Оккультист. Книга 2

Иван Снежный, 2021

Главный герой упорно пытался найти магию в серых буднях реальности. Сергей перелопатил кучу книг по оккультизму и магии, занимался таинственными практиками, но всё было тщетно. Магии не существует, это известно всем. Но вот однажды герой столкнулся с таинственным «чёрным человеком», который дал надежду на исполнение мечты. Цена оказалась высока. Новоявленный маг слишком поздно понял, что платой за обретённые возможности будет саморазрушение, отречение от ценностей прежней жизни. На что ещё герой готов пойти, через что преступить, чтобы удержать ускользающую силу? Ведь стремление к могуществу всё заметнее стирает человеческое лицо…

© Иван Снежный ℗ ООО «1С-Паблишинг»

* * *

Глава 1. Ложный апокалипсис

Насколько сильны в человеке устоявшиеся привычки? Нежиться в постели лишнюю минуту, игнорируя звонок будильника; есть бутерброды колбасой вниз; выпивать стакан воды после секса. Каждый из нас состоит из этих маленьких ритуалов. Но что, если отказаться от своих привычек, заменяя их одну за другой? Как быстро собственный разум воспротивится происходящему насилию? Мое терпение было уже на пределе. Я чувствовал себя не в своей тарелке. И дело совсем не в том, что приходилось стоять на голове, покачивая ногами в такт музыке. Проблема в бесполезности затрачиваемых усилий.

— Ниже! Тяни носок! — Из Павла получился отличный тренер, он умело выжимал из меня все соки. — Шире взмах!

После трех дней усиленных тренировок, я был готов сдаться. Магия разума пагубно действовала на мышцы и никакими упражнениями это не исправить. В тридцать лет мое тело превратилось в дряхлую развалину. Одышка, ломота в костях, давление, реакция на погоду — полный набор старческих немощей. Такова цена волшебства. Никто не может усидеть на двух стульях сразу. У меня, конечно, оставались два бодрящих зеленых леденца, но недолгое облегчение не решит саму проблему.

— Еще четыре подхода и передышка. Ускоряйся! — Мерзкая слабость растеклась по мышцам, вряд ли я столько выдержу.

Леденцы. Вещь, с которой все началось. Они манили своей силой и пугали побочными эффектами. Двадцать два кругляшка. Настолько мало, что проверять свойства на других людях слишком расточительно, а на себе — страшно.

— Шире махи, напрягай спину! — У меня сейчас хребет пополам сломается.

Без руководства Черного человека я стал слеп в магических вопросах. Иногда мне хотелось, чтобы он вернулся и вновь раскрутил меня в бешеной пляске смерти. Наверное, так выглядит стокгольмский синдром, когда жертва обожает своего мучителя. И все-таки странное создание в сюртуке приносило больше пользы, чем вреда. Я привык к тому, что он останавливал меня, давал советы в сложной ситуации. Несвоевременный вопрос, прогнавший из моей жизни потустороннюю сущность, разрушил все планы. Я совершенно не понимал, чего он добивался. Зачем помогал, почему мешал?

В нижнем ящике стола валялись три разных варианта отчета для Фонда по Черному человеку. Ни один из них я так и не решился отправить Наташе. С точки зрения организации, я все еще был объектом. Опасной тварью, готовой в любую минуту сорваться. И только это понимание сдерживало меня от активных экспериментов с магией разума. Я видел, что случается с теми, кто заигрался новыми возможностями.

— Перерыв две минуты. Выдыхай.

Вернувшись в вертикальное положение, я на дрожащих ногах поковылял к столу. Спина ощутимо хрустела. Плюхнувшись в кресло, я открыл папку с пометками. Нет, дело не в том, что я хочу сохранить свои магические навыки в тайне. Я не верю написанным в отчете словам. Творец он на самом деле или просто притворяется? Пока Черный говорил, все казалось логичным, но стоило созданию уйти, и стройная теория божественного рассыпалась, словно карточный домик. Его поступки в целом мелковаты для всевышнего. Какого дьявола Бог вообще забыл в третьесортном ночном клубе? Я не могу доверять существу, которое манипулировало моей памятью и даже не призналось в этом. Многолетнее изучение эзотерики научило меня везде искать подвох.

— Павел, а что Черный человек просил как плату за ответы?

— Самое ценное, что я способен дать. Он не уточнял. — Между подходами парень отжимался сам, и у него получалось куда лучше, чем у меня, даже дыхание не сбивалось.

