Недетские игры

Елизавета Соболянская, 2020

Обычная девушка Лена с необычным талантом рисовать любовь и два парня желающие добиться ее расположения. Выбор за ней, но в простую историю любви вмешивается судьба, толкающая молодых людей на самые необычные поступки.

Глава 8

Учебный день пролетел незаметно. Когда я вышла после пар к гардеробу, там уже топталась Ярослава:

— Лена, пошли скорее! Нас папа заберет! — поторопила она.

Мы вышли из корпуса, и я порадовалась, что вышла не одна: мелкая морось перешла в холодный пронзительный ливень, а в лужах уже похрустывал ледок. Яра потянула меня к машине из которой пахло теплом и булочками.

— Папа, познакомься, это Лена, она будет писать мой портрет!

Невысокий седой мужчина повернулся вежливо поздоровался и сказал:

— Садитесь девочки, мама сейчас придет.

Из дверей корпуса выпорхнула грациозная фея на каблучках, быстро подбежала к машине и села рядом с водителем:

— Все, договорилась! — довольно выдохнула она и мотор заурчал.

Яра представила меня своей маме, и кажется им всем польстил мой восторг:

— Теперь я понимаю в кого Дэн такой грациозный, — брякнула я и покраснела.

Мама Яры засмеялась, но совершенно спокойно:

— Это вы нашего папу в молодости не видели! — и посмотрела на Кирилла Константиновича теплым взглядом.

Поскольку все ботали и смеялись, я совершенно не следила за дорогой, тем неожиданней была остановка.

— Девочки, десантируемся! — скомандовал отец Яры, и мы выбрались из уютного тепла под дождь, потом быстро пробежали до дверей подъезда и шумной толпой ввалились в квартиру.

— Руки мыть, ужинать! — объявила мама Яры, — Кирилл, поставь пожалуйста стол в гостиной!

Яра уже закинула мои вещи в свою комнату и потащила мыть руки, а я все еще с интересом осматривалась. Порой жилище рассказывает о человеке куда больше, чем внешность.

Прихожая квадратная и ярко освещенная выдавала артистизм хозяев дома. Вешалка из старых вилок, ключница с разноцветными масками, подставка для обуви, она же скамеечка собрана из тонких корявых стволиков сосны, залитых лаком. Яркая плитка на полу и обои теплого терракотового оттенка на стенах. Я хотела присесть в уголочке и набросать эту прихожую, со всеми ее маленькими чудесами.

В комнате Ярославы царил ожидаемый бардак. С полок свисали каска для верховой езды и шляпа, украшенная блестками. На двери шкафа-купе болталось платье, расшитое перьями и тут же прямо на полу, валялись рваные джинсовые шорты, ковбойка и кеды. У меня зачесались руки составить два-три фона для будущего портрета, но меня повели в забавную лимонно-желтую ванную, а потом на уютную кухню, отделанную в итальянском деревенском стиле.

Всюду чувствовались вкус и стиль, а еще немалые деньги. Меня накормили спагетти карбонара, напоили кофе по-венски, расспросили про родственников и отпустили с миром, работать над эскизами.

Ярослава сначала дурачилась, перебирала одежду, бижутерию, но потом стала серьезной и достала платье в котором хотела быть на портрете. Я с удивлением смотрела на алый бархат. Обычно в бархате пишут женщин постарше, да и трудно будет пастелью передать такую ткань, но когда девушка надела платье, сомнения отпали! Она была дивно хороша, и я немедля занялась набросками.

Вот только Ярослава пыталась принимать позы, таращила глаза, смешно жеманничала и совершенно сбивала мне настрой. В конце концов я просто рассердилась и прикрикнула:

— Так нельзя! Перестань кривляться! Смотри что получается! — я повернула лист.

На нем были просто ломанные линии, складывающиеся в лицо больше похожее на маску мима. Ярослава растерялась, закусила губу, замерла в привычной танцевальной стойке и мои руки тут же запорхали над картоном.

— Вот! Просто двигайся, думай о чем-то хорошем или веселом, можешь даже петь и танцевать, мне это не мешает!

Яра тут же включила музыку, и начала отрабатывать движения, словно на тренировке. Это было немного не то, что я хотела, но ей нужно было сосредоточится и расслабиться одновременно. Через некоторое время девушка забыла о моем присутствии, перестала выполнять упражнения и мурлыкая что-то себе поднос начала собирать одежду, разбирать сумку, причесывать волосы. Это было то самое, нужное и необходимое для моей работы, и я погрузилась в процесс. Мелки трещали разлетаясь, уголь крошился в пальцах и черными хлопьями оседал на лист, вода растекалась с акварельной кисточки, размывая тени.

