Станция «Гермес»

Игорь Евгеньевич Глебов

Оказавшись в эпицентре войны между средневековым братством и криминальной группировкой, герою придется пройти все круги ада на земле и под землей, чтобы разгадать темную тайну, погребенную под наслоением мистификаций.

Глава 2. Найти и уничтожить

Сразу после этого он неожиданно оказался в полицейском сериале. Молчаливые люди с жесткими глазами сопровождали его по коридорам местной Петровки-38. Он подписывал какие-то заявления, отвечал на вопросы, безоговорочно делал все, что от него требовали, пока его водили из кабинета в кабинет, как медведя на ярмарке. Здесь он услышал много новых казенных выражений.

Фальшивые документы, которые Антону предлагалось повесить на гвоздик в туалете, теперь назывались вещдоками, а сам он — пострадавшим в деле хищения денежных средств путем обмана и злоупотребления доверием, включающим представление подложных документов и иных действий, создающих у названного лица ошибочное представление об основаниях перехода денежных средств во владение виновного и порождающих у него иллюзию законности передачи таковых денежных средств.

Эта юридическая галиматья действовала на его мозг отупляюще. Поэтому в особо тяжелых случаях Антон отключался, реагируя только на ключевые слова.

— Арест? — встрепенулся он. — Вы их арестовали?!

— Это имя такое — Орест, — пояснил ему его собеседник. — Я уже несколько раз пытаюсь вам представиться, а вы что-то совсем раскисли. Оперуполномоченный Орест Михайлович Решкин, по званию лейтенант. Буду заниматься вашим делом.

В нем затеплилась надежда.

— Понимаете, — заговорил он, придвинувшись к оперуполномоченному поближе, — произошла ужасная, чудовищная ошибка. Я не знаю, что это за документы, которые… не документы. Я получил их от нотариуса, понимаете? У меня телефон продавца есть, ее Марина зовут, ей позвонить надо, и все выяснится!..

— Все в порядке, оперативная работа уже ведется, — сказал лейтенант. — А вам, Антон Вячеславович, сейчас необходимо успокоиться и прийти в себя. Этим вы сбережете себе нервы, а нам сэкономите время на раскрытие преступления.

Рассудительный тон оперуполномоченного произвел на Антона положительный эффект, по крайней мере, его перестало трясти.

— Но, делайте же что-нибудь!

— Делаем, Антон Вячеславович, делаем! — откликнулся опер. — Как не делать! Ведь какое преступление удивительное! На моей памяти ничего подобного в деревне не случалось, одна мелочевка — то корова в выгребную яму свалится, то электрик спьяну со столба упадет. А тут классический случай, словно из учебника, и выполнен с блеском!

— Вы как будто радуетесь, — угрюмо сказал Антон.

— Ни в коем случае! Чисто профессиональный интерес, — заверил его тот. — Мы тут, в провинции, не избалованы серьезными происшествиями. Всякой малости рады. Чтобы нюх не утратить, так сказать. Ну что, пришли в себя? Приступим к делу? Предупреждаю, действовать надо быстро, по горячим следам.

— Вы, главное, нотариуса поймайте, змею эту очкастую!

— К сожалению, по указанному вами адресу нотариусов не обнаружено. — Полицейский глянул в свои бумаги. — Квартира эта съемная, владелец утверждает, что сдал квартиру на месяц незнакомым лицам. В помещении пусто, нет таблички на дверях, компьютерная техника отсутствует, всякие следы деятельности и улики, включая отпечатки пальцев, тщательно уничтожены. А между тем, недвижимость, которую вы, по вашим словам, приобрели, принадлежит совершенно другому лицу. Чтобы ввести вас в заблуждение, преступники изготовили поддельные копии документов. Довольно топорные, надо сказать.

— Что же делать? — содрогнулся он.

— Трудиться, — ответил оперуполномоченный. — Проверим исходящие звонки, составим фотороботы, разошлем данные. Проверим сходные сюжеты по картотеке. Нам с вами работы предстоит много. Думайте, вспоминайте. От вас многое зависит. Любая незначительная деталь может пригодиться. И имейте в виду, что преступление стало возможным благодаря вашей беспечности. Так хоть теперь возьмите себя в руки!

— Это как? — у Антона отвисла челюсть. — Я-то в чем виноват?

Тот усмехнулся.

— В заявлении сказано, что вы по профессии программист. То есть человек образованный. По крайней мере знаете, какой кнопкой компьютер включать. Но как же так, Антон Вячеславович? Вас, взрослого человека, развели, как первоклашку. Даже паспорт продавца не удосужились посмотреть толком! Кто вам мешал изучить документы на дом? Провести независимый аудит недвижимости — слышали о таком? В нашем городе имеются опытные риэлторы, стоило только обратиться. Да могли бы опросить соседей, наконец… Если вам участок на Марсе продадут — к нам жаловаться прибежите?

Антон напрягся, перебирая события того злосчастного утра. И тут его осенило.

— Ну конечно! Соседка! Как ее… Матвеевна! Она может подтвердить!

Решкин покачал головой.

— Я читал ваши показания. Видите ли, я неплохо знаю Велесово. Могу поручиться, что женщин, проживающих в той части деревни и подходящих под ваше описание, не существует. Хотя сигнал проверим, конечно.

— Я ее видел собственными глазами!

— Не сомневаюсь, — кивнул оперуполномоченный и вздохнул: — Скорее всего, никакой Матвеевны в природе нет. Это персонаж из группы поддержки, подсадная утка. Например, такие работают в команде наперсточников, имитируют случайных игроков. И вот какая штука — в группе мошенников такого класса лишних людей нет. Это исключительно профессионалы. Подозреваю, что спектакль разыграли двое — одна мошенница играла роль хозяйки дома, другая была одновременно соседкой Матвеевной и нотариусом. Вы ничего подозрительного не заметили? Внешность, голос, манера поведения?

Антон ударил себя кулаком по лбу.

— Да! Да! Какой же я идиот… Мне же сразу показался знакомым ее голос! Матвеевна и нотариус — одно и то же лицо!

— Вот видите… — удовлетворенно сказал опер и сделал пометку в блокноте. — Что называется, два в одном, как в шампуне. Прекрасная квалификация у этого вашего нотариуса! Думаю, это облегчит розыскные мероприятия. Пока же я склоняюсь к версии, что главным мотивом преступления было поддержание воровского статуса.

— А это еще что значит?

— Видите ли, профессиональные преступники состоят в неформальном сообществе, или воровском братстве. Для таких людей преступление не просто возможность поживиться, но и некий акт престижа, подтверждение своего воровского статуса.

— Это как курсы повышения квалификации?

— Нечто в этом роде. Если я прав, это поможет нам сузить круг подозреваемых до воров высокой масти. Пока я предполагаю, что костяк преступной группы состоит из двух, максимум трех человек. Возможно, существует наводчик — сосед, знакомый хозяина дома, кто угодно. Схема преступления такова — наводчик поставляет сведения о доме, который долгое время стоит без присмотра. На время операции преступники снимают квартиру в неприметном месте, оснащают ее минимальными атрибутами нотариальной конторы — офисная мебель, компьютер, в этом роде. После того как декорации готовы, преступники дают приметное объявление в столичной газете и ждут лоха, который клюнет на приманку.

Антон поморщился.

— Ну хорошо, — согласился оперативник, — не лоха, а легковерного покупателя, который впервые оказался в городе и готов отдать денежки по первому требованию. Как только преступники убеждаются, что жертва им подходит, они немедленно атакуют. Как и минерам, ошибаться им нельзя, поэтому все они, как правило, превосходные актеры и психологи.

Антон заскрипел зубами.

— Скажите честно, — спросил он, — вы поймать их можете?

— Ловят, Антон Вячеславович, мышей. А преступников обнаруживают и обезвреживают.

— Нужно обнаружить, обезвредить и уничтожить!

— Зачем же так кровожадно?.. Вижу, вы отомстить хотите, — вздохнул опер. — Увы, ничего пообещать не могу. Но и расхолаживать вас не стану. Будем стараться. Кстати, очень хорошо, что вы на машине. У нас с транспортом напряженка, а поездить нам с вами придется…

* * *

Пытка продолжалась почти весь день. Стрелка на часах Антона приближалась к семи, когда лейтенант, наконец, подытожил:

— Ну что ж, теперь можете быть свободны. Будем заниматься оперативной работой уже без вашей помощи. Но адресок будьте добры оставить, где вас искать. Так уж полагается.

