Rehab. Реабилитация

Ермаков Михаил

Главный герой – Андрей, человек с алкогольной зависимостью, попадает в один из так называемых реабилитационных центров. Пообщавшись с реабилитантами, которые уже не первый месяц находятся в данном заведении, он понимает, что такая «помощь» ему не подходит.Книга основана на реальной истории. Книга содержит нецензурную брань.

Часть 2. День первый

Я проснулся от громкого свистка. Еле открыв глаза, я сначала не понял, где нахожусь, но быстро сориентировался. Серега сидел на своей кровати и тоже пытался проснуться.

— Здорово. — нехотя выдавил он.

— Здорово. Это чего за херня была? Или мне приснилось? — заспанным тяжелым голосом спросил я.

— Ты про свисток что ли? Так подъем такой здесь. — протирая глаза, ответил он.

В тот же момент с первого этажа донеслась оглушительная танцевальная музыка. Хоть я и не пил вчера, но просыпаться под такие басы даже трезвым не очень-то приятно.

— А это тоже подъем?

— Типа того. Сейчас поиграет минут двадцать, потом молитва, потом зарядка. Я на молитву не хожу, так что сейчас умоюсь и чайку заварю. У тебя даже кружки нет?

— Не-а. — ответил я, почувствовав себя каким-то бродягой, прибившимся к нормальным людям.

— Сейчас попрошу на кухне. Только у нас запрещено в комнатах есть и пить чай. Ты особо не афишируй. Консультанты-то знают. Просто наглеть не нужно. По-тихому, в общем. — Серега напялил «спортивки» и вышел за дверь.

В жопу все. Я накрылся одеялом и закрыл глаза, в ожидании пока Серега не принесет кружку и не угостит чаем. В голову полезли самые разные мысли. Докатился я. Мать жаль, Аньку жаль. Намучались со мной. В говно превратился какое-то. А раньше? Ведь раньше всегда на позитиве, всегда в любой компании «свой». А сейчас вот тут лежу. Наверное, так мне и надо, мудаку. Четвертый десяток, а мозгов как у молокососа. Хорошо, хоть батя всего этого не видит. Что дальше? А дальше тупик, стена, Андрюх, сте-на! И нахер я кому такой нужен? Гнать ссаными тряпками таких, как я. Только жизнь отравляю всем. И ведь осознавал, что нельзя так жить, ну нельзя. Так нет же, хули нам быкам? Пока есть, что налить, мы же храбры и веселы. А на утро, как обоссаный щенок, в долг просишь.

— Вот и кружка. — Серега незаметно вошел в комнату. — Держи.

Я поднялся, взял кружку и закинул в нее пакетик с чаем. Непривычно мне утро с чая начинать.

— А кипяток где взять? — спросил я.

— В коридоре кулер стоит.

Я вышел в коридор и был встречен оценивающими взглядами. За столиком у кулера сидели трое: парень, который покурить просил принести, писклявая девчонка и ещё одна, с провалившимися глазами. «Мэрилин Мэнсон, мля» — пронеслось в башке. Не обращая внимания, я налил в кружку кипяток и направился обратно. Зайдя в комнату, я сходу спросил:

— Слушай, а сколько здесь всего народа-то?

— Ты четырнадцатый. Немного пока. Дом на двадцать пять рыл рассчитан. — ответил Серега, прихлебывая горячий чай.

— Нихуя себе. А дом специально, что ли строили для этих целей?

— Не, все фонды в основном снимают. Но кто сдает дом для кучи наркоманов и алкашей, я не знаю.

— Я бы точно не сдал. Ну его нахер.

Серега привстал, поставил кружку с чаем в тумбочку и пошел к выходу.

— Я на зарядку. Десять минут всего. Спускайся потом на завтрак.

— А что на завтрак? Яичница? — надеясь на положительный ответ, поинтересовался я.

— Хуишница. — Серега посмотрел на меня как на идиота. — На курорте что ли? Каша.

— Ладно, спущусь.

Как же неохота спускаться, со всем знакомиться. Начнется: «Кто? Откуда? С чем?». Бесит. Влип, сука. Так и получилось. Через минут пятнадцать, я спускался по лестнице вниз, как юродивый, которого ждут, чтобы над ним поиздеваться и похохотать. И опять эти взгляды дебильные. А хотя, по большому счету, мне-то что? Какая-то стайка никчемных нарко́тов смотрит, обсуждает. Пффф. Да и хер с ними. Серега позвал за столик, я сел напротив него. За столом нас было шестеро. Три парня и три девчонки.

