Возьми меня на поруки

Елена Трифоненко, 2020

Ксюша – простой педагог и серая мышка. Глеб – директор рекламного агентства, ловелас и циник. Их жизни никогда бы не пересеклись, если бы Глеб не заключил пари: за месяц он должен найти Ксюше идеального парня.

Глава 2

Антон работает топ-менеджером в крупном банке, и у него профессиональная деформация. Он считает, что люди вокруг непроходимые идиоты, и им ни в коем случае нельзя доверять собственных детей. Он даже маме своей разрешает нянчиться с двойняшками исключительно под своим присмотром. И если бы Алинка не пилила его месяцами, на мой акт добровольного бэбиситтерства Антон тоже наложил бы вето.

А ведь я давний друг семьи. Я с первых дней после выписки Алины из роддома, приходила к ней помогать с мамскими хлопотами. Я умею все: наводить кашу, наигрывая Шопена на погремухах, менять подгузники на весу, кормить из бутылочки одного ребенка, уклоняясь от попыток другого выковырять мне глаз. А еще я так сильно привязалась к Дашке и Сашуле, что даже поставила на заставку телефона их фото.

Алина, кстати, ни чем не лучше своего мужа, хоть на словах его родительскую тревожность всячески осуждает. Она частенько звонит мне и кричит, как ненормальная: «Ксю, у Даши какое-то пятнышко. Я посмотрела в интернете, и, мне кажется, это скарлатина. Что мне делать? Вызвать скорую или самой поехать в больницу?» Обычно напугавшее ее пятно оказывается следом от одежды или мелким прыщиком, но подруга все равно еще дня три после его обнаружения меряет детям температуру и кипятит посуду.

Наверное, она такая мнительная, потому что пишет статьи для родительских журналов и сайтов. Ей, к несчастью, вечно достаются темы здоровья: «Конъюнктивит», «Коклюш», «Профилактика бронхита». Алина лезет в медицинские энциклопедии — и пошло-поехало… Даже в регистратуре детской поликлиники ее уже запомнили и встречают исключительно словами: «Ну и что вы, мамочка, в этот раз себе нагуглили?»

Хотя я, кажется, отвлеклась.

Сегодня я вызвалась помочь подруге, потому что она давно жаловалась, что из ее отношений с Антоном стремительно утекает романтика. (А как ей не утечь, когда у двойняшек то колики, то зубки режутся?) Мне очень хотелось, чтобы Алина хоть немного расслабилась и отдохнула. Вот я и предложила себя в качестве няни. Подруга с радостью согласилась, а Антон ну никак не хотел переключаться с роли чокнутого отца на роль пылкого любовника.

Первую эсэмэску от него я получила через пятнадцать минут после их с Алиной ухода.

«Как дела у девочек?»

«У нас все нормально, — поспешила успокоить я. — Сашка тоже проснулась, мы строим башню из кубиков».

На самом деле я гнусно врала. Строила только Дашка. Сашуля пыталась сестрицыну новостройку разбомбить мячиком, а я так вообще торчала перед зеркалом и с ужасом вглядывалась в свое отражение. Вот какого черта я напялила эту майку? А волосы? Почему они выглядят как гнездо скопы?

Самобичеванию я придавалась минут сорок, а потом меня накрыло. Нет! Пусть Глеб меня не хочет, но я не могу предстать перед ним в образе затюканной домохозяйки.

Я позвонила маме.

— Говори быстрей, — попросила она, шурша какими-то бумажками, — а то мы с заказчиком обсуждаем важные вопросы.

Заказчик был вот совсем не вовремя.

— Ты должна мне помочь, — проговорила я, лихорадочно подыскивая аргументацию для того, чтобы убедить маму прервать переговоры. — У меня тут проблемы… Такое дело прям… Двойняшки э… меня облили. Да, облили! Я абсолютно мокрая и замерзла. Ты же не хочешь, чтобы у твоей дочери случилось воспаление легких?

Мама украдкой вздохнула.

— Ксюша, чего тебе от меня надо? Говори, как есть.

— Я хочу, чтобы ты принесла мне новую одежду.

— Хорошо, сейчас подберу тебе что-нибудь.

