевина которого источала пульсирующее сияние. Вглядываясь в это украшение, мне казалось, что оно неотделимая часть меня и, что оно выбрало меня своей хозяйкой. Ведомая невидимой силой и не замечая ничего вокруг, я надела на себя медальон и прикоснулась к его сердцу кончиками пальцев. Как только я это сделала, меня пронзило молнией. От боли я потеряла сознание.

Очнувшись на руках деда Марчела (десницы короля вампиров, придворного лекаря и экстрасенса), я увидела перед собой, перекошенные от страха лица родителей и родственников. Из глаз, носа, рта и моих ушей вытекали струйки крови. Это возникло вследствие сильнейшего магического перенапряжения, которому я подверглась под влиянием медальона.

Позже мне прочитали рацеи о том, как опасна магия, и что, благодаря деду Марчелу, пожертвовавшему своей силой, мне чудом удалось избежать смерти. После долгих нравоучений и проповедей на эту тему наложили табу, и больше не проронили ни слова, не желая отвечать на мои расспросы. Но и тут мне удалось выкрутиться и разузнать более подробно о том, что все же со мной произошло. Прикинувшись спящей, мне посчастливилось подслушать разговор родителей и деда Марчела, который с волнением рассказывал о том, как на меня влияет переходный возраст и о том, что из-за этого, растущая во мне сила активировала камень в медальоне, энергия которого была сродни моей. Еще он сказал, что я открыла своего рода «ящик Пандоры», и если никто не хочет получить катастрофу, учитывая мой авантюризм, нужно оградить от магических энергий и посоветоваться по этому поводу с каким-то оракулом.

С тех пор магия и все, что было с ней связанно, было под строжайшим запретом, а медальон, дядя Дэш, пытаясь оградить меня от подобного случая, повесил себе на шею и больше не снимал его никогда.

Неожиданно в двери детской постучали.

Испугавшись, что меня застанут с книгами из дядиной частной коллекции, которые в принципе не должны быть в моих руках, я со всего маху запульнула их под одну из кроватей.

В комнату сыновей вошла тетушка Лучия. Увидев меня здесь, она удивилась, но вместо того, чтобы отчитать меня за несанкционированное проникновении, принялась позорить мой внешний вид.

— Ты только посмотри на себя! Да ты же похожа на чертенка, а не леди! — Охая, заламывала она руки.

— А что такого? — Я краем глаза взглянула на чумазую растрепу в измятых лохмотьях, что отражалась в серебряном зеркале, стоящем в углу детской. — Вполне себе прилично.

Мой вид не смутил меня, а вот то, как тетушка расписывала его, с лицом, полным брезгливого изумления, наоборот.

— Да ты только глянь, похожа на уличную шпану! Просто пугало какое-то!

Мне показалось, что она сейчас начнет плеваться через левое плечо и крестится с криками «чур меня, чур».

— Это же уму непостижимо, чтобы племянница короля, наследница рода Дракулы так выглядела. Нет, это уже слишком. — Тетушка потянула свои загребущие руки ко мне, и вцепилась за край потрепанной льняной рубашки. — А ну сейчас же пойдем со мной, я тебя переодену.

«О Боги, только не это!» — Мысленно, издала вопль.

Будучи признанной среди высшего общества отъявленной модницей, тетя Лучия считала всех, включая прислугу в ее замке куклами, и бредила тем, чтобы принарядить подопытных по своему вкусу. Никто не мог поспорить с вкусовыми качествами королевы, но вот только ее маниакальная настойчивость пугала даже самых заядлых любительниц наряжаться.

Противостоять тете в ее желании сделать мир лучше и красивее, не мог никто, кроме нас с мамой. Тут наше упрямство побеждало, так как мы боролись до последнего, предпочитая практичность роскоши. В конечном счете, Лучии приходилось махнуть на нас рукой и сдаться.

— Нет, спасибо мне и так хорошо. — Упрямо настаивала я на своем выборе.

— Ну, уж нет, моя племянница не должна выглядеть, как подзаборная торговка. — Не унималась она и тянула материю за край с удвоенной силой.

— А мне плевать. Меня все устраивает. — Я, не вставая с кресла, выдернула край рубашки из тетиных рук, и та, чуть не отлетела к двери, но устояла. Зыркнула на меня с нескрываемой злостью и гордо вздернула нос к верху.

— Будь по-твоему, — сдалась она, — но только не вздумай попадаться кому — либо на глаза в замке, пока ты в этих мужских обносках.

Мне, конечно же, на теткины нравоучения по модному приговору было абсолютно фиолетово, но чтобы ее длинная и скучная проповедь не растянулась на часы, на помощь мне пришли близнецы, которые, как и всегда заступились за свою благодетельницу.

— Мамочка, ну что ты привязалась к Ро? — Буркнул на королеву Аркти. — Мы же не на бал, а просто в сад собираемся. Тем более, там и так измажемся, да и никто нас не увидит.

Аркти попал в самую точку, ведь наши походы в сад, где мы весело проводили время, дразня русалок, катаясь по траве и, борясь друг с другом смастеренным из подручных средств оружием, заканчивались тем, что на порог замка являлись три измазанных грязью и травой чумазых поросенка в изодранных одеждах, неподлежащих починке. Это что касается игр в саду, но зачастую, прикрываясь садом, наша боевая тройка сбегала в деревню к смертным, где мы находили очередную забаву, устраивая правосудие над жадными или просто плохими людьми, а это несло за собой еще большие масштабы эстетической катастрофы.

— Кстати, о ваших, так называемых играх. — Тетушка, сверкнула пламенем своих глаз, и всех троих одарила недовольным взором. — До нас с Тэу дошли кое-какие слухи, которыми мы крайне недовольны. — Интонацией она выделила «крайне недовольны», и на этой фразе чуть не просверлила во мне дыру своими глазами, от взгляда, которого внутри все съежилось. — И ладно бы этим занимались хулиганы, но Аврора ты? От тебя мы такого ни как не ожидали.

— А что я? Я ничего! — Невинно хлопая глазами начала я, но тетушка грозно цыкнула, и дала понять, что лучше бы мне прикусить свой язык, так как на этот раз, избежать нравоучений не получится.

— Ро ни в чем не виновата. — В один голос заголосили принцы.

— Только не надо покрывать ее, а то мы не знаем, кто является организатором данного саботажа! — Королева строго пригрозила пальцем, давая понять, что с сыновьями разберется чуть позже, на что близнецы обиженно опустили головы. — В деревне вы устроили такой переполох, что людям пришлось из столицы вызвать экзорциста.

–Кхм! — Раздался наш созвучный смешок, который нам с огромным трудом удалось сдержать.

Тетушка гневно сверкнула глазами на нас, а мы прикрыли рот ладонями и сделали вид, что не понимаем, о чем она говорит.

— Это совершенно не смешно. — Продолжала она свою тираду. — Люди до смерти перепуганы, они боятся спать по ночам, обвешивают себя и свой скот всевозможными оберегами, освещают свои дома святой водой. И это всего лишь небольшой список того, как смертные пытаются себя защитить. Такое ощущение, что мы вернулись в прошлое. Вы же знаете, что между нами и людьми из деревни заключен договор, который соблюдался веками. По этому соглашению мы должны защищать смертных, но если люди не будут чувствовать себя в безопасности, то они подадутся в города и, тогда мы будем лишены всех благ: некому будет возделывать земли, слуг и еды тоже не будет.

С суровыми замечаниями тети мы все должны были согласиться, потому что она была абсолютно права.

Заключенный четыре века назад договор с вампирами, давал смертным гарантию безопасности и изобилие природных ресурсов на нашей земле. За это время, которое мы жили вблизи от них, но не показывались на глаза, поколение людей стало относиться к нам скептически, и уже многие вообще не верили в существование вампиров, считая нас глупыми выдумками суеверных предков.

— Экзорцисты и священники, а дальше что, охотники на вампиров? — Сетовала тетя, на которую я уставилась с непониманием, так как пропустила мимо ушей половину ее блестящего ораторского выступления.

— Простите, этого больше не повторится. — Покорно выдавила я фразу из себя, надеясь на то, что она ограничит доклад на тему «айя-яй, так не хорошо делать».

— А больше и не надо. — Ответила королева и хитро улыбнулась.

В комнате повисла тишина и нехорошее предчувствие. Мы с кузенами в недоумении переглянулись.

— Из-за ваших совместных прогулок у Тэу каждый раз возникают проблемы, поэтому мы с ним решили ограничить вас в общении.

Мы трое одновременно открыли рот, чтобы с воплем «это дискриминация!» возразить, но тетушка не дала нам и слово сказать и продолжила речь:

— Конечно же, мы вас не собираемся совсем отстранять друг от друга, а лишь ограничим ваше время препровождение. Два часа за ночь будет достаточно, чтобы поиграть и поделиться новостями, а остальное время вы будите учиться. Мы с вашим отцом, — она обратилась к сыновьям, — наняли самую лучшую гувернантку, которая будет организовывать ваш досуг и преподавать науки.

— Пф! Няньку? Серьезно? Им не нужна нянька! — Воскликнула я, возмущенная новостью.

— Гувернантку! — Поправила тетка. — А что касается тебя, дорогуша, то твои родители найдут для тебя достойное занятие, чтобы впредь тебе некогда было шататься по замку. Это мы можем обсудить позже, а теперь марш все в столовую ужинать. — Командирским тоном сказала она и вышла за дверь.

На моем побагровевшем от злости лице застыл вопрос «кто же тот иуда, который сдал нас с потрохами», и ответ на ум пришел сам собой. «Единственный, кто знал о нашей вылазке в деревню, это Дарк, он как раз и застал нас, можно сказать, на месте преступления. Наверняка его длинный язык наябедничал королю о том, где мы провели добрую половину ночи. Вот же предатель! »

Моему негодованию не было предела, но крепко сжав клыки, я крепилась, чтобы не взорваться и не выплеснуть вслед королеве все негативные эмоции, взывая к справедливости и здравомыслию, но к счастью выдержки промолчать мне хватило. Конечно же, в данной ситуации можно было найти плюсы, а именно то, что все же нам с близнецами можно будет видеться, но это никак не способствовало нашим будущим планам.

О том, что делать дальше и как наказать обидчиков, я не знала, но решила поразмыслить об этом на досуге, а пока, тетушка напрочь отбила аппетит, поэтому отправив близнецов в столовую, я направилась восвояси, прихватив с собою добытые чужими руками книги.

Хеллдригор.

Наконец-то для меня наступил звездный час, в предвкушении которого я прибывал в экспансивном возбуждении, ведь отец впервые доверил мне серьезное дело и выпустил на поверхность в мир смертных, во фронт врага, которого призирал и ненавидел всеми фибрами души.

Дождавшись наступления ночи и получив от Люцифера парочку советов и сентенций, я оседлал цербера, поднял его на дыбы и, напоследок махнув отцу рукой, помчался верхом по туннелям преисподней в сторону земного разлома, где был открыт проход. Доскакав до нужной расщелины, что была над самой головой, я, крепко вцепившись в гриву зверя, приказал Вольхору карабкаться вверх по отвесной скале. Страж ада, за каких-то, десяток мощных прыжков, врезаясь острыми когтями в твердую породу, преодолел расстояние в несколько миль и благополучно выбрался из разлома на поверхность земли.

Все получилось, как и предполагал отец, заклятие не распознало во мне дьявола из-за смешения крови смертной, поэтому оно ни как не среагировало на мою сущность.

Жаркое дыхание адских подземелий осталось позади, а мне в лицо подул освежающий прохладный ветер, наполненный различными яркими запахами хвои, древесины и сырой земли.

Душа моя ликовала, и ей под стать радовалось сердце, частыми ударами вырываясь из груди. На меня нахлынули необъяснимые чувства детской радости и восторга, от которых кружилась голова. Здесь мне было все в новинку, интересно и удивительно одновременно, ведь местное окружение отличалось от подземного царства, где не было и намека на зелень, лунный свет или прохладу ночи. Земля, о которой я узнавал из свитков и рассказов, открылась для меня в новом образе, и мне стало обидно за то, что этот прекрасный, разнообразный своей природой и такой изменчивый мир, принадлежал низменным и ничтожным людям.

Вольхор опустил голову к земле и всеми тремя парами ноздрей вдохнул воздух, принюхиваясь к протоптанным звериным тропам. Я, подбадривая, погладил пса по изогнутой шеи, и приказал ему искать след, который бы отличался от запаха лесных зверей. Вольхор зевнул одной из трех пастей, и вновь уткнулся ноздрями в палую листву под ногами. Неспешно передвигаясь по ночному лесу, цербер обнюхивал каждый сантиметр земли, чтобы не упустить малейший шанс учуять редкое существо.

Прошло много часов утомительного шатания по лесным дебрям, и ночь уже клонилась к рассвету, но наши поиски так и не увенчались успехом. За это время нам на пути попадалась разная живность, но никаких следов сверхъестественного существа обнаружено не было.

Возвращаться в подземное царств без какого-либо результата и разочаровывать отца не хотелось, поэтому я решил, что задержусь на поверхности, пока не раздобуду хоть что-то.

Чтобы скрыться от разливающегося по холмистым окрестностям света утреннего солнца, который отнимал силы и энергию у подземных существ, нужно было найти себе хорошее укрытие, и я, дернув за вожжи, направил Вольхора в скалистые горы, где наверняка удастся найти какую-либо пещеру и переждать там до наступления сумерек.

Верный пес быстро домчался до засыпанных снегом гор, где, у самого их подножия мы обнаружили целую сеть из пещер и разломов. Подобрав подходящее по глубине укрытие, мы обосновались там. Я, одним щелчком пальцев развел магический огонь, который пылал прямо из земли абсолютно без дров, чтобы поджарить мясо горного барана, добытого Вольхором по дороге сюда. Цербер устроился возле костра, так как ему не хватало тепла раскаленной лавы, к которому он привык за бессчетное количество веков. Лежа на брюхе, он вгрызался острыми клыками в свою долю добычи, дробя ее своей мощной челюстью вместе с костями.

Мне тоже не хватало удобств моих апартаментов, а еще вина и женщин, которые сделали бы мой поход немного веселее, но выбирать не приходилось, ведь я сам упрашивал отца, довериться мне, теперь-то нечего жаловаться. Но, даже, находясь в таких некомфортных условиях, я был рад, что Люцифер наконец-то увидел во мне самостоятельного мужчину, способного позаботиться о себе самом, а не безрассудного юнца, которым всегда считал меня.

Обглодав поджаристую лопатку, я кинул кость пускающему слюну Вольхору, и тот, обрадованный добавке, с нескрываемым восторгом захрустел ею.

Время тянулось бесконечно долго, и я, утомленный ожиданием, прикорнул к шерстяному боку дремавшего цербера. Одна из голов Вольхора настороженно приподнявшись, открыла сонные глаза, но увидев, что это всего лишь ее хозяин, лизнула мою щеку своим длинным шершавым языком и опустилась ко мне на плечо.

***

Проснулся я от того, что мое плечо затекло от лежащей и пускающей слюни на него пудовой собачьей головы. Освободившись от груза, я стряхнул вязкую жидкость с куртки и встал, чтобы размять тело и разгрузить позвоночник. Все тело болело и ломило, ведь я не привык спать на холодной твердой поверхности. Вольхор продолжал крепко спать, посапывая тремя парами ноздрей, а из его пастей смердело дыханием преисподней.

По длинному, поглощенному тьмой туннелю, я направился к выходу из пещеры, чтобы проверить свои ощущения и убедиться в том, что день близок к завершению и вот-вот начнется смеркаться. Мой биологический радар не подвел. Последние лучи солнца скрывались за горной грядой, а на пурпурно-фиолетовом небе показались первые звезды.

Я зевнул и потянулся, чувствуя, как с приходом мрака во мне просыпаются силы. Магия теплым потоком бежала по венам и насыщала энергией каждую клеточку моего затекшего тела. Чтобы окончательно взбодриться, я сделал несколько нехитрых упражнений, дабы привести мышцы в тонус. Когда я зафиксировал руки на затылке и делал повороты в стороны, то мое внимание привлекло к себе, движущееся темное пятно на сером фоне скал.

«Животное или человек». — Подумал я, но потом понял, что ни одно живое существо не подходило к тому, что я видел, и не могло двигаться по абсолютно плоской поверхности под выступом скалы, наклон которой был примерно сто десять градусов, без веревок или каких-либо приспособлений. Чтобы, быть точно уверенным в своей теории, и из чувства праздного любопытства, я прибегнул к магическому зрению.

Этот неопознанный объект издали, был похож на крупного муравья, который без особых усилий и подручных средств мог лазать по поверхности любого наклона, только от муравья его отличало круглое тело и четыре пары длинных ног. Мне стало интересно, что это за существо такое, о котором я ничего не знаю, хотя за годы обучения, выучил всех земных созданий, вплоть до мельчайших насекомых, но среди них не было ни одного размером с теленка.

Я решил проследить за существом, пока тот не скрылся из глаз. Поэтому не стал возвращаться в пещеру и терять время на то, чтобы пробудить Вольхора и отправился в одиночку.

Вытянув из спины огромные вороньи крылья, я взмыл, и продолжил двигаться по воздуху, вслед за объектом слежки, который полз, озираясь по сторонам.

Опустившись за скалистыми глыбами в километре от неопознанного существа, и сложив крылья, стал наблюдать, как паукообразная тварь не торопясь, подкрадывается к ничего, неподозревающей крупной птице, спящей в своем гнезде. Существо, осторожно переставляло свои паучьи лапы по рыхлой каменистой поверхности, не желая будить добычу, и подобравшись к ней на расстоянии пяти шагов, пригнулось и замерло. Резкий выпад и кричащая птица была уже в его жвалах. Разорвав тело несчастной жертвы на части, тварь, не удосужившись ощипать, поглощала ее вместе с перьями, причмокивая и постанывая от удовольствия. Набив свое круглое брюхо, существо поползло вверх, и я продолжил преследование.

Добравшись до вершины заснеженного пика, тварь заползла в узкую щель. Выждав несколько минут, я наложил на себя заклятия невидимости и проник в логово. Узкий проход туннеля постепенно стал расширяться, и вскоре я уже мог в полный рост свободно передвигаться по нему. По мере погружения вглубь горы я обнаружил целую сеть туннелей, которая сходилась в одном месте. Это помещение — своего рода логово, было больше и просторнее, чем остальные. Оно было сплошь опутано паутиной, а со сталактитовых потолков, словно гроздья винограда, свисали окукленные человеческие кости. Мне пришлось осторожно передвигаться, чтобы не запутаться в коварно расставленных сетях. В самом центре гнездовья, под потолком, висел огромный подвесной кокон. Проползая под узорами очередной шелковой паутины, я случайно задел нить, которая, словно натянутая струна завибрировала, издавая звонкий протяжный звук. Я замер, глядя на кокон, и ожидал, что вот-вот из него покажутся волосатые конечности, и хозяин мрачного места, медленно выберется из убежища.

Подвесной паутинный клубок не шевелился и я уже подумал, что существо видимо, находится в одном из других туннелей, поэтому даже и не знает об умышленном проникновении и, расслабившись, подошел к кокону, чтобы внимательней рассмотреть необычное жилище.

Не успел я и на шаг приблизиться к хитросплетенному шару, как на меня откуда-то сверху свалился хозяин логова. Из-за нарушенной концентрации, я моментально стал видимым, так как, потеряв бдительность и подвергнувшийся нападению, больше не мог поддерживать заклятие.

Смердящий гниющим мясом монстр повалил меня на землю, сплошь усыпанную костями мелких животных и птиц. Своими лапами он прижал мои руки и ноги так, что я не мог двигаться, а его жвала тянулись к моей шее, желая перекусить ее. Фасеточные глаза зловеще сияли миллионом крошечных бликов в непроглядной тьме, а из пасти стекали зловонные слюни прямо на мое лицо.

Я сотни тысяч раз участвовал в спаррингах с самыми сильными и безжалостными демонами, пока обучался боевому искусству в аду, поэтому знал как нужно себя вести в данной ситуации.

В моих руках, из черного пламени возникли боевые хопеши, с которыми я установил магическую привязку, как только получил эти замечательные серповидные мечи в дар от отца на свой сто сороковой день рождение. Этот вид оружия, среди всего разнообразия арсенала, отцовской оружейной, был у меня самый любимый, потому как хопеши шли в паре. Их крепкая сталь закаленная огнем преисподней и магией самого дьявола никогда не тупилась и не промахивалась.

Шипя над моей шеей, тварь лязгала жвалами и зубами-иглами, но чтобы не дать ей отделить мою симпатичную голову от красивого тела и не стать кормом мерзкого существа от такой банальной ошибки и невнимательности, я, магией раскалил свое тело, и его объяло адское пламя. Мерзкий паук, испугавшись огня, с глухим шипящим писком отпрыгнул от меня, затем он присел на задние лапы и замер. Я понял, что он готовится к прыжку, чтобы вновь напасть. Я в быстро встал на ноги и потушил себя. Готовясь атаковать, круговыми движениями ловко вертел клинки в руках. Паук сделал первый выпад, и я уже был к этому готов. Увернувшись от нападавшего, ловким движением я отсек ему одну конечность. Членистоногий ударился о землю и, с писком, неуклюже поднялся на остальные семь лап. Увидев во мне сильного противника, истекающее черной жижей существо, решило спасаться бегством и, спотыкаясь о недостающую часть отрезанной лапы, быстро заковыляло к лабиринту, затем, скрылось в одном из туннелей. Я пошел по его дурно пахнувшему кровавому следу, что оставлял раненный, и вскоре настиг тварь, когда она выбиралась наружу из отверстия. Взмахнув хопешами, я отсек еще три лапы, и мерзкий монстр, с неприятным оглушающим воплем, поскользнувшись на собственной вязкой крови, свалился наземь.

— Я знал, что ты придешь за мной. — Проскрипела мерзкая тварь протяжным неприятным голосом, лежа в луже черной жидкости.

— Откуда тебе было знать? — Спросил я, подходя ближе.

— А разве ты не меня искал?

— Я ищу Оракула, но кем являешься ты мне не известно.

— Я знаю, зачем ты пришел. И если ты нашел меня, значит мое время пришло. Я видел свою смерть от твоей руки, но наивно полагал, что могу изменить исход событий. — Медленно шевеля обрубками, шипел уродливый монстр.

Я был неожиданно удивлен тем, что судьба подкинула мне такой крупный подарок, ведь выбравшись на поверхность, я даже не знал, кого ищу, и не мог предполагать, что вот так, по чистой случайности натолкнусь на первое же существо, которое и является целью моего поиска.

«Оказывается на ловца и зверь бежит!»

— Я не понимаю о чем ты, но раз так, и ты тот самый оракул, что я ищу, то ты должен ответить на мои вопросы.

— И о чем ты хочешь знать? О будущем? — С усмешкой прохрипел паук. — Все смертные этого хотят, но я вот что скажу. — Монстр выдержал паузу, а затем, словно выдавал какую-то тайну, прошептал, медленно подергивая своими жвалами. — Будущее неизбежно, как и в моем случае. Х-ха-ха-ха — Он расхохотался, и его смех был еще гаже и отвратительней, чем вой адского полу-пса полу-крысы вестера.

— Знал бы, что ты такой шутник, созвал бы публику, чтоб все смогли повеселиться. — Огрызнулся я.

Не желая тратить время на это мерзкое создание, я перешел к делу:

— Как ты узнал, что здесь кто-то есть, ведь я был под заклятием невидимости?

— Я много, что вижу, поэтому, разглядеть магию для меня сущий пустяк.

— Тогда ты знаешь, как снять божественное проклятье?

— Я не знаю, как это сделать.

— И что же ты за оракул такой, или ты просто не желаешь отвечать мне?

— Я могу видеть события, что были, что происходят сейчас или, что будут происходить в будущем, но я не вижу причины, что воздействуют на эти события.

— Значит, ты мне бесполезен. — С отвращением произнес я и замахнулся, пытаясь запугать монстра.

Мне удалось произвести должный эффект, впрочем, это не удивительно, учитывая, что отец был моим наставником по хитрости и пыткам.

Съежившись от страха, оракул выкрикнул:

— Подожди!

«Оу! даже провидец боится смерти!» — Мысленно усмехнулся:

— Если тебе есть, что рассказать, то не затягивай, у меня времени в обрез. — Со скучающим видом, я склонился над запуганной добычей и стал точить хопеши друг о друга, высекая искры.

— Я могу рассказать о твоем будущем и о предательстве. Хех.

Его «хех» меня насторожило:

— Что еще за предательство? Не думаю, что это уж такая важная для меня информация. Ведь, если кто-то посмеет меня предать, то сразу же «голова с плеч». — Для пущей убедительности, я демонстративно показал это, поднося острее, загнутой холодной стали к шее членистоногого, глотающего слюну и дрожащего от страха.

— Я говорю о твоем предательстве перед тем, кем трепещешь! — Со злостью рявкнуло чудовище, плюясь и изрыгая из своей пасти невыносимый смрад. — Ты предашь того, кем так дорожишь и займешь его место.

— Нет! — Разозлился я. — Этому никогда не бывать!

— Это твое будущее. Твоя судьба. Ха-ха-ха-ха-ха, ха-ха-ха-ха-ха.

— Ты че несешь? — От злости я сорвался с катушек и был готов размозжить голову оракулу, нагло лгавшему мне в лицо. — Я никогда не поступлю так с моим отцом! Я не предам его!

— О, еще как сделаешь это. Сделаешь! Сделаешь! — Кричал оракул, издавая странные гортанные звуки.

— Ты врешь, мерзкое насекомое!

— Нет, оракулы не могут лгать, мы лишь говорим то, что видим. Ты предатель, и это правда! Скоро ты сам в этом убедишься! Жаль, что я этого не увижу. Ха-ха-хах. — Задыхаясь от хохота, издевался надо мной мерзкий паук.

Я чувствовал, как во мне закипает злость от его мерзкого смеха. Я перестал здраво мыслить, так как в ушах стоял этот противный гогот. Кулаки мои сжали рукояти с силой, что костяшки пальцев побелели. Никто не имеет право насмехаться над сыном дьявола, а эта мерзкая тварь смеялась прямо мне в лицо, разбрызгивая слюну, и я не смог сдержать порыв своих эмоций и с криками «Нет! Нет! Нет!», нанес чудищу удары по голове.