— Вполне в его стиле. И ты согласился?

— Нет конечно. Насколько я знаю, никто из работников клуба не решился. Отдать нечто свое в обмен на пустые слова? Нашли дураков.

Жаль. Если бы кто-нибудь кроме меня задал вопрос, можно было бы сравнить поведение Черного. Снова тупик. Я грустно посмотрел на квадратную дыру в ковре и горсть пепла, оставшуюся от сгоревшей тумбочки. Последствия неудачных экспериментов с артефактной свечой. Едва не спалив весь дом, я смог выяснить довольно ценные подробности: вещи, подожженные огарком, невозможно потушить. Даже помещенные в ванну, наполненную водой, остатки мебели продолжали тлеть. Не знаю, из какого материала сделана коробка для артефакта, но только ее тонкие стенки сдерживали огонь. Причем сама свечка тухла довольно легко: достаточно на нее дунуть, поместить в пространство без воздуха или брызнуть водой. Зеленоватое пламя гасло, чтобы через тринадцать секунд загореться снова. Дальний угол комнаты весь залит воском. Самым обычным, насколько я мог судить. Холод волшебства исходил лишь от пламени свечи. Печальная участь ждет человека, подожженного этим артефактом.

— Время вышло. В стойку, на ковер! — Руки предательски задрожали, не разделяя его энтузиазма.

— Достаточно на сегодня, Паша, спасибо. И вообще, закругляемся со спортом. Позови мне Агафью.

Парень неодобрительно покачал головой, с его точки зрения это была просто лень. Обычная усталость новичка, которую нужно перетерпеть. Он же не ощущал прогрессирующий ревматизм и анемию конечностей.

— Не смотри на меня так, я превращаюсь в развалину. Пора это признать и идти дальше. — Только жалости от подростка сейчас не хватало.

— Результат будет, нужно уделять упражнениям больше времени и дать мышцам восстановиться. — Павел тяжело воспринимал бессилие фитнеса.

— К вопросу о времени, я так и не получил дневников колдуньи. Сколько еще ждать?

— Не надо, босс. Не заставляйте меня выбирать между вами. Пожалуйста. Играйте в свои игры, а я буду на подхвате. Мы же все на одной стороне. Хорошо?

Забавная оговорка, выходит, Агафья тоже что-то просила у него. Прекрасно знаю, кого он выберет, даже без чтения мыслей. Вчерашняя тренировка затянулась, и молодежь улеглась в большой комнате. Колдунья оказалась не из стеснительных, демонстрируя всем желающим настоящую животную страсть. Любовь это или нет, но чтобы проделывать такие кульбиты в постели, мне придется учиться пару веков. После произошедшего, ведьма окончательно перестала восприниматься окружающими как дитя.

— Ты все еще здесь? Агафью ко мне, быстрее!

Я намеренно не ответил на его вопрос. Полезно держать парня в небольшом напряжении. Расслабленный Павел быстро наглел, переходя границы дозволенного.

Подойдя к окну, я вгляделся в багряные тучи над Васильевским островом. Журналисты в сети соревновались в громких заголовках «Необычное явление природы», «Экологическая катастрофа», но все они были далеки от истины. С каждым днем цвет облаков больше напоминал кровь, а форма — воронку торнадо с Балтийским заводом в центре. «Алый Король» гневался.

Прошло трое суток после встречи с живым кораблем, требующим жертвоприношений. Однако обещанный покойным агентом Каином апокалипсис так и не наступил. Все было тихо, мирно и… скучно. Наташа дважды звонила, чтобы убедиться, что я не свихнулся после пережитого ужаса. Беседы получились напряженными. Я знал, что она — Куратор, но напрямую выяснить подробности ее положения в организации не мог. Инцидента с жертвоприношением мы старались не касаться, а на все вопросы о работе женщина давала один ответ: «Для агента твоего уровня допуска заданий нет». Ожидание становилось невыносимым. Тучи сгущались в прямом смысле слова.

Агафья вошла в комнату, слегка пританцовывая. Я уже достаточно изучил ее привычки, чтобы понимать — барышня в ярости.

— Опять будешь тратить мое время? — Скрестила она тонкие руки на груди.

— Пока не пойму суть. Давай еще раз пробежимся по основам. Что нужно для смены тела?

— Тело, это же логично. В идеале родная кровь.

— Не вариант, — быстро перебил я ее, забрать плоть у собственного ребенка слишком жестоко даже по моим меркам. — Как ты попала в Агафью? Она твоя дочь?

