Так не бывает!

Жанна Хохлова, 2023

Пособие о том, как развалить отцовскую корпорацию за один вечер и встретить любовь всей своей жизни

Глава 4

Вообразите, что определяет нашу жизнь? Подумайте… Хах. Отлично. Подскажу. Наши привычки. Мы — их рабы. Они не просто формируют нашу жизнь, они создают нас, указывая внимательным читателям (невнимательным тоже), кто мы такие. Давайте заглянем за завесу жизни наших главных героев, скрытой от других, возможно, специально, возможно, в силу обстоятельств.

Шикарный пентхаус «бога».

Святослав открыл глаза, как только будильник выдал свою знакомую (до оскомины на зубах) трель. Он, подтянувшись на руках, сел, сладко зевнул и посмотрел вниз.

— Чёрт, — выругался молодой мужчина и тут же проговорил елейно-насмешливым тоном: — Привет, дружок, — он продолжил ворчать дальше. — Я прям в отца превращаюсь, который никогда не позволяет себе хоть на минуту расслабиться. Надо сегодня же куда-то выбраться и срочно найти нам кого-то — хватит сидеть за этими бумагами, они бесконечны.

Он встал и прошёл в душ, низ живота неприятно тянуло. В голове мелькнула мысль о том, что, может быть, свалить на Страшилу ещё и эту его работу?! А что? Пусть систематизирует и её. А ему пора уже почувствовать себя настоящим начальником, чтобы принимать только решения и пальчиком указывать, что кому и когда делать. Он — не отец, он не позволит этим бумагам и проблемам завалить себя с головой. А то зря Клячкина носится, что ли… А, кстати, откуда она носится? Ровно на пять секунд мысль просочилась и так же ненавязчиво и легко выпорхнула из головы Святослава. Ему было всё равно. Но. Страшила оказалась способна привести его деловые контакты и расписание в надлежащий вид, нестандартно мыслить и решительно справляться с жизненными проблемами.

— Герман не дал её уволить. Чем уж она взяла этого пройдоху? Непонятно. Но он любит всех. Как Христос. Только со знаком минус. Даня защищал её. Неожиданно! Ну, тут понятно: она варит умопомрачительный кофе — здесь даже я не могу его судить. Друг ещё называется… Продался бабе за чашечку ароматного напитка! Она обходительна. Но меня раздражает её привычка угодить. Это ужасно… И эти огромные глаза и сиськи… — мужчина резко закрыл глаза. — Вот же чёрт! Какого хрена я вспомнил об этом… прямо сейчас, стоящим обнажённым в душе и собирающимся избавить себя от стояка. Чёрт! Её брекеты и очки. Чёрт! То есть надо срочно думать, но не о Клячкиной.

Настроение было безнадёжно испорчено. Босс вылез из душа и наскоро вытерся. Щёлкнул кофемашину по тумблеру, загрузив предварительно душистые кофейные зёрна, и прошёл в гардеробную. Выйдя оттуда при полном параде, он, взглянув на часы, взялся за чашу с кофе и втянул носом аромат, идущий оттуда. Святослав чуть поморщился, поставил ёмкость обратно, перебросил пиджак через плечо и взял в свободную руку портфель.

Квартирка где-то в спальных районах Москвы.

Вика всегда была пчёлкой. Вставать привыкла ни свет ни заря. Готовила завтрак на их небольшую семью с отцом. Мать оставила их, когда девочке исполнилось четырнадцать лет. С полным ворохом нерешённых и, казалось, неразрешимых подростковых проблем, многие из которых она перетащила в свою взрослую жизнь. В школе она была изгоем. Почти всегда. Очки, брекеты и изменение организма. Девушка поправилась. И стала носить вещи, которые, как казалось, скрывали все её жировые складочки. На самом деле, они делали её уродливее. А ещё девушка была умна. А вот этого ей стайка обозлённых детских душ точно бы никогда не простила. И не прощала. Вика привыкла «не отсвечивать». А когда за ней стал ухаживать мальчик — не поверила. Но он смог растопить в ней это недоверие. Что её можно любить, что её можно желать. Это было чудесное чувство. До первого звоночка. Однажды Вика узнала, что «отношения» с ней были «на спор», услышала, что он рассказал о сексе с ней со всеми грязными подробностями и… окончательно замкнулась в себе. Она тогда решила, что ей было незачем жить. Её спас отец, который, на счастье дочери, пришёл домой раньше времени. Так сложилось. Сейчас Вика понимала, что поступила опрометчиво и глупо, и её бы не было рядом с отцом, который и так остался один после ухода мамы. А вот это настоящее предательство, а она — не мать. Они тогда с отцом проговорили весь вечер пятницы и выходные. Девушка тогда осознала, что он — единственный человек, которому было не все равно на неё, на её жизнь, самочувствие и переживания. А ещё то, что ей надо жить, чтобы однажды доказать самой себе, что она что-то значит. И тогда у неё появилась мечта.

