Регул

И. Байкова

…я попадаю в небесное измерение, где знакомлюсь с небожителями и принимаю предложение стать одной из них. Вскоре выясняется, что быть небожителем – это не только потягивать амриту на облачке, но прежде всего – духовно расти и регулировать жизнь на Земле: сводить и разводить людей, составлять их судьбы, посылать испытания. Звучит заманчиво, но сперва мне нужно испытать все на себе в интенсивно-ускоренном курсе. Справлюсь ли я или же отправлюсь обратно на Землю простым человеком..?

Глава8. Небо Медитации. Сладкие грезы. Сжигающий стыд

Ночевала я у София в ту ночь. Едва дотащившись к себе под мост, я почувствовала, что в одиночестве провести здесь время до утра я буду не в состоянии. Было тяжело, хотелось с кем-то поделиться своими переживаниями, чтобы просто поняли и были рядом. Застала я его на балконе за удивительным делом. Его перекрещивающиеся потоки неба напоминали волны в шторм: дул сильный ветер, облака стали темными, из них пошел ливень, который заметил меня и щедро угостил своею влагой. Потоки воды напоминали водопады, распространяющиеся во все стороны и во все направления. Я вскарабкалась по влажным густым облакам на балкон к человеку, который уже стал мне здесь близким, хоть и виделись мы всего один раз. Последнее облачко, на которое я наступила, взорвалось, как воздушный шарик с водой, и я бы упала, если бы Софий не подхватил меня за руку и не вытащил к себе на сухой теплый балкон.

— Осторожнее, моя дорогая, ты не совсем вовремя. Впрочем, я уже свое дело сделал, дальше оно тут без меня справится, — сказал мудрец и пригласил меня присесть на его гладкий оливковый стул.

— Я вновь в озадаченном состоянии, что же ты делаешь на этот раз? — сказала я, садясь.

— Нужен дождь. Пришло время им заняться. А то, что небо такое мрачное, — это я для разнообразия. Да и знал, что ты придешь, уверен, твоему настроению в унисон подходит именно такая погода.

— То есть, когда тебе грустно, ты заливаешь людей водой и взбиваешь тучи? — удивилась я и покачала головой, — Да! Я бы тоже так на земле хотела. О! А, если бы Владимир Владимирович бы расстроился? Айда молнией по коррупционерам!

— Именно поэтому, такими вещами люди не занимаются. Земля давно бы с оси сошла, — сказал Софий и набрал побольше воздуха в легкие, затем выдохнул в сторону одного из облаков, и оно с легкостью воздушного шара полетело далеко вперед, не теряя времени, по дороге продолжало поливать. — Как твое испытание?

— Отвратительно. Варварство какое-то, — с возмущением сказала я.

— О, что же я за хозяин такой, совсем забыл, может тебя угостить чем? Чай, плюшки?

Я, скрестив руки на груди, в ответ отправила ему лишь возмущенный негодующий взгляд.

Софий рассмеялся и достал из шкафа две маленькие прозрачные чашки, больше напоминающие стопки с ручками и разлил по ним некую жидкость.

— Ты не обижайся, моя маленькая. Не будь столь серьезна. Это испытание дали вам не для того, чтобы поиздеваться или уткнуть носом в ваши слабости. Мы все это проходили, и я — в том числе. У нас тогда вообще стол поехал! Один из нынешних Чистейших между прочим своим пузом стол и перевернул, то еще зрелище было, — радостно вещал Софий, глядя куда-то вдаль с улыбкой.

— Вы прошли все испытания и стали Чистейшим?

— Ну, сначала испытания, потом я был представителем одной из семей. А потом, да, стал Чистейшим.

— Софий, когда я справилась с заданием, почти сразу после меня трое ребят, которые сидели рядом со мной, тоже справились. Странно, верно?

— Не странно, а закономерно. Дело в том, что все мы связаны. И совершая очень добрый и очень хороший поступок, мы тем самым влияем и на окружающих. Бывает территориально, а бывает и так, что, когда мы принимаем мужественное решение, это отражается и на человеке, находящемся за сотни миль от тебя. Здесь уже другая связь. У этого человека появляются силы и вдохновение бороться. Скоро ты сама все узнаешь об этом.

Моя рука машинально взяла чашку с жидкостью, и я опустошила содержимое. Желудок заурчал, вздутость и тяжесть прошли, как по волшебству. Тошнота отступила, и я вновь почувствовала себя хорошо.

