Первый секс – это больно

Елена Новая, 2023

Первая любовь и первый секс. Надя встречает опытного человека и влюбляется в него. Он обучает ее всем прелестям интимной жизни.Книга написана в особом стиле, без пошлости и более литературно. Не судите строго. Пишу в этом стиле первый раз, поэтому ставлю минимальную цену. Надеюсь, вам понравится.P.S. Все лица, вступающие в половые отношения, достигли совершеннолетия.

Разъяренный папаша

Надя сделала еще пару глотков и, ожидая, что Степа захочет уведомить отца о ее присутствии здесь, решила не тянуть и начала беседу на животрепещущую для нее тему:

— Женщины, твои женщины, — заинтересованная окружающими возлюбленного особами, Надя тщательно подбирала слова, чтобы получить в ответ картину с максимально исчерпывающим содержанием, — Какие они? Я имею в виду, какие у них черты характера и как они… ну… как они радуют тебя?

— Чем большим количеством того, что говорит о моей растущей обеспеченности я овладеваю, тем сильнее вижу в их глазах знаки доллара, знаешь, как у Скруджа в мультике.

— Не поняла, — Надя озадаченно подняла бровь и слегка повернула головой в сторону, словно о чем-то догадываясь, но не понимая, о чем именно.

— Это детское произведение уже не из твоего времени, твое поколение не в курсе, а персонаж — он одержим деньгами, явный пример помешательства. Так и мои — я их зову одноразовыми — женщины смотрят на меня; у меня есть руки, ноги, туловище, одежда, штаны, но для них я состою будто из карманов и безлимитных банковских карт.

— Они наверняка пытаются скрыть это и… — затормозившую в рассуждениях и догадках девушку перебил Степан:

— И надевают маску крайней заинтересованности. Поначалу я мог очаровываться этим, но с каждой следующей дамочкой осознавал первопричину их увлеченности мной, каждая для меня становилась все прозрачнее и бесхитростнее.

— Как считаешь, — ум собеседника был настолько жив и активен, что пускал корни в мозг юной девушки, отчего она, можно подумать, сама становилась рассудительнее, — Это происходит невзначай или есть логическое объяснение?

— А ты не по годам подкована к ведению диалога, — отметил Степа умственные способности Нади, которые согревали его изнутри не хуже спиртного. — Вероятно, это связано с моими ощущениями самого себя: в прежние времена, когда я ездил на скромной машине, более молодой и куда менее богатый, то располагал к себе исключительно своим обаянием, — взявший паузу на раздумья мужчина не стеснялся самолюбивых слов и этим, помимо прочего, привлекал девчушку, привыкшую к тому, если человек убежден в исключительности своей личности, то это не имеет точек соприкосновения с реальностью. Изголодавшийся по разговорам с девушками, Степа сполна сейчас утолял свой аппетит, а удовольствия физического характера без интеллектуальной подоплеки уже пресытились ему. Повременив, он продолжил:

— А когда начал обладать материальными ценностями, я будто начал терять себя: все мое обаяние отошло на второй план, когда я стал выпячивать впереди себя нажитое. И неудивительно, что такая обильная демонстрация состоятельности привела к смещению дамского внимания. — Степан заметил взгляд Нади, с осторожностью сканирующий его, и поспешил отгородить девушку от сомнений:

— Ты не подумай, я не жалуюсь, лишь делюсь тем, чем заполнен. Мне уже 33 года, возраст Христа, я хочу проводить время с людьми, способными видеть мое нутро, с людьми, способными, в свой черед, содержать в себе что-то.

— Я способна оценить тебя по достоинству, — торопившаяся завоевать симпатию захмелевшего мужчины, Надя, сродни неумелому менеджеру по продажам, стремилась предложить себя, а, так как это первый подобного рода для нее опыт, эффект привел ей на ум фразу «первый блин — комом». Впрочем, Степан среагировал удачно:

— Хах, именно поэтому мы беседуем, а ты еще пока мне не надоела. Даже не потому, что ты — дочь делового товарища. Кстати, — Степа с видом человека, вспомнившего о невыполненной трудозатратной и нежелательной работе, взял со стола смартфон последней модели и пробормотал:

— Я же до сих пор ему не позвонил, — и принялся, сдвинув брови, с пренебрежением водить пальцами по дисплею, без той нежности, которая была свойственна его рукам, когда он орудовал салфеткой, приводя лицо девочки в должный вид.

— А если он приедет за мной… — бодро начав, девушка поникла к окончанию фразы, словно жизненные силы в миг покинули ее, в сменивший их ужас перед отцом отнюдь не хотелось снова переживать.

