Баллада о Топорове. Стихотворения, воспоминания, статьи
Книга «Баллада о Топорове» – первая попытка объединить под одной обложкой воспоминания, статьи последних лет, стихотворения, высказывания видных деятелей культуры о писателе, просветителе, педагоге Адриане Митрофановиче Топорове (1891—1984). Он прожил длинную, безумно интересную жизнь и вошел в историю мировой литературы как автор единственной в мире книги «Крестьяне о писателях» (Москва, 1930), выдержавшей в дальнейшем еще 6 переизданий.Книга предназначена широкому кругу читателей.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Баллада о Топорове. Стихотворения, воспоминания, статьи предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
СТИХОТВОРЕНИЯ
Топоров Г. А., 1950-е гг. Автор фотографии неизвестен. Личный архив Топорова И. Г.
В память об А. М. Топорове
В этот дом нас прибило из разных мест:
Я весь в бликах военных салютов,
Ты принёс свой тяжёлый, неправедный крест
Всенародной Голгофы лютой.
Как же ты постарел! Похудевший, измятый,
С поседевшей щетиной на впадинах щёк —
Целый день ты проводишь в неприбранной хате.
Ты, отец, постарел и душой занемог.
Нет в глазах твоих прежнего острого света,
Тускло смотрят, как в этой лачуге окно,
Что косится на нас из-под кружев газетных,
Пожелтевших, почти что истлевших давно.
Целый день ты с лица не уронишь улыбку,
Всё сидишь и молчишь, да кривишь щекой…
Но когда из футляра кормилицу-скрипку
Ты на свет достаёшь задрожавшей рукой
И когда ты её так влюблёно, так нежно
Вытираешь единственным чистым платком —
Ты становишься снова и светлым, и свежим,
И глаза твои трогает огоньком.
Ты сидишь предо мной похудевший, измятый,
Но когда в полутёмной крестьянской избе
Затоскует Массне, зазвенит Сарасате —
Я готов на коленях молиться тебе!
Льются звуки весенние, светлые, чистые,
И уже я не вижу твоей седины:
«Белой акации гроздья душистые
Вновь ароматом полны…».
Я вернулся, быть может неласковым сыном,
Неслучайно в глазах твоих часто укор,
Неслучайно и наших бесед половина
Превращается быстро в жестокий спор.
Но когда у твоей необритой щеки
Тёмным лаком сияет певучая дека,
Для меня нет больнее, острее тоски,
Нет любимей и ближе, чем ты, человека.
И я верю — мне скрипка об этом поёт —
что в какие-то лучшие годы
станет горе, что нынче твое и мое,
общей ношей большого народа.
1947 г.
ТОПОРОВ Г. А. В ДЕНЬ ПОХОРОН4
А. М. Топорову
Он век почти с упорством пилигрима
Шёл ради цели трудной, но святой,
Не проходя нигде в дороге мимо
Рождённого Добром и Красотой.
Он не страшился ни трудов, ни злобы,
Дав клятву жить, не тлея, а горя, —
И в хмурый мир, в таёжные трущобы
С ним приходила майская заря.
Неукротим, горяч — он был из клана
Неистовых служителей огня.
Возникнув, точно пламя из вулкана,
Он шёл, с дороги сумраки гоня.
Приязнь и гнев, восторги и обиды!
Во взлёте и на склоне лет.
Он был из тех, что в жизни, как болиды,
Сгорая, яркий оставляют след.
И всё ещё, хоть тих он перед нами,
Мысль не приемлет смерти торжество.
Вулкан потух? Нет, это просто пламя
Вернулось в глубь, исторгшую его.
25 июля 1984 г.
Фильберт В. А., 1960-е гг, г. Владимир. Автор фотографии неизвестен (из интернета).
Алтайские степи,
Целинные степи…
Подвеска хрустальная
Гаснет и светит.
Коммуна не спит.
Собралась к огоньку.
Свет
Выхватил лица
Со лба
И до скул;
Свет
Руки тяжелые
Выбрал из тьмы…
Учитель читает
И внемлют умы.
Свинцовые годы.
Деникин, Шкуро…
Взводился и щёлкал
В атаках
Курок.
Враги предавали, клянясь и любя…
Правдивая книга
В гостях
У тебя!
Январев Э. И., г. Николаев. Фото: Wikimedia Commons. Автор фотографии Зиньковская Ю. Э.
Памяти А. М. Топорова, великого педагога,
автора книги «Крестьяне о писателях»
1.
Покуда степь дремала,
учителя-изгоя,
смутьяна Адриана везли
из Подмосковья.
Везли его далеко,
все в сторону востока,
быть может, до Иркутска,
быть может, до Якутска…
А нарекли смутьяном
учителя простого
затем, что он крестьянам
толмачил Льва Толстого.
