Провинциалы

Игорь Надежкин, 2023

Страна большая, но в каждом провинциальном городке проигрываются одни и те же сюжеты, люди занимают одни и те же роли, редко выходя из них. Таких персонажей встречал каждый, сам порой бывал на их месте, а может, узнал бы себя в них и сейчас. Сорок реалистических рассказов из сборника «Провинциалы» подталкивают к размышлениям о том, кто мы есть, куда стремимся и ради чего.

Нищета

Егор Колинко был очень удивлен, осознав, к каким жутким условиям может привыкнуть человек и как легко он себя чувствует порой в самых отвратительных местах, даже не подозревая, что, по мнению многих, его жизнь — всего лишь нелепая ошибка.

Так вышло, что для одного его знакомого, Артема Пустовалова, естественной средой стала нищета. Безграмотная, вечно пьяная, с терпким душком ветхих комнатушек, пустыми оконными рамами и скрипучими досками под ногами, посреди унылых лиц и бранных криков. Букет не самый приятный, но, как бы то ни было, все это являлось его зоной комфорта. Тем местом, где все было как в детстве: просто, понятно и не требовало никаких разъяснений.

С Артемом Егор познакомился весной, когда стал водителем рейсового автобуса и, получив первую зарплату, по старой традиции угощал своих коллег выпивкой. Работали с ним немолодые мужчины, которые в основном являли собой типичный пример рабочего класса. И лишь один Артем Пустовалов выглядел, как бывший арестант.

Сидели мужчины в небольшой рюмочной неподалеку от автобусного отстойника. Выпив несколько кружек пива, все поспешили домой к своим семьям, и лишь Артем никуда не торопился. Он сидел с отрешенным видом, погруженный в свои мысли, и в разговоре почти не участвовал, а когда они с Егором остались вдвоем, и вовсе замолк. Колинко хотел поскорее вернуться домой, потому что вид Артема действовал на него угнетающе, но не решался прервать гулянку из страха прослыть среди новых знакомых человеком жадным. Через полчаса, поняв, что Артем не намерен вести с ним разговор, Егор уже собрался уходить, как вдруг Пустовалов тихо объявил:

— Знаешь, а ведь я познакомился со своей женой в похожем месте.

— Так ты женат?

— Уже нет. Она бросила меня несколько лет назад. Сейчас живет с матерью.

— И что же случилось?

— Все как у всех.

И Артем рассказал ему историю своей жизни, которая немало удивила Колинко. Когда он оставил Егора той ночью сидеть в одиночестве и хмурить брови, тот не мог поверить, что Артем был когда-то другим человеком — жизнерадостным, любящим и желающим всецело посвятить себя жене.

Алиса была для него всем. Единственной причиной, по которой Артем влачил свое жалкое существование. Высокая, болезненно худая, с лавиной черных густых волос и близко посаженными глазами, окруженными ниточками ресниц, она двигалась мягко и вкрадчиво, словно боясь, что ее тонкое тело может переломиться от неосторожного движения. Говорила Алиса тихо, по большей части молчала и сама не осознавала, насколько была прекрасна. Артем любил иногда ловить в витринах или на глянцевой поверхности автомобилей отражение того, как он идет рядом с ней, большой и угловатый, с отрешенным задумчивым взглядом и копной рыжих волос. Люди оборачивались на них. Алиса выглядела очень молодо, а он к тому времени уже имел шершавое, обветренное лицо и настолько тяжелый взгляд, что однажды, когда они покупали мороженое, женщина позади них спросила Алису: «А твои родители знают, с кем ты проводишь время?», и оставила их в покое, только когда они показали кольца на безымянных пальцах.

Артем не обращал на это внимания, он давно уже смирился с тем, что в глазах окружающих навсегда останется подозрительным верзилой в синих рабочих штанах, и просто перестал относиться к подобным вещам всерьез. Алису же все это забавляло, и вплоть до самого вечера, когда они ложились спать, она часто резко менялась в лице и начинала смеяться, так громко, что за стенами слышалось недовольное бурчание.

Родился Артем в феврале 1978 года в небольшом городке на севере, посреди сопок, панельных пятиэтажек и пустырей, поросших ягелем, затерянных между угольными шахтами, в окружении людей, измученных нестерпимыми морозами и тяжелым трудом. Семья его жила небогато, но отец делал все, чтобы сын не знал нужды. Но в 1991-м, когда шахты начали закрываться, отец Артема потерял работу и начал пить. Через несколько лет он покинул семью и отправился на заработки в Москву, где вскоре был убит.

