Неуловимый Гасги

Инна Федералова, 2021

Вот так отрываешься себе в пабе, а потом оказываешься главной подозреваемой в нашумевшем деле по двойному убийству. И не одна, а с соучастником вроде Реда Кроу, которого в глаза то не видела! И что это за псих Гасги, который скрывается от властей? Я докопаюсь до истины: потерявшей лицо – терять нечего.*От автора: посвящается памяти любимого папы (события героини, связанные с ее отцом – идентичны событиям автора в некогда в реальности).

ГЛАВА 5. Кто такие Тина Купер и Ред Кроу?

— Кстати, все хотел спросить, насколько хорошо ты знала Вуди? — только что подтянувшись сорок один раз на встроенном турнике конструкции и соскочив, вдруг спросил он.

— А что? — морщась от усталости на сто шестьдесят седьмом подтягивании торсом, выдавила я — Еще чуть-чуть… — буркнула уже под нос, считая до ста семидесяти и из всех сил сцепляя вспотевшие руки на затылке. Когда целое число было достигнуто, свободно свесилась вниз, тут же замечая, как надо мной вырастает фигура телохранителя. Правда, лицо уже без тени улыбки. — Почему об этом спрашиваешь? Мы с ним дружили с одиннадцати лет — слезла с доски для прокачивания пресса, приняла вертикальное положение, обернувшись, добавила между делом — сделаю нам протеиновый коктейль, самый простейший, что могу на скорую руку.

Я повернулась спиной, чтобы отправиться на кухню, и Дейв, последовав за мной, заботливо опустил мне на мокрые плечи белое полотенце, присвистнул:

— Даже так? — он уселся за барную стойку, принялся наблюдать.

Я достала все необходимое — молоко, яйца сахар, быстро смешала все в блендере. Ставя перед ним бокал с напитком, пытливо взглянула:

— Чего замолчал? Скажешь или нет?

Тут же отпил из бокала, слизнул коктейль у рта, задал встречный вопрос:

— Ты знаешь, кто такая Тина Купер? — застал им врасплох.

— Не слышала. Ни разу, — нахмурилась, предчувствуя неладное. — А какое она имеет к нему отношение?

— Ты сейчас серьезно? — он нахмурился. — У нее ребенок от Вуди. Девочке сейчас почти двенадцать лет.

— Да не смеши, — не удержавшись, махнула рукой, рассмеялась, — когда ему было детей заводить, разве что он сам был еще ребенком?

— Ему как раз было двадцать два года, Ясана. Забыла, сколько Вуди лет? — прищурился. — Мы же учились на одном потоке, я, он и ты — одного года выпуска.

— Ну да, просчиталась, — потерла виски из-за начинающейся головной боли. — Вот по жизни с математикой проблемы.

— С головой у тебя проблемы, раз связалась с таким дерьмом, как он, — резко высказался Дейв. Но я ничуть не возражала. Он же прав, как ни крути. — В общем, когда я был еще простым офицером, принимал участие в рейде по убийству. Та девушка, Тина Купер зарезала своих родителей в ночь с шестнадцатого на семнадцатое июня. Сама была беременна. Ее посчитали невменяемой. И психолог, говоривший с ней о случившемся, добился, чтобы ее поместили в лечебницу для душевнобольных в Сан-Франциско. Когда она родила, искали родственников. Вышли на Вуди Кокса. Он отказался от дочери даже тогда, когда тест днк подтвердил его отцовство. Тогда я нашел парня по прозвищу Ред Кроу. Ред Кