Легенда о золотых драконах. Часть 2

Елена Паленова, 2023

Вея хочет вернуться на свою родину в Акильфадию, но для этого ей и Маркусу необходимо решить множество проблем, главная из которых – король Сеаркаты Эгдан Справедливый и поощряемые им охотники за редкостями. Для того, чтобы избавиться от помехи в виде акильфийской целительницы и влюблённого в неё Колехорта, король продаёт Вею кьорвигам.Иллюстрация для обложки создана с помощью нейросети Midjourney. Дизайнер – Jsa-Art Jsa-Art.

Глава 1. Желания и намерения

Вея снова хмурилась во сне. Весь день она, как и всегда, провела в святилище, постигая азы новой для неё магии и обогащаясь древними знаниями. Вечер тоже ничем не отличался от предыдущих — ужин на свежем воздухе, беззаботная болтовня на разные темы и прогулка по огороженным магической стеной лужайкам. И ночь была самой обычной — тёмной, звёздной и страстной. Блаженство. Усталая, но довольная улыбка. Признание в любви. После этого девушка устраивалась поудобнее у Маркуса на груди и засыпала, а спустя некоторое время её чистый лоб пересекала хмурая вертикальная морщинка, и из-под плотно сомкнутых век начинали медленно катиться слёзы.

«Это не я. Не мои слёзы. Мне больно и грустно, что всё так сложилось, но я уже давно никого не оплакиваю. Это плачет душа Краонгры, потому что она слишком долго находится вдали от дома. Я должна вернуться в Акильфадию», — объясняла Вея Маркусу, когда он однажды сказал ей о том, что она плачет по ночам. Увы, о возвращении им пока что приходилось только мечтать.

С тех пор, как Вея очнулась после долгого беспамятства, прошло уже три месяца. Лето закончилось, но тёплый ветер с востока пока ещё продолжал заглушать шелестом зелёной листвы лёгкую поступь приближающейся осени. Все приметы и предсказания однозначно свидетельствовали о том, что зима в этом году припозднится и будет тёплой. Фермеров и владельцев меллеорских садов это радовало. Вею — нет. Сеар — не такой уж и большой остров, чтобы климат в противоположных его частях сильно различался. Если лето выдаётся жарким, оно такое везде — и на востоке в Меллеории, и на западе за пределами Лунных гор. Зимы тоже одинаково холодные что на горном севере, что на южных побережьях. Разница в погоде при постоянном направлении ветра не длится дольше одного дня, а если начинается шторм, то то он одинаково бушует у всех берегов. И деревья в лесах у подножия горы Меллео остаются зелёными столько же, сколько хранят свою зелень дубовые рощи Предгорья.

Возле Лунных гор зелени нет уже давно — всю её выжгли драконы. Зато там есть искатели артефактов и охотники за редкостями, причём в большом количестве. Осенняя непогода и обещание холодов сократили бы их численность как минимум вдвое, поскольку многие предпочли бы убраться в свои тёплые южные края до наступления зимы, но, увы, боги распорядились иначе. Но даже если бы начались сильные морозы, Вее всё равно было слишком опасно покидать пределы магической ограды, потому что охотников и искателей хватало не только в Сеаркате, но и в Меллеории. Ведьмы пообещали ей защиту ценой собственной жизни, если понадобится, но она ни за что не пошла бы на такой риск. Душа золотого дракона требовала возвращения в Акильфадию, но безопасного пути туда пока не было.

Да и учиться Вее предстояло ещё долго, хотя она схватывала новые знания буквально на лету, чем несказанно радовала своих наставниц. Девушка довольно быстро освоилась со своим новым статусом и уже через два дня после того, как очнулась, заявила, что не желает жить в некрополе по соседству с трупами древних ведьм. Лейза аккуратно настаивала на том, что госпоже пока лучше оставаться в святилище, но кто возьмётся спорить с упрямой полубогиней? Всего за один день у входа в пещеру был установлен роскошный шатёр, состоящий из двух помещений — в переднем устроили что-то вроде гостиной, а в заднем поставили большую кровать, поскольку спать на подушках Душе золотого дракона было непривычно и неудобно. В тот же вечер вскоре после ужина Вея в приказном порядке потребовала привести к ней Маркуса Колехорта. Разговор у них тогда получился коротким.

