Времена. От Цезаря до Путина

Игорь Анатольевич Карпусь

Новая книга историка-педагога уникальна по содержанию и охвату – более двух тысячелетий. Это занимательная лента политики и истории знаменитых и неизвестных, литературы и искусства, общественных нравов и природы, лирических заметок…Автор поднимает жгучие проблемы современности и пишет о них вдумчиво, живо, искренне. Перед читателем разворачивается яркая панорама российской действительности с глубоким выходом в прошлое.

Самоутвердился катастрофой

Самоубийц обычно жалеют и оплакивают. По этому не прольётся ни одна слеза, этого будут проклинать и ненавидеть без срока давности. Я говорю о немецком пилоте, который вместе с собой увлёк в бездну полторы сотни невинных пассажиров авиарейса. Теперь пытаются внушить публике мысль о невменяемости, психическом недуге самоубийцы. Как просто! Не сознавал, что делал, не контролировал себя. И все вопросы снимаются сразу — что взять с душевнобольного?

Полная чушь! Он мог покончить с собою в любой момент в одиночку. Но кто бы тогда узнал, что жил на свете некий неудачник Андреас и малодушно наложил на себя руки? Нет, этот мужчина ясно представлял и понимал свои действия, он намеренно превратил самоубийство в европейскую трагедию и заставил вздрогнуть всё человечество. Как говорится, преступление было спланировано и обдумано.

Разобраться в мотивах кровавого акта не так уж сложно. Самоубийца доверился своей девушке, что о нём скоро заговорят, он добьётся своих целей любой ценой. Острая неудовлетворённость жизнью, карьерный конфликт с руководством компании подтолкнул мужчину к убийственному поступку — других способов самоутверждения он не представлял. Потому что был бесцветным, невыразительным существом, лишённым творческого потенциала. Зато был взращён обществом, где с младенческих лет культивируется крайний индивидуализм. Неприкасаемая автономия или суверенитет личности, как пишут на Западе.

Основное правило жизни: сначала я, потом все остальные. Животный индивидуализм пронизывает все общественные, бытовые, семейные отношения и перерастает в демонизм. Я самый лучший, самый умный, самый удачливый, самый способный и т. д. — вот с каким убеждением живут люди в либеральных системах потребления. И если на деле оказывается, что не самый, то возникает озлобленная решимость: я докажу, вы все ещё меня вспомните.

Так формируются приличные с виду людоеды — до первого поражения. Так был настроен молодой немец-пилот. Мне плохо — пусть сгорит мир. Пусть будет плохо всем! И он добился своего, без колебаний закрывшись в кабине и направив лайнер на скалу.

Маленькие и большие демоны переполняют нашу жизнь. Это они бестрепетно сбивают пешеходов, спускают своих псов на прохожих, выясняют отношения оружием и спецприёмами, устраивают дебоши и скандалы, оскверняют природу, устраивают пожары и катастрофы… И если доходят до самоубийства, то взрывают дом, в котором жили.