— Я кашу не буду. Чай попью. — сказал я, и отодвинул тарелку.

— Ну ты даешь! — сказал один из сидящих, взял мою тарелку и вывалил половину каши в свою. — Будете? — он окинул взглядом остальных.

— Я Макс. — представился он, прожевывая.

— Андрей. — кивнул я.

— Я Вика! — послышался уже знакомый писклявый голос справа.

— Таня. — хмурым голосом сказала еще одна девушка.

— Катя. — и последняя девушка тоже представилась. — Ты здесь как?

Ну началось. Я вдохнул, и вкратце, поверхностно рассказал примерно то же, что и говорил Сереге накануне вечером:

— Да как? Как все! Жил, не тужил, пока деньги были. Потом дома сел работать. Стал выпивать ежедневно. Незаметно переросло в алкоголизм. Сам того и не заметил. Думал, что со мной-то уж точно этого никогда не случится.

— Как и мы все. — ухмыльнулась Татьяна.

— Ну а ты? — я посмотрел на Катю.

— Героин. Ну как? Не сразу. Сначала травка, гашиш. Потом амфетамин⁴. А потом и герыч попробовала. Не слезть было. Воровать стала, по притонам болтаться. В общем, весело. — она так это сказала, как будто нисколько не жалеет об этом. Даже с юмором.

— И долго торчишь? — спросил я.

— С двенадцати лет начала, героин лет пять уже. В дурке провалялась даже.

— А сейчас тебе сколько?

— Двадцать пять. — ответила Катя и встала из за стола.

— Нормально так. — я допил чай, поставил кружку, поднялся и бросил Сереге: — Я в комнату пойду.

— У нас сейчас «цели на день.» Не хочешь посидеть, просто послушать? — сказал он.

— Не, посплю, наверное.

Вместо комнаты, я прошелся в предбанник, еще вчера я заметил там шкаф с книгами. Открыв его, я был неприятно удивлен. Три стеллажа книг с церковной литературой, остальное про наркоманию и алкоголизм. Из консультантской показался Костя.

— Привет. Ну как ты? Сейчас группа, пойдешь?

— Нет. Не хочу. Тебя же Костя зовут? Есть что-нибудь нормальное почитать?

— Там, ниже посмотри. Смотря, что для тебя «нормальное». Если на группу не идешь, то поднимись в комнату, пожалуйста.

— А в чем проблема-то? Я мешаю что ли? — брезгливо спросил я.

— Не мешаешь. Просто, чтобы не отвлекал других. Ты человек новый.

— Идиотизм какой-то. — не глядя на него, сказал я и достал снизу «12 стульев». — Ладно, не буду мешать вашей секте. — я по актерски поклонился и направился к лестнице.

— Зря ты так. — услышал я позади Костин голос.

В групповой-столовой уже убрали столы и поставили стулья в круг. Все сидели с тетрадками и переговаривались.

— Давай к нам! — послышалось из круга.

Я улыбнулся и, не ответив, поднялся по лестнице. Сверху это выглядело забавно, будто кружок дурачков собрался. Дойдя до комнаты, я улегся на постель и открыл первую страницу большой книги. «В уездном городе N было так много парикмахерских заведений и бюро похоронных процессий, что, казалось, жители города рождаются лишь затем, чтобы побриться, остричься, освежить голову вежеталем и сразу же умереть…» — я и не заметил как провалился в сон.

Шел дождь, я выскочил из автобуса и пошел к ближайшему дому быстрым шагом. Незнакомое место. И как я здесь? Впереди виднелся силуэт, который направлялся в мою сторону и становился четче. Силуэт остановился метрах в десяти и до меня донесся его голос:

— Давай быстрее! Я уже час жду. — крикнул он и пошел в обратную сторону.

Я окинул взглядом окрестности, но из-за сильного дождя так и не смог понять, где я нахожусь. Я пошел за незнакомцем. Мы зашли во двор, и он нырнул в автомобиль. Открыв мне пассажирскую дверь, он сделал пригласительный жест. Я сел и посмотрел на своего спутника. Он снял мокрый капюшон и по моей коже пробежали мурашки. Я почувствовал, как каждый волосок на моих руках медленно поднимается и улыбка на лице появилась сама собой.

— Опаздываем же. Где шлялся? — спросил он, и повернул ключ в замке зажигания.