— Нет у меня адреса, — кисло сказал Антон. — Я теперь вроде бомжа.

— В таком случае могу определить в изолятор временного содержания, он же обезьянник, — весело предложил тот. — Кормят неплохо, пшенная каша, компот из сухофруктов.

Как ни странно, Антон вынужден был признаться, что этот человек стал ему симпатичен, несмотря на сомнительные местами шуточки. Не только потому, что возился с ним весь день — а ведь мог и отмахнуться, сказать, что дел невпроворот, спустить на тормозах. Было в Оресте Михайловиче Решкине нечто располагающее.

— А что случится, если я пока поживу в том доме?.. — предположил Антон. — Хотя бы до окончания следствия? Я же за него, в конце концов, деньги отдал.

— Незаконное проникновение в жилище и пребывание в нем без согласия ответственного лица карается… — скучно процитировал полицейский, но вдруг махнул рукой. — Да живите на здоровье. Но завтра с утра обязательно получите формальное разрешение кого-нибудь из членов сельсовета. Местные вам подскажут. Если будут задавать вопросы, можете сослаться на меня. И умоляю, ради всего святого, не покупайте больше домов.

— Не буду, — честно сказал Антон. — У меня и денег-то не осталось…

— Кто вас знает, — кашлянул тот. — Может, вы их в кредит решите брать. Кстати говоря, губа у вас не дура. Этот дом, между прочим, имеет историческую ценность. Уникальная постройка — единственное, что осталось от старой усадьбы графа Велесова, известного местного сахаропромышленника. До крепостной реформы ему принадлежало село Велесово со всеми жителями и множество земель вокруг. Местные до сих пор по старинке называют этот дом графским…

* * *

Покидая кабинет, Антон размышлял о словах оперуполномоченного. «Графский дом»? Когда он вышел из райотдела, со скамейки поднялась женская фигура. Начинало темнеть, и он не сразу ее узнал.

— Я вас решила подождать, — запинаясь, начала девушка. — Хотела поговорить. Только не знаю, удобно ли? Ой, извините, может вы меня не помните? Я Надежда.

— Вы у меня документы принимали, — хмуро сказал Антон. «И не приняли». Он, конечно, помнил ту девушку с русой косой и незабудковыми глазами, которая была свидетельницей его позора.

— Дело в том, что я хорошо знаю дом, где… все это произошло. Я сама из Велесово…

Антон открыл дверь машины.

— Могу вас подкинуть, я как раз туда собираюсь…

— Если нетрудно… А то последний автобус уже ушел, — придерживая юбку, она тихо, как мышка, проскользнула на пассажирское место. — Понимаете, я ведь с Феликсом в школе училась… Сразу после школы хотели пожениться, но потом умер его отец. Он выпивал очень сильно, и вот, пьяным ушел на реку и утонул. А пить он стал после того, как похоронили мать…

«В общем, все умерли». Антон хотел честно сказать, что он знать не знает, кто такой Феликс вместе с его мертвыми родственниками, но девушка пояснила:

— Феликс — это хозяин дома! Ну, этого дома, который…

Он замер.

— Графского дома? Так это его дом, получается?

— Дом принадлежал его семье, — сказала девушка. — Прадед и прабабка Феликса получили усадьбу в подарок на свадьбу от младшего сына самого графа. Кроме этого дома, от усадьбы ничего не осталось. Феликс родился в Велесово, учился в Мелогорске, а после смерти родителей получил дом в наследство.

— Подождите, а сам-то он где?

Девушка отвела глаза.

— Феликс пропал год назад.

* * *

Пока добирались, совсем стемнело. Когда перевалили через холм, деревня обозначилась лишь редкими огоньками. Похоже, в Велесово ложились спать рано и свет зря не жгли.

Он подъехал к злосчастной графской усадьбе и заглушил мотор, но девушка все продолжала говорить.

–…когда ваши бумаги увидела, меня как током ударило! Сначала я решила, что Феликс вернулся, раз он продает дом, ведь по наследству он ему достался. Но когда рассмотрела бумаги получше, поняла, что происходит что-то неладное. В документах стоят совершенно другие имена и фамилии. А дом-то принадлежит Феликсу, и продать его невозможно.