— Еще чего! Подобрала беспризорницу на улице. Сломала волю, сделала послушной. Я упустила момент и не решилась рожать в прошлой дряхлеющей плоти. Раньше было проще. Но каждый цикл проходить через роды, бр-р-р… В последнее время часто забирала детей из приюта, подделав пару бумажек. В Индии еще можно купить рабыню из низших каст, но копченые мне никогда не нравились.

Легкость, с которой мы это обсуждали, немного напрягала. Но я жадно ловил каждое слово колдуньи. Не часто она изъяснялась настолько ясно. Обычно наши разговоры заканчивались экскурсами в историю и воспоминаниями об ее друзьях и любовниках.

— Вселение в чужого человека сложнее. Эту девочку я обрабатывала десять лет. Копировала ее повадки, воспитывала доверие, открывала сознание для воздействия. Гарантий никаких, каждый раз лотерея. Примет ли тело, сохранятся ли навыки… сотни мелочей, всего не упомнить. Раньше магички заводили себе ученицу и лет тридцать таскались с ней всюду, не расставаясь. Готовили сосуд.

Ломота в спине намекала, что у меня нет столько времени.

— Почему именно девочку?

— Мужчины не владеют магией разума. Многие пытались, но тонкое искусство манипуляции доступно лишь гибко-мягкому сознанию женщины, — она странно на меня посмотрела. — Думала, ты знаешь. Сложно сказать, какой сосуд тебе подойдет больше.

Вспомнилась улыбка Черного человека при наречении. Нова — это женское имя, так и знал! Ладно, ничего страшного, просто у меня гибкий разум. Пока я не убедил самого себя в скрытой нетрадиционной ориентации, вернул разговор в прежнее русло:

— Интересно, но я спрашивал про возраст. Зачем настолько юное тело?

— Чем старше, тем хуже для мага. Переход начинается со схватки разумов, нужно выкинуть хозяина из тела. Взрослые цепляются за жизнь куда яростнее детей. Ты слишком слаб даже для пятилетней девочки. Я бы вообще посоветовала младенца.

— Проще говоря, ты предлагаешь завести ребенка и вселиться в него в колыбели.

— В новорожденного не стоит. Подбери годовалое дитя, сохранишь часть речевых функций.

— Если стать сильнее, то можно овладеть взрослым телом? — Прозвучало пошло, но колдунья была еще небрежнее меня в формулировках.

Агафья фыркнула, вложив в этот звук насмешливое превосходство.

— Как? Отправишься на войну, чтобы выбить блоки самосознания адреналином? Мы мысли читаем, а не молниями швыряемся. Я за века научилась захватывать тела одиннадцатилеток, и то не каждый раз. Не неси ерунды, оприходуй кореяночек и получи новую оболочку. Куда уж проще?

Лишать детей будущей жизни или уничтожать взрослое сознание? Пока что я лишен даже такого скромного выбора. Успехи в волшебстве радовали еще меньше достижений в спорте. «Маги развиваются через великие поступки», — говорил учитель. Но как проявить себя, сидя в четырех стенах? Я много раз считывал мысли домочадцев и вылетал из тела, но ничему новому не научился. Мне срочно требовалась встряска. Заметив, что мои мысли улетели далеко отсюда, Агафья подошла ближе и уселась на стол прямо передо мной.

— Хочешь, я тебе рожу? Двойню, я травки умею смешивать. Одну оболочку тебе, другую мне, на вырост. — Девочка поставила ножку на мое плечо. — Секс между магами это нечто особенное, Нова. Без твоих резинок и защит. Знал бы ты, что такое единение разумов на трех уровнях в момент наивысшего наслаждения, м-м-м…

Текущая оболочка Агафьи не вызывала возбуждения, но кто сказал что должно быть приятно? Мы тут волшебство практикуем, а не тешим свою похоть.

— Я подумаю. — Слышал бы нас Павел. — А обязательно выбивать сознание прошлой оболочки? Можно разделить одно тело с жертвой? По очереди там, или договориться.

Девочка легкомысленно болтала босыми ногами в воздухе.

— Обрекая донора на муки? Четыре цикла назад я неудачно вселилась в дочку певички из Венского варьете. Девка оказалась ментально сильнее меня, полностью выбить ее из тела не удалось. Первый год она орала, не затыкаясь. Потом плакала и пела. Спеть тебе сотню песен на венгерском?

— Она до сих пор внутри?