— Да не знаю даже. — ответил я и стал осознавать, что я и вправду не знаю, где я был перед этим.

— Паспорт-то не забыл?

Я засунул руку в карман и нащупал твердую книжечку. Это был загранпаспорт. И зачем он мне? Ничего не понимая, но чувствуя внутри какую-то легкость, я просто засунул его обратно и спросил:

— Куда едем-то?

— Ты пил что ли? Не надоело? — ответил он вопросом на вопрос.

— Да не пил я. — на моем лице появилась обида и я повернул лицо к окну.

— В турфирму едем, Уася! — ухмыльнулся он и выехал из двора.

— Пап, ты же говорил, что в следующем году хотел.

— Поторопиться решил, в Грецию хочу. Чего ждать-то целый год?

И то верно. Чего ждать? Настроение становилось все более приподнятым, да и дождь перестал идти…

— Андрюх, спишь? — я услышал голос сзади. Обернулся, но заднее сидение было пустым. — Андрюха!

В этот же момент картинка резко сменилась, передо мной уже стоял Серега и тряс за плечо.

— Пошли на улицу. Прогулка! — Серега стал копаться в шкафу в поисках верхней одежды.

— Блядь, вот хули ты меня разбудил? — стал злиться я.

— Ну извини, я с добрыми намерениями.

— Ладно, пошли. — я протер глаза и встал с кровати.

Спустившись, я увидел весь местный контингент, толпящийся у выхода из дома. Мне вспомнился детский сад, когда нас выводили на прогулку. Еще бы по парам их поставили. У двери стоял тот самый качок, который встречал меня вчера. Я толкнул Серегу и спросил:

— А это надзиратель что ли?

— Не, это Заур. Хороший, добрый парень.

— Так что у него за функции-то?

— В смысле? Ааа, ты подумал, что он тут работает? Нет, он тоже реабилитант. На героине сидел. Курил.

— Нихера себе! Совершенно на наркомана не тянет. На итальянца похож. И сколько сидел, не знаешь?

— Четыре года вроде. Ему тут на днях сообщили, что, скорее всего он здесь на полгода. Мать сильно за него беспокоится, да и границы закрыты из-за «короны». Он совсем поник по этому поводу.

Дверь открылась. Заур прошмыгнул вперед всех, Костя ждал, пока все выйдут. Из комнаты консультантов вышел ещё один, на вид не совсем здоровый. Постоянно качал руками и смотрел по сторонам.

— А это кто? — поинтересовался я.

— Это Леха. Тоже консультант. Ну он такой, с прибабахом. Но тоже безобидный.

Костя что-то сказал Лехе и подошел к нам:

— Андрей, тебе пока нельзя на прогулку. Серега, ты же за него отвечаешь? Посидите дома.

— А чего это мне нельзя? — удивился я.

— У тебя абстиненция. Мало ли чего у тебя сейчас в голове.

— Что? Какая тенденция? Вы охуели? Я на улицу хочу, курить хочу.

— Ну вот видишь, на нервах весь. И не ругайся матом, пожалуйста. Пока прощаю. — ответил Костя и пошел вслед за всеми.

Я лишь увидел, как закрылась дверь.

— Падарасы! — крикнул я в закрытую дверь и повернулся к Сереге. — Что такое эта абст… бля.. ненция, короче, какая-то?

— Абстинентный синдром. Это типа симптомы при резком прекращении употребления психотропных веществ. В нашем случае — это типа похмелья. Агрессия проявляется, мысли всякие дурные в башке.

— И долго мне теперь вот так?

— Да нет. Пару деньков. Пойдем на диване посидим, они гулять примерно полчаса будут. — предложил Серега.

— Пойдем лучше сожрем чего-нибудь. — моя идея казалась интереснее.

— Кухня закрыта. Хаваем по расписанию. И да, запомни. Есть правило три «Д». Если не в свой день дежурства зайдешь на кухню, то потом дежуришь три дня подряд.

— Ну вообще засада. А что значит «дежуришь»? То есть мои родные платят по полтиннику в месяц, а я здесь еще и пахать должен? — это меня совсем взбесило.

— Это называется «служение». Дежурство по кухне у всех, и плюс тебя назначат ответственным за что-нибудь. Там список в коридоре висит. На уборке объект дают, который должен убрать. — Серега сел на диван.

— Бля, армия прямо. И что у тебя за служение?