— Если б знать, — кисло сказал Антон. — Но как мог человек пропасть без следа?

— В этом все и дело, — сказала Надежда. — Мне кажется, что ваш случай и пропажа Феликса связаны. После смерти отца он сильно переменился. Я думала, мы поженимся, но он и слышать не хотел о свадьбе. Твердил — сейчас не время. Я поступила в институт, защитила диплом, поступила на работу, а он так и жил один. Нигде не учился, не работал, стал нелюдимым, точно как его отец. Я надеялась, что он одумается, переменится, но время шло… и однажды он исчез. Он словно растворился в воздухе — ни записки, ни полслова, в доме все осталось по прежнему, только…

— А что вы от меня хотите? — немного раздраженно спросил Антон. — Я здесь вообще оказался случайно!

Она приблизила к нему лицо.

— Помогите мне найти Феликса.

— Э-э-э… Что?! В полицию обращаться не пробовали?

— В полиции его никто не ищет, и дело его закрыто, — сказала она. — Но он здесь, где-то рядом, я уверена.

— Если, как вы говорите, целый год прошел, то мог бы и появиться…

— Есть одна вещь, — она расстегнула сумочку и достала небольшой сверток. — Возьмите. Я думаю, это ключ ко всему, что здесь происходит.

Когда ее шаги стихли в темноте, Антон покрутил носом — в салоне остался запах дешевых духов. Включив фары, он медленно покатил к дому, шурша травой под днищем, и приткнулся к калитке.

Графский дом встретил его молчанием, которое в романах называется гробовым. Но прислушавшись, он различил тысячи разнообразных писков и шорохов. Скорее всего, вышли в ночную смену всякие мелкие существа, вроде жуков и кузнечиков, которым днем не давали покоя их хищные собратья.

Он вышел из машины и невольно вздрогнул. А что, если из-под земли вдруг вырастет Матвеевна, лирическая старушка с клюкой? И прокряхтит что-нибудь вроде: «Чегой-то запозднились, соседушка, дай бог здоровьичка. Заждалась уж вас, болезного»… Сразу ее по черепу? Бить долго, с наслаждением, а потом закопать на огороде? Или сначала все-таки допросить, выяснить подробности, а только потом по черепу? Связать и отвезти оперуполномоченному Оресту Решкину. В виде вещдока.

Никто не вышел его встречать. Наверняка жулики на огромной скорости мчатся подальше отсюда, захватив награбленное. И старая мошенница не выходила у него из головы. Было нечто беспокоящее, что ему не давало покоя. Что-то показалось ему странным при самой первой встрече, когда она изображала соседку Матвеевну. Что именно? Выглядела она страшновато, напоминая то ли колдунью, то ли ведунью, то ли еще какую бабу Ягу. Могло ли быть так, что мерзкая старуха в итоге его заколдовала?

Он отбросил глупые мысли прочь. Хватит мистики, нужно приходить в себя.

Не желая искушать судьбу, он поставил машину на сигнализацию, захватил с собой рюкзак и сверток, который передала Надежда. Интересно, что там такое. Сборник заклинаний духов села Велесово?

Войдя в темную прихожую, он еще раз выругал себя за беспечность. А что, если в доме нет электричества? Ему в голову не пришло тогда спрашивать об этом Марину. Которая, конечно, мерзавка, но и он идиот. Мог бы проверить самое элементарное — течет ли из крана вода, горит ли свет и прочее. Права народная мудрость, лох — это судьба. Ему не только продали чужой дом, но еще и дом без электричества.

Он нашел в рюкзаке фонарик. Где-то обязательно должен быть щиток с пробками. Луч света выхватил из темноты кусок стены и дощечку с гвоздями, выполняющую, очевидно, роль вешалки. На одном гвозде висели перевязанные веревочкой резиновые сапоги. Он успел стукнуться головой о шкафчик и опрокинуть батарею пустых бутылок, пока не обнаружил то, что искал.

На стене под занавеской была укреплена металлическая прямоугольная пластина, размером с шахматную доску. На пластине помещался большой старинный винтовой переключатель. Ниже располагалось несколько переключателей поменьше. Вид этих устройств был довольно архаический, словно из учебника по истории электричества.