— Нет-нет! Мне не надо что-нибудь! — закричала я, испугавшись, что мама притащит какой-нибудь потертый халат и трико. — Принеси мне, пожалуйста, синие джинсы и розовую блузку. Ну ту, с блестками.

— Ты уверена? — В голосе мамы послышалось недоумение. — Зачем тебе блестки, ты же не на дискотеке?

Я даже испугалась немного, что она откажется прийти мне на помощь, потому затараторила как ненормальная:

— Их Даша любит. Они ее так успокаивают, так успокаивают! Дети ведь обожают все яркое и блестящее.

— Ладно, — прониклась мама. — Только подожди пару минут, я договорюсь с заказчиком о небольшом перерыве.

Я положила телефон на комод и ринулась в ванную: к приходу мамы нужно было выглядеть мокрой курицей. Двойняшки с радостью оставили стройку и поползли за мной. На их лицах читалось счастливое предвкушение. Я сунула детям пару тюбиков зубной пасты и какую-то щетку, велела:

— Сидите тихо! Ничего не трогайте.

Они сделали хитрые лица, но я ничего не заподозрила. Недолго думая, стянула штаны и майку и сунула голову под кран. Несколько минут ушло на то, чтобы намочить и намылить волосы, после чего я обернулась убедиться, что с детьми все нормально.

Девочки сидели на полу и развозюкивали по нему какую-то синюю жидкость.

— Что это? — Я ринулась к ним, но поскользнулась и, взмахнув руками, рухнула на пол. Само собой по пути не забыла приложиться головой о стиральную машину. Бам! Звук получился довольно странным, и девочки вытаращили на меня глаза.

Я кое-как отлепила себя от пола и, отогнав кружащиеся перед глазами звездочки, строго спросила:

— Девочки, вы зачем хулиганите?

Сашка что-то агукнала и попыталась облизнуть смоченный в синее палец.

— Нет! — заорала я и бросилась к ней с проворностью бизона.

Хрусь! В колене, встретившемся с ящиком для белья, появились весьма неприятные ощущения. Впрочем, они меня не остановили. Я проворно подхватила на руки Сашку и сунула ее руку под кран. При этом не сводила глаз с Даши. Та отвлеклась от синей жидкости, но выудила из корзины для белья грязный носок.

— Даша, нет! — завопила я, но девочка проворно затолкала его краешек в рот.

— Даша! — я торопливо обтерла Сашкину руку полотенцем и ринулась к ее сестрице. Вот только лужа никуда не делась, и мои ноги снова поехали в сторону.

— А-а-а! — заорала я и замахала Сашкой как шестом. Это помогло! Мне удалось удержать равновесие и не упасть. Саша захихикала.

— Так, девочки, немедленно прекратите шалить! — я отобрала у Дашки носок и высадила малышек в коридор. Они дружно и звонко заревели. Но мне это было на руку: захваченные эмоциями двойняшки почти не представляли опасности.

Я с недоумением оглядела пол ванной комнаты и почти сразу поняла, что произошло. Синяя жидкость оказалась кондиционером для белья. Видимо, Алина не закрыла бутылку после стирки, а девочки ее опрокинули. Что же, в ситуации есть свои плюсы: теперь квартира пропахла альпийской свежестью. Чертыхнувшись, я кое-как вытерла пол своими штанами, после чего выполоскала их в ванной.

— А сейчас мне надо сполоснуть волосы! — проворковала я, оглядываясь.

Девочек в коридоре не было. Сердце у меня моментально улетело в пятки.

— Даша! Саша! — Я выскочила из ванной как ошпаренная.

Далеко девочки не уползли. Только до прихожей. Там они обнаружили старые Антоновы ботинки и решили устроить дружескую дегустацию.

— Дамы, нет! Не надо этого делать! — Я вырвала у девочек башмаки и запулила их в угол. — Я так понимаю, аппетит вы уже нагуляли. Но, милые леди, до того, как мы приступим к трапезе, дайте Мэри Поппинс привести себя в божеский вид.

Мы вернулись в ванную, и я тщательно проверила закрытость всех бутылочек, до которых девчонки могли дотянуться.

— А теперь, если не возражаете… — Я снова сунула голову под кран.