Ярость во мне переходила всякие границы и я, потеряв контроль над собой и ситуацией, непроизвольно стал трансформироваться.

Я бил до тех пор, пока не осознал, что просто колочу кулаками по вязкой, отвратно пахнущей жижи, не оставляя ни какого признака существования оракула, кроме мокрого пятна передо мной.

Отстранившись от черной лужи, я с ужасом рассматривал свое тело, не узнавая себя прежнего.

Неожиданно открывшаяся вторая ипостась полностью шокировала меня, так как я думал, что черные крылья — это предел моих возможностей, но как оказалось — еще нет.

Теперь же я предстал для себя в новом свете. Мое тело увеличилось в размерах и изменило свой бронзовый цвет на черный. Из плеч и хребта торчали длинные шипы, спрятанные под крыльями. Вылезли острые клыки и когти, а еще меня удивил остроконечный хвост, болтающийся под ногами, которым я совершенно не понимал, как управлять. Но больше всего из равновесия меня выбила корона из рогов, выросшая прямо из черепа.

Трогая и щупая свое обновленное тело, я долго не мог осознать, каким чудесным образом я превратился вот в «это», и что мне теперь с этим делать. Первым делом, я хотел вызвать адово пламя, чтобы по средствам телепортации моментально попасть на аудиенцию к отцу, но вспомнив, что предрекал мне злосчастный ведун, понял, что это плохая идея. Тем более что, рассказать отцу правду о разговоре с оракулом было бы глупо. Поэтому, я решил задержаться еще на поверхности земли, пока не разберусь во всем и не найду более сговорчивого предсказателя, ведь членистоногий прямым текстом намекнул: «нет, оракулы не могут лгать, мы лишь говорим то, что видим», а значит, что у него были родственники или, собратья в конце концов.

Глава 2. Одиночество вместо розги.

Аврора.

Идти домой я решила пешком, так как в полете, читать книги было бы жутко неудобно, а так, благодаря вампирскому зрению я могла прерваться, чтобы заглянуть и вычитать заинтересовавший меня текст. Пробираясь сквозь лесные дебри на моем пути попалось поваленное дерево, и так, как домой мне совершенно не хотелось, я взгромоздилась на завалинке и стала вчитываться в заклятия.

На глаза случайно попался параграф о ментальной магии: о свойствах телепатии и мысленном воздействии ее на противника. Любопытство взяло верх, и я стала взахлеб вычитывать и вникать в новые знания. Меня эта глава так увлекла, что я не заметила, сколько времени прошло за ее изучением, но простота изложенного текста и его общедоступность для понимания моего мозга превзошли все ожидания, что меня затянуло с головой. На страницах было столько интересного материала, который не только рассказывал, но и обучал тому, как концентрировать свою энергию, и о том, как брать ее из стихий, чтобы пополнить резерв. Еще говорилось о том, как перенаправлять энергию и преобразовывать ее в ментальную, и даже, как мысленно заставлять противника подчиняться.

Только дойдя до финальной точки параграфа, я оторвала глаза от книги, и удивилась. На небе во всю сияло летнее солнце, а я даже прозевала рассвет.

«Вот же ж! Родители точно прибьют меня на месте, ведь я отсутствовала дома почти сутки. Так надолго я еще никогда не пропадала. Дома меня точно ждет взбучка». — Подавленно рассуждала я, предвкушая встречу с разъяренными предками.

Как бы меня это все не расстраивало, но топать домой и показаться на глаза родителям я должна была, что бы убедить их, что жива и здорова, поэтому, захлопнув книгу и прижав кипу к груди, продолжила путь.

Пройдя несколько десятков шагов, до моего острого слуха, с окраины леса, донесся далекий жалобный скулеж и издевательский мальчишеский смех. Мимо попавшего в беду (пусть даже животного) я никак не могла пройти, поэтому, повернула в ту сторону, чтобы разобраться и возможно помочь бедному существу.

Моя интуиция как всегда не подвела. Дойдя до места экзекуции и спрятавшись в кроне дерева, я наблюдала такую картину: четверо акселератов склонились над ямой-ловушкой, что вырывают охотники, чтобы поймать зверя покрупнее. В руках подростков были заостренные палки, которыми они тыкали в обессиленного молодого волка, по несчастному случаю, угодившего в яму. Молодой волк выглядел оголодавшим и изрядно потрепанным, видимо в яме, без еды и воды он просидел пару дней, поэтому не мог даже визжать в полную силу.

Каждый тычок палкой сопровождался жалобным и измученным скулением волка, и при этом малолетние бандиты смеялись, словно мучения зверя доставляло им огромное удовольствие. Среди всех хулиганов особенно выделялся один. Он был толще и выше всех мальчуганов, на вид ему было примерно тринадцать или четырнадцать человеческих лет. Судя по всему, он и был идейным предводителем, так сказать вождем-затейником местной шпаны, так как, подпихивая в спины своих нерешительных младших товарищей, толстяк подстрекал, да еще и подбадривал шутками братьев по оружию, заставляя делать их то, что им не очень нравилось. Видимо его авторитет среди малолеток был неоспорим, так как мальчишки, боясь ослушаться жирдяя, выполняли все, что тот им велел.

Ну уж этого я никак не могла спустить с рук малолетним живодерам и оставить бедное животное на растерзание, поэтому стала думать, как же мне навсегда отвадить их от таких вот забав. Идея не заставила себя долго ждать. Недавно пройденный материал по ментальной магии хорошо запомнился мне, и я решила, что пора уже от теории переходить к практике.

Я закрыла глаза и сосредоточилась на волнах энергии, что текла в моих венах, затем эту силу я преобразовала в ментальный поток мыслей и направила его на капитана местной пиратской банды. Когда телепатическая связь со смертным была установлена с первой же попытки и в моей голове стали проносится его грязные фантазии и мысли, я стала корректировать их.

Не сумев удержаться, чтобы не внести свою лепту в наказание за провинность в моем родном лесу, я приказала жирдяю проучить своих товарищей. Толстяк, та же продолжая выдавливать из себя смех, вынул палку из ямы и ударил ее тупым концом рядом стоящего мальчишку. Тот с воплем схватился за голову и осел на корточки. Остальные не поняли, что произошло, точнее не успели понять, как и по их головам прошлась палка. Ругаясь на чем свет стоит, все завыли фальцетом, на ходу придумывая самые «ласковые» прозвища своему бравому атаману.

— Ты че творишь? Совсем сдурел. — Закричал тот, что постарше остальных, почесывая шишку на лбу.

Ясное дело, тот к кому он обратился, его не слушал, а продолжая истерически ржать, замахнулся, чтобы раздать новую порцию ударов в наказание за плохое поведение.

— Аха-ха-ха-ха! Аха-ха! Гыа! — Продолжал закатываться толстячок, резко опуская тупой конец палки на хребет удирающему собрату.

— Айа-яй! — Вопил бегущий коротышка. — Совсем из ума выжил? Больно же! Прекрати! Ой, хватит!

Ситуация поменяла оборот и обидчики волка стали на его место. Правосудия ради, я не спешила прекращать развернувшуюся на моих глазах комедийную антрепризу, от которой сводило живот. На это представление, где один упитанный бройлер, смеясь, дубасит по спине своих подельничков, можно было смотреть бесконечно, но как не странно трое избитых не желали мириться со своей участью и вскоре объединившись, отобрали палку и завалили наземь главаря, чтобы подвергнуть его избиению.

Сорванцы били своего бывшего друга со всей силы, не разбирая частей тела. Один, сидя сверху заехал продолжавшего смеяться толстяка по носу, что аж брызнула кровь, другие пинали по ребрам с двух сторон. Оставаться в стороне было нельзя, а то бездействие могло обернуться трагедией.

Чтобы не терять драгоценное время, потому как действовать нужно было моментально, я попробовала расширить диапазон ментального воздействия, как было описано в книге, для того, чтобы одновременно повлиять на всех участников битвы. Установив с их разумом связь, я, от непривычки и из-за того, что множество чужих мыслей одновременно мельтешили в моей голове, немного растерялась и мысленно дала им позыв на то, что первое пришло в мою дурную голову.

Все участники неравного сражения моментально схватились за животы и кинулись в кусты поливать их рвотной массой, которая била из них, как из фонтана. Отвратительные звуки, неприятные для моего острого слуха, чуть не вызвали и у меня самой рвотный рефлекс, и чтобы не спасовать и не выдать себя, я вселила в мальчишек мысли бежать домой, и в будущем больше времени уделять в помощь родителям. А чтобы больше их не посещало желание заниматься ерундой и не мучить животных, я сделала так, что любая встреча с зверьем будет вызывать острую боль в животе, но потом, когда все четверо прихрамывая и спотыкаясь побрели домой, как побитые собаки, я поняла что сглупила, ведь они-то живут в деревне, где в каждом дворе с десяток голов скота, не считая кошек и собак.

«Ну ладно уж», — махнула я рукой, — «пусть им это будет уроком. Потом как-нибудь исправлю, если не забуду».

Слабое скуление из ямы, напомнило о главном объекте спасительной операции. Я подошла к краю и увидела, что деревенские паршивцы изрядно потрепали молодого волка, так как его шкура в некоторых местах слиплась от крови из-за нанесенных палками ран. Бедный волчонок лежа, зализывал раны на передних лапах, он не мог подняться, так как и задние лапы, тоже были повреждены.

Я прыгнула в яму и, не обращая внимания на оскал зверя, взяла его на руки и, прижав к груди, выпрыгнула вместе с ним на поверхность. Волчонок заскулил, видимо его ребра тоже были повреждены и если ему не помочь, то он не переживет сегодняшнюю ночь, поэтому я прокусила свое запястье и влила в его пасть свою живительную кровь. Раны моментом затянулись, шкура и глаза животного приобрели здоровый блеск. Жизненные силы вновь прилили к этому жизнерадостному волчонку. Он довольно тявкнул и, вскочив на задние лапы, принялся энергично облизывать мое лицо.

— Ну, хватит, Серенький. Все, беги к своей стае…. — Скомандовала я, довольная тем, что спасла эту серую шкурку от страшной смерти. — И больше не попадайся людям на глаза. — Потрепала его по холке.

Молодой волк навострил уши и робко поскакал к кусту густорастущего можжевельника, но, остановившись, обернулся, радостно посмотрел на меня в последний раз и, задрав хвост, помчался вглубь леса, шурша кустами.

«Ну вот, миссия выполнена, теперь кто бы меня спас!» — Буркнула я себе под нос и, вернувшись к дереву за оставленными книгами, замотала их в свою куртку, взвалив их на спину, и потащила свой хвост к дому.

Придя домой в разгар дня, когда все уважающие себя вампиры спят, мне посчастливилось не попасться домашним на глаза. И пробравшись в свою комнату тайком, первым делом я спрятала книги в тайник, что был в комоде под фальшь панелью, затем спустилась на кухню, чтобы расслабиться и поесть, впервые за эту долгую ночь и половину дня. Тут-то меня настигли домовые и воодушевление от удачно проведенном эксперименте по ментальной магии, как ветром сдуло, а его место заняла горечь.

— Вот она, красавица, явилась не запылилась!

Появившись внезапно из вентиляционной дыры, что под потолком, они так меня напугали, что я поперхнулась кровью, которой запивала сдобную булку (поскольку я была гибридом человека и вампира, то мой желудок воспринимал оба вида пищи, но кровь являлась необходимым элементом для поддержания жизни и магической энергии).

Кашляя кровавыми крошками, я нечаянно забрызгала лица домовых.

— Кахы. Кахы. Кхе! Нельзя же так внезапно подкрадываться! Кхе-кхе. — Вместо извинений за испорченную одежду и физиономии, проворчала я. — Так и убить не долго.

Сурово поглядев на меня Филимон, протер глаза рукавом и погрозил мне своим маленьким кулачком:

— Ух, управы на тебя нет, хулиганка!

— А что я? — Удивленно вылупила глаза, глядя на то, как закипает Аграпина, и чтобы перевести стрелки, спросила, как ни в чем не бывало. — А где родители?

— Хм. Я их спать отправила, а то бедные умаялись совсем, тебя дожидаться. На них лица не было, вот я их и уложила. Да мы все тут переживали, всякого надумывали. — Продолжала хлестать меня словами Груша. — Сколько ты нам-то нервы мотать будешь?

От ее слов мне стало грустно и больно, и настроение упало ниже плинтуса. Плечи сами собой опустились, а на глаза навернулись слезы. Конечно, я не хотела расстраивать никого из домочадцев, но никто не хотел меня понять, что я чувствовала сидя в четырех стенах, и как мне было плохо и одиноко.

— Ну, хватит уже ее отчитывать, Грушенька, пусть идет, отдыхает, сама, поди, устала. — Сжалился надо мной Филимон, увидев мои щенячьи очи, опущенные долу, и как зацепили «нежную натуру» острые высказывания его супруги.

Аграпине тоже стало, меня жаль, так как никто в доме не терпел моих очей, наполненных слезами. Ее сердце быстро смягчилось надо мной горемыкой и, раздобрев, она нагрела для меня воды и отправила купаться, а после, сидя в кровати, выслушивала мои жалобы на никчемное существование.

***

Проснуться я намеревалась как всегда пораньше, чтобы не попасться предкам на глаза, но насыщенный событиями день так вымотал меня, что мои очи открылись только с темнотой.

Первым, что я увидела, разлепив веки — это недовольные лица родителей, стоящие над душой.

«По ходу, им уже все доложили. Ой, мама, надо бы помолиться перед смертушкой». — Зазвучал голос в моем подсознании, чуйка которого на такие дела никогда не подводила.

Мне оставалось только прикинуться дурочкой, что я и сделала, и с нервно натянутой улыбкой во все клыки, сказала:

— Ой, добрый вечер. А вы что тут делаете?

— Пф, — фыркнула мамочка, разводя руки в стороны, — тебе еще и совести хватает?!

Отец тоже не остался в стороне. Он громко цыкнул.

И тут понеслось….

Маришка.

Моей злости на дочь не было предела, чего я даже не пыталась скрыть и бурно выказывала свое недовольство, которое целиком и полностью поддерживал Зак. Он тоже вставлял свои нравоучительные реплики, эмоционально размахивая руками и, иногда грозился пальцем.

Аврора стойко переносила нравоучения, сидя в кровати, обмотавшись полностью одеялом, что только лицо и было видно. Сидя, в изготовленном на скорую руку коконе она желала защититься от раздражающих звуков наших голосов, и лишь иногда бурчала себе под нос свое мнение. Я ее полностью понимала, как женщина, но на тот момент материнский инстинкт взял надо мной верх.

Глядя на Аврору, которая все время тяжело вздыхала, обидчиво выпячивала губы, подкатывала глаза к верху и пыталась оправдаться, я злилась еще больше, так как понимала, что наши лекции о ее собственной безопасности, ей, что в нос, что полбу. То есть результата никакого не дадут, ведь ее характер в точности как у меня — упрямая, как осел, и если ей что-то взбрело в голову, то ее ничто не остановит.

— И сколько это будет продолжаться, барышня? — Вопрошал Зак, намереваясь выбить из нашей дочери чистосердечное признание, но его не последовало.

Аврора только отвела взгляд в сторону и с собачьей грустью уставилась на две пары больших глаз, моргающих из вентиляционного отверстия. Домовым хоть и было беспредельно жалко Аврору, все же вступаться не решились. Ибо заранее были предупреждены, что если они не желают попасть под наши «горячие руки», то им лучше сидеть и помалкивать, и дать нам с Заком, в конце концов, выполнить наш святой родительский долг, и как следует надрать уши непослушному ребенку, как делают это все нормальные родители. К моему спокойствию, чета домовых избрали верный путь, и просто наблюдали со стороны, держа рот на замке.

— Ладно, в деревню поперлась, но так ты ж еще и братьев своих потянула! Ты не представляешь, сколько мы стыда натерпелись, выслушивая Дэша! — Причитала я, вымеряя шагами небольшую девичью комнату.

— Ты себя и своих братьев подвергала огромной опасности! — Зак тоже не мог устоять на месте, и как маятник, кружил у кровати. — Что было бы, если люди поймали бы вас?

— Ничего бы не было, потому что нас бы не поймали. — Пробурчала невнятно Аврора в одеяло.

— Ну, все, это уже слишком! — Вспыхнул Зак, доведенный до исступления. — С этого момента ты под домашним арестом целый месяц.

— Что? — Всхлипнула дочь. — Ну, это же не честно! Вы и так меня взаперти держите.

— Можно подумать, раньше тебя это останавливало? — Глаза Зака вспыхнули алым огнем, предупреждая о том, что он находится на грани своего благоразумия. — И попробуй только в замок сунуться, так я на твою дверь замок амбарный повешу, и окна заколочу. Ясно тебе?

Аврора натянула на лицо край свисавшего одеяла и полностью запечаталась в коконе от нас, и эта даже к лучшему, ведь если бы она открыла рот и огрызнулась, то все присутствующие стали бы свидетелями перевоплощения «Зак-добряк» в «Зак-сатана».

Я сама испуганно уставилась на супруга, считая, что это уже перебор, но портить при дочери авторитет и оспаривать его отцовское решение не могла, поэтому, глядя с пониманием на состояние дочери, только развела руками. Затем, с удивлением глянула на Зака, который сам немного растерялся от своей суровости, жестами и мимикой указала ему на дверь, чтобы я могла с дочерью поговорить по душам.

Зак немного помедлив, бросил на Аврору дихотомический взгляд, выражающий строгость и раскаянье в своем суровом решении, и поспешно вышел из девичьих покоем.

— За что вы так со мной? Ничего же серьезного не произошло? — Чуть не плача заскулила дочь из-под своего укрытия.

Мое материнское сердце не выдержало, и переменная пальцы, я подсела на кровать к Авроре, которая напоминала обиженную зверушку, загнанную в угол, пытающуюся спрятаться от всех в своей норке.

— Ага, ну как же!? Ты всю деревню на уши поставила и, судя по слухам это уже не первый раз. Люди очень обеспокоенны происходящим. — Уже чуть мягче, начала я новый разговор на старую тему. — А что если они охотников на нечисть или экзорцистов вызовут? — Спросила я, не ожидая ответа на свой вопрос. — Это может перерасти в настоящую проблему. Ты ведь знаешь, что Дэшу сейчас нелегко приходится, и мы ему должны помогать, а не создавать проблемы. Не хватало, что бы еще и смертные на нас ополчились.

— Так загипнотизируйте людей — и нет проблем! — Снова, она высказалась в одеяло, надеясь на то, что я не услышу ее неуместный в данной ситуации сарказм.

Меня удивило, откуда ей известно о способности к управлению мыслей, ведь при ней никто из вампиров этого не делал, да и обучать ее всем премудростям вампирских штучек никто бы не посмел и под страхом смерти.

— Ты же прекрасно знаешь, что по договору, мы никак не можем влиять на жизнь людей, так как это будет означать — нарушение слова. Этого нельзя допускать, иначе среди смертных поднимется паника, а от паники и до войны не далеко. Сама знаешь, что численный перевес не на нашей стороне.

— Ну, да. Только в наше существование уже давно никто не верит.

Это ее, опять немое утверждение, задело меня больше всего, и я не могла проигнорировать его.

— Вот и хорошо! Ты просто не представляешь, сколько нам с твоим отцом и Дэшу усилий стоило, чтобы о нас все забыли, и все ради безопасности детей. — Я протянула руку к дочке, желая погладить ее по голове, но видимо ее обида только обострялась, так как она отстранилась, как только мои пальцы коснулись одеяла.

–Я не понимаю, что здесь такого? Почему мы должны прятаться от всех? Я уже давно не ребенок, меня не нужно больше оберегать. — Аврора решил показаться из норки, и высунула голову.

— Вот этого я больше всего и боюсь. — Тяжело выдохнула я. — Понимаешь, чем взрослее и самостоятельней ты становишься, тем страшнее становится нам с Заком, ведь мы больше не можем тебе указывать, что делать и контролировать каждый твой шаг. Мы хотим для тебя счастья, но что если путь, который ты изберешь, будет очень трудным и опасным? Пойми, мы никогда не сможем смириться с этим, и постоянно будем винить себя, за то, что позволили такому случиться и не смогли защитить свое дитя. — Выдохнула я тяжело и закончила выводом. — Так поступают все нормальные родители.

Аврора перевела свой опустошенный взгляд на меня.

— Мамочка, но ничего плохого не случится со мной.

— Ах, как мне хочется в это верить… — устало улыбнулась я и погладила по спине дочурку, — … но, внешний мир очень опасен для нас и жесток, потому что мы вампиры — в меньшинстве. Нас призирают и ненавидят, и всем плевать: добрый ли ты, безобидный или вообще вегетарианец. Само слово вампир вызывает у людей страх и ужас. Я знаю, о чем я говорю, ведь когда-то я была смертной и жила среди себе подобных.

— Ох, мамочка, впредь я буду осторожней, обещаю. — Аврора, выбралась из своего мягкого кокона и потянулась ко мне, что бы обнять.

Я заключила дочь в теплые объятия и задала вопрос, который, совсем недавно заинтересовал меня:

— А откуда тебе известно о вампирском умении гипнотизировать?

Аврора часто заморгала глазами и глотнула слюну, затем посмотрела украдкой на меня, боясь, что наши взгляды встретятся, и сказала:

— Ну… так это же… всем вампирам известно, разве нет?

Я вздернула бровь вверх и покрутила головой, намекая на то, что эта эзотерическая тайна только для избранных, а потом, я вспомнила, как Дэш жаловался на то, что у него стали пропадать книги из отдела магии в его библиотеке.

— А теперь скажи мне, дочь моя, не ты ли воруешь учебные пособия по магии?

Что бы понять ответ, не нужно было его даже озвучивать, так как поведение выдало ее саму с потрохами.

— А вот это уже по-настоящему серьезное нарушение. Еще чего не хватало, моя дочь — воровка! — Сердито глянула я на нее и всплеснула руками.

— Я их взяла на время, потом бы все равно вернула. — Слетели с ее губ оправдания.

— Ты их взяла? Значит они сейчас здесь? — Недовольно я оглядела комнату дочери и встала с кровати, чтобы отправиться на поиски украденный вещей.

Первым делом я заглянула под кровать и сразу же меня ждала удача в виде тонкой книжечки по ведьминским наговорам, заговорам и приворотам.

— Ах, ну вот, одна уже нашлась. Где остальные?

Аврора сверкнула глазами и отвернулась, обиженно скрестив руки на груди.

— Вот так значит, не желаем сотрудничать со следствием? Хорошо, я и сама справлюсь. — Кинулась я к новому месту, где она, как и любая девушка могла спрятать свои тайны, а именно к шкафу. Внутри, под кучей скомканного белья лежало еще две: обе части по прикладной магии.

— Это уже перешло все границы! — Возмутилась я, узнав, что моя дочь тайно ото всех изучает магию, не имея представления о своей силе и о том, какие последствия это за собой влечет. — Тебе же было ясно сказано, чтобы ты не приближалась к магии!

— Но почему? — Дрожащим голосом спросила она и уставилась на меня своими слезящимися глазками, как на врага народа.

— Это очень опасно, доченька, как ты не поймешь? — Я подошла к ней и, взяв за кончик подбородка, приподняла ее голову. — Мы не знаем о твоей силе ничего: ни ее источника, — говорила я спокойно и мягко, стараясь не нарушить девичью психику, — ни происхождения, но знаем, что твоя магия по своей мощи отличается от вампирской…

— Но если бы я научилась, то…. — Перебила она меня.

— То неизвестно, чтобы из этого получилось. — Осадила я ее строго, но тут же исправилась. — Один раз, ты уже была на грани жизни и смерти, и только благодаря Марчелу тебе удалось выжить. Его больше нет с нами, и никто не знает, как спасти тебя в случае твоих неудачных экспериментов. Прошу, помни о том, что ты нам с отцом очень дорога, и не кому из нас не жить, если с тобой что-нибудь случится. Не подвергай больше себя и всех опасности, будь хорошей девочкой.

— Ладно. — Еле слышно прошептала она, пытаясь преодолеть комок в горле и свою гордость.

Ее провинившийся щенячий взгляд и тихое согласие было для меня маленькой победой на нелегком родительском фронте, и это дало мне небольшую надежду на то, что дочка все поняла и больше нам не придется возвращаться к неприятному разговору.

После обсуждений и разговора по душам, последующего за раскаяньем дочери, я изъяла остальные книги. Всего удалось отыскать пять, но что-то мне подсказывало, что их должно быть гораздо больше, и вышла из комнаты, напомнив Авроре на последок, что как бы не было прискорбно, а наказание отца, в виде лишения свободы на целый месяц, придется ей все же выполнить.

Позже, отчитавшись обо всем Заку, мы с ним отправились в «Черную Розу», чтобы вернуть пропажу и поговорить с Дэшем о том, как следует поступить с Авророй, ведь она взрослеет, и соответственно ее сила тоже.

Как только мы появились в замке, Дэш созвал семейное собрание, где каждый мог высказать свое мнение по этому поводу, так как щепетильная ситуация касалась всех нас.

Принцы.

Все было как обычно, как казалось: проснулись, умылись и, пиная друг друга, наперегонки, принцы спустились в столовую для приема пищи. Все, как обычно, за одним исключением. Этим исключением оказалась, появившаяся в дверях столовой одна заспанная особа из смертных, от которой пахло старым сундуком. Выглядела она, честно говоря, не очень, чем испортила им аппетит. Средних лет, в меру упитанная дама с надменным морщинистым лицом, маленькими пронзительными глазенками и крючковатым орлиным носом, одетая по европейской моде и с чепчиком на голове, фыркнула при виде вампиренышей.

Первое впечатление от встречи было абсолютно взаимным, так как женщина сразу же не понравилась детям, потому как своими птичьими глазами, она оглядела близнецов и скорчила такое недовольную мину, будто бы к ее носу поднесли тухлую рыбу. Пожилая мадам, вздернув вверх свой орлиный шнобель и, вместо приветствия, сделала замечание.