— О нет. Скинула пассажирку при первом же переходе, — Агафья спрыгнула на пол, пританцовывая на носочках. — Тебе жалко их, понимаю. Сама такой была, пока один немецкий философ не научил меня ценить жизнь. Путь волшебства мрачен, и мораль — это первое, от чего придется отказаться.

Странно, я думал, моя совесть давно ампутирована. Особенно после стольких бессмысленных смертей. Тем не менее, идея губить других ради собственной жизни казалась довольно мерзкой. Однократное переселение я бы еще стерпел, но менять оболочки придется как истрепавшуюся одежду. Агафья уже потеряла счет своим скафандрам. С другой стороны, обладать таким знанием и просто умереть, не решившись попробовать — очень глупый поступок.

От мыслей о паразитизме на чужих жизнях меня отвлек настойчивый стук в дверь. Закрыв глаза, я отследил местоположение домочадцев. Шумела Люн, редкая гостья в этом кабинете. Цои вообще больше походили на незаметные тени, а мать семейства и вовсе растворялась за спинами других. Похоже, случилось что-то серьезное, если она пришла лично. Мне стоило избавиться от колдуньи, женщины терпеть не могли друг друга.

— Закончим на сегодня. Спасибо за беседу, великая. — Агафья самодовольно усмехнулась, грубая лесть ей нравилась.

Выходя из комнаты, волшебница сделала вид, что крупная грудь Люн мешает пройти и толкнула женщину плечом. Кореянка едва удержалась на ногах, но промолчала. С этими двумя определенно нужно что-то делать.

В приоткрытую дверь прошмыгнул кот. С хозяйским видом он обнюхал пятно пепла и возмущенно фыркнул. Самый счастливый житель квартиры: его гладили все, как только видели. От обилия ласки Домино распушился и раскидывал шерсть по всем комнатам. Впрочем, никто, кроме меня, не жаловался.

— Говори уже. — Наши редкие беседы всегда начинались с молчания женщины. Словно преданная слуга, она ждала разрешения открыть рот.

— Простите за беспокойство, мастер. Мэй пропала. Скорее всего, захвачена «Зеленым Лотосом».

Война сама пришла на порог, не надо даже ехать в горячие точки.

— Как это произошло?

— Мы послали ее за продуктами в оптовый универмаг. На другом конце города, чтобы не привлекать внимание к квартире. Мэй звонила каждые двадцать минут. Последний отчет был два часа назад. Только плен мог заставить мою дочь ослушаться.

Можно сколько угодно играть в Сёгуна и раздавать поклоны, но по факту на мне висело девять голодных ртов. Технически клан Цой очень богат, но все деньги заморожены на счетах и частично уничтожены вместе с раменными. «Зеленый Лотос» обескровил нас, лишив средств к существованию, и оставил медленно умирать. Я словно король, оставшийся без королевства в осажденной столице. Постоянное давление со стороны корейцев спутало все планы.

Папаша Эш так и не улетел в свое Гаити готовить страну к военному перевороту. Ближайшие рейсы осуществляли Британские авиалинии за возмутительную цену в двести тысяч рублей. Пришлось выкупить место без багажа у Аэрофлота за шестьдесят. Дешево, но вылета придется ждать неделю. С деньгами было туго, если бы не вырученная за антиквариат сумма, мы бы натуральным образом голодали. По понятным причинам из нас всех мог работать только Павел, но он был нужен мне рядом на случай внезапного нападения Лотоса.

— Надеюсь, ты отпустила ее на хаммере?

Кореянка осторожно кивнула. Мудрая женщина. Если в руках наших врагов окажется старенький Ниссан, можно заказывать гроб для Мэй. А так еще оставались шансы. Мой единственный козырь гниет в багажнике легковушки. Ритуал погребения или как там его называли? Лотос не проявлял никакой заинтересованности в теле, но Люн уверена, что труп имеет ценность. В любом случае пора от него избавиться, пока соседи не проявили повышенный интерес к странному запаху.

С какой стороны ни посмотри, ситуация требовала немедленного вмешательства. Мэй была дорога мне и ценна как член клана. Несмотря на то, что в мыслях девушка все еще робела и лебезила перед великим «магом» в моем лице. Я устало потер переносицу, похоже, поспать этой ночью не удастся.

— Павел! Хватай Эша, пушку и спускайся к машине!

— Господин, я не знаю, где искать врагов.

