Избранные. Городская фантастика

Коллектив авторов

Перед вами сборник рассказов финалистов конкурса городской фантастики «Полис». Всего в конкурсе приняли участие 66 авторов с 82 произведениями. В течение трёх недель они, а также пять членов жюри, сформированного из победителей предыдущих конкурсов, выбирали лучшие рассказы. В этот сборник вошли 15 самых-самых.Несмотря на ограниченные размеры в пространстве, города являются бездонным источником самых разных слухов, легенд и невероятных историй, фантастических персонажей, героев и злодеев.

Таковы правила

Юрий Гарин

На углу тихого и пустынного перекрёстка, под тусклым, болезненно-жёлтым светом фонаря, стоял одинокий человек. Старые светофоры, ржаво скрипящие на провисающих проводах над серединами дорог, заученно сменяли цвета, но стоящий человек так и не увидел ни одной машины. Человек под фонарём в очередной раз обернулся, чтобы оглядеть дальний угол перекрёстка; из-под капюшона показалось худое овальное лицо, с тёмными мешками под впалыми глазами. Мужчина вздохнул, посмотрел на часы, но продолжил терпеливо ждать.

Прошло уже больше получаса, однако к человеку никто не приходил. Старый квартал, с его покосившимися, хрипящими от сквозняков и осевшими домами, обступал вокруг, заключая перекрёсток в непроницаемый, безвременный кокон. Мужчина переступил с ноги на ногу, слегка переместил на плечах объёмный походный рюкзак, потом выругался, снял его и бросил на землю, сел сверху.

Практически в тот же миг он услышал шаги. По брусчатке старого квартала отчеканивала чья-то быстрая и ритмичная поступь. Шаги приближались и в ночном сумраке проступил мужской силуэт, тугой рюкзак на его спине можно было принять за горб.

— Я же говорил не снимать! — резко бросил подходящий мужчина.

Человек у светофора вскочил и быстро закинул рюкзак обратно на спину.

— Здравствуйте. Это с Вами я переписывался? Меня зовут…

— Никаких имён! Это я тоже говорил. Если ты не собираешься меня слушать, или делать в точности то, что я скажу — можем разойтись прямо сейчас. Понятно?

Человек под фонарём молча кивнул. Он рассматривал подошедшего мужчину — среднего роста, коренастого, с резко выступающими скулами и немного впалыми щеками, покрытыми двух — или трёхдневной щетиной.

— Хорошо. Сделаем так, назовём меня Аргос, а тебя — Ясон. Под стать твоей просьбе, так сказать. Я буду твоим проводником и для тебя, ещё раз повторяю, каждое моё слово — закон. Иначе мы оба пропадём. Ты всё взял?

— Да, конечно, — поспешно ответил Ясон. — Хотя некоторые вещи… Ума не приложу… Но да, всё. Тёплую одежду, обувь, лыжные очки…

— Не надо мне перечислять, — тёмные, почти чёрные глаза Аргоса сверкнули в луче фонаря. — Всё так всё. Если ты что-то забыл, это уже не исправить. Если, конечно, ты не хочешь отказаться.

— Нет, нет, вовсе…

— Послушай, — тон Аргоса смягчился. — Таков порядок. Я должен спросить тебя ещё раз. И ты должен ответить утвердительно. Не моргнуть, не кивнуть, не сказать «конечно» или съязвить. Ты должен ответить только «да». В противном случае я повернусь и уйду, и больше ты со мной на связь выйти никогда не сможешь. Итак, ответь, ты точно решил сделать то, о чём попросил меня?

Ясон замер на мгновение. Ему казалось, что в такие моменты в голове должны проноситься сотни мыслей, множиться сомнения. Но в голове было пусто. Он набрал воздух в лёгкие.

— Да.

Аргос внимательно посмотрел прямо в серые глаза путника. Потом кивнул.

— Хорошо. Тогда вперёд. Не будем терять времени.

Проводник повернулся, и, не дожидаясь, быстрым шагом направился вниз по улице, в темноту. Ясон, чуть замешкавшись, пошёл следом.