«Я — полубогиня, и ты обязан выполнять все мои приказы и желания!»

«Да неужели? И чего прямо сейчас желает моя госпожа?»

После этого они до самого утра практически не разговаривали, а если и произносили что-то, то это были исключительно слова любви и нежности. Ведьмы, естественно, обо всём знали, потому что охраняли «величайшую ценность всех островных королевств» не хуже самых преданных сторожевых псов. Утром, когда Вея наконец-то крепко заснула, Маркус был бесцеремонно выдворен из её шатра обратно в мастерскую, где он жил все эти месяцы вместе с Хьюдриком и Микенором, а позже в покоях полубогини Лейза долго объясняла госпоже, как меллеорская ведьма обязана относиться к мужчинам. Закончилось это угрозой со стороны Веи поменять традиции ведьмовского клана, если окружающие не перестанут диктовать, как ей жить.

Маркус не жил в шатре. Он уходил утром, когда любимая отправлялась на занятия в святилище, и приходил только после её возвращения. Ведьмам не нравилось, что их «ценность» так много времени проводит в его обществе, но он нужен был Вее. «Маркус, ты и твоя любовь — это единственное, что у меня осталось своего. Никому не позволю отнять и это тоже», — шептала она, кутаясь после долгого дня в тепло его объятий. Она нуждалась в нём, а он не представлял себе жизни без неё. Каждый вечер, каждая ночь принадлежала только им двоим, но только до тех пор, пока из-под сомкнутых век спящей девушки не начинали течь слёзы драконьей тоски по далёкому дому.

Вея знала, что ей некуда возвращаться. Замок рухнул в море, плато выжжено драконами, южные пещеры пусты — Олаф был там, всё видел собственными глазами, и Маркус не стал скрывать от любимой эту горькую правду. Ничего не осталось. Совсем ничего. «Там ничего нет для акильфийской целительницы, а для золотого дракона скалы Акильфадии всегда будут оставаться домом», — сказала тогда Вея в ответ. А ночью опять безмолвно плакала. Как теперь.

Маркус протянул руку и нежно провёл пальцами по бархатной коже щеки любимой, не позволив первой слезинке скатиться на подушку.

— Если бы я мог хоть чем-то тебе помочь… — прошептал он и тяжело вздохнул, потому что от него и в самом деле мало что зависело.

Да, Акильфадия принадлежала ему — иди и бери. Но как? Он не мог требовать у Эгдана изгнать с земель Сеаркаты алчных гостей, которые убьют лорда полуострова раньше, чем он доберётся до своих владений. Да ему и не нужен был этот кусок камня, только ради Веи Маркус за него и держался. По суше для неё из-за искателей и охотников безопасного пути нет, сколько бы ведьм и воинов она ни взяла с собой для защиты. Скрывающая или меняющая внешность магия не помогут — любой колдун за версту распознает эти чары. Морем на корабле ещё опаснее, потому что там полно кьорвигов, которые перестали нападать на Сеар, но продолжают набеги на другие острова. По воздуху с одного конца острова на другой тоже не перебраться, поскольку покорных чёрных драконов в меллеорских прибрежных гарнизонах не осталось, а речные никогда и близко к себе людей не подпускали. Маркус предлагал Вее единственный возможный вариант — попросить Олафа, чтобы он привёл одного дракона с Лунных гор к святилищу. В стае наверняка были крупные чудовища, способные нести на себе трёх человек, но Вея отказалась — она не хотела подвергать мальчика опасности, и ей нужно было закончить обучение.

— Ты почему не спишь? — выдернул Маркуса из плена невесёлых мыслей её тихий шёпот.

— Смотрю на тебя, — нежно улыбнулся он в ответ и убрал с её лица непослушный медно-рыжий локон.

— И что видишь?

— Потрясающе красивую девушку, которая когда-нибудь станет моей законной женой перед богами и людьми по традициям акильфов. В Акильфадии. Наши руки соединит провидица, как это принято у твоего народа. Мы построим на утёсе над Грязным морем свой собственный дом и создадим новый клан. Позовём колдунов, чтобы они своей магией снова вдохнули жизнь в холмы и пустоши. Будем растить детей.