— Я воду в кулере меняю. Служение на две недели дается, потом меняют. Вот Алик старший дома. Он на улицу может выходить почти всегда, да и Зауру тоже разрешают. Доверие заслужили.

— А с чего вдруг у них такие привилегии? — я не унимался.

— Ну, во-первых, они никуда не побегут. У них здесь никого. Во-вторых, нормально общаются с консультантами, да и им это самим выгодно. Ну и в-третьих, Заура они в такие рамки не поставят. Они же наркоты бывшие. Пиздят много, но ссыкуны все. Да и бабки тянут, прикрываясь благотворительным фондом. Херню втирают, а сами раньше в слюнях в подвалах валялись. Все такие прям крутые, типа избавились от зависимости. Хотя Антон сам рассказывал, как его каждую весну накрывает, и сорваться хочется. Слабаки. Они же больше ничего не умеют, вот им работа. Сиди здесь, типа на зарплате в двадцать тысяч, или типа волонтером. Вот Леха, вот в то, что он волонтерит, поверю. А остальным нет. Были уже случаи и не раз, что родители деньги переводят, а до ребят доходит не все. Воруют по страшному. Врут постоянно и по каждому поводу, но при этом улыбаются и «желают» тебе только хорошего. Вот твоя мамка, или кто там за тебя платит? Как она расплачивается?

— Да я, если честно и не знаю даже. — слушая все это, я не верил ему.

— А я тебе скажу как. Тупо на карточку физика бабки кидаются. Договора непосредственно с нами заключают. Это на случай, если менты нагрянут. А договор кривой весь, если почитать. Так что сам делай выводы.

— Так, а чего ты не съебешь, раз в курсе всего? Чего сидишь-то тут уже месяц? Кстати, поздравляю!

— Я отцу обещал. Мы с ним договорились. Я никого здесь не трогаю, барагоз не включаю. Отношение к нам тут, конечно, как к отбросам. Но, ради бати, чтобы он был спокоен, я потерплю. — сказал Серега и уставился в окно.

— Ну, хрен знает. Я договор подписывать не собираюсь. И, если, как ты говоришь, здесь по-скотски относятся, то свалю.

— Дело твое. При мне бежали несколько человек. Парочка человек свалили, где-то ширнулись, поняли, что идти некуда и вернулись. Но в итоге все равно убежали. — Серега пальцем показал в окно. — Вон, видишь, молоденький парень пухлый бегает — это Никита, но все его называют мало́й. Этот тоже свалить хотел, поймали, скрутили, и обратно.

— Так они пиздят здесь что ли?

— Да нет, просто скручивают, руки могут заломить. Психологически больше. На нервы давят. Хотя алкашу или наркоту, да еще и стресс устраивать — это перебор. Работают тут на отъебись. Зато фоточки красивые родным шлют, мол, ваш ребенок тут зацвел. А на деле здесь вечный негатив. Плевать они хотели на программу. Здесь, скорее самолечением занимаешься, и выводы сам делаешь, чем их помощь получаешь. Есть, конечно, нормальные центры. Даже бесплатные. Есть со свободным выходом, с курилкой. Там реально люди чувствуют, что они нужны и им оказывают содействие в выздоровлении. Наш центр — не тот случай.

— А если бунт устроить? — сказал я, тоже уставившись в окно.

— Если всерьез устроить, то на сто процентов уверен, что они откроют дверь и всех выпустят. Они по краю закона ходят. Хотя наверху тоже связи есть. Прикрывают со всех сторон. А так, никто не будет здесь бунтовать. Половине некуда идти попросту, другие здесь тише воды, ниже травы, лишь бы отсидеть скорее свое время. Ну и такие как я, которым совестно перед родными, да и самому хочется жить нормально. По крайней мере, я для себя выводы тут делаю. Вон Катьку, которая с нами за столом сидела, например, сюда вообще в соплях привезли. Грязную, вонючую, худую. Сама она с Мурманска, в Питер приехала учиться и работать. За хорошей жизнью. Ну и вот итог. Мать нашла этот фонд, обратилась. Ее нашли, выловили и сюда привезли. Им и заебись, мамка из Мурманска деньги засылает, а она тут «отлично» живет. Я бы сказал существует. Тут многие не по своей воле. Вот и тебя привезли. — рассказывал мой «старший брат».

— Ну, меня бухого взяли и в тачку положили видать. Я не помню. Я же сам собирался на реабилитацию.

— Но все-таки привезли. А с мамки твоей, за выезд, червонец взяли.

