Куда ты смотрела?

Жанна Пирс

Влюбиться и выйти замуж за иностранца может казаться мечтой для любой девушки.Покинув родной Казахстан и отправившись на учёбу в Германию, Жанна даже не подозревала о том, что встретит мужчину своей мечты. Они влюбляются друг в друга как в сказке и их жизни переплетаются навсегда. Или нет? Только после свадьбы ее муж показывает свое истинное лицо. Сможет ли Жанна противостоять внезапно возникшим опасным и болезненным обстоятельствам? Сможет ли спасти себя и ребенка от некогда любимого человека?

II

За два года и семь месяцев до…

Рождество приближалось, а вместе с ним и мой запланированный визит к Лоренцу. Я взяла с собой небольшую сумку с вещами и пошла на вокзал. И уже сидя в поезде я поняла, что еду в Гебрунг, в город, в который, как я думала, я больше никогда не вернусь.

«Забавно, как жизнь может все развернуть на 180 градусов за такой короткий срок. Мы никогда не знаем, что нас ждет дальше.»

Погрузившись в мысли, я даже не заметила, как начала улыбаться.

Лоренц встретил меня на вокзале:

— Привет, Жанна! Как добралась? Устала? — сказал он, обнимая меня.

— Нет, все в порядке, — я обняла его в ответ.

— Тогда может сразу поедем на Рождественскую ярмарку?

— С радостью!

Мы взялись за руки и пошли к его машине.

На ярмарке в Гебрунге не было катка, поэтому мы просто гуляли, пили горячий глинтвейн, ели Crêpes с нутеллой.

— Я рассказал родителям, что ты приезжаешь, — сказал Лоренц, пока мы стояли у стойки и ели.

— Ммм, — промычала я, пережевывая блин. Но даже если бы мой рот не был занят едой, я бы все равно не знала, что ему сказать.

— Моя мама позвала нас завтра к себе на обед, — продолжил Лоренц. Он перестал есть и смотрел на меня выжидающе.

— Хм… Это очень любезно с ее стороны, — наконец ответила я.

— Да, было бы невежливо отказать, — Лоренц почти что давил на меня.

— Лоренц, тебе не кажется, что это слишком быстро? Я ничего не имею против твоих родителей, но мы ведь сами знакомы всего пару месяцев, — начала я.

— Жанна, здесь нет ничего страшного, мы просто с ними пообедаем. Это ничего не значит.

— Ладно, — согласилась я. В конце концов Лоренц был прав, для немцев было такое в порядке вещей.

Родители Лоренца были довольно приятными людьми. Его мама, женщина лет шестидесяти — Марта — была ко мне очень мила, и мы практически сразу же нашли с ней общий язык. К тому же она очень вкусно готовила. Петер был немного старше матери и вел себя более сдержанно. Правда он пытался подколоть меня по поводу моей религии, но я не восприняла это всерьез и думаю, что он это сделал не со зла.

В остальном визит прошел хорошо и к концу обеда Марта даже сказала мне, что если я соберусь возвращаться на родину, чтобы забрала Лоренца с собой, не то он будет страдать. Мы все над этим посмеялись.

После того визита Лоренц стал чаще говорить на серьёзные темы, что он уже хотел бы жениться и когда-нибудь хочет иметь детей. Я же никогда ничего не имела против замужества и семьи, но когда-нибудь намного позже в будущем. Мне тогда только исполнилось двадцать один. Он же был на девять лет старше меня и уже видимо хотел постоянства. Однажды, когда я напомнила ему о контрацепции, он сказал мне, что я «убиваю все желание».

— Лучше я буду убийцей желаний, чем убийцей детей! — честно и довольно резко ответила я.

— Что? Ты бы на это пошла? Не волнуйся, если ты вдруг забеременеешь, ты переедешь ко мне, и мы будем вместе растить ребёнка.

— Что значит если? Я к этому не готова, и мы знакомы всего три месяца! — я начала паниковать и у меня почти что случилась небольшая истерика.

— Ладно, ладно, успокойся. Ты ведь не беременна. Да и сначала тебе нужно закончить учёбу.

«Что значит нужно сначала закончить учебу? А потом уже можно беременеть или что?» — думала я, но больше не стала ничего говорить.

После учебы я обязательно хотела начать работать и строить карьеру.

Это, наверное, была одна из немногих ситуаций, когда я ему хоть как-то возразила. Потому что я все больше стала слушаться его во всём. Я считала, что он прав в любой ситуации и что он всегда знает, как мне лучше поступать. Я защищала его в глазах друзей, когда они считали, что он в чём-то не прав.

