Опыт моей жизни. Книга 1. Эмиграция

И.Д., 2007

«…Интересно положить под лупу любую человеческую жизнь и рассмотреть ее по атомам и молекулам. Затем взглянуть на полотно той же жизни с большого расстояния. Ведь жизнь человека, как живое растение: смотришь со стороны – как будто зеленый листок, а под микроскопом… совсем по-другому каждая клетка этого листка открывается…»

Познай самого себя — и ты познаешь мир.

Демокрит

Предисловие

«Опыт моей жизни».

Это роман? Или автобиография? Микро — и макросъемка одной человеческой жизни. Неважно, моя это жизнь или чья бы то ни было. Просто человека.

Интересно положить под лупу любую человеческую жизнь и рассмотреть ее по атомам и молекулам. Затем взглянуть на полотно той же жизни с большого расстояния. Ведь жизнь человека, как живое растение: смотришь со стороны — как будто зеленый листок, а под микроскопом… совсем по-другому каждая клетка этого листка открывается.

Роман — как-никак — это вымысел, даже если он во многом основан на реальных событиях. Во многом… но не всецело. А это очень важно, так как в жизни всякая мелочь, каждая деталь, на первый взгляд ничего не значащие, играют огромную роль.

Чтобы создать по-настоящему достоверную картину, нельзя придумывать. Правда жизни — вот в чем реальная ценность. Я пишу роман, но роман документальный. Все факты, события, люди — достоверны. Малейший вымысел нарушит жизненную правду. А именно она — жизненная правда — самое ценное в моем романе.

От начала и до конца, сколько мне удастся держать фонарь и лупу, освещать и рассматривать под увеличением все движения, все процессы роста и видоизменения, происходящие со мной в течение данной мне одной жизни. Здесь и психология, и физиология, и влияние окружающей среды, и возрастные изменения… в постоянной динамике: ведь в реальной жизни все это вступает во взаимосвязь, все — важно.

При современном бурном темпе жизни все меньше остается времени и возможности развлекать себя чтением художественной литературы, которая как-никак есть продукт авторской фантазии. Читатель XXI века чересчур практичен, чтобы просто развлекаться, и «сам с усами», чтобы позволять себя воспитывать. Наступили времена, когда даже художественная литература не может оставаться на уровне интересной, увлекательной, иногда исподволь воспитывающей тебя сказки.

Практическая польза, применимая в реальной жизни, — вот основной мотив современного читателя, протягивающего руку к книге как к источнику информации.

Для тех, кого природа одарила пытливым умом, этот документ человеческой жизни может оказаться ценным учебником. Читатель получает уникальную возможность: «прожить» целую жизнь за две-три недели, проанализировать ее и приобрести неоценимый опыт.

P. S. Поскольку речь в этой книге идет о реальных людях и реальных событиях и многие из тех, о ком пойдет речь (в этом и последующих томах), живы и сегодня, а имена некоторых, включая имя автора, широко известны в России, во избежание нарушения конфиденциальности, все имена изменены, а автор ограничится лишь инициалами —

И. Д.

* * *

Я пришла в этот мир для того, чтобы оставить после себя какой-то след…

Жизнь человека — скоропортящийся продукт. Уходя, я должна оставить что-то такое, что смогло бы оправдать мою смерть. Иначе, какой смысл в этой жизни?

Когда-нибудь я умру. Ничего против этого придумать невозможно. Нужно принимать это спокойно и философски. Но пока я жива, я должна создать в течение своей жизни что-то такое значимое, светлое, красивое, что останется после моей смерти, никогда не умрет. Тогда моя смерть уже не будет иметь значения.

Продукт моего труда — след моей жизни — останется и будет согревать многие поколения живущих на этой Земле. Мои работы будут влиять на человеческие жизни (так же, как мои любимые писатели повлияли на мое становление, на мою жизнь). Я останусь жить в сердцах людей (так же как мой Толстой живет в моем сердце). Я буду неотъемлемой частью их жизни (так же как Пушкин или Окуджава — неотъемлемая часть нашей жизни). Значит, я не умру.

Если мне удастся создать что-либо, что не умрет с моей смертью, а, оставшись после меня, будет зажигать в людях искры любви, — значит, я не даром жила. Значит, жизнь моя имела смысл.

Надо торопиться, пока смерть еще не пришла! Это неважно, что мне пока только 14 лет. Ведь неизвестно, сколько мне осталось жить. Лермонтов умер в 26 лет, Пушкин — в 37, Толстой — в 82. Кто знает, сколько отпущено мне? Нужно быть готовой в любой момент. Нужно торопиться! Нужно помнить всякую минуту, зачем я здесь. Я здесь — гость. Но у меня есть миссия.

Из записей в дневнике 1979 г.