Навязанная жена

Злата Романова (2022)

Он все время смотрит, поедает меня глазами, но никто этого не видит или предпочитает не замечать. В доме своего мужа я не невестка, а навязанная старейшинами нахлебница, под одной крышей с которой муж не провел ни единой ночи, предпочтя уехать в столицу. Подальше от меня и от вынужденного брака, заключенного во имя сохранения мира между семьями, которые истребляли друг друга уже три поколения из-за кровной вражды.И только он — дядя моего мужа, не просто терпит, а безумно жаждет моего общества. Его намерения порочны, а мысли грязны. Он почти перестал сопротивляться своему греху, и я до смерти боюсь его. Потому что один его взгляд выражает больше, чем тысяча слов.

Глава 4

— Иди, готовься, — говорю я Зарине за завтраком через пару дней, убедившись, что у Дады нет планов на меня. — Поедем в банк.

Она замирает от моих слов, а потом, никак не отвечая, продолжает мыть посуду.

— Ты не слышишь меня?

— Слышу, — вздыхает она таким тоном, словно я неимоверно надоедаю ей. — Мне надо сначала убраться после завтрака.

— Какие же вы, женщины, зануды, — бормочу я, допивая свой кофе.

Жду ее добрых два часа, пока Зарина, наконец, не стучит в дверь моей спальни.

Я сам давно готов, так что сразу же беру ключи и телефон, а открыв дверь и увидев, что она накрашена, выпадаю в осадок.

— Я готова, — сообщает Зарина, не глядя мне в глаза, и отвернувшись, идет к лестнице.

Я же, как идиот, прилип взглядом к ее покачивающимся бедрам, которые облегает тонкая ткань белого платья с синими цветочками. Зарина нарядилась. Я впервые вижу ее не в домашнем, и она настолько красива, что в это почти невозможно поверить. Я ведь понимал, что даже без макияжа она красавица. Очень редкое явление от природы, если только не помочь себе услугами косметологов. Но кто же мог знать, что немного усилий и она может быть до умопомрачения великолепна? Настолько, что я даже потерял дар речи.

Иду за ней и когда она садится на заднее сиденье машины, едва ли не скриплю зубами. Но приличия не позволяют молодым девушкам ехать рядом с мужем или его родственниками. Не то, чтобы эта зануда села бы рядом со мной в любом случае. Зато у меня появилась возможность наблюдать за ней в зеркало заднего вида, когда мы останавливаемся на светофорах.

Когда мы входим в здание банка, я замечаю взгляды, которые люди бросают на нее и понимаю, что не сошел с ума и не преувеличил ее привлекательность. Даже женщины не могут сдержаться, но их взгляды скорее неприязненные. Женский пол не приемлет конкуренции и не любит красавиц, это данность. Зарина же, словно ничего не замечает.

Мы довольно быстро заканчиваем свои дела, благодаря шустрому сотруднику банка, который так и норовит пофлиртовать с Колючкой, но она так холодно отвечает на все его вопросы, что мне даже не приходится вмешиваться. Эта девушка вымораживает одним взглядом или тоном.

Садимся в машину и я направляюсь в сторону небольшого торгового центра премиум-класса. Зарина молчит, глядя в окно, и только когда я заезжаю на подземный паркинг, напрягается.

— Мы разве не домой? — испуганно спрашивает она.

— Мне нужно кое-что купить, — улыбаюсь я. — Пойдем.

— Я подожду вас здесь.

Выйдя из машины, я открываю ее дверь, не оставляя ей выбора.

— Выходи, Зарина. Мы не задержимся.

Она смотрит на меня, поджав губы, но уступает и послушно идет за мной к лифтам. Заходим вместе с двумя девушками, которые бурно что-то обсуждают, не обращая внимания на окружающих, и поднимаемся на третий этаж. Там располагается один из моих любимых ресторанов.

— Пойдем, — говорю осматривающейся кругом Зарине, направляя ее в правильную сторону.

Она молчит, когда мы заходим в ресторан и садимся за столик, но по ее лицу я понимаю, что внутри моя зануда вся кипит.

— Тетя велела мне приехать домой как можно быстрее, — наконец, не выдерживает она.

— Расслабься, она не знает, что мы уже закончили. Пообедаем, заберем мою покупку и поедем. Вот, посмотри меню.

Наши взгляды встречаются и она не выдерживает. Опускает глаза и берет меню, листая страницы подрагивающими пальцами. Я же любуюсь тем, как синий платок обнажил часть ее волос, немного сползя вниз. Одна прядь касается белой щеки с едва заметным румянцем, и я ловлю себя на мысли, что хочу прижаться к ней губами. Весьма невинное желание, учитывая, какие фантазии меня обычно посещают относительно Зарины.

