Ива, Антония или Вероника

Изабелла Кроткова, 2023

Страшное событие произошло зимней ночью в загородном особняке профессора Веденеева – убит известный художник Андрей Лавровский.Одна из ниточек полицейского расследования ведёт к красавице фотомодели Флоре, дочери профессора: в ту ночь с её сотового телефона, найденного утром на пороге отцовского особняка, совершено несколько странных звонков.Сёстры девушки – Ива, Антония и Вероника – убеждают Флору, что в одиннадцатом часу она звонила каждой из них и, рыдая, признавалась в убийстве. Потрясённая Флора, к своему ужасу, ничего не помнит, поэтому всё категорически отрицает. Обстоятельства против неё, однако есть одно «но» – голоса сестёр очень похожи и выдавать себя за Флору могла любая из них.Пытаясь вырваться из страшной ловушки, девушка сама начинает поиск настоящего убийцы.Пугающие провалы в памяти, преследование красной машины, призрак в серебристой куртке, тайны, интриги, шантаж и, конечно, обжигающая любовь – всё это в новом остросюжетном детективе «Ива, Антония или Вероника».

Глава одиннадцатая

Второй день я лежу в постели с градусником под мышкой. Лоб горит. Вчера температура снова подскочила, и пришлось заправиться лекарствами по самые уши. Какого чёрта я потащилась на эту дурацкую фотосессию шапочек Веры Судоргиной?.. Я вздыхаю. Причина проста — деньги скоро закончатся. Тони права: я не умею жить по средствам. Не умею бережно копить, как Ива, довольствоваться малым, как Ника, и зарабатывать много, как сама Тони. Деньги текут у меня сквозь пальцы, я люблю жить широко и весело и никогда не имею ни гроша за душой. А отцу, лежащему с сердечным приступом, не до того, чтобы перечислить мне полагающуюся ежемесячную сумму. И Алекс с его немаленькими доходами не вовремя отправлен восвояси…

Внутренне чертыхаясь, я в очередной раз решаю откладывать с каждого отцовского перечисления, в глубине души понимая, что вряд ли это получится.

Короткая норковая шубка с оторванной петлёй валяется у кровати. Чуть подальше лежат комом джинсы, джемпер, маечка, лифчик и запутанные в колготках трусы. В кресле торчит вверх дном красная кожаная сумка, а вокруг неё раскиданы вывалившиеся предметы туалета: зеркальце, помада и щипчики для бровей. Алекса нет, и некому сделать мне замечание и разложить всё по местам.

Этот причудливый женский натюрморт радует мой глаз со вчерашнего вечера. Зайдя в дом, я неистово стянула с себя всю мокрую после ползания по сугробам одежду, побросала вокруг и прыгнула в тёплую постель, где уселась голышом, накрывшись одеялом до пупа, и включила Ютуб с запросом «Дело Лавровского».

Ничего нового Ютуб не предложил, но интуитивно я чувствовала, что дело не стоит на месте, оно движется, полнится, как океан, который скоро вышвырнет на берег Яну и схватит в свои сжимающие объятия меня. Смятение плавилось в душе — тёмное, мутное и горячее. Жар дурного предчувствия опалял тело, стучал в висках — предчувствия, что очень скоро следователь раскопает информацию о странных звонках из особняка и доберётся до моей пока ещё невидимой в этом деле персоны. Поверит ли он Нике?.. Поверит ли соседке — не помню, как зовут эту полусумасшедшую бабку, попросившую в девять вечера горсть муки — матери ни много ни мало миллионера Ломова, соседа справа?..

Интуиция никогда меня не подводила — ближе к ночи в Вотсапе объявилась Ива, сообщив, что днём к ней в больницу приходил следователь по поводу звонка, поступившего в десять часов вечера с места преступления. Ива уверяла меня, что отказалась давать на этот счёт какие-либо пояснения. Но это не означало, что точно так же поступит Тони.

Следователь был зол, потому что свидетели все как один заболели или находятся бог весть где — и не могут явиться на допрос лично.

Заснула я с огромным трудом.

Сейчас уже вечер следующего дня. Температура спала, утром меня навестил Роман и сделал очередную капельницу. Врач выглядел осунувшимся и почти не разговаривал. Похоже, что-то тревожит его душеньку.

Полдня я курила и, как ни странно, думала о нём. Терпкий аромат его парфюма бродил по прихожей, память вновь и вновь выдавала точёные руки, выбивающиеся из-под спортивной шапки волосы, взгляд, в котором плескалась неутолённая страсть… Он пытался удержать её внутри, не отпустить, не показать. Силой воли гасил искры в глазах, отводил взгляд и… молчал.

Попрощался весело, а боль, как змея, вышмыгнула из-под его неестественного смеха. Захотелось задержать, обнять… Чёрт знает что такое!

Однако я осталась на месте с каменным выражением лица. Кивнула — едва заметно и закрыла за ним дверь. Замок щёлкнул громко и страшно — как в преисподней.

Сейчас я снова смотрю криминальные новости, сидя на кровати под тёплым одеялом. Держу на коленях поднос с бульоном, заказанным в ресторане «Венецианский ужин», и без особого аппетита ковыряю в нём ложкой.