— Что бля? — глаза полезли на лоб.

— Ниче! Думаешь, бесплатно забирают? Услуги доставки, мать их. Заура с собой иногда берут для устрашения.

— Охренеть. Разводка, короче. А Зауру-то с этого чего?

— Ничего. Время убить, да прокатиться лишний раз. Знаешь, как его периметр этот заебал? Лично я не представляю.

Мы не заметили, как щелкнул замок входной двери и в групповую вбежал мало́й, про которого несколько минут назад рассказывал Серега. Из-за его веса ему было тяжело дышать, он оперся на колонну и улыбаясь, выдавил:

— Танька сбежала!

— Да ладно? — Серега встал с дивана. — Как? Идиотка что ли? Ее же батя забрать на днях должен. Пять месяцев отсидеть и побежать. Что в голове у таких?

— Костян за ней дернул, но я уже не видел, что там. Леха всех домой загнал. — мало́й бубнил себе под нос.

— Пойду у Лехи спрошу. — Серега направился в прихожую. — Леха, чего там?

Леха стоял как маленький безобидный ребенок и качал руками.

— Да что? — как будто оправдываясь, сказал он. — Сказала, что кофту забыла, типа пусти, я возьму. Пока я ключи доставал, она через ворота махнула. Костик за ней побежал.

— Какую кофту, Леха? На улице жара! — Серега засмеялся.

— Да я чего-то ступил.

В дверь зашел Костя. По лицу было видно, что он очень зол. «Сучка!» — выдавил он, облизывая рану на руке, и зашел в консультантскую.

— Костян, убежала что ли? — спросил Серега.

— Нет. Я ее схватил, она в драку. Короче, отпустил я ее. Пусть идет на все четыре стороны. Все равно ее отец забрать хотел, так что мы свою миссию выполнили. Сейчас позвоню ему, пусть сам разбирается с ней.

— Кость? Она у ворот стоит! — Леха крикнул из групповой.

— Где ее вещи? — обратился Костя к девчонкам. — Соберите!

Девчонки побежали наверх. Костя же наклеил пластырь на большой палец и хлопнул дверью со своей стороны.

— Ладно, понятно все. Пошли обратно на диван. — Серега махнул.

— Слушай, а чего Леха такой дерганый? — поинтересовался я.

— Побочка после длительного употребления. Да и сам он вроде чуть того, и не скрывает этого. Но, несмотря на это, он один из нормальных.

Мы опять сели на диван, мало́й сидел на подоконнике и его улыбка, туповатая и детская, растягивалась все больше и больше.

— Крутяк! — сказал он.

— Тебе годков-то сколько? — спросил я.

— Восемнадцать, а что? — дерзко ответил он, в духе «чё надо, дядя».

— Да так, ничего. И уже торчишь?

— Ну да, соляка⁵. Бабка сдала. — с гордостью произнес он. — Да я всего полгода употреблял. Бросить могу в любой момент, а она меня сюда запихнула, сука старая.

— А как же школа, тебе же экзамены сейчас сдавать нужно.

— Я в восьмом классе школу бросил. Не нравилось мне учиться. Зачем это?

— Дурачок совсем? Элементарное образование-то хоть получил бы. — недоумевал я.

— А нафига? Бабки есть, жить есть на что. Выйду на работу пойду сразу. — хвалился мало́й.

— Да кому ты нужен там? Да и бабки у тебя откуда?

— Наследство от отца. Он у меня умер. От наркоты, кстати. Я вообще сирота, можно сказать.

— Ну, бабки вечными не бывают. Сирота, говоришь? Вот бабуля за тебя переживает. Ты же молодой совсем, жить и жить, а ты ее сукой старой называешь.

— Ой, хватит мне морали читать. Душный ты! — мало́й слез с подоконника и пошел к лестнице на второй этаж.

— Да не трогай ты его, ребенок совсем. — сказал Серега. — Сейчас «АН» будет. Пошли, интересно. Чего там в комнате отсиживаться?

— Ладно, а что такое «АН»?

— Группа «анонимные наркоманы». Ну и алкаши участвуют. — хихикнул он.

— Я участвовать не хочу. — отрезал я.

— Ну, значит, когда до тебя дойдет очередь, просто скажи «чистый и трезвый». Вот и все. Да и Макс тебя задрачивать не будет, ты новенький же.

— Макс, это который с нами за столом сидел утром?

— Да. Он ведет. У него служение такое.