— Не терять времени, Вы говорите, но сами опоздали на полчаса.

— На «ты», — сказал Аргос. — Это специальные тридцать минут. Мы называем их «соус». Чтобы путник успел промариноваться. Принять окончательное решение. Те, кто ждут — не отказываются.

— А много их? — спросил Ясон.

— Кого?

— Тех, кто отказывается?

— У всех разные просьбы, — задумчиво сказал Аргос. — Я не собирал статистику. Но всегда есть те, кто только лишь думает, что принял решение. Оплата у тебя далеко?

— Рядом, — Ясон достал из бокового кармана рюкзака свёрток.

— Хорошо. Оставь пока у себя.

— Вы… Ты даже не проверишь?

— Нет, — коротко ответил Аргос.

— Но почему? Вдруг…

— Потому что я знаю, что всё в порядке. И я знаю, что ты всё взял. Мы всегда можем это понять.

Тёмная улица, словно русло реки, виляла и плутала меж теснящихся строений, проваливаясь всё глубже в непроглядную ночь. Около одного из домов, с массивным готическим крыльцом с пятью ступеньками, проводник остановился; повернулся к путнику.

— То, что мы собираемся сделать — очень тёмное искусство. Искусством я это называю только из уважения к своей работе. Это грязь, от неё потом не отмыться. Я бы назвал это злом, но зла как такового не существует. Ты должен быть готов ко всему. И более всего — ты должен быть готов пойти до конца.

— Я готов, — почти раздражённо повторил Ясон.

— Пока что — да, — мрачно сказал Аргос. Он взбежал по ступенькам и открыл массивную резную дверь, она оказалась не заперта.

В затхлом воздухе заброшенного здания витала пыль. По полусгнившей, но всё ещё на удивление крепкой винтовой лестнице они поднялись на второй этаж, зашли в спальню. Проводник сбросил рюкзак и закрыл дверь комнаты.

— Давай сюда плату, — сказал Аргос, доставая из рюкзака небольшой тубус и ножницы. Из тубуса проводник вытащил свёрнутый лист бумаги и расстелил его на полу — на бумаге был нарисован круг со множеством символов по его внутреннему периметру. Ясон протянул ему свёрток.

— Какого это было? — спросил Аргос, разворачивая обёртку. — Своими руками душить кролика?

— Ужасно.

— Хорошо, что ужасно.

Аргос положил трупик кролика в центр нарисованного круга, взял ножницы и отрезал себе локон волос; он плюнул на кролика и прилепил локон волос на слюну.

— Это и есть плата за проход? — спросил Ясон.

— Это для того, чтобы я смог вернуться, — ответил Аргос. — Одевайся.

— Только ты? — спросил Ясон, надевая арктические сапоги с толстым слоем меха внутри.

— Мы вернёмся разными путями, — ответил Аргос. — Это последнее, прежде чем начнём. Слушай. Ты должен мне довериться. Я проведу тебя и буду помогать тебе. Я всегда буду рядом, но бок о бок я смогу быть с тобой только часть пути.

— И ты говоришь мне это только сейчас?

— Я обещал довести тебя и доведу, если будешь слушаться. Но за определённую черту мне пути нет. Я объясню тебе больше, когда до неё доберёмся. Нам пора. Надевай рюкзак. Очки на сразу на глаза. Шапку надвинь ниже. И лучше подними воротник. Перчатку с правой руки пока что сними.

— Мне уже жарко.

— О, не беспокойся — почти с улыбкой сказал Аргос. Он положил руку на старинную ручку комнатной двери. — Давай, мы должны открыть её вместе.

Ясон подошёл положил свою ладонь на руку Аргоса.

— Так значит, вход здесь? Почему именно здесь?

— Конкретное место не важно, — сказал Аргос и открыл дверь.

В комнату залетела снежная буря.

Ясон вскрикнул. Его лицо, даже скрытое за воротником и лыжными очками, будто располосовали ледяные бритвы.