Первое время меня это тревожило, но вскоре я закрыла глаза на своё практически беспрекословное послушание Лоренцу. Как и, в последствие, на многое. То ли оттого, что я была так сильно в него влюблена, то ли оттого, как он себя «подал», а может потому, что он был намного старше меня. Или из-за совокупности всего выше перечисленного. Я и до сих пор этого не знаю.

Погостив у Лоренца на выходных, я вернулась к себе в Арансбург. Рождество все — таки семейный праздник и Лоренц хотел отпраздновать его в кругу семьи. Но мы договорись, что после Рождества мы с ним поедем справлять Новый год к его другу в Швейцарию.

Так как у моих одногруппников уже были другие планы, я отметила Рождество вместе с Ярой и ее подругами. Они справляли его у нас в доме и любезно разрешили мне присоединиться к их праздничному столу.

На следующий день я на поезде поехала к Лоренцу и пару дней мы провели у него. А 31 декабря мы на машине отправились в Швейцарию. Дорога была не близкой, но волшебная природа Швейцарии компенсировала ее сполна и вскоре мы были на месте. Его друг переоборудовал старый склад в банкетный зал: поставил несколько столов с лавочками посередине зала и музыкальную установку у одной из стен. По остальным стенам были развешаны цветовые гирлянды. Лоренц познакомил меня со своим другом — Алексом, мы сели за стол и присоединились к празднованию. Мы ели, пили пиво и ждали полуночи.

Через некоторое время Алекс пересел за другой столик — уделить внимание и пообщаться с другими гостями. А освободившееся место рядом с Лоренцом занял другой парень, который выглядел как турок. Я заметила его и раньше потому что он сидел за другим столом и время от времени поглядывал на нас с Лоренцом.

«Началось» — подумала я, потому что мне это напомнило одно событие из моей жизни. Однажды, когда я на каникулах была в Астане, мой друг Саша позвал меня посидеть в кафе с его друзьями. Нас было четверо — две девушки и два парня и со стороны мы, наверное, выглядели как две парочки. Получилось так, что я была единственная казашка в компании и, насколько я могу судить об этом, парням-казахам за соседним столиком не понравилось то, что казашка встречается с русским парнем. О таком мало говорят, но такое случается сплошь и рядом. Точно так же как, когда русским парням не нравится то, что русские девушки встречаются с кавказскими парнями. Я считаю это бредом. Каждый должен сам решать с кем ему или ей встречаться.

Так или иначе парни за соседним столиком очень долго за нами наблюдали и уже к концу вечера один из них подошел к Саше и предложил выйти «пообщаться». Саша, толком не понимая, что происходит, встал и вместе они ушли в туалет. И тут как по сигналу трое оставшихся парней встали и отправились за ними.

— Костя, вся компания того парня тоже идут в туалет за Сашей! — обратилась я к другу Саши, так как он этого даже не заметил.

— Да ты что! — только и успел сказать он, потому что очень быстро встал и побежал за ними.

Мы с его девушкой тоже вскочили со стульев и последовали за ним. Когда Костя открыл дверь чтобы зайти внутрь, мы увидели, как Саша дерется с одним из парней. Но вскоре их должно быть разняли. Все произошло так быстро, что я только помню Сашу с разбитым лицом и как он ухмыляясь говорит мне, что другому парню тоже от него досталось.

Очень неприятная история.

И теперь я боялась, что она может повториться. В Германии меня часто принимают за турчанку, и я боялась, что этому парню тоже не понравится то, что я встречаюсь с немцем.

— Привет, можно к вам присесть? — спросил он, хотя уже уселся рядом с Лоренцом.

— Меня зовут Вули, это сокращение от Вулкан, — начал он обыденным тоном.

— Привет, — сказал Лоренц и представил нас.

— Откуда ты, Жанна? — спросил меня Вули.

— Из Казахстана, — ответила я.

Вули вел себя нагло и продолжал задавать вопросы, а Лоренц, который всегда мне казался таким сильным и уверенным в себе, стал вдруг очень зажатым и выглядел маленьким мальчиком на фоне Вули. Мне даже стало его жаль.

Но к моему облегчению Вули через пару минут, удовлетворенный ответами, отправился восвояси. Мы с Лоренцом даже не стали об этом говорить. А без десяти двенадцать все собравшиеся вышли на улицу и начали пускать салюты. Мы с радостью присоединились к ним.

— С Новым годом, Жанна, — сказал Лоренц ровно в двенадцать часов и поцеловал меня.

***

В последующие дни я не раз думала о Вули и обо всей этой ситуации. Меня очень удивило то, что Лоренц вел себя так зажато. Ведь помимо этого раза он всегда был очень импульсивным. По большей части мне это нравилось, но с другой стороны он постоянно меня ревновал. Хотя я никогда не давала ему для этого поводов.