Через две минуты мои волосы избавились от мыльной шапки и… Забили сток ванной. Ох, ну почему неудачи буквально преследуют меня?

Я вытерла волосы майкой, после чего, повизгивая, натянула на себя мокрую изжамканную одежду. Девчонки наблюдали за мной с большим интересом.

— Не скучаем? — Я подмигнула Дашке и огляделась в поисках предмета, которым можно поковырять в сливном отверстии. Ничего подходящего на глаза не попадалось. Ладно, будем импровизировать!

Я надрала туалетной бумаги и, свернув ее в трубочку, стала ковырять в смыве. Усилия почти сразу увенчались грандиозным успехом: вместе с моими волосами из отверстия вытащился еще какой-то клок. Какая гадость! Меня сейчас стошнит! От ужаса я выронила свою находку на край ванной и зажала рот рукой. В этот момент в дверь позвонили. Как же вовремя! Хотя зря я жалуюсь. Хорошо, что мама пришла сразу, а не забыла обо мне часа на полтора, увлекшись обсуждением рабочих вопросов.

— Девочки, не безобразничаем! — буркнула я и бросилась в прихожую отпирать дверь.

Вот только перед нею стояла не мама. Перед ней стоял Глеб. От ужаса я даже лишилась дара речи.

— Привет! — При виде меня Глеб почему-то смутился. — У вас все нормально?

Я смотрела на него, шевелила губами, но не могла издать ни звука.

— А где Алина? — Не дождавшись ответа, Глеб вошел в прихожую и, поставив на пол огромный пакет, стал стягивать куртку. — Где Антон?

Я украдкой глянула на себя в зеркало. Мои спутанные после мытья волосы походили на перекати-поле, а намокшая майка стала почти прозрачной. Захотелось грязно выругаться, но вместо этого я прикрыла грудь руками.

— Что у вас происходит вообще? — с нарастающим волнением спросил Глеб. — Почему ты вся мокрая?

В прихожую выползли девочки и заулыбались любимому дяде.

— Привет, красавицы! — засиял он в ответ. — Погодите, сейчас я потискаю вас от души, только руки вымою.

Он шагнул к ванной, и дар речи ко мне наконец вернулся.

— Нет! — заорала я на весь дом. — Не надо!

— Что? — Глеб одарил меня таким взглядом, что стало ясно: он считает меня неуравновешенной личностью, которую и близко не стоит подпускать к детям.

— Туда нельзя! — уже спокойней сказала я. — Там ремонт. Вымой руки в кухне, пожалуйста.

— Хорошо!

Он почти на минуту скрылся в кухне, а я попыталась разгладить мокрую одежду. Усилия оказались совершенно тщетными.

— Где моя сестра? — вернувшись, спросил Глеб и легко подхватил на руки обеих девчонок сразу.

— В кино, — буркнула я, снова прикрывая просвечивающую грудь. — Потом объясню все, а пока побудь немного с девочками, пожалуйста. Мне надо закончить одно дело.

Он ушел в гостиную, а я ринулась в ванную, чтобы избавиться от тошнотворной находки. Сердце бухало в ушах, а руки слегка тряслись.

Почему Глеб приехал раньше? Я же просто чучело сейчас, ужас на крыльях ночи. А еще Алинка, кажется, не сказала ему о моем присутствии, так что Глеб точно решит, что это я подстроила нашу встречу. И, конечно, совсем перестанет меня уважать.

Я подошла к ванной и замерла. Того клока, что мне удалось выудить из стока на бортике не было. Но как? Куда он мог деться? Я упала на колени и стала шарить у ближайшего шкафчика и под ковриком. Где этот чертов клок волос? Он же не мог просто испариться.

А потом меня пронзила ужасная догадка. Девочки его съели! Сейчас у них случится заворот кишок, а меня увезут в тюрьму за жестокое обращение с детьми. Я почти хлопнулась в обморок, почти смирилась с тем, что Антон разделает меня на суповой набор, а потом заметила тот самый клок за стиральной машинкой. Видимо, малышки им заинтересовались, но съесть не успели.

