Дети с большими уйями

Илья Богуславский

Фантастическая повесть о многократном путешествии во времени старых однокашников, учившихся вместе в 90-е годы прошлого века. Книга содержит нецензурную брань.

ГЛАВА 2

В субботу я отключил смартфон, в воскресенье забыл о его существовании. Было хорошо!

Витёк раз шесть бегал за спиртным, а я резвился с его кошками. Вечером в понедельник Витёк вдруг помрачнел и изрёк:

«Нас сглазили, ёб-та»!

«Чего?», я сбросил жирного рыжего кота с колен.

«Сглазили! Всех!»

«Не пизди, выпей лучше!»

«Ты не понимаешь! Ты с утра давал мне чат Горного института почитать…»

«Ну?»

«Там пиздец, мужики все конченые!»

«Прям так? С чего такие выводы?»

«Ну, ёб-та, ваши рассуждения о жизни, о политике, обо всём!»

«Да ладно! Сам то лучше что ли?»

«Не лучше»

«То-то!»

Мы снова выпили. Закусывать было нечем, на столе лежали три бурых яблочных огрызка и скелет минтая — кошки постарались…

Витёк был совсем хмурый, алкоголь перестал его вдохновлять.

«Ну, я поеду?», я был уверен, что жена меня не пустит на порог.

«Не поедешь, пока я тебе всё не объясню!» — отчеканил Витёк.

«Опа! И что ты мне собираешься объяснить?»

«Я знаю, как нам изменить нашу судьбу!»

«Чего?»

«Ты не думай, что я алкоголик и дебил! Я многому научился… Я закончил курсы специальные. Самообразованием занимался много…»

«Ну хорошо, зачем нам менять наши судьбы?»

«А ты посмотри на себя! На меня! На всех — Виталя, Миха, Руслик, Макс, Паша!»

«И чё?»

«А ничё! Мы все дегенераты, только понты одни остались!»

Я тоже стал трезветь…

Витёк продолжал:

«Бабы правят миром! Мы ничего уже давно не решаем! Мы — дети с большими хуями!»

«Постой! Где-то я это выражение уже слышал», я напряг память.

Худая серая кошка, жравшая герань на подоконнике, вдруг фыркнула и зашипела.

.

«А-а-а! Это полковник Захаров нас так обозвал на занятии по саперному делу — «Дети с большими хуями!»

«Наконец-то ты допетрил!», обрадовался Витёк. «Вербальное внушение, коллективный гипноз, а проще говоря, проклятие!»

«То есть, ты считаешь, в том, что мы конченые, инфантильные дебилы, виноват полковник Захаров?»

«Да!», Витёк был серьёзен как никогда.

«И что нам теперь делать?»

«Вернуться в прошлое, и всё изменить!»

«Так, ладно!», я включил телефон, чтобы вызвать такси.

«Ты думаешь, я больной, сумасшедший, ёб-та?»

«Я думаю, да.»

«Вернуться в прошлое можно! Я знаю, как! Я помню эту дату — 10 ноября 1993 года, я помню время — между 13:47 и 13:50!»

Я уже ждал такси. Если мы работали, пытались воспитывать детей, встречались в кафешках, хвастались в чате загородными домами и путешествиями, пересказывали тупые заезженные анекдоты, делились не менее тупыми старыми видосами, но всё же как-то жили, то Витёк окончательно пизданулся. Жена ушла, детей нет, только кошки, скелет минтая, грязный паркет и ссаньё…

Дома я огрёб по полной. На работе — тоже. Но это было лучше, чем протрезветь у Витька и понять, что он неизлечимо болен.