На кончиках танцев

Елизавета Рождественская (2024)

Алисия Гесс успешна и счастлива. Она занимает ведущие позиции во всех танцевальных постановках труппы, а жених вот-вот должен сделать ей предложение. Однако карточный домик рушится, когда вместо кольца на безымянный палец, девушка получает предложение расстаться. Следующей в пропасть летит карьера, а в довершении к списку личных ошибок, остаётся добавить ночь с незнакомцем из клуба. И всё это можно было бы забыть, как страшный сон, если бы незнакомец не решил, что ужасно влюблён, а сама Алиса смогла бы выбросить из головы его старшего брата, так внезапно ворвавшегося в её и без того запутанную жизнь. От автора: В книге вас ждёт: Героиня — профессиональная балерина Харизматичный герой Его избалованный братишка — мажор Страсть и чувства, от которых не спрятаться Балет и танцевальный конкурс Счастливый финал

Глава 5

— Братишка! Я в городе! Встретишь? — раздался счастливый голос на том конце трубки.

— Чересчур жизнерадостно для семи утра. Не находишь? — недовольно проворчал Стефан.

— Если ты вылезешь из своей берлоги, то увидишь, что жизнь прекрасна! — младший брат категорически отказывался замечать недовольство старшего.

— Ты спал сегодня? — подозрительно прищурился Стефан.

— Час в самолёте считается?

— Доминик…

— Всё, жду тебя в кафешке, в самом сердце аэропорта, — не дал договорить парень. — Тут нереальный эспрессо!

Парень отключился, а Стефан с тяжёлым вздохом откинулся на подушки. Единственный выходной и так бездарно испорчен. Похоже, этот малец попал в аэропорт прямо из клуба. Ну ничего, тут он его взрослой жизни быстро научит. Времени таскаться по злачным местам осталось не много.

Стефан поднялся, быстро привёл себя в порядок и спустился на подземную парковку, где ждал любимый железный конь. Не успел он выехать на улицу, как в наушниках затрезвонил входящий.

— Да, Николас?

— Стеф, доброе утро… — голос отчима выдавал едва сдерживаемое волнение. — Скажи, Доминик выходил на связь?

Кто бы сомневался…

— Да, не переживай, — ответил Стефан, тормозя на светофоре. — Он уже в аэропорту, ждёт меня.

— Паршивец, — рыкнул отчим. — Когда будете вместе, свяжитесь с матерью. Она волнуется.

— Хорошо, обязательно наберём, — Стефан отключился и вырулил на проспект.

Волнуется она, как же. Это Ник места себе не находит, переживая за сына. Поверить в то, что эта эгоистичная фея бьюти-индустрии волнуется за своих детей? Увольте.

Анна-Мария Милер никогда не была подвержена естественному для женщин материнскому инстинкту. Детство Стефан провёл у бабушки, в пригороде Карлштейна. С ней он посещал парки и музеи, в её крохотной квартирке ел вкуснейшие трдельники. Бабушка читала ему сказки на ночь и растирала ноги травяной настойкой, если зимой он подхватывал кашель.

Когда Стефану было шесть, мать приехала и забрала его с собой, отдав в частную гимназию с математическим уклоном. Пять дней в неделю Стефан проводил среди толстых сырых стен и унылых преподавателей, отрабатывая любую провинность решением логических задач и написанием работ разной степени сложности. Ночами он плакал и очень просил небо отправить его обратно, но небо молчало, и мальчик всё больше замыкался в себе.

На выходные мать забирала его домой, однако там он вынужден был сидеть в маленькой комнатушке и слушать, как через стенку его родительница пытается устроить свою личную жизнь. И всё же её старания не прошли даром. Когда Стефану исполнилось двенадцать, Анна-Мария вышла замуж за Николаса, и с тех пор они зажили на широкую ногу. Отчим дал мальчику свою фамилию и, насколько мог, выполнял роль заботливого отца. А через пять лет в семье появился Доминик. Маленький розовощёкий карапуз легко влюблял в себя окружающих. Всех, кроме родной матери. Анна-Мария потеряла интерес к малышу, когда ему исполнилось полгода, и он слез с её груди, перейдя на прикорм и смеси. Тогда-то она и стала поручать Стефану приглядывать за братом. Всё больше и больше, любую свободную минуту. И он бы взбрыкнул, если бы не любил этого шаловливого мальчугана и не был так благодарен Николасу за то, что чужой, по сути, мужчина стал ему другом и настоящей опорой. Со временем подросший Доминик стал всё меньше слушать родных, связался с золотой молодёжью и начал создавать столько проблем, что за голову хватались абсолютно все. Лишь одна Анна-Мария яркой бабочкой порхала по жизни от бутика к бутику, не забывая перекладывать ответственность за младшего непутёвого ребёнка на старшего, не по годам серьёзного и ответственного. «Ты должен, Стефан», «Доминик твой брат, кто ещё наставит его на правильный путь?», «Я столько для тебя сделала, а ты не можешь отменить свои дела и побыть с братом?!» — эти реплики сопровождали Стефана с тех пор, как он превратился в того самого «старшего брата». И он, как бы это ни было, чувствовал свою ответственность. Он видел, как тянется к нему Доминик, сколько надежд возлагает на него Николас, и не мог их подвести.