Зрачки в золотисто-зелёных глазах девушки сузились до узких вертикальных щёлочек, как обычно случалось тогда, когда она расстраивалась или сердилась. По щеке снова покатилась слезинка, но эта точно принадлежала Вее, а не золотому дракону.

— Обещаешь?

— Клянусь.

Маркус притянул любимую ближе, устроил её голову поудобнее на своём плече и зарылся лицом в спутанные волосы, глубоко вдыхая исходящий от них аромат лаванды.

— Спи, — шепнул он нежно, чувствуя, как тонкие пальчики начали игривое путешествие вверх по его бедру.

— Не хочу, — вздохнула Вея в ответ, перевернулась на живот и виновато поморщилась. — Слушай, ты только не злись, что не сказала тебе раньше, но я согласилась дать личную аудиенцию королям Меллеории и Сеаркаты.

— Здесь? — уточнил Маркус.

— Ну не прямо в этой постели… — попыталась она пошутить и снова сникла. — Но это ещё не всё. Я окажу подобную честь ещё и пяти вождям кьорвигов.

Если до этого Маркус был абсолютно расслаблен, то после этих её слов каждая жилка в его теле натянулась, как тетива боевого лука.

— Ты отдаёшь себе отчёт в том, насколько это опасно? — гневно сверкнул он глазами.

— Я же просила не злиться, — снова поморщилась Вея. — И это не опасно. Они обычные мужчины, Маркус. Привезут подарки, наговорят красивых слов…

— И зачем тебе их красивые слова?

— Мне не нужны их слова. Я буду требовать, чтобы короли прогнали с острова всех искателей и охотников за редкостями, а кьорвиги могут оберегать Сеар с моря. Золотой дракон — бог, я — полубог, а на нас охотятся, как на бездушные диковинки. Это неправильно, Маркус.

— Неправильно, — согласился Колехорт. — Но это продолжается с прошлой зимы, бог-дракон до сих пор ни разу не разгневался и никого не покарал, поэтому всех всё устраивает, и ты своими требованиями ничего не изменишь.

— Почему?

— Потому что в таких переговорах обычно используют либо встречное предложение, либо угрозы. Короли не откажутся от выгоды просто так, а кьорвиги неплохо наживаются на перехвате судов, которые везут сюда тех же самых искателей. Что ты можешь им предложить?

— Ничего.

— Ничего, — кивнул Маркус. — И угрожать ты им тоже не можешь.

— Могу, — возразила девушка. — Я могу превратить всё золото в их кладовых в бесполезные камни.

— Отлично! А жалованье воинам откуда выплачивается? Сиротские приюты за счёт чего содержатся?

Он был зол. Очень сильно зол. А ещё ему в этот момент вдруг стало почти так же страшно, как тогда, когда Вея умирала в его руках у погребальных костров во дворе акильфийского замка.

— Я уже согласилась, — расстроилась она. — Маркус, не злись. Если ты считаешь, что в этом нет смысла, то я не буду ничего требовать. Просто выслушаю их и приму подарки.

— И они будут ждать ответной щедрости от тебя, — Маркус вздохнул и снова притянул её к себе, потому что испытывал острую потребность чувствовать тепло тела любимой рядом с собой. — Вея, не делай этого. Откажись. Пусть ведьмы отправят птиц с сообщениями о том, что ты заболела или…

Она втянула голову в плечи и еле слышно произнесла:

— Приём состоится утром.

* * *

Нужно было сказать ему об этом раньше, а не держать в неведении несколько дней — так буря в душе Маркуса успела бы улечься, и пришло понимание, что Вея не может поступить иначе. Да, у неё не было опыта общения с королями. На примере отца она имела представление о том, как нужно или не нужно управлять людьми и владениями, но что такое один клан по сравнению с целым королевством? Маркус не позволил бы ей рисковать.