Она поступила в академию (блестяще, получив хорошую стипендию) и закончила её, став подающим надежду превосходным экономистом. Её способности приметили преподаватели и рекомендовали на стажировку в Англию. С финансовой стороной помогла любимая альма-матер. И Вика два года стажировалась в Китае, черпая знания и пользуясь ими. Всё, что она получала за работу, вынуждена была отдавать академии и отцу. Но тогда-то её мечта окончательно оформилась в её голове, и девушка поняла, что реклама — это то, где она бы хотела работать. Ей хотелось иметь свою передачу, но не просто что-то рекламировать, а иметь эфирное время, где она смогла бы говорить о насущных проблемах таких же, как она сама, девушек, помогая им.

Она как раз сейчас досматривала сон, в котором брала интервью у Святослава… Почему-то обнажённого и… Прозвенел звонок будильника, и Вика резко вскочила с кровати, стараясь развеять образ босса в своей голове. Она, не разлепляя глаз, прошла к зеркалу в ванной и встала возле него.

— Пожалуйста, пусть там будет Равшана Куркова, — прошептала Вика и распахнула глаза.

Но действительность её не обманула: в отражении была всё та же усталая дурнушка. Она улыбнулась себе, но, увидев зубы, скривилась и показала язык, слишком по-детски. Затем девушка посмотрела вниз, на свои ноги, которые выглядели опухшими из-за ношения высоких каблуков. Её босс был несносен.

— Очень, — проговорила Вика с ожесточением, задёргивая штору и собираясь принять душ, вспоминая его ладони с длинными пальцами и выступающими венками, и сознание само собой начало уплывать. — Он — ужасен, такой грубый и невоздержанный, гоняет меня со всякими поручениями, мне нет ни минуты покоя, — проговаривала она, пока струя воды как-то сама собой оказалась в нужном месте и под комфортным ракурсом. — Он такой… такой… ох…

Из душа она вышла уже собравшейся. Как ей казалось. Костюм «на два размера больше» сидел «идеально». Как бы оберегая от интересующихся её нелепостью взглядов; не накрасившись, нацепила очки на нос и расчесала слегка вьющиеся волосы. Брякнул замок, и Вика поспешила на работу. По дороге в офис она схватила для босса утреннюю газету, прикупив также его любимые круассаны.

Рекламное агентство «Андеграунд».

Время позволяло ей быть немного заторможённой сегодня. Она прошла в здание под тяжёлым взглядом Санька, который невзлюбил её всеми фибрами своей мрачной грубой души. Однако был вынужден молчать. Королёву-старшему было виднее, кого тот принимал на работу, но грозный охранник, если что, был готов выпереть её отсюда со скоростью света. Как только поступит такая команда.

Тем временем Вика уже ехала в лифте. Не проходя в кабинет своего начальника, она ушла на кухню, поставив наполненную свежей водой турку на электрическую плиту. Кофе был самым обычным (для боссов такого уровня, как Святослав и Даниил), какой-то там трам-пам-пам президент. Но девушка всегда всё делала очень добросовестно и с душой. Может, поэтому её кофе любил главный юрист компании и обожал (хотя и никогда не говорил это вслух) главный босс.

Вика унесла чашечку Даниилу Фёдоровичу Морозову (как значилось на табличке его кабинета) на столе которого лежало яблоко со стикером «для Вики». Девушка смущённо улыбнулась и поставила дымящийся кофе, захватив с собой «плату» в виде душистого фрукта. Когда она прошла в офис своего босса, то быстрыми энергичными движениями убрала его стол, аккуратно задвинула стул. Выложила круассан и только успела поставить кофе, как в кабинет вошёл он. Босс как всегда, не глядя на неё, поздоровался, кинул портфель на диван, который Вика, вздохнув, взяла и поставила в шкаф, на лету ловя пальто, которое отправилось туда же. Королёв-младший сел за стол, и девушка положила перед ним газету. Наконец-то босс обратил внимание на свою помощницу. Вика постаралась широко не улыбаться, а то её радость от встречи с ним могла бы, наверное, шокировать бедолагу. Он поднял левую бровь в нетерпении, и девушка зачитала ему список встреч на сегодня. Её сердце упало после того, как он поморщился от обилия работы.