Овдовев, мать Артема нашла утешение в новой любви и всецело отдалась этому чувству. Сына же отправила на воспитание к бабушке, которая с трудом сводила концы с концами. С того дня и до конца своей жизни Артем чувствовал себя брошенным. Ему казалось, что на всем свете у него не осталось ни одного родного человека. Отец был мертв, а мать так увлеклась заботой о новорожденном брате, что не могла найти времени, чтобы его навестить. Единственной, кого еще волновала судьба мальчика, была его бабушка. Каждый вечер она кричала на внука, пытаясь вдолбить в его голову хоть немного здравых мыслей, а потом говорила: «Этот сорванец неисправим. Страшно подумать, что из него вырастет», — и снова принималась кричать.

Закончив девять классов, Артем выучился на автослесаря и устроился работать в городское транспортное управление, где целыми днями сидел в холодном гараже с другими парнями. Он был доволен своей жизнью и даже не задумывался о том, чтобы хоть что-то в ней поменять.

Но все изменилось, когда в его жизни появилась Алиса. Они познакомились в один декабрьский день, холодный, снежный, мечущийся ветрами по подворотням. День этот ничем не отличался от всех остальных: с восьми до шести в гараже, а после — дорога домой и мечты об ужине. Потом немного холодного пива и парочка старых друзей — таких же парней, которых он знал еще со школы. Весь вечер Артем просидел в пивной, что была в подвале дома напротив. Маленькое, мрачное помещение, где стояли старые стулья с лоскутами свисающей обивки, а хамоватая женщина за стойкой наливала тощим пьянчугам. Парни оглядывались по сторонам и неспешно пили бокал за бокалом.

— Эти уроды у нас на складе творят, что им вздумается, — начал один из его приятелей. — Ровно месяц назад сказали, что задержат зарплату на пару недель. Кинули нам крохотный аванс, чтобы не передохли с голода. И на этом все кончилось.

— И что ты намерен делать? — отозвался второй.

— А что я могу?

— Может, напишешь заявление?

— Не смеши меня, — парень скривился. — Уезжать отсюда нужно.

— И куда же?

— В Петербург.

— И кто тебя там ждет?

— А здесь я кому нужен? — Ответа не последовало. — Я слышал, у вас тоже ни черта не платят? — обратился он к Артему.

Но Артем не слышал его. Он смотрел на компанию, сидящую напротив. На девушку, что была с ними. Балаган, гудевший вокруг, был ей безразличен, она смотрела куда-то вглубь толпы и словно не замечала ничего на свете. Артему казалось, что прежде он никогда не встречал девушки столь же прекрасной, и даже отпечаток бедности не мог омрачить этот образ в его глазах.

— Кто это? — спросил он у приятелей, кивая в сторону Алисы. Парни обернулись.

— Алиса Швец. Мы с ней ходили в одну школу. Она перевелась, когда ты уже закончил. Ее мать учила нас геометрии. Настоящая ведьма! Из-за нее я чуть не лишился аттестата, — отозвался первый.

— Вот только говорят, с такими, как мы, она не путается. Иначе я бы уже сидел рядом с ней, — подержал второй.

— Заткнись! — огрызнулся Артем.

— Да чего ты?

— Познакомь меня с ней.

— Сейчас? С ней шестеро парней. Я не собираюсь в это ввязываться. — Друг снисходительно посмотрел на Артема. — Я поспрашиваю, может, у кого-нибудь есть ее номер.

Приятели заказали себе еще пива.

Алиса ушла из пивной около десяти вечера с каким-то парнем. Артем хотел пойти за ней, но приятель остановил его:

— Не связывайся. Пойдем лучше ко мне. Мать уже ушла на смену.

Они вышли в заснеженную стужу. Ветер выл над их головами, снег скрипел под ботинками, а звезды на небе вторили его сиянию. Район на окраине города спал, только вороны копошились в кучах мусора и то там, то здесь раздавались крики из желтых окон. И стоило Артему подумать, что Алиса тоже ходит по этим обледенелым дорожкам, встречает те же угрюмые лица и, как все, вязнет в вареве из семейных трагедий, растоптанных надежд и впустую потраченных жизней, как в тот же миг вид улицы стал ему противен и чужд.