Фух! У меня даже настроение немного поднялось. Я быстро смыла находку в унитаз и попыталась привести себя в порядок. Расчесала волосы пальцами и немного просушила одежду феном. Грудь просвечивать перестала, но майка и штаны все равно выглядели ужасно.

В дверь постучали.

— Ай! — от неожиданности я чуть не грохнула дорогущий Алинкин фен об пол.

— Ксюша, твоя мама принесла тебе новую одежду.

— Ну наконец-то! — Я тут же распахнула дверь в ванную и даже приосанилась полная надежд и предвкушения.

Глеб хмыкнул и протянул мне какой-то сверток.

— Спасибо!

— А что случилось? — На его лице отразилось нетерпеливое любопытство.

— Мы с девочками немного поиграли с водой, — вдохновенно соврала я. — Понимаешь, детей надо развивать, а вода она к тому же очень благотворно влияет на нервную систему…

— А-а! Понятно, — пробормотал Глеб, хотя по лицу было видно, что он по-прежнему ничего не понимает.

— Извини, мне надо переодеться, — буркнула я и под таким уважительным предлогом захлопнула дверь.

Я не знаю, как меня слушала мама, но принесла она совсем не то, что я попросила. Вместо джинсов я получила легинсы, вместо блузки с блестками — футболку с карманом на животе, делающим меня немножко беременной. Тем не менее даже эти вещи выглядели лучше, чем то, что на мне было надето. Скрепя сердце, я переоделась и взгромоздила старую одежду на полотенцесушитель.

— Сашуля, не надо его облизывать, пожалуйста! — услышала я, когда вывалилась из ванной.

В гостиной явно что-то происходило. Заглянув туда, я обнаружила Глеба сидящим на ковре в обнимку с Дашей. Рядом с ними сидела Сашуля и мусолила новенький айфон.

— Глеб, зачем ты это позволяешь? Он же грязный.

— А как забрать, чтобы не было истерики?

Его лицо выглядело озадаченным и смущенным. Мне вдруг подумалось, что вот он — шанс впечатлить Глеба. Сейчас он увидит, как чудесно я лажу с детьми и, возможно…

— Берешь и забираешь, — пробормотала я, подбирая с пола первую попавшуюся погремушку. — Сашуля, смотри, какой зайчик! — весело пропела я и решительно отобрала у девочки айфон. Впрочем, моя затея с погремухой не помогла — Саша зарыдала так, будто случился конец света. Мне даже не по себе стало от ее интонаций.

— Зайчик пришел к нам в гости. Прыг-прыг! — Я изо всех сил изобразила безудержное веселье, а потом передала игрушку Сашке.

Она посмотрела сначала на погремуху, потом на меня, после чего довольно точно запустила милым зайчиком мне в глаз.

— Ты жестокая женщина, — заявил Глеб с отчетливым укором, а я заморгала от выступивших из подбитого глаза слез.

Видимо, из желания поддержать сестру, Дашка тоже начала рыдать. Глеб с тревогой оглядел нас всех и даже в лице переменился.

— Девчонки, вы издеваетесь? Мы сейчас соседей затопим.

Я утерла слезы и постаралась вернуться в роль опытной няни, сказала:

— Девочки просто голодные, вот и ревут из-за любой ерунды. Сейчас им каши наведем, они и повеселеют.

— Каша — это хорошо, — Глеб подхватил племянниц на руки и понес на кухню.

Мне на минутку представилось, что двойняшки — наши с ним дети, мы семья и счастливы вместе. Это было так приятно, что даже мурашки по спине побежали. А потом айфон, который я еще не успела вернуть Глебу, булькнул, и на экране высветилось сообщение из «Вотсап»: «Это было незабываемо, милый. Как-нибудь повторим?».

Вот зачем я это прочитала? Ревность заполнила меня по самую макушку. Ох, ну так все хорошо было, а этот гад все испортил! Даже помечтать не дал.

Переполненная завистью к удачливой незнакомке, я словно невзначай наступила Глебу на ногу.

— Ай! Осторожней! — воскликнул он, покосившись на меня с изумлением.

— Нечего тут свои ласты раскладывать, — огрызнулась я, стараясь не встречаться с ним взглядом. — Тут вообще-то люди ходят. Кашу готовят.