— Перчатку надевай! — крикнул Аргос. — Держись сзади за рюкзак.

Комната наполнялась снегом. Они шагнули за порог двери и оказались на заснеженном горном перевале. Завывал ураганный ветер. Проводник двигался вперёд медленными, но уверенными шагами, проваливаясь почти по колено в снег. Путник шёл след в след, держась за специально пришитую сзади рюкзака проводника ручку. Вокруг шумела пурга, видно было на один или два шага вперёд, и Ясон удивлялся, откуда проводник знает, в какую строну идти. Всё, что мог разглядеть он сам — это редкие, чёрные стволы деревьев, и какие-то небольшие ледяные столбы, которые они обходили стороной.

Холод пронизывал до мозга костей даже сквозь зимние одежды, рассчитанные на самые тяжёлые условия, сковывал движения. Они куда-то поднимались, шли медленно, и путнику скоро начало казаться, что следующий шаг он уже сделать не сможет. Но он делал ещё один шаг, и ещё один. Дезориентированный, почти на автомате, он только знал, что нужно держаться за рюкзак и переставлять ноги в появляющиеся перед ним дыры в снегу.

Когда Ясон уже в пятый раз потерял счёт времени, он почувствовал, что идти стало легче. Вскоре они вышли на какое-то подобие твёрдой тропы, занесённой снегом. По ней они, обходя ледяные камни, выбрались на высшую точку перевала. Тропа, уже различимая, вилась вдоль скалы, по левую сторону была отвесная пропасть. Ветер немного поутих, носимый плотной завесой снег расступился на открывшемся пространстве, и Ясон обнаружил, что за скалой, на горном плато, буквально в километре от них, раскинулся величественный, обнесённый стеной, заснеженный город. Ясон увидел ряды невысоких домов с плоскими крышами; улицы как лучи сходились к дальней от ворот части города, к площади, на которой стояло высокое здание — четырёхугольная пирамида с плоской вершиной.

Аргос развернулся, схватил Ясона за воротник и притянул к себе.

— Это Ицтлаколиук, — крикнул он на ухо. — Замёрзший город.

По скользкой скальной тропе, на которой Ясон дважды чуть было не сорвался в пропасть, они добрались до приоткрытых ворот города. Удивительным диссонансом, здесь не было ветра и почти не шёл снег. Они прошли за стену. Ясон увидел вблизи заледеневшие кубы зданий, и представил, как бы всё блестело и переливалось, если бы сквозь плотные облака пробивался хоть один луч солнца. Они двинулись вперёд по улице, и тогда путник наконец разглядел людей. Замёрзшими статуями, они застыли в разных позах — кто стоя, кто сидя, кто высовываясь из окна; кто-то закрывал руками голову, видимо успев понять произошедшее, а кто-то застыл со спокойной улыбкой на лице.

— Что здесь произошло? — крикнул Ясон, но понял, что здесь не нужно было перекрикивать ветер, и смутился.

— Удар, — коротко отозвался Аргос. — В одно мгновение с неба рухнул мороз. Некоторые даже не успели ничего понять. Другие успели укрыться там. — Он указал рукой на пирамиду, возвышавшуюся над домами.

Они вышли на площадь, уставленную ледяными фигурами как шахматная доска. Здесь было мало замёрзших мирно — на лицах, покрытых инеем, застыл ужас. Проводник и путник поднялись по ступеням пирамиды до среднего уровня, и у дверей внутрь остановились, чтобы отряхнуться.

— Ну, первый этап пройден? — с нервной улыбкой спросил Ясон.

— Нет, — Аргос толкнул двери. — Это была прелюдия.

Внутри пирамиды было очень жарко. Пространство напоминало восточный дворец, вокруг были развешены разноцветные шёлковые занавески, полы устланы коврами. Живые люди сидели или полулежали на подушках, кто-то потягивал кальян, кто-то занимался любовью, кто-то грелся у множества каминов. Ясон отметил про себя, что не замечал исходящего от пирамиды пара или дыма.

