Сорняк – цветок любви

Жамиля Шалтыкова

Моя книга о девочке Аямэ. Её мама – американка ирландских кровей, а отец – японец. Эта книга о том, как отец и его дочь-подросток смогут найти общий язык. Также там есть романтические линии отношений Аямэ и её отца. Также там есть и мистика. Аямэ окажется одной из тех, кто будет менять мир. Это трогательная история о девушке, которая обретёт свою семью, своего отца, и любовь.

глава 16

— Алло? Кто это? — Со Ён подняла трубку.

— Со Ён, добрый день! Это Макото! Помните? Я — медсестра, я насчёт вашего сына — Макото не хотела говорить, что она звонит из полицейского участка, ей хотелось, чтобы это слышалось не угрожающе.

— А, да! Что-то случилось? Сегодня же мы договаривались, что я поеду сразу туда, в подростковую колонию? Где Шин Хе?

— Всё в порядке! Шин Хе несколько дней ещё побудет тут, я не хотела вам говорить, но, наверное, скрывать не надо — Макото хотела подобрать правильные слова — Шин Хе подрался в первый день, когда прибыл сюда и у него болит нога.

— Как? Когда? Что случилось? Почему вы молчали раньше?

— Всё в порядке! Не переживайте! Просто ему нужен покой. И я договорилась, что его оставят в медпункте ещё на несколько дней. Мы собираемся поехать туда к концу недели.

— Я сегодня же приеду!

— Хорошо!

Макото закончила разговор, положила сотовый телефон обратно в карман и зашла в кабинет. Она не хотела будить Шин Хе и поэтому вышла в коридор на время разговора с Со Ён. Когда она вошла в кабинет, Шин Хе уже проснулся. Он сидел на кушетке. Ноги его были опущены. Он уже надел штаны и майку. Он посмотрел на Макото вопросительным взглядом.

— Куда вы ходили? — Шин Хе посмотрел на Макото.

— Я звонила твоей маме, она скоро приедет сюда.

— Зачем?! Я Вас просил? Что вы ей сказали? — Шин Хе рассердился и серьёзным взглядом посмотрел на Макото.

— Она бы всё равно узнала бы. Мы же сегодня собирались туда, в детскую колонию, а так как ты тут ещё будешь, она всё равно бы узнала — Макото на время замолчала, потом резко посмотрела на Шин Хе — и вообще! Почему я перед тобой должна отчитываться? Позвонила и всё! Это моя обязанность оповещать родителей о травмах их детей.

Шин Хе встал с кушетки, укоризненно посмотрел на Макото и направился к двери.

— Куда ты пошёл? — Макото посмотрела ему в спину.

— Вам какое дело? Это уже вас не касается — не оборачиваясь проговорил Шин Хе. Голос его был на этот раз не гневный, а скорее печальный.

— Ну куда ты, Шин Хе, прошу тебя, сядь, давай поговорим, не надо убегать — Макото подошла к Шин Хе и умоляюще посмотрела на него.

Она взяла его за руку, но он ее отдернул. Он посмотрел на Макото и по его глазам было видно, что ему сейчас очень больно.

— Я знаю, что тебе больно, я понимаю тебя, прошу тебя, не закрывайся!

— Вы не понимаете меня, вы не знаете что я пережил.

— Я представляю.

— Нет! Не представляете! — Шин Хе на этот раз закричал так, что Макото оторопела.

Шин Хе сел на кушетку, опёрся локтями о свои колени, и обхватил голову обеими руками.

— Вы ничего не знаете, что мне теперь делать? Что мне делать? — Шин Хе со слезами на глазах посмотрел на Макото. У Макото от его взгляда защемило сердце. — Как мне жить? Всё коту под хвост — моя учёба, моя музыкальная группа, футбол — всё! Кто я теперь? Как мне теперь смотреть в глаза своим одноклассникам?

— Всё образуется. — Макото взяла стул и пододвинула к кушетке. Она села напротив Шин Хе — всё будет хорошо, ты ещё молод.