— Я могу что-то сделать для Вас? — сердобольно спросила помощница, и это было её роковой ошибкой.

Святослав коварно усмехнулся и проговорил:

— Пожалуй, да, — и достал из ящика письменного стола ворох неразобранных вчерашних бумаг.

— Но эти бумаги… — начала было Вика и тут же притихла под его грозным взглядом.

— Вот и докажите мне свою… преданность, — его губы вновь растянулись в усмешке.

Вика только кивнула и взяла тяжёлое бремя в руки. Она побрела в то крыло, где сидели её друзья, по дороге встретив Даниила. Тот несколько раз обернулся в её направлении и обескураженно посмотрел на Святослава, свободно покачивающегося в кресле и жующего выпечку, блаженно попивающего кофе из фарфоровой чашечки.

— Свят, скажи-ка мне, пожалуйста, то есть опровергни-ка мои догадки по поводу тех бумаг, которые я видел в руках твоей помощницы… — Даня непонимающе смотрел на друга.

— Это те бумаги, которые я не разобрал… — он поправился, — которые не успел разобрать со вчера…

— Да какое там вчера?! Королёв, ты сам себя слышишь?! — возмутился Даниил. — Ты как минимум неделю не смотрел их, там могут быть очень важные вещи…

Святослав тяжело вздохнул и затолкал в рот остаток булки, запил кофе, закрыл глаза и открыл их. В них был неприкрытый гнев.

— Ты помешал мне насладиться утренним кофе, завтраком, расстроил меня, я и так работаю с утра до ночи, решаю все проблемы этой богадельни, — он обвёл глазами свой кабинет, — ибо все, все бегут ко мне и просят решить их вопрос.

— Так посади сюда Вику и поручи ей координацию всех этих вопросов, а не прячь её… — Даниил остановился, — кстати, где?

Боссы глянули друг на друга. Святослав беспечно пожал плечами.

— Я и так работаю на износ, Дань, я стал как человек, обычный человек, засыпать в десять вечера и просыпаться в шесть, Даня, я не трахался уже долгое время, я не знаю, что со мной будет в ближайшем будущем, наверное, скоро я взорвусь.

Святослав звуками и руками изобразил взрывающуюся бомбу. Даниил возвёл глаза к небу, как бы говоря: «За что мне это всё?»

— Ты хочешь пустить всё на самотёк? — проговорил Морозов и страдальчески посмотрел на своего босса. — Ты так доверяешь этой девушке?!

Королёв-младший хитро улыбнулся.

— У отца нюх на способных людей, он бы никогда не нанял дурочку, — начал говорить босс, — я не верю Страшиле, но я полностью доверяю выбору отца.

Даниил, согласившись, кивнул своему другу.

— Да к тому же она так смотрит на тебя… — начал было блондин.

Святослав чуть слюной не поперхнулся, хотев громко возмутиться. Он состроил такую рожу ему, что длинноволосый рассмеялся и помотал головой.

— Решай, как знаешь, — проговорил он напоследок и пошёл к выходу.

Но ему в руки впорхнула бойкая девушка со смешными кудряшками и ямочками на щеках. Она улыбнулась Даниилу и обошла его, прыгнув в объятия изумлённого Святослава.

— Э-э-э-э? — недоумевающе покосился на друга босс, а потом на девушку, сжавшую его в своих руках так сильно, что он почти задохнулся.

Даниил развернулся и, сцепив руки крест-накрест на груди, теперь улыбался, наблюдая так же внимательно, как за театральным действом. А Святослав хотел провалиться сквозь землю. Он не помнил ни девушку, ни её имя, но, судя по тому, как она обнимала его, она его помнила и очень хорошо. Босс отнял её от себя и на расстоянии вытянутых рук присмотрелся. Нет, он так и не вспомнил. Но на всякий случай улыбнулся одними губами.