— Спасибо большое за жидкость, это то, что нужно.

— Это будет наш с тобой маленький секрет, — подмигнул мне Софий.

— Получается, переборов жадность я спасла не только себя, но и поспособствовала спасению других?

— Да, Ассемита. Пусть сознание этого будет вдохновлять тебя в твоих дальнейших испытаниях.

***

Утром за мной пришел веселый Ирвин. Я была очень рада его появлению, потому что от него исходило какое-то радостное спокойствие и легкая настроенность на рабочий лад. Я в порыве воодушевления даже обняла его, в ответ он меня сильно прижал к себе, и я лишний раз убедилась, что он очень открыт и искренен.

— Как у тебя дела? Я слышал, ты вчера быстрее всех справилась с заданием, поздравляю! — похлопал он меня по плечу и показал в руке серебряное кольцо, — Это тебе! Давай руку.

Я присмотрелась к кольцу. Оно было достаточное широкое. На нем барельефом были выделаны люди, которых вел человек с вырванным сердцем, которым освещал дорогу. Все было крошечным, но невозможно было не узнать великого Данко.

— Очень красивое кольцо. Но у меня ощущение, что мою роль слегка переоценили…

— О! Наш гравер большой романтик. Когда предыдущие новички проходили это же испытание, он изготавливал кольца с изображением Георгия—Победоносца.

Ирвин, как и в прошлый раз был в отличном настроении. Его походка была так легка и раскрепощена, а взгляд так открыт, что было видно, — у него на душе все цветет. Чудо, что за человек! Тут я вспомнила, что меня давно мучил один вопрос:

— Ирвин, почему ты не можешь быть всегда моим сопровождающим? Мне с тобой очень комфортно.

Ирвин немного убавил вибрации своего веселого состояния и стал серьезнее, в голове осуществлялся некий мыслительный процесс.

— Я не уверен, что должен тебе это говорить. Понимаешь, нас распределяют Чистейшие или более «зрелые» Синие, я, увы, в этом вопросе лишь исполнитель. Твой главный сопровождающий — Шон. Когда он занят, я заменяю его, но скоро он будет с тобой на постоянной основе. У него больше ответственности, чем у меня, поэтому тебя курируем то я, то Студент. И я всегда рад этим моментам, — улыбка снова вернулась на его молодое лицо.

— Меня что-то пугает в Шоне, не могу объяснить почему, но есть некое отторжение.

— Доверять ему можешь спокойно, даже на меня не стоит так рассчитывать. А вообще не обращай внимания, главное — испытания пройти.

— У меня ощущение, что в прошлом у нас был какой-то конфликт, но я не помню, какого характера. Да и Софий посоветовал мне держать с ним дистанцию. Раз так, почему нельзя его отстранить? — продолжала я гнуть свою линию, рассчитывая хоть на какую-то информацию.

— Чистейшие испытывают его, — шепотом сказал Ирвин и тут же перевел разговор на другую тему, а я мысленно отложила эту фразу в папку «Для раздумий».

Пока мы шли молча, беспокойство не замедлило себя ждать. Тревога стала мучить меня тем сильнее, чем ближе мы были к месту испытания. Страх твердил мне, что я провалюсь, не справлюсь. А после полученной награды, за это мне будет вдвойне стыдно. Теперь очень не хотелось потерять лицо перед Регулами, а прежде всего перед собой. Мне даже хотелось избежать испытания, лишь бы не провалиться. Со мной творилось что-то неладное. Неверие в себя якорем тянуло меня мимо открывающихся возможностей.

Я взглянула на Ирвина. Он шел рядом и казалось, что взошло солнце. Заряд радости и простодушного веселья, энергия, — делали его таким воздушным и легким. Я чувствовала, что рядом с ним я могу быть любой — и меня не осудят.

Я задумалась. Бывают люди, при появлении которых нам хочется вжаться в кресло и стать хамелеоном. Притвориться немым или оглохнуть. Будто у таких людей через плечо перекинут огромный мешок с валами тяжкого груза жизни. У них все всегда непросто, любая задача окрашивается в проблему, которую скорее всего не решить. Груз так давит на плечи, что ноги по колено проникают в землю, и человек гордо идет по тропе жизни, всем своим видом говоря: «Я несчастен, мне больно и тяжело. Но я стойко терплю оплеухи судьбы и даже почти не жалуюсь». Пожалуй, это отчасти про меня.

