Тараф

Игорь Аретано, 2020

Частный детектив Валерий Деметер и его помощница Иза Кац ищут пропавшего человека. Жена пропавшего уверена, что он ушел к другой женщине. Иза считает, что так оно и есть. Валерий, сам находящийся в процессе развода, имеет другую версию. В любом случае, сначала надо проверить контакты пропавшего в местном клубе эсперантистов…

1

Sorto ofte alsendas, kion oni ne atendas^[1]

28 августа 1992, пятница

В одном из городов, расположенных на севере Республики Молдова, частный детектив Валерий Деметер сидел в своем скромном кабинетике и пытался читать книгу, чтобы отвлечь себя от депрессивных мыслей.

Время на чтение у него имелось потому, что не было клиентов. Депрессивные мысли присутствовали в связи с событиями, произошедшими неделю назад. Внезапно на день раньше вернувшись домой из Кишинева, Деметер застал свою жену наедине с другим мужчиной. Ситуация для неоднозначного истолкования оснований не давала. Мужчина этот сейчас находился в больнице в состоянии комы, в связи с этим в полиции было заведено уголовное дело. Валерий в деле не фигурировал, в состояние комы любовника жены ввел не он. Хотя без него этого бы не произошло.

Некоторые основания волноваться по поводу того, как идет расследование, у Валерия были. Он и волновался. Но больше расстраивался по поводу пятилетней дочки. Она с начала августа жила за границей (теперь — за границей), у тещи в Крыму, — вот супруга и воспользовалась свободой. Валерий думал о том, что теперь будет с дочерью, как она будет жить без отца. Огорчался, что бывшая жена будет воспитывать без него Алису неправильно. Размышлял, почему Елена ему изменила; думал о предстоящей процедуре развода, о разделе имущества и о том, где он будет после развода жить.

На работе у Деметера дела также шли плохо. Новых клиентов детективное агентство «Регион», состоявшее из самого Валерия и его секретарши Изы Кац, в августе не имело. В предыдущем месяце клиент был один, его дело (и, соответственно, оплата им работы детектива) заканчивалось послезавтра. В июне клиентов также не было. Потому Деметер в Кишинев и ездил — подрабатывал там по заданиям солидных столичных коллег из агентства DIA (Detect Invest Activ), в основном, наружным наблюдением.

Клиентов не хватало несмотря на то, что «Регион» был единственным поставщиком услуг частного сыска в третьем по величине городе страны. Даже не в третьем, а во втором: Тирасполь теперь не в Молдове, а в независимой Приднестровской Молдавской Республике^[2]. В городе 160 тысяч жителей, десятки всяких фирм, а заказчиков услуг Деметера — кот наплакал. Валерий раньше думал, что, по крайней мере, ревнивые мужья и жены позволят агентству всегда быть на плаву — но нет, жизнь оказалась сложнее.

Дела пошли плохо с начала 1992 года, когда в Молдове вслед за Россией отпустили цены, перестали регулировать курс доллара и по-настоящему стали строить капитализм. Точнее, по-настоящему выпустили его на волю, а строился он сам.

Клиенты не были готовы платить столько, сколько нужно агентству. Валерий не жадничал, просто в его работе было много накладных расходов. Это ведь только Ниро Вульф спокойно сидел в своей конторе и все дела решал с помощью единственного сотрудника, шустрого Арчи Гудвина. А в реальности, например, для профессиональной слежки за человеком нужны три спеца по наружному наблюдению. Желательно, конечно, больше. И автомобиль, а лучше — пара.

Со специалистами по «наружке» у Валерия не было никаких затруднений. С ним охотно сотрудничали и отставные милиционеры, и действующие полицейские (втайне от начальства, конечно). Просто всем надо было платить. Как и за пользование информационными ресурсами правоохранительных и иных государственных органов. Необходимо узнать, сталкивался ли ранее человек, которого ищет Деметер, с милицией-полицией, а если сталкивался — фотокопию дела получить? Нет проблем. Только деньги давай. А когда подведешь баланс — гонорар от клиента минус расходы на расследование — получится, что доход составил ноль целых, икс десятых.

Валерия Деметера также несколько волновало его собственное психическое состояние. Точнее, единственный вопрос: внутренний голос. Таковой у него, тогда ещё — сотрудника милиции, появился года четыре назад, после небольшой контузии в ходе операции по задержанию группы заезжих «гайдуков»^[3].