— Не волнуйся, я тебя не выдам, — Степа обнадежил тихим и сдержанным голосом. Он встал, словно окаченный волной, чуть пошатываясь, расправил плечи и приготовился к разговору.

Наде подумалось, что сейчас, в момент, когда она может покинуть это место, оно имело особенное значение для нее.

«Дом — это не то место, где ты живешь, а родные люди рядом», — вновь чья-то мысль, пришедшая в голову, на злобу дня. Как пристало любой влюбленной девчушке, в секунду потенциальной утраты спутника ей хотелось по щелчку оказаться утром с «родным человеком рядом» в одной кровати, ей хотелось, если возможно, не спать, дабы подгадать момент его пробуждения и избавить от похмелья завтраком и бутылкой пивка. Больше всего ей хотелось сейчас, чтоб папа не услышал телефонного звонка.

— Да, привет, не спишь? — Степан Яхонтов разведал о текущем времяпрепровождении Ростислава Михайлова.

— Здравствуй, нет, а что случилось? — бойко ответил тот, его голос в отдалении не представлялся Наде взволнованным, он, скорее, принадлежал человеку, только что освежившемуся благодаря утренней разминке.

— Я Надю встретил. Недалеко, нет. Да не-е-е, — каждая фраза Степы долетела до девичьих ушей вперемежку с обрывками шипящих слогов его товарища. — Слушай, скоро рассвет, а на ней нет лица, — он подмигнул девушке, с трудом скрывая улыбку, — Пусть выспится.

Надя, безусловно, испытавшая чуть ли не весь спектр эмоций за сегодняшний вечер, сейчас, ночью, ощущала себя в полной безопасности. Меж тем, виски пробегал, прокатывался по ее сосудам, усиливая осязаемость теплоты.

Из трубки раздался шкворчащий вопль, натолкнувший девушку на воспоминания из детства, как она украдкой, утаивая от отца, взахлеб смотрела фильмы жанра «хоррор», и даже тот детский испуг не был так страшен и конкретен по своему накалу, как злость отца.

В отличие от фантастических фильмов, его влияние может стать ощутимым. Степа и сам опешил от свиста в ушах, что его тело, уже изрядно пошатывающееся, почти потеряло на предметной осязаемости. Пытаясь вычленить из криков взбешенного товарища последовательность речи, он продолжал повышать градус алкоголя в крови, а как только получил шанс на свое слово, то не преминул им воспользоваться:

— Послушай, ты меня знаешь, не успеешь проснуться, как увидишь, что она дома.

— В том и дело, что я знаю тебя! — во всеуслышание и с упором на «знаю» Ростислав сокрушался от неподконтрольности ему ситуации. Тем не менее психические процессы внутри него, судя по всему, довели его до ручки. Любой внешний раздражитель выбивал почву из-под ног. В трубке раздались гудки, означавшие конец разговора.

— Что он сказал? — с крайне волнительным ожиданием ответа спросила Надя. Отказываясь верить своим ушам, она уповала на отцовскую снисходительность.

— Эм, — Степа замолк, отложил телефон и теперь сжимал пространство свободной от стакана рукой, будто бы желая нащупать подходящий ответ, — тебе сказать в точности?

— Да.

«Нет» — именно этим словом она рассчитывала отреагировать на встречный вопрос, однако из-за характерного любопытства — или благодаря ему — незамедлительно выпалил утвердительное решение.

— Не понимаю, что с ним происходит, он сказал, хм, сказал: «Я за этой шалавой сейчас приеду».

Надин черед ощутить под ногами отсутствие почвы. «А чего ты ожидала? Что вам никто не сможет помешать?» — девушка корила себя за безынициативность. «Ты могла сблизиться в машине! Ты могла выйти из душа без полотенце! И ты могла вырвать телефон из рук» — упущенные возможности осиным роем жалили ее болезненнее физического воздействия отца.

В глубинах мозга она смекала, как отец провел их разлуку: успокоительные пилюли, панический бег по темным холодным улицам города в поисках ребенка, выкрики имени, обзвон полицейских участков и реанимационные отделений. Его безрезультатные поисковые действия должны были натолкнуть на сожаления относительно собственной жестокости, переживания должны были — а может, так оно и происходило — затмить озлобление.

Во всяком случае, ни один случай не может прикончить чувства к человеку, с коим связь по крови. Девочка размышляла, что если семейные отношения под угрозой, то кому, как взрослому вспылившему отцу наладить их? Так же она понимала, что будь он спокоен во время телефонного звонка, то, быть может, и предпочла бы поговорить, сгладить углы, благо, фундамент взаимоотношений со Степой возведен.