Дом на краю ужаса

Елена Юрьевна Сафронова, 2023

На Сосновой улице стоит старый дом. С виду он вполне обычный, но местные обходят его стороной – слишком много бед там случилось. Однажды в этот дом из любопытства забираются трое парней. Они смогут узнать тайны дома, но удастся ли им выбраться из него живыми?..

Костя шагал по улице, оглядываясь по сторонам. Он любил осень, но сейчас было прохладно и неуютно, особенно в тонкой кожаной куртке. Приближался ноябрь, дул холодный ветер, и парень немного ускорил шаг, торопясь попасть в кафе.

Войдя в помещение, Костя огляделся. Друзья ещё не пришли, поэтому парень направился к столику у окна, подальше от входа. Сел, заказал кофе, и принялся ждать.

Кафе было уже украшено к предстоящему Хэллоуину. Висели гирлянды, в углах стояли тыквы, на маркерной доске кто-то красиво нарисовал паутину. Столы накрыли скатертями в оранжевую клетку. Вроде банально, но выглядело это мило, и Костя разглядывал обстановку, размышляя о приближающемся празднике.

Дима и Антон пришли через несколько минут. Поздоровались, сели за стол, тоже заказали кофе, поболтали о разной ерунде. Обсудили курсовые, которые им предстояло писать, поругали нелюбимого преподавателя, посмеялись. А потом Дима заговорил о Хэллоуине.

— Ну что, какие планы? Наши снова собираются флешмоб устроить — прошвырнуться по стрёмным местам, поснимать, кто-то даже группу ВК для этого безобразия создал. Присоединимся?

— Да я не знаю, — пожал плечами Костя. — И так всё облазили уже, куда ещё?

— Да мало ли интересных заброшек в старой части города? И кладбище, и церковь та, полуразваленная. Может, туда? В церкви вообще мало кто бывает, хоть через толпу пробиваться не придётся.

— Скучно, — протянул Антон. — Мы уже там всё знаем, смысл лезть? Нужно что-то поинтереснее.

Костя задумался. Честно говоря, ему вообще не особо хотелось куда-то идти, он надеялся просто отоспаться — последняя неделя была сложной. Но тут кто-то бросил на стол газету, и ребята подняли головы. Рядом с их столиком стоял Игорь — глуповатый, но забавный однокурсник.

— Привет, ребята! — усмехнулся он. — Угадаю — думаете, куда отправиться на Хэллоуин? Я вам идею принёс.

Парни посмотрели на газету и увидели заголовок статьи: «Кровавая годовщина: десять лет со дня жестокого убийства семьи.» Костя поморщился, Дима и Антон хмуро переглянулись.

— Ты что, серьёзно предлагаешь идти на Сосновую улицу, в особняк Савиных? — спросил Дима.

— Почему бы и нет? — пожал плечами Игорь. — Туда многие побаиваются лезть. Самыми крутыми будете!

— А тебе это для чего? — подозрительно спросил Антон. — Или ты с нами собрался?

— Не, я не пойду. Но любопытно ведь! Так хоть ваши записи посмотрю.

— Ага, нашими руками грязную работу сделать решил, да? — проворчал Дима. — А мне вот туда не хочется. Костя, ты что скажешь?

— Я туда не пойду, — отрезал Костя. — Даже не предлагайте — куда угодно, только не туда.

— Боитесь, что ли? — ухмыльнулся Игорь. — Из-за тех придурков, что два года назад там провалились?

— Не боимся! — возмутился Костя. — А тех ребят я лично знал, так что помалкивай.

— Ну и сидите тут одни, — фыркнул Игорь. — Скучно с вами.

Он развернулся и пошёл прочь. Друзья переглянулись с недоумением.

— Чего это он? — удивился Антон. — Будто ему больше всех надо.

— Не знаю, и мне всё равно, — проворчал Костя. — А туда я всё равно не пойду.

— Кстати, а что за история с этими ребятами? Откуда ты их знал? Они вроде младше были.

— Девчонка в одиннадцатом классе училась. Алинка. И парень её тоже. Моя сестра с ними в одном классе была, с Алиной дружила. А вот брат старше был — то ли на три, то ли на четыре года, не помню уже. Постарше нас сейчас будет, если ещё жив, конечно.

— А с чего бы ему умирать? — растерялся Антон. — Он-то единственный здоровый выбрался оттуда, насколько я помню.

— Правильно помнишь, — вмешался Дима. — Но он ведь вообще мрачный стал, депрессивный какой-то. Неудивительно — сестра в психушке, её друг вообще того. Ходили слухи, что он повеситься пытался.