Внутренний голос был не такой, как, например, у Жанны Д'Арк, и вообще — без всякой мистики. Просто как будто бы у Валерия в голове озвучивались его собственные мысли. Но при этом их озвучивал не сам Валерий, а этот самый внутренний голос. Валерий с чем-то из сказанного нередко бывал не согласен и возражал или комментировал — про себя, конечно, не вслух. А внутренний голос ему отвечал, порой — с шутками или с издевкой. На ежегодных медосмотрах в милиции, а потом в полиции Валерий врачам об этом не говорил: боялся, что сочтут обладателем психических отклонений. По психиатрам заставят таскаться — и конец карьере. Или вообще комиссуют.

Впрочем, с внутренним голосом Валерий смирился. Проблем, видимых посторонним людям, «Внутрик» для Валерия не создавал. Когда Деметер с ним разговаривал, то губами не шевелил, это он проверил много раз. При этом разговор всегда шел очень быстро, как мысль. Так что даже когда «Внутрик» подавал голос в то время, когда Валерий разговаривал с кем-то внешним, то собеседник ничего заметить не мог. У Валерия не было никаких пауз-зависаний, он вполне мог одновременно беседовать с внешним собеседником и отвечать «Внутрику».

Деметер часто напоминал себе фразу, вычитанную им в «Здоровье» — советском научно-популярном медицинском журнале: «Голоса в голове — это слуховые галлюцинации, не всегда связанные с нарушениями психического здоровья». Не всегда, всё нормально.

28 августа был, вообще-то, днём выходным. Вчера впервые отпраздновали новый праздник — День независимости Молдовы — в честь событий, произошедших год назад^[4]. 27-е пришлось на четверг, поэтому пятницу сделали нерабочей, рабочим днём вместо нее стала следующая суббота, 5 сентября. Так что молдаване отдыхали пять дней подряд: ведь понедельник, 31-е, тоже государственный праздник: «Limba noastră cea română» — «День нашего румынского языка». Всё это касалось, разумеется, работников бюджетной сферы, а уж на частных предприятиях — как хозяин решит, теперь экономика рыночная.

Валерий 27-го в офис не приходил, а сегодня решил выйти. Дома-то что сидеть и вспоминать события субботы? Да и вдруг какой клиент возникнет — поводы для обращения к частному детективу появляются независимо от выходных и праздничных дней.

Валерий читал рассказ Эрнесто Сабато «Тоннель» из сборника «Латиноамериканская новелла». Рассказ, по мнению детектива, был слишком заумным. Но с интересным сюжетом, касающимся розыска. Герой ищет девушку, о которой ничего не знает кроме того, что она однажды посетила выставку живописи. Решает искать ее в сообществах по интересам, которые предположительно девушка должна иметь:

«Общество делится на так называемые горизонтальные страты, объединяющие индивидов со сходными вкусами, и найти нужную тебе особу в соответствующей страте не так уж трудно, особенно если она формируется из людей с нетипичными вкусами… Впрочем, всё это уже банально — тот, кто увлекался музыкой, эсперанто или спиритизмом, поймет меня».

Валерий увлекался музыкой, играл на флуере и нае^[5] в одном из местных самодеятельных оркестров. В детстве освоил инструменты (в кружке во Дворце пионеров, куда мать его отправила от хулиганского влияния улицы), да так и осталось хобби на всю жизнь. Что такое спиритизм, он знал из курса научного атеизма, в Высшей школе милиции читали. А вот что такое эсперанто? Похоже на молдавское слово speranță — надежда.

Частный детектив вышел в свою приемную. Иза сегодня тоже пришла в офис, из-за компьютера. Она самостоятельно учила иврит, в том числе по курсу на компакт-диске.

Успешно выучит, конечно, ведь факультет иностранных языков в местном пединституте окончила, знала английский и французский.

Иврит девушка изучала потому, что собиралась эмигрировать в Израиль, и Валерий с тоской думал, как он будет без нее работать.

— Ты знаешь, что такое эсперанто?^[6]

Секретарь руководителя агентства «Регион» (а также его бухгалтер, завхоз, уборщица, рекламщица, иногда — агент наружного наблюдения и агент-дознаватель и так далее) стукнула по клавише. Сняла наушники, подняла на начальника карие глаза.