Включив чайник, я развила бурную деятельность: застучала дверцами шкафчиков, загромыхала посудой. Девчонки, пристегнутые к стульчикам, перестали рыдать и заметно оживились в предчувствии пиршества.

— А давай я буду кормить Сашулю, а ты Дашку, — вдруг с азартом предложил Глеб. — Устроим небольшое соревнование и посмотрим, кто быстрей справится.

Неожиданно для себя я согласилась. Мне захотелось уесть этого напыщенного пингвина, возомнившего себя идеальной няней. Я быстро приготовила две тарелочки каши и открыла две банки яблочного пюре, расставила все на столиках.

— На счет три, — сказал Глеб, глядя на меня с нескрываемым превосходством.

— А чего ты уже ухмыляешься? — не выдержала я. — С чего ты взял, что победишь?

— Я умею найти подход к любой девчонке, — самоуверенно заявил он.

— Ну-ну, — фыркнула я и поняла, что должна выиграть любой ценой. — Это тебе не в клубах красоток клеить с помощью дешевых ужимок! Здесь другой подход нужен.

— И какой же?

— Не скажу, — буркнула я. — Своих секретов не выдаю.

Мы взялись за ложки и понеслось.

— Саша, милая, открой ротик! Ну давай!

— Машинка едет. Бип-бип! Открывай ворота.

— Саша, ну еще ложечку!

— А теперь за маму…

Прошло минут пятнадцать, мы все перемазались в каше, но наши тарелки опустели лишь наполовину. Нужно было переходить к решительным мерам.

— Ой, смотрите какая птичка! — воскликнула я и, когда все повернулись к окну, запихнула себе в рот сразу несколько ложек каши.

— Я ничего не вижу, — задумчиво пробормотал Глеб, а потом, что-то заподозрив, внимательно посмотрел на меня. — У тебя каша на подбородке.

— Это я почесалась, — соврала я. — Пальцы грязные…

— Понятно, — пробормотал он и удвоил усилия по скармливанию содержимого своей тарелки племяннице.

Через минуту я заметила, что он мухлюет: зажимает Сашке нос, чтобы она открыла рот.

— Эй! — закричала я, подскакивая на ноги. — Совсем обалдел?

— Что? — Он изобразил невинную растерянность.

— Я слежу за тобой. Вот что! — Я сделала зверское лицо. — Еще одна такая выходка, и ты будешь дисквалифицирован.

— Бе-бе-бе! — сказал он и показал мне язык.

Девчонки захихикали.

Глеб под шумок закинул в Сашку еще пару ложек. Я тоже ринулась в бой, но случайно промахнулась мимо Дашиного рта. Каша стекла с крохотного подбородка и плюхнулась в карман слюнявчика.

Я покосилась на Глеба. Кажется, он ничего не заметил. Я еще пару раз промахнулась мимо маленького ротика, и с кашей было покончено.

— Ура! — взвизгнула я, хватаясь за пюре. — Сейчас у нас еще быстрей пойдет. Девчонки любят фрукты!

В этот момент Глеб тоже отставил тарелку и взялся за баночку. Не может быть! Я даже привстала и огляделась.

— Куда ты дел кашу?

— Скормил. — Глеб посмотрел на меня кристально честными глазами.

— Не может быть. У тебя только что была половина тарелки.

— Не выдумывай! — деланно возмутился он и начал довольно бодро совать в Сашку пюре.

Я тоже заработала ложкой.

— Давай, Дашуля. Мы должны победить!

Дашка заулыбалась.

Минуты две мы продвигались на «дистанции» ложка в ложку, а потом айфон Глеба заверещал на всю кухню.

— Ответь! — сказала я, ухмыляясь. — Пока мы тут все не оглохли от твоей какофонии.

— Мне некогда, — огрызнулся Глеб, не переставая изображать ложкой лодочку. — Если это что-то важное, перезвонят.

— Некрасиво заставлять девушку ждать.

— С чего ты взяла, что это девушка? Может, это мужик звонит.

— Ты поставил такую сопливую песенку на номер какого-то мужика? — Я проворно заскребла ложкой по стенкам баночки.

— У меня одна и та же мелодия на все звонки.

