Глава 7
Тарасенко очнулся, открыл глаза, посмотрел прямо перед собой. Он что-то видел, но не смог понять что именно. Тарасенко застонал, поморгал глазами, посмотрел по сторонам. Он лежал в каком-то незнакомом помещении рядом с людьми в одежде защитного цвета. Он присмотрелся к их лицам. К своему удивлению Тарасенко увидел, что это не просто какие-то посторонние, совершенно незнакомые ему люди, а его товарищи, с которым он отправился на задание. Удальцов, Ефимов, Старков и даже капитан Кожухов тоже был здесь. «В плену! — пронеслось в мозгу Тарасенко, — Точно в плену, где же еще. Но кто нас взял в плен?» — он попытался подняться, но не смог. Его руки и ноги, словно приросли к телу. Тарасенко наклонил голову, осмотрел себя. Пальцы шевелились, но поднять руку или ногу он не мог.
Помещение, в котором находился Тарасенко вместе со своими боевыми товарищами, было странным и ни на что не похожим. Ничего подобного в своей жизни сержант Тарасенко не видел. Его товарищи лежали на полу, и Тарасенко не сразу заметил, что кисти их рук срослись вместе, а ноги слились с полом.
— Что за хрень, — пробормотал Тарасенко, энергично моргая глазами.
Но зрение сержанта не подвело. Руки и ноги его товарищей, действительно, срослись. Но это было, пожалуй, не самое страшное и ужасное. Левый глаз Старкова каким-то образом вытянулся и сросся с правым глазом Ефимова. Голова Удальцова раскололась на части, и приросла к стене помещения. Тарасенко видел, как пульсирует кровь в мозгу Удальцова, и ему стало не по себе.
«Мерещится, наверное, — подумал он, — Ударился башкой или надышался чего — нибудь. Сейчас полежу немного и все пройдет», — Тарасенко расслабился и стал ждать, когда пройдут странные галлюцинации.
— Тарасенко, ты что ли? — неожиданно услышал он голос капитана Кожухова.
— Я товарищ, капитан! — обрадовано воскликнул Тарасенко, пытаясь резким движением подняться. У него ничего не получилось, только руки и все тело пронзила боль.
— Лежи, не дергайся, — предупредительно проговорил Кожухов. Все равно ничего не получится.
— Где мы, товарищ капитан? Как вы сюда попали? Что случилось? Я думал, вы в подъезде.
— Вот как, — с иронией проговорил Кожухов, — А мы думали, что ты вернешься к нам с помощью.
— Извините, товарищ капитан. Они встретили меня в коридоре. Я пытался отбиться, но не сумел. Там еще кто-то был. Я с кем — то разговаривал, — Тарасенко наморщил лоб, пытаясь вспомнить, с кем именно он повстречался в коридоре, но не смог вспомнить ни женщину, ни маленькую девочку, — Потом потерял сознание.
— Ясно, — проговорил Кожухов, выслушав сбивчивый рассказ сержанта, — А мы утонули в подъезде.
— Как утонули? — не поверил Тарасенко, — В воде, что ли?
— Если бы в воде, — ответил Кожухов, — Со всех стен полилась какая-то густая жидкость. Мы даже не успели выбраться на лестничную площадку, как все пошли ко дну.
— В коридоре ничего подобного не было. Никакой жидкости я там не видел, — проговорил Тарасенко, стараясь не смотреть на расколотую голову Удальцова.
Кожухов заметил его взгляд.
— Да, — проговорил он, — Удальцову не позавидуешь.
— А что это с ним, — Тарасенко облизал языком пересохшие губы.
— Не знаю. Когда очнулся, он уже был таким. Но он живой. Дышит. Иногда даже что-то бормочет.
— Это как? У него же рот разорван на части.
— Не знаю, но бормочет. Из горла вылетают какие-то звуки. Если не нравится, лучше не смотри, — посоветовал капитан Кожухов.
— Не буду, — согласился Тарасенко, — и какое-то мгновение лежал молча.
Кожухов тоже молчал.
— Товарищ капитан, — снова заговорил Тарасенко.
— Чего тебе, сержант, — вяло проговорил Кожухов. Теперь, когда сержант Тарасенко был вместе с ними, и не было никакой надежды на спасение, Кожухов понял, что их никто искать не будет. Впрочем, даже если бы Тарасенко и выбрался из здания, все равно их бы никто не нашел. Скорее всего, они все давно уже находятся в каком-то другом месте.
— Кто это был? Мы что, в плену?
— Похоже на то.
— Как думаете, кто они? И что с нами будет?
Капитан Кожухов посчитал, что нет смысла скрывать правду от сержанта.
— Пришельцы, сержант. Мы в плену у пришельцев.
— У настоящих? — не верил Тарасенко.
— К сожалению, да. У самых настоящих пришельцев. Похоже, это единственное, чем мы можем гордиться. Мы попали в плен не к азиатам каким-то, а к настоящим пришельцам.
Тарасенко молча обдумывал слова капитана. Несмотря на последние события, в пришельцев он почему-то не очень верил. Он полагал, что их захватили переодетые люди.
«Наверное, выкуп потребуют, — печально подумал он, — Мои родаки не потянут. У них нет ни долларов, ни евро. Похоже, подохну здесь, и никто даже не узнает, где моя могила», — Тарасенко вдруг стало очень жаль себя. Ему вдруг стало ясно, что спасения им ждать неоткуда.
— Хана нам, товарищ капитан, — тихо проговорил он.
— Ты чего сержант. Все будет в порядке. Выберемся. Мы же спецназ, — стараясь говорить бодро сказал Кожухов.
— Ага, выберемся. Разве что на тот свет, — угрюмо ответил Тарасенко и закрыл глаза. Говорить ему больше не хотелось. Он уже сожалел, что в коридоре смалодушничал и не застрелился.
— Не говори ерунды, Тарасенко. Мы живы, и это главное. Все будет в порядке. Вот увидишь.
Сержант Тарасенко лежал с закрытыми глазами и не слушал своего командира. Он вспомнила свое родное село, и представлял, как выгоняет в поле своих коров. Они громко мычат, в небе поют птицы, ярко светит солнце. На душе у Тарасенко весело и радостно. Даже петь охота. Тарасенко от неожиданно нахлынувших воспоминаний о родном селе, чуть не расплакался.
— У меня граната, — неожиданно проговорил он, — В кармане. Почему-то не забрали. Попробую дотянуться и подорву здесь все. Вы как хотите, но в плен я не сдамся.
Мгновение Кожухов молчал.
— Ладно. Действуй, сержант, — разрешил он.
Взорвать гранату, Тарасенко не успел. В помещении появились странные существа. Они молча обступили людей, и начали с ними что-то делать.
Капитан Кожухов и сержант Тарасенко снова потеряли сознание.