— Вообще-то, при виде взрослих, положено вставать в полный рост и кивком голов приветствовать, выражая свое уваженье старшим. — С акцентом, расставляя ударения не там где надо, произнесла дама командным голосом.

Арктисис и Радамир с удивлением посмотрели друг на друга, затем уставились на старуху, мысленно перебирая варианты, кто это мог быть.

Следом за старухой, поспешно цокая каблучками, в столовую впорхнула матушка юных принцев, а после, вошел и отец. Король и королевы были приятно взволнованны.

— О, я вижу, вы уже познакомились! — Прочирикала матушка и обратилась к женщине. — Прошу прощение за опоздание, мадам Бертрам. Надеюсь, вы хорошо отдохнули от долгой дороги. Путь к нам был не близкий, и поверьте, мы с мужем ценим то, что вы откликнулись на нашу просьбу, и будем рады щедро вознаградить за ваши труды. — Мелодичным голоском пролепетала королева, не убирая свою вежливую улыбку с губ.

Матушка была как всегда свежа и бодра, ее завитые каштановые локоны были собранны в высокую элегантную прическу, а модное, изысканное платье из пурпурного бархата, идеально сидело на ней и, вместе с драгоценностями, как нельзя лучше, подчеркивали ее статус и высокое положение аристократического общества.

Отец выражал полную серьезность и сдержанность, он был учтив и вежлив, приветствуя мадам Бертрам, но больше ничего лишнего.

Теплой радушной улыбки или приветственных объятий от него было не дождаться, так как Король Ночного Царства был всегда прохладен и малословен с незнакомыми людьми. А вот королева, наоборот — трещала без умолку, желая расположить пожилую леди к себе.

Отец одарил сыновей строгим взглядом, говорившим о том, что игры уже закончились и вальяжно подошел к столу, выдвигая стулья для жены и ее гостьи.

Вошедшие в столовую слуги внесли яства, в основном состоящие из гемоглобиновой диеты, но, на столе перед старухой появился пирог с дичью, хлеб, пюре из запеченной тыквы, колбаса и кремовый пудинг на десерт.

Мальчикам, сложившаяся ситуация в столовой, показалась странной, да и принимать пищу вместе со смертной, было как-то неловко, поэтому братья не торопились подносить кубки с кровью к губам, но мамаша, присаживающаяся на стул, напротив сыновей, заметила их стеснение и поспешила все объяснить:

— Вы можете спокойно есть перед своей гувернанткой. — Ошарашила Королева сыновей, которые чуть не сползли со своих стульев под стол, прибывая в немом шоке. — Мадам Бертрам приехала к нам из Англии, где она тридцать лет работала в семье Лестора Оксфилда Старшего (Богатейшего вампира Англии), воспитывая его вампирят. Ее резюме безупречно, и вы должны молиться, что мадам, согласилась обучать вас наукам. Вы должны во всем слушаться ее и выполнять все, что мадам Бертрам вам прикажет. Вы меня поняли мальчики!? — Последняя фраза из уст матери звучала не как вопрос, а как весомая угроза, аргументированная поддержкой короля.

Как и ожидалось, после незапланированного знакомства с неизвестной хмурой, и явно не доброй теткой, принцы поужинали подозрительно быстро. Закончив с трапезой за пару минут, близнецы, прибегли к хитрости, так как поняли, что избавиться от мадам-гувернантки им не светит, но в их силах было оттянуть момент близкого общения с ней. Поэтому, строя невинные глазки, братья стали уговаривать родителей дать мадам время для того, чтобы освоится в замке и как следует отдохнуть перед усиленной работой.

Первым сдался отец:

— Действительно, было бы не вежливо, сразу же нагружать вас работой, тем более что, наши дети далеко не ангелы. Вы приехали только сегодня к обеду, и наверняка не выспались.

— Ничего, — выдавила из себя мадам, натягивая заготовленную, неискреннюю улыбку, — я привичная к ночному режиму, да и с любыми детями нахожу общий язык. Так что думаю, у нас проблем не возникнет. Правда же, ребята? — Она искоса взглянула своими маленькими глазенками на близнецов, чем вызвала у детей мурашки, а ведь они были далеко ни из робкого десятка.

— Ну, что же вы? К работе можете приступать завтра, если вам так не терпится, а сегодня можете погулять по замку и посетить наш сад, летом он особенно красив. — Настаивал Король.

Леди с орлиным носом ничего не оставалось делать, как согласиться на предложение королевской четы, так как чувствовала она себя изрядно помятой, да и ей самой было интересно обследовать место, где ей придется жить ближайшие годы:

— Спасибо, я, пожалюй, приму приглашение посетить ваш сад. Уверенна, он великолепен! Но сначала, я хочу быть с подопечными наедине, чтобы познакомиться ближе. — Натянула она фальшивую кривую улыбку.

Мальчики переглянулись, так как заподозрили неладное.

— Конечно! — Поспешила с ответом матушка, насаживая на вилку кусок кровяной колбасы. — Как вам будет угодно. Они в вашем полном распоряжении. И пожалуйста, мадам Бертрам, Буд-те с ними построже. Порой мальчики бывают, неуправляемы, особенно, в компании их старшей кузины.

Принцы испарились из столовой, не дослушав мать до конца, так как поняли, что поддержки от родителей им не дождаться и, смысла в том, чтобы задерживаться в компании няньки чуть дольше, они не видели, поэтому и сбежали, как только появилась возможность.

Уже в своих покоях принцы смогли перевести дух и обсудить свое положение.

— Вот же, гнилая жаба. — Рыкнул Аркти, пнув носком туфель тряпичного зайца, который лежал рядом с другими игрушками на полу.

— Неужели родители сделали это? — Возмутился Радамир.

— Если честно, то я, думал, что мать только пугала нас. Не думал, что она и в правду наймет нам няньку.

— Если бы Ро была здесь, она бы быстро поставила бабусю на место. — Продолжал сетовать Радамир.

Оба брата переглянулись и абсолютно синхронно, громко вздохнули, жалея о том, что не видели свою любимую кузину уже почти неделю, а так на долго, они еще с ней не расставались никогда. Эта несправедливая разлука угнетала принцев еще больше с появлением мадам Бертрам, ведь всем своим видом гувернантка давала понять, что веселью пришел конец.

В мальчишеской комнате повисла мрачная тишина, так как принцы даже не знали, как выразить свое негодование, но вскоре с ними стало происходить, что-то необыкновенное: Арктисис стал прыгать на одной ноге, правой рукой шлепать себя по макушке, а левой рукой гладить живот по часовой стрелке.

— Что ты делаешь? — Удивился Радамир, наблюдая, как его близнец с недоумением на лице выполнял ряд замысловатых упражнений, но тут же сам подорвался со своего места, причем против своей воли выхватил свечки из подсвечника и принялся жонглировать ими.

–Что происходит? — Возмущению Аркти не было предела.

— Ау-у-у-у-у-у! — Из дымоходной трубы послышался пугающий вой, а затем, его сменил заливной смех. — Ха-ха—ха-ха-ха. Видели бы вы себя, братцы! — Смеясь, Аврора выползла из ниши камина, которой она пользовалась чаще, чем обычными дверями.

Кузина как всегда была слегка чумазой из-за сажи.

— Ро! — Радостно и одновременно заголосили близнецы, продолжая пыхтеть над цирковыми трюками. — Как ты это сделала?

— Ловкость рук и никакого мошенничества. — Усмехнулась девушка и щелкнула пальцами, давая команду «отбой».

По щелчку, все лишние движения рук и ног прекратились, а близнецы облегченно вздохнули и со всей силы бросились с объятиями на кузину.

— Что соскучились, горемыки? — Звонко хохотала Аврора, обнимая и чмокая братьев.

Вампиреныши ничего не ответили, так как были готовы разрыдаться от счастья, ведь после долгой разлуки, которая для них показалась вечностью, трио наконец-то воссоединилось.

— Мама сказала, что тебя заперли дома на целый месяц. Как тебе удалось выбраться? — Радостно вопрошал старший из близнецов.

— Ну, в самом-то дели, вы свою сестрицу не знаете что ли? — С гордостью Аврора развела руками. — Как я могу прожить целый месяц без моих шалопаев? — Она потрепала кузенов по голове и взлохматила их каштановые шевелюры.

— Ты сбежала? — Удивился Рад.

— Да, поэтому давайте потише. Никто не должен знать, что я здесь, а то еще на месяц закроют.

Мальчишки согласно кивнули, мысленно поклявшись, что эту тайну от них не узнает ни одна душа.

— Ну, Ро-о-о-о, ну скажи-и-и. — Канючили Рад и Аркти. — Как ты так сделала, что мы двигались, не желая этого?

— Я научилась этому из одной книги по ментальной магии, которую вы, мои хорошие, — она погладила их по голове, тем самым приглаживая разметавшиеся во все стороны волосы, — раздобыли для меня.

— Ух, ты! — Одновременно выдохнули восторженные братья. — А нас научишь?

— Ну, конечно! — С важным видом проговорила Аврора и задрала нос к верху. — А это что за вонь?

Братья удивленно переглянулись, а потом, синхронно потянулись к кузине и с воплями «прячься», запихнули ничего не понимающую и сопротивляющуюся сестрицу в платяной гардероб.

— Ро, посиди тихо. Сейчас все сама поймешь.

Как только дверца шкафа захлопнулась за девушкой, параллельно ей открылась входная дверь, в которую, утиной походкой вошла незнакомая женщина. Дама с серьезным, ничего не выражающим лицом и твердыми намерениями немного отдышалась, оценивающе оглядела комнату, а затем нагнулась к детям. Прищуренными глазами она заглянула в лица невинным мальчикам и, холодным недобрым тоном произнесла:

— Я не терплю дерзости и нахальства, особенно от таких избалованных вампиров как ви. — Дамочка ткнула указательным пальцем мальцам в носы. — Думаете, если ви принадлежите к высшим аристократом, так вам все можно? С этого момент я ваша гувернантка и ви будете слушать и делать только то, что говорю я. В противном случай ви рискуете разочаровать ваших добрых родителей. Учтите, за любую провинность вас будет ждать суровое наказанье. С вашей матушкой я уже все обговорила и получила от нее карт-бланш (полную свободу действий). Так что будьте пай-мальчиками, и тогда между нами будет «ноу проблэм». — Мадам Бертрам встала в полный рост, посмотрела на озадаченные детские лица и, уходя, натянула довольную, но неприятную улыбку.

Дверь захлопнулась с другой стороны и из гардероба выползла Аврора, наблюдавшая за всем происходящим в дверную щелку.

Ее возмутило отношение неизвестной старухи к ее братишкам, и девушка была готова проучить старую перечницу сразу же, как та стала грубо излагать свое мнение о мальчиках, не имея на это никакого права, но не рискнула высовываться, так как ее здесь, по идеи, не должно было быть до конца месяца.

— Так вот откуда болотом несло! И что, мне интересно, это за птица? — Удивилась девушка.

— Хе-хе. Точно птица, вернее орлиха. — Невесело пошутил Аркти, намекая на заурядный нос пожилой леди.

— Это мадам Бертрам из Англии, теперь она наша гувернантка. — Понурив голову, ответил Радамир.

— Рано нос свой вешать. — С оптимизмом проговорила кузина. — Мы найдем способ выкурить эту орлиху из гнезда. Не зря же я ментальной магией занялась. Это дамочка еще попляшет, и сама сбежит, как и все остальные.

Говоря о всех остальных Аврора имела ввиду тех глупых деревенских клуш, которых королева нанимала приглядывать за принцами и которые с воплями «Изыйди нечистая» или «свят, свят», перекрещиваясь на ходу, удирали из замка, не выдерживая и недели в роли нянек двух симпатичных, но непослушных сорванцов. А все потому что, Аврора была просто ходячим кладезем всяких идей по устранению неуемных наседок, возомнивших себя достойными воспитателями для принцев, и в считанные сроки могла избавить своих любимых братьев от чьего-либо нежелательного общества.

К ее излюбленным методам относилось воровство нижнего белья нянюшек, засовывание пауков и других отвратительных насекомых в обувь и одежду несчастных женщин, а еще шалости с любовным зельем, которое она научилась варить, используя инструкции придворного экстрасенса и лучшего друга дяди Тадэуша деда Марчела.

Как-то раз Аврора, заготовленный для очередной няньки флакон такого зелья, случайно пролила на мирно дремлющего кота. Эффект получился еще лучше, чем она планировала. Влюбленный кот повсюду гнался за бедной, ни о чем не подозревающей жертвой, преследовал и выводил ее своими ласками и любовными серенадами под дверью, что бедная дама и шагу не могла ступить. В конечном счете любовный тандем смертной и млекопитающего распался, как только эффект от любовного зелья окончательно прошел спустя неделю, а женщина в итоге заработала невроз сопровождающийся нервным тиком. Убегая из замка сломя голову, экс-нянька, заикаясь, сыпала проклятия и зарекалась больше не иметь дел с богатеями и их осатаневшими отпрысками, и, плюясь в разные стороны, пожелала замку провалиться на месте.

Авроре тогда чертовски влетело, ведь и так было понятно, кто довел женщину до нервного расстройства, а уж когда обнаружили, что она еще и варевом подозрительных зелий увлеклась, то вообще разлучили ее с братишками на неделю. Это оказалось самое негуманное наказание из всех, что довелось понести ей. Юная вампирша многое могла стерпеть, но только не разлуку с ее единственными друзьями и единомышленниками. Девушка тогда получила урок на все оставшуюся жизнь, и больше не подходила к лаборатории и близко.

— Но как? — С удивлением спросил Аркти, ломая голову. — Ты видела ее!? Эту курицу ничем не проймешь.

— Согласна! Здесь нужно действовать очень аккуратно и скрытно. Нам поможет только что-то более серьезное. Хе-хе. И, кажется, у меня уже появилась идея на этот счет. — Зловеще улыбаясь, промолвила Аврора и потерла ладони.

Тадэуш.

— На те пригласительные, что я отослала, ответило очень много благородных вампирских семей. Ты только посмотри, дорогой. — Воодушевленно прощебетала супруга, поспешно входя в кабинет. В своих руках она несла стопку открытых писем, которые читала на ходу. — Даже семья Кроксфортширов из Шотландии прибудет на бал со своими тремя сыновьями. Еще и Баттори не желают упустить возможность женить своего единственного наследника. О, а вот письмо из светлолесья, от эльфов… — Лучия перебирала письма, и чуть ли не подпрыгивала от радости, завидев фамильную печать отправителя, — … они желают познакомиться с Авророй.

— Да, это очень радует. — Машинально проговорил я, не упуская из рук счетоводческую книгу, куда записывал предстоящие затраты.

— Тэу, милый, я с тобой разговариваю! — Фыркнула Лучия. — Можешь, хоть на секундочку отвлечься от своих цифр? И вообще, ты обещал, что наймешь кого-нибудь в помощники, и начнешь больше времени уделять своей семье. — Снова напомнила она, выпячивая обиженные губки.

— Прости. — Мне не оставалось ничего другого, как отложить перо и записную книжку в сторону, потому как Лучия ненавидела, когда я не держу свое слово данное ей, и могла опуститься до истерик, чтобы напомнить о себе. Спорить с этой женщиной было бесполезно. — Что ты там говорила? — Устало, я сцепил пальцы в замок и, со вниманием вытаращился на жену.

— А вот надо было слушать. — Обиженным тоном произнесла она.

— Лучи не сердись. Я не в том настроении, чтобы спорить. Ты же знаешь, что балы и их подготовка вызывают у меня головную боль.

Это было в действительности так. Учитывая мое низкое происхождение, даже за те годы моего царствования на престоле, я все еще не мог привыкнуть к пышным празднествам и банкетам, а уж куда больший зубной скрежет, вызывал подсчет убытков, и растрат на закупку всего необходимого для данных приемов. Лучия прекрасно знала о моей нелюбви к светским мероприятиям, поэтому всегда приходила на помощь.

— Ты слишком серьезно относишься к этому. — Супруга подошла ко мне и ласково, погладила по голове свободной от писем ладонью. — Не переживай, что касается подготовки — я все устрою. Ты же знаешь, что я не дам своему организаторскому таланту пропасть даром. А со счетами разберется отец, у него это хорошо получается. Кстати, я его уже об этом попросила.

— Какая же ты все — таки умница. Что бы я без тебя делал? — Довольно протянул я и обнял любимую за талию.

— Вот-вот! — Гордо хмыкнула Лучия и положила письма на стол перед моим носом.

— Так много?

— Ага! — Радостно прочирикала Лучия. — Будь я проклята, если не выдам Аврору замуж после этого бала, ведь на нем будет столько перспективных молодых вампиров. — С мечтательной улыбкой, задумалась она на мгновение. — Некоторые аристократические семьи обещались приехать не только со своими сыновьями, но и с племянниками.

— Ого! Это уже не бал, а смотрины какие-то.

— Все правильно, чем больше юношей увидит Аврора, тем больше шанс, что ей кто-нибудь приглянется.

Энтузиазму Лучии было не занимать, тем более что она любила подобные балы, и горела желанием побыстрее сосватать племянницу, чтобы не только погулять на свадебке и покрасоваться новыми нарядами, что накупил ей я, но и оградить наших детей от дурного влияния.

После долгих раздумий и разговоров, что я провел совместно с Лучией, Закариусом, Маришкой и Даркарусом на семейном собрании, мы пришли к единому мнению, что не можем вечно держать Аврору взаперти. Она уже достаточно взрослая и удерживать ее в рамках становиться с каждым разом все трудней, поэтому, как и было решено ее родителями сразу после рождения девочки, пришло время, чтобы найти ей достойную пару и отправить по безмятежной реке под названием «семейная жизнь», подальше от опасностей и жестокого мира.

У меня же на этот счет было множество сомнений связанных с престолом Царства ночи. Из-за того, что я не был рожден чистокровным вампиром, многие из моих подданных считали меня недостойным восседать на троне сумеречного мира. И пока мой верный десница Марчел был жив, он, обладающий экстрасенсорикой, мог заранее предупредить о готовившихся заговорах за моей спиной, а я в свою очередь, вовремя присмирял заговорщиков. Когда Марчела не стало, оборотни первыми показали зубы и объявили о своей независимости, избрали себе нового короля из своих. Вампиры пока что не решались выступить против своего Короля, но я знаю, что они ждут подходящего момента, чтобы ударить в спину.

Теперь же, лишившись медиума, я вынужден обращаться за предсказаниями к оракулу по имени Сивул, чьи загадки не сулят ничего хорошего ни для меня, ни для моего королевства.

«Смерть из недр ада придет.

Магический камень с собой унесет.

Предательство помощником будет ему,

Но тебе не изменить свою судьбу.

Царству мрака настанет раскол,

И он перейдет в новый дозор».

Трактовать сию «поэзию» можно по-разному, как в этом убедились мы с Закариусом ранее, но если мои предположения правильны и меня ждет смерть от предателя, то невольно начинаешь задумываться и прокручивать в голове возможные варианты сулящих событий. Вампиры еще не опускались до того чтобы сотрудничать с демонами, но кто знает как далеко они могут зайти в своем коварстве.

Получив вот этот негативный расклад на будущее от реликтового оракула, я не сказал о предсказании ни единой душе, даже супруге, чтобы не волновать ее. Мой же страх связан не со смертью, а с неопределенностью и боязнью за свою семью, но пока сверхъестественные существа сумеречного мира знают, что я сильнее их благодаря тому, что в моих венах течет кровь Христа, они не посмеют выступить в открытом бою. Но что будет, если им удастся найти оружие?

Аврора, не имея никаких базовых знаний и опыта в магии, уже демонстрирует способности поражающие воображения. Несмотря на юность, она сильнее меня, и, в отличие от всех, я это чувствую по ее энергетическому фону. Иногда мне становится страшно, что племянница, попав в руки недовольной своим королем знати, может стать тем самым оружием, направленным против меня. Ведь, некоторые семьи из высших чистокровных вампиров, до сих пор считают меня никем иным, как узурпатором и самозванцем, не по праву занявшим чужое место, не смотря на то, что многие из них сами же меня выбрали.

Зная эти факты, я не могу оставаться хладнокровным и желать свадьбы Авроры с одним из потенциальных предателей. Вместо этого я предлагал отправить ее в какой-нибудь отдаленный от городов монастырь, о существовании которого будем знать только мы — ее семья. Или отправить туда, где никто не узнает о ней и не найдет при всем своем желании, но Зак и Марика были против, заявив, что никогда не согласятся на то, что бы дочь влачила жалкое существование отшельника. Дарк за долгие часы нашей дискуссии не высказался ни разу, а лишь, с задумчивым видом, молча, сидел в стороне и не пытался оспорить или поддержать разговор. Когда мы спросили, что он думает по этому поводу, он нахмурил брови и с отстраненным мрачным лицом сказал, что любой из вариантов не подходит Авроре, и что она не сделала ничего такого, чтобы отправлять ее в ссылку или насильно выдавать замуж. Его предложение: «пусть девочка сама решит, что для нее лучше», — было единственно правильным, но мы не можем ей предоставить такой возможности, ведь из-за ее выбора может решиться судьба всего мира.

В итоге, на семейном собрание, хоть и не все его участники одобряли это, но из всех возможных вариантов, было выбрано меньшее из зол, и решено готовиться к балу, где Аврора сможет выбрать себе пару. Дарк тогда поспешно удалился из кабинета, не дождавшись окончания собрания, а я задался вопросом «что же с ним происходит?».

–Что ж, моя дорогая супруга, я полностью расчитую на тебя. Уверен, что сватья из тебя получится не хуже, чем организатор. — Похвалил я любимую, любуясь ее счастливым лицом вдохновленным предстоящим праздником. — А что на счет виновницы торжества?

— Марика попросила не говорить о причине бала Авроре, чтобы та не взбрыкнула чего-нибудь этакого, ведь сейчас у нее период бунтарства в самом разгаре, и она еще точит зуб за то, что продержали под арестом полный срок. Поэтому наша задача сообщить ей о готовившемся празднике в замке и, ее присутствие на балу, как члену нашего семейства, обязательно.

— Она все еще дуется на нас за то, что гувернантку наняли, даже ужинать не приходит. — Ухмыльнулся я.

— Ничего страшного, перебесится. Аврора должна понимать, что уже слишком взрослая, чтобы играть в детские игры. Да и мальчикам нужно учиться.

— Да, но я переживаю за то, что она никогда не общалась со своими сверстниками, да и друзей у нее особо не было, а тут сразу замужество. До рождения близнецов, единственным ее другом был Дарк. — Задумался я на мгновение. — Кстати говоря, ты с ним разговаривала? Как он отнесся к предстоящему дебюту Авроры в высший свет?

— Никак. Эта идея ему не по душе и он заявил, что не собирается участвовать в этом фарсе, но мне сдается, что он просто ревнует, ведь Аврора всегда была его любимицей, и он никак не может смириться с мыслью, что ей придется покинуть свою семью.

Пока я внимательно слушал любимую, краем глаза я заметил какой-то всплеск энергетического сияния, исходившего из крайнего угла помещения, где стояло большое, прямоугольное зеркало в полный рост, в красивой оправе. Я перевел глаза на поблескивающую гладь. По нему пробежала волна света, затем еще одна, потом они начали попеременно пробегать, учащаясь, пока не слились и не заполнили всю поверхность зеркала.

— Ты это видела? — Я застыл, открыв рот от удивления.

Лучия заметила, что я себя странно веду и обернулась, чтобы посмотреть, что же такого удивительного я заметил за ее спиной, и тоже открыла рот. Мы оба не могли понять, свидетелями, какого явления стали, но с безудержным интересом продолжали ждать, что же будет дальше.

Медальон на моей груди, который должен предупреждать об опасности оставался в покое. Поэтому я, уверенный, что нам с Лучией ничего не угрожает, осмелел и подошел к зеркалу.

— Тэу! Будь осторожен. — Предупредил взволнованный голос супруги, но я пренебрег просьбой.

То, что я увидел на отражающей поверхности, меня шокировало и одновременно восхитило.

Сквозь стеклянную призму, отражающую окружение моего кабинета, исключая меня, я увидел туманные очертания нового помещения, колоссально отличающееся от современного интерьера, которое, с каждой секундой проявлялось все четче и вскоре его очертания стали ясными, как и все, что меня окружало.

Просторный и светлый с перломутрово-кремовыми стенами и алебастровыми колоннами, отливающими жемчужным блеском, и ледяным полом, зал, со множеством парящих в воздухе бриллиантовых люстр, сияющих мягким и приятным светом без свечей, ассоциировался у меня с воздушным облаком, сотканным из микроскопических росинок. Это чудо дизайна и архитектуры, казалось чем-то невообразимым, даже фантастичным, которое сложно себе представить или придумать.

— Что там такое? — Сгорала от любопытства Лучия, но не осмеливалась подойти близко из-за света, исходившего от зеркала.

Я, не отрывая взгляда от зеркальной глади, сделал жест рукой, вскинув ладонь к верху, призывая любимую к тишине, а все потому, что заметил какое-то движение в глубине открывшегося мне неизведанного пространства.

Лучия, чьим достоинством было отнюдь не терпение, не выдержала, и громко цокая каблуками, подошла ко мне и стала за спину, выглядывая с опаской из-за плеча.

— Что это? — Спросила она.

— Понятия не имею.

Кто-то по ту сторону зеркала, чьи движения я увидел, кажется, услышал нас, потому как остановился, не дойдя и до середины зала, в поисках источника звука. Вскоре взгляд далеко стоящего незнакомца настиг нас.

Незваный гость из зазеркалья стал крадучись подбираться к нам. Когда худощавый мужчина средних лет подошел ближе, я понял, что термин человека к нему не применим, так как его глаза были белыми как молоко, без зрачков и радужки. Я было подумал, что к нам приближается слепой, но этот ряженный павлин в платье до пола и с забавной высокой шляпой из перьев на голове, тер глаза и мигал, считая, что мы мерещимся ему, и этот факт говорило о том, что он был зрячий.

Подойдя ближе, пришелец осторожно протянул руку, желая прикоснуться к зеркалу, но вместо этого, его рука провалилась сквозь мерцающую пленку, разделявшую нас, и скользнула по моему плечу, находясь уже в пространстве моего кабинета.