На экране телевизора появляется лицо Яны, и я ядовито усмехаюсь. Что-то новенькое. Яна — заносчивая и самоуверенная особа, и мне доставляет нескрываемое удовольствие впервые наблюдать её растерянной и жалкой.

…Душной волной накатывает воспоминание. Нет, не впервые. Однажды я уже всё это видела — опущенные плечи, бегающие глаза, неуверенный взгляд… Где же это было? И когда?

Стоп-кадр, выскочивший из памяти, на мгновение застывает и тут же рассыпается в прах.

— Я не виновата! — выговаривает Яна сдавленным голосом. — Найдите настоящего убийцу!

И она смотрит прямо на меня.

Я тоже смотрю на неё. Мы проваливаемся друг в друга, глаза в глаза, будто пытаясь проникнуть в зловещие тайны, что скрывает каждая из нас.

Её там видели, а меня — нет. Она знакома с Лавровским, а я — нет! — пульсирует в моём мозгу.

— Найдите настоящего убийцу… — повторяет Яна, и по моей полуобнажённой, прижатой к подушке спине пробегает дрожь.

«Ведь настоящая убийца — ты!»

— Меня видела соседка, — шепчу я, глядя в потухшие глаза Яны. — Я весь вечер не выходила из дома! И Вероника это подтвердит!

Но что-то чёрное, острое скребёт, скребёт по стенкам сердца…

«В деле убийства художника Лавровского появились свежие новости, — бодро отчеканила девушка в синей кофточке. — Обнаружен свидетель, утверждающий, что в ночь совершения преступления у Яны Веденеевой была назначена встреча в другом месте, и её не могло быть в особняке «Сорока». Данные проверяются…»

Итак, Батникова посетила полицию.

Образ Романа Татьянина выскользнул из воображения, и на его месте возник образ Алины Батниковой — она весело улыбается и подмигивает мне, как всегда при встрече. И я улыбаюсь, делая вид, что очень рада тому, что благодаря моей лучшей подруге Яна вот-вот ускользнет из цепких лап правосудия и я автоматически окажусь следующим по очереди кандидатом на вакантное место убийцы.

Я стряхнула видение улыбающейся Батниковой, а вместе с ним — ощущение, что к горлу приближаются невидимые кровожадные пальцы.

Взгляд невольно упал на угол шкафа, на дверцу, за которой стоял чемодан.

Я отставила пустую тарелку в сторону и медленно сползла с кровати.

В голове царил хаос.

Надо на всякий случай поискать её.

«Поищи её у себя», — заявила Тони так безапелляционно, словно могла ткнуть пальцем в то место, где она лежит.

Я как следует порылась в шкафу, в столе и тумбе, я облазила антресоли и наконец, вновь почувствовав слабость, села на пол и завернулась в норковую шубу.

Картины нигде не нашлось.

Вечер продолжился неожиданно — и больно ударил в висок трезвоном мобильника.

Я бегло глянула в зеркало шкафа. Бледная, точно русалка в полнолуние. А волосы торчком, как у огородного пугала.

— Веденеева Флора Филипповна?

«Флора Филипповна» сразу превратило меня в подслеповатую старушку, вяжущую у печки носки многочисленным внукам.

— Да. — «Да» получилось вымученным, пришибленным, полумёртвым.

— Вас беспокоит следователь Мокроусов Эдуард Васильевич.

Я пригладила волосы, улыбнулась отражению. Так уже получше!

Кто?!. Следователь?!.

Ну вот и началось.

В моих глазах отразился ужас. Воздух застрял на середине пути в лёгкие и дальше пошёл рывками. Я резко отвернулась от зеркала.

— Я хотел бы побеседовать с вами по поводу дела Лавровского, — послышалось из трубки.

— Лавровского? — вымолвила я пересохшими губами.

— Именно. Полагаю, вы в курсе произошедшего?

— Некоторым образом… — пролепетала я.

— Очень хорошо. Завтра в час будет удобно? Седьмое отделение полиции, кабинет 226. Или повесточкой вызвать?

— Не надо повесточкой… Я больна, у меня температура и справка. — Фраза получилась забавной, как будто справка — это тоже симптом моей болезни.

— В таком случае я навещу вас через полчасика. Ожидайте, — вздохнув, заключил Мокроусов.

Выпутавшись из шубы, я вернулась в кровать. С минуту просидела в каком-то оцепенении, потом опомнилась и начала судорожно листать телефон. Не обнаружится ли ещё сюрпризов?..

Страницы экрана бешено завертелись.

Телефон жёг пальцы, выскальзывал увёртливой рыбкой.

16 января, 15 января…

Боже, как много вызовов… Однокурсники, приятели… Ещё чёрт знает кто… Я даже никогда не задумывалась, сколько пустых звонков совершаю.

14 января.

Батникова, Катенина, агентство «Фредерика», Огурцов…

Алекс

8 905 373…

8 915 606…

Спортклуб «Гагара»

Ателье «Декольте»

Ресторан «Венецианский ужин», заказ на дом

Батникова

Резвова

Толя Горлов

И — ох-х-х! — палец впечатался в звучную фамилию, невесть кем вписанную в телефон…

Исходящий вызов.

Лавровский.