По мнению ведьм, король Наэн Третий заслуживал доверия — он выполнял свои обещания, если это не шло вразрез с интересами Меллеории, и ничего не обещал, если заведомо было известно, что просьба невыполнима. Наэн довольно-таки молод для короля — ему всего сорок четыре года. Мудрый, честный, но слишком сильно печётся о своих немногочисленных подданных. Меллеория — низинная часть острова Сеар. Здесь много рек, озёр и болот, но мало плодородной земли, которую можно возделывать. Небольшой доход королевству приносят сады, где выращиваются всевозможные фрукты, а до недавнего времени казна пополнялась преимущественно за счёт добычи магического хрусталя. Единственный город Меллеории — это его столица Набгарат, где живёт треть всего населения речного края, а все остальные меллеорцы обитают в маленьких селениях и хуторах, разбросанных по островкам суши — крестьяне, воинов здесь очень мало. Если бы не речные драконы, которые гнездятся в дельтах рек у самого моря, кьорвиги уже давно пробились бы на Сеар с восточного берега острова. На защиту северо-восточного залива, где расположен единственный действующий порт, королям Меллеории всегда приходилось тратить большую часть доходов королевства — покупать чёрных драконов, нанимать воинов для гарнизонов. Теперь, когда кьорвиги угомонились, в этом не было нужды, но и добыча меллеорского хрусталя тоже прекратилась. Последние несколько месяцев королевство существовало только за счёт паломников, стекающихся сюда со всех уголков мира в надежде увидеть Душу золотого дракона. Вея на правах полубогини хотела требовать, чтобы Наэн прогнал этих людей со своих земель, и Маркус прав — она ничего не могла дать Меллеории взамен.

С Сеаркатой дела обстояли ещё хуже. Эгдан Справедливый уже не раз демонстрировал вероломство, хотя и пытался соответствовать своему имени, чтобы не уронить честь перед правителями других островных королевств. Он стар, алчен и склонен принимать недальновидные решения. Надеяться на то, что он очистит Сеаркату от искателей артефактов и охотников за редкостями, было глупо. На этого человека можно было повлиять только угрозами, поэтому Вея и согласилась на встречу с вождями кьорвигов, и именно им была оказана честь первыми лицезреть Душу золотого дракона.

Маркус не услышал этого только потому, что Вея знала — он точно будет против. Ей не нужно было превращать золото в камень или сулить королям другие напасти, чтобы добиться желаемого. Чёрные драконы больше не подчиняются людям, Сеар беззащитен, и кьорвиги могут взять его голыми руками, если захотят. Но они боятся. Опасаются причинить вред тем, кого испокон времён считали богами. Возможно, к чёрным и речным драконам их отношение и изменилось, но Краонгра — это легенда. Она единственная. И она — истинная воплощённая богиня. Если Вея хотя бы намекнёт вождям на то, что золотому дракону или ей самой угрожает реальная опасность, остров Сеар за пару дней будет очищен кьорвигами не только от нежеланных гостей, но и от королей вместе с их королевствами. Никакая магия для этого не нужна — всего одно слово.

Она не собиралась так поступать. Хотела только встретиться с вождями, выразить им свою благосклонность, убедиться в том, что они её боготворят, а потом уже объяснить Эгдану Справедливому и Наэну Третьему последствия их отказа избавиться от тех, кто может навредить Краонгре или её Душе. Маркусу не нужно было знать это. Он — воин, всю свою жизнь сражавшийся с теми, кому Вея намеревалась довериться. Он — единственное, что у неё есть. В нём вся её жизнь, её любовь, её счастье и та часть души, которая принадлежит не дракону, а ей самой. И его чувства взаимны. Он не допустил бы, чтобы любимая подвергала себя опасности. Он отказался от всего и томился вместе с ней в магической клетке, потому что был не в силах что-либо изменить. Но ведь у неё такая возможность имелась. Да, она пока ещё не готова оставить святилище, потому что три месяца на постижение сложной меллеорской магии — это мало. Ей нужно учиться дальше. Расчёт был на то, что за время этой учёбы короли Эгдан и Наэн осознают, что им выгоднее потерять доход от паломников и искателей, чем лишиться своих корон и, возможно, жизней. Акильфийская целительница Вея Ког была доброй и ранимой девушкой, но Душа золотого дракона не обязана быть такой же, особенно если речь идёт о её собственной безопасности.