— Молод! Не надо меня успокаивать. После того, как я выйду отсюда, я уже не смогу жить прежней жизнью. У меня будет срок, я уже буду не просто человеком, я буду «сидевшим». Это клеймо, которое навсегда будет на мне, я не смогу найти нормальную работу, я не смогу делать то, что я люблю, я не смогу заниматься музыкой, я не смогу играть в футбол. А!! А!!! А!! — Шин Хе вначале говорил спокойно, но потом, как представил всё, о чём говорил, в нём поднялась невыносимая боль и закричал. Он ударил по кушетке кулаком.

— Ничего подобного не будет! Слышишь? Ты выйдешь отсюда гораздо раньше чем думаешь! Я тебе обещаю!

— Если вообще выйду…

— Выйдешь! Куда ты денешься? — проговорила Макото с присущей ей усмешкой — такие, как ты, очень живучие! Слышишь, красавчик?! — Макото посмотрела на Шин Хе с улыбкой на лице.

— Мне сейчас не до шуток.

— А кто тебе сказал, что я шучу!

— Знаете о чём я сейчас думаю? — Шин Хе посмотрел на Макото и на этот раз в его глазах был какой то непонятный блеск, словно он что-то задумал — я думаю, что мир жесток и несправедлив и надо играть по другим правилам. Вот, блин!! Самое обидное, что я ведь ничего не совершил! Может реально стать вором? Тогда уж это не будет обидно!

Макото рассмеялась от заявления Шин Хе. Он был похож на ребёнка, которого ни за что и ни про что наказали, и вот он теперь думает, что-нибудь натворить, чтобы не было так обидно.

— Она ещё смеётся!? Эй? Вы чего? Уже крыша поехала? — Шин Хе с недоумением смотрел, как Макото заливаясь смехом сидит и не обращает внимания на его упрёки.

— Ой, ты меня рассмешил! Давно я так не смеялась!! Ты же ребёнок!! — потихоньку успокаиваясь, проговорила Макото. Она посмотрела на Шин Хе и взгляд её наполнен нежностью — не переживай, мы что-нибудь придумаем! Тебе повезло, что ты для меня дорог.

— Вот это как раз меня и пугает больше всего! Ваша смена настроения, но самое главное, это ваша странная заинтересованность мной.

— О, боже! Да! Да! Я в тебя влюбилась на старости лет! Доволен?

— Нет! Меня это пугает! Вы, конечно, привлекательная женщина, но я люблю девушек помоложе.

— Так, всё, пошутили и хватит. А ну-ка, ложись, мне надо посмотреть твою ногу.

— Подождите! Дайте мне снять штаны, отвернитесь!

Макото, усмехаясь, отвернулась. В это время Шин Хе снял штаны и лёг на кушетку. Макото повернулась и начала осматривать правое бедро Шин Хе. Рана была уже не такая большая, но видно было, что будет большой синяк. Макото приложила повязку с отварами трав, которые она делает по рецепту её бабушки. Дело в том, что бабушка Макото была травницей. И с малых лет Макото изучала свойства разных трав, и с тех пор захотела стать врачом.

Через несколько часов в кабинет зашла Со Ён. В руках она держала корзину с продуктами. Она приготовила пулькоги. Красивые разноцветные контейнеры — это страсть Со Ён. Она очень любит посуду. И в походном варианте, у неё несколько видов контейнеров. В одном она принесла пулькоги, а в другом просто рис. Шин Хе с удовольствием поел. Со Ён спросила Макото про ногу Шин Хе. Макото сказала, что нога уже заживает и не стоит переживать. Со Ён начала расспрашивать Шин Хе о том, как он подрался. Шин Хе не хотел рассказывать, а лишь отшучивался, мол, здешние законы ему не по нраву и он решил их немного изменить и за это получил по ноге. Со Ён не утешили ответы Шин Хе, но Макото старалась успокоить Со Ён, говоря, что это дети, несмотря ни на что, они тоже чьи-то дети. И просто это место такое, угнетающее. И когда кто-то новенький приходит, то первым делом происходит драка, но потом уже драк не будет. Шин Хе в это слабо верилось, но он кивал, для того, чтобы Со Ён поверила.

