Святая война. Начало

Илья Плавильный

Наш слой реальности защищают семь печатей, от мира падших ангелов, демонов и всякой нечисти. Но люди потеряли веру в Создателя, в Творца. И печати надломились. Приближается конец. Всему живому и всему, что мы знали и любили. Главный герой, вместе с женой случайно пробуждают в себе дар Создателя или если хотите искру Творца. Ангел смерти Харон и само мироздание, готовят их пройти свой путь и закрыть печати. Не дать приютившему нас миру погибнуть. Книга содержит нецензурную брань.

Часть 2

Глава 1

— Он выживет? — первый женский голос.

— На всё воля Господа нашего! — первый мужской голос.

— Я сделала всё что могла! — второй женский голос.

— Марья, Яков, Михаил! Может можно ещё что-то сделать? — первый женский голос.

— Помолись дочка! Всё в руках Творца! Мы все дети его, созданы по образу и подобию его! Молись и услышит он! — второй мужской голос.

— Влады́ко, Вседержи́телю, Святы́й Царю́, наказу́яй и не умерщвля́яй, утвержда́яй низпа́дающия и возводя́й низве́рженныя, теле́сныя челове́ков ско́рби исправля́яй, мо́лимся Тебе́, Бо́же наш, раба́ Твоего́ Ильи… — первый женский голос.

* * *

…Я плыл по реке. Мысли текли медленно, лениво. Вода теплая, с неба светит солнышко — лето. Где-то не вдалеке плещется и гомонит ребятня.

— Илюша! Пошли обедать. — говорит не молодая, но такая знакомая женщина.

— Ну баб, я не хочу! — какой-то пацан лет десяти, с неохотой выбирается на берег. — Баб ну ещё чуть-чуть.

— Пошли говорю!

…Вода плещется, омывая тело, вокруг царит тишина и спокойствие. По берегу стелется туман. На мостке сидят с удочками, не молодой мужчина и ребёнок. Мужчина уже в годах, но ещё очень крепкий. — я узнаю его.

— Смотри. Клюёт, подсекай! — говорит мужчина, и ребёнок смеясь поднимает удочку с небольшой рыбёхой.

— Ура! Ура! — дед я рыбу поймал.

Река несёт меня дальше или это я сам плыву.

На берегу загорают парень и девушка, а в воде плещется мальчишка.

— Пап можно я залезу на трубу и оттуда нырну?

— Нет Илюш, там высоко.

— Ну пап. — канючит пацан.

Женщина что-то говорит мужчине, и они заходят в воду. Объясняя что-то пацану, они берутся с мужчиной крест на крест, за руки. И к ним залезает мальчишка, а они его подбрасывают в воду. Ребёнок выныривает и радостно кричит.

— Ещё! Еще давай!

Мужчина и женщина веселело смеются. Я узнаю их и тоже улыбаюсь…

…Солнце и вода умиротворяют. На берег из тумана выходит пожилой мужчина, он весь седой. Видно, что ему далеко за семьдесят, движения не торопливые.

— Илюшка хватит плавать! Вылазь давай! Не время ещё! РАНО тебе.

Я узнаю его — дедушка. Живой!?

— Внук. Рано ещё! — провожает он меня глазами.

В груди зарождается какая-то тревога. Пагода портится. Набегают тучи и поднимается ветер…

…На берегу стоит красивая, но очень грустная женщина. По её щекам текут слёзы. На руках она держит маленькую девочку, она беззвучно плачет. А по другую руку стоит молодая, высокая девчонка…

— Лера?… Вика?… Катя?…

Я начинаю грести к ним, но получается плохо. Течение ускоряется, а я гребу изо всех сил. Кричу им что-то, а они с надеждой в глазах бегут по берегу за мной…

Глава 2

— Просыпайся ведун, — услышал стариковский голос.

Открыв глаза, я обнаружил, что лежу на странной поляне. Но какой-то неправильной, не реальной. Светло-серую землю покрывала ржаво-зелёная трава. По краю поляны росли ржаво-коричневые деревья, с жёлто-серыми листьями. Вообще во всём, что меня окружало, преобладали ржавые и серые цвета. Даже воздух и небо были серыми.

Передо мной стоял высокий, метра два с половиной, крепкий старик, одетый в длинный белый балахон, подпоясанный толстой бечёвкой. Он был слеп, во всяком случае глаза его закрывала повязка. Длинные седые волосы спадали ниже плеч. Длинная аккуратная борода, заканчивалась на уровне груди. В руках он держал длинную палку, со множеством веток в навершие.

Старик напоминал мудреца или волхва из сказок. Он весь лучился силой.

— Что…? Ведун…? — растерянно прошептал я.

Мысли текли ещё очень медленно и вяло, как после долгого сна. Всё окружающее воспринималось мимоходом. На автомате, не как реальность. Кисель в голове не желал развеиваться.

— Где это я? Кто ты? — продолжал я тупить.

У меня много имён…, некоторые зовут меня Харон! — ответил странный старик.

— Харон!? — выкрикиваю испуганно. — Получается я умер… Блин, чё теперь делать-то?

— Успокойся! — повысил голос старик. — Нет пока.

— Ммм. — только и смог выдавить я.

— Ты ведун или прозревший. Это те, кто дотянулся и применил — дар. Ну или искру Творца.

— Что? Какую искру?

— Что бы ты не хлопал глазами и не задавал тупых вопросов — попробую объяснить. — Ты находишься в междумирье или чистилище.