Недолго думая, Антон наугад повернул большую ручку по часовой стрелке. Щелк — и прихожая осветилась скудным желтоватым светом. Загорелся даже фонарь над крыльцом. Теперь стало понятно, что те выключатели, что поменьше, отвечали за свет в остальных комнатах.

Да, ему продали чужой, но худо-бедно электрифицированный дом. Хотя этот электрический щиток напоминает страшный сон электрика. Похоже, проводку и выключатели так и не заменили с тех пор, когда старенький граф имел право пороть мужиков и баб на конюшне.

Закрутив все ручки по часовой стрелке, Антон с удовлетворением отметил, что свет зажегся во всех комнатах. Он прошелся по дому, разглядывая деревенский интерьер с любопытством. Зато с водой проблем не оказалось — кран выдал стабильную рыжую струйку. Не Бахчисарайский фонтан, но, по крайней мере, от жажды не умрешь.

Под фонарем роились ночные мошки. Он присел на крыльцо и развернул сверток.

Внутри была книга. Даже не совсем книга, а брошюра — тонкая, с десяток-другой страниц, в ветхой бумажной обложке. Фронтиспис содержал странную эмблему — масть пик в перевернутом виде, так что хвостик находился вверху, а «сердце» внизу, причем «сердце» пронзал обвитый змеей прут, на вершине которого изображались крылья. Внизу эмблемы стояло два слова — «Beta Hermetis».

В желтом свете фонаря он прочитал:

«Достоверное сужденiе о находке Мелогорской Скрижали, поразительного свидетельства древнейшихъ времен подъ редакцiей проф. Археофагова въ 1890 году отъ рождества Христова».

Заинтригованный, Антон пробежался глазами по желтым страничкам, с непривычки спотыкаясь об дореформенную орфографию с ятями и ерами.

«Берега реки Белой издревле служили пристанищем нашим предкам — вятичам, северянам, а до этого скифам, сарматам, аланам, половцам, а еще раньше — народам древнеямной и катакомбной культур. Древние легенды гласят, что на вершине самой высокой горы располагалось капище — языческий храм славянского бога Велеса, покровителя домашних животных и бога богатства. С тех времен эта гора прозывалась Велесовой, как и поселение, располагающееся рядом. По установлении христианства капище было истреблено, но горстка волхвов спаслась в древних меловых пещерах, что издавна существовали под горой. В последующие века подземные ходы служили укрытием для спасающихся от войн крестьян и беглых каторжников, а в дальних келиях и галереях находили приют благочестивые старцы и подвижники, удаляясь от мира в стяжании Божественной Благодати…»

На тыльную сторону ладони осторожно сел комар, потыкал жалом, прицеливаясь. Антон тут же его прихлопнул. Он уже знал, что со здешними комарами шутки плохи. Это не те вялые, нерешительные городские комарики. Кровососущие здесь водились особенного рода — крупные, наглые, с агрессивно-полосатыми брюшками. Укус такого монстра по мощности напоминает подкожную инъекцию. Но на хозяйской территории беспощадные насекомые странным образом понижали свою активность, словно между ними и обитателями дома имелся некий договор о ненападении.

Из дальнейшего чтения Антон выяснил, что у подножия меловой горы расположен вход в заброшенный подземный монастырь, в котором еще до революции проводились раскопки под руководством профессора Археофагова. Профессор утверждал, что в одной из келий монастыря обнаружена каменная плита, испещрённая письменами на языке, близком к древнеславянскому. Ученый лично скопировал письмена и перевел на понятный язык. Собственно книжка представляла из себя краткий комментарий к тексту, где уважаемый профессор делал несколько смелых утверждений. Его версия состояла в том, что мелогорские письмена — не что иное, как славянский памятник герметизму — оккультному учению, приписываемому мифической личности, полубогу-получеловеку Гермесу Трисмегисту.

После упоминания Гермеса Трисмегиста Антон решил, что читать дальше не имеет смысла. С литературой подобного рода он был знаком. Пыльные подшивки «Наставлений Ностердамуса» и «Советов колдуньи Анастасии», которые выписывала теща, веками скапливались на антресолях, грозя свалиться на голову. Но из любопытства он все-таки глянул, что там за оккультизм такой.