По команде Аргоса Ясон сбросил зимнюю одежду и в одном из углов он переоделся в милитаризованную одежду — берцы, свободные брюки с усиленными накладками на коленях и куртку с пластиковыми налокотниками. Проводник остался в своей одежде — джинсах и лёгкой кофте.

— Мои часы остановились, — с удивлением отметил Ясон.

— Оставь их, — приказал Аргос. — И телефон. Они тебе уже не понадобятся. С этого момента времени больше нет.

Они начали продвигаться между лежащих в халатах людей. Кто-то не замечал их, кто-то кидал хитрые взгляды, посмеиваясь. Когда они добрались до круглых дверей в конце этажа, проводник чертыхнулся.

— Стой здесь, — сказал он Ясону. — Ни с кем не разговаривай.

Аргос растворился где-то в глубине драпировок. Ясон замер на месте, стараясь не пересекаться взглядами с местными обитателями, чьи головы поворачивались в его сторону всё чаще.

— Эй, парень, — раздался голос. — Эй, парень! Иди сюда.

Ясон сделал вид, что не слышит.

— Эй! Ну же, иди. Присядь, отдохни. Спешить тебе не куда.

— Нет, — тихо, еле слышно пробормотал себе под нос Ясон. — Спешить нужно.

— Не нужно, — со смехом ответил голос. — Ничего нет, ни позади, ни впереди. Садись, переведи дух.

Ясон остолбенел, он был уверен, что его не услышат. Но теперь этого было не изменить.

— Отдохни, время тебе не враг, — всё призывал голос, со всех сторон послышались одобрительные возгласы. — Покури с нами. Хочешь вина?

— Да как вы можете? — крикнул Ясон, не поднимая головы. — Вы просто оставили этих людей там, снаружи?

— О чём ты? — искренне удивился голос. — О каком «снаружи» ты говоришь?

— О городе, где ударил лёд. Там, за дверями. О вашем народе, навечно застывшем.

— Я не понимаю, — смутился голос, но потом снова в нём прорезалась насмешка. — За дверями ничего нет. О каком холоде ты говоришь? Здесь тепло. У нас есть еда и вино. И все здесь. Эй, ребята, разве был какой-то ледяной удар?

Раздались крики отрицания.

— Иди куда идёшь, путник, — помрачнел голос. — Ты приходишь в чужой дом и оскорбляешь хозяев. Говоришь недостойные вещи. Ты думаешь, что знаешь больше нас? Кто тебе так сказал?

— Я сам видел, — сказал Ясон, слыша, как зашуршали халаты и подушки поднимавшихся людей.

— Видел, говоришь? Ты видишь только то, что тебе показали. Веришь тому, что сказали. Ты думаешь, он приведёт тебя к твоему желанию? Он может лишь привести тебя к погибели. Знаешь, сколько подобных тебе прошло здесь? И не вернулся ни один. Зато те, кто остался, ещё ни разу не пожалели. Не так ли?

— Да, да, — раздалось с разных концов этажа.

— Впереди тебя ждёт лишь боль, парень. Ложь и обман. Ты решился на страшное, но ещё можно отказаться. Спасти свою душу от мучений. Оставайся. Не дай себя обмануть. Ты хоть представляешь, что тебя ждёт?

— А ну пошли прочь! — крикнул Аргос, подбегая к Ясону. — Я же говорил тебе не разговаривать с ними. Хочешь остаться здесь?

Ясон поднял взгляд на Аргоса, на обступивших их людей — разных возрастов и рас.

— Я…

— Ты хочешь? — уже серьёзно спросил Аргос.

— Куда ты уходил? — резко спросил Ясон.

— Не твоё дело.

— Куда? Договаривался об очередной сделке? Может быть ты хотел, чтобы я остался?

Лицо Аргоса исказила ярость.

— Слушай, парень. Мы договаривались. Либо ты слушаешься меня, либо идёшь к чёрту. Сам. Я… навещал кое-кого. Кто остался здесь. И поэтому… ты пойдёшь со мной.