Ему не хотелось верить, что столь грациозные ноги ступают по грязной земле, что кристально чистые глаза видят низость, а уши, рожденные для восприятия прекраснейших человеческих слов, слышат грубую хмельную брань. Он знал, что это приносит нестерпимую боль ее чуткому сердцу, и не желал, чтобы оно было встревожено хоть на мгновение. Ему хотелось встать вокруг нее огромной рыжеволосой человеческой глыбой, заслонить собой и создать для нее мир удивительной красоты, в котором будут только они вдвоем. Но вместо этого перед ним была знакомая с детства дорога и двое приятелей.

Никогда прежде Артем не сетовал на судьбу, но сейчас готов был низвергнуть в ад все сущее только за то, что мир так несправедливо обошелся с этой девушкой. Он посмотрел вдаль, туда, где сквозь зимнюю ночь прорывались огни высотных домов, где люди неспешно прогуливались мимо светлых двориков и дорогих вывесок по усыпанным серебристым снегом паркам. В ту ночь Артем впервые задумался о том, что его жизнь могла сложиться иначе. Впервые его сердце воспылало ненавистью. Он готов был разодрать каждую глотку, залить кровью улицы, которые были так далеки, несбыточны и просто мелькали в окне автобуса, каждое утро везущего его на работу. Готов был совершить любое злодеяние, лишь бы Алисе не пришлось больше входить в подъезды, пропахшие сыростью.

До глубокой ночи приятели просидели втроем, болтая о всякой ерунде. Общих интересов у них было немного. Они просто плыли по жизни, копошились в низовье и беспокоились только о том, чтобы в холодильнике была еда, а денег хватило на пару кружек пива. Приятелей Артем покинул с незнакомым ему прежде чувством тоски.

Когда он зашел домой, бабушка выглянула из спальни и начала кричать:

— Артем, тебе ведь завтра на работу!

— Я высплюсь.

— Может, хватит слоняться по ночам?

— Давай не будем сейчас.

Старушка подошла к нему.

— Что с тобой? — произнесла она мягко, с непривычной нежностью.

— Почему мы вынуждены жить, как зверье на скотном дворе? Никому до нас нет дела. Мы просто мусор.

— И что с того? — Она обняла внука. — Жить все равно нужно.

Бабушка помогла Артему раздеться и, как когда-то в детстве, долго сидела у его кровати, гладила рыжие пряди сухой ладонью и тихо шептала:

— Люди живут и хуже нашего. Поспи. Завтра будет легче.

Но тоска так и не прошла.

Спустя три дня Артему позвонил один из приятелей:

— Знай, у тебя все равно нет шансов! — и продиктовал ему номер.

Артем долго не решался позвонить. Что он мог сказать? «Привет, будь моей девушкой»? Нужно было придумать что-то более тонкое, изящное, но Артем был попросту не способен на это. Он был заурядным работягой, и плести красивые фразы ему не полагалось.

И все же он набрал номер. Из трубки послышалось:

— Алло.

— Здравствуйте, а можно Алису к телефону?

— Это я. Кто это?

— Привет. Ты меня не знаешь. Я видел тебя в пивной на днях и подумал… Может, сходим куда-нибудь?

— Ты тот рыжий парень, что сидел напротив? — спросила Алиса после недолгого молчания.

— Да.

— Я не против. Сегодня вечером я как раз свободна.

— Тогда я зайду за тобой в семь. Пойдет? Где ты живешь?

— Напротив школы. Только не крутись под окнами.

Артем повесил трубку. Он был рад, но долго еще не мог поверить, что все оказалось настолько просто.

Хотелось бы мне рассказать историю об их первом вечере, о том, что жизни их изменились, а сердца сплелись воедино в порыве бесконечной любви, но ничего подобного не случилось, только не в этом месте и не с этими несчастными людьми. Просто приятный вечер: немного разговоров и четыре чашки горячего чая, чтобы хоть немного согреться. Артем хотел сделать их первое свидание особенным, но денег хватило только на дешевое кафе и последний сеанс в кино. Но Алиса даже спустя много лет говорила, что это был лучший день в ее жизни.