— Какой кошмар! — фыркнула я и быстро загрузила в Дашку очередную порцию пюре. — Давай, котик, мы почти у цели!

— Мы все! — заорал Глеб как ненормальный и так стукнул баночкой об столик, что она чуть не разбилась.

У меня даже бровь задергалась.

— Не может такого быть.

— Может! — Глеб выглядел весьма довольным собой.

Я подошла к нему и заглянула под стол, потом проверила Сашин слюнявчик. Везде было чисто. Нет! Ни за что не поверю, что этот пингвин мог меня опередить. Я пристально уставилась ему в глаза, и он почти смутился. Айфон перестал вопить, в кухне воцарилась угрожающая тишина.

— Умей проигрывать, — пробормотал Глеб и почесал нос.

— Ага! — воскликнула я. — Ты врешь.

— Почему это?

— Я смотрела как-то одну передачу, и там сказали, что человек чешет нос, когда обманывает.

— Бред! — выдохнул Глеб. — Ничего я не вру. А нос люди чешут, когда он чешется.

— Выворачивай карманы!

— Чего? Может, мне еще и раздеться?

— Выворачивай! — рявкнула я и резко сдернула с его колен скомканное полотенце. В тот же миг из тряпочного комка во все стороны полетела бурая масса. Шлеп-шлеп! Большая часть ее приземлилась на джинсы Глеба, однако и моим легинсам прилично досталось.

— Врун! — возмутилась я. — Мошенник!

— Кто бы говорил! — ухмыльнулся Глеб. — Думаешь, я не видел, как ты сама ела кашу?

— Ничего я не ела.

— Только так хомячила, объедала ребенка.

— А ты уделал всю кухню.

— Я всего лишь вытирал полотенцем руки.

— Всего лишь? Да у тебя на штанах сейчас полстакана еды. А бедная Саша голодная как собака.

— Как кто?

— Да что ты мне зубы-то заговариваешь? — возмутилась я. — Надо, кстати, тебя сфотографировать в таком виде. Да-да! Давненько я не выкладывала новых фото в «Контакте».

Я рефлекторно хлопнула себя по бедрам. Ой! А где, кстати, мой телефон? Немного подумав, вспомнила, что оставила его в гостиной. Побежала туда. И обнаружила сразу четыре новых сообщения и три пропущенных вызова. И все от Антона. Кошмар!

— Почему ты не сказал, что мне звонили? — спросила я, возвращаясь на кухню.

Глеб пожал плечами. Он безуспешно пытался отчистить джинсы от микса каши и пюре. Я проворно накатала для Антона успокаивающее сообщение, а потом стала вытирать пол бумажными полотенцами.

— Мне кажется, девчонок не мешает умыть, — пробормотал Глеб, отчаявшись спасти джинсы.

— Вот и займись, — хмыкнула я.

— А давай соревнование?

— Что, опять?

— Проверим, кто быстрее уберет за собой и приведет в порядок свою подопечную.

— Так и скажи, что просто захотел перевалить на меня половину работы.

Он вдруг стал невероятно серьезным, заявил:

— Ставлю тысячу рублей на то, что ты проиграешь.

Мне до чертиков захотелось запустить в него размокшим полотенцем. Я поднялась на ноги, сложила руки на груди.

— Я выиграю!

— Нет, я выиграю. — Глеб снисходительно усмехнулся.

Я против воли заразилась его азартом, потребовала:

— Поклянись, что на этот раз все будет честно, без мухлежа!

— Клянусь!

— Идет! — улыбнулась я. — Только мне надо сначала в ванную заскочить.

— Хорошо, я подожду.

Я юркнула в ванную и, с трудом сдерживая хихиканье, перекрыла в квартире воду, потом достала из ящика пачку влажных салфеток и затолкала их в карман на животе. Что же! Посмотрим, кто кого.

В кухню я вернулась преисполненная надежд на легкую и быструю победу.

— На счет три, — сказал Глеб, вооружаясь рулоном бумажных полотенец.

Я оценила его предусмотрительность и сгребла со стола пачку салфеток, после чего скомандовала:

— Три!

Мы ринулись к девчонкам, пихаясь и подставляя друг другу подножки.

— Мы же договаривались без мухлежа! — завопила я, таки прорываясь к детскому столику.