— А-а-а-ааааааааааааааааа! — Во весь рот заорал белоглазый пришелец, не ожидавший, что такое возможно, и попятился назад.

Мы с Лучией тоже шарахнулись, отреагировав на вокальный испуг незнакомца.

Мужчина из зазеркалья продолжал пятиться. Случайно он оступился о край своего длинного платья и упал. Приземлившись своей костлявой задницей на ледяной пол. От падения, с его головы слетел перьевой тюрбан и покатился по полу, обнажая его смешную высокую прическу, которую некогда прятала шляпа. Напуганный человек, быстро подхватил подол платья руками и, вскочив на ноги, понесся прочь, с криками: «Сир, сир! Свершилось! О, Святые прародители!».

Озадаченные, мы с Лучией переглянулись.

— Что сейчас только что было? — Возмущенно спросила супруга.

— Не знаю, но я хочу убедиться, что я не брежу. — Ответил я ей и занес ногу, чтобы перешагнуть грань и очутиться по другую сторону зазеркалья.

Хеллдригор.

Уже прошло три месяца с того момента, как я, завуализировав цербера под породистого скакуна, странствовал по свету в поисках еще одного прорицателя, но все что я смог обнаружить — это заброшенное логово и давным-давно истлевшее тело, издохшего от голода или старости реликтового паука, но никакого оракула в помине и не было. Тогда, облазив пустыни, каньоны, равнины и болота, я решил продолжить поиски вблизи людей (может там меня настигнет удача?) и забрел в маленький городок Бистрица, расположившийся на пути к горам.

Жить среди людей оказалось не так сложно, как я предполагал, а даже забавно. По-сравнению с низшим миром, смертные были примитивными и глупыми, как новорожденные бесята. Обмануть их или втереться в доверие было проще простого, поэтому, мне не составляло труда найти ночлег для себя и свободное стойло для Вольхора, даже в самой заполненной гостинице, воспользовавшись человеческой алчностью и даром убеждения, который порой служил мне в виде парочки драгоценных камней или куска золота.

Вообще я выяснил много полезного, прибывая на поверхности и, убедился в правдивости рассказов отца о, так называемых, божьих созданиях, за чьи души ведется многовековая война между раем и адом. Выводом и огромным дополнением до полной картины низменности этих похотливых существ, послужил мне собственный опыт: когда, без всякого стеснения, под покровом ночи ко мне в комнату пробирались и отдавались жены и дочери хозяев таверн и постоялых дворов. Один раз я даже стал свидетелем женской драки, где мать и ее две взрослые дочери, столкнувшись в моей кровати, выясняли свое право на ночь со мной. Тогда оргия, на которую я так рассчитывал, потерпела полное фиаско из-за того, что женские крики разбудили главу семейства, и тот с кнутом в руках заявился в спальню, чтобы преподать урок озабоченному гостю. Но, увидев блеск камней, в виде извинений за причиненные неудобства и выслушав от меня сентенцию в привычной для меня язвительной манере по поводу воспитания и прививания морали своим женщинам, перевел свой гнев на блудниц.

Мне, конечно же, в спешном порядке пришлось ретироваться, и я из-за незадачливых любовниц был вынужден сменить комфортабельную кровать на сырую землю у разбойничьего костра. Тогда, радушно позволившие мне переночевать с ними на привале путники, как мне представились мои соседи по ночевке, решившие ограбить меня пока я сплю, не рассчитывали на то, чтобы споить сына дьявола окажется недостаточно трех бутылок крепкого эля, припасенных для особого случая. Предприимчивое трио горе-бандитов захмелели раньше, чем я почувствовал легкую расслабленность, и пока я вел с ними задушевные невнятные беседы, выяснил, что здешние места славятся своей дурной славой. Вообще-то я не очень вслушивался в этот пьяный бред о демонах и вампирах, живущих в деревеньке в горах, недалеко от этих мест и высасывающих кровь под покровом ночи, но когда услышал о встрече одного из разбойников с существом похожим на гигантского паука, то заинтересовался.

— Так что ты говоришь? Огромный паук? — Спросил я, перебивая мямлящего собеседника.

— Ага! И глазиииищща у него… вот такие! — Окосевший от количества выпитого мужик, приставил закругленные ладони к своим выпученным затуманенным глазам, пытаясь показать образ напугавший его. — И сссмтрел на меня так, будто в душшууу заглядвал, а с пасти его слюююни… ручооом лилисссь. Ик. Есссли бы не Рутор — песссик мой, то мне бы… Эээх! — мужик тяжело вздохнул и неловко махнул неслушающейся рукой. — Жалко пессссика!

— Да, кого ты ссслуша.. ик… ешь, парень! Он тебе по пяяне и не то наболтает. — Вмешался другой тип, подталкивая похрапывающего товарища, что сидя спал слева от него. — Небось, тогда кривой как пупок был, как щаас, вот и привиделось.

Мужик как не крепился держаться стойко, все же стал сдавать позиции и заклевал носом, сраженный сонливостью.

— Вот теее, крест! — Доказывал рассказчик, обращаясь ко мне, криво перекрещивая себя. — Я еще пацаном был, когда со мной это приклююючилось, и о выпивке не помышлял. С тех пор я в Дзееемброню не нааагой, хотя там, куда жииись лучше, чем в этой помойке, и зверья до отвала, не то что в этих убогих местах.

— А где это место? — Выпытывал я у собеседника, потирая свой подбородок.

— Какое мессстооо? — На распев вопрошал мужик, допивая последний глоток, оставшийся на дне бутылки.

— Как какое, где ты чудовище видел с вот такими глазами? — Показал на себе я, теряя терпение.

— А, такс… это там, в чашшще горных лесов. Ик. — Махнул разбойник рукой в направлении пика гор, что виднелись над горизонтом, и повалился наземь без сознания. Пустая бутыль тоже откатилась в сторону.

Я не стал больше терять время на каких-то пропоиц, которые сбившись в кучу, храпели и поочередно поскуливали у костра, а отвязав Вальхора от ствола дерева, направился по указанной мне дороге.

Вольхор быстро домчал меня по накатанной телегами дороге до спящей деревни, и уже по сакме, мы поднялись в лес.

Кружить кругами по лесу долго не пришлось, так как Вольхор что-то учуял. Цербер, на которого был накинут лошадиный морок, фыркал ноздрями и бил по земле передними ногами, что означало, что он ощущал присутствие сверхъестественных сил или существ. Я тоже ощущал магическую энергетику, которая концентрировалась на вершине гор, но это была не та аура, что исходила от убитого мной оракула, поэтому, вспомнив про рассказы о вампирах, я не стал обращать внимание на это и продолжил поиски в лесу.

Через полтора часа, в самой гущи, у края леса, где скалистая порода вырывалась из земли, я почуял омерзительный смрад, и, оставив Вольхора ан месте, пошел на запах, который привел меня к узкой расщелине. Проходя по пещере, изодрав себе плечи о острые края каменных стен и выступавших кореньев, мне все же удалось протиснуться внутрь логова чудовища. То, что это было именно логово оракула, я нисколько не сомневался, потому что под моими ногами издавали неприятные звуки остатки его пищи и жизни деятельности.

Помня свой предыдущий опыт битвы с мерзким паучьим отродьем, я призвал свои хопеши и, глядя наверх, держал их уже наготове. Когда я вошел в самую просторную часть пещеры, где смог вытянуться в полный рост, то в центре обнаружил не кокон, свисающий с потолка, а птичье гнездо, умащенное на огромный сталагмит.

В гнезде что-то шевелилось. Подкравшись ближе, я увидел, вздымающееся огромное пузо существа. Затем его, плотно прижатые волосатые лапы разогнулись, и монстр с паучьим телом привстал на них, возвышаясь над своим лежбищем, показываясь мне во всей своей «красе»

— Я знаю, кто ты такой и откуда пришшшел. — Прошипело существо противным скрипучим голосом, моргая своими фасеточными глазами.

Его седые, длинные, жидкие волосы, обрамляющие лысину, покрытую пигментными пятнами, свисали над гнездом и тряслись из стороны в сторону при каждом слове, выговоренным им с трудом.

— Вы че оракулы, все такие проницательные? Ну, раз мы уже знакомы, то можем перейти от официальной беседы к деловой. — Предложил я ему уверенным тоном, и отозвал хопеши, чтобы те не смущали информатора.

— Не сссспешшшши, демон. Ты уверен, что хочешшшь знать сссвое будущщщее?

— Вообще-то не особо. — Пожал я плечами. — Мне нужно, чтобы ты сказал, как мне разрушить божественное заклятье.

— Этого я сссказать не могу.

— Ну, что же, шепелявый, я могу помочь развязать тебе язык. — Пригрозил я, ковыряя в зубах, моментально выросшим когтем.

— Ты думаешшшшь я боюсссь ссссмерти, демон? Посссмотри на меня, я и так разлагаюсь. Еще пару ссстолетий и от меня не оссстанетссся и сссследа.

— Так я могу помочь, так сказать ускорить процесс, чтоб ты не мучался, в обмен на информацию. Что скажешь? Выгодная сделка!

— С сссамого зарождения жизни на Земле я видел бессссчисленное количесство ужасссных сссмертей, падения целых цивилизаций, катассстрофы. И все что меня окружает — это сссмерть. Так что этим ты не напугаешшшь меня. — Оракул улыбнулся во всю свою зубастую пасть, из которой текли слюни. Он медленно сполз со своего насеста и, передвигая лапами, приблизился ко мне.

Оракул втянул воздух в свои впадины, которые зияли на месте сгнившего носа.

— А я пока еще и не пытался. — Отозвался я.

— От тебя нессссет не только демоном, но и человеком. Давно я не ел человееечины. — Облизнулся мерзкий паук, из пасти которого слюна потекла ручьем.

Я ухватил его за свивающие волосы и притянул к своему лицу, о чем ужасно пожалел, так как его зловонное дыхание пыхнуло на меня:

— Ты мне зубы не заговаривай. Отвечай, как мне освободить отца?

Оракул дернулся, и в моих руках оказались нити его волос с частью гнилой плоти, оторванной от скальпеля, а сам он, не смотря на свою дряблость и годы, успел куда-то отпрыгнуть, при чем сделал это с юношеской ловкостью.

— Фуу! Мерзкий, полуразложившийся зомби! — Отплевывался я.

Зашвырнув кусок гнилой кожи куда-то подальше от себя, я отвлекся, чтобы вытереть испачканную руку об штанину. Кажется, этого и дожидался враг, и когда я ослабил бдительность, то он напал на меня из-за спины, издавая неприятное шипение. Борьба длилась недолго, так как древнему, полуразложившемуся оракулу было не под силу справиться с молодым сыном дьявола, превосходившего его по ловкости и силе. Юрко и играючи, словно насмехавшись над его реакцией, я уклонялся от его острых жвал и жала, чем вызывал дикий вопль, кричащий о желании меня убить.

— А твой сородич был куда уж лучше. С ним мне пришлось попотеть, прежде чем оставить лужу от него, как следствие несговорчивости арахнида. Ха-ха-ха. — Пытался я задеть за живое, и это у меня получалось хорошо, так как каждое слово прорицатель воспринимал остро, и его реакция была соответствующая.

Вскоре, не сумев поймать и даже ранить меня, членистоногий выдохся, его выпады стали медленными и неточными. Наигравшись с ним вдоволь, я решил, что пора заканчивать эти пьяные танцы, и в прыжке, переворачиваясь в воздухе, призвал хопеши. Я запрыгнул на вымотанного оракула сверху и повалил на спину, воткнув перекрещенные лезвие мечей в землю, по обе стороны шеи существа, таким образом, что его голова торчала на пути ножниц, без возможности пошевелиться.

Паучье отродье кряхтя и извиваясь пыталось выбраться, но только лишь порезало шею с обоих сторон, так как мечи, погруженные в твердую породу засели в ней намертво.

— Ну, так что? — Я победно присел на корточки перед лицом поверженного мной. — Мое предложение, пока еще в силе, но предупреждаю сразу, паучара, — тыкнул я пленнику в лицо указательным пальцем, — терпенье у меня не резиновое.

— Чтоб ты ссссдохххх! — Плюясь, хрипел оракул, вяло шевеля своими паучьими лапами, боясь шевелить головой, чтобы еще глубже не прорезать раны на шеи, из которых, проступали струйки вязкой, черной жидкости.

— Ну, это навряд ли. Если ты настоящий оракул, то, наверное, заглянув в будущее, ты узрел свою смерть от моей руки, ведь намерений отпустить тебя не входит в мои планы, отсюда следует, что ты издохнешь куда быстрей, чем я.

— Ы-а-аааа! — Завыло чудовище, подтверждая мое логически выстроенное предположение. — Будь ты проклят!

— Тц! И это был неправильный ответ. Ну, что ж. — Мне пришлось скривить разочарованную мину и хлопнуть себя по коленям для большего эффекта. — Я могу не сразу убить тебя, а, например, придти через неделю или две, оставив тебя в таком положении. Конечно, за это время ты не умрешь, но будешь мучиться от голода и истекать кровью, на запах которой соберутся насекомые и будут медленно, день за днем поедать тебя. О, это, наверное, будет жутко больно, за то ты станешь куда сговорчивее, чем в данный момент.

Я поднялся с корточек и, присвистывая, направился к выходу из этой темной затхлой пещеры, мысленно отсчитывая до того момента, когда пленник расколется под давлением:

— Не скучай, паучок. Еще свидимся.

— Лучше убей меня, демон! — Жалобно заскулил оракул. — Прошу убей!

— Расскажешь мне все, что меня интересует, и я, так уж и быть, подарю тебе легкую и быструю смерть. — Приостановился я и слега повернул голову, в сторону молящего о пощаде.

«А у меня прямо таки талант к пыткам. Не удивительно, ведь у меня был хороший учитель». — С благодарностью и гордостью я вспоминал отцовские уроки.

— Тайны древних мне не досссступны, я лишшшшь вижжжжу фрагменты сссобытий, что сссскладываются в общщщую картину. Каждый, кому посссчччастливилосссь приоткрыть завессссуууу будущщщщего трактует ее по-разззному.

— Хватит, соловьем разливаться. Ты меня утомляешь. — Развернулся я и подошел к арахниду. — Говори, я смогу освободить отца из заточения?

— Даааа, но ты об этом очччень ссссильно пожжжалеешшшшь, демон.

Моя, только что натягивающаяся улыбка быстро померкла.

— С чего это мне жалеть? — Пожал я плечами. — Не вижу никаких причин.

— О, приччччина будет. — Усмехнулся монстр. — И очень вессссомая.

— Меня это не интересует, ты мне вот что скажи, членистоногий. Как мне удастся провернуть это дельце?

— Тебе никак.

— Что это значит?

— Не тебе сссуждено оссссвободить Зло. Хех!

— Это уже хоть что-то. Так, и кто же мне в этом поможет?

–Ключ, наделенный выссссшшшшей ссссилой,

Его попробуй ты доссстать.

Он наречен тьмой и ссссветилом,

Его так проссссто не узнать.

И в мире торжессствующщщщей луны,

Древних Богов Архад он сссилы воедино соберет,

И пройдя ссссквозь толщщщи тьмы

Цепей Божжжжесссственных заклятья разорвет.

Врагу людссскому дассст ссссвободу,

И кровью ссссмертных мир зальет,

Но не напрассссна жертва человечесссского рода,

Ведь избранный в мир равновессссие вернет….

.… — Прохрипел оракул с затуманенными глазами, пока я его не вывел из транса ударом ноги в жирное пузо. — Кхе. Кхе. Кхе. — Откашливаясь, завертелся в ловушке паукообразный, чем еще сильнее повредил себе шею.

— Это что еще за высокопарная поэзия. — Терял я терпение. — Кончай в уши дудеть, шепелявый. Я сюда не за сказками пришел.

— Ладно, ладно. — Сдался до смерти перепуганный монстр, хватаясь за горло, которое полностью было перемазано черной кровью. — Ключ. Кхе. Кхе…. Ключ…

— Что еще за ключ? — Заинтересовался я.

— Ключ — открывающщщщий вссссе двери — избранный высссшей сссилой! — Выдавил из себя оракул, захлебываясь в крови.

— Мне уже порядком надоело это. — Со злостью я стиснул зубы, чувствуя, как во мне закипает и желает вырваться вторая сущность. — Говори яснее, что значат твои слова? Ключ к чему?

— Ко… вссссе….му! — Сплевывая черную слюну, из последних сил выговаривал прорицатель:

— Где мне его найти?

— Ни здессссь. На поверхносссссти, ты не найдешшшшь?

— И где же? Под землей?

— Нет.

Повисла пауза.

— Мы что, играем в игру «а ну-ка, угадай-ка»? Где искать? Отвечай! — Своим острым когтем, похожим на тонкий клинок, я надавил на вздутое, лохматое пузо паука, грозясь распороть ему брюхо. — Я могу мучить тебя вечно. Пытки — это первое, чему меня научил отец.

В каждой ячейке фасеточных глаз поселился страх, от которого микроскопические горошины зрачков хаотично стали метаться из стороны в сторону.

— В этом мире тебе не найтииии! — Взвыл оракул, хныча в тревожном ожидании неопределенного исхода.

От утомительного разговора, не приводящего ни к какому логическому выводу, у меня застучало в висках, а демонические когти на остальных пальцах полезли наружу без моего на то желания.

Я понял, что большего мне не добиться от этого скрытного и неразговорчивого существа. Мое терпенье лопнула, как мыльный пузырь, поэтому больше не было причин мучить свой слух и обоняние, находясь в этой неприятной компании.

— Ладно, хватит с тебя. Достаточно того, что я получил ответ на главный вопрос, и отец будет свободен. — Произнес я и, взявшись ладонями за эфесы хопешей. Оракул оскалил все свои зубы-иглы и зашипел, а я с силой вогнал Карателя и Рассекателя в землю, до самого основания.

Черная кровь бурлящим потоком хлынула из шеи, а голова мерзкого чудовища откатилась в сторону. Лицо оракула еще прибывало в движении: щеки и язык подергивались, а пасть лязгала зубами и жвалами, но вскоре застыло без движенья, а фасеточные, глубоко посаженные глаза стали меркнуть, пока не приобрели, цвет мутного стекла.

Оставаться в этой пещере дольше, чем это было необходимым, не было никакого желания, поэтому, я, вытянув хопеши из земли, обтер их лезвия от черной, липкой жидкости и отозвал обратно. Затем, сняв с себя безрукавку, замотал в нее голову поверженного арахнида и, закинув «суму с сюрпризом» на спину, в полной темноте отправился к выходу.

Аврора.

Сегодняшний вечер, впрочем (как и все в этом месяце), опять не задался, а все из-за того, что я недооценила старую грымзу Бертрам, приехавшею сюда, бог знает за какими делами. Эта диктаторша в юбке, как оказалось на практике, слов на ветер не бросает и как обещалась, жестко взялась за воспитание молодого поколения вампиров. Словно клещ, она вцепилась в кузенов и, с приходом темноты, вбивала в их детские головки знания по всем известным наукам до самого рассвета, не давая свободной минуты для отдыха. Помимо всего, эта ужасная тетка задавала кучу внеурочных заданий и, за невыполнение, очень строго наказывала мальчишек, которые под гнетом узурпаторши, стали шелковыми, а их лучезарные улыбки исчезли с лиц. По-факту, их просто лишили детства.

Меня Орлиха тоже невзлюбила, вот и старалась разделить нашу веселую компашку, заваливая близнецов учебой, дабы не дать нам вместе проводить время, как она считала, для совершения всяких непотребств, недостойных поведения принцев.

Лично меня Бертрам ужасно бесила и в моем воображении представала в образе сатаны с рогами, смеющаяся во все горло «Муа-ха-ха-ха», и вбивающая осиновые колья, с надписью «знания» в сердца кузенов.

От такой картины становилось не по себе и, мой мозг начинал усиленно вычислять все вероятности взаимодействия с гувернанткой, что наводило на меня еще больше ужаса, и стимулировало на ответные действия.

Как бы я не старалась и не изощрялась, к сожалению, но мои обещания братьям и предсказания на будущее о скором отъезде мадам, впервые не сбылись — дамочка оказалась еще тем тертым калачом. Боюсь даже представить, каких усилий ей стоит столько лет работать с юными вампирами и оставаться в здравом уме, при твердой памяти, и, что немало важно — невредимой.

Что я только не делала, чтобы вытурить эту орлиную физиономию из замка: подкладывала мышей ей в кровать, мазала подошву ее туфель собачьими экскрементами (что даже для меня было слишком, ведь я превозмогала собственную брезгливость, пока окунала обувь), чтобы «аромат» шлейфом, повсюду сопровождал даму и отпугивал окружающих. Но она быстро обнаружила причину и вышвырнула источник проблем в помойку. Еще, я изводила ее, притворяясь приведением, вздыхая и завывая из дымохода, не давая бедняжке выспаться, как следует, но и тут ушлая женщина нашла выход из положения — заткнула уши затычками, а на глаза надела повязку.

После неудачных попыток, пришлось воздействовать телекинезом, и вселить в ее сознание страх. И здесь ей удалось выйти победителем, ведь женщина не расставалась с настойкой валерьяны ни на секунду, которую она носила в кармане платья, такого же чопорного, как и она сама.

Что уж и говорить, предел моего ангельского терпения пересек черту раньше, чем пошатнулось тщеславие мадам, но опускать руки и отдавать братьев на съедение этому заумному монстру я не собиралась.

Перепробовав массу методов, пришлось перейти к радикальным мерам и воздействовать на организм гувернантки изнутри, чтобы хоть как то ослабить ее хватку. Для этого, мне пришлось прокрасться в покои Бертрам, когда та храпела на весь замок, и в пузырек с настойкой выдавить сок волчьих ягод, которых я насобирала по пути к замку, в лесу.

О свойствах ядовитых ягод я узнала из книги домнулэ Марчела, ведь, когда принцев Бертрам прибрала к рукам, мне не оставалось ничего, как бездельно шататься по замку, пиная ногами воздух по коридорам, ведь все равно меня ни к чему не подпускали. Но и здесь я нашла выгоду и, махнув на все запреты предков и позабыв все свои обещания (впрочем, как и всегда), я взломала библиотеку, и тайком поглощала оккультные знания, ведь, как говорится «запретный плод сладок!». Там я и откапала энциклопедию лекарственных трав и растений покойного десницы. Из нее я много узнала полезного про свойства местных растений, в особенности и о волчьих ягодах, которых в лесу, как снега в горах. В энциклопедии говорилось, что эти ягоды хоть и относятся к ядовитым, но все же убить взрослого человека не способны, а вот вызвать диарею и несварение желудка — вполне. Обычно их используют при запорах и, чтобы очистить кишечник. Для этого, нужно пару капель сока развести с водой и употреблять утром натощак. Но и в этот раз я перестаралась и, вместо положенных капель влила чуть больше. В итоге, как только гувернантка принимала капли, комнату заполняли жуткие урчащие звуки ее бунтующего живота, ее сгибало пополам от дискомфорта, а покрасневшее лицо покрывалось испаренной. Не в силах сдержать необратимый процесс, женщина, на всех парах, и со всей своей прытью, мчалась в уборную, что в другой части замка, прикрывая ладонями свои тылы и распространяя неприятный запах по коридору.

Этим я выкраивала полчаса времени, а при хорошем раскладе — час, чтобы вдоволь наговориться с кузенами и похвастаться новыми магическими фокусами.

Вредить самой женщине, я, признаться честно, не хотела, но другого варианта, чтобы хоть немного побыть с братьями, просто не нашлось, ведь Орлиха, словно сторожевой пес стояла на их страже, и не подпускала меня к ним даже близко. От этого я чувствовала себя еще более одинокой, чем когда-либо, особенно сейчас, когда поместье стало похоже на гигантский муравейник, готовящийся к зиме, и до меня никому не было дела. Уныние, скука и дефицит в общении поглотили меня настолько, что даже пропало желание проказничать и тайком подглядывать за слугами и их амурными делами. Да, что там говорить, какие тут амурные дела, когда в замке такой кавардак творится в преддверии чего-то невообразимого.

Вся прислуга в замке словно слетела с катушек, они носились по холлам, не замечая ступеней. Особенно странно вела себя тетушка. Эта, скрупулезная женщина, которая не могла пройти мимо меня, не сделав массу замечаний по моему внешнему виду или поведению, сейчас проносилась мимо со скоростью звука, еле касаясь ногами пола и не замечая моего присутствия вообще. Как курица наседка, тетушка квохтала, раздавая команды слугам направо и налево, патетически жестикулируя руками.

Видимо все готовились к большому празднику, о котором забыли меня предупредить. Ну, да и бог с ним, меня все равно, как всегда не позовут, боясь, что я все испорчу или опозорю наше семейство.

Помнится, пару раз на моей памяти устраивали балы, но я была слишком мала, и понятное дело, родители меня не брали с собой, но я все же умудрялась присутствовать на банкетах, точнее под столом. Сидя в своем убежище, как мышка, я наблюдала за танцующими парочками и красиво одетыми аристократами. Глядя на всю эту красоту, от блеска которой рябило в глазах, я мечтала, что когда вырасту, тоже буду вот так веселиться и танцевать с красивым кавалером (в роли красивого кавалера я, конечно же, представляла Даркаруса). В те моменты, воруя со стола сладости и поедая их, я размышляла о взрослении. Мне казалось, что быть взрослой так здорово и весело, что взрослая жизнь полна красочных и интересных событий. Думала я об этом до тех пор, пока моя мамочка не развевала мои фантазии своим грозным видом, когда ловила меня за руку, тянущуюся украсть очередное пирожное.

***

Мои воспоминания развенчал топот маленьких ножек, раздающийся по холлу, мимо библиотеки, где я с жадностью пожирала глазами пособие по магическим заклинаниям первого уровня. Я быстро закрыла книгу и положила ее на место, затем с радостной улыбкой на лице, вышла из комнаты, чтобы расцеловать близнецов и сказать, как сильно я по ним соскучилась, но мои добрые намерения потерпели полный провал.

Не успела я вышагнуть из библиотеки навстречу братьям, как я встретилась нос к носу, впереди идущей Бертрам. Из-за лоферов на мягкой подошве, я не услышала звука размашистого шага гувернантки, поэтому и столкнулась с ней.