Затем еще несколько встреч, первый поцелуй, стылые зимние вечера после работы, проведенные в пивной все с теми же приятелями. Знакомство с родителями. Бабушка Артема была счастлива принять Алису в своем доме, хлопотала и суетилась вокруг, все время сетуя, что ей нечего поставить на стол. А после, вечером, сказала Артему:

— Она очень красивая. — И добавила, чуть нахмурившись: — Не вздумай ее обидеть!

Мать Алисы, бывшая преподавательница местного университета, вынужденная теперь работать в школе, выбор дочери не одобрила. Артем показался ей слишком вульгарным, и женщина причитала:

— О чем ты только думаешь? Он же вышел из хлева! Как он сможет обеспечить тебе достойную жизнь?!

Но Алиса ничего не хотела слушать.

Казалось бы, все шло хорошо, но Артем никак не мог успокоиться. С каждым днем мир вокруг казался ему все грязнее, лица приятелей — глупее и порочнее, а судьба — все несправедливее. Сердце его наполнилось злобой. Артем возненавидел весь мир. Каждого человека считал врагом, но больше всего ненавидел себя и, встречаясь каждый вечер с Алисой, проклинал свою неспособность дать ей больше.

— Скоро нам не придется здесь жить, — то и дело говорил он любимой.

Но, чем больше Артем прилагал усилий, тем сильнее противостоял ему мир.

Вскоре ненависть в душе его настолько усилилась, что, казалось, способна была расколоть мир надвое. Артем жил лишь одной мыслью: сделать жизнь любимой хоть немного лучше, и, по мнению его, цель эта оправдывала любые жертвы.

Летом 1999-го влюбленные сыграли свадьбу. Скромное торжество в кругу друзей и родственников. Не было ни клятв, ни дорогих подарков — просто приятный вечер, наполненный уютом и безмолвной верой в светлое будущее. Алиса, как и любая девушка в день своей свадьбы, была несказанно счастлива, и пусть на роскошные одеяния не хватило денег, в своем белом платье с мелким кружевом и бежевых туфельках она чувствовала себя самой красивой. Для нее не было большей радости, чем видеть Артема рядом и знать, что теперь они всегда будут вместе.

Артем же весь вечер был молчалив, с жадностью ловил каждый взгляд Алисы, ее улыбку. Но, стоило ему забыться, как тут же в уме растекалась мысль, словно трупный яд из гниющей раны: «Мы заслуживаем большего».

Следующие полгода выдались непростыми. Денег не хватало, и, как ни противился Артем, Алисе пришлось устроиться на работу в маленький парфюмерный магазин. Артем все время работал, а вчера проводил с Алисой. На бабушку и приятелей времени уже не хватало, и вскоре он совсем о них позабыл. Молодые часто задумывались о том, чтобы завести ребенка, но оба понимали, что просто не смогут дать ему достойную жизнь. Иногда Алиса готова была смириться с этим:

— Рожают же другие.

Но Артем не хотел даже слушать:

— Наши дети не будут копошиться в отбросах. У них будет все, что они пожелают.

И любые аргументы Алисы теряли смысл.

Каждый раз по дороге домой Артем заглядывал в окна домов, слушал, как там кричат дети, домохозяйки гремят посудой на кухнях, пока их мужья просиживают штаны перед телевизором в ожидании горячего ужина. Жизнь двигалась, дети росли, влюблялись, давали жизнь новым людям. Жизнь, которую они украли у его неродившихся детей. Дарили друг другу счастье, которое принадлежало ему и Алисе. С каждым днем он ненавидел их все больше и, притаившись среди тесных панелек, ждал, когда сможет забрать то, что принадлежало ему по праву.

Так, незаметно затерявшись в рабочих буднях, узких коридорах и тоскливых вечерах, наступил канун двухтысячного года. Зима тогда выдалась неважная: дожди перемежались с мокрым снегом, небо хмурилось, земля под ногами была размыта, и, стоило сойти с дороги, как ботинки тут же вязли в грязи. Город стоял, объятый туманами. Гирлянды и бумажные фонарики падали прохожим под ноги и тут же пропадали в слякоти. Праздник катился под откос, и дух Нового года поддерживали только рекламные баннеры и мелкие торговцы, из последних сил пытавшиеся продать елочные украшения. Люди предпочитали сидеть дома и сетовать, почему же небо не наградило их снегом, утверждая, что это худшая зима на их памяти. Все, насторожившись, ждали, что принесет им новое тысячелетие, и каждый где-то в глубине души надеялся, что скоро свершится чудо.