Аргос схватил Ясона за шиворот, толкнул плечом круглые двери и швырнул его вперёд, прыгнул следом.

Они упали на груду каких-то ломаных досок. Ясон отцепил руку Аргоса от своего воротника и побежал, пока его не остановил оглушительный хлопок.

— О боже, — прошептал Ясон, оглядываясь. Он оказался во дворе какого-то разрушенного здания. Нос заполнил запах пороха и гари, вокруг то и дело раздавались выстрелы, взрывы бомб — одна из них и оглушила его.

— Здесь нельзя останавливаться, — оказавшийся сзади Аргос толкнул Ясона вперёд.

Они побежали по улицам, пригибаясь, держась у самого их края. Весь город был охвачен огнём и войной. Разрывались снаряды, взметая в небо столбы пыли и осколки кирпичей. Были слышны крики; Ясон иногда видел солдат, перебегавших внутри руин когда-то величественных особняков; солдаты ругались и стреляли куда-то, будто бы пустоту.

— С кем они сражаются? — спросил Ясон.

— Они и сами не помнят, — ответил Аргос. — С неизбежностью.

На центральной площади, вспаханной бомбардировками, они, перебегая от воронки к воронке, добрались до здания ратуши. Аргос раскрыл двери.

Они оказались на этаже какого-то высотного здания. Этаж был заполнен толпой людей в белых рубашках и строгих костюмах, которые беспрерывно что-то выкрикивали, смотря на подвешенные над потолком табло.

Ясон шумно выдохнул, отряхнулся от пыли.

— Что это было? — спросил он.

— Город Морриг, огненный город, — ответил Аргос. — А это Полис Гермесион, золотой город. Правда, золота ты здесь не найдёшь.

— Всё это… — Ясон потёр лоб. — Как мы проходим через двери? Откуда ты знаешь, в какую дверь войти?

— Я уже отвечал тебе. Место перехода не важно. Доставай. Рюкзак можешь оставить здесь.

Ясон вынул из рюкзака большую стопку лотерейных билетов.

— Почему никто не проходит с нами? Не могут?

— Не хотят. Пойдём. Если к тебе будут приставать — раздавай билеты.

Аргос положил руку на плечо Ясону и повёл его сквозь толпу. В одинаковых белых рубашках, с одинаковыми короткими стрижками, мужчины подпрыгивали и пытались перекричать друг друга. Все фигуры и лица, в хаотичном доисторическом танце слились перед глазами Ясона, он не мог разобрать ни слова из их криков и ему начало казаться, что люди и не пытаются выкрикивать осмысленные фразы, может они и не люди — просто одинаковые белы рубашки, кричащие белиберду. Одна из рубашек повернулась к Ясону, и на этот раз он смог разобрать слова:

— Продай! Продай!

— Что? — машинально переспросил Ясон.

— Молчи, — прорычал откуда-то сзади Аргос.

— Время! Время! — закричали с одной стороны.

— Душу! Душу! — закричали с другой.

— Шанс! Хотя бы маленький шанс! — безумно закричала повернувшаяся первой рубашка.

Ясон сориентировался. Он поднял над головой половину стопки лотерейных билетов и крикнул:

— Ещё один шанс! Есть ещё один шанс! Повезёт, обязательно повезёт! — он швырнул половину стопки в дальний от себя конец комнаты, толпа, повинуясь единому порыву, хлынула туда. По пути к внешнему коридору он раскидал вторую половину.

Они вышли на застеклённую галерею, ведущую к лифтовому холлу. В панорамных окнах Ясон увидел столпотворение небоскрёбов. У одного из лифтов проводник остановился.

— Дальше ты должен пойти один, — сказал он. — Но мы будем на связи. Я не вернусь обратно, пока что. Здесь есть одно место, где могу переждать.

Аргос передал Ясону небольшую рацию, крепящуюся на пояс и наушник.

— Прощай… — не то с сожалением, не то вопросительно сказал Ясон. — И… спасибо.

— За такое не благодарят, — ответил Аргос. Нажимая кнопку лифта.