— Это не слухи, — мрачно сказал Костя. — Мне Лиза сама рассказывала. Они ведь с Алиной дружили.

— Кстати, а Лиза как? — спросил Дима.

— Ну как, держится. Каждые выходные навещает Алину. Говорит, той вроде лучше становится.

— Это хорошо. Может, ещё поправится. Её вопли про чистое зло тогда всех здорово напугали.

Антон что-то спросил, но Костя уже не слушал друзей. Он взял газету, развернул и принялся читать. Выпуск был датирован 26 сентября — месяц назад.

«Кровавая годовщина: десять лет со дня жестокого убийства семьи.

Десять лет назад, 24 сентября, женщина и трое детей были зверски убиты в собственном доме. Их нашли соседи, и сразу вызвали скорую и полицию. Спасти никого не удалось — жертвам было нанесено множество несовместимых с жизнью ранений колюще-режущими предметами. Подозреваемый отец семейства Николай Савин до сих пор является без вести пропавшим. Единственным родственником, который появился в городе, была сестра Николая, но она не смогла дать никаких ответов. Её попытки вступить в права наследования не увенчались успехом — это оказалось невозможно, поскольку Николай не признан умершим. Женщина вскоре уехала, и больше о ней ничего не известно.

Особняк, который Савины купили за несколько лет до этого чудовищного события, стоит на Сосновой улице и является одним из самых старых строений в нашем городе. После исчезновения Николая Савина и смерти его членов семьи здание пустует.

Два года назад, в ночь Хэллоуина, произошло ещё одно несчастье — в особняк забрались трое молодых людей. В результате погиб один человек, вторая пострадавшая помещена в психиатрическую лечебницу. После этого ужасного происшествия здание официально было признано опасным и подлежащим сносу, но администрация города медлит. Брат пострадавшей, единственный уцелевший, отказался что-либо рассказывать о произошедшем в доме. Он перестал общаться с людьми, пытался покончить с собой, а после уехал, разорвав связь даже с родителями.

У города много вопросов, на которые нет ответов. Ясно одно — это здание таит в себе секреты, которые никому пока не удалось разгадать.»

— Мусолят одно и то же, — проворчал Костя, бросая газету на стол. — Уже и так все знают эту историю, зачем её гонять по кругу?

— Может, надеются, что кто-нибудь расскажет что-то, — пожал плечами Дима. — Ну, знаете, вспомнится какая-то подробность. Или человек не забывал, но побоялся тогда сказать, бывает. Как бы такая напоминалка.

— А мне было бы интересно посмотреть на особняк, — вдруг сказал Антон.

— С чего бы? — удивился Дима. — Не замечал за тобой раньше интереса к нему.

— Просто интересно стало. Может, там отделка какая-то старинная, или ещё что. В настолько старых зданиях мы ещё не бывали.

— Насколько я знаю, Савины при ремонте его сильно осовременили, — покачал головой Дима. — Но там действительно есть на что посмотреть, вероятно. Николай был коллекционером, и ходят слухи, что он собирал свою коллекцию в какой-то потайной комнате в особняке. Вроде бы старинные картины, возможно, даже исчезнувшие. Не думаю, что там есть действительно что-то невероятное, придумывают, наверное. Но откуда-то ведь взялись эти разговоры.

— Странно, что полиция не проверяла ничего, — протянул Антон. — Неужели даже не заинтересовались?

— Да искали они. Но ничего не нашли. Так что либо комната хитро спрятана, либо там ничего и нет.

— Ну тогда я точно пойду. Вдруг там что-то есть. Ребята, вы пойдёте?

— Я пойду, — сказал Дима. — Должен же кто-то следить, чтоб ты не влип в неприятности. Здание старое, нужно быть осторожными. А ты, Костя?

— Не пойду, — проворчал Костя. — Не хочу я туда. Даже не уговаривайте.

— Ладно. Тогда на связи будешь, хорошо? Мы с Антоном ещё обсудим всё, и сообщим тебе, какие у нас планы. Согласен?

— Хорошо. Ладно, пойду я. Отдохнуть хочется, устал за эту неделю ужасно.

Костя попрощался с друзьями и отправился домой.