— Ещё лучше, — продолжал недоумевать я. — А как отсюда выбраться?

— НЕ ПЕРЕБИВАЙ! — прогрохотал старик.

Вжал голову в плечи, заткнулся. Звуковой удар ошеломил меня. А дедок то реально не простой.

— Хорошо, хорошо! Уже молчу.

— Как я сказал, ты находишься в междумирье, в одном из его карманов. Отсюда можно попасть в любой из миров, главное знать — КАК.

В любой из миров, бредит он что ли. — подумал я… Да какой на хрен Харон. Уже решил сказать юмористу, что обо всём этом думаю, как старик повернул ко мне голову и спокойно сказал.

— Это всё очень серьёзно мальчик, для твоего мира серьёзно. Так что слушай и запоминай.

И старик начал рассказывать про сотворение мира, про предавших Творца детей. Которых мы знаем под названием Сатана, демоны.

— Сатана, демоны, черти, бесы, — всё это падшие. Когда-то они все были его детьми, его созданиями. Это произошло на заре времён, когда вся вселенная была ещё молодой. Существует бесконечное множество миров и великое множество измерений.

Многомерность измерений, — повторил я про себя. Вдруг вспомнив, прочитанную мной книгу Тармашева — «Древний», там тоже описывались многомерные миры. Хотя там был завуалированный подтекст про клопов, которых пора сбросить со своего тела. Или он их называл социальными уродами.

— Ты живёшь в трёхмерном мире и воспринимаешь всё сущее так же. Когда существа, живущие в мире, теряют Веру, в мир проникают падшие и выпивают его. Вы люди погрязли во грехе и по сути вы виноваты в том, что сейчас происходит на вашей планете.

— А как-же церкви. Ведь у нас много церквей, туда ходят люди и молятся. — произнёс растерянно я. Мысли путались.

А сам вспомнил беседу с соседом. Он был священником, хотя почему был — есть. На спорные религиозные вопросы, он отвечал — это моя работа и я на неё хожу. Как ты и ещё несколько миллиардов людей.

— Не искренне веруют. Ваша земная, самая демократическая страна, объявляет слабое государство врагом, вводит туда войска и грабит её. Убивая стариков, женщин и детей, они несут демократию. Президент другой страны со своей шалупонью — депутаты, чиновники — доят страну. Ваши старики побираются на мусорках, а президент говорит о достойной пенсии. ЭТО верующие люди? Да и остальные живут по принципу — подставь ближнего или ближний подставит тебя.

Я сидел и молчал, потому что мне не чего было сказать… Харон был прав…

— И что теперь делать? Зачем ты мне ЭТО говоришь?

— Ваш мир в самом начале разрушения. Сдвиг уже произошёл. — сказал старик.

А я вспомнил странное небо, с несущимся там грязно-жёлтым снегом. Ночные толчки и непонятные, страшные звуки.

Существует семь печатей, которые запечатывают ваш мир. И по сути хранят его. При сдвиге, печати надломились и теперь падшие, хотя и с большим трудом начнут лезть в ваш мир. И нести смерть всему живому. Одну печать вы закрыли, хотя сами этого не поняли… Ну разве что… кроме полукровки… Марьи.

— Откуда ты…?

— Я многое знаю и вижу. Но не всё, — оборвал меня старик. — Вторая продержится ещё месяца три. И поэтому у вас есть время подготовиться.

— Подготовится?

— Ты чувствовал информацию, после убийства падших? Это мироздание. И суть планеты, всё ещё пытаются помочь вам.

— Ну да, — неуверенно отвечаю.

Воспоминания, бурным потоком хлынули в меня.

— Катя! Девчонки! — воскликнул я. — Они же там остались!

Мозги окончательно включились, сердце забилось чаще.

— Харон мне надо назад.

— Всё с ними хорошо! Они живы и здоровы.

— Правда? Ну слава богу. — я стал успокаиваться, почему-то доверяя ему.

— Так вот, ты стал немного по-иному воспринимать мир, окружающий тебя. Именно после того как, ты впитал искры падших.

— Но как это происходит? — ещё не понимая многого, что говорил этот старик. Да и как понять-то? Как воспринять?

— Вспомни — ты был в командировке, в Карачаево-Черкесии. Долина, на дне которой находится озеро и протекает река Кубань.

Я вспомнил, как мы стояли перед спуском в долину, с раскрытыми ртами.

Зелёные-зелёные деревья до горизонта, спускаются вниз. В долину. Небо чистое, голубое и… солнце заливает во круг. Далеко внизу течёт бурная река… Кубань. В тот год было много дождей, и она полна воды. Бежит быстро, бурно переворачивая огромные валуны. В низу поляна с зелёной травой и небольшим озером.

— Да-а, красотища неописуемая!

— А теперь представь, что ты муравей, находящийся в самом низу долины. Способен-ли ты оценить и увидеть всю её красоту? После, того как ты впитал искры падших, ты стал шмелём. Ты порхаешь с цветка на цветок. Ты уже видишь больше, осознаёшь больше, но до вершины понимания тебе ещё бесконечно далеко. — Харон присел на камень и достал большую книгу.

— Ты, благодаря своей искре, благодаря любви и самопожертвованию, впитав в себя энергию падших. Превратился в того шмеля и увидел мир по-иному, получив возможность попытаться спасти своих родных и свою землю… До сих пор идёт война между теми, кто остался с Творцом в сердце и теми, кто отверг его. Извечная борьба идёт во множестве миров…

Харон взглянул на небо, к чему-то прислушиваясь.

