Лукавый взор

Елена Арсеньева, 2022

Завораживающая и интригующая, как и все романы, вышедшие из-под пера несравненной Елены Арсеньевой, эта история не отпускает, пока не будет прочитана самая последняя страница. Париж начала XIX века охвачен тайной: кто скрывается под псевдонимом Лукавый Взор? Статьи этого корреспондента газеты «Бульвардье» раскрывают такие подробности жизни столицы, делают тонкие намеки на такие толстые обстоятельства, что остается только ждать и гадать: что и кто кроется за всем этим? Как обернутся события? А обстановка в стране накаляется: грядут очередные революционные беспорядки. Предотвратить их или поддержать? Улучшить положение страны на мировом рынке или погрузить ее в новую пучину? Множество людей, и в том числе бесстрашные и прекрасные женщины, принимают участие в ее спасении – или разрушении… К тому же, на карту поставлены любовь и честь. А значит, борьба будет нешуточной. Не зря главный редактор газеты Араго заряжает пистолеты… Фрази впервые увидела его в тот день, когда в побежденный Париж входили русские войска. Кто-то толкнул ее под копыта марширующей конницы – но за секунду до неминуемой смерти Фрази подхватили сильные руки. Она взглянула в глаза своему спасителю и поняла, что никогда его не забудет. Никогда в жизни! А жизнь оказалась не очень добра к ней. Лишила родителей, заставила изменить своей первой любви и выйти за другого, но вскоре оставила вдовой… И вот Фрази снова в Париже. Незабываемый русский тоже здесь – все так же обворожителен, смел и… увлечен женщинами, имя которым – легион! Бороться за его расположение или гордо отвернуться? А самое главное, он ли это?! Библиография Елены Арсеньевой насчитывает более семи десятков детективных, исторических, любовных романов, а также несколько сборников новелл. В ее сказочно-фантастических повестях присутствуют не только реальные люди, но и волшебницы, колдуны, пришельцы из иных миров и множество других загадочных персонажей.

Второе письмо Дмитрия Видова

Писано в Страсбурге 20 октября 1808 года

Жюстинушка, Устинька, жизнь моя! До сих пор не могу прийти в себя от роковой неизбежности нашего очередного расставания. До сих пор вижу твои глаза, полные слез и ужаса перед разлукой. Счастье, что не увидел в них упрека! Счастье, что ты оказалась настолько сильной, чтобы избавить меня от мучений совести хотя бы на ту минуту, когда я в последний раз обнял тебя. Одно утешает: я уезжал, но вернулся, уезжаю снова — и снова вернусь! Граф Толстой, нынешний посол наш, пообещал мне это совершенно определенно. Провожу его до Санкт-Петербурга, а потом явлюсь в Париж вместе с новым поверенным в делах^[13], которым, по самым достоверным сведениям, должен оказаться граф Нессельроде. Он расположен ко мне, он не откажет в этой жизненно важной для нас с тобою просьбе!

Но все же не могу не проклинать судьбу, которая нас разлучила, едва соединив. Ты ждала меня почти три года, несмотря на попреки отца и матери, отринув все ухаживания благонадежного и добронравного мсье Бовуара. Иногда мне жаль его, а за себя я счастлив! Ты моя, ты моя, а Бовуар остался с носом! Мы с тобой встретились и поняли, что наша тайная любовь не погасла в разлуке, подобно искре, а превратилась в пылающий костер, пламя которого нас зажгло… зажгло нашу страсть.

Поверь, минута нашего прощания — это была невыносимая минута! Чудилось, что, расставаясь с тобой, я сам вырываю сердце из своей груди. То, что произошло между нами несколько дней назад, те доказательства любви, которые ты мне дала, потрясли меня и сделали твоим вечным рабом. Как порядочный человек я не должен был уезжать, я должен был немедленно жениться на тебе! Но это требовало времени. Это требовало бы перемены религии для тебя или меня… На все формальности понадобились бы недели и месяцы, которых у нас не было.

Устинька, ах, если бы я мог увезти тебя с собой! Но выправить тебе документы на выезд в такой короткий срок было бы невозможно. Ты жена моя в сердце моем, и ты понимаешь, что я не мог пренебречь своими служебными обязанностями даже ради любви. Я должен, я обязан был сопровождать графа Толстого, который пребывал вне себя от отчаяния, поскольку был отозван по настоянию Наполеона! Конечно, антифранцузская позиция российского посла не могла быть приятна этому гордому императору… Ты осознавала необходимость моего отъезда, когда говорила, что будешь ждать меня. Я счастлив твоим благоразумием, твоим пониманием того, чтó служба и преданность Отечеству значит для русского человека.

Путь наш проходит безрадостно. Ох уж эти беспрестанно разверзающиеся небеса, с которых льет и льет по-зимнему холодный дождь. Даже не помню, когда были сухими мои сапоги и моя одежда. Иногда я даже рад, что тебя нет здесь и ты не терпишь все эти лишения, все эти опасности. Беспокойство за твою жизнь сделало бы мой путь совершенно невыносимым.

Но судьба переменчива, я вернусь — и мы все начнем заново! А пока… пока остается нам надеяться только на поддержку твоего отца, дай ему Бог доброго здоровья, и на нашу неизбывную любовь друг к другу. Сердца наши всегда будут биться слитно, как бы далеко мы ни находились друг от друга!

Страсбург — последний французский город, откуда я могу отправить почту с надеждой, что она достигнет Парижа…

Не могу заставить себя сказать безвозвратное «прощай»! До встречи, моя любовь, — надеюсь, до скорой встречи.

Тайный супруг твой — Дмитрий Видов.

Примечания

13

Поверенный в делах — дипломат, временно исполняющий обязанности главы дипломатического представительства.