31 октября Антон с Димой сказали Косте, что пойдут этой ночью. Отправляться они собрались к 10 часам вечера, а уходить не позднее часа ночи. Этого времени должно было с лихвой хватить на любые исследования дома, даже учитывая, что передвигаться они наверняка будут медленно и осторожно. Ну а если не хватит — то и ладно: что-нибудь увидеть они точно успеют, а торчать там всю ночь никому не хотелось. Договорились, что будут звонить Косте каждый час, если не выйдут на связь — он позвонит сам. А если никто не ответит на звонок — он будет бить тревогу. Настроены ребята были серьёзно, да и дураками не являлись, поэтому шуточек в духе «не ответим и посмотрим, что будет» ожидать не приходилось. Обсудив все вопросы и договорившись держать связь, ребята разошлись по домам: Антон и Дима — собираться, а Костя — отдыхать и следить за телефоном.

Когда юноша вошёл в дом, первое, что он услышал, был плач сестры. Забеспокоившись, Костя направился к её комнате, но не успел он постучать, как дверь распахнулась. Сестра стояла в проходе, лицо её было залито слезами.

— Лиза, что случилось? Ты чего? — спросил парень.

— Алина умерла, — глухо сказала девушка.

— Как?! — вскрикнул парень. — Как это произошло, когда?

— Сегодня, — ответила сестра, вытирая лицо. — Мне сказала её мать — ей позвонили утром из клиники, а полчаса назад она позвонила мне. Ночью Алина покончила с собой.

— Что?! — ужаснулся Костя. — Но как? Зачем? Ты ведь говорила, что она поправляется, что ей лучше!

— Говорила, — Лиза едва сдерживала слёзы. — Но ведь и правда так казалось! Даже врачи говорили, что ей становится лучше. Я ведь была у неё вчера! Нужно было что-то сделать! Она была взволнована, такая воодушевлённая, говорила, что завтра праздник… я ещё подумала — как хорошо, что она чем-то заинтересована, радуется! А она стащила где-то ножницы, и ночью воткнула их себе в горло… и где она вообще могла их раздобыть?! Ещё стащила из комнаты отдыха карандаш и лист бумаги, и написала записку, очень странную… что зло этого дома преследует её, призраки не дают спать, что она проклята, и её зовёт альбом. Какая-то бессмыслица. Страшная, нелепая записка, ужасная смерть… но зачем?!

Юноша молчал, пытаясь осознать всё, что рассказала сестра. Он будто видел Алину — такую, как раньше, улыбчивую и милую… но потом представил её в больничной палате, с этими чёртовыми ножницами, и ему стало совсем плохо. Пытаясь утешить Лизу, он неловко обнял её. Девушка плакала. Но затем, отстранившись, сказала:

— Это всё слишком ужасно. Не хочу об этом думать сейчас, просто не могу больше. Я попытаюсь поспать, хорошо?

Костя кивнул и вышел. Сестра закрыла за ним дверь. Он немного постоял в коридоре, слушая, как Лиза шуршит одеялом и тихо плачет, а затем направился в свою комнату. Сел за стол, покосился на ноутбук, но включать не стал. В голове не укладывалась мысль, что Алина, всегда такая весёлая и жизнерадостная, могла убить себя. Он пытался направить мысли в другое русло, но перед глазами упорно маячил образ мёртвой девушки. Костя невидящим взглядом таращился в пространство, а затем, заорав, одним резким движением снёс всё, что лежало на столе. Книги, тетради, ручки с карандашами и прочие мелочи — всё разлетелось по комнате. Ноутбук упал сверху, соскользнув со столешницы. Юноша вскочил и, агрессивно отшвыривая ногами вещи, заметался по комнате. Остановившись на минуту, он задумался, а после, развернувшись, бросился к шкафу. Выдернул оттуда тёплые чёрные джинсы, которые носил только во дворе, старую куртку, свитер, и переоделся. Затем, рывком открыв ящик стола, достал оттуда фонарик, пачку лейкопластырей, ещё какие-то мелочи. Сунул всё это в рюкзак и, выскочив из комнаты, едва не столкнулся с сестрой.

— Что ты там делаешь? — спросила она. — Я слышала, как ты кричал и чем-то гремел. Ох, что же это?! — Лиза уставилась на разгром в комнате, на лице её отражался шок.

— Отойди, пожалуйста, — Костя осторожно отодвинул сестру, прошёл по коридору к двери и вышел из дома. Направившись к сараю с инструментами, он отпер дверь и включил свет. Взял верёвку, один из рабочих ножей отца, подумав, прихватил ещё один фонарь — не карманный, какой был у него, а большой и яркий. Вышел, запер дверь и вернулся в дом.

Лиза оказалась в его комнате — она собирала в аккуратные стопки книги, валявшиеся на полу.

— Прости, — сказал Костя и, опустившись рядом с ней на пол, тоже начал собирать книги. — Не дал тебе отдохнуть, погром вот устроил… просто я очень расстроился.

Конец ознакомительного фрагмента.