Иза была полноватой дурнушкой, но это только формально. Во-первых, у нее было всё в порядке с «огнем, мерцающем в сосуде»^[7]. Во-вторых, она выработала свой стиль. В прошлом году, как раз перед открытием агентства, Иза съездила в Израиль, к ранее эмигрировавшим родным. Вернулась преобразившейся. Валерию в высшей школе милиции читали разные спецкурсы, связанные с розыскной деятельностью, в частности, учили изменению внешности. Видимо, Изу проконсультировал в Израиле аналогичный специалист, только гражданский.

Прически Иза стала носить с косыми челками, лесенкой, с неровными краями, объемом на макушке и длиной стрижки ниже подбородка. Очки у нее появились с угловатыми оправами. От этого всего лицо визуально перестало быть слишком круглым. Глаза как-то научилась красить так, что они стали казаться больше.

Одеваться тоже начала по-новому: носила одежду холодных тонов, с мелким узором, вертикальной полоской, так что полнота несколько скрадывалась. И вечно сидела на диете, жевала какие-то низкокалорийные хлебцы и пила кефир с отрубями.

Иза для Деметера была больше, чем секретаршей. Правильно было бы о ней сказать «компаньон». Хотя, пожалуй, нет: компаньон разделяет с другим компаньоном все риски и издержки, а Валерий платил Изе фиксированную зарплату, привязанную к курсу доллара, всякие доплаты за задержки после окончания рабочего дня и за работу в выходные, а также дополнительные выплаты, когда у «Региона» были дела выгодных клиентов. По меркам их города зарплата была хорошая, но, конечно, для уровня Изы (два языка, внештатный корреспондент газет, организаторские способности) маловато. Но Иза работала, не жаловалась.

— Эсперанто? Искусственный язык. В связи с чем спрашиваешь?

— Наткнулся на слово в твоей книге. А как это — «искусственный»? Для него используются синтезаторы речи?

Иза снисходительно улыбнулась.

— Никаких синтезаторов. Это язык, словарь и грамматика которого придуманы человеком, а не сложились стихийно. Можно сказать, не искусственный, а «плановый» или «синтетический». Разработал его в прошлом веке один еврей из России. В книгу «Сто великих евреев» его не включили.

— Ясно, недостаточно крут. Да и зачем нужен искусственный язык, если неискусственных полно?

— Затем, что он прост в изучении. Вот ты в средней школе пять лет учил французский, в милицейском твоем учебном заведении — английский. Ты ими владеешь?

— Со словарём.

— То-то и оно-то. А эсперанто составлен так, что его может выучить самый бесталанный.

— Много народу его использует?

— Кучка.

— Наверное, «могучая кучка».

— Не могучая. Но они есть везде. У нас в городе, кстати, тоже есть. Была о них как-то заметка в «СП». Руководитель клуба говорил, что эсперанто противостоит на международной арене имперским языкам. Русский, понятно, имел в виду. А эсперанто, мол, нейтрален, не дает необоснованных преимуществ никаким народам и никаким государствам. Но лучше прочитай сам.

Девушка встала, принесла Валерию том советской Краткой литературной энциклопедии^[8]. Многие еврейские семьи, уезжая в Эрец Исраэль, раздавали остающимся в Молдове знакомым хорошие домашние библиотеки. Иза много книг принесла на работу. В приемной стояли шкафы со справочниками и энциклопедиями, что придавало помещению солидный вид и непохожесть на полицейский участок. Вся мебель и прочее убранство в агентстве также были от уехавших в Израиль земляков. Как и телевизоры, пишущие машинки с кириллицей и латиницей, холодильник, компьютеры (за компьютеры, правда, пришлось доплатить). Из мебели Валерий купил только крутящееся кресло для Изы по ее требованию.

Валерий захлопнул том энциклопедии:

— Как много есть на свете вещей, которые мне не нужны! Ты едешь со мной в Каушаны?

В Каушаны нужно было ехать в связи с расследованием по заказу июльского клиента и еще по некоторым другим детективным делам.

До первого августа Каушаны был прифронтовым городом: расстояние от него до Бендер, где шли бои, — около двадцати километров.

Война, не очень замечаемая в других частях страны, но длившаяся пять месяцев, окончилась поражением Республики Молдова и введением в Приднестровье частей российской армии («миротворцев») дополнительно к уже стоявшей там бывшей советской, но тоже ставшей российской 14-й армии. Первого августа объявили о разведении вооруженных формирований Молдавской Республики и приднестровских ополченцев. Распустили и волонтёрские части, состоящие из молдавских националистов и румын из Румынии.