— Погоди, погоди, я хочу ещё кое о чём спросить…

— Время вопросов прошло, — сказал Аргос и втолкнул Ясона в подъехавший лифт.

— Кто это будет? Кем он будет? — попытался спросить Ясон, но двери уже закрылись.

Ясон вышел из лифта в холл старинного отеля. По окружению он предположил бы, что на дворе двадцатые годы двадцатого века, но само здание отеля и антураж были явно старше.

— У тебя пятый номер, — сказал в ухо Ясону Аргос.

Номер, вразрез отелю, был достаточно аскетичный. Односпальная кровать, с серыми, застиранными простынями и коричневым покрывалом, небольшой стол со стулом и шкаф.

— Сядь на кровать и слушай внимательно, — сказал Аргос.

Ясон подчинился.

— Ты… должен провести здесь месяц.

— Месяц?! — Ясон резко вскочил.

— Сядь я сказал. Да, месяц. Ни днём раньше — неизвестно, куда ты попадёшь. Ни днём позже — тогда ты уже не сможешь выбраться. Еда и выпивка здесь бесплатны. Можешь сидеть в номере, можешь гулять. Периодически я буду выходить на связь, проверять, так что держи рацию при себе. И, куда же без этого, ни с кем не разговаривай, — Аргос немного помолчал. — Хотя бы постарайся.

Ясон зажмурился, пытаясь представить себе всю вселенную терпения, которую ему придётся исчерпать за это время.

— Зачем это? Почему так долго? — спросил Ясон. — Это тоже один ваших «соусов»?

— Нет, не мы это придумали. Таковы правила. Нужно время, чтобы открылся путь. Нужно время, чтобы ты был готов пойти дальше.

— Но… — Ясон задумчиво крутил провод от наушника. — Как называется этот город?

— У него нет названия.

Медленно, тягуче медленно потекли дни. В первый же день Ясон выбрался в наружу, обойдя гигантский отель кругом. На следующий день он сделал круг больше. На следующий ещё. Людей на улицах было мало, все день и ночь сидели кто в барах, кто в ресторанах, кто, как предполагал Ясон, в своих номерах.

Город был странный. По архитектуре он напоминал викторианскую Англию, по уровню технологий — начало двадцатого века; такси же по дрогам ездили из всевозможных эпох со времён изобретения такси. В городе не было ни школ, ни больниц, ни полицейских участков. Всё, что видел Ясон — гостиницы, бары, рестораны и пабы. И вокзалы, множество различных вокзалов — на них ежечасно прибывали и отправлялись поезда. Но Ясон ни разу не видел, чтобы кто-то сел в поезд. Люди только ездили из гостиниц в пабы, и из баров в гостиницы. Кто-то медленно бродил по улицам. Не было слышно ни криков, ни смеха, ни даже громкого разговора.

Однажды Ясон спросил в баре грузного мужчину, сидящего рядом с ним за стойкой, почему тот не уедет на поезде.

— Ещё не время, — ответил мужчина. — Надо подумать. Это… всё не так просто. Слишком быстро, куда спешить? Зачем спешить? Поезда ходят часто… я успею. Надо только немного прийти в себя.

Ясон спросил, как долго мужчина здесь пробыл. Мужчина не смог ответить.

По ночам, ворочаясь в постели не в силах уснуть, и прокручивая в голове всё то, что он видел, и всё то, что привело его сюда, Ясону чудилось, будто он слышит тихие стоны и плачь. Иногда ему казалось, что стонут все номера вокруг него, стонет весь город. В ночь перед последним днём месяца Ясон даже проснулся от громкого стона — но на этот раз стонал он сам.

— Ты готов? — спросил в наушник Аргос утром следующего дня.

— Я уже еду, — тихо отозвался Ясон.

— Куда?.. — Аргос впервые замешкался. — В какой поезд ты сел?

— В первый попавшийся, — сказал Ясон. — Разве это не так работает?

Аргос немного помолчал.

— Что ж, — сказал он. — Тогда приятной поездки.

Ясон услышал в наушнике, как отключился микрофон.

