Успеть до полуночи

Елена Рейн, 2022

Невероятно раздражает, когда в романе все приторно с пометкой «Жили счастливо и умерли в один день». Обычно оставляю только вторую часть. А как иначе? Зато с изюминкой! Но что делать, если попала на страницы своей книги? И теперь у меня есть принц, бальное платье и 24 часа на то, чтобы спасти себя от печальной участи мертвой принцессы.

Глава 1

— Я закончила книгу! — довольно сообщила сестре, жующей бутерброд с сыром и тремя листиками салата.

На мое заявление Ева только скривилась и что-то промямлила, продолжая чавкать с удовольствием.

— Что? — с недовольством переспросила у нее, раздражаясь тому факту, что вечно разговаривает с полным ртом. Нельзя прерваться, когда сестра делится своим счастьем?

— А смысл?

Комментарий не впечатлил. Где мои поздравления: «Какая ты молодец! Супер! Дай почитать мне! Какая следующая книга?»

— Уточни… — буркнула, поглядывая на свою тарелку с кукурузной кашей. Опять непонятная масса.

Мамочка всегда забывала о том, что если поставить на газ кастрюльку с молоком и бросить туда крупу, то нужно мешать и следить. Но обычно она отвлекалась и окончательно забывала. Романтичные натуры такие удивительные личности. После нескольких небольших пожаров в кухоньке и нескольких ремонтов по этому поводу на семейном совете было решено скидываться на мультиварку, чтобы не обидеть заботливую хозяйку. И каждый год на Новый год от нас всегда презент. Почему каждый год? Да потому что они у нее через полгода с «приветом» работали, уж не знаю, что там за колдовство.

Вероятно, у этой тоже мозги полетели.

Но ничего… новая уже под елкой.

— Такой, что мне нет смысла читать. Я люблю поцелуйчики, любовь, а у тебя предательство, ложь, все гады и плюс… главные герои умирают в последних главах. Хоть бы раз закончилось как следует.

— А как следует? — не удержалась от вопроса. Пусть расскажет.

— Чтобы главные герои влюбились, и у них родилось трое детей, — Ева прищурилась, о чем-то задумываясь, и громко выдала: — Нет, лучше пятеро!

— А что так мало? Пусть уж семеро по лавкам. Так заработают на орден «Родительская слава».

— Вот! Пусть! Всем понравится! Гарантирую!

— И чтобы муж помогал подгузники менять… — с сарказмом добавила, уже принюхиваясь к запаху каши. Горелый какой-то.

— Правильно мыслишь! Будет шикарно! А то ведь кто сказал, что это женская работа? Женщина не рабыня.

— Не выйдет.

— Почему?

— У меня королевства, принцы, принцессы, ведьмы и оборотни. Подгузники не прокатят.

— И что? Может, современное королевство… — довольно заявила она с таким видом, будто классную идею предложила. Писатель в ней живет. Однозначно.

— Интернет не провести? — поинтересовалась, пытаясь впихнуть в себя ложку с кашей.

— И вот что за тон? Не нравится, так не делай! Но знай: всем бы такая идея понравилась. А у тебя там концовка на кладбище заканчивается в полную ночь.

— Изюминка, — заявила ей. — И плюс… в Рождество.

— Ага, изюминка. Никто такое не любит. Плохой конец — грустно, тем более в Рождество. Зачем читать?

— Как-то вот не заметила твои недовольства, когда ты льешь слезы над своими дорамами. Как там ее, ну эта… «Лунные сердца».

— Эх, да сколько можно говорить «Лунные влюблённые — Алые сердца: Корё». Трудно так запомнить? — обиженно отчеканила Ева, будто я про ее день рождения забыла. Пока еще помнила.

— Я так и сказала. Итог один, ты завываешь над ноутбуком, пугая Антоху, нашего пса и мое вдохновение.

— Антоху? Испугаешь?!

Не могу не рассказать про нашего Антошку. Младший брат, классный парнишка. Папа куда только его не записал на секции, поэтому мы с сестрой, которая пока в ссоре с мужем живет с нами, вынуждены отрабатывать с ним приемы, чтобы помочь. А еще мы на всех соревнованиях громко за него болеем. Нас, конечно, помнят и ласково называют «крикливые вороны».