Она была прекрасна в своем волнении, будто разом помолодела на десяток лет. Волосы слегка растрепались, на щеках играл румянец, грудь часто вздымалась, глаза блестели. На секунду я залюбовался женщиной.

— Зато я знаю. Убедись, чтобы больше никто не пропадал и… готовьтесь к худшему.

Это была кодовая фраза, обозначающая целый комплекс мероприятий. В основном готовность всех членов клана и сопричастных сорваться с насиженного места и скрыться в разных частях города в течении пяти минут. Агафья называла это «сидеть на чемоданах», и в точности формулировок ей не откажешь.

Наше преимущество — в малом количестве. Именно поэтому старший клан еще не раздавил Цоев, как тараканов. Однако в этом же заключается слабость. Первое же прямое столкновение станет последним. Методы Лотоса больше подходят преступникам, чем аристократам. Впрочем, это не мешало Лотосу оказывать огромное влияние на правительство Кореи и творить в России все что вздумается без особого противодействия со стороны наших властей. Выступив против них, я откусил больше, чем могу проглотить.

Захватив леденцы со стола, я покинул полюбившийся кабинет. Опасно таскать их с собой, но без них куда опаснее. Никогда не знаешь, какие свойства могут пригодиться. Спуск по лестнице занял приличное время и подарил боли в коленях. Уже предвкушаю мучительный подъем по возвращении. Мужская часть моей команды сидела на капоте, покуривая самокрутку. Судя по громкому смеху, совсем не табачную.

— Эш! What the hell!^[1]

Негр вздрогнул, а Павел попытался незаметно сбросить окурок на асфальт. Вот что с ними делать? Неодобрительно покачав головой, я уселся на водительское сидение. Машину просто не узнать. В салоне — ни пылинки, порядок в бардачке, двигатель урчит так, словно его перебрали. Уже за одну заботу об автомобиле стоило спасти Мэй.

— Fasten^[2]. — Попробуем резкую манеру езды.

Павел плохо знал английский, но последовал примеру Гаитянца и переспрашивать не стал. Пусть привыкает, он теперь крепко повязан с моей Коалицией, мало ли куда нас судьба занесет. Знакомые улицы промелькнули быстро. Редкие водители уступали дорогу мчащейся на бешеной скорости сквозь дождь машине. Ночь вступала в свои права, скоро должны отключить светофоры. Однако набухшую кровью воронку в центре города оказалось видно даже в сумерках. Я старался не смотреть в ее сторону, убеждая себя, что меня это не касается и Фонд сам разберется. Но разум подсказывал: без моих навыков и знаний ничего не рассосется.

Остановившись в узкой арке, я перекрыл доступ во двор. Яркий свет фар выхватил из темноты знакомую фигуру в плаще и с катаной за спиной. Мужчина сидел в позе для медитации, и крупные капли разбивались об его лысину. Причем в шаге от него находился навес, под которым можно спрятаться от непогоды, но японец его игнорировал. Погруженный в себя, он никак не отреагировал на мою машину. Спит, что ли? Наша последняя схватка закончилась заплывом мечника по Неве. Я немного побаивался мужчину, а точнее, возможностей его оружия.

— Будьте наготове. Он опасен. — Павел понял, что эти слова адресованы ему, и щелкнул предохранителем.

Уточнять, что японец способен нашинковать нас вместе с машиной, я не стал. Надеюсь, до схватки дело не дойдет. Выйдя из автомобиля, я медленно подошел к мечнику, держа руки на виду.

— Хочу поговорить с главным. — Фраза как будто из старого криминального боевика.

Мужчина ответил мне, не открывая глаз.

— Вас ожидают в Будда-баре.

— Нет уж, достаточно с меня пафосных заведений с купленной охраной. Встречаться будем на моей территории!

— Где именно? — В голосе ни намека на интерес, просто уточнение.

Я осмотрелся по сторонам, заметив яркий плакат «Playloft GоGо. Круглосуточно! Настольные игры, горячий чай и печенье!». На сегодняшнюю дату был назначен какой-то турнир по карточной забаве. Если члены клана любят тишину и пустые залы, вытащу их в шумное место с толкучкой. Посмотрим, как они это воспримут.

— В антикафе из настенной рекламы. Жду до утра.

— Я передам ваши пожелания.

Японец вел себя странно, я ожидал если не нападения, то обвинений и холодной настороженности. Как будто я не враг Лотоса.

— Не хочешь поехать со мной? Убедиться, что я не сбегу?