А бывают люди другие. Они улыбаются, шутят, неудачи воспринимают с юмором и иронией. Жизнь бурлит в них, как поток горной реки, который, выплескиваясь за берега, задевает окружающих и тем становится неловко от собственной зажатости. Вот и Ирвин был таким. Человек с заточенным в нем солнцем, лучи которого пробивались сквозь его глаза и улыбку. И вдруг все мои мрачные мысли и тревога, страхи и желание сдаться куда-то сдулись. Внутри стало просто и радостно. Появилось настроение на дело и азарт к жизни. Все опасения превратились в адреналин любопытства и желания попробовать что-то новое.

— Как ты это сделал? — с лицом полным восхищения сказала я.

— Что именно? — поднял он брови.

— Не притворяйся, что ничего. Я всегда слежу за тем, какие чувства испытываю и ищу их причины. Как по щелчку пальцев прошло все волнение и появился энтузиазм к прохождению испытаний! Ты просто целитель! — я смотрела на зардевшегося Ирвина, как сын смотрит на отца, когда тот впервые на рыбалке поймает огромного леща.

— Спасибо, я рад, что помог тебе справиться с волнением и поднять боевой дух. У представителей Синих Регулов есть свой индивидуальный дар. Позже ты все узнаешь. Но сейчас тебе лучше собраться с мыслями и сосредоточиться на задании.

Через несколько минут мы поднялись на восьмое небо и вопреки всем моим ожиданиям здесь не было ничего подобного, чем мы услаждали взор на остальных этажах неба. Это было просто небесное пространство. Ярко голубое небо, большие кучевые облака, живущие своей жизнью, перетекающие и меняющие свои формы в одночасье. У меня приятно закружилась голова и расслабилось тело. Ирвин, придерживая меня за руку, бережно усадил на одно из облаков и посоветовал подобрать под себя ноги в позу «лотоса». Облако оказалось твердым и упругим, а внешне напоминало большую таблетку. Я сделала, что от меня требовали. У меня легко получилось сложить ноги. Будет забавно, если сейчас нас начнут учить медитации, — это точно не для меня. Долгие сидения без реального дела, и эти всякие дыхания мне видятся скорее самовнушением, — человек думает, что становится лучше, а на деле это лишь фантазия, скрывающая правду. Разумнее найти себе полезное занятие, чем заниматься подобной ерундой. Хотя, возможно, я чего-то не понимаю и попросту не хочу тратить силы на то, чтобы в это вникать. Проще объяснить себе, почему я не хочу в это верить и остаться со своим, вероятно, стереотипным мнением.

Новичков рассаживали так же, как и меня. Всех усаживали на разных уровнях — кого-то повыше, кого-то пониже, чтобы каждого было четко видно. Мое внимание обратилось в сторону лысого мужчины с короткими ногами, который очень усердно и настойчиво пытался скрутить их должным образом, но те выскальзывали и принимали свое привычное положение. В какой-то момент он рассердился и почти сложил ноги, но не рассчитал наклон корпуса назад и свалился с облака. К счастью, падал он недолго, всего метра три, и то в белый хлопок облаков. Его почти стало не видно и только несколько перышек облачной материи летало над тем местом, куда мужчина занырнул. Вскоре к нему поспешил его сопровождающий Синий Регул и человек был усажен на свое облако по-турецки.

Недалеко напротив от меня я увидела на облаке девушку, что сидела со мной за одним столом, у нее были короткие рыжие волосы и веселые добрые глаза. Она также, как и я следила за этюдами мужчины и широко от этого улыбалась. Встретившись взглядами, мы поприветствовали друг друга кивком головы и улыбкой.

Череду моих мыслей остановил лишь чей-то взгляд издалека, который нежно касался моей кожи, и я посмотрела в ту сторону, откуда он доносился. Метрах в семидесяти от меня стоял Шон рядом с новичком. Зрение у нас здесь намного лучше, чем на земле, поэтому я четко видела его умные и немного грустные синие глаза, обращенные на меня. Я мигом испытала некую дрожь внутри себя: нежность, радость, грусть, и еще много разных чувств… Я отвела взгляд, а вернувшись вновь к тому месту, где он был, обнаружила лишь новичка. По моему сердцу разлилась сладкая тоска.