Мы делаем заказ и я предпринимаю попытку разговорить ее.

— Пользуешься телефоном?

— Да, — отвечает односложно.

— Позвонила родным?

— Да.

— Как они?

— Хорошо, спасибо.

Вот ведь злючка упрямая!

— Сколько тебе лет, Зарина? — задаю личный вопрос и это заставляет ее поднять голову от столешницы.

— Двадцать два.

И уже вдова. Во сколько же она вышла замуж в первый раз?

— Ты училась где-нибудь?

— Нет.

Я уже теряю терпение. Такое ощущение, словно она на допросе.

Приносят наш заказ и я прекращаю попытки поговорить с ней, сосредоточившись на том, как она ест. Наблюдать за ней само по себе большое удовольствие. Зарина на удивление грациозна. Она сидит, выпрямив спину, и методично нарезает свою рыбу маленькими кусочками, аккуратно отправляя их в рот и вытирая губы салфеткой.

Эти чертовы губы…

***

Я чувствую себя очень неловко, сидя перед дядей Васима в ресторане. Он весь день сводит меня с ума своими бесстыжими глазами, которые мне хочется выколоть вилкой, на которую я нанизываю кусочки рыбы.

Еще и задает бесконечные вопросы, словно не понимая, что я не в настроении с ним беседовать. Пусть я веду себя грубо, но и он не образец добродетели.

Как только мы заканчиваем есть, Максуд оплачивает счет и мы выходим из ресторана. Он ведет меня прямо к мужскому магазину одежды и я очень не хочу туда заходить, потому что не вижу внутри ни одной женщины, кроме консультанта, зато там есть много покупателей-мужчин.

— Я подожду здесь, — твердо говорю Максуду, садясь на диванчик в холле, прежде чем он успеет возразить.

— Я быстро, — вздыхает он, прежде чем исчезнуть за дверьми магазина.

Достаю из сумки пудреницу и поправляю платок. Декоративная косметика у меня еще осталась, потому что дома я ею не пользуюсь, но на выход обязана выглядеть красиво, как и при приеме гостей, потому что на этом настаивает свекровь. Крашу губы, чтобы она не заметила съеденную за обедом помаду, и проверяю время на телефоне. У меня был порыв поблагодарить дядю за подарок, когда он сегодня спросил, пользуюсь ли я им, но мне не хотелось побуждать его к разговору.

— Привет.

Удивленно смотрю на остановившегося возле меня мужчину, пытаясь понять, кто это. Не иначе, как знакомый.

— Здравствуйте! — отвечаю вежливо, силясь вспомнить человека, который присаживается на соседнее кресло с таким видом, будто мы знакомы.

Он молод, не старше тридцати, и довольно симпатичен. Одет в дорогую одежду, на запястье часы, как у Дады. Явно из нашего круга. Может родственник Васима? У него много родни, я не всех запомнила, так как некоторых видела лишь однажды.

— Ты одна здесь?

— Нет, с дядей, — отвечаю я.

Мужчина осматривается.

— Он рядом?

— Да, в магазин зашел. Хотите подождать?

— Зачем? — удивляется он.

Я тушуюсь.

— Как тебя зовут, милая девушка? — переходит в наступление мой собеседник, и я с опозданием понимаю, что никакой это не знакомый, а просто парень, решивший познакомиться.

— Извините, я думала вы родственник моего мужа, — вежливо улыбаюсь ему. — Видимо, обозналась.

— Так ты замужем? — сникает он.

— Замужем, — отвечает за меня, вернувшийся Максуд. — Не повезло тебе, брат.

Тот встает и пожимает плечами с сожалеющей улыбкой.

— Не повезло. Что ж, счастливой семейной жизни!

Я боюсь, что Максуд может подумать, будто я флиртовала, но он не выглядит сердитым.

— Пойдем? — говорит обычным тоном и направляется вперед, неся в руках сумку с логотипом дорогого бренда.

Иду за ним, чувствуя, как горят щеки от смущения, и кляня себя за глупость. Со мной так давно никто не знакомился, что я не поняла, чего хочет этот парень. Как можно быть такой несообразительной?

— Не парься, к хорошеньким девушкам всегда подходят знакомиться в таких местах, — усмехается Максуд, видя мое состояние.

Я ничего не отвечаю, а когда мы подъезжаем к дому, сразу же бегу наверх — переодеваться, чтобы приступить к готовке. Свекровь ругает меня за задержку, но я этого ожидала, так что не принимаю близко к сердцу. Я вообще многое научилась пропускать мимо ушей, потому что объективностью ее речь и не пахнет, а переживать из-за того, что нельзя изменить — лишь гробить свои нервы и здоровье.