— А где ты видишь мухлеж? — Глеб, даже не присаживаясь, стал елозить полотенцем по счастливому личику Саши.

Я сорвала с Дашки слюнявчик и ловко протерла ее щечки бумажными салфетками, после чего достала влажные.

Глеб посмотрел на меня с завистью.

— А ты подготовилась!

— Эта пачка у меня всегда с собой, — пробормотала я, ни на секунду не отвлекаясь от «клининга». — С детьми, знаешь ли, влажные салфетки — незаменимая вещь.

— Не думай, что победа теперь у тебя в кармане, — буркнул он, проворно закидывая банку в мусор, а тарелку в мойку. — Я, между прочим, мастер импровизации.

— Это тебе девчонки из клуба сказали?

— И они тоже.

Он скомкал несколько бумажных полотенец и поспешил к крану, приговаривая:

— Сейчас, Сашок! Секунда — и ты будешь как новенькая.

Кран издал странный звук, напоминающий отрыжку.

— Блин! — Глеб даже немного оцепенел. — Воду отключили.

— Какая жалость! — ехидно посочувствовала я. — Наверное, авария на водоводе.

— Ах ты, маленькая свинка! — возмутился он, догадавшись о моей причастности к этой аварии. — Значит, дай мне несколько салфеток.

— Вот еще! — фыркнула я, покончив с «полировкой» Дашиного личика и переходя к гигиене крохотных ручек. — Выкручивайся без них!

— Ну уж нет! — рявкнул он и, рванувшись вперед, попытался салфетки у меня выхватить.

— Да ты совсем обалдел? — я подскочила на ноги и отбежала метра на два. — Играй честно. Не подготовился — сам виноват.

Он прыгнул на меня, но я увернулась и выбежала в коридор. Впрочем, там Глеб почти сразу меня настиг и оттеснил к стене. Я торопливо спрятала салфетки за спину.

— Не дам! Даже не надейся.

— Дашь, — проскрипел он, почти вжимая меня в стену. — Дашь как миленькая.

И в этот момент из прихожей раздался знакомый голос:

— Что, черт возьми, здесь происходит?

Это был Антон. Он смотрел на нас такими глазами, будто застукал за чем-то нехорошим.

— Дорогой, я думаю, это совсем не то, чем кажется, — из-за плеча мужа выглянула совершенно красная Алина.

Глеб отшатнулся от меня и уставился на родственников с легкой тревогой, спросил:

— А чем это кажется?

— Где мои дети? — вместо ответа закричал Антон.

— В кухне, — отозвалась я. — Мы только закончили их кормить.

Алина скинула пиджак и поспешила к двойняшкам.

— Руки не забудь помыть, — напомнил Антон. — В этих твоих кинотеатрах знаешь сколько бактерий?

Я побежала в ванную, чтобы открыть воду. Глеб ринулся туда же вслед за мной.

— Ага! Значит, это все же твоих рук дело.

— Это не имеет значения! — огрызнулась я. — Гони тысячу, лузер!

Меня все еще переполняла странная злость на этого пингвина. Я быстро открутила нужные вентили, после чего уставилась на Глеба с видом королевы.

— Умей проигрывать достойно!

Он сложил руки на груди.

— Интересно, и на что ты потратишь свой выигрыш. Дай угадаю. На ящик влажных салфеток?

В дверь ванной решительно забарабанили. Я поспешно распахнула дверь. На пороге стояла Алина.

— Ребят, у вас все нормально?

— У нас все отлично. — Я улыбнулась так широко, что чуть скулы не свело. — А у вас как дела? Чего так рано вернулись?

Подруга развела руками.

— Ты не отвечала на звонки Антона, и он распсиховался.

— Извини. — Я, кажется, покраснела.

— Ничего, — грустно улыбнулась Алина. — Сказать по правде, мне и самой было не до фильма. Все мысли только вокруг девчонок и крутились.

Повисла небольшая пауза.

— Что же… — Я вздохнула, вспомнив о приличиях. — Раз вы уже вернулись, я пойду домой.

— Нет-нет! — На лице Алины появилось странное выражение. — Я не отпущу тебя без чашечки чая.