— Зай, я ску-у-у-у-ча-а-а-а-а-ла, — протянула девушка противно и снова рванулась в объятия Святослава Семёновича, — твоя Маша по тебе очень сильно…

Тот попридержал её порыв, уже полностью контролируя ситуацию. Даниил откровенно смеялся.

— Давай созвонимся… позже, — мужчина мастерски врал, а особенно ему удавалось эта фраза, — видишь ли, много работы, отец оставил одного.

Девушка согласно закивала головой, и кудряшки по-смешному задёргались. Святослав тяжело вздохнул, когда выпроводил её из кабинета. И теперь осуждающе смотрел на Даниила.

— Смешно ему! — вскричал тот в сердцах и всплеснул руками, гневно прищуриваясь. — Ну не помню я девок, с которыми сплю, хоть убей, они для меня все на одно лицо.

Морозов помотал головой:

— Ты ещё никогда не любил…

— И, о Небо, надеюсь, меня минует чаша сия, — проговорил черноволосый. — Я — не ты.

— Я разборчив, хочу быть с девушкой, которую полюблю, — произнёс Даниил, вложив ладони в карманы брюк, — потому что с нелюбимой после близости даже обниматься не хочется, а единственным желанием остаётся сбежать как можно быстрее, даже не смотря в глаза, я не хочу так, друг.

— Романтик и идеалист, — буркнул Святослав, — мхом там ещё не заросло?

Он заржал, когда Святослав точным жестом откинул волосы с плеч.

— Ну, я так и знал, что травой былинной поросло, — проговорил Королёв, — надо бы выбраться…как-нибудь…

— Надо, — неожиданно сказал юрист и улыбнулся, когда увидел, как вытянулось лицо босса, и продолжил, — чтобы ты отстал.

Даниил пошёл к выходу, а в спину ему полетело саркастичное боссово:

— Ну да, конечно.

Юрист расхохотался и удалился в своё крыло огромного муравейника под названием рекламное агентство «Андеграунд». Святослав тем временем решил обойти свои владения дозором. Ему нравились вытягивающиеся в его присутствии лица работников корпорации, их удивление, а ещё ему нравилось показывать свою лояльность и демократичность. Он парень, так сказать, из народа: «Смотрите, я такой же, как и вы». Он не задумывался, что люди примечали всё, например, костюм от «Prada» за N-цать тысяч долларов и часы за хренову тучу бабок. И как бы ни пытался молодой демократичный директор, у него никогда не получится стать своим среди чужих. Он всегда будет им как инопланетянин человеку, а, чтобы заслужить их уважение, надо было работать, много работать — так же, как и они. А вот это было чуждо Святославу.

Но далеко босс не ушёл. Когда он проходил мимо женского туалета, то изящная ручка с ярким маникюром неожиданно со всей недюжей силой втянула его туда. От такого напора Святослав растерялся.

— Э, — только и смог произнести босс.

Маша тяжело дышала и, впихнув его в кабинку, точным и аккуратным движением расстегнула ширинку, выудив оттуда содержимое. Когда Святослав посмотрел вниз, то всё вспомнил. Примерно два месяца назад. Какой-то только что открывшийся клуб, пьяный в дым, тоже в туалете… А когда её губы сомкнулись на нём, он вспомнил, что она записана в его телефонной книжке как «Машка туалет глубоко». Он ещё долго сомневался, кто это. Сантехник? Шпагоглотательница? Или всё же глотательница иных предметов? Но на всякий случай номер не удалял. И вот. Этот всякий случай произошёл.

Девушка была настолько умелой, что сознание Святослава поплыло, и ему ничего не оставалось, как помогать ей рукой. Под конец он, излившись ей в рот, простонал с облегчением. Девушка встала с корточек и вытерла губы. Она нахально усмехалась. Святослав застегнул ширинку и вышел из кабинки.

— Ты вспомнил меня? — лукаво спросила девушка, игриво наматывая кудряшку на палец.

Он коротко кивнул головой и пошёл к выходу.

— Эй, — окликнула его Маша, он вновь обернулся к ней. — Ты ничего не хочешь мне сказать? — её уверенность в себе таяла с каждой секундой.

— Спасибо, — коротко проговорил мужчина и покинул женский клозет.