Чрезвычайное положение отменили 19 августа. В регионе остались только полицейские, то есть, как был убежден Деметер, люди более вменяемые, чем и военные, и, тем паче, добровольцы.

Но детектив опасался, что все равно вокруг Каушан на дорогах обстановка пока ненормальная. Наверняка остаются дополнительные посты дорожной полиции, проверки и, естественно, в связи с этим, злоупотребления и вымогательства денег. Когда в машине из другой части страны в одиночку едет нестарый мужчина, есть гарантия, что придерутся, обыщут. Обыск, особенно на обратном пути, был Валерию не нужен, как и разбирательство по поводу того, кто он таков. Тем более, задержание. Так что в поездку необходима была спутница. Когда в машине пара — мужчина и женщина, то отношение к водителю у дорожных и прочих полицейских совсем другое. В Молдове, во всяком случае.

— Я тебе уже говорила: завтра пойду в синагогу. Надо пообщаться, взять израильские газеты и журналы.

Иза внимательно взглянула на шефа.

Всегда она, впрочем, смотрела на него внимательно, Валерий даже чувствовал от этого неловкость и смотрел, нет ли у него непорядка в костюме вроде незастегнутой ширинки.

— Кстати, у меня определился срок отъезда.

Деметер вздохнул:

— Ну вот… Когда?

— Через семь месяцев.

— Ох. Ты же говорила, что года через полтора. Когда язык доучишь до свободного владения.

Иза посмотрела на шефа почему-то печально.

— Говорила, Валера. Думала еще, что… — она долго, полминуты помолчала. — Что осуществится здесь у меня один проект в сфере личной жизни. И что, может быть, вообще не поеду отсюда никуда. Но не сбывается.

Помолчала и снова повторила:

— Не сбыва-а-ется.

Грустным каким голосом говорит. Да не слезу ли пустила? Ей ведь двадцать восемь лет уже, а она одинока. Неудобно спрашивать про «проект» из личной жизни.

Иза поставила чайник в каморке-кухоньке, примыкавшей к приемной, вернувшись, продолжила:

— В Иерусалиме одна женщина в июле забеременела. Примерно за месяц до родов перестанет работать, займу ее место.

— Что за место?

— Продавщица и уборщица в сувенирном магазинчике. Конечно, это только на первое время, пока не осмотрюсь по-настоящему в стране, не встроюсь в новую среду. Так что ищи потихоньку новую секретаршу. И новое помещение. Я его буду продавать перед отъездом, извини. Могу, конечно, продать тебе, если деньги найдешь.

Помещение агентства принадлежало Изе. Оно было в одноэтажном доме, где раньше размещались несколько советских предприятий бытового обслуживания. С началом капитализма государству они стали не нужны. Иза в неразберихе предпоследнего года существования СССР и в условиях неопытности занимавшихся приватизацией позднесоветских чиновников за умеренную цену купила треть дома. Раньше в этих трех комнатах была мастерская по ремонту обуви. Сапожным клеем попахивало до сих пор. Дом был обветшалым, но крыша в нем не текла. Иза собиралась открыть магазинчик или что-то в этом роде. Но встретила Валерия, старого знакомого, который поделился планами создания детективного агентства. Так Деметер обрел и помощницу, и помещение. Руководитель «Региона» платил Изе справедливой величины арендную плату в соответствии с городской конъюнктурой цен и с учетом того, какой район (всё-таки, не центр). Вносил Изе деньги он всегда аккуратно, как и зарплату. Когда денег не хватало, занимал.

— Что-то у меня в последнее время плохо с хорошими новостями.

Иза помолчала.

— У меня тоже. А в Каушаны пусть с тобой едет твоя Елена Ужасная. У нее и полицейское удостоверение есть.

Жена работала в паспортном столе. Служебное удостоверение и в самом деле с надписью: «Министерство внутренних дел».

— Она не поедет.

— Не соизволит мужа сопроводить? Алисы же сейчас нет дома.

Валерий помедлил.

Все равно ведь надо ей когда-то сказать.

— Мы теперь живем раздельно и будем разводиться.

— Ой!

Иза застыла с раскрытым ртом.