— Ну я думаю хватит на сегодня информации. Когда придёт время мы снова увидимся. У вас три месяца. Потом вторая печать разрушится. И в ваш мир хлынут сонма нечисти. Его будет уже не спасти. Запомни ты не один. Развивайся, молись, не теряй веру в НЕГО… Вас много разбросано по свету. И у каждого теперь есть работа, побороться за свой мир. Доказать, что вы имеете право на существование. Объединитесь и докажите.

Старик замолчал. Открыл книгу и стал торопливо её листать, что-то в ней выискивая. А я сидел придавленный прессом информации, которая совершенно меня не радовала.

Харон, наконец что-то найдя в книге хмыкнул. Убрал книгу. Взял посох и легонько коснулся им меня.

— Ну что ж, посмотрим, ЧТО из этого получится!

Глава 3

…Вами получен уникальный класс: Сумрачный охотник.

Уникальные навыки класса: Метаморф, Регенерация, Щит.

Доступно уникальное, основное оружие: полуторный меч.

Доступно уникальное второстепенное оружие: два коротких клинка.

Доступны уникальные доспехи: лёгкие доспехи.

Постоянная прибавка к характеристикам: +3 (Л), +3 (ДС) — действует постоянно, не даёт бонуса при выборе умений.

За смешение искр, с вашей наречённой, в результате самопожертвования. Вам присвоены увеличенные характеристики:

Физическое сопротивление (ФС): 10 (изменение, уплотнение кожного покрова, подкожного жира)

Сила (С): 14 (изменение, уплотнение костной ткани и мышечных волокон)

Ловкость: (Ловкость, Скорость, Реакция) (Л): 18 (изменение, уплотнение межкостных соединений, жил, нейронных связей в мозгу, нервной системы)

Дух (Д): 10 (влияет на все сопротивления, духовный щит)

Дар Создателя (ДС): 12 (влияет на внутреннюю силу, использование искры, доспехи, оружие)

Присваиваются два особых умения класса:

Хамелеон: (Ведун научился скрываться от взглядов, однако внимательные противники не попадутся на такую уловку. Ведун, выполняющий любое действие, кроме перемещения, в том числе использование предметов и участие в бою, вновь привлечет к себе внимание. Если ведун начинает бой, будучи незаметным, первый удар автоматически становится критическим или ударом сзади.)

Оглушающий удар: оглушение 4 секунды (Ведун наносит обездвиживающий удар. Жертва не получает урон, но становится оглушенной на некоторое время.)

Начат процесс изменения тела…

Я открыл глаза и заорал. Всё мое тело рыдало от боли, прося пощады. Голова и мышцы болели, глаза слезились, а суставы выворачивало.

— Изменение тела завершено успешно.

Боль отступала, а я стал вспоминать, что со мной произошло. Харон, печати… Ведун?… и поэтому способен воспринимать информацию мира, который меняет меня. Хотя могли бы и не так больно менять — садисты. Это всё Харон — он мне сразу не понравился.

Так, а где это я? Моё, многострадальное туловище, в одних трусах, лежало на обычной, простой кровати. Небольшая комнатка, в которой я находился, была белой. В прямом смысле этого слова. Стены были побелены от пола, до потолка. Потолок деревянный и то же в побелке. Полы стелены широкими некрашеными досками. Окна маленькие, рамы выкрашены в голубой цвет, в углу стоит старомодный комод. На нём лежат церковные свечи и стоит икона Христа. Вдоль стены, напротив кровати, располагался старинный шкаф. Дверь, в соседнее помещение или комнату, отсутствовала. На косяке верёвка и занавеска.

— Фигасе, ретро! — обалдевал я. — как у бабушки с дедом, в деревне.

Кряхтя начал вставать, голова немного кружилась, бок и рёбра болели. Второе помещение оказалось большой комнатой. Слева стояла русская печка, справа ещё одна, застеленная кровать. Прямо по курсу, у окна, стоял большой стол, а справа зеркало и маленькая тумбочка. За печкой находилась ещё один выход, но уже с добротной дверью. Наверное, в сени — пришло воспоминание.

Подойдя к зеркалу, я отпрянул в испуге от него. На меня смотрел, седой я. Ну вернее не седой, а пепельно-белый. Волосы изменили цвет. Наверное, от пережитого… Хотя…

От затылка, через левую сторону челюсти и шею, до верхней части груди, тянулись четыре шрама. Шириной сантиметра по два, каждый.

— Да чтоб тебя вши заели! Привратник сраный!

Всё тело стало заметно крупнее, хотя рост, как мне кажется, остался тот же. С правой стороны груди, красовался ужасный шрам. Вернее, туева хуча шрамов. Это если в лобовое стекло автомобиля, ударить кирпичом, то примерно будет похоже.

— А как — же регенерация? Хотя живой, уже хорошо.

Нога, которую жевал бес, тоже выделялась шрамом.

Тут я услышал, как открылась дверь в сенях, и звук шагов. Не успел обернуться, как на меня, с радостным криком, набросилась жена.

— Илюшка! Ты очнулся! Я молилась за тебя! Родной, как ты меня напугал! — со спины меня обнимала жена.

