16:45
— Как тебе Альвина? — спросил наконец Савва.
Альвина, ушедшая помогать Замиле по кухне, пока в работу не включилась. Она стояла на крыльце дома, мечтательно смотрела поверх забора на желтую улицу и пускала клубы табачного дыма. Длинная тонкая сигарета была зажата меж двумя пальчиками с цветным маникюром. Под желтым топом не было и намека на бюстгальтер. Загорелые бедра прикрывали рваные джинсовые шорты с обнаженными боками. Судя по этим голобедрым шортам, трусиков на Альвине также не было. «Голобедрая, — вспомнил Антон. — Так называли танцовщиц-лакедемонянок за их характерные наряды».
— Не знаю еще, — честно признался Антон. — Мало входящей информации. Да и на кой тебе мое мнение? Любишь — не гони от себя. Не любишь — скоро найдешь новую.
— Любишь? — Савва пожал плечами. — Да какая любовь в нашем возрасте? Удобство, привычка — это со временем, секс. Пафос, — как без него? — чтобы на люди выйти было не стыдно. Чтобы друзья — не ты, не ты, другие — завидовали. Забота какая-никакая. Вроде, справляется.
— Каждому Солнцу нужна Луна, — улыбнулся Антон. — Без маленькой Луны даже большому Солнцу иногда становится грустно…
— Эка ты загнул! Прибьем огонь? Замиля уже несет тарелки.
— Погоди минут пять-шесть, — остановил друга Антон. — Пока накроют, все будет готово.
Замиля с улыбкой несла стопку пустых тарелок для сервировки. Поверх тарелок позвякивали вилки и столовые ножи.
— Может, что помочь? — крикнула с порога Альвина.
Замиля кричать в ответ не стала — она всегда разговаривала негромко, находясь рядом с собеседником. Расставив тарелки, подруга Антона вернулась в дом. На крыльце что-то тихо сказала Альвине. Та кивнула, загасила сигарету о чугунные перила, выкинула в пепельницу (для гостей, хозяева не курили), после чего женщины скрылись за входной дверью.
— Вот теперь пора, — Антон кивнул на угли.
— Согласен, — ответил профессионал-кулинар и, взяв кочергу, принялся разбивать самые большие «валуны» и не прогоревшие еще поленца, чтобы те не вспыхнули в процессе готовки.