Когда я оторвалась от планшета за окном была глубокая темнота, а Ярослава зевала на подоконнике, общаясь с кем-то по телефону.

— Уже поздно, мне пора, — я осторожно выпрямилась, расправляя затекшую спину.

Ярослава тоже очнулась и вздрогнула:

— Ой! Я забыла, что ты тут!

Я только довольно усмехнулась, ведь специально вырабатывала такой стиль одежды, неброский и бесформенный, предпочитая сливаться с фоном, чтобы не спугнуть свои модели. Между тем Ярослава вскочила, взглянула за окно, потом на часы и принялась меня убеждать остаться:

— Темно совсем и дождь, останься у нас!

— Мне тетрадки нужны и чистая одежда, — нехотя отговаривалась я.

На самом деле наброски взяли столько душевных и физических сил, что хотелось быстро выпить чаю с медом и упасть в кровать кутаясь в сон, как в подушку.

— Одежду постираем, а тетрадку я тебе чистую дам, потом перепишешь!

Тут зашла мама Яры, и тоже посоветовала остаться:

— Лена, поздно уже, Константин отвез бы тебя, да позабыл и выпил рюмочку.

В общем через пять минут я топала в ванную с полотенцем в руках. Яра выдала мне огромную футболку, рассказала, какой можно взять шампунь, и пообещала заварить чай. Горячий душ, холодный душ, голову вымыть, и обязательно потереть уши, лоб, пальцы… Стало легче, я ощутила себя облачком, готовым уснуть. Натянув футболку, я вышла в коридор и… столкнулась с Дэном!

— Что ты здесь делаешь? — хором сказали мы.

Секундная пауза и Данил чуть насмешливо ответил:

— Я вообще-то здесь живу!

— Вот как? А мне сказали, что тебя не будет, — неловко сказала я.

На шум в коридор вышла Яра:

— Дэн, изволил появиться! — подразнила она брата, — Лен, пойдем, чай стынет, ты совсем с лица спала!

Девушка утянула меня на кухню, а Дэн ушел в ванную, успев удивленно хмыкнуть мне в след. Похоже мокрая футболка не оставила простора его воображению.

На кухне было тепло, пахло травами и медом. Огромная кружка, похожая на бульонную стояла на столе рядом с блюдцем полным бутербродов и печенья. Я довольно обняла чашку и вдохнула аромат: яблоки, шиповник, ромашка, мед, и немного имбиря. Сказочно вкусно и полезно! Я наслаждалась каждым глотком, Яра пила сок и болтала. Потом ее позвала мать, а я осталась медитировать над тарелкой.

Вскоре хлопнула дверь — Дэн вышел из ванной, одетый в домашние брюки и футболку с длинным рукавом. Право, хотелось немедля снова схватиться за наброски, но я упорно пила чай, отщипывая крохотные кусочки сыра. Парень молча налил себе чаю, сел напротив и моментально смел половину бутербродов. Я уже собиралась встать и уйти в комнату Яры, но в это время она сама вошла в кухню вместе с родителями:

— Лен, мама хочет наброски посмотреть, можно? — спросила она.

Я согласно кивнула и добавила:

— Лучше принеси сюда, здесь свет теплее.

Ярослава тотчас убежала в комнату и вернулась с ворохом листов. Стол освободили и начали выкладывать на него по листу, рассматривая наброски. Профиль, рука, вскинутая в жесте, фактура ткани, переданная сангиной и соусом, я смотрела на наброски и видела несовершенство линий и форм. Когда пошли наброски Яры на подоконнике, Дэн первым заметил, что штора, свисающая за ее спиной, превращается в силуэт мужчины. С каждым листом фигура обрисовывалась все четче, и наконец парень недовольно свел брови и ткнул в изображение:

— Кто это?

Я пожала плечами:

— Кто-то близкий, кому хочется стать ближе.

Мама Яры остро глянула на меня, а потом повернула набросок дочери:

— Дочка, кто это, не знаешь?

Яра мельком бросила взгляд на силуэт и пожала плечами:

— Ромка, наверное, только у него так уши торчат! — и девушка ничего не заметив вернулась к последнему эскизу, самому полному и точному.

Ярослава даже не заметила, что ее мать убрала тот самый листок в шкаф, а Дэн посмотрел на меня очень странно: одновременно недоверчиво и пронзительно. Последнюю точку поставил отец моей модели, он коротко и емко поблагодарил за труд, похвалил и напомнил, что пора спать. Мы разошлись, забросили стирку, выключили свет, и сонна подруга проговорила:

— Странно, что Дэн приехал, да еще и остался, говорил, что работы много, а сам, наверное, просто есть хочет, — тут Яра хмыкнула, покрутилась и уснула.