Поезд ехал через леса, сквозь зелёные поля, по мостам и тоннелям. Ясона, одиноко сидевшего в купе в свежей одежде и чисто выбритого, вскорости укачало. Когда он проснулся, поезд уже стоял на конечной.

Ясон вышел на знакомую платформу, потянулся и вздохнул напоенный луговыми травами воздух, которого не чувствовал с детства. По дороге, петляющей по пролеску, он вышел к маленькому городку. Такому, каким он его запомнил. Из пекарни всё так же доносился запах дрожжей и свежего теста, здание общего пользования всё так же было закрыто на бесконечный аварийный ремонт, и даже водяная колонка — он подёргал ручку — всё так же плевала водой через раз.

И люди, ходившие вокруг, были ему знакомы. Каждый из них. Он вспоминал как их звали, кем они друг другу приходились и как относились к нему. Но они его не видели, не замечали. Только лишь один мальчуган девяти лет, с порванными на коленках штанами и взъерошенными волосами ответил взглядом на взгляд.

— Вот как, — пробормотал Ясон и подошёл ближе к пареньку.

— Здрасьте, — сказал, как выплюнул, мальчик.

— Привет, — сказал Ясон.

— Кто вы?

— Я… — Ясон задумался. — Хочешь… Хочешь я расскажу тебе одну историю?

Мальчик пожал плечами. Они сели на скамейку в тени.

— Я заболел, — начал Ясон. — В тот период жизни, когда казалось, что всё наладилось, что я нашёл свой путь и будущее виделось истинно радужным, я заболел. И это было не исправить. Сам ли я был виноват в болезни или это воля судьбы — мне не известно, да и не важно. Важно для было лишь то, что я безумно хотел жить. Врачи не могли мне помочь. Я был у всех специалистов, ездил в разные страны — все только разводили руками и называли время, обозначали срок. Тогда я решил просить помощи свыше, но там мне никто не ответил. И я решил, что, если не вверху, то, может быть, кто-то снизу может мне помочь. Я обращался к разным личностям, разным… но все они оказалась шарлатанами. Но однажды со мной связались сами. Написали мне с вопросом, чего я хочу и на что готов пойти. Назвали цену. И я согласился.

— На что? — спросил парень.

— Забрать душу. Срок был дан не только моему телу, это был и срок моей души в этом мире. Во всём должен быть порядок, как мне объяснили, и даже если продлить жизнь телу после срока — душа не отправится по предначертанному пути и будет навечно искалечена. Но можно подменить души, обменять свою на чужую, обменяться судьбами. Мне предложили забрать душу человека, которого ожидает долгая жизнь, и взамен наделить его моей душой, срок которой подходит.

— Вы пришли за моей душой? — спросил мальчик.

Ясон оглядел улицу, полную счастливой спешки.

— Знаешь, я родился в этом городе. Всё здесь было прекрасно. Природа, еда, вода, люди. Все люди, кроме одного. Был мальчишка, который вечно унижал меня. В детстве он просто издевался надо мной, когда подросли начал меня избивать. И никто не хотел меня слушать, все считали, что я преувеличиваю. Что я нытик, что, если всё правда — мне нужно быть мужиком и дать сдачи. Из-за этого хулигана моё детство превратилось в ад. А потом и школьная пора. Из-за неудачной шутки этого хулигана загорелся мой дом. Погибла вся моя семья. И я уехал из города, чтобы никогда в него не вернуться. Ты помнишь?

— Я помню, — ответил Аргос, сидящий рядом. — Я узнал твоё лицо ещё при первой встрече. Странно, что ты не узнал меня. Хотя столько лет прошло… — Почему ты стал проводником? — спросил Ясон.

— Потому что хотел помогать людям исправить то, что нельзя исправить.

— Тогда исполни свой долг. Отдай мне свою душу.

— Я хотел бы, но… тебе придётся забрать её самому, — сказал Аргос. — И я не буду сидеть смирно.

— Знаю, — сказал Ясон, вставая. — Таковы правила.