«Он мне этого не простит», — с грустью подумала Вея и сделала то, чего тоже делать не собиралась.

Сонные чары невидимы, беззвучны и не имеют запаха. Маркус ничего не почувствовал. Он просто расслабился и погрузился в глубокий сон, продолжая обдумывать намерения любимой и способы избежать катастрофы. Даже не заметил, что уснул. Для него ничего не изменилось. Вея всё так же лежала рядом, уткнувшись носом в его плечо. От её волос всё так же пахло лавандой. Высоко над головой колыхался от ветра полог шатра, а где-то неподалёку в ветвях старых деревьев ранние птахи звонкими песнями встречали рассвет. Время для Маркуса Колехорта остановилось, но Душе золотого дракона уже пора было вставать с постели и готовиться к приёму гостей. На несколько долгих мгновений Вея прижалась губами к щеке любимого мужчины, а потом наконец-то заставила себя выбраться из уютного кольца его рук, чтобы привести себя в порядок, позавтракать и с гордо поднятой головой встретить новый и очень важный день.

— Лейза, войди, — тихо позвала она наставницу, присутствие которой ощущалось где-то совсем близко.

Тяжёлый занавес, отделявший спальню от передней части шатра, колыхнулся, и перед девушкой выросла изящная фигура ведьмы, которая была старше своей подопечной лет на десять, но выглядела гораздо моложе.

— Ты ему не сказала, — в голосе Лейзы слышался упрёк.

— Во-первых, подслушивать нехорошо, — улыбнулась ей Вея. — А во-вторых, если бы я сказала ему ещё и это, то он бы точно связал меня по рукам и ногам и запер где-нибудь до конца моих дней. Позже скажу. Эта новость ближайшие месяцев семь точно никуда не убежит.

— Я слышала, как он говорил о вашем будущем, — нахмурилась ведьма. — Ты не хочешь принимать традиции нашего клана, но они не случайно именно такие. Любовь и невыполненные обещания причиняют много боли, девочка, поэтому мы и не позволяем себе любить.

— Ну тогда начни с себя и Микенора, а потом, если получится, повторишь это ещё раз, — усмехнулась Вея, поскольку сразу заметила, что губы наставницы припухли от поцелуев.

Лейза смутилась и опустила глаза. Она скрывала свои чувства от всех, и Мик тоже помалкивал об их тайных свиданиях, потому что это грозило ведьме серьёзными неприятностями, но от влюблённой женщины скрыть любовь сложно. Вея видела, как эти двое украдкой бросают друг на друга многозначительные взгляды, и понимала, что у их отношений нет будущего. Она не хотела огорчать наставницу насмешками, поэтому виновато сморщила носик и попросила:

— Прости. Жестокая получилась шутка.

— Но справедливая, — вздохнула Лейза. — Забудь. Я пришла сказать, что Микен и Хьюдрик проспят до вечера и не будут вмешиваться в твои переговоры. Кьорвиги уже здесь — встали лагерем на лугу у реки и ждут приглашения. Король Сеаркаты прибыл в Набгарат поздно вечером, и у них с Наэном на утро запланированы какие-то дела, поэтому тебя они почтят своим присутствием только после обеда.

— От Набгарата до горы Меллео три дня пути, если ехать в карете, а не идти пешком, — нахмурилась Вея. — Как они доберутся сюда за несколько часов?

— За несколько мгновений, — уточнила ведьма. — Эгдан где-то разжился колдуном невероятной силы, но скрывает от посторонних глаз это своё приобретение, поэтому большего я сказать пока не могу. Не знаю, что это за магия, правда. У нас пока не было возможности её видеть. Но ты не переживай, сюда мы этого колдуна не пустим.

— Ладно, тогда давай завтракать и готовиться к приёму кьорвигов, — пожала плечами девушка и накинула на плечи тонкий пеньюар, радуясь, что осень в этом году выдалась тёплой, и пока ещё можно позволить себе не тратить уйму времени на утомительное переодевание.