— Ой, простите! — Пропищала я, растерявшись, и наспех изобразила, что-то отдаленно похожее на книксен.

Дама только брезгливо фыркнула и сразу же принялась за нравоучительности.

— Ваш моветон, просто ужасен! Не подобает юной леди сбивать всех с ноги и сломя голову перемещаться по помещенью. И что это за поклон? Это же просто отвратительно! — Она выгнула мне спину ровно, так, чтобы линия позвоночника была ровной как струна, и резко вздернула мой подбородок. — А ваша одежда, о май год, это же просто кошмар!

Узурпатор в юбке, еще минут пять, преисполненная пафоса, с ужасным акцентом, распиналась о моем непристойном «моветоне», как она выражалась и, оскорбляла мой внешний вид. На помощь пришли кузены, которые не могли терпеть, когда их сестрицу обежали.

— Мадам, а как же история древней Греции? Мы опоздаем! — Начал Аркти, указывая глазами на большие, напольные часы с маятником, стоящие в конце холла. На часах было уже без четверти полночь, а времени занимающего на путь в ученическую комнату и на подготовку к занятиям почти не осталось.

— О нет, только не это. Я так люблю историю античности, что не хочу пропускать и секунды учебного материала. — Артистично вздыхая, поддержал близнеца Радамир, подмигивая мне. — История такой интересный предмет!

Я хоть и сама могла постоять за себя и, с удовольствием бы спустила мадам с небес на землю, но вот только преждевременно раскрывать свою роль безвольной амебы перед Бертрам не должна. Мальчики больше всего боялись, что нас могут снова разлучить, а учитывая, что Орлиха жаловалась королю с королевой по поводу и без, добавляя отсебятину, попросили меня специально вести себе при гувернантке, как можно тише и скромней, чтобы у той и в мыслях не было подозревать простушку во всех своих несчастьях.

— Простите, мадам Бертрам, впредь я буду лучше стараться. — Безвольным тоном, смиреной мученицы, промямлила я, театрально опуская свои очи в пол.

— Да, да. Старайся лючше, май фрэнд, и сможешь добиться совершенства в реверансах. — Гордо хмыкнула она и, обернувшись в пол оборота, махнула рукой, давая команду. — Мальчики за мной.

Дама бесшумно двинулась по холлу своей утиной, слегка покачивающейся походкой, а близнецы тяжело вздохнули и, опустив головы, словно на каторгу, побрели за ней. Пройдя с десяток шагов, дама остановилась, обернулась, и проницательным взглядом с уженных глаз, сверлила меня. Затем она быстро подошла ко мне и с нескрываемым тщеславием заговорила.

— Насколько мне не изменяет памьять, вам, май гел, запрещено посещать библиотеку!

— Я… эээ. — Начала я, готовая провалиться сквозь землю, так как не знала, что и сказать на это, но видимо, каждая собака предупреждена тетушкой и дядюшкой о том, что мне путь в библиотеку, как и в кабинет — заказан.

Мадам, не дожидаясь ответа, глазами шарила по мне. Ее взгляд остановился на ключе, который я сжимала в своем кулаке, на радостях позабыв его спрятать. Затем, она резким движением вцепилась в головку ключа и хотела его выдернуть из рук, но я не желала расставаться со своей прелестью и еще крепче сжала его.

— Позвольте, мисс, я отдать это господину. — Сказала гувернантка, подозрительно приподнимая бровь и, потянула позолоченное изделие на себя.

— Ну, что вы, не стоит беспокоиться… мадам. — Так же льстиво ответила я. — Я, как раз нашла его в дверях и собиралась вернуть дяде. Тц. — Сказала я и тут же осеклась, поняв, что взболтнула чушь несусветную при этом чопорном сыщике, сующим, везде свой орлиный нос и вечно, что-то вынюхивающей.

О том, что ключ потерялся, дядя Дэш, к моей безграничной радости, заметил не сразу, чем я, несомненно, пользовалась все это время. Он считал, что сам посеял его под завалами документов в своем кабинете, поэтому, в преддверие суматошной подготовки к празднику, не торопился с поисками, но пару раз за ужином, при мадам, посетовал о пропаже.

— Лючше будет, если я верну ключ вашему дяде! — Строго каркнула женщина и вцепилась в него уже обоими руками.

— Это еще, почему же? — Изумилась я, перетягивая инструмент на себя.

После недолгого перетягивания предмета, пыхтя из последних сил и закусывая нижнюю губу, Бертрам с неким победным превосходством, заявила:

— Учитывая ваше криминальное прошлый, король может все не правильно поньять!

«Вот же ж!» — Оскалилась я и выпустила ключ из рук.

Повинуясь закону физики и прикладываемой силы, для натяжения на себя предмета, дамочка попятилась назад и грохнулась на свой почтенный английский зад. Ее лицо тут же побагровело от злости, а щеки затряслись.

— Упс, простите, мадам. Вы так быстро вырвали ключ, что я не успела среагировать и подхватить вас. — Стараясь выразить на лице искреннее сожаление, сказала я и, подойдя к ней, протянула руку, чтоб помочь подняться.

Скрежеща зубами, гувернантка не приняла моей руки, но подала знак близнецам, что бы мальчики помогли ей подняться.

Мальчики поняли все без слов и, молчаливыми рабами подхватили багровевшую от стыда и злобы дамочку под руки. Вытянувшись в полный рост, Бертрам, даже не соизволила поблагодарить детей за помощь, как того требовал ее хваленный этикет, и принялась приводить себя в порядок. Она отряхнула свой пышный зад, распрямила платье и поправила, слетевший на бок чепчик.

Пространство вокруг мадам заполнила ее неприятная аура, в которой заряженные частицы энергии искрились, грозя ударить молнией каждого, кто приблизится к его источнику хоть на шаг. Было понятно, что женщина на пределе своей ярости, потому как я подмочила авторитет дамы и унизила ее перед учениками.

Создавалось такое впечатление, что Бертрам вот-вот разразится проклятьями, потому как, она сверлила меня глазенками, полными гнева и пыхтела, как закипевший чан с водой.

Я уже морально подготовилась, чтобы выслушать весь поток негатива, желающий выплеснуться на меня из тонких губ женщины, и зажмурилась, скривив лицо, но гувернантка не спешила с обвинениями. Вместо того, чтобы открыть свой громоотвод и отчитать меня, англичанка скользнула рукой в карман, спрятанный в складках юбки и, выудила от туда пузырек с зеленоватой жидкостью. Затем, она его резко откупорила и приложила горлышко к губам. Ее багровое лицо тут же сменило цвет, а изогнутая от злости линия бровей разгладилась. Губы ее тоже разжались и разгладились, приобрели более насыщенный цвет. Аура мадам тоже претерпела изменения: заряженные молнией частицы растворились в воздухе, а энергия приобрела более спокойный и умеренный фон. На спокойном и умиротворенном лице женщины даже проступила вялая улыбка.

Мальчики, переглядываясь со мной, в полном изумлении пожимали плечами. Они тоже не понимали причин, по которым женщина терпеливо молчала, не отпустив ни одного замечания или высказывания.

Пока мадам преображалась на глазах, я не смогла удержаться и самовольно влезла в ее сознание и не пожалела об этом ни на секунду, так как в слегка опьяненном разуме выстраивалась четко поставленная логическая цепочка касающаяся моей личности.

Женщина хоть и рассуждала про себя на непонятном мне английском языке, но мне это никак не помешало, потому что я поняла все по картинкам воображения и по эмоциональным всплескам в разуме иностранки.

Кажется, грымза сразу раскусила меня. Она догадалась, что ключ, потерянный в кабинете, ни как не мог оказаться в замочной скважине библиотеки, а тем более у меня в руках, потому как в списке запрещенных к посещению мест для меня, был еще и дядин кабинет, в который никто кроме него и королевы не мог войти. Тетушка Лучия сама собой выпадала из списка подозреваемых, так как терпеть не могла чтение, а дядя Дэш не мог забыть, куда положил ключ последний раз, ибо вампиры обладали хорошей фотографической памятью.

Тем временем, Орлиха, спокойная, как сурок во время спячки, убрала бутылочку и ключ в карман и пару раз с довольной миной на лице, похлопала по нему ладошкой, как бы намекая на победу в этом раунде.

— Мис, уже довольно поздно. Вам уже пора домой. Этикет гласить! — Вздернула она вверх указательный палец. — Что пользоваться чей-либо гостеприимство — это дурной тон. — Совершенно спокойно, с акцентом, проговорила она и, развернувшись, бодро зашагала по холлу с натянутой улыбкой и вздернутым к верху орлиным носом.

Мальчики грустно развели руками и, бросая на меня кроткие сожалеющие взгляды, последовали за своей надзирательницей.

Настроение совсем испортилось. Я, молча, проводила глазами братьев до конца лестницы и увидела, как мадам Бертрам, скрючившись в три погибели, обхватив живот. Она приказала близнецам идти в ученическую и повторять пройденный на кануне материал, а сама поспешно стала спускаться по лестнице, нелестно отзываясь о местной кухне.

Шустро проковыляв мимо, дамочка не обратила на меня своего внимания, и издала неприятный звук, который сопровождался еще более неприятным запахом. Со словами «о, май гот!», она ускорила шаг и, достигнув конца холла, вприпрыжку побежала до клозета.

Мальчики уселись на ступени и весело хохоча, стали обсуждать условия пари, споря на то, сколько времени гувернантка там пробудет. Договорившись о цене, братья ударили по рукам.

Мое настроение, как-то тоже улучшилось и я за долю секунды, оказалась между ними и хлопнув кузенов по коленкам, предложила:

— Ну что? Показать вам, чему я научилась за это время? Или может, сыграем в «заклятья» на желание?

— Нет, ты всегда побеждаешь. Это скучная игра.

— Хорошо, тогда смотрите! — Сказала я и, достав из кармана перышко, на котором я практиковалась недавно, заставила его левитировать над ладонью, правда удалось это с третьей попытки и к тому же не высоко.

Глаза мальчишек загорелись от радости, но потом сразу же потухли.

— Прости, Ро, мы бы с радостью, но Орлиха сегодня хочет устроить нам проверку сразу по нескольким предметам, поэтому нам и вправду лучше повторить все, иначе мы опять останемся без десерта. — С сожалением проговорил Радамир.

— Ну, а ты, Аркти? Тоже хочешь потратить время на скучную философию вместо уроков по магии со мной?

Аркти тоже тяжело вздохнул:

— Прости, но эта карга слишком часто жалуется на нас отцу, а мы обещали, что не подведем его. — Кузен отвел грустные глаза в сторону.

— Ну, что ж! — Поднялась я со ступеней, чувствуя себя преданной и кинутой. — Тогда я пойду, не буду мешать вам, учиться.

— Ро, не обижайся, мы стараемся хорошо учиться только для того, чтобы отец позволил нам проводить с тобой выходные и каникулы. — Удержал меня Радик.

— Когда вы только успели стать такими занудами? — Проговорила я, грустно улыбнувшись, понимая, что мальчишки и так делают для этого все возможное. — Я не в обиде. Ладно, бегите, грызите гранит знаний. — Как обычно потрепала я их по головам.

Мальчики, распрощавшись со мной, отправились в комнату для обучения, а я, с ущемленным самолюбием, винила иностранную захватчицу в том, что та добилась-таки своего — украла у меня близнецов.

Ненавидя всеми фибрами мадам Бертрам, я, направилась наверх в поисках хотя бы единственной души, готовой выслушать мои жалобы, и по дороге обдумывала новый план месте, способный раз и навсегда избавиться от английской диктаторши.

Даркарус.

Лезвие меча в моих руках свистело, рассекая воздух. Мои выпады и удары в воображаемого противника были резки, точны и быстры. Я ловко переступал и обходил препятствие из ваз и подсвечников, расставленных мною на полу комнаты. Делал это я каждую ночь после ужина, чтобы поддерживать себя в форме, так как не желал чувствовать себя дряблым старым вампиром.

Отдавая предпочтение тренировкам, я усовершенствовал свою технику и попутно разгружал разум перед тем, как погрузиться в бумажную работу и ведение счетов, на которые согласился по просьбе дочери.

Увеличив скорость движений, в свои простые приемы добавил акробатические элементы, которые помогали мне не растерять свои боевые навыки.

Обходя очередное препятствие на пути, я продолжал борьбу. Присел, выдвинув одну ногу вперед, занес оружие над головой, выполнил им кручение, затем, выставленной нагой снес два пустых подсвечника. Следом, запрыгнул на письменный стол, выполнил от туда сальто, не успев приземлиться на ноги, воткнул меч в резную деревянную опору балдахина. Выхватил меч и снова в атаку с невидимым врагом и подсвечниками.

Изгибаясь и кружась по комнате с оружием, я оттачивал свою технику до совершенства, и чувствовал себя более живым и открытым, чем обычно. Это придавало мне уверенности в себе и желание жить, чтобы передать свое мастерство внукам, чем я и занимался с тех пор, как мальчикам стукнуло по сорок лет. Но, к сожалению, недавно, Лучия и Дэш немного ограничили наши тренировки в пользу научных знаний детей.

Дэш, будучи ненавистником кровопролития, и отрицающий всякое насилие, считал, что ум и мудрость для принцев, куда важнее умений драться. Поэтому он попросил Лучию найти для них самую эрудированную, воспитанную и умную гувернантку из смертных, знающую множество наук и языков, чтобы она смогла обучить детей, привить им хорошие манеры и научить их относится к смертным с состраданием. А что касаемо боевых навыков наследников короны, то Дэш разрешил мне обучать их стратегии и военному делу только по тем ночам, когда мадам Бертрам устраивала им выходные.

Сегодняшняя ночь, для внуков оставалась за точными науками, поэтому я изматывал себя тренировками, чтобы не чувствовать одиночество в полной мере.

Перемещаясь из одной позиции на другую, боковым зрением я заметил какое-то мельтешение в щели приоткрытой двери. Даже не оборачиваясь, понял, кто это мог быть, ведь серебристые волосы в замке не такое уж и редкое явление.

Стоя спиной к двери, беззвучно усмехнулся и решил немного подшутить над наблюдателем, а заодно проверить ее на реакцию. Для этого, я поджег лезвие своего меча голубым магическим пламенем, которое, в случае чего, не смогло бы навредить и, со сверхскоростью, выпустил его с разворота точно в цель.

Все произошло слишком быстро. Аврора не успела никак среагировать. От испуга, она беззвучно застыла за дверью. Объятый голубым пламенем меч торчал из двери, прямо у самого края дверного полотна. Если бы я на немного промахнулся, то внучатая племянница лишилась бы носа, но я знал куда бил.

Спустя пару секунд, Аврора пришла в себя, а из щели полились ругательства, затем дверь распахнулась на всю.

— Ты меня на фарш хотел покромсать? Да это же вообще… — не могла она подобрать слов. — Еще чуть, чуть и прощай мой нос. — Обеими руками, она щупала его и проверяла на целостность.

— По-моему самое подходящее наказание для любопытной Варвары. Ты разве так не считаешь? — Усмехнулся я, выдергивая из дерева меч, после, потушил его. — А за нос не переживай, снова бы отрос. Ха-ха-ха. — В голос рассмеялся я, глядя, как на меня с презрением глядят глаза маленькой злючки.

— По-твоему, это очень смешно! Ха-ха-ха! — Злобно передразнила она меня. — Ничего смешного? Да я чуть не обпи…. — Резко оборвала она себя на полуслове. — … Не умерла, — закончила она фразу.

— Да ладно тебе, ты же бессмертная. Ну, хватит дуться, не сердись. — Обнял я за плечи маленькую, хрупкую девушку, которая уже надулась как еж. — Ты же любишь подобным образом подшучивать над всеми?

— По крайней мере, я не занимаюсь членовредительством. — Фыркнула она мне в подмышку.

— Тебе напомнить? — Протянул я, не сдерживая улыбки и, обнял ее одной рукой за шею, затем наклонился к ее уху, чтобы мои слова пробудили воспоминания, в которых она измывалась надо мной. — Например, когда тебе было лет тридцать отроду, ты пыталась разбудить меня с помощью котенка. Ты посадила его мне на грудь, а потом, когда он вцепился своими когтями в кожу, его отодрала. Между прочим это было очень больно!

— Все было вовсе не так. — Промямлила Аврора. — Я не специально! Котейка вцепился в тебя, когда я его хотела снять.

— Хорошо, допустим! А как на счет того случая, когда я лег в свою кровать, которая оказалась в грязи да еще закиданной колючими стеблями распотрошенных роз? Тогда я весь был в шипах и занозах. Ты точно желала мне смерти!

— Нет! — Оправдываясь, она посмотрела на меня. — Я уже давным-давно извинилась за тот случай. И к чему это все? Я была мелкой и ничего не соображала.

— Согласен! — Подтвердил я, списывая ее проказы на несмышленый возраст. — Но почему-то я единственный, кто был мишенью всех твоих шуток и «неосознанных игр».

— Ты был не единственный. — Еле слышно хмыкнула с улыбкой Аврора, уткнувшись мне в рубашку, чтобы я не мог увидеть, как в ее глазах куражатся бесенята, при вспоминании всех этих нелепых ситуаций.

— Я так и знал, что ты только притворялась неразумным детём! Так, подожди, я ни единственная твоя жертва? — Возмутился я с улыбкой. — Вот ты и попалась. — Стал щекотать я ее. — Но я уверен, что мне доставалось больше всех. Так что пришла теперь твоя очередь страдать.

–Хи-хи-хи-хи. Хр. — Заливалась от смеха, Аврора уворачивалась от моих острых когтей.

–Теперь я тебя все припомню. И то, как ты на моих волосах косы плести училась, а сама мне воронье гнездо начесала, а потом еще и подпалила, видите ли, магией исправить все хотела. На до мной тогда все ржали, как кони целый месяц, пока волосы не отросли снова. Ну, хулиганка! Ха-ха-ха. — Не удержался я от смеха, вспоминая былые времена и заражаясь ее раскатистым хихиканьем.

Дико хохоча и заливаясь от смеха, мы, щекоча друг с друга и считая ребра, перемещались по всей комнате, сшибая ногами и валяя по полу вазы с подсвечниками. Незаметно, мы очутились возле кровати. Аврора оступилась о лежащий на полу подсвечник и, спасительно ухватившись за ворот моей рубашки, полетела спиной на матрас, потянув меня за собой. Я очутился сверху, прижав собой ее к кровати. Мой смех застрял где-то глубоко в горле, когда я увидел ее счастливое лицо, до боли напоминающее любовь всей моей жизни.

Губы Авроры были всего в пару сантиметрах от моих. Меня бросило в жар. Толи от щекотки, то ли от возбуждения, все тело охватила мелкая дрожь. В голове все зазвенело, а всегда умиротворенное сердце пропустило удар.

Ту-дум. Ту-дум. Ту-дум. Весь мир и все вокруг расплылось мутной кляксой. Здесь, в моих покоях, в моей кровати, были только я, ее лицо и ее серебряные волосы.

Мой разум стала затягивать воронка воспоминаний, из которых вырвался, подобный отрывок прошло, где я, точно так же лежу на Радмиле, мы разговариваем о всякой ерунде и смеемся над незначительными глупостями. В камине, успокаивающе трещат дрова, а свет от него освещает ее красивое улыбающееся лицо. Чувство безграничного счастья и позитивной энергии поднимали меня на самый пик бытия от осознания того, что моя возлюбленная носит под сердцем моего ребенка. Я был очень рад и не мог унять своего стучащего сердца, которое боем колоколов возвещало о том, что я стану отцом.

В этом мире для меня больше ничего не имело смысла, лишь только она, тот спасательный плот, за который я отчаяно держался. Она научила меня любви и состраданию, терпению и доброте. Все что во мне было хорошего — это была только лишь ее заслуга.

Лежа вот так в обнимку, мы строили планы на будущее и ничего не боялись, ведь нам было за что бороться. И мы были очень счастливы, но раздавшийся голос старшего брата, называющий ее имя, развеял мою умиротворенность и беспечность.

Мою грудь пронзила невыносимая боль, которая предательски заставляла слезные железы вырабатывать жидкость. Я моргнул, подавляя в себе желание разрыдаться и, наваждение сразу же растворилось в воздухе. Я вернулся в настоящее, где передо мной было освещаемое огнем лицо из прошлого, но я понимал, что оно принадлежит другой.

Аврора лежала закрыв глаза, томно дыша в ожидании поцелуя, но я не осмелился сделать этот безумный шаг.

Я потянулся губами к ее лбу и, пригладив ее волосы, поцеловал, как целовал ее с самого рождения. Аврора открыла свои лазурно-бирюзовые глаза, напоминающие прохладу тропического озера, с отражающейся в нем зеленью травы, и разочарованно посмотрела на меня. Видимо она ожидала совершенно другого, и не думала, что я, как и обычно чмокну ее в лоб.

Я поднялся с кровати и помог ей, избегая глядеть ей в глаза. Затем, прочистив горло, сказал, что ей, наверное, пора идти. Неловкая пауза повисла в комнате, пока Аврора не цыкнула.

— Почему же все так и норовят меня выгнать из замка? Я что здесь всем только мешаю? — Сердито она смотрела на меня, по-деловому выставив руки в бока.

— Никто тебя отсюда не выгоняет, и ты никому не мешаешь. — Отстраненно ответил я, натягивая на себя сюртук, желая поскорее вернуться к своим обязанностям и избежать этого неловкого казуса.

— Ну да! Мне это кажется? — Она выдержала паузу. — Все только и твердят: не делай так, туда не ходи, это нельзя, это не трогай, не бери…. А теперь и ты меня прогоняешь.…. Я чувствую себя не нужной… Словно…. всем бы было проще, если бы я вообще не родилась. — В ее дрожащем голосе, отчетливо звучал крик о помощи, рвущийся из души. — Я что обуза для всех?

От ее голоса, звучащего с нотками возмущения и тяжелой печали, на сердце стало тревожно. Мне захотелось поддержать и утешить племянницу, но я не знал как.

— Ну, что ты. — Больше я не мог игнорировать ее присутствие. — Ты не обуза. — Я подошел и обнял девушку. — Все тебя очень любят.

— Да, но все равно избегают меня.

— Это только сейчас, пока не пройдет бал. Потом все вернется на свои места. — Пришлось соврать мне, ведь я знал, что это вовсе не так.

— Нет, это не правда. — Она подняла на меня глаза, уличая в обмане. — Дядя и тетя ни за что не допустят, чтобы Радик и Аркти проводили со мной время. Мне кажется, что они специально приволокли сюда эту английскую курицу. Они давно хотят разлучить нас.

Я всегда знал, что Аврора очень умная девочка и что вскоре она сама обо всем догадается, но все равно стал утверждать обратное.

— Мадам Бертрам здесь для того, чтобы обучать мальчиков. С тобой это никак не связано. Они взрослеют и им нужно учиться, как и всем, да и ты слишком взрослая, чтобы водиться с мальчишками.

Аврора только фыркнула от злости и сжала кулачки.

— Почему все не может быть как раньше?

Я улыбнулся, придаваясь приятным воспоминаниям, которые напомнили о том, как я нянчился с маленькой Авророй. Как быстро привязался к ребенку, ведь она была уменьшенной копией той женщины, что я любил больше жизни. Конечно, Закариусу это не нравилось — он ревновал дочь ко мне, но Маришка никогда не отказывалась от моей помощи, ведь только я мог успокоить плачущего младенца. А с тех пор, как Аврора встала на ноги, то повсюду ходила за мной хвостиком и мучила вечными, неиссякаемыми вопросами: «почему?», да «как?». А когда ее укладывали спать перед рассветом, то она закатывала такие истерики, что даже птицы в лесу слетали со своих гнезд от ее ора. Она не желала засыпать без меня, и мне приходилось читать этой хитрюге сказки или брать с собой на ночевку.

Не смотря на все проделки девочки, что она проворачивала надо мной, мне ничего не доставляло большей радости, чем наблюдать, как она растет, развивается и все больше становится похожа на Радмилу.

Она была живым ее доказательством и напоминанием о том, что вся моя любовь к женщине из прошлого это не сон и не мое воображение. Зачастую мне казалось, что Аврора наша с Родмилой дочь, дарованная мне древними за вечные страдания. Я словно, снова ожил и научился любить.

Аврора росла и умнела на моих глазах, ее проделки становились все масштабнее, ее любознательность и сообразительность поражала, а энергия и фантазия лилась через край. И все это время мы с ней были практически неразлучны, даже когда родились внуки, мы все равно проводили очень много времени вместе, и мне проходилось уже нянчиться с тремя детьми, так как Аврора, позабыв о своей любви к животным, нашла новых любимцев на их роль.

Это время было очень приятным и веселым, наполненное детским, звонким смехом и шалостями, а воспоминания о нем, дарили тепло и ощущения счастья. Особенно веселыми были воспоминания, в которых Аврора пыталась чему-либо научиться и зачастую экспериментировала на мне. То в ее маленькую головку взбрело научиться плести венки из цветов, в итоге выдирать репейники из волос мне пришлось самостоятельно. Дальше было еще хуже, она взялась за рисование. Не трудно догадаться, что пострадало при этом: я спящий мертвецким сном и та часть стен замка, которые доставали до уровня ее глаз. Стенам было проще — их закрасили, а вот мне досталось в полной мере. Из-за того, что Аврора нахимичила с красками, они долго не отмывались, и мне, все это время, пока ее художество не сошло, пришлось сидеть взаперти, так как больше всего от вандализма пострадало мое лицо. Я боялся высунуться наружу из своих покоев почти неделю, и попасться кому-либо на глаза, ведь в памяти слуг и семьи было еще свежо воспоминания о моих опаленных волосах.

И это был далеко не весь список издевательств надо мной и расшатывания моих нервов, которых к ее созреванию практически не осталось. Гораздо хуже было видеть, как каждую ночь на моих глазах Аврора взрослела и расцветала, о чем я очень жалел. Мне было невыносимо наблюдать за тем, как она все больше становится похожа на Радмилу, как ее детские пухлые щечки втягиваются, тело удлиняется и обретает соблазнительные округлости, а из ее неземных неоновых глаз исчезает детская наивность, которую заменяет собой проницательность и таинственность, сокрытая за семью печатями.