Маша громко хмыкнула и тоже удалилась. В одной из кабинок сработал сливной бачок. Элина вышла, усмехаясь. Она подошла к раковине и, проведя рукой по воздуху, поднесла ладони к тёплой воде и вымыла их. Особенно тщательно. В то время во второй кабинке что-то брякнуло.

— Вика, — обратилась Элина к закрытой двери, — выходи, шоу с нашим боссом в главной роли окончено.

В кабинке было подозрительно тихо.

— Вика? — обеспокоенно проговорила девушка и подошла к кабине, стукнув в дверь.

Послышались лёгкие всхлипы, и неожиданно всё прекратилось.

— Вика? — ещё раз спросила Элина и отскочила от двери.

Кабинка открылась, и оттуда вывалилась бледная помощница босса. Её ресницы были влажными.

— Эй, это же туалет в крупной корпорации, он видывал и не такое, — Элина не могла понять причины состояния Клячкиной, а вглядевшись в глаза на мокром месте, произнесла: — Ну да, это смешно…

Но потом осеклась и медленно подошла к Вике, которая тем временем замерла и смотрела на своё отражение. Элина толкнула двери кабинок, убедившись, что они пусты, вытолкала зашедшую было сотрудницу из туалета с громкими ругательствами, а затем подошла к девушке.

— Ты чё? Запала на Святика?! — спросила она и повернула её к себе, чуть встряхивая.

Клячкина побледнела ещё больше. Она смотрела на подругу с мольбой.

— Он же… кобель, — проговорила черноволосая.

Вика ещё раз всхлипнула.

— С ума сошла! — прошипела Элина.

— Я не думала об этом, вернее, я думала, но поняла… я только сейчас поняла, — тихо проговорила девушка.

— Это пройдёт, — сказала Элина словно вынесла приговор. — Ты мало от него получаешь?! Дерьмо ешь каждый день огромной ложкой!

Вика пожала плечами и отвернулась к умывальнику.

— Подожди, — вскрикнула Элина, предположив, — ты — мазохистка?

Вика умылась и, посмотрев на подругу, побледнела ещё больше.

— Он тебе нужен? — проговорила гот, смягчаясь. — Такого мужчину так просто не взять.

Элина показала рукой на Вику.

— Мне так не смочь… наверное, — с сомнением пропищала девушка.

— С ума сошла, — со вздохом глубокого отвращения проговорила Элина. — Упаси тебя Небо так познакомиться…

Элина отошла от Вики и с сомнением осмотрела её. Клячкина почувствовала себя голой.

— М-да, — выдала она приговор. — Я тебе уже говорила, что твоя одежда…

— А что с ней не так? — спросила недоуменно Страшила.

— Всё не так, я уже говорила. Сколько тебе платит этот? — спросила Элина и, узнав, присвистнула. — Он упырь и жмот.

Вика тяжело вздохнула.

— А сбережения? У тебя есть сбережения? — спросила без надежды в голосе Элина.

Помощница просияла и часто, утвердительно закивала головой.

— Рискнуть хочешь? — спросила голосом на пониженных тонах Элина.

Клячкина с сомнением посмотрела на неё, скоро проговорив:

— Если это не связано с криминалом.

— Дорогая, — рассмеявшись, произнесла та и прищёлкнула пальцами. — Мой папка — финансовый гений, к нему так и липнут деньги, ценные бумаги и прочее, и я приношу удачу, тоже.

Она сверкнула зелёными глазами и улыбнулась.

— Пошли, — предложила та, крепко обнимая Вику за талию, — зарегистрирую тебя на InteractiveBrokers.

Вика знала, что это. И это был риск. То, что всегда избегала Клячкина, то, что решила попробовать сейчас.

По проводам телефонной связи.

— Когда Вы сможете вернуться? — проговорил хрипловатый женский голос, выпуская клубы душистого клубничного табачного дыма.

В трубке послышался лёгкий вздох.

— Вы слишком нетерпеливы, — низкий мужской голос был полон скрытой насмешки.

— Напротив, я слишком долго ждала, — женщина пыталась держать себя в руках.

— Всему своё время, давайте придерживаться изначального плана и не гнать лошадей впереди повозки, — увещевал мужчина.

— Я поверю Вам и подожду ещё, но ведь и Вы должны знать, что время играет и против Вас, — произнёс глубокий женский голос, и на том конце провода повесили трубку.

— Прекрасно осознаю, — проговорил мужчина и с шумом отбросил от себя телефон.