— Как Ай Лин, мама? — Шин Хе вопросительно посмотрел на маму.

— Всё хорошо, я её оставила у Лауры. Сейчас за ней поеду как раз.

— Ты стала какая-то красивая — Шин Хе заметил, что сегодня его мама по-особенному выглядит. Она не стала собирать волосы, и они у неё естественным образом лежали. Голубые джинсы и немного потёртый свитер. Всё выглядело так по-простому и в тоже время очень шло Со Ён. От вопроса сына Со Ён смутилась.

— Не говори глупости Шин Хе, давай лучше кушай! Я тебе буду каждый день приносить что-нибудь!

— Мама, у меня есть к тебе одна просьба — Шин Хе серьёзно посмотрел на Со Ён.

— Какая?

— Мне нужно чтобы ты её выполнила.

— Да, конечно! Всё что хочешь! Ради тебя, сынок, я на всё готова, я только сейчас поняла, что ты мне придаёшь силы, не кто-то, а ты — Со Ён подошла к Шин Хе и обняла его.

Шин Хе стоял неподвижно. Со Ён поняла, что Шин Хе не желает обниматься. Она посмотрела на Шин Хе. Шин Хе смотрел на неё спокойным взглядом.

— Что такое, Шин Хе? Что ты хочешь мне сказать, что я должна сделать?

— Я прошу тебя больше сюда не приходить — проговорил Шин Хе без тени сомнения в глазах. Голос его был твёрдый и уверенный.

— Что? Почему, почему? — Со Ён не знала, что и думать. Вдруг к глазам её подступили слёзы.

— Просто я не хочу, чтобы ты здесь была. Это место не для тебя и не для Ай Лин. Будь с ней, береги себя.

— Шин Хе…

— Мама, ты мне делаешь ещё больнее… мне и так больно, прошу тебя, не делай мне ещё больнее, мне нужно привыкнуть быть здесь.

— Я не смогу выполнить эту просьбу…

— Мама! Если ты не сделаешь, то о чём я тебя прошу, тогда я здесь пропаду, я не должен быть слабым! Отныне я стану другим, и тебе это не понравится!

— Что ты имеешь ввиду?

— Я стану таким, каким здесь меня ожидают видеть другие заключённые — я стану беспощадным!

Макото не хотела вмешиваться в разговор, но на этот раз она встала со своего стола и обратилась к Со Ён.

— Со Ён, Шин Хе хочет сказать, что ему придётся стать самостоятельным, а когда он видит Вас, то ему сложно. Он начинает вспоминать, про всё, что с ним произошло.

— Это так, Шин Хе? — Со Ён вопросительно посмотрела на Шин Хе.

— Да, это так. Прошу тебя, не мучай меня. Спасибо, что думаешь обо мне, но я не могу, я не хочу тебя видеть! Мне больно, и я не хочу слышать ничего о Дже Иле, меня бесит он, а когда я тебя вижу, то сразу вспоминаю его. Я не хочу думать о нём, прошу тебя, не мучай меня!

— Шин Хе!

— Я всё сказал! Когда я вернусь, я прошу, здесь тебя не должно быть, и туда тоже не приезжай. Увидимся через полгода — голос Шин Хе был спокойным и уверенным. Он смотрел на мать без присущей ему улыбки. Со Ён в первые видела своего сына таким серьёзным. У неё сразу защемило сердце. «Как же он не похож сам на себя» — эти мысли пронеслись в голове Со Ён, оставив тяжёлое ощущение печали и боли. Глаза Шин Хе в этот раз казались Со Ён совершенно другими. Раньше в них был огонь и радость. Она постоянно ощущала его усмешку, когда она смотрела на Шин Хе. Сегодня же она увидела нечто другое. То, что она никогда не замечала в своём сыне. Такое ощущение, что он повзрослел на несколько лет за эти два дня, проведённые в полицейском участке.

Конец ознакомительного фрагмента.