Из-за кардинальных изменений во внешности племянницы и сходстве ее с возлюбленной, я уже не мог ее воспринимать, как свою подопечную или родственницу. Отцовские чувства тоже растворились во времени, и я стал чаще замечать, что мне сложно отвести от Авроры взгляд. Иногда, я даже ловил себя на мысли, что заинтересован в ней как в женщине, которой страстно хочу обладать.

Я понимал, что это неправильно, неестественно, безумно, но не мог запретить себе перестать думать о ней. Вскоре мои метания превратились в настоящую боль, терзающую душу адским огнем. Чтобы избавиться от этих чувств, я отдалился от нее, и воздвиг между нами невидимую стену, о которую каждый раз билась Аврора, желая сквозь нее пробиться.

— Ты всегда останешься моей малышкой. — Слукавил я, чтобы поддержать племянницу в трудный для нее период, и поймал себя на мысли, что эти слова звучали в большей степени для меня, чем для нее.

— Правда — правда?

— Честно-честно. — Усмехнулся я, глядя в ее большие наивные глаза.

— Тогда научи и меня всем этим приемам, что только что сам делал! Ха! Кья! — Она комично махнула передо мной руками, подражая моим движениям воображаемой борьбы. — И покажи, как ты вызываешь пламя! — В ее глазах, сверливших меня, заискрились нетерпение и жажда познать все тайны эзотерики.

— Щас-прям! Ну и аферистка! Хах! — Ухмыльнулся, удивляясь, как быстро она из невинной овечки перевоплотилась в пантеру, готовую схватить одураченную ею жертву. «Она никогда не упустит своего». — Подметил я. — Твои родители против этого, а я не собираюсь им вставлять палки в колеса, касаемо твоего воспитания.

— А мы им не скажем! — Лучезарно заулыбалась она, когда ее брови вопросительно изогнулись.

— Ну уж нет! Зак убьет меня, а я пока не намерен упокоиться. Так что, твердое «нет»!

— Дарк, ну пожалуйста. — Она, поднявшись на носочки, обвила мою шею своими руками, и заглядывая в глаза заклянчила.

Вот уж маленькая паршивка, ведь знает, что я не могу ей отказать, когда она делает такое страдальческое лицо, поэтому с младенчества вила из меня веревки.

— Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста! — Тараторила она, теснее прижимаясь ко мне всем телом.

— О, Боги. — Я закатил глаза и был готов уже сдаться, как почувствовал, что ее груди вдавливаются в мое тело, а ее живот касается моего мужского достоинства.

Мое тело покрыло испариной. В комнате вдруг стало невыносимо душно. Руки мои вспотели и затряслись — нервы ни к черту. Во рту пересохло. Глядя на ее томное, просящее лицо, мой взгляд уцепился в ее нежно-розовые пухленькие губки, которые пригласительно открывались, намекая, что готовы поделиться влагой, в которой я так нуждаюсь сейчас. Такое тесное общение меня застало врасплох, особенно обескуражила реакция моего тела на ее близость. Определенно, мирно спящий орган зашевелился, и готов бодрствовать.

Я должен был что-то сделать, чтобы прекратить эту нелепость и не дать этому мелкому недоразумению разрастись до уровня пердимонокля, тем более открывать перед Авророй все секреты устройства мужской физиологии.

Своими дрожащими пальцами, я обхватил за запястья мелкую провокаторшу, которая на полторы головы была ниже меня, и попытался оторвать ее, но не тут-то было. Аврора вцепилась в меня как клещ и все так же жалобно продолжала скулить.

На секунду я совсем забыл о чем был наш разговор и о чем так неистово просила она меня. Мне показалось, что ее просьба «пожалуйста, Дарк. Ну, пожалуйста» совпадает с моими сексуальными фантазиями и дружок в штанах окончательно окреп и возмужал.

Я собрал все свое самообладание, хоть это было не просто и, резко оторвался от девушки, и со словами «нет — значит нет!» вытолкал ее из своих покоев.

Закрывая за ней дверь, Аврора просунула растрепанную голову в щель, не давая мне тем самым отгородиться от нее.

— Подожди, мы еще не договорили. — Возмущалась она, не понимая, в чем причина моей реакции. — Ты мне кое-что должен.

— Я тебе ничего не должен…. — выпихивая голову этой надоеды наружу, пробурчал я, — … племянница!

— Ай! — Аврора не уступала мне и крепко держала свои позиции, не желая выпихиваться. — Это ты проболтался всем, что мы были в деревне, хотя обещал молчать. Ты нарушил данное слово, а значит ты мой должник, дядя!

Вот упрямая егоза! — Мысленно цыкнул я, и поторопился избавиться от нее.

— Я никому ничего не говорил, поэтому можешь вычеркнуть меня из списка должников. А теперь уходи, у меня работа!

У меня наконец-то получилось вытолкнуть настырную вампиршу и захлопнуть за ней дверь, заперев ее на замок.

Бах! Бах! Раздался удар в дверь моих покоев.

«Надеюсь, она не головой бьется». — Тяжело выдохнул я и подумал о том, что общение с Авророй становиться опасным.

Тадэуш.

Перешагнув, через зеркальную рамку я очутился в совершенно ином измерении, где было все совсем не так, как мы привыкли. Здесь все кардинально отличалось: архитектура, интерьер, мебель, энергия, свет и даже запах. Мне казалось, что я сплю и, все это мне снится, ведь сложно было представить, что это все на самом деле.

— Ну, что там? — Шепотом спросила супруга, подозрительно прищуриваясь из обрамленного зеркального окна, наблюдавшая, как я неспешно продвигался вперед. — Там безопасно?

— Вполне… пока что. — Ответил я, разглядывая воздушность и красоту неизвестного мне помещения.

— Ого, как здесь светло, но при этом яркий свет не сжигает кожу, да и сам по себе приятный.

Не успел я закончить фразу, как Лучия была тут как тут, вцепилась в мою руку и крутилась во все стороны, как любопытная неясыть, поворачивая голову на все 360 градусов.

— Вот это да! Такой красоты я еще ни разу не видела в своей жизни.

Взглянув на жену, я невольно усмехнулся, потому как, она сейчас была похожа на маленькую девчушку, которую впервые родители привели на ярмарку сластей и предложили ей выбрать что-то одно. Светящиеся глаза Лучии горели восхищением и неиссякаемым интересом, и разбегались по сторонам.

Пока мы разгуливали по фантастичным апартаментам и все рассматривали, в помещении появился еще кто-то. Обернувшись на звук быстро приближающихся шагов, мы увидели, что зал по периметру заполняют белоглазые люди в шлемах с посохами и чем-то отдаленно похожими на арбалеты, только вместо натянутой тетивы и болта, переливающиеся зеленым блеском, светящиеся тонкие лучи. Новоприбывшие незнакомцы, а их было с дюжину, окружили нас и став на одно колено, направили свои ручные приспособления в нашу сторону. Я не знал, что это такое, но судя по суровому взгляду держащих «это» и, одинаковой одежде, я понял, что это оружие, а направившие их на нас люди — солдаты.

Лучия вздрогнула и зашипела, как тигрица, всем своим яростным видом показывая, что готова пустить в ход когти и клыки. Ее глаза засверкали красными угольками. Я наспех прочел защитное заклинание и поместил нас под защитный экран.

Огромные ажурные главные врата в зал растворились сами по себе и, в арочном проеме появился длиннобородый толстяк верхом на розовом облаке, который плавно вплыл в зал и завис в воздухе. На его седой голове, опоясывая обручем длинные волнистые волосы, красовалась корона, сияющая блеском миллионов микроскопических звезд, а из-под нее торчали острые, эльфийские ушки. Тонкие, переплетенные между собой ветви короны, казалось, были сделаны из тончайшего хрусталя. Длинная волнистая борода незнакомца была обернута сетью, сверкающей такими же малюсенькими звездочками, что и корона.

За толстяком следом, на таких же воздушных пьедесталах, но только стоя, влетели еще с два десятка человек, среди которых был знакомый старик в тюрбане. Все летуны были красиво одеты, их разноцветная, перламутровая одежда пастельных тонов была в несколько слоев и придавала их обладателям легкости и воздушности. Парящие персоны с недоумением на их бледных лицах разглядывали нас. По залу пробежал шепот на незнакомом мне гортанном языке, чем-то, отдалено напоминающий эльфийский.

Толстяк на облачном троне, приветственно поднял пухлую ладонь вверх и, бормоча, что-то непонятное, приложил ее к груди, смиренно опуская голову. Остальные, кроме солдат, сделали то же самое, что и их монарх.

— Мы пришли с миром! — Заговорил я, выступая вперед, даже не зная, поймут ли меня.

Белые глаза летунов округлились. Снова по залу пронеслось шушуканье.

— Оу, вам доступен земной язык? Вы прибыли из голубого мира? — Изумленно вопрошал монарх и плавно опустился на облаке на пол.

— Голубого мира? — Переспросил я. — Мы, что попали в другой мир?

— Вам лучше знать! Не я же вторгся в ваш дом! — Усмехнулся седобородый старик, с трудом покидая свой облачный трон.

К нему на помощь поспешили его люди, которые стоя на своих облачных пьедесталах, подлетели к своему королю, подхватили под руки и помогли подняться. Ситуация выглядела довольно комично, но вот направленное на нас оружие не давало расслабиться.

— Прошу прощения, но мы и не предполагали вторгаться в чью-то собственность, нам было просто любопытно, что творится с нашим зеркалом. Оно вдруг, начало сверкать. Через него мы и попали сюда. Уверяю, у нас не было злого умысла. — Вкратце рассказал я, дабы убедить незнакомцев опустить орудия.

— Зеркало является связующим порталом между нашими мирами. Иначе как еще можно объяснить ваше появление здесь. — Заговорил худощавый старик в тюрбане, который совсем недавно, спотыкаясь о собственный головной убор, удирал от нас.

Мы с Лучией обменялись вопросительными взглядами.

— Ох, ну если вы пришли к нам с миром, из праздного любопытства, то, я думаю «это» здесь лишнее. — Снова заговорил король, попутно махая солдатам руками, намекая, что в их оружии нет необходимости.

Солдаты покорно, под предводительством главнокомандующего, опустили оружие и синхронно зашагали за командиром прочь из помещения.

Я тоже развеял защитный экран, но пока не спешил выпускать из-за спины свою супругу.

— Простите, что сразу не представился… довольно неловкая ситуация вышла. — Пробормотал толстяк, поглаживая свою длинную бороду. — Я король Лунамирья — Таронил Эффелий, но можете просто называть меня Тарон.

Грузными неспешными шагами, он приблизился ко мне и положил свою руку мне на плечо, видимо в этом мире такой жест обозначал личное приветствие. Впрочем, подобное я уже видел у эльфов. Поэтому, чтобы не показаться грубым и не почтительным, тоже по-эльфийски поприветствовал нового знакомого.

— Я Тадэуш Петраке — король царства ночи, а это моя супруга — Лучия Дракула — Петраке.

Лучия выглянула из-за спины и помахала рукой, чем, судя по раскрасневшимся щекам короля Лунамирья, смутила его.

— Ах, какая красавица? Повезло же вам с супругой. — Зарделся Тарон, робея под внимательным взглядом Лучии.

Супруга поздоровалась и протянула руку, как это принято в нашем мире, но вместо того, чтобы поприветствовать даму поцелуем в ее утонченные пальчики, мужчина взял ее за локоть.

— О, вижу вы истинная пара? Как жаль! — Выдохнул толстяк, убирая руку от Лучии.

Мы оба недоумевая, уставились на короля.

— Сульминарум! — Глазами Тарон указал на матримониальный ветвистый рисунок, выглядывающий из-под манжетов одежды. — К несчастью с моей второй женой такой крепкой связи не образовалось. Вам повезло!

— Это точно! — Улыбнулась Лучия и ухватилась за мою руку еще крепче.

— Простите за мою бестактность, но можно мне поинтересоваться какой вы расы? Ваши глаза и уши нехарактерны для землян.

— Да… — Кивнул я. — Мы вампиры.

«Вампиры»! «Вампиры»! — Эхом отовсюду раздавались слова встревоженных придворных, которые заметно занервничали.

— Вам знакомы вампиры? — Спросил я, наблюдая двусмысленность ситуации.

— О вас мы знаем только из древних барельефов и рукописей. Ваш вид расписывают, как кровожадных, неспособных на жалость низменных существ из темного мира… — С подозрением сказал король Тарон и, спустя мгновенье его усы, скрывающие губы, приподнялись вверх. — Но почему — то, вы мне не кажетесь такими уж опасными.

— О, Пресвятая Прародительница Олинвара! — Запричитал кто-то парящий на облаках, строго отчитывая монарха, как маленького ребенка. — Король, при всем уважении, но вы не можете доверять этим пришельцам.

Придворные Тарона не разделяли его взглядов и держались подальше от нас.

— Вздор! Эти милые существа разумны и воспитаны, и совершенно не похожи на тех тварей из свитков.

— К сожалению, не все представители нашего племени, как мы. Среди наших собратьев встречаются и такие особи, что не знают жалости, но наша семья стоит на страже человечества и, таких отступников мы караем. — Заверил я белоглазых, но они, кажется, не прониклись ко мне доверием.

— Полно! — Тарон махнул рукой придворным. — Я уверен, что ваше появление в моем дворце не что иное, как промысел богини. — Мужчина сложил внушительные ладони вместе, обрисовал ими круг в воздухе перед собой, затем закрыл глаза, поклонился, и приложил их ко лбу. Его подданные в точности повторили действия. — Прародительница услышала наши песни и прислала вас помочь лунному народу.

Я плохо понимал, что имел в виду король, говоря о «помощи», но по взглядам придворных понял, что ни все разделяют мнение правителя.

В мое сознание прокрался холодок нехорошего предчувствия, но пока медальон на груди оставался в покое, то нам с Лучией нечего было опасаться, да и король Тарон производил впечатление добродушного и безобидного старика, без малейшей толики ханжества или притворства.

— О, как не красиво с моей стороны, — всплеснул руками король, прихлопнув по надутым бокам, — я ведь даже не проявил и капли гостеприимства. — Он с укоризной посмотрел на своих придворных, а те бросили на него ошеломленные взгляды, как сделали бы овцы, если бы одна из них привела в хлев волков.

Было ясно, что придворные нас опасаются, и их трудно винить за это, но вот их король в нашем присутствии видел своего рода знамение, на которое возлагал массу надежд.

— Давайте переместимся в более подходящее место и уже там продолжим наше спонтанное знакомство. — По-доброму усмехнулся белоглазый толстяк, приглашая нас взойти на только что появившиеся из ни от куда два пушистых облачка.

Полет нам с супругой дался не сразу, из-за того, что нужно было постоянно поддерживать равновесие. В плане полета крылья все же были удобней и привычней, но мы с Лучией решили не пренебрегать гостеприимством доброго хозяина и взошли на предложенные нам воздушные помосты. Спустя несколько неудачных попыток, нам все же удалось освоить управление необычных средств передвижений, и медленно, но верно передвигаясь по воздуху, стоя на мягкой поверхности, мы пролетали холл за холлом, зал за залом, минуя хрустальные лестницы, и вскоре добрались до нового зала, который был еще больше в три раза, чем другие, которые по пути нам показывал король Тарон.

Тронный зал оказался еще красивее: его стены словно были сотканы из прозрачных золотых и серебряных нитей, испещренные светящимися рельефными надписями. Куполообразный потолок был полностью прозрачным и если бы не люстры из жемчужных кристаллов, парящие в воздухе на разном уровне под потолком, то можно было подумать, что мы находимся под открытым небом.

Кстати, благодаря такому потолку, можно было хорошо разглядеть бледно-изумрудный небосвод с облаками, спектр цветов которых, колебался от розового, до желто — зеленого.

Пол, так и вовсе был хрустальным и сверкающим, под толщенной которого, колебалась и переливалась перламутровая жидкость, похожая на кисель. Хрустальный пол расходился в центре зала, образовывая собой круглое отверстие для небольшого озера, которое пересекал прямой ажурный мост из того же хрусталя, что и пол, выполненный в виде виноградной лозы с завитками и переплетениями гибких веток. Он вел к небольшому островку, где стоял трон, вырезанный из светящихся кристаллов, рельеф которого, походил на переплетенные между собой растения и замысловатые узоры.

От этого сверкающего и воздушного стиля, в котором был выполнен весь громадный неоновый дворец, мы прибывали в эйфории от восторга, ведь нам еще никогда в жизни не доводилось посещать настолько сказочные места.

***

Переносящие нас облака послушно следовали за королем Тароном до самого островка, там король, пересел на трон. Наши облачные пьедесталы опустили нас на пол и быстро приобрели форму кресел. Король предложил нам присесть. Могу заметить, что облачные кресла были достаточно комфортными, а их мягкая ватная структура прекрасно держали анатомические изгибы тел, что делало их практически неощутимыми.

Откуда-то сверху перед нами опустился идеально гладкий диск, на котором стали появляться разные, незнакомые нам желеобразные кушанья всех цветов и форм. Король Тарон любезно предложил нам их испробовать, заверив, что еда лунного мира нисколько не повредит нашей кровавой диете. Действительно, необычная пища была приятной на вкус, но, к сожалению, как и любая другая еда, в отличие от крови, не насыщала наш привередливый вампирский желудок.

Пока мы имели честь ужинать с нашим новым знакомым, за нами наблюдали его придворные, принимавшие пищу по другую сторону искусственного озера, но они были ни единственные, следившие за нашими действиями и словами.

Из-под жемчужной глади высунулись острые морды странных существ покрытых чешуей. Их большие, умные глаза были устремлены на нас. Рассмотрев как следует новые лица, существа пустили вверх струйки воды из ртов, промурлыкали приятную мелодию и с бульканьем нырнули под воду за цветными кусочками, которые Тарон подкидывал им. Существа, еще пару раз выныривали, прося добавки у хозяина, но насытившись, скрылись с поля зрения, напоследок, показав нам свои длинные змеиные тела.

За ужином, напряженная атмосфера развеялась, и окончательно убедившись в благих намерениях короля неизведанного мира, мы с Лучией немного расслабились и уже вскоре наслаждались приятной беседой. Тарон поведал нам немного о своем мире: о его культуре, религии и традициях, затем заговорил о семье. Наша непринужденная беседа вскоре переросла в дружескую посиделку, где за кубком опьяняющих шипучих напитков, мы весело и оживленно делились семейными историями и неловкими моментами в воспитании детей.

Оказалось, что у Тарона есть сын — подросток от первого брака, который готовится вскоре занять место отца. Для этого мальчику приходится много учиться, и он уже не может больше времени проводить со своим стареющим родителем. Мы же в свою очередь посетовали на бесшабашных близнецов, которые, под предводительством старшей, неугомонной кузины, доставляют очень много хлопот.

Разговоры о семьях разрушили последние барьеры нашего общения и, Тарон решил перейти к главной части разговора, а именно о той «помощи», упоминающейся еще вначале нашего с ним знакомства.

Тарон, с искренней грустью в голосе поделился с нами своими опасениями о судьбе своего королевства и лунного мира в принципе. Он рассказал, что магия жителей стала безвозвратно иссякать, тем самым сокращая долголетие жителей, а количество бездетных семей превысила все показатели за последние сто лет.

— Я чувствую, что мир меняется, но никто из подданных мне не верит. — Шепотом продолжил он рассказ, с трудом наклонившись к нам и, скосив свои большие прозрачные глаза, следящие за мирно жующими за своими столами придворными в конце зала.

— Но чем, мы можем вам помочь? — Удивился я, не видя связи между нами и теми изменениями, что происходят в лунном мире.

Тарон откинулся на спинку трона.

— Тот портал, через который вам удалось проникнуть в мой дворец — он когда-то был открытой дверью между нашими мирами…. — Тарон погладил бороду, вздымающуюся на его круглом животе и тяжело выдохнув, продолжил. — Когда-то давно мои предки, что правили Эренеем до моего деда, часто посещали голубой мир, но вот однажды, как гласит легенда, один из средних братьев моего прадеда влюбился в земную женщину и решил связать с ней свою судьбу. Их любовь была очень крепка и сильна, что сама светлая богиня Олинвара — покровительница всех влюбленных, благословила их своим связующим знаком — сульминарум. Но отец юноши, борющийся за чистоту крови, невзирая на божественную связь между влюбленными не одобрил этого, и чтобы не дать мезальянсу случиться, запретил сыну покидать лунный мир. Юноша, не представляющий свою бессмертную жизнь без своей возлюбленной, ослушался отца, он сбежал из дворца, прихватив с собой один из Архад, который бы предупредил его, если отец пустится в погоню. Узнав о дерзком поступке своего отпрыска, правитель рассвирепел от злости и наложил заклятие на портал, чтобы больше никто из его сыновей не мог ступить на землю. Только спустя какое-то время предок обнаружил пропажу, и понял, что совершил непоправимое, вернуть потерянный Архад не представлялось возможности, а только собранные все вместе, кристаллы питали божественной силой мир, насыщали его магией и продлевали жизнь. Остальные сыновья тоже взбунтовались, считая, что каждый из них достоин быть хозяином архада, считая, что он даст им власть и могущество. Каждый из братьев забрал по одному кристаллу и, они разошлись в разные стороны, и каждый пошел своей дорогой. Уже на смертном одре правитель покаялся, что позволил разделиться архадам, но было уже поздно. Спустя множество веков, в войнах и времени кристаллы затерялись….

— К чему вы рассказываете нам эту легенду? — Осведомился я, не понимая, на что намекает король.

— К тому, что портал был не действующим около тысячи лет, но лет пятьдесят назад, по земным меркам, он стал подавать признаки жизни. Что-то из вне разрушило наложенную моим предком магию и пробудило его.

— Хм-м! — Мы с Лучией безмолвно переглянулись, задавая себе один и тот же вопрос. — «Что бы или кто бы это мог быть?»

— Хоть портал и не открылся, но то, что он активировался, уже было для нас огромнейшим везением и лучиком блеснувшей надежды. Все эти годы мы тщетно пытались восстановить его функцию, но наша магия ослабла и с ней таяла надежда на благополучие Лунамирья. Но недавно в моей сокровищнице, удалось найти тайник, где мирно покоился один из потерянных архад. И только сегодня, с помощью магического кристалла, нам удалось открыть портал. Вот в принципе и вся история. — Завершив, Тарон развел руки в стороны и пристально заглянул в наши озадаченные лица.

Над нами повисла кладбищенская тишина.

— Но я все равно не понимаю, какой помощи вы ждете от нас? — Мои слова первые нарушили продолжительную паузу. — Что мы можем сделать?

— В вашем мире находится один из пяти кристаллов, и к тому же у вас есть магия, которую вы нам недавно продемонстрировали. Она безупречна, да и энергия у вас стабильная. Я хотел, чтобы вы позволили моим ищейкам пройти через портал в ваш мир и найти недостающий элемент. А еще, если это не покажется слишком дерзкой просьбой, помочь в поиске. С вашими магическими способностями на это уйдет меньше времени.

— Простите, Ваше Превосходительство, но не слишком ли опрометчиво просить первых встречных искать столь могущественную реликвию? — Замямлил один из придворных и, оставив свое место у стола, подлетел к королю, чтобы прошептать ему на ухо. — В конце концов, они могут присвоить себе кристалл и использовать его силу в корыстных целях.

— Я доверяю Архонам. Ты сам все видел, они не проявили никакой агрессии к пришельцам, а значит, вампирам можно доверять. Я уверен, они посланники самой Богиней. — Так же шепотом, отвечал правитель.

Отменный вампирский слух позволил услышать все до мельчайших подробностей, нашептываемых в длинные эльфийские уши правителя.

Советник короля был полностью прав, нельзя ведь посвящать в дворцовые тайны мало знакомого, тем более, возлагать на него судьбу странны, ведь никто не знает, какие могут быть побуждения или мотивы у нового друга.

Про себя я подумал, что король малость глуповат, раз выдает все больные точки своего правления, или может, на его легкомысленный поступок есть свои причины? Что если он проверяет нас? Но смысл?

Неловкость момента разрядила Лучия. Она посетовала на то, что нас дома ждут сыновья, и что придворные нас уже обыскались, не зная о нашем исчезновении.

Король со своей свитой проводил нас к порталу и, с наидобрейшими пожеланиями простился по эльфийскому обычаю. Я в свою очередь поблагодарил за теплый прием Тарона и сказал, что сделаю все, что в моих силах, чтобы поспособствовать в помощи и сохранить его прекраснейший и удивительный мир. Моя супруга, уже стоя у переливающегося перламутровым сиянием зеркала, пригласила на бал нашего нового знакомого и его подданных, который должен состояться уже через две недели. Получив согласие, довольная Лучия, перемахнула на другую сторону. Я отправился следом.

Когда за нашими спинами потухло сияние и окно, открывающее вид на чуждый нам мир превратилось в зеркало, не отражающего нас, я спросил у жены, что она думает о короле.

— Он мне показался слишком правдивым, в отличие от своих советников. А так, добрый и доверчивый старичок. — Пожала она плечами.

Я был с ней полностью согласен, но вот нагнетающее чувство тревоги не желало никуда пропадать.

— Думаешь, его просьба посетить наш мир в поисках какого-то кристалла, правда? А вдруг это провокация, чтобы захватить наш мир? — Обратился я к супруге.

— Расслабься, ты очень напряжен, поэтому тебе везде кажутся заговоры. — Лучия, развернувшись, подошла ко мне и принялась массировать мне плечи. — Когда лунамирцы прибудут на бал, тогда и узнаем, и если его люди выкинут что-то подобное, то полный замок вампиров справятся с «ушастиками» в два счета.

Не устаю удивляться своей жене, как только мне кажется, что я разгадал все ее загадки, она выкидывала что-то новенькое, заставляя меня все больше влюбляться в себя. Ее чуткой интуиции я доверял безропотно и во всем полагался на Лучию, ведь никто не знал меня лучше нее и никто не мог успокоить мое сердце. Для меня, она была тем лекарством, свежим глотком крови, которое очищало разум и бодрило тело, даруя умиротворение и чувство защищенности.