— Вэй, — буркнул Деметер, много раз слышавший от Изы еврейское выражение «ой вэй», означающее, как известно, досаду, расстройство, раздражение, недовольство, разочарование, недоумение, а у Изы также иронию и много чего ещё.

— Валер, подожди, мне надо переодеться.

Иза побежала в кабинет детектива. К нему примыкала небольшая смежная комната, в которой стоял диван, стол и шкафы с одеждой Валерия и Изы. Сыщику в дни слежки постоянно надо переодеваться. Как и женщине, только ей в любые дни.

Валерий подумал, что у Изы что-то связанное с месячными, потому и настроение плохое, и поведение странное.

Помощница детектива, выйдя из комнаты с каким-то пакетом в руках, сначала пробежала в туалет. Вернувшись, плюхнулась в своё крутящееся кресло. Одета была в дорогой брючный костюм.

— В честь чего это ты так нарядилась по-деловому?

Иза отмахнулась от вопроса.

— Когда у вас произошел разрыв?

Деметер нехотя ответил, что в субботу.

— Понятненько. Конечно, ни к какой другой женщине ты не уходишь, уходишь просто так.

— Почему это ты так уверена?

— Ой, Валера. Всё бытие твое у меня перед очами. Если бы у тебя кто появился, сто раз бы заметила. Как я только за пять дней не догадалась, дурочка? Это я просто расконцентрировалась, потому что грустила.

Она на тебя смотрит, как на пьяного ребенка. И стала ненормально веселая.

Валерий угрюмо заметил:

— Но сейчас-то ведь развлечение подвалило — мой развод. Грусть прошла.

— Честно говоря, да! Прошла!

Иза засмеялась и смеялась почему-то дольше, чем обычно это делают в ходе бесед. Прямо-таки зашлась в смехе.

— У нас в угрозыске сотрудник был, Рудик Дитерле, немец. Говорил, в немецком языке есть слово Schadenfreude.

— Ой, Валер, у тебя сегодня день лингвистики. То эсперанто, то немецкий. И что твоё слово значит?

— Радость по поводу чужого несчастья. В которой ты сейчас по самые уши.

Иза подергала себя за уши.

— Ладно, Деметер. Сейчас будем пить чай, и я тебе скажу жестокие, но правдивые слова, которые тебе, кроме меня, сказать некому.

— Чай давай, слов не надо.

Слова Иза, однако, сказала все, которые хотела.

— Несчастье в этой ситуации, Валера, по-настоящему только для твоей дочки. Которая будет жить без отца и которую мамаша воспитает в своём духе. Виноват в случившемся ты сам. Ты не на той женился, Валерик. Конечно, это не совсем твоя вина — так судьба у тебя сложилась. Ты ведь не такой, как наш Гриша Казаков. Ты очень увлекался своей милицейской службой, девушек у тебя до свадьбы было мало, понимать их ты не научился. И женила тебя на себе первая же… — Иза сделала паузу, — финтифлюшка с кукольным личиком, которая этого захотела.

Иза встала из-за стола. Говорила, расхаживая по приемной, распалилась.

— Она тебя никогда по-настоящему не любила. Она тебе не подходила. Тебе женщины-то на самом деле нравятся другого типа! Другого телосложения, если уж на то пошло. Она же на моль похожа! Белёсая, плоская, подлая. И прокуренная! Хотя ты сам некурящий.

Про любовь — это девчоночьи сопли. Но про курение…

— Одна сударыня об другой сударыне завсегда самые наилюбезнейшие слова сказать сможет.

— Лескова, что ли, читал в отсутствие клиентов? Остроумно, но здесь не тот случай. Я, когда семь лет назад ее увидела, обмерла: как парню-то не повезло! И кончилось у тебя с ней так, как я и предвидела. Я же понимаю, что произошло.

Иза снова наполнила Валерию чашку с чаем, не спрашивая нужно ли это ему.

Деметера охватило раздражение.

— Что ты там еще напонимала?

— Я ведь многому от тебя научилась за эти восемнадцать месяцев. Например, замечать и сопоставлять детали.

— И нос в чужие дела совать. Что насопоставляла?

Иза откусила от конфеты, прихлебнула чаю.