— Да Катюшенька, я тоже тебя люблю. Только видишь, как меня разукрасили, да и волосы…

— Это всё ерунда! Главное ты жив! Остальное не важно.

Я обернулся, что бы тоже обнять жену и упал. Вернее, мы упали. На меня смотрела, помолодевшая лет на десять, жена. Зелёные глаза, грива каштановых волос и главное у неё снова появились веснушки. Её глаза улыбались, на щеках были слёзы.

— Я изменилась вместе с тобой. После того, как мы убили привратника, я стала ведуньей. И теперь вижу всё по-другому.

И она рассказала мне, как Марья с Яковым, лечили выживших. И что после смерти привратника у неё появились умения и характеристики. И что она получила уникальный класс — Сумрачная охотница, после чего изменилась. Как их встретил старовер Михаил, высокий и крепкий, седой мужик. Что он состоит в каком-то древнем ордене, предназначение которого — борьба с нечистью. И что «староверы» — это и есть название святых воинов, ордена.

Рассказала, как Михаил, какими-то тайными тропами, пролегающими между разрывами реальности, нашего мира. Провёл их в этот карман или осколок погибшего мира, прилипший уже довольно давно к нашему. Как нашёл и переправил детей к моим родителям, находившимися в подобном кармане. Родителей, как и других выживших подобрал и укрыл друг Михаила — Пётр.

— Это как же он их нашёл, родителей в смысле? Они же в Сочи к сестре поехали.

— Я точно не знаю. Но вот через эти самые разрывы в пространстве.

— Ну хорошо, что родители живы. А детям и правда с дедом и бабушкой будет лучше.

— Илюшка, как я всё-таки рада, что ты выкарабкался. — жена снова бросилась мне на шею. Ты весь обгорел и почти не дышал. Марья и Яков умеют лечить, но тебя вытащить никак не удавалось. Как они сказали, мы поглотили слишком много искр падших, но моё тело было целым, а твоё… — жена снова всхлипнула.

— Тюшка, родная моя! Всё уже хорошо. — прижал жену к себе.

— Я думала, что потеряла тебя.

— Нет Кать. Ты не потеряешь меня. Ты же знаешь, я у тебя сильный и упёртый.

Мы долго стояли обнявшись. Жена потихоньку плакала, а я как мог её успокаивал, шепча тёплые слова.

— Яков нёс тебя, а когда встретили Михаила, он нас сюда привёл. Научил молитве, сказал если искренне молится, Бог услышит и поможет. И я молилась, а потом как-то получилось тебя собой лечить. Марья сказала — это любовь моя тебя лечит.

— Спасибо тебе Тюшка. Спасибо любимая.

Потом жена меня накормила и поведала, что еда на вес золота. У Михаила есть свои запасы, но надолго их не хватит.

— Нужно будет сходить в город. За едой. Старовер научил, как выходить.

— Ну надо — так надо. Только вот одежду бы мне. — я до сих пор рассекал в нижнем белье.

— Как? А ты что, не получил от мира броню?

— Ну было там что-то такое. Только откуда её брать-то.

Катерина засмеялась и в одно мгновение превратилась в валькирию. Я чуть с табурета не упал. Крутанувшись вокруг себя, она звонко засмеялась.

— Видел бы ты себя!

И было от чего опешить, передо мной реально стояла охотница. На спине колчан с длинным луком. На голове капюшон из светло-коричневой кожи с меховой оторочкой. Платье или правильнее будет сказать броня поражала, хотя много ли я видел брони. Капюшон плавно переходил в приталенный нагрудник, тоже из кожи и меха. Нагрудник, в свою очередь, заканчивался широким поясом с небольшой металлической бляхой. На поясе длинный кинжал. Юбка, чуть выше колен и высокие сапоги. Не большие наплечники, руки открыты, и наручи.

Я сидел и глупо улыбался, или правильнее сказать «пускал слюни». Мех и светло-коричневая кожа добавляли моей охотнице, неотразимого шарма.

— Представляешь, я теперь из лука стрелять умею! Правда ещё не до конца его освоила.

— М-д-а-а, — протянул я. — Чудеса, да и только.

— Ну а ты покажи.

— Что показать?

— Броню! Блин Илья. А-а-а, — что-то поняв протянула она. — Закрой глаза и посмотри в себя.

Я закрыл глаза, как было велено, с охотницами не спорят. И посмотрел в себя.

Получилось раза с пятого. Катюшка сидела и в нетерпении ёрзала на месте, приговаривая. — Ну чего ты там копаешься?

Всё-таки правильно говорят, что женщины о-очень любопытные создания. Залез в инвентарь, больше уже ничему не удивлялся. Просмотрел характеристики, умения, навыки. Всё было, как… в «системном сообщении»? Хотя это была не система, а само мироздание. Но по привычке я назвал его именно так. В своё время с удовольствием играл в компьютерные игры жанра РПГ.

Единственное, что удивило, в другом окне, это колонки опыта, здоровья и синяя колонка маны, были без каких-либо цифр. Кстати колонка маны, завязанная на дар создателя (ДС) теперь отвечала за магические умения, и за обычные. То-есть за все умения отвечала характеристика — (ДС) — дар создателя. И ещё она каким-то образом отвечала за уникальные доспехи и оружие. А при дальнейшем развитии ловкости (Л), которая включала в себя непосредственно ловкость и скорость реакции. В бою урон будет рассчитываться от ловкости, а не от силы. Непонятно, но интригующе. Да и самое главное, наши с Катей классы как-то связанны. Короче нужно ещё будет разбираться.