— Ну что, пойдем, перекусим, а то эти лунамирские закуски все равно, что воздух глотать — толку никакого. — Заявила супруга, жадно облизывая свои губы. — Но больше всего, я хочу скорее перейти к главному блюду. — Томно прошептала она и потянулась на носочках, чтобы покрыть мои губы своими обжигающими поцелуями.

Хеллдригор.

Адское пламя выплюнуло меня и Вольхора посреди тронного зала, который заполнили слуги Дьявола: бесы и демоны разных уровней, и колдуны с ведьмами. Гостям было очень весело, все пили ни в меру и с удовольствием употребляли одурманивающие эссенции и курительные травы.

Наверняка праздник по случаю того, что отец заполучил душу очень известного на поверхности человека: царя или патриарха, прославившегося своей кровожадностью, распутством, или любовью к войнам. Такой праздник закатывался каждый раз, как в ад спускалась душа какого-нибудь богатенького политикана, влияющего на судьбы многих людей или даже народов.

Заметившая мое возникновение толпа затихла, расступилась. Слуги ада поклонились своему молодому господину, отсутствующему долгое время. Все уродливые твари затаили дыхание и с заинтересованностью провожали меня глазами, в ожидании новостей с поверхности, пока я неторопливо шел к отцовскому седалищу. Вольхор же потопал на свое излюбленное место поближе к текущей лаве, в дальний угол, где свернувшись калачиком и положив голову между лап, безучастно наблюдал за праздной толпой.

На троне восседал мой скучающий папаша. Две привлекательные полуобнаженные демоницы сидели на его коленях по обе стороны и согревали его своими поцелуями и ласками, а третья сидела на полу у трона и шлифовала владыке копыта. Люцифер безучастно что-то шептал на ушко демоницам и те несдержанно смеялись, широко открыв свои клыкастые рты. Увидев меня, он хлопнул обоих рогатых спутниц по заду и махнул руками и копытом, приказывая им скрыться с глаз долой. Все три особи женского пола, чтобы не вызвать на себя гнев подземного правителя, тут же спорхнули с его колен и заигрывающе улыбаясь мне, растворились в толпе, мелькнув своими гибкими хвостами.

— Мой сын! Наконец-то ты вернулся! — С искренней радостью подскочил отец и ринулся ко мне, чтобы обнять. — Тебя долго не было, я уж боялся, что ты позабыл про родного отца или… дорогу домой. — Поддел он меня, как всегда изливая на всех свою харизму.

Толпа оценила шутку владыки и разразилась какофонией неприятных, животных звуков, под стать ослиному крику.

— Ну, с какими новостями ты пришел? Ну же, не томи, рассказывай.

Освободившись от его объятий, я скинул с себя грязный неприятно пахнущий мешок и вывалил от туда голову реликтового существа, прямо под копыта отцу.

— Что это? — Люцифер брезгливо и осторожно пнул копытом измазанный черной жижей шар с разинутой пастью в немом крике, из которой торчали сотни острых клыков.

— Это Оракул.

— Вот же мерзость! Муа-ха-ха! — Рассмеялся папаша, пристально разглядев лицо чудовищного существа. — И эта тварь владела всеми тайнами?

— Не совсем так. — Ответил я. — Оракул владел всего лишь видениями времени, а тайны для него были не доступны.

Лицо Сатаны моментально изменилось, с него слетела язвительная клыкастая ухмылка, а в глазах потухли искры.

— Ты хочешь сказать, что он абсолютно бесполезен? — Разочаровавшись, Люцифер с силой ударил копытом по отрубленной уродливой голове, та отлетела в толпу, которая брезгливо ахнула и расступилась, не желая, чтобы отрубленная часть тела омерзительного существа коснулась их. — Уберите это! Не желаю смотреть на эту гадость. — Приказал он, а затем обратился ко мне. — Надеюсь, оракул умер мучительной смертью.

Я слегка ухмыльнулся и поспешил обнадежить отца.

— Все же кое-что мне удалось у него выпытать.

— И что же? — Мой предок замер в ожидании, нетерпеливо потирая руки.

— Перед своей смертью он открыл мне будущее и сказал, что ты будешь свободен. Еще он говорил о каком-то ключе наделенным огромной силой, который и разрушит заклятье.

Лицо Люцифера снова претерпело метаморфозу, но теперь уже сияло энтузиазмом и энергией, заставляя алые губы правителя подземного мира растянуться в лучезарной улыбке в предвкушении, чего-то очень грандиозного.

— Ммм-ха-ха! Это очень хорошие новости! — Сверкнул глазами отец и одобрительно похлопал меня по спине. — Я знал, что ты, сынок, не подведешь своего старика.

Все мое нутро ликовала от отцовской похвалы. Именно об этом я всегда мечта, и не было ничего лучше, чем слышать эту заветную фразу, оправдывающую все мои ожидания. Но, не смотря на мой внутренний патетический восторг, внешне, я оставался непоколебимым, лишь слегка изгибая губы в горделивой улыбке.

Об остальных подробностях разговора с оракулом я умолчал, так как дал себе зарок, что сам во всем разберусь, и не думаю, что Люциферу понравится весь расклад на будущее, сулящее ему предательство собственного сына. Я до конца не был уверен, что слова предсказателя были правдой, а не предсмертной издевкой, поэтому рано было о чем-то судить, не докопавшись до истинны.

— А где найти этот ключ, о котором тебе поведало чудовище?

— В другом мире. — Пожал я плечами.

— Что за вздор! — Вспыхнул пламенем отец. — Я не властен над другими мирами. И как мне раздобыть проклятый ключ, если я даже не могу отсюда выбраться? Тц! — Дьявол на секунду задумался, потирая свой подбородок. — А в каком из миров искать-то?

Я пожал плечами, отец недовольно прорычал.

— Гр-р-р-р! Может оракул тебя обманул! Как ты мог принять ложь за правду? Я думал, что хорошо тебя воспитал, но ты еще очень молод и доверчив.

Реприманд владыки перед бесчисленной ордой его покорных слуг бил плетью по моему самолюбию, особенно после того, как я приподнялся в глазах своего дорогого родителя.

— Слова Оракула не были ложью, Ваше Темнейшество! — Раздался голос, напоминающий тяжелый предсмертный хрип.

Из толпы вышел скрюченный колдун в обветшалой мантии мышиного цвета, скрывающий свой облик под широким капюшоном, в тени которого было ни черта не разглядеть. Единственное, что не скрывала серая ткань это руки, напоминающие части тела засушенной мумии.

— Кто ты? Представься! — Отец перевел свое внимание на незнакомца.

— Меня зовут Обдарох ни Крюгс. Я из очень древнего клана некромантов, что поклоняются первобытной тьме. Наш клан издревле путешествует между мирами и восполняет свою магию за счет темной энергии, как например сегодняшний мой визит, нанесенный вам, Ваше Превосходительство.

Владыка преисподней неспешно вернулся в свой трон, протянув за собой длинный край мантии, затем он махнул рукой гостю, приглашая его приблизиться.

— Что ты знаешь об оракуле, Обдарох ни Крюгс?

— Я знаю, что тысячи и тысячи лет назад мы покланялись арахнидам, как богам, пока они не вымерли… Так мы думали.

Мистер Капюшон повернулся в мою сторону и, на меня хлынула волна энергии близкая к чувству ненависти, которой одарил меня глядящий из густой черноты. Видимо, удостоился я этого, за то, что убил объект его поклонения.

— Упс! Ну, теперь-то точно вымерли. — Развел я руками. — Кто ж знал, что вы на них молитесь? Ну, по крайней мере, вы можете забрать его голову в качестве сувенира или для поклонений, решайте сами. Она мне все равно без надобности…

Люцифер цыкнул сквозь зубы, давая понять, чтоб я заткнулся и продолжил беседу с магом.

— Расскажи мне.

Мумия в мантии учтиво поклонилась и заговорила загробным голосом.

— Эти существа не знающие лжи давали нам пророчества, которые сбывались точь-в-точь, как было предсказано…

— Только мне он нес какую-то ахинею, смешанную с детскими стишками.

Отец недобро зыркнул на меня, за то, что прервал собеседника.

— Верно, эти существа склонны излагать пророчества в стихотворной форме, нужно только уметь их слушать, тогда вся правда откроется сознанию.

Люцифер перевел взгляд на меня и задал вопрос:

— Что конкретно он пророчествовал тебе?

— Да так, что-то про ключ, мир, торжествующей луны и, про архады Богов, жертву и равновесие…. В общем, полная чушь! Но самое главное, что я услышал, это то, что ключ разрушит Божественное заклятье и даст свободу врагу людскому, то есть тебе. Слышишь, отец, ты скоро будешь свободен! — С драматичностью закончил я.

— А ты уверен, что оракул именно это имел в виду? — Из-под капюшона усмехнулся маг. — Может ты не так понял его предначертания? — Вставил некромант палку в мое колесо, желая осадить меня.

Эта игра, в которой я мерялся доводами с магом начала меня раздражать, поэтому я сделал тоже, что и всегда — перевел стрелки:

— Никаких сомнений. — С злобным прищуром, огрызнулся я, и обернувшись к отцу, сказал. — Я найду этот ключ, даже если мне придется пересечь все существующие миры вдоль и поперек. А сейчас, позволь освежиться и привести себя в порядок.

Люцифер согласно кивнул, и я поспешил покинуть тронный зал. Вызвал адово пламя, которое моментально перенесло меня и верного пса в покои.

***

Напарившись, как следует и, расслабившись в крутом кипятке гейзера, наполнявшего бассейн купальни, я, замотавшись в халат из золотой парчи, прошел в покои, где меня на столе ждал сытный ужин. Ленивый пес, развалившийся в углу, похрапывал, тяжело вздымая свое набитое брюхо. Проходя мимо него к столу, я потрепал верную псину за ухо, но тот даже этого не заметил и продолжал прибывать в глубоком сне. Что-что, а вот поспать Вольхор любил больше всего, если не учитывать его любовь к растерзыванию добычи.

Полумрак готического помещения слабо освещал огонь факелов, а лава степенно текущая по бороздам трещин пола приятно бурлила и шипела, напоминая мне, что я наконец-то дома и могу расслабиться и отдохнуть от путешествия. Но расслабляться было рано, так как мою трапезу прервал шелест белья в моей кровати.

В моих руках тут же возникли мои верные друзья Рассекатель и Каратель и когти самопроизвольно вылезли наружу. Вольхор тоже встрепенулся и приподнялся на передние лапы. Не сводя с ложа проницательных желтых глаз, пес ощетинился и зарычал. Я жестом скомандовал ему сидеть, и он послушно повиновался, но глаз от кровати не отвел. Молниеносно мне удалось преодолеть расстояние от стола до кровати и, откинув одеяло, приставил острия хопешей к горлу проникших в ложе злодеев. Какого же было мое удивление, когда я увидел нарушителей моего уединения. Ими оказались две демоницы, что еще недавно ублажали моего отца. Женщины было полностью обнажены и видимо решили позабавиться вместе, пока ждали меня, так как их стройные ножки переплетались между собой, а их руки ласкали друг друга в самых интимных местах.

— Что вы здесь делаете? — Фыркнул я, отзывая оружие и пряча подальше когти, пока их никто не заметил.

— Мы решили отблагодарить вас за ваш подвиг. Вы очень храбры и сильны, молодой господин. Вы будете прекрасным Владыкой Ада. — Прошептала черноволосая демоница сладким хрипловатым голосом

— Хи-хи-хи! О, юный господин, мы ждали вас, чтобы помочь вам расслабиться. — Заговорила другая рыжеволосая нимфоманка.

— Но вы так долго принимали ванную, что мы немного заскучали и решили начать без вас. — Хихикала первая, и потянулась рукой к моему паху. Ее рука нырнула в щель, что образовалась на запахе халата и нащупала горячую плоть, готовую восстать от ее ласк.

— Вообще-то, я намеревался выспаться хорошенько, — сладострастно улыбаясь, сказал я, — но если вы будете рядом, думаю, спаться будет крепче, да и сны куда приятней.

Демоницы дружно захихикали и потянули меня за руки на себя. Я плюхнулся в их горячие объятия и сам не понял, как у них так получилось освободить меня от халата, что я этого и не заметил. Жрицы любви, приподнялись надо мной и стали целоваться и ласкать друг друга, дразня и заводя меня еще сильней. Затем они принялись за меня. Своими языками они вырисовывали кривые и извилистые дорожки на моем торсе, опускаясь все ниже и ниже, пока я не ощутил, что мой орган погружается в горячую влажную глотку, жадно заглатывающую и тесно сжимающую его.

Я стонал от удовольствия и ласкал обоих прелестниц, которые решили задобрить своего господина, принесшего хорошие вести в преисподнюю, ведь освобождение отца из заточения сулило свободу и всем его слугам.

— Сейчас проверю, на что вы готовы, чтобы отблагодарить меня. Ну же, девочки не стесняйтесь. — Простонал я, погружаясь в приятный и тягучий омут вожделения. — О да, вот так!

Принцы.

Мадам Бертрам, диктующая текст на латинском языке прошла между письменными столами, стоящими на одной линии, сидя за которыми, принцы кропотливо выводили латинские буквы на своих листочках. Она остановилась напротив мальчиков и опустила книгу. Ее маленькие выцветшие глазенки блеснули сквозь линзу монокля и внимательно проследили за техникой письма подопечных.

–Нужно больше стараться, чтобы мне не пришлось потеть, разбирая ваш каракули. — Заявила гувернантка. Ее серьезное окаменелое лицо дрогнуло и, побелев, она схватилась за живот. — О, май Гот, местная кухня меня доконает! — Произнесла она тихо сквозь зубы и, наградив мальчиков получасами отдыха за примерное поведение, выбежала из ученической комнаты.

— Уже дважды за сегодняшнюю ночь. — Усмехнулся Аркти и, вытянув руки перед собой, устало опустил на них голову.

— Ро, кажется, перестаралась. — Протянул Радамир, потягиваясь.

— Видимо Орлиха ее по-настоящему взбесила.

— Угу. — Зевая, согласился близнец.

— Интересно, чем сейчас она занимается? — Аркти повернул лицо к своему отражению, выгибающему спину за соседней партой.

— Наверняка экспериментирует над новым заклинанием!

— Да уж, это повеселее, чем писать на латинском, под нудную диктовку мадам Бертрам. Я чуть было не впал в спячку. — Улыбнулся Аркти, слегка приоткрывая свои недавно подросшие клыки.

Радамир с белой завистью уставился на удлинившиеся острия зубов брата и мысленно посетовал на то, что его клыки запаздывают в развитии, и что, пока клыки не покажутся полностью, на охоту его не возьмут:

— Да, ничто так не утомляет, как чтение этой курицы. — Улыбнулся он в ответ. — Определенно с Ро было бы куда веселее.

— Она бы научила нас ментальному подчинению, как и обещала, и нам бы не пришлось слушаться Бертрам.

— Это точно! — Радамир вздохнул, выдержал небольшую паузу и напомнил. — Но мы обещали отцу, что не подведем его и, не будем добавлять проблем.

— Угу, — зевнул Аркти, — как жаль, что мы уже дали ему свое честное слово…

— Ты что зеваешь? Не выспался за целый день?

Арктисис потер свои осоловелые глаза:

— Ага, да сон какой-то дурацкий приснился про Ро, будто она упадала в глубокий колодец, без дна, а я, нагнувшись над колодцем, только беспомощно выкрикивал ее имя. Она так долго летела, погружаясь в темноту, а я стоял у края, и даже не мог ей ничем помочь… Этот сон был настолько ярким и реальным, что мне стало жутко. До сих пор мурашки бегают. Вот! — Близнец предъявил доказательство, задрав рукав кафтана и, продемонстрировал пупырки на коже.

Радамир, знал, что вампирам не снятся сновидения, поэтому, не особо хотел слушать про выдуманный ночной бред братца-фантазера, но уловив ушами подробности, встрепенулся. С округленными глазами он повернулся к близнецу:

— Тебе тоже приснился этот сон?

— Что значит «тоже»? — Удивленно взирая, спросил Аркти.

— Мой сегодняшний сон был в точности, как и твой.

Радамир уже не мог прятать свои эмоции. Его распирало изнутри смешанное, странное чувство восторга и тревоги. Мальчик всегда считал себя не таким как все из-за того, что с самого младенчества мог видеть сны, но, к сожалению, они были расплывчатыми и непонятными, поэтому быстро забывались.

Как-то раз, едва только научившись говорить, он рассказал об этом матери, но она только посмеялась над крохой, объяснив, что вампиры не могут видеть сновидения. Маленькому Радамиру пришлось убедить себя в том, что все его сновидения лишь плод его детских фантазий, но почему-то ему самому это верилось с трудом.

Теперь же, когда он выяснил, что его брат близнец видит те же сны, что и он, вампиренышу стало действительно жутко, и он стал расспрашивать его о других сновидениях. Итог превзошел все его ожидания — им снятся одни и те же сны, причем в одно и то же время до мельчайших подробностей.

— Получается, мы видим один сон на двоих. Вот это да!

— Ух, ты! — Только и смог вымолвить Арктисис. — Нужно об этом рассказать Авроре.

Мальчик был полон восторга, ему не терпелось сообщить об этом феномене своей сестрице, но почему-то Радамир не разделял его чувств, а ушел в себя, сидя за партой с задумчивым видом.

В приоткрывшиеся двери протиснулась голова легкой на помине кузины, повертелась и посмотрела по сторонам.

— Ну что, чучело ускакало?

Не увидев препятствий, она прошла в комнату вмести с туловищем. Мальчики зашевелились, им показалось, что вместе с кузиной в комнату просочились свет и хорошее настроение. Неудивительно, ведь одного взгляда брошенного мельком на эту забавно выглядевшую растрепу, с ее вечно любопытным выражением на лице, напоминающим о шкодливой кошке, хватило бы для того, чтобы улыбнуться.

— Еще как! Вприпрыжку. — Усмехнулся Аркти.

— Вот и славненько, будет знать, как ключ у меня отбирать. Лишила меня последнего счастья… — Процедила девушка и выпучила свои глаза на письменность мальцов, так и не завершив своих мыслей. — А это, что за скукота латинская?

— Диктант пишем. — В один голос сообщили близнецы.

— Бедолаги. — Сочувственно заключила Аврора. — Орлиха вас точно обучает? По мне, так это пытка чистой воды. Ничего интересного! Я-то думала, хоть у вас, что-нибудь интересное вынюхаю, да и тут облом полный.

— Ошибаешься! — Хитро улыбнулся Аркти. — У нас как раз есть, что тебе рассказать.

— А ну, я вся в нетерпении. — У девушки блеснули глаза и, она придвинулась к кузену, чтобы не упустить не одного слова из того, что ей собираются сообщить.

— Мы с Радиком видим сны! — В полголоса сказал принц.

— Врешь!? — Толи не поверив, толи от шока, выдала Аврора и округлила очи.

— Честное слово! — Скрестив пальцы, уверял вампиреныш свою кузину.

–Допустим! И что же вам снится?

— Сегодня снилось, как ты падала в бездну, причем и Радику снилось то же самое.

— Это не удивительно, вы же близнецы. У дураков мысли сходятся, а у вас и подавно. — Усмехнулась Аврора и щелкнула мальчика по кончику носа.

— Так ты нам веришь?

— Ну, конечно же, вы моя команда. Как я могу не доверять вам — моим остолопам? Вы же не можете меня обмануть, верно? К тому же я о чем-то подобном читала, ну… в смысле, о вампирских снах. Такое иногда происходит, но это очень и очень редкое явление, и оно проявляется раз в тысячу лет…

Мальчики озадаченно смотрели на свою сестрицу, они бы хотели больше узнать об этом редком явлении, но хлопок дверями и злобный голос гувернантки прервал интересную лекцию, еще в самом начале.

— Вам не положен здесь бить, юная леди, особенно во время занятий.

— Да, да, мадам Бертрам, ухожу, ухожу. Просто я заскочила на секунду поздороваться с братьями. — Засобиралась Аврора.

— Странно, что у вас на это есть столько свободный время, вместо того, чтобы готовиться к балу. — Окрысилась Орлиха, неприязненно тараща свои поросячие глазенки на девушку.

— К какому балу? — Вопросительный взор Авроры был адресован близнецам, которые просто пожали плечами. — Ладно, потом мне все расскажите, — пригрозила она своим пальцем, — а, на счет вашего феномена, книга в библиотеке в третьем ряду от дверей, справа…

— Выйдите из класса! — Рявкнула гувернантка, указывая на дверь. — Вы отнимаете наш время.

Аврора выставила руки вперед в успокаивающем жесте, как бы мимикой объясняя, что уже уходит и «спокойствие, только спокойствие».

— Уйдите вон! — Еще громче визгнула англичанка и топнула ногой, прибывая на пороге выхода из себя.

Аврора направилась к двери, корча смешные гримасы в то время, когда Бертрам не смотрела на нее, тем самым веселя своих кузенов.

— Явления и аномалии мира тьмы, третий том, в красном кожаном переплете с золотистой окантовкой. — Со скоростью звука выпалила девушка братьям уже из дверного проема, и только потом захлопнула за собой дверь.

— Наглая девица! — Фыркнула гувернантка, плюясь пеной от злости, а затем она достала привычный флакончик и отхлебнула содержимое. — Ну что ж, продолжим. — Начала почтенная дама уже немного успокоившись.

***

Близнецы, удачно сдавшие диктант по латинскому языку, в скором времени освободились из-под присмотра чопорной мадам Бертрам. Не найдя Аврору в замке, они направились к отцу в кабинет, чтобы попытаться выкрасть библиотечный ключ или же, прикинуться, что ищут свою любимую книгу сказок, но всеми правдами и неправдами заполучить доступ к библиотеке.

Отца на его привычном месте не оказалось, к тому же кабинет был заперт заклятием, и принцы решили отправиться сразу к библиотеке и попытать свое счастье с отмычками, которые когда-то подарила им Аврора.

Подойдя к створчатым резным дверям храма информации, близнецы обнаружили отца, который рылся среди полок, безрассудно оставив двери библиотеки нараспашку.

Мальчики, вежливо поздоровались и прошли внутрь помещения. Отец отрешенно пробурчал приветствие им в ответ, и даже не обращая внимания на их присутствие, продолжил что-то искать. Тогда, мальчики, понявшие, что за ними никто не следит, обнаглели в конец и, бросив фразу: «мы возьмем книгу с нашими сказками», вытянули нужный фолиант с полки, как ни в чем не бывало. Отец, спустя пару секунд выдал запоздалое «угу», но его ответа уже никто не слышал, так как мальчишек уже и след простыл.

Пронесшие галопом по всему замку, как стадо лошадей принцы, выбежали в сад. Они прибывали еще в легкой эйфории от того, что им удалось из-под носа строгого родителя увести драгоценный сосуд запретных знаний, который так тщательно скрывал отец ото всех.

Арктисис наугад открыл книгу и сразу же попал на страницу с нужной главой. Пролистав еще немного, чтобы убедиться в том, сколько предстоит ему с братом прочесть, он ужаснулся. Глава о редких явлениях и феноменах носферату занимала чуть ли не пол самого томика. Интерес у мальчика быстро сник, и он передал ее брату со словами:

–Если ты будешь все это читать, то, на, держи. Мне что-то расхотелось.

Радамир принял книгу из рук своего близнеца, уселся на мраморную скамью и водрузил книгу на колени. Он долго вчитывался в нее, пока Аркти гонял по траве иссушенную мумию яблока.

— Тут говорится, что нельзя пренебрегать сновидениями, потому как они являются для вампира пророческими, но не всегда показывают то, что будет, а лишь предупреждают о будущих опасностях. — С тревогой в голосе сообщил Радамир.

Арктисис последний раз пнул засушенное яблоко, оно отлетело от ноги и, пролетев треть длинны сада, булькнуло в бассейн, всполошив мирно дремавшую русалку. Девушка с рыбьим хвостом погрозила хулигану кулаком и нырнула под воду.

— Это значит, что Авроре грозит опасность? — Обернулся Аркти на слова близнеца.

— Здесь так написано. — Сомневаясь собственным словам, произнес Радамир.

— А что еще там написано?

— Здесь очень много, что написано и если бы ты не валял дурака и тоже читал, к примеру другие страницы, то мы бы быстрее во всем разобрались, а так мне одному на это потребуется целая неделя. — Раздраженно высказался Радамир, сетуя на то, что брат требует от него невозможного.

— Нужно ее предупредить! — Отозвался Аркти, пропустив мимо острых ушей все остальное.

Немного поспорив, в принципе, как и всегда, Радамир и Аркти все же решили разобраться в своих снах и заодно рассказать Авроре обо всем, что узнали. Для этого им нужно было вернуться в замок.

По пути к своим покоям мальчики встретили своего отца, который перехватил их, чтобы сообщить им какие-то очень важные новости. Мальчикам чудом удалось избавиться от книги и не навлечь на себя гнев отца, а именно, когда родитель отвернулся, спрятанная книга за спиной, незаметно перекачивала за огромную вазу в фойе.

Новость для принцев оказалась очень неожиданной, (хотя они и понимали, что готовится грандиозное празднования), особенно та информация, в которой отец посвятил их о предстоящем бале и о новых гостях из другого мира, которые будут на нем присутствовать. Еще в дополнению ко всему отец потребовал, чтобы мальчики хотя бы на некоторое время забыли о шалостях и не осрамили перед иномирцами свой добрый род, на что принцы лишь кивали головой.

Судя по тому, как возвышенно и приободрено король рассказывал о своих новых знакомых, мальчики поняли, что этот рассказ затянется очень надолго, но перебивать отца не решились. Очень уж интересно было послушать за незнакомый им мир и их обитателей.

Глава 3. Балл — это праздник, но для кого-то — настоящая пытка.

Аврора.

Еще на зоре я улизнула из дома, прихватив с собой пару кухонных ножей разного размера, чтобы потренироваться на поляне в метании и, направилась на облюбованное место, рассуждая по дороге о том самом злосчастном бале, который все от меня скрыли. Что мои родственнички и предки скрывали готовящийся праздник от меня, в этом не было никаких сомнений. Так как на мои расспросы у всех выше перечисленных, мне отвечали, что это всего лишь обычный бал, который королевская семья должна устраивать не реже чем раз в пол века, дабы поддерживать хорошие отношения с правящей знатью и великими династиями царства ночи.