Поэтому, когда компания, созданная Стефаном, нарастила обороты и перебралась в столицу республики, было решено, что поступать в высшее учебное заведение Доминик приедет к нему. Под его присмотром брат будет учиться, а также постигать законы бизнеса и адекватной взрослой жизни. Да, снова вся ответственность ложилась на его плечи, и Стефан принимал условия игры.

Дукатти чёрной стрелой влетел в зону аэропорта. Стефан снял шлем и набрал номер брата.

— Выходи, я в зоне «А», — коротко скомандовал он Доминику.

— Лечу! — телефон замолк, а Стефан завис в новостной ленте в ожидании брата.

***

Час спустя Доминик с восторгом разглядывал шикарную двухуровневую квартиру в элитном районе Праги.

— Ну ты и устроился, братишка… Кайф!

Стефан ухмыльнулся и пригласительным жестом указал на большую комнату с собственной уборной и балконом.

— Твой номер. После одиннадцати не шуметь, тёлочек не водить, мусор за собой убирать самостоятельно.

Уголки губ медленно поползли вниз, и на лице Доминика поселилось скорбное выражение.

— Не будь так жестока, старушка, я ведь ещё молод душой и телом.

Стефан хмыкнул, развернулся и направился к лестнице, но младший брат налетел на него и повис на шее.

— Бро-о-о, ну один раз тусануть-то можно? У меня днюха завтра. Разочек, и я засяду за учебники, а в свободное время буду торчать в твоём офисе до посинения! Клянусь!

— Когда ты успел так вымахать, клещ-переросток! — засмеялся мужчина, сдирая с себя жилистые ручищи.

— Я всё ещё твой маленький братик, — напомнил Доминик.

— Тогда о каких тусовках речь? — Стефан развернулся и положил ладони на плечи брата. — Серьёзно, Мин, держи себя в руках. Да, сегодня можешь расслабиться. Но у тебя всего два выходных чтобы прийти в себя и перестроиться. В понедельник ты начинаешь работать и готовиться к поступлению. Я делаю для тебя всё, что могу, но раз ты под моей ответственностью, закрывать глаза на твоё разгильдяйство не намерен. Не поймёшь на этот раз — Военная академия скажет тебе: «Привет». Ясно?

— Как майский день, — Доминик приложил руку к сердцу и склонил голову. — Обещаю, брат. Отпраздную восемнадцатилетие скромно, ты даже не заметишь.

Телефон в руке снова ожил. Стефан показал брату жестом: «Я слежу за тобой» и направился вниз.

— Слушаю.

— Стеф, лондонские инвесторы согласны, осталось подписать контракт и ударить по рукам, — энергичный тон делового партнёра заставил мужчину устало закатить глаза.

— Так лети, подписывай, — ответил Стефан. — Ты мой зам, я доверяю тебе.

— Лестно, но не прокатит, — ответил тот. — В документах везде фигурируешь ты. Да и наслышаны они о молодом талантливом предпринимателе. Джекман хотел обсудить нюансы сотрудничества именно с тобой.

— У меня приехал брат, надо…

— Стеф! Ему сколько? Пять? Ты уже завтра будешь дома. Дай мальцу выдохнуть без тебя и родительской опеки.

— Да он только и делает, что выдыхает, — Стефан запустил пятерню в волосы и посмотрел в сторону второго этажа. — Ладно, оплачивай билеты. На утренний рейс тоже.

— Уже.

— Говнюк! Ты же не знал, поеду ли я! — воскликнул Стефан.

На том конце трубки раздался смех, и абонент отключился. Засада. Доминик только приехал и грезит столичными развлечениями, а ему судьба все карты на руки. Мужчина тяжело выдохнул и позвал брата.

— Мне придётся улететь, — объявил Стефан, заглядывая к парню в комнату. — Завтра утром возвращаюсь и, если найду вместо квартиры притон или пепелище — пеняй на себя.

— О чём ты, Стеф, я же не самоубийца! — воскликнул Доминик, но глаза паршивца радостно заблестели.

— Мин, — Стефан с силой сдавил переносицу. — А… Ладно… Береги себя, думай об отце.

Он прошёл в свою комнату, быстро собрал в сумку предметы первой необходимости, надел стильный неброский костюм и вышел из дома. В конце концов, работу никто не отменял, нельзя разбрасываться многомиллионными сделками из-за непутёвого балбеса. Вот приедет и возьмётся за него. А если не справится, действительно отправит в Военную академию и наконец выдохнет. Всю жизнь подтирать Доминику сопли он точно не собирался, как бы это ни было удобно госпоже Анне-Марии Милер.