— В этом нет необходимости. К тому же я ожидаю иных гостей.

Точно! Люн не напомнила, что у меня остались младшие братья. Совершенно забыл, сколько их, но часть клана отправилась в экспедицию. Значит, во время атаки они находились не в раменной и именно их, а не меня, ждет японец. Быстро вернувшись в машину, я сжал руль. Если женщины Цой не упоминали об этом, значит, связи с братьями нет. Уверен, Мистер Чанг все контакты завязал на себя, не подвергая опасности женщин. Я бы именно так и поступил. Выходит, мое положение ничем не лучше мечника.

— Павел, отдай Эшу мобильник и поставь мой номер на быстрый набор.

Убедившись, что указание выполнено, я вышел из машины вместе с негром. Объясняться на английском не хотелось, к тому же мечник мог слышать довольно далеко. Я встречался с техниками медитации, стимулирующими различные чувства. Ничего сверхестественного, но улучшить слух вполне возможно. Коснувшись огромной ладони Папаши, я перенесся в его мысли. Шум прибоя и неизменный золотой пляж с яхтами вдали. В который раз завидую дружелюбному спокойствию сознания Гаитянца.

— Что-то случилось? — голос шел прямо из дрожащего воздуха.

— Будь здесь. Наблюдай. Если появятся другие корейцы или мечник начнет суетиться, звони мне. Он ждет наших союзников и, скорее всего, нападет. Будь внимателен и не подставляйся под удар.

— Постараюсь. А когда уже можно будет вернуться домой? Духи зовут меня.

Если бы здесь существовали легкие, я бы раздраженно выдохнул. Он, словно заевшая пластинка, повторял это при каждом удобном случае. Понятно, что у Эша свои мотивы и желания, но иногда я сомневался, понимает ли он вообще, что происходит вокруг.

— Скоро, я уже говорил. Шесть дней осталось. Главное, здесь не помри, твоя жизнь очень важна.

— Нет такой меры: цена жизни. Все души бесценны. Я понимаю тебя: ты не хочешь потерять близких людей и переживаешь. Еще больше ты волнуешься за большого друга Эша. Зря. Ты слишком много беспокоишься о том, чего еще не произошло.

Мудрые слова, но учитывая происходящее вокруг, думать наперед — залог выживания.

— Эш, постарайся не наделать глупостей, — произнес я и разорвал контакт.

Я решил, что после такого разговора Гаитянец поймет опасность ситуации, встанет в сторонке или вообще выйдет из двора, наблюдая за аркой издалека. Однако мужчина поступил по-другому. Широкой походкой он направился прямо к мечнику и, плюхнувшись в лужу рядом с ним, приобнял его. Откуда-то, как по волшебству, появилась бутылка с ромом. Удивительнее всего, что японец не разъярился, а внимательно слушал веселую болтовню Эша и даже взял бутылку, хлебнув из горла. Я нервно сглотнул слюну, а вылезший под дождь Павел медленно опустил пистолет.

— С ним точно все будет в порядке?

Два представителя разных культур выглядели колоритно в грязной питерской луже. Мне, как человеку далекому от выпивки, сложно судить, но говорят — алкоголь сближает.

— Надеюсь. Поехали отсюда.

Стоило проскочить несколько перекрестков, как раздался звонок сотового.

— Уже? Говорил же, босс, нельзя его там оставлять! — забеспокоился Павел.

Когда они только успели так подружиться? Сигнал шел с неизвестного номера, и я знал, что это не Гаитянец. Каждый раз, когда звонили из Фонда, я опасался, что меня раскрыли, и стоит взять трубку, как прозвучит взрыв или выстрел. Сердце, реагируя на волнение, неприятно закололо. Припарковавшись на тротуаре, я выровнял дыхание и нажал на кнопку.

— Здравствуйте, три тысячи первый. Как спалось?

— Роскошно, Наташа. Рад вас слышать. — Цифр ее позывного я не знал, все вокруг называли женщину по имени.

— Открылась вакансия тестировщика в новом комплексе, и я вспомнила о тебе. Это далеко не оперативная работа, но помогать докторам в исследованиях — полезный опыт для агентов. Если хочешь, конечно.

— Хочу, очень хочу!

Только дав согласие, я подумал, что «тестировщик» звучит слишком размыто и немного опасно, учитывая специфику Фонда. Но отступать уже поздно. Когда я упускал шанс прикоснуться к мистическим тайнам?

Примечания

1

Какого черта!

2

Пристегнитесь.