Когда на облаках-таблетках все новички покорно уселись, а представители семьи Синих покинули пределы восьмого неба, зазвучал голос Соля. Создавалось ощущение, что у меня в ушах были наушники, по которым вещал наш главный наставник, такой была подача его информации.

— Я рад видеть вас на сегодняшнем учении, ведь вы уже выдержали одно из испытаний, а это заслуживает внимания. Четверо новичков уже покинули пределы неба, отказавшись продолжать обучение здесь, а некоторые до сих пор не встали из-за стола… Так что вас уже меньше, но мы не стоим на месте и сегодняшний день будет полезным опытом для дальнейших испытаний. А теперь, закройте глаза, расправьте плечи. Постарайтесь сосредоточить свое внимание на одном объекте — на себе. Какими бы вы хотели видеть себя по прошествии всех испытаний? Как бы вы себя чувствовали, что бы изменилось в вашем характере, в вашей внешности? Держите эту мысль перед собой столько, сколько это возможно. Да, ваши мысли будут прерываться, уходить в другую сторону, захочется подумать о земном, помечтать, проанализировать что-то. Мягко возвращайте свое внимание к тому себе, коим хотели бы стать, каждый раз, когда заметите, что отвлеклись. И помните, это небо непростое. Приступайте.

Я закрыла глаза и решила представить себя частью семьи Красных. В руках сила. Внутри уверенность. Голова чистая. Я хладнокровна, упорна, смела. Интересно, мне придется сражаться? Убивать? А вдруг я окажусь слабой и буду главным позором всей семьи Красных Регулов? Передо мной замелькали картинки, как меня, опозоренную, поставили в центр круга доблестных воинов и, отобрав одежду и оставив голую, вновь приговаривают к уходу с неба. Я снова рождаюсь на земле ребенком, ничего не помню и все по тому же кругу. Эти мысли вызвали во мне снова беспокойство. Я должна представить себя какой хочу быть, это ведь так просто. Но тревога стала декларировать свое развитие событий. Теперь мне казалось невозможным держать одну картинку в голове, я уже была готова сдаться и даже не пытаться. Не знаю, откуда на меня нахлынул такой поток сопротивления, но лениться я не имела права. Я должна пробовать все-таки выполнить задание. Пусть у меня будет плохой результат, но это все же результат, а не ноль. Эта мысль меня успокоила.

Сидели мы долго. Мне все-таки удалось понять, какой бы я хотела себя видеть, но долго смотреть на себя в этом образе казалось скучным. Мыслишки так и чесались сформироваться в какую-нибудь идею, а голове не сиделось подумать о чем-нибудь интересном. Но, ладно. Я буду думать о том, о чем наставлено. И вот, я — уверенная в своих силах, спокойная, довольная жизнью, обладающая невероятным обаянием, как у всех Зеленых Регулов, иду по небу, а все окружающие с уважением смотрят на меня, ведь я совершила так много подвигов. Внешность моя стала безукоризненной и неотразимой. Светится не только моя одежда, но и вся я. О, а как бы ко мне стал относится Шон? Вот тогда бы он проникся интересом ко мне. Теперь это уже не закомплексованная, замученная волнениями девушка, теперь это сильная прекрасная женщина без изъянов.

— Ты очень изменилась с тех пор, как попала на небо, — с восхищением сказал мне Шон.

— Спасибо, — сдержано ответила ему я.

— Знаешь, я бы хотел с тобой поговорить, — загадочно сказал он мне, заглядывая в глаза, от чего мое сердце нежно согрелось, а голова стала кружиться.

— Поговорим, но сейчас мне нужно выполнять свой долг, — сказала я и ринулась вниз на землю.

Вечером после трудового дня мы случайно пересеклись на пустынном звездном небе. И вот, мы смотрим друг другу в глаза и пытаемся что-то сказать, ведь нужен какой-то словесный контакт… Но, на самом деле ничего не нужно. Все и так понятно. И вдруг порыв страсти соединяет наши губы. Да! Этот момент настал! Теперь самый красивый и недоступный мужчина на небе будет со мной. От этой мысли голова стала кружиться еще сильнее. Страсти не сиделось внутри, ей нужно было вырваться наружу и увлечь меня за собой. Так, светящаяся одежда падает рядом, и я, наконец, могу упиться тем нектаром любви, по которому я так долго мучилась жаждой. Его рука касается моей обнаженной талии. Как же это приятно! А я…

Конец ознакомительного фрагмента.