— Элементарно, Ватсон. Ты мне звонил по поводу поездки в Каушаны позавчера поздним вечером. АОН^[9] показал твой домашний номер. Следовательно, после субботнего разрыва ты по-прежнему живешь в своей квартире. То есть Елену ты выгнал. И по какой же причине мужчина со спокойным характером (хотя и весьма нудным, конечно), а притом еще и образцово-показательный супруг, может выгнать из дома мать своей дочери?

Иза доела конфету.

— Кстати, я причастна к случившемуся.

Валерий вздрогнул.

— Что!?

Иза снова встала, прошлась по приемной, остановилась, сунув руки в карманы брюк.

— Ты позвонил из Кишинева ей на работу днем в пятницу. Не дозвонился, и времени дозваниваться у тебя не было. Ты связался со мной и попросил ей передать, что вернёшься на день раньше. Ей больше не звонил, зная мою исполнительность. Но я твою просьбу, извини, проигнори-и-ровала, — Иза ехидно улыбнулась, — по причине личных неприязненных отношений с Деметер Еленой Васильевной. О том, что ты приедешь на день раньше, она не знала. Ты неожиданно нагрянул и попал в водевильную ситуацию. Вот и итог твоего семилетнего брака.

Она на тебя смотрит с жалостью, без злорадства.

— Итог моего брака — Алиса.

Валерий встал и ушел к себе в кабинет.

А если бы она позвонила Елене? Ты ничего бы не узнал. И жили бы по-прежнему. Было бы это лучше или хуже? — Не знаю. Нет, знаю: хуже.

В кабинет скоро вошла Иза, по виду ее было понятно, что хочет продолжить разговор.

Чем ещё-то она тебя хочет пригвоздить?

Зная, что Иза не терпит имитации одесского еврейского говора, на котором реально никто, кроме киношных персонажей, не разговаривает, Валерий спросил именно так:

— Таки чито ви имеете мине обратно сказать?

— Таки я имею тебе сказать сначала одно, а потом другое.

Иза посмотрела Валерию в глаза. Серьёзный взгляд, никакой насмешливости.

— Во-первых. Я на твоей стороне, я в твоей команде. Немноголюдной команде, между прочим.

Валерию стало стыдно за свою предыдущую фразу, он отвел глаза.

— Знаю, Из. И знаю, чем тебе обязан.

Иза кивнула.

— Во-вторых. В Каушаны я с тобой поеду. В связи со вновь открывшимися обстоятельствами. — Всё-таки ехидно ухмыльнулась. — Давай указания.

Деметер начал говорить с Изой как начальник с подчинённой. Кратко рассказал о цели будущей поездки, сказал, что помощнице надо взять с собой, как одеться.

— Выезжаем в шесть утра, пока гаишники не разгулялись.

— Все поняла. А вообще, Валер, ты сейчас как живешь в бытовом плане? Вот с ужином, например, как у тебя сегодня?

— Изжарю яйца.

— Правильно надо было бы сказать: «приготовлю яичницу-глазунью». Был бы тут Гриша, он бы по этому поводу по-идиотски пошутил. Пойдешь ужинать ко мне.

— Нет, Из, спасибо.

— Что такое?

— Мне как-то неудобно. Начальник кормится у подчиненной…

— Ой вэй. Будь попроще, и к тебе потянутся люди. Да и, пардон, давно уж не такой высокий ты начальник.

Примечания

1

Sorto ofte alsendas, kion oni ne atendas (эсперанто) — Судьба часто присылает то, чего не ждут. Эсперантистская поговорка из собрания пословиц (Proverbaro), составленного создателем языка эсперанто Л. М. Заменгофом в 1910 году.

2

Приднестровская Молдавская Республика (ПМР) — непризнанное государство, занимающее около 12 % территории Республики Молдова. Расположено на левом берегу Днестра с небольшим анклавом на его правом берегу (город Бендеры). Столица ПМР — город Тирасполь. Население ПМР в 1992 году составляло около 740 тыс. человек (там проживало примерно равное количество молдаван, русских и украинцев).

Первой побудительной причиной к движению за независимость Приднестровья стало создание в Молдавии радикально-националистического «Народного фронта Молдовы» и принятие в 1989 году республиканского закона о языках, переводившего письменность молдавского языка на латинскую графику, а также лишавшего русский язык статуса второго государственного языка.

ПМР (вначале — под названием «Приднестровская Молдавская Советская Социалистическая Республика») провозгласила независимость от Молдавской Советской Социалистической Республики 2 сентября 1990 года. Официальным объяснением данного акта было нежелание местного населения выходить из состава СССР (в это время руководство Молдавии уже продемонстрировало политический курс на выход из Советского Союза).