— Его запугаешь, как же. Вырастет и будет таким же толстокожим спортсменом как Руслан. На уме одна работа, а на женщин… плевать. Вот как так можно?

Не слушала, слава богу, умею вовремя отключаться. Сестра все темы сводила всегда к одному — своему мужу. Любила она своего «героя», и он ее, но работа Руслана маячила между ними. Он работал в специальном отряде полиции и вечно находился в командировке, и это Еву ужасно бесило. Как-то так. Они бесконечно расходились и столько же сходились. Наша семья уже реагировала почти нормально, впрочем, как и соседи, ну и не отставали друзья и дальние родственники. Прежде чем идти к нам в гости, спрашивали в каком статусе пара, а там уже по обстоятельствам.

— Даша! Ты тут?

От такого крика подавилась и начала кашлять, задыхаясь несладкой непонятной консистенции подгорелой кашей. Сестра под мои чертыханья продолжала уплетать свой невкусный бутерброд, поглядывая на меня невинными глазами.

Сильный удар по спине получила я не от нее. От заботливого отца. Хорошо хоть не сломал косточки. Любимый и родной папочка, работающий хирургом в больнице нашего тихого городка. Убедившись, что я уже не собираюсь помирать за обеденным столом, Александр Георгиевич присел за стул, пристально оценивая завтрак на столе. После недолгих размышлений схватил бутерброд с помидором и огурцом и утащил яичницу, которую я ему приготовила. Если не я, то в больницу отправится голодным. Каши он не рисковал есть, аргументируя, что от молочного может приспичить в самый неподходящий момент в операционной. Так он избегал маминых обид, а мне… приходилось давиться.

Помахала ложкой в воздухе и впихнула в себя еще порцию, начиная жевать. Ужасно, но не обижать же маму. Она у нас чуть что и в слезы. Так что все толстокожие в нашей семье молча давились или принимали инициативу с готовкой, предлагая ей почитать, от чего мама никогда не отказывалась. Жаль кашу готовить долго, а если в мультиварке, то попу нужно поднять за сорок минут.

— Ну что… как книга? — спросил папа, с отличным аппетитом уплетая яйца, не забывая про бекон. Я же не могла такое есть с утра.

Кашки бы…

Эх, пора уже вставать раньше. Но как встанешь, когда до трех или четырех утра книгу пишешь? В другое время не получалось.

— Да как? В Рождество всех грохнула и довольная, — не смогла удержаться любимая сестренка. Привыкла в регистратуре ворчать и везде свои комментарии вставлять, вот и сломался стоп-сигнал по паузам. Бесконечность для нее норма. Представляю, какой сварливой старухой будет.

Папа оценивающе глянул на меня. Появилось ощущение, что сканирует. Он умел.

— Ты хотя бы для разнообразия смени концовку.

Начинается… Ну что вот сегодня на меня все взъелись?

— А с чего такая радость? — не удержалась я.

— Так Рождество! Возьми и немного перепиши.

— Ну не знаю… Это так скучно.

— Скучно — это когда мама рассказывает о своей работе.

— Что значит «скучно»? — В уютную кухню вошла наша любимая мама, Вера Петровна. Как всегда в строгом костюме с пучком на голове.

Она у нас работала библиотекарем. Мечтательница и неизменная оптимистка. Кстати, когда ей некогда было со мной возиться, она сажала меня за стол в библиотеке и вручала книгу, обещая вознаграждение, если я отвечу на такой-то вопрос. Так как я еще та сладкоежка, не могла не повестись. Так что я прочитала, наверное, все, что можно и что не хотела.

— У нас сегодня будет с младшими классами мероприятие, посвященное…

Сестра и отец в один миг выдали стон глазами. Да, так можно. Он на лбу отражается. Я же улыбалась, пока не глянула на часы.

— Ой! Я уже опаздываю! — воскликнула и дернулась на выход, но тут остановилась, схватила бутерброд с помидором, последний притом, и что-то промычав, вероятно, чудесное, бросилась в гардеробную, хватая куртку и на бегу натягивая сапоги.