Артем, как обычно, возвращался домой поздно. Уставший, угрюмый и без гроша в кармане. Накрапывал дождь. Улицы давно опустели. Маленький скверик, через который пролегал его путь, освещался лишь бледновато-бежевой луной.

Все, о чем мог мечтать сейчас Артем, — это горячий ужин и объятия Алисы. И еще чтобы поскорее прошли праздники. В управлении транспорта снова задержали зарплату, и Артем был не в состоянии подарить жене даже самый никчемный подарок. Он знал, что это ничуть не волнует Алису, но неспособность обеспечить любимой женщине достойный праздник заставляла его злиться больше обычного. Что он мог сделать? Ему оставалось только брести мимо унылых домов и надеяться, что скоро все образуется. Но Артем больше не видел в будущем смысла. Он знал, что они навсегда останутся пленниками этого проклятого мира и будут подбирать объедки с чужого пиршества жизни.

Вскоре он свернул в подземный переход, где на хлипких столиках на металлических ножках был разложен всякий хлам. Осталось лишь несколько самых жадных до прибыли продавцов, которым не с кем было разделить этот омерзительный вечер. Один из них окликнул Артема:

— Молодой человек, купите гирлянду!

В руках он держал зеленый провод, на котором, словно бусины, висели разноцветные лампочки. Огоньки переливались и бегали по проводу, загораясь то красным, то желтым, то синим. Артем смотрел на гирлянду, словно завороженный, но вдруг, очнувшись, с горечью понял, что не может позволить себе даже подобной мелочи.

— Погода в этом году просто дрянь, — заметил торговец.

— Это уж точно.

— Такая вещичка, — он протянул Артему гирлянду, — поможет создать праздничное настроение. И стоит совсем недорого. — Продавец возмущенно развел руками: — Приходится отдавать без наценки: после Нового года все равно никому не продам.

Артем хотел сказать, что у него нет денег, и идти дальше, но тут к ним подошел мужчина в черном пальто. Волосы его были растрепаны, на рукавах висела засохшая грязь, одутловатое лицо выдавало пристрастие к выпивке. Мужчина был изрядно пьян. Он разглядывал товары, тянул к ним свои руки, желая попробовать их на ощупь и попутно бормоча, что купит все это для своего сына.

Торговец извинился перед Артемом и прикрикнул на мужчину:

— Проваливай отсюда!

— Я покупатель! — возмутился тот. — У меня есть деньги.

Он достал из кармана несколько мятых банкнот. Владелец точки попытался оттолкнуть его от прилавка, но пьянчуга ухватил его за воротник. Артем бросился было помогать, но в последний миг замер. Перед глазами возникла Алиса. Одна. В пустой комнатушке. Не помня себя, Артем схватил со стеллажа гирлянду, быстро засунул ее в сумку и поспешно зашагал прочь, не оборачиваясь, в страхе, что торговец его заметит. Сердце барабанило, щеки пылали, а пальцы намертво вцепились в сумку. Остановился он лишь в подъезде. Перевел дух и уверенно нажал на кнопку звонка. Дверь открылась, и он увидел Алису. На ней было платье, в котором она впервые пришла к нему на свидание. Артем молча достал гирлянду из сумки и протянул жене.

Весь вечер Алиса радостно кружила по комнате, а Артем тем временем развешивал гирлянду вокруг окна.

— Где ты ее взял?

— Купил по дороге.

— Но зачем, милый? Это было совсем не обязательно.

Артем ничего не ответил.

В ту ночь Алиса мирно спала, прижавшись к Артему. А он долго не мог заснуть и смотрел в окно, туда, где скрипели старые качели, накрапывал дождь и бродила по улицам подвыпившая нищета. Все было по-прежнему, но с той лишь разницей, что теперь этот постылый вид скрашивали разноцветные огоньки, попеременно мигающие в темноте. Впервые за много лет Артем был горд собой и совершенно спокоен. Он знал, что теперь сможет дать Алисе все, что она пожелает.

Вот только спустя много лет, узнав о том, как Артем доставал подарки и деньги, Алиса больше не смогла смотреть на мужа.