Он Пушкина и
Фета читал им при коптилке.
За самое за это
и оказался в ссылке.
…Уже в иную пору
родного государства
он рассказал мне, хворый,
про все свои мытарства.
Он шел не в ногу с веком,
был плотью — не металлом,
но в преисподней зэкам
Есенина читал он!
Больничная палата,
ко сну готовясь рано,
была концом баллады
смутьяна Адриана.
2.
Киношников влекла к себе природа
и звал объект, где планы претворялись.
Я говорил: — Снимайте Топорова! —
Не слышали. А, может, притворялись.
В сталелитейном
сталь была багрова.
Над стадионом
мяч звенел в зените.
Но я твердил: — Снимайте Топорова,
и хватит врать, что пленка в дефиците.
Уже топтался август у порога,
и теплый дождь над городом качался,
а я кричал: — Снимайте Топорова!
…И судя по всему, не докричался.
ЯНВАРЕВ Э. И. МУЗЫКА ДЛЯ ТОПОРОВА9
Учителю родителей космонавта-2
Играет камерный оркестр
Для юбиляра Топоро́ва,
Как будто истово окрест
Шумит осенняя дуброва.
Играет, собственно, ему,
Но незаметно,
Постепенно,
И мы уже по одному
Продуты вьюгою Шопена.
Искусы века поборов,
Необоримые порою,
Сидит на сцене Топоро́в
И наслаждается игрою.
За то, что обучал добру
И проживал
Не в хате с краю,
Ему сегодня не муру,
А только классику играют.
Растрогался,
Слезу смахнул,
Бледнее стал и отрешеннее.
Он в жизни всякого хлебнул!
Он причащается гармонии.
Сломил последнюю хулу,
Сквитался с кривдою последней
И шепчет музыке хвалу —
Красивый,
Девяностолетний…
ЯНВАРЕВ Э. И. ПРИТЧА О ТОПОРОВЕ10
Степана Титова учил Топоров
далекой, почти легендарной порой
в коммуне «Майское утро»:
Толстого читал и читал Золя,
учил наблюдать, как встает заря
и как угасает утло.
Брал его за руку — и за порог,
туда, где сосновый синел борок:
— А ну-ка, Стёп, попроворней! —
Учил ни звезды, ни гриба, ни листка
для памяти — емкого туеска —
в юности не проворонить.
И вырос Степан, возмужал Степан
и бегал по мокрым алтайским степям,
любил
под разлатым кедром.
На скрипке играл и травы косил,
потом у него народился сын,
и сына назвали — Герман.
А тот Митрофаныч, а тот Топоров,
представьте — жив, представьте — здоров!
Задиристый и бедовый,
по-молодецки — бегом, бегом
бежит на рассвете за молоком
с гремучим своим бидоном.
Я младше его на все тридцать пять,
а мне нелегко за ним поспевать,
как холст разрывая воздух.
Мгновенье одно и еще одно,
и — притяженье преодолено,
и мы уже плаваем в звездах.
О, как парит!
Он тычет мне в грудь.
На старости вдруг, как милость,
великая суть и малая суть
ему, старику, открылась.
Спасибо вам, старые учителя!
Толчок — и осталась внизу земля,
и в тучи уходит криво.
Вы нам помогли прозреть
и понять,
что нечего зря на судьбу пенять,
когда за спиною крылья.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Баллада о Топорове. Стихотворения, воспоминания, статьи предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Примечания
2
Топоров Г. А. (1920 — 1993) — архитектор, поэт, участник Великой Отечественной войны. Младший сын Топорова А. М.
3
Текст печатается по изданию: Топоров Г. А. Николаевский Солженицын, или о чем рассказал архив. — Белгород: Константа, 2011. — С. 122—123.
4
Текст печатается по изданию: Топоров Г. А. Николаевский Солженицын, или о чем рассказал архив. — Белгород: Константа, 2011. — С. 124.
5
Фильберт Вячеслав Александрович (1906 — 1969) — художник, искусствовед, поэт. Один из создателей Владимирской областной организации Союза художников СССР.
6
Текст печатается по изданию: Топоров А. М. Крестьяне о писателях / авт. вступ. ст. П. Стыров; ред. А. Л. Коптелов. — Новосибирск: Новосиб. кн. изд-во, 1963. — С. 14—15.
7
Январёв Эмиль Израилевич (1931 — 2005) — поэт, педагог, журналист, общественный деятель. Проживал в г. Николаев, Украина, соавтор сценария документального фильма о Топорове А. М. «Незримый пассажир» (Украинская студия хроникально-документальных фильмов, 1965. Реж. Шапсай М. И.).