Почему мне казались их отмазки брехней? Да потому, что при слове «бал», все начинали мяться и переглядываться, словно не желали посвящать меня в подробности. Чтобы выяснить, что да как, пришлось идти обходными путями, а именно поинтересоваться об этом у самой болтливой сплетницы, которая знала обо всем и всех в замке, вплоть до того, где и от чего издохла мышь.

Потренировавшись на полянке в метании мечей, я не на шутку разозлилась, так как ничего у меня не выходило. Другое дело с заклинаниями, любое наколдованное орудие летело точно в цель, но не причиняя деревьям никакого вреда, рассыпалось прахом, лишь слегка коснувшись коры. К сожалению самостоятельно я смогла освоить лишь иллюзию, тут-то ничего сложного, но вот наколдовать настоящее орудие пока что мне было не подвластно, а вот с реальным оружием я полный профан. Куда уж мне без наставника освоить эту тонкую технику?

С точностью вроде тоже проблем не было, но я либо не могла рассчитать силу удара, либо не могла держать правильно ножи, так как, ударяясь о ствол дерева, нож перерубал его надвое и врезался в стоящее за ним деревце, или же раскрошив кору, падал на землю.

В общем намучавшись и устав от бесплодных потуг, как собака я побрела в замок к Милке.

Милка — помощница, к тому же племянница кухарки была из людей, как и вся прислуга. Худенька девушка лет двадцати пяти, она просто фанатела от существ, принадлежащих к царству ночи, особенную любовь питала к вампирам и Даркарусу. Последний ей быстро вправил мозги, объяснив, что она для него лишь десерт на столе, но не больше, с чем девушка вскоре смирилась, но никогда не отказывала своему объекту воздыхания в глотке своей свежей кровушки.

— Мил, привет! Есть че пожрать? А то я щас кони двину! — Схватилась я за урчащий живот, входя в двери кухни.

Не смотря на вечернюю прохладу и раскрытые окна, в помещении было душно. Не удивительно, ведь в огромной печи тушилось сразу несколько блюд, плюс ко всему чугунная плита была завалена всевозможными кастрюлями от мала до велика.

Я цапнула одну крышку, хотела отодвинуть ее и засунуть туда свой любопытный нос, и тут же обожглась. Со словами «ай, больно кусается», я отошла от плиты. Потирая на пальцах вздувшиеся пузырьки, которые уже исчезали.

— Погоди, вот моя тетка увидит тебя на кухне, еще не так укусит! — Высунула Мила свое раскрасневшееся лицо из-за кастрюли и вытерла фартуком пот с лица.

Девушка выглядела измученной и, судя по огромной кастрюле начищенного картофеля, стоящей перед ней и двух ведер неочищенных клубней, было из-за чего.

— Если что, то ты меня не видела. Лады? — Улыбнулась я, хватая, горячую, парующую булку с противня. Отломив хрустящую корочку хлеба, я чуть ли не целиком впихнула ее в рот, затем мне на мои голодные глаза попалась кровяная колбаса, которую я тоже пихнула в и так уже набитый рот.

— О, ты погляди кака голодна, поди опять голодовку своим объявила!? — Усмехнулась Мила, глядя на то, как я жадно давлюсь халявными харчами.

— Та… не..прошто некода было. — Еле выговорила я, стараясь, чтобы из моего рта не вывалился ни один драгоценный кусочек пищи.

— А ты что тут делаешь, фуражирка? Почему к балу не наряжаешься? — Прозвучал строгий голос пухлой кухарки, которая вошла на кухню с полной корзиной общипанных перепелиных тушек. Женщина прошла мимо нас к разделочному столу, распихивая своей крупногабаритной талией, выпирающую за пределы столов кухонную утварь.

–Вот елки-моталки! — Хлопнула себя по лбу, проглотив последний кусочек. — Совершенно забыла об этом!

— И как можно забыть о бале? — С ноткой зависти цыкнула Милка. — Если б я была богачкой, то ни в жизнь не забыла об этом, и даже за месяц вперед на платьях бы сидела.

Ее тетка согласно кивнула ей и с осуждением взглянула на меня:

— Вот-вот, так что нечего тебе тут делать, иди по добру по здорову, пока ничего нам тут не напортачила.

Доамнулэ Ирис не могла, чтобы не напомнить мне о том давнем случае, когда я была рассержена на своих родственников и добавила им в вино с кровью немного специй. Просто они меня очень сильно разозлили своими запретами и даже лишили десерта за очередную шалость (за какую точно уже и не помню, так как этот список можно перечислять до бесконечности), поэтому-то я и пошла на месть. Соли и перца я тогда не пожалела, кидала целыми жменями, и когда родственники выпили мстительный напиток, то у них на целую неделю сбились вкусовые рецепторы. Кстати говоря, тогда досталось не только мне, но и кухарке Ирис, за то, что подпустила меня близко к кухне. Ей был сделан выговор с последним китайским предупреждением, а я лишилась десерта еще на ближайший месяц в дополнении к основному лишению сластей.

— Хорошо, сейчас убегу, только вот узнаю, по какому поводу банкетик намечается, и тут же скроюсь, только пятки сверкающие увидите.

— А, ты что, разве не знаешь? — Удивилась Милка, оторвавшись от чистки картофеля.

— Откуда же, если все словно в рот воды набрали?! — На эмоциях отозвалась я и развела руками.

— Ну так это ж, твой дядька гостей заморских ждет. Говорят, что все богатые красавчики из «ваших» соберутся. — Добавила девушка уже шепотом и с одухотворенной улыбкой от уха да уха, а затем залилась краской.

Кухарка шлепнула племянницу мокрым полотенцем по заду.

«Кажется, услышала!»

— Выбрось ты это из головы, дуреха! Знаю я тебя! — Рявкнула Ирис, угрожая сковородой. — Я твоей матери обещала, когда брала тебя к себе на работу, что ты будешь жива и невредима!

— Да я ничего такого и не думала! — В свое оправдание засопела девушка.

— Ага! Не думала она! А кто к графу Даркарусу липнет, как банный лист? Узнаю, еще хоть раз, то всыплю тебе, и не посмотрю, что ты моя племянница.

— Ну, тетя! — Протянула Милка с обидой.

Я не стала влезать в семейные разборки и испарилась поскорее, пока самой не досталось, раздумывая над той тайной, в которую меня посвятила Милка.

***

В холле и на лестничных площадках было достаточно оживленно, но я, чтобы не путаться под ногами у слуг, шмыгнула к мальчикам на этаж, но к моей неожиданности там, у дверей мальчишеских покоев, встретила тетушку Лучию, точнее столкнулась с ней нос к носу.

Тетушка, как всегда была великолепна. Дорогое атласное платье с декольте пурпурного цвета, сидело на ней как влитое, подчеркивая ее высокую грудь и тонкую талию. Перчатки под цвет платья облегали руки вампирши до самых локтей. Высокая прическа с упругими темными локонами делала ее лет на сто моложе. Носочки туфелек, торчащие из-под платья искрились бисерной россыпью. И вообще, она вся сияла благородством и аристократическим великолепием, но возможно, это сияние исходило от ее дорогих украшений, которыми она себя обвешала, словно праздничное дерево.

— Что ты делаешь в таком виде? О, да ты только посмотри на себя, это никуда не годится! — Сказала тетушка вместо приветствия, жестикулируя руками. — К полночи в замок явятся гости, а ты выглядишь как деревенская замарашка.

— Я тоже рада была повидаться с тобой! — Фыркнула я, натягивая заготовленную заранее актерскую улыбку на все случаи жизни, и попыталась пройти мимо нее. — Извини, но мне пора?

— Нет, нет. Я тебя никуда не пущу в таком виде.

«Что значит в таком виде? И чем ей не угодила моя внешность?» — Возмущалась я про себя. Выглядела я вполне обычно, без всяких эксцентрических штучек, типа, птичьего гнезда на голове или ожерелья из кроличьих ушей на шее. Вполне все было прилично и обыденно: бриджи и рубашка с жакетом, правда рубашка была помята, а бриджи слегка грязные и потертые, и возможно из косы выбилось пару десятков прядей…. Ну ведь не совсем бабайка же, зачем было меня сравнивать с деревенской замарашкой? Это знаете ли обидно немного.

— Сегодня очень важный день для всех нас, и я тебе не позволю опозорить нашу семью. Пойдем немедленно ко мне, я буду делать из тебя настоящую леди! — С неким воодушевлением и энтузиазмом воскликнула тетя и схватив меня за руку потянула за собой.

Мне не понравился тон тетушки, так как он для меня не сулил ничего хорошего, но сопротивляться своей властной родственнице я не могла, она же мне не мать и вить веревки из себя она не позволяла никому, даже своим сыновьям. Куда уж мне горемычной? Зато она прекрасно могла делать это с другими, в особенности с дядей. Он так и млел под ее томным взглядом, и никогда ей не мог ни в чем отказать.

За ними было очень интересно наблюдать со стороны, и я даже ловила себя на мысли, что так же хочу управлять своим мужем, если конечно он появится. Хотя моя любимая мамочка говорит, что с моим-то характером и не послушанием, я рискую закончить старой девой.

А вот у мамы с отцом все конечно же по-другому, как бы матушка не старалась моего батюшку загнать под каблук, у нее ничего не вышло. Наверное, все-таки это трудно сделать из-за того, что он истинно рожденный вампир, а она обращенная, плюс ко всему, она его очень уж любит и не рискует ослушаться. Но как-то мама рассказывала, что ее ослушание очень уж дорого вышло. Она из-за своего любопытства, чуть не потеряла меня, и после этого случая, как она сказала, начал мозг работать.

Тетушка захлопнула за мной дверь и, пролетев как ураган до гардероба, распахнула створки. Со словами «это не то», принялась вышвыривать свои платья на кровать.

— Вот! То, что надо! — Взвизгнула окрыленная тетушка, перепугав меня своим внезапным прозрением, да так, что я чуть не подпрыгнула на месте. — Ты в нем будешь просто восхитительна! Как раз твой размерчик!

Ничего не понимая, что со мной вытворяют, я стояла, как корова в стойле, пока тетушка крутилась вокруг меня как торнадо и срывала с меня одежду, обзывая ее то «тряпками», то «лохмотьями».

После долгих упреков и претензий к моей одежде, она с силой напяливала на меня кружевное белье и затянула корсет так, что у меня чуть глаза на лоб не вылезли.

— Ты только взгляни на себя, похожа на очень неряшливого мальчишку. Не уже ли твоя мать позволяет тебе в этом ходить? — Двумя пальчиками, с брезгливостью, тетя откинула мои вещи от себя, то есть швырнула их на пол, со словами: «их следует сжечь немедленно, мало где тебя черти носили, может в них уже блохи завелись».

— Ничего не завились! — Возмущалась я, когда тетушка втискивала меня в платье-палатку.

— Так, а теперь нужно заняться твоими волосами, а то они похожи на тюк сена.

«Вот еще!», мысленно бастовала я, теряя терпение. «Подумаешь, ну выбилось пару прядок, ну может чуть больше, и вообще, все было хорошо, пока я не попалась этой мазохистке в руки».

Тетушка со своими изящными манерами и утонченным вкусом славилась среди слуг своим истошным занудством по поводу их внешнего вида, но чаще всего перепадало мне, я была для нее вроде козла отпущения, на которого у нее давным-давно чесались руки, и вот ее мечты сбылись. Видя, с какой страстью, что чуть ли слюни со рта не капали, она преобразовывала меня в некое подобие ее самой. Мне к несчастью приходилось только сопеть в две дырочки и с обиженным видом громко вздыхать.

— Ай, да сколько можно? — Возмутилась я, не желая усидеть спокойно на мести. В прочем трудно это сделать, когда из твоей головы выдирают клочья волос.

— Хватит пыжиться, как мышь полевая, потерпи скоро закончу. — Проговорила она, пытаясь разодрать спутанные колтуны.

— Ну вот, видишь ничего страшного в этом нет. — Закончив с волосами, тетушка одела на меня пару своих украшений и сказала. — Теперь можешь посмотреть на себя в зеркало.

Лучия развернула меня к серебряному зеркалу, чтобы я могла лицезреть обновленную себя, и честно признаться я ахнула, когда, с зеркального отражения на меня смотрела утонченная и элегантная девушка.

Пышное платье с обтягивающей талией и открытым декольте сделали из меня настоящую леди, а высокая прическа с идеально уложенными локонами, которые как пружинки взметались вверх при любом движении, словно намекали о моем намерении флиртовать со всеми.

Мне трудно было себя узнать, так как мой новый образ не входил не в какие рамки. Та прежняя я, была немного неряшливой и выглядела, словно беспризорная дворняжка, а теперь, платье, туфли, прическа и немного ароматного масла, сделали из меня настоящую аристократку, разве что манеры мои остались прежними.

— Теперь ты поняла, какую красоту прятала ото всех за своими лохмотьями? — С лучезарной улыбкой сказала тетушка, умиляясь плодом своего творчества. — Ты настоящая принцесса. — Затем ее тон стал немного угрожающим. — Но если ты вновь сменишь свой новый имидж на поношенное тряпье, клянусь я сожгу весь твой деревенский гардероб.

— Ха-ха. Очень смешная шутка. — Нервно, видимо от шока, похохотала я.

— Я не шутила. — Лучия обняла меня за плечи и блеснула своей клыкастой улыбкой.

Я сглотнула, подавляя в себе противоречивые чувства, неописуемого восторга и разочарования, так как прикидывала в мыслях, что в таком виде, уже будет не удобно лазать по деревьям или пробираться тайком в деревню, чтобы похулиганить на славу. Да и мой новый внешний вид не коем образом не состыковывался с моим внутренним, и чувствовала я себя не в своей тарелке.

«Но сегодня на балу я буду сиять ярче всех. И пусть только попробуют обозвать меня замухрышкой!» — Подумала я и покрутилась перед зеркалом, подобно пустоголовой дурехе, которая только и делает, что грезит о новых платьях и украшениях.

— Погоди! Чего-то не хватает. — С задумчивым видом, тетя полезла в свой платиновый огромный шкаф и выудила оттуда черные перчатки из тончайшего шелка и помогла мне надеть их. — Теперь ты точно готова к балу. Уверенна, сегодня ночью все кавалеры будут у твоих ног! — С гордостью и некой хитринкой в голосе, проговорила тетушка, а потом кое-что добавила с доброжелательной улыбкой: — Попробуй только испортить мое платье или испачкать его, я придушу тебя на месте.

— Да, мадам, да поняла я. Уж постараюсь сберечь его и вернуть его в целости и сохранности. — Вздохнула я, на что тетушка высказалась, что «ей в это с трудом верится».

В двери постучались и голос прислуги сообщил, что к замку подъехали первые гости, и тетушка, спохватившись, как ошпаренная, вылетела из своих покоев, забыв обо мне, и на ходу поправляя свою прическу.

Поскольку до начала бала еще оставалось немного времени, я сразу же направилась в детскую, чтобы повидаться со своей бравой бандой и составить новый план мести для англичанки.

Когда я вошла в покои близнецов, то увидела, что братья сцепились в очередном споре, и не сразу заметили мое присутствие.

— О вижу вы уже готовы! — Из-под тешка рявкнула я, что бедные дети аж подпрыгнули на месте. И действительно, они были одеты к приему, но вот только их спор, немного вышел за рамки словесного, и их белоснежные воротники, немного скосились. — Эй, вы в курсе, что ваша матушка прикопает нас на кладбище, если мы устроим переполох?

Мальчишки, кажется не сразу в гостье признали меня, но как только до них дошло, что это я, то они стали разглядывать меня, как реквизит на аукционе, правда без монокля.

— Вот это да! — Взвизгнули они от восторга в один голос. — Ты так изменилась!

— Да, да! Я сегодня не такая как вчера, а вчера я была вообще никакая. — Усмехнулась заносчиво я. — Ну ладно, раз вы уже готовы, то не будем заставлять вашу матушку ждать.

— Хорошо, — согласился Арктисис. — Ну что, на перегонки? Кто последний, тот дохлая крыса!

Я ухватила распалившихся близнецов уже в дверях, поправила им вороты и сказала:

— Я бы посоревновалась с вами, но к сожалению, с трудом могу передвигаться в этих туфлях. Не понимаю, как женщины в этом ходят, пока я добиралась к вам, чуть четыре раза себе ноги не переломала. Вот уже наказание! — Выдохнула я, жестикулируя руками, строя из себя великосветскую особу.

Мальчишки засмеялись в голос, и мы все вышли из их покоев, предвкушая грандиозное обжорство всякими вкусностями.

Даркарус.

Сегодняшний бал не предзнаменовал ничего хорошего, особенно для меня, ведь в замке собралось самое большое скопление вампиров, ненавидящих меня, в прямом смысле этого слова. Потому как я ввязал их в войну, которую добровольно проиграл. Очень не вовремя во мне проявилось милосердие, и я сложил оружие, но я об этом не жалею, даже подвергаясь негативным вибрациям со стороны ненавидящих меня сородичей. Мне удалось увидеть свою возлюбленную, боль от потери которой, мне не удавалось успокоить многие века. Сейчас конечно я по ней так же скучаю, как и прежде, так как понимаю, что в своей жизни такой женщины, как она больше не будет, но благодаря ее посланию мне стало немного легче, и боль от ее потери не жжет мое сердце, как это было ранее.

Даже не соизволив надеть рубашку, я подошел к оружейной стене, снял с нее свой меч и стал тренироваться, размахивая острым лезвием в право и в лево. Моя тренировка для прочищения мозгов подходила лучше всего, и я уже не мог думать ни о чем кроме оружия, но мое уединение снова прервали.

Без стука в двери, в мою комнату проникли некие личности.

Я обернулся, хотел было возмутиться на непрошенных гостей, но застыл с открытым ртом на месте.

Из проема дверей на меня смотрела утончённая, небывалой красоты девушка. На долю секунды мне даже показалось, что передо мной стоит моя давно почившая возлюбленная во всей своей красе, в которой я не сразу признал Аврору, и не удивительно, ведь с другой стороны комнаты на меня смотрела не растрепанная девица в потертых бриджах и замусоленной сорочке, а элегантная юная леди в совершенно новом для нее образе: в пышном платье золотого цвета, глубокий вырез декольте которого подчеркивал ее высокую белоснежную и упругую грудь. Высокая прическа, сложенная из серебряных завитков волос, украшенная тонкой жемчужной нитью и парой бриллиантовых заколок придавала ей аристократичности и прекрасно дополняла ее богатый вид.

На миг мне даже показалось, что земля перевернулась с ног на голову, раз эта неугомонная пацанка превратилась в истинную леди, коей и является по своему происхождению.

Аврору в этой роскошной особе выдавали только хитрые и любопытные глаза, которые глядя сквозь меня, во всю исследовали мечи, недавно появившиеся в моей коллекции на стене.

Даже не поздоровавшись, с воплями: «ух ты! Новое оружие!», мимо меня, шурша платьем по полу, в покои влетела главарша банды, а следом за ней и малышня, которую и не было видно за объемной юбкой девичьего платья. Разом они направились к стене и уже штурмовали ее, снимая мечи с подставок. Аврора схватила мой любимый меч с фигурным лезвием и воодушевленно, с детским восторгом, присущим только ей, стала размахивать им перед детскими лицами, а мелкие вредители довольствовались только теми клинками, которые висели на уровни их роста.

Когда я понял, что происходит с моим бесценным имуществом, я очнулся от транса, возникшим от удивления в небывалой наглости непрошенных гостей, и завопил во всю глотку:

— Ничего не трогайте, вредители!

Видимо, я немного перестарался, так как, резко обернувшаяся на мой голос компания, с обиженным видом стала нервно укладывать мечи в специально предназначенные для них отверстия, и понятное дело не обошлось без эксцессов. Аврора, запихивающая меч, не рассчитала силы и, облокотившись на полку оборвала ее, та в свою очередь рухнула на нижнюю и так по цепочке, пока с ужасным металлическим звоном все мое коллекционное орудие не оказалось на полу.

— О, оу! — Прозвучал приглушенный голос девушки, когда, после грохота в комнате воцарилась полная тишина.

— Гр-р-р-р! — Зарычал я. — Так и знал, что этим закончится…

Аврора закатила глаза.

— Я сейчас все уберу. — Сказала она впопыхах и попыталась ликвидировать последствия своего фиаско, но из-за пышных юбок не смогла даже согнуться пополам.

Мальчики кинулись на помощь в уборке своей кузине, но я не дал им сделать этого, ибо знал какие могут быть последствия, прими я от них эту самую помощь.

— Нет, лучше я сам, пока вы полностью не разнесли мою комнату. — Отогнал я банду от сваленной на полу кучи мечей и клинков.

— А, ты разве не собираешься на бал? — Спросила Аврора, желая перевести все внимание на более приятные темы.

— Нет, мне там все-равно делать нечего. — Пробубнил я, собирая с пола мечи и укладывая их на оставшиеся в живых полочки на стене.

— Оу! Но без тебя там будет так скучно! — Взмолилась ко мне Аврора и построила невинные глаза, перед жалобным взглядом которых никто не мог устоять.

— Нет, даже и не пытайся проделать это со мной. — Хмыкнул я в ее сторону.

— Дедуля, ну пожалуйста, пойдем с нами на бал! — В один голос подхватили внуки.

— Нет! Можете меня даже и не уговаривать, я не желаю спускаться вниз. И вообще, вы мне мешаете тренироваться.

— Ну, если ты не пойдешь, то и мы тоже. — Аврора, задрав свой нос, прошла к кровати и усадила свое тело на край, правда после пару неудачных попыток из-за мешавшего ей сделать пышного платья, плюнула на эту затею и облокотилась своей пятой точкой.

— Аврора, прекрати мной манипулировать и строить глазки, у тебя все-равно ничего не выйдет. Я непоколебим в своем решении. Я останусь здесь и займусь уборкой, а вы ступайте вниз и развлекайтесь.

— Без тебя? Нет уж, что это за веселье? Знаю я, только стоит ступить нам на порог зала, так отовсюду будет слышно: «туда не ходите, это нельзя, туда не лезьте». Ох, одна скукота! — Тяжело выдохнула Аврора. — Тогда уж лучше мы останемся здесь и поможем тебе.

— Только не это! — Вскрикнул я, зная какие глобальные и разрушительные последствия оставит их, так называемая помощь. — К своим мечам я вас и близко не подпущу, вредители. Так что давайте, двигайте отсюда по добру-по здорову.

Мои высказывания, кажется, задели чувства племянницы, так как в ее глазках блеснул адский огонек, а губки растянулись в злорадной улыбке.

— Ой, мальчики, кажется, я устала и уже никуда не хочу…

— Ты решила поиграть на моих нервах? — Вскинул я бровь.

— Да ладно, ну чего ты будешь киснуть здесь и тухнуть от одиночества. Пойдем на бал… Обещаю, что буду танцевать только с тобой и не дам своего любимого родственника вампиршам на растерзание. — Девушка улыбнулась во все свои тридцать два зуба. — Ну пожалуйста, пожалуйста!

Бороться с Авророй я просто не мог, потому как с самого начала был неизбежно обречен на поражения.

— У меня внеплановая уборка, вообще-то по твоей вине.

— Ну, не будь таким занудой. — Закуксила она. — Пожа-а-а-а-алуйста!

Мое слишком мягкое сердце дрогнуло под ее щенячьим взглядом и я, как и всегда, сдался, рассуждая в уме, как ей удается манипулировать мной. «Не уже ли вампирский гипноз?»

— Ладно, твоя взяла! Только не делай такое лицо. — Сказал я, закатывая глаза от безысходности и говоря про себя: «какой же я все-таки подкаблучник». — Учти, я соглашаюсь для того, чтобы не подпустить тебя и близко к своей коллекции.

— Ура-ура! — Взвизгнула Аврора победным кличем и радостно отскочила от кровати. — Я помогу тебе выбрать одежду. Будешь у нас самый модный на балу. — Она ринулась к гардеробу и уже без стыда и совести вышвыривала мою одежду оттуда.

— О, нет, только ни это! — Страдальчески хлопнул я себя по лбу ладонью. — Вот только без этого давай. Я и сам могу о себе позаботиться. — Сказал я и вырвал из ее рук сюртук из черного бархата. — Не хватало мне, чтоб ты еще и мой шкаф развалила! Кыш отсюда!

— Хм. Ну как знаешь. — Хмыкнула племянница и увела за собой мальчишек. — Мы ждем тебя внизу.

За дверью слышался голос Авроры, уходящий в глубь замка: «Кто последний, тот вонючий таракан! Хи-хи-хи!»

«Не исправимая» — Выдохнул я и накинул на себя рубашку.

***

Готовый на растерзание ненавидящих меня взглядов и желающих разорвать меня на мелкие кусочки сородичей, я спускался по лестнице в зал, где меня ждало просто ошеломляющее зрелище…

В центре торжественного зала, окруженная гнилыми «сливками общества», стояла сияющая и юная Аврора, от которой просто невозможно было оторвать взгляд. Ее женственная фигура манила своими плавными изгибами, а от ее мерцающей белой, бархатистой кожи веяло тонким цветочным ароматом, который опьянял и одурманивал. Моя племянница была настолько прекрасна и соблазнительна, что затмевала собой самых роскошных особ. Аврора была вне всякого сравнения, поэтому все мужские взгляды, и не только, были устремлены на нее. Мужские особи смотрели на нее, как голодные волки на легкую добычу, и если б это не противоречило этикету, то они бы пустили слюни, а вот прекрасная половина вампирского общества была слишком горделивы: отпуская льстивые комплименты дебютантке, они смотрели на нее с завистью, даже с некой ненавистью, но кажется Аврора и Лучия, которая представляла ее обществу высшей аристократии, источая дружественные улыбки, не замечала этого. Аврора напротив, в отличии от себя обычной, держалась немного скованно и, по всей видимости чувствовала себя неуютно среди всего этого высшего света, не удивительно, ведь под красивым платьем, скрывалась все та же душа, похожая на бурную горную реку.

Конец ознакомительного фрагмента.