Как-то раз он был у меня в гостях, и мы с ним поехали на очередную вечеринку. Мы там никого не знали, но как это обычно бывает, познакомились с одной компанией людей и разговорились, попивая при этом пиво. Вскоре с Лоренцом начали разговаривать две девушки, и я как будто бы осталась немного в стороне. Как я уже и говорила, он очень быстро мог расположить к себе людей, а в особенности противоположный пол. Меня это особо не волновало, тем более, что ко мне почти что сразу же подошёл какой-то парень. Он оказался американцем, и я стала болтать с ним на своем ломаном английском. Через некоторое время Лоренц, уже изрядно подвыпивший, заметил нас и начал вести себя агрессивно в отношении американца. Тот в свою очередь не стал пытаться успокоить Лоренца, а напротив, был уже готов выйти с ним на улицу. Я очень испугалась, так как американец был не один, а в компании друзей, поэтому я начала успокаивать их обоих.

— Я его не боюсь! — кричал пьяный Лоренц.

Я начала его уводить и сказала американцу, что Лоренц просто сильно пьян, и чтобы он не обращал на него внимания. К счастью, он принял это объяснение, и мы с Лоренцом вышли на улицу одни.

Но он не унимался и стал требовать, чтобы я показала ему все свои сообщения, потому что якобы постоянно переписываюсь с другими парнями. Я на это никак не отреагировала. Я была очень зла из-за того, что Лоренц снова так сильно напился. Он ведь должен был ещё ехать за рулём (у меня на тот момент ещё не было водительских прав).

Я знаю очень много людей, которые вполне адекватно себя ведут, даже когда пьяны. Конечно, они могут говорить вздор или глупо себя вести. Но всё это в рамках веселья. К таким людям относились, например, мои лучшие друзья из университета. И мы всегда старались держаться подальше от одногруппников, которые вели себя неадекватно, когда были пьяны.

Лоренц, к сожалению, тоже относился к этим людям. К тому же, он никогда не знал своей меры и иногда даже проявлял агрессию. Он становился мне противен, когда был слишком пьян. Возможно, меня это особенно злило, потому что он был моим парнем, а не просто знакомым или одногруппником.

На утро я сказала ему, что такое поведение неприемлемо:

— Ты уже взрослый человек, а вёл себя вчера как глупый подросток. Я не хочу с тобой нянчиться.

Когда я говорила ему это, он сделал лицо провинившегося ребёнка с щенячьими глазками. Он стал извиняться за то, что так много выпил.

— Ты лучшее, что со мной произошло и я не хочу потерять тебя из-за двух бутылок пива! — сказал он и пообещал, что больше не станет так сильно напиваться.

И я ему, конечно же, поверила.

***

Тем временем, я уже была на четвертом курсе и пришла пора начинать писать дипломную работу. Я достаточно быстро выбрала тему и научного руководителя. (Помня о жалобах Яры на ее научного руководителя, я осознанно выбрала другого). После регистрации дипломной работы у нас был один семестр на то, чтобы сдать работу. Удачная сдача дипломной работы означала выпуск из университета. Большинство моих друзей тоже уже начали писать свои работы. Раньше мы с Артемом, Арсением и Станимиром часто учились и готовились к экзаменам все вместе. Нас это всегда хорошо мотивировало и после этого мы всегда успешно сдавали экзамены. Вот и в этот раз я решила скооперироваться с кем-нибудь, для пущего эффекта. Я зашла «вконтакте» и написала Артему. После пары стандартных приветствий и фраз, Артем начал выражать свое недовольство:

— Отдалились мы, даже не смею с Вами шутить так как раньше, — писал он мне, наигранно обращаясь ко мне на «Вы», как бы подчеркивая то, насколько сильно мы отдалились.

— Зато со Станимиром Вы близки как никогда, — подыграла я. Хотя я никогда и не подавала виду, мне было неприятно то, что Станимир теперь общался с моими же друзьями больше чем я. К тому же, я думаю, и Артем, и я оба немного ревновали друг друга к другим друзьям.

— Ну а что делать, Вы в круговороте любви, — парировал он.

— Большую часть времени я в городе, но мне кажется Вам стало намного приятнее общество наших болгарских однокурсников.

— Вы и Новый Год справляли не с нами, — написал Артем, игнорируя мое замечание. — Но ладно спорить о прошлом, если что, то можно и «гречку мира» организовать, — предложил он. Как я уже упоминала, Артем был родом из Украины и у него всегда было много гречки.

— Звучит неплохо. Могу добавить к ней мясо. Мама как раз передала мне мясо через одну знакомую студентку.

