Истинная для Барса

Инна Дворцова, 2023

Меня зовут Артём Барс. И это не только фамилия, но и моя вторая ипостась. Я – оборотень, владелец сети детективных агентств и охранных предприятий. Хозяин холдинга «Мельница» и мой лучший друг нанял мою фирму охранять его семью, когда решил женить сына. Выбор невесты – единственной наследницы кондитерской корпорации – привёл к непредвиденным проблемам. И тогда я сам решил курировать охрану, даже не представляя какой проблемой это окажется для меня. Я нелюбимая дочь владельца кондитерской корпорации Инга Соболевская. Все называют меня Конфетная Принцесса. Отец выдаёт меня замуж за сына своего друга, чтобы наладить связи на политическом Олимпе. Я не могу смириться с уготованной мне участью, стать разменной монетой в планах отца. Особенно, когда в моей жизни появился он… бывший элитный наёмник. В книге: немного юмора, много любви и приключений, запретные чувства, и конечно властный герой и нежная героиня. В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 8

Инга

Сижу рядом с Артёмом. Мне так спокойнее. Я вижу его уверенность. Нет, не так. Непрошибаемую уверенность в себе.

Я совсем его не знаю, но тянусь к нему. Его уверенность успокаивает. Его слово весомо. Он поможет, я даже не сомневаюсь.

Независимо от моего желания расслабляюсь рядом с ним. Чувствую себя девочкой. Слабой и нежной. Он позволил быть той, какой меня задумывала природа: красивой, желанной, слабой, нежной.

Смотрю на реку и слушаю мужской разговор.

Напряжённый разговор Артёма с отцом открыл мне глаза на многое. Как мог отец поступить так хоть и с нелюбимой, но дочерью.

Отец прекрасно знает, зачем я нужна Мельнику. Но упорно делает вид, что я всё придумываю.

— Не придумывай, ради бога. Ты знаешь какие красотки у Мельника в любовницах? Не тебе чета.

Я задыхаюсь от возмущения:

— Если я недостаточно красива для Мельника, тогда почему он женит младшего сына, а не старшего? Матвею я, кстати, понравилась.

— Матвей — наследник, ему выберут достойную жену, — упирается отец.

— А я, значит, недостойная? — мой голос срывается от возмущения. — Хорошо устроился хлебный король — женит сына-наркомана, которому уже ничего не надо, а сам будет наведываться к любимой невестке. Утешать, поддерживать.

— Инга, попридержи язык. Что-то ты разговорчивая сегодня. Дома поговорим, — зло смотрит на меня отец.

— Это как нужно меня ненавидеть, чтобы пообещать старому греховоднику и даже не попросить гарантий, — не сдаюсь я.

— Если ты стараешься вызвать жалость у Барса, то зря. Такие, как он, не знают такого чувства. Не старайся, — он пытается уколоть меня.

— Инга недостойна жалости, — говорит Артём. У меня перехватывает дыхание. Значит, я себе всё напридумывала? И нет у него ко мне никаких чувств. Такое ощущение, что мне залепили пощёчину. Отец ехидно улыбается.

— Инга достойна любви. Она вызывает у любого нормального мужчины желание. И я даже понимаю Мельника. Не хотеть Ингу невозможно, — в его голосе столько нежности.

Меня отпускает напряжение, появившееся после его первых слов. Артём не стесняется отца. Говорит, что думает.

— С долгами будете сами разбираться. Инга не будет расплачиваться за ваши косяки, — равнодушно говорит Артём. — Вы же не знаете, сможет Мельник выкупить долг или нет? И собственно, чем плох долг Лютому? В чём кардинальная разница между этими двумя долгами?

— Лютый не заставляет отдавать дочь в сексуальное рабство. А у Мельника это основное условие, — вставляю я свои пять копеек.

Может, отец врёт, и у него совсем другие мотивы?

Странно, что он так боится Мельника. Они стоят на одной ступени. Мельник занимается продажей зерна, муки, хлебобулочных изделий. У отца кондитерка. Так чем Мельник страшнее отца?

Что-то в рассуждениях отца не стыкуется. Нужно обдумать на досуге. И собрать инфу на Мельника. До этих событий я им не интересовалась.

Артём расслаблен, спокоен. Он уже всё для себя решил и не отступит.

Отец придумывает оправдания своему поступку. Артём искренне не понимает, как мужчина может перекладывать ответственность за свои поступки на женщину. На юную, слабую, беспомощную.

Он обнимает меня так, как будто я очень много для него значу. Не понимаю, как за две встречи можно стать настолько близкими. Родство душ? Сейчас я поверю во что угодно.

Отец боится Артёма, боится Лютого и Мельника. Я останусь с Артёмом. Он защитит.

— Ваши долги — ваши проблемы. Инга — моя. Я её забираю. Мы уходим, — Артём берёт меня за руку.

— Куда вы уходите? Мельник найдёт её везде. У него нюх, как у собаки. Тебя убьёт, а её заберёт в свой гарем, — похоже, отец в панике. — Но уже на своих условиях. Без свадьбы. Поиграет и бросит. А игры у него жестокие.

— Всё интереснее и интереснее. Вы знаете, зачем ему Инга, но всё равно выдаёте её замуж за его сына? — Артём зол. Очень зол. Он не говорит — рычит. В его лице проскальзывает что-то звериное.

Мне страшно. Но почему-то я уверена, что меня он не тронет.

— А было бы лучше, чтобы он её просто похитил? Нет у меня рычагов против Вити Мельника, — обречённо говорит отец, опустив голову.

— Я сейчас расплачусь от жалости. Вот к вам у меня есть жалость. Вы жалки, Соболевский. Не мужчина — тряпка. Как вам удалось создать корпорацию? — Артём поднимает руку ладонью к отцу. — Не нужно отвечать, это риторический вопрос.

Он тянет меня за руку.

— Инга, ты со мной? — вопрос похож на утверждение.

Похоже, Артём Барс не знает слова «нет». Я киваю. Очень хочу уйти с ним. Поднимаюсь. Он притягивает меня к себе собственническим жестом. Отец махнул рукой. Мы выходим.

Артём усаживает меня в свой внедорожник. Огромный, надёжный, как и его хозяин. Молча едем.

— Артём, куда мне теперь?

— Странный вопрос. Я же сказал, что ты — моя.

— Мы едем к тебе?

— Можно сказать и так, — он не отрывает глаз от дороги. Я чувствую себя одиноко.

— Инга, я обдумываю, куда тебя спрятать. Ты же понимаешь, что Мельник не отступится, — Артём читает мои мысли, эмоции, чувства.

— Может, и отступится. Зачем я ему? Больше проблем, — небрежно говорю я, а внутри всё дрожит от страха.

— Нет, Инга, и не мечтай. Витя не отступится от тебя. Я тоже не отступлюсь. Предстоит война, — Артём говорит это так уверенно и спокойно, словно о походе в баню. — А вот тебя надо спрятать так, чтобы он не достал.