Профессор разделил и пронумеровал найденные надписи, исходя из собственных представлений об их внутренней логике, при этом в его изложении текст Мелогорской скрижали звучал столь же возвышенно, сколь и совершенно бессмысленно.

1. Сие есть Истина, сиречь противополагающая всякой Лже субстанция.

2. Есть Верхний мир, согреваемый Солнцем, и есть Нижний мир, согреваемый Камнем.

3. Верхний мир сотворил Зевс Титаноборец, поместив его между Солнцем и Луной.

4. Нижний мир сотворил Гермес Величайший, и поместив его между Землей и Водой.

5. Тот, кто поместил Камень в чрево Нижнего мира, надежно укрыл его Землей, и Луна свидетель этого.

6. Из Камня вырос Стебель, из Стебля излилась Белая Кровь и стала Жизнью.

7. Камень есть первый знак совершенства в Мире, что перетворяем в любую субстанцию. Если взять все субстанции Мира, то Камень есть все они вместе взятые, называемый Первоосновой, или Философским Камнем.

8. Камень содержит силу Солнца, а кто хранит Камень тот царствует в Мире вверху и Мире внизу.

9. Ключ к Нижнему миру в восьми именах: Гермес Величайший, Зевс Титаноборец, Аполлон Сребролукий, Посейдон Гиппий, Гера Волоокая, Афродита Пенорожденная, Персефона Подземная, Дионис Благосоветный.

10. Нижний мир откроется посредством Камня, если на то будет воля Гермеса Величайшего.

11. Такова суть Нижнего мира, где Солнце и Луна подменяются сиянием Камня.

Тяжелый дидактический слог напоминал средневековые латинские трактаты. А в целом, очевидно, текст представляет собой бред сумасшедшего — камень, стебель, миры нижние и верхние… Хотя, как антикварная вещица, книжечка имеет, пожалуй, некоторую ценность. Кто-то жирно подчеркнул слова, принадлежащие к девятому пункту. Гермес, Зевс, Аполлон… Эллинские боги в славянском памятнике… э-э-э… герметизму? Но почему Надежда так уверена, что книга имеет какое-то отношение к происходящему?

Антон захлопнул книжку, и почти одновременно услышал, как в саду хрустнула ветка.

Наверное, собаки бродят. Обычные деревенские собаки. Он задумался, каким весом должно обладать животное, чтобы сломать валяющуюся на земле ветку.

Фонарь вычертил вокруг него светлый магический круг, за пределами которого стоял мрак. Он напряженно вслушивался.

— Есть тут кто нибудь?

Он встал и сделал несколько шагов в темноту, за пределы фонаря. Узкий ломтик луны не слишком-то помогал делу, поэтому приходилось передвигаться наощупь. Когда глаза привыкли к темноте, он различил силуэты деревьев. Осторожно передвигаясь между ними, держась руками за шершавые прохладные стволы, он прошел через сад. Под ногами чавкали полусгнившие фрукты. Один раз нога провалилась во что-то мягкое, и он еле удержал равновесие. Присмотревшись, он обнаружил квадратную яму, в которую легко мог провалиться теленок. Из ямы крепко пахнуло навозом. Ему еще повезло, что нога попала на краешек и не соскользнула вниз, а то мог бы и ногу сломать.

Силуэт горы вырос перед ним внезапно, черный и пугающий.

Он темных крон деревьев тянуло вечерним холодом. Антон стоял, задержав дыхание, чувствуя, что гора притягивает его к себе, как планета притягивает астероид.

Здесь никого не было. Он уже собирался возвращаться, когда услышал этот звук.

Жужжание доносился откуда-то снизу, словно где-то глубоко в недрах гудели высоковольтные провода. Ему даже показалось, что почва под ногами завибрировала.

Где-то в животе зашевелился страх. Он стоял без движения, пока звук не исчез так же внезапно, как и начался.

Так, сказал он себе, вытирая холодный пот со лба. Это был тяжелый день, и его пора заканчивать.

Он вернулся в дом, улегся на кровать с металлической спинкой и забрался в спальный мешок. Усталость была такова, что Антон едва успел застегнуть молнию и вытянуть ноги, как все окружающие звуки исчезли и он провалился в сон.