Залез во второе окно. Сверху стоял чувак, похожий на меня, а внизу были ячейки инвентаря. Переносить я мог сто сорок килограмм, десятку за каждое очко силы. Нашёл в инвентаре доспехи и оружие, они шли единым слотом. Одел. В другом окне располагалась ветка умений, но были видны только два открытых. Остальное находилось в засекреченном виде, то есть скрыты. Кстати нужно отметить, что рядом с колонкой здоровья, светится красный значок, постоянного «регена» (регенерация), но вот цифры опять отсутствуют. Ну ладно будет время, ещё разберёмся.

Броня моя выглядела схоже с Катиной, материал кожа, цвет светло-коричневый, но без меха и капюшона. Нагрудник, с кожаной перевязью от плеча до пояса. Полуторный меч за спиной, на широком кожаном поясе с большой металлической бляхой, два коротких кинжала по обеим сторонам. Длинная кожаная юбка до колен, сужающаяся к центру. Узкий конец юбки заканчивался ниже колена. Сапоги высокие, кожаные, с кожаной же подошвой. Наплечники покатые, заканчиваются ниже плеча, руки открытые. Наручи от локтя до кисти.

Глава 4

На улице вечерело, мы с женой сидели на лавке, возле нашего дома. Хотя солнца видно не было. Как пояснила Тюшка, ни солнца, ни луны, ни звёзд, ни туч. Короче карман.

Деревня была относительно не большой, домов на сорок. Больше половины заселены беженцами. Остальные пустовали, дом Михаила находился в самом начале, но самого старовера не было. Как поведала жена, он вместе с Марьей, которая оказалась полукровкой — ангел и человек, ушли в другой карман. Что бы помочь тамошним выжившим, в борьбе с нечистью.

Там же располагалась церковь. В храме основал приход, отец Яков. И теперь все, от мала до велика, ходили в храм божий.

Вообще деревня была странноватой. На первый взгляд обычная русская. Но вот дороги были выложены камнем, наподобие мостовой. Крыши из черепицы, но тоже каменной, вообще в строениях преобладало дерево и камень. Никакого кирпича или шифера. Да ещё, что поразило, заборы были из цельных брёвен. А так вроде всё как в обычной деревушке.

Утром потренировавшись на «задах» (задняя часть двора, перед огородом), жена показала, как ставить щит, доставать-убирать оружие. Научился применять умение — хамелеон, правда проверить, как оно действует не получилось. Катерина меня видела, так как мы были связаны. А обычные миряне не могли видеть, даже мою броню, мы для них были одеты в обычную повседневную одежду.

— Давай до церкви прогуляемся, Яков то необычный человек, на нём и проверим! — лукаво улыбнулась Екатерина.

— Хулиганка.

Подойдя к церкви, Тюша поздоровалась со священником.

— Здравствуйте Яков.

— И тебе здравствовать. Как Илья?

…Применив заранее хамелеон, я осторожно подходил к двум людям. Метров за десять батюшка насторожился, а метров за пять, с меня слетела невидимость.

— Ну как дети, ей богу. Запомни: к обычному бесу можешь подойти в плотную, он не заметит. Но падшие сильнее его тебя разглядят. Пробуй заходить со спины и обязательно с обнажённым оружием, и всегда держи наготове щит. Нужно в город сходить за провизией, там и потренируетесь.

Не говоря больше ни слова, и не дожидаясь от нас какой-либо реакции, Яков развернулся и направился по своим делам.

— Да, некрасиво получилось.

Дойдя до окраины деревни, мы прошли ещё метров двести, когда я сам увидел проход. Еле заметная белая полоска, тянулась от земли в небо, метра на три. Тюшка подошла к полосе, засунула туда руки и стала потихоньку их разводить.

Интересно и необычно было на это смотреть. Жене «дверь» поддавалась с трудом.

— Ну помоги. У меня ещё плохо получается.

Я подошёл и без задней мысли попытался помочь. Руки прошли сквозь воздух не встретив препятствия. Катерина хохотнула.

— Искрой. Пробуй искрой.

Потянулся к дару создателя, легонько раздувая его, направил в руки и просто распахнул реальность, вывалившись в свой родной мир…

— Бешенный. Зачем так сильно то?

— Извини я не знал. Ты же ничего толком не объяснила.

Уже, наверное, в тридцать седьмой раз, объяснял я Катюшке. Всё дело в том, что силы, которую вложил, было чересчур много. Наречённую мою откинуло в сторону и пришлось снова помогать ей, пройти ко мне. На этот раз у меня получилось всё как положено.

Вывалились мы на стадионе, за фоком. Теперь неторопливо продвигались к дворцу культуры. Там рядом, находился большой магазин.

Катя рассказала мне, о случившимся в моё отсутствие.

За две недели, что я провалялся в постели, в бессознательном состоянии, в городе произошли кардинальные перемены — он опустел. Кто-то успел вовремя сбежать из города, а кого уже просто выпили падшие.

— У многих людей, просто так, на ровном месте, останавливалось сердце. — рассказывала Тюша.

Да и сами люди усердно помогали нечисти, мародёрство, разбой, изнасилования. Толпа сама накормила падших… саму себя скармливая адским созданиям.

— Михаил говорил, что военные в посёлке Сокол, собирали выживших. Правда только первую неделю, а потом тишина, что сейчас там происходит неизвестно.