Важным фактором, обусловливавшим стремление жителей Приднестровья к выходу из состава Молдавии, было их нежелание входить в состав Румынии (в начале 1990-х годов объединение Молдовы с Румынией казалось многим близкой реальностью).

Непризнанная республика утвердила свою реальную независимость в 1992 году в результате войны с официальным Кишиневом (обычно используется термин «Приднестровский конфликт»), продолжавшейся со 2 марта по 1 августа 1992 года. ПМР отстояла суверенитет в значительной степени благодаря тому, что базировавшаяся в Приднестровье 14-я гвардейская общевойсковая советская армия (перешедшая 1 апреля 1992 года по указу президента России Б. Ельцина под юрисдикцию Российской Федерации) в вооруженном конфликте приняла сторону приднестровцев, не позволив молдавско-румынским военным формированиям развернуть масштабное наступление на «левый берег». По сравнению с другими вооруженными конфликтами на территории бывшего СССР или бывшей Югославии пятимесячная война в Приднестровье принесла сравнительно небольшое количество жертв: около 1 тыс. погибших с молдавско-румынской и около 2,5 тыс. — с приднестровской стороны, включая жертвы среди мирного населения ПМР.

3

Гайдуки — вооруженные крестьяне, повстанцы, разбойники в стиле Робин Гуда, боровшиеся в XV–XIX вв. на территории Бессарабии, Румынии, балканских территориях против оккупантов-турок, а также против помещиков. В правоохранительных органах города, где живет Валерий, гайдуками в шутку называют неместных преступников, «гастролеров», прибывших в город из других территорий для совершения преступных деяний.

4

27 августа 1991 года была принята Декларация о независимости Республики Молдова, объявлявшая о выходе Молдавии из состава СССР. Декларация, в частности, объявляла официальным языком государства румынский язык на основе латинской графики.

5

Флуер — молдавский и румынский народный музыкальный инструмент: деревянная флейта с шестью игровыми отверстиями; най — молдавская и румынская многоствольная флейта, обычно из 24 скрепленных деревянных трубок.

6

Эсперанто — международный плановый вспомогательный язык, разработанный российским подданным, врачом-окулистом Лазарем Марковичем Заменгофом (1859–1917) в 1887 году.

Алфавит эсперанто создан на латинской основе. Из 28 букв шесть в нем имеют надстрочные знаки: ĉ — передает звук «ч», ĝ — «дж», ĥ — негорловой («русский») звук «х», ĵ — «ж», ŝ — «ш», ŭ — у краткое. Буква j читается как «й» (это окончание множественного числа). Буквы q, w, x отсутствуют (применяются только в именах собственных, географических названиях и т. п.).

Эсперанто специально составлен так, чтобы его легко мог выучить человек с самыми скромными способностями к языкам: основу словаря составляют интернационализмы (слова, вошедшие в очень многие языки мира). Ряд предлогов, союзов заимствован из латинского языка (sub — под, sur — на, sed — но), отдельные — из греческого (kaj — союз «и»).

Пример фразы на эсперанто: En urba drama teatro talentaj artistoj prezentas novan spektaklon pri vivo de universitataj instruistoj kaj studentoj — В городском драматическом театре талантливые артисты представляют новый спектакль о жизни университетских преподавателей и студентов.

Грамматика эсперанто строго регулярна. В ней нет исключений из правил, все буквы всегда читаются так, как пишутся, ударение всегда на предпоследнем слоге. Все существительные оканчиваются на «о» (sano — здоровье), все прилагательные на «а» (sana — здоровый), наречия — на «e» (sane — здоро́во, полезно для здоровья). Все глаголы настоящего времени оканчиваются на «as» (mi laboras — я работаю), прошедшего времени — на «is» (ni laboris — мы работали), будущего времени — на «os» (ili laboros — они будут работать) и т. д.

С помощью приставок и суффиксов от одного корня можно создать очень большое количество слов.

Пример:

iri — идти, iradi — ходить (передает длительное действие), iraĉi — ковылять (пренебрежительно), ireco — способность ходить как качество («ходячесть»), iru! — иди! iranta — идущий (идущая, идущее), irinta — шедший (шедшая, шедшее), iriloj — ходули, aliri — подойти, ĉirkaŭiri — обойти, deiri — отойти, ekiri — начать идти, foriri — уйти прочь, transiri — перейти, preteriri — пройти мимо, supreniri — подняться, subeniri — спуститься и т. п.