— Опять служение. Понятно. А в чем фишка-то?

— Ну, пишем вопросы на доске и обсуждаем, каждый высказывает мнение и делится опытом. Моя любимая группа, кстати.

Сверху спускались девчонки с пакетами. По-видимому, в них были Танины вещи. В разговоре я уже и забыл про нее. Они понесли пакеты к выходу. Костя вышел из консультантской, взял их в руки, открыл дверь и пошел на улицу. Мы синхронно ринулись к окну. Через окно было видно, как он, с явной злостью перекидывает их через ворота. Некоторые вещи вылетали из пакетов и падали на землю. Таня, наверное, только успевала их собирать и отряхивать. Последней вещью, которую кинул Костя, был телефон. Тане повезло, и она поймала его в полете. Из за ворот мы увидели только ее средний палец. Костя повернулся к нам лицом и жестом показал, что спектакль окончен и пора отходить от окна.

— Да, разозлила она его. — сказал Серега. — Ну пошли. Артем, давай два свистка! — крикнул он парню, который просил сигареты.

— Я покурить хочу. Где Алик? — я стал глазами искать старшего дома.

— Да он на улице, скорее всего. Они с Зауром не всегда на группы ходят. — Серега направлялся к кругу из стульев.

— Офигеть у них лафа. Ну, пусть Костя тогда ведет. Не пойду я на группу. — сказал я и пошел к консультантской.

Костя только зашел и, не успев закрыть входную дверь, понял, чего я от него хочу. Было видно, что он недоволен. Открыв дверь нараспашку, он словно приглашал меня выйти. Спустившись, я повернулся и спросил его:

— Кость, вот тебе зачем это нужно?

— Что? — Костя достал пачку и протянул мне.

— Ну вот работать здесь.

— Да я пока волонтер. Почти уже консультант. Ну, не знаю. Во-первых, я не местный. Работы толком нет, жилья тоже. А так, мне дали жилье. Мы же все вместе живем. Да и постоянно варишься в этом, в программе. Напоминаешь себе, к чему наркотики привели. Сорваться сложнее так.

— Ну ты то хоть понимаешь, что здесь откровенное выкачивание бабла. Вот я договор не стал подписывать.

— И что? Это фантик. Даже, если менты и приедут. Ну заберут тебя, ну пожурят нас. И все. Не ты первый.

— То есть ты признаешь, что это незаконно и все это прикрывают?

— В какой-то мере да. Но я не все знаю. Я недавно здесь. Врать тебе я не буду, но могу сказать одно, что программа работает.

— Ясно. Я не понимаю одного, у них совсем совести нет что ли? На матерях и родных бабки поднимать?

— Ладно, пойдем уже. — он ушел от вопроса.

— Подожди, я не докурил еще.

Сзади послышался голос и я вздрогнул от неожиданности.

— Эй, Костя, брат! Что там сейчас? — это был Алик. Позади шел Заур.

— «АН», идите давайте, бездельники. — Костя улыбнулся.

— Как скажешь! Пошли, Заур. — Алик приобнял за плечо своего соотечественника. — Андрей, ты тоже идешь?

— Нет, я не пойду. Кость, есть что-нибудь для сна? — ответил я Алику и, повернулся к Косте.

— Зачем тебе?

— Сплю плохо.

— Пошлите.

Мы поднялись в дом, ребята пошли на группу, а мы с Костей зашли к нему. Он достал из большого пластикового кейса какую-то упаковку, выломал из пластинки таблетку и дал мне.

— Это что? — спросил я.

— Ты же хотел для сна. Вот тебе для сна. — Костя закрыл кейс и положил на полку.

Я запил таблетку водой, поднялся в комнату и прямо в одежде лег на кровать, с мыслью подремать пару часов до ужина.

Примечания

4

Амфетамин — наркотик, синтетический стимулятор центральной нервной системы. Механизм действия основан на выбросе нейромедиаторов (дофамина, норадреналина и cеротонина). Амфетамин является рекреационным психоактивным веществом, способным вызывать психическую зависимость.

5

Соляка (соли) — общее неформальное название группы дизайнерских наркотиков. Наркотики данной группы вызывают эффекты, схожие по ощущениям на действие амфетамина, MDMA (экстази) и кокаина. Название закрепилось за данной группой из-за внешнего сходства (белые кристаллы) с пищевой солью или солью для ванн. Данный вид наркотика вызывает сильную зависимость и вредит здоровью.