— М-д-а-а, жуть. — мы не сговариваясь общались шепотом.

Страшновато было идти по пустым улицам, родного города. Вон той дорогой я ходил в школу, а вон там продавали разливное пиво. Сейчас всё выглядело мёртвым.

Вдруг мы услышали звуки выстрелов, которые раздавались со стороны дома культуры.

— Наверное в магазине палят, еду делят. — прошептала Тюшка.

— Ага, походу. Давай за мной, вдоль дома.

Через, минут десять, вышли к дому культуры. Прямо по курсу зелёная зона, с качелями и детскими горками. Далее небольшая площадь с фонтаном по центру, с лева стела, метров шесть в высоту, сооружение из толстого стекла, наложенного одно на другое, как пирог. С права дом культуры. А дальше за ещё одной зелёной зоной, находилась наша цель.

— Иди строго за мной. Только тихо. — маякнул я своей половинке. — Если что возвращайся назад.

— Чего, если что? Я только получила тебя обратно, и не хочу потерять снова. Я тоже могу и хочу защитить этот мир.

Да уж, не ожидал такого, от своей жены. Ничего не сказав, двинулся дальше.

Стрельба давно стихла, мы уже находились возле фонтана, когда услышали странный грохот. Со стороны дома культуры кто-то ломился. Судя по звукам очень большой.

Мы остановились в нерешительности.

— Кать. Давай назад сдавай. Прикроешь меня.

— Угу, — угукнула она и стала пятится.

— Не мандражируй, соберись.

— Угу.

Угол здания, принадлежавший дому культуры, взорвался осколками кирпича. Потом показалось ЭТО, похожее на гориллу существо, с белёсой просвечивающей кожей. Голова, как и у мелкого беса без глаз, провал на месте носа. Большой рот с не менее огромными зубами. Руки — длинные столбы, с канатами вен, не говоря уже про мышцы, они были огромны — «Арни» нервно курит в сторонке. Пальцы короткие с широкими когтями. Задние конечности сильно развиты, были вывернуты назад. Отметил, что лапы больше похожие на собачьи, только раз в надцать больше. Похоже бегает и прыгает оно превосходно. Высотой эта образина была метра три, а в ширину достигала, чуть менее своего роста. Поперёк себя шире. — подумал я. Существо было бесполым.

Сзади, со стороны зелёной зоны, сдавленно ойкнула моя храбрая охотница. Сам просто растерялся, применив ещё ранее хамелеон.

Падший повертел головой и направив безглазую морду туда, где находилась жена, шумно вдохнул. Понимая, что сейчас эта тварь бросится на Катю, сбросил хамелеон и стал пятится в сторону стелы.

Отродье резко повернув голову, я был ближе. Просто взорвалось движением. Килограмм пятьсот ярости, бросились на меня. Еле успел отпрыгнуть в сторону, но в полёте меня прихлопнуло чем-то и приложило об асфальт. И сразу раздался грохот стекла. Хана стеле. И громкий рёв твари. Тяжело поднявшись я обернулся, тварь была ранена, толстые осколки торчали из спины и шеи. Голова придавлена большими кусками стекла и похоже она была оглушена. В голове промелькнули слова из песни Высоцкого.

… — Вот он ударил раз, два, три — и сам лишился сил.

— Мне руку поднял рефери, которой я не бил…

Понимая, что нужно быстро использовать преимущество, судорожно достал полуторник. Занёс над головой, отводя его чуть назад и со словами, — Кому — хороша, а кому — ни шиша, — резко рубанул тварь по шее. В тоже самое время, в голову твари прилетело две стрелы, горящие зелёным огоньком. Всё было кончено, уродина сдохла.

Сзади раздалось булькающее рычание.

— Берегись, — крикнула Тюшка.

Я с разворота, наотмашь рубанул обычного беса и снёс ему башку, а следом уже бежали ещё три таври. Одну, похожую на беса, только крупнее, свалила Катя, попав стрелой прямо в ухо. А вот две другие ударили чем-то с расстояния. Черти — мелькнуло в голове, жизнь пьют. В голове помутилось, запахло кровью, едва успев выставить щит, упал на колени. И тут-же в него врезались твари, потянуло холодом, злобой и ненавистью. Меня пробрала дрожь, полуторник валялся на земле. И пока твари не обошли щит, достал короткий клинок и сунул его падшему в шею. Чёрт заверещав отпрыгнул, получив в грудь стрелу, закрутился на земле. Получая в корпус стрелу за стрелой. Тюшка не спала. Тут вспомнил про оглушающий удар и сразу применил его на целую тварь, та опустила голову и забулькала рыча. Хотел было вспороть ей шею, но не успел, голову урода насквозь пронзила стрела.

Спина горела, я чувствовал, как по ней течёт что-то горячее. Из носа сочилась сукровица. Тяжело дыша поднялся, осматриваясь. Нечисти в поле зрения не было, поднимая меч, увидел приближающуюся Катерину.

— Кажись всё.

— Ты как?

— Если бы с утра в туалет не сходил — было бы хуже.

— Сейчас подлечу, — жена положила руку мне на спину, и я почувствовал тепло и червяков, ползающих под кожей. — Эта зараза доспех пробила.

— А ты молодец! Спасибо! Если бы не твой лук… мне край.

— Так прекрати! Какой спасибо? Мы же семья!

— Да это я так. Не обращай внимания. Страшно мля. Надо сферы собрать.