Грамматический и лексический строй эсперанто в ходе его истории многократно критиковались, имели место многочисленные проекты «улучшенного», реформированного эсперанто. Однако эсперанто — это единственный из плановых языков, более 130 лет используемый (в отличие от различных игровых языков, вроде «эльфийского») для серьезной социальной коммуникации, журналистики, книгоиздания, а сегодня — социальных сетей.

Информацию о современном состоянии международного эсперанто-движения, бесплатные курсы языка, эсперантистские сайты и др. легко найти с помощью любого интернет-поисковика.

7

«А если это так, то что есть красота

И почему её обожествляют люди?

Сосуд она, в котором пустота,

Или огонь, мерцающий в сосуде?»

(Н. А. Заболоцкий, «Некрасивая девочка», 1955)

8

Текст статьи в Краткой литературной энциклопедии:

«Эсперанто — самый распространенный из искусственных языков, предназначенных для роли вспомогательного средства международного общения. Создан в 1887 году варшавским врачом Л. Заменгофом (псевдоним — Doktoro Esperanto, то есть «надеющийся», откуда и название языка).

Отличается простотой структуры. Э. использует корни европейских языков (лат., др. — греч., франц., англ., нем., отчасти рус.), от которых с помощью нескольких десятков суффиксов и приставок создаются обозначения понятий из различных сфер деятельности, в т. ч. общественно-политической, научной и художественной.

В 1907 году была предпринята попытка реформы Э. (см. Идо), не поддержанная большинством эсперантистов.

С 1905-го ежегодно проводятся международные конгрессы, в рамках которых осуществляются и театральные постановки на Э. («Ревизор», «Пигмалион», «Проделки Скапена» и др.). В 1954 году ЮНЕСКО отметила результаты, достигнутые с помощью Э., в области международных культурных связей.

Крупнейшая организация сторонников Э. — Всеобщая эсперантская ассоциация (Universala Esperanto-Asocio). Существует также «Всемирное движение эсперантистов за мир» («Mondpaca Esperantista Movado»), издающая журнал «Paco» («Мир»). На Э. выходят несколько десятков страноведческих, научно-популярных, художественных и др. журналов, сборники оригинальных научных работ.

Отсутствие живых связей с конкретным «народом-языкотворцем» затрудняет развитие в Э. стилистических противопоставлений типа русского «очи — глаза — зенки». Нормализация словоупотребления не достигла уровня современных национальных языков. Эти недостатки устраняются за счет заимствований, по мере развития лексикографической практики, а также свободой создания на Э. окказиональных слов и выражений, что приводит к появлению своеобразного просторечия. В Э. множится не только ряд «интернациональных» слов типа sputniko, mopedo, motelo и т. п., но и ряд «поэтизмов» (например, olda наряду с нейтральным «maljuna» — старый и др.). Среди эсперантистов популярны произведения Л. Заменгофа, венгров Ю. Баги и К. Калочая, француза Р. Шварца, англичанки М. Болтон, русского Н. Хохлова, эстонки Х. Дрезен и др.

На Э. переводились многочисленные произведения разноязычной классической литературы, в т. ч. Библия, «Энеида», «Гамлет», «Фауст», «Разбойники», «Евгений Онегин», «Во весь голос» и мн. др. Эти опыты также говорят о том, что Э. обладает «поэтической функцией». Однако все еще подвергается сомнению сама целесообразность художественного творчества на Э., поскольку основная функция этого языка — быть вспомогательным средством международного общения».

В. П. Григорьев (Краткая литературная энциклопедия. — М: Изд-во «Советская энциклопедия», 1975, Т. 8. — С. 959).

Примечание автора:

Напомним, что эта справочная статья вышла в 1975 году в СССР, в докомпьютерную и «допостмодернистскую» эпоху.

Что касается проблем со «стилистическими противопоставлениями типа русского"очи — глаза — зенки"», то такие проблемы в эсперанто успешно решаются: «belokuloj, ĉarmokuloj — okuloj — okulaĉoj, fiokuloj».

9

АОН — автоматический определитель номера. В середине 1992 года, когда происходит действие романа, АОНы в бывшем СССР еще были редкостью.