— Большой «рахмат» ей за это. Тогда привезу к Вам Влада, себя и гречку, — писал Артем.

— Буду ждать. И запомните, пожалуйста, навсегда: правильно говорить «рахмет», «рахмат» это на киргизском. До скорого.

Артем должен был и без того завести Влада домой с подработки. Яра к тому времени уже закончила университет и устроилась на работу на севере Германии, а Влад занял освободившуюся после нее комнату. Через некоторое время ребята приехали, и Артем протянул мне «гречку мира». Я ее охотно приняла, и мы посмеялись. Мы приготовили ужин, пили пиво, смеялись и прикалывались друг над другом, как и раньше.

— Как успехи с дипломной? — спросила я ребят, когда мы сидели за столом и кушали.

— Уже почти дописал, — ответил Артем.

Я перестала жевать, подняла брови и вопросительно посмотрела на него.

— Шучу, — сказал Артем. — Вот недавно начал, шайтан поймет, как ее писать.

— Давайте писать вместе, как всегда, — предложила я.

— Да, хорошая идея! — поддержал меня Влад.

С того дня мы договорились хотя бы два раза в неделю собираться вместе в компьютерном классе, чтобы работать над дипломными работами. Иногда к нам присоединялись Арсений и даже Станимир, и все было почти так же как в старые добрые времена. Но несмотря на это, я все-таки очень отдалилась от друзей. И по большей части причиной тому был Лоренц, который занимал почти все мое свободное время.

К тому времени мы с Лоренцом уже виделись чуть ли не каждую неделю, то он приезжал ко мне, то я к нему, а иногда мы вместе ездили куда-то еще. В очередной мой визит, мы вместе с Робертом и братом Лоренца договорились куда-нибудь выбраться вместе. Конечно же, выбор пал на вечеринку. Правда на этот раз там не было рок-группы, а был диджей. Поэтому там почти никто не танцевал, а все стояли, выпивали пиво и общались друг с другом.

Уже почти под конец вечера к Лоренцу вдруг подошла девушка яркой наружности, поздоровалась с ним, и они обнялись. Она оказалась его старой знакомой. Они начали мило беседовать и даже, как мне показалось, флиртовать. Хотя Лоренц и не представил меня своей знакомой, она, как мне показалось, поняла. что я была с ним и периодически смотрела на меня взглядом а-ля «и что он в тебе нашел?»

Я всегда была очень скромной и стеснительной, и никогда не вступала ни с кем в конкуренцию, потому что была уверена, что проиграю. Поэтому, когда Роберт собрался идти за напитками, я воспользовалась возможностью и пошла с ним. Лишь бы не видеть воркующих Лоренца и его знакомую.

— Кто это, Роберт? — спросила я его осторожно, когда мы ждали наш заказ у барной стойки.

— Просто старая знакомая, не беспокойся, Жанна.

— Хорошо, — ответила я. Я ему верила.

Но когда мы вернулись, я увидела, как Лоренц и его знакомая обмениваются номерами телефонов. Они меня тоже заметили. Я никогда не устраиваю сцен, поэтому, не сказав ни слова, развернулась и направилась к выходу. Хотела подышать воздухом, да и просто не хотела находиться с ними в одном помещении. Мне было обидно и немного противно. Лоренц сразу же вышел за мной. По нему было видно, что он понял, что сглупил. Он пытался со мной поговорить, но я уже начала злиться и была не в настроении разговаривать. Роберт вышел следом за ним на улицу и предложил всем поехать домой.

***

— Зачем ты обменялся с ней номерами? — спросила я Лоренца лишь на следующее утро, когда мы оба были трезвы.

— Я не знаю, — ответил он и снова сделал виноватое лицо. — Я не буду ей звонить, я сейчас же удалю её номер! — сказал он.

Он достал телефон и хотел, чтобы я посмотрела на то, как он удаляет номер. Но я не видела в этом никакого смысла и просто ушла в другую комнату.

Я всегда считала, что если человек намерен изменять, то он найдет миллион способов сделать это. Неважно, проверяете ли вы его телефон или нет. Поэтому в отношениях я либо доверяю человеку полностью, либо, если я совсем не могу доверять, предпочитаю закончить эти отношения. И этот случай сильно пошатнул мое доверие к Лоренцу, как и мою уверенность в наших отношениях.

Поэтому, когда в следующий раз Лоренц завел разговор о женитьбе, я уже не была так позитивно настроена и не смогла сказать ему ничего конкретного. К тому времени я уже почти дописала свою дипломную работу и дело близилось к моему выпуску. Лоренц был у меня в гостях, и мы возвращались с очередной ярмарки пешком.

Конец ознакомительного фрагмента.