Катюшка, собрав пять сфер протянули их мне.

— На эти тебе, а я тогда следующие возьму.

— Какие следующие! — судорожно выкрикнул я. — Берём еду, и валим.

Для женщины моя жена выглядела слишком спокойной, сказывается дистанционное ведение боя. А вот меня потряхивало.

Взял сферы и поочерёдно их раздавил. На задворках сознания пронеслась информация.

…Убит низший падший: чёрт.

Убит низший падший: матёрый чёрт.

Убит низший падший: матёрый бес.

Убит низший падший: бес.

Убит низший падший: бес-барон.

Захвачена и поглощена: малая искра создателя.

Захвачена и поглощена: малая искра создателя.

Захвачена и поглощена: искра создателя.

Захвачена и поглощена: искра создателя.

Захвачена и поглощена: искра создателя.

Опыт делится поровну.

Ячейка опыта заполняется…

…Часть энергии распределяется на восстановление тела и брони…

Я закрыл глаза и посмотрел в себя, значок регена был зелёным. Значит сферы — это некая энергия, которая преобразует нас и даёт мне возможность регенерировать. И похоже, каким-то образом, восстанавливает броню.

— О как, опыт на двоих разделили. — полоска опыта заполнилась на половину.

— Угу.

Отмечаю, что теперь и Катя сникла, адреналин отпускал.

— Ну что пойдём потихоньку? — тихо спросил я.

— Да нужно идти.

Наконец дойдя до магазина, мы увидели там разгром. Двери настежь, некоторые витрины разбиты.

— Тюшк, держись метрах в десяти от меня. И лук приготовь.

— Хорошо.

Применив хамелеон и достав кинжалы, зашел в магазин. Бардак был неописуемый, касс просто не было, полки с продуктами лежали на полу. Везде были разбросаны разномастные продукты. Впереди, между холодильников, лежало, сильно обглоданное, тело полицейского. Но оно было каким-то высушенным с чёрными прожилками вен. Меня затошнило, но я подавил рвотные позывы, а сзади Тюшка, уже освобождала свой желудок. Рядом лежала «ксюха» (автомат Калашникова складной укороченный, АКС-74У) и много стреляных гильз, с кем воевал этот блюститель правопорядка непонятно. Пройдя дальше, увидел отметины от пуль на стенах. «Ксюха» не очень точное оружие, а может стрелок нервничал и мазал. Тёмное пятно с кусками бескровного мяса, остатки падшего, понял я. А в центре чёрно-красная сфера — бес или матёрый бес. Только после них остаётся такой вот натюрморт.

— Как он его увидел?

— Может тоже ведун. — Катя глубоко и часто дышала, ещё не отойдя от вида мёртвого полицейского.

Подобрал и поглотил сферу.

…Чёрно-красная сфера: матёрый бес.

Захвачена и поглощена: искра создателя.

Опыт делится поровну.

Ячейка опыта заполняется…

— Сначала весь магазин осмотрим, потом займёмся провизией. Прикрывай, мы и так уже долго здесь торчим.

Так постепенно обошли весь магазин, много продуктов было не тронуто. Здесь было всё, что нам нужно. Крупа, консервы, сахар, да даже порошок и всякие женские принадлежности.

Остановились перед входом в складское помещение. Дверь была вынесена вместе с косяком, за проёмом был полумрак. Я понимал, что там склад, там много еды, упакованной в коробки. Но не решался сделать шаг в темноту. У меня мелькнула мысль, что есть можно и поменьше, но сразу её отогнал.

— Прикрывай, — шепнул охотнице, убрал один кинжал и выставил щит. Хамелеон обновил ещё раньше.

Глаза быстро привыкли, похоже изменённое зрение, и здесь выручало. Потихоньку, шаг за шагом, начал осмотр помещения. Склад был длинным, не широким и тянулся параллельно торговому залу. Но всё портили стеллажи, они стояли по обеим сторонам от стен в длину и по центру в два ряда. То есть одномоментно, мне можно было осмотреть только третью часть помещения. Пройдя склад в ширину и осторожно заглянув в каждый из проходов. Обнаружил, что центральный ряд завален чем-то, отсюда не разглядеть. А два боковых прохода были относительно свободными. Решил пойти по одному из них, наступил на что-то мягкое, и от неожиданности ткнул, полуприсев, кинжалом в… Оказалось это труп мужчины, одежда вроде гражданская. Рядом лежал «укорот» и несколько коробок, с продовольствием. Было видно, что его застали врасплох, при мародёрке склада. В каком состоянии находилось тело, не разобрать.

Окинув взглядом расстояние до конца прохода и убедившись, что ничего опасного там нет, я повернул назад. Чтобы зазря не пугать жену, махнул ей рукой. Мы вернулись к третьему проходу. Обновил слетевшую при атаке (действии), способность — хамелеон.

— Чего там было?

— Труп. Это они стреляли.

Катюшка тяжело вздохнула, сглотнула, но промолчала. Только тихо засопела.

— Ладно прикрывай.

И я пошёл в третий проход, в конце которого было намного светлее. Похоже выход.

Дойдя почти до конца, краем глаза увидел три, открытые настежь, двери, а за ними метрах в десяти поворот. Это оказались туалеты и подсобка. А вот перед поворотом, замедлил шаги. На полу валялась оторванная или отгрызенная рука. Осторожно выглянул и чуть не заорал.

В одном шаге, спиной ко мне, сидел на корточках падший. Мощная спина бугрилась от мышц, череп лысый, мощные, но сухие руки ковырялись в… Мать твою, — выругался я про себя. Эта тварь ковырялась в останках людей, весь пол был залит кровью. Она с тихим урчанием, отрывала куски и запихивала себе в пасть, при этом был виден еле заметный, золотисто красный шлейф. Который тварь впитывала, она жрёт и заодно выпивает человека. Накатила злость, применив ошеломляющий удар, с силой вогнал кинжал, ей в затылок. Раздался хруст и падший, мелко подёргиваясь, завалился в сторону.

Движение сзади, скорее почувствовал, чем услышал, пахнуло холодом, страхом и опять ненавистью. Удар по сознанию. Хлопнула тетива, но я уже заваливался вперёд, на кучу разорванных тел, носом пошла кровь и круги перед глазами.

— Сука такая, — услышал возмущённый голос жены.

Он то и привёл меня в чувство. Жена у меня вообще то не выражается, значит случилось что-то плохое. Быстро вскочил и обернулся…, голова кружилась, пред глазами плыло, но я разглядел жену, баюкавшую правую руку. А рядом с ней лежала тварь, очень похожая на чёрта, только крупнее, с более мощной челюстью и бельмами глаз. Слепая что ль, — отмечаю про себя.

— Блин, ведь сдох уже совсем! Я его стрелой в грудь и кинжалом в брюхо! — рука жены озарилась мягким, жёлтым светом. — Гад. Не мог сдохнуть спокойно. Вцепился напоследок.

— Моло… — меня всё-таки вырвало, складывая пополам.

Через минуту, опорожнив желудок, пошёл осмотреть выход из склада. Тюшка увидев кучу тел, согнулась и застонала.

— Быстро гляну. Что там на улице и назад.

Жена промычала что-то в ответ, но я не разобрал.

Перебравшись кое-как через тела, выглянул в дверь. На улице стояла тентованная газель. Вышел посмотреть, что в кузове. И, что называется, выпал в осадок, как шестнадцатилетний пацан.

Из-за газели вышла неописуемой красоты женщина. Белая кожа контрастировала с пышными чёрными волосами. Полоски чёрной материи обвивали тело, руки, ниспадали по точёным ногам. Интимные места были обнажены. Я почувствовал сильное влечение, забыв обо всём на свете. Её красота притягивала и манила. Богиня, улыбаясь, позвала к себе. Не успев начать движение, к своей Валар (в легендариуме Джона Толкина — Богиня), через толстый слой ваты в ушах, услышал такой знакомый голос.

— Куда? А ну стоять!

Хлопок тетивы и смачный подзатыльник, потом ещё хлопок тетивы, привёл меня в чувства.

— Ты это куда собрался? — жена, возмущённо, смотрела на меня.

Я растерянно смотрел на жену, то на женщину, лежавшую с пробитой, стрелой шеей. Ещё одна стрела торчала из груди. Вернее, это уже была не совсем женщина. Тело и лицо — человека, да и всё остальное тоже. Но вот пальцы заканчивались звериными когтями, ушные раковины отсутствовали. Да и кожу покрывали прожилки красных, еле заметных вен. А так не отличишь от человека. Лицо и руки были все в крови.

В затылке что-то лопнуло, меня повело. Но устоял. А в голове ещё кружились эротические образы.

— Да блин, Кать. Воздействовала она на меня чем-то. Ментал какой-то.

— Вижу я! На что она воздействовала! — взглядом она указала мне ниже пояса.

Смущённо отвернулся, и отошёл на пару шагов, от греха подальше. У жены в руках был лук, а на поясе длинный кинжал.

— Кать, да я вообще ничего не соображал! Я разве хоть раз давал повод во мне сомневаться?

— Дома поговорим, — нарочито сердито, бросила Тюшка. Хотя было видно, что она и сама уже понимает всю абсурдность обвинений. — Дальше чего?

— Прикрой меня, пойду осмотрю газель.

Осмотрев машину, обнаружил ещё два трупа. Один в летней Горке, из авиационного брезента, другой в повседневной гражданке. Лежали на асфальте, со стороны кузова. Тела были поедены, похоже та фурия постаралась. Из оружия были два ружья, незнакомой мне конструкции, похожие на Бекасы, но не они. Конструкция чем-то отличалась. Но я не специалист.

Мужики не успели сделать ни одного выстрела…

— Ой мл-я-я, — выругавшись поморщился. — у обоих были спущены штаны.

Она их трахала и жрала живьём. Жуть какая, хорошо Тюшка со мной. А то лежал бы сейчас вот так же.

А вот кузов порадовал, почти доверху забитый продуктами и вещами первой необходимости. Закрыв кузов, завёл газель, горючки пол бака, хватит доехать до «схрона» и ещё останется.

— Кать, сейчас «лут» соберу и поедем. — отметил, что девушка стоит спиной к стене, таким образом, чтобы контролировать весь сектор и при этом к ней, незамеченным не подберёшься. И откуда что берётся?

— Ага, только мне надо кое-что из магазина взять.

— Это кое-что, уже в кузове.

Сходил собрал оружие и патроны, хотя последних было не много. Нашёл карабин «Тигр» 7,62, с коротким стволом и оптикой. Магазины коробчатые, по десять патронов. Собрал сферы и раздавил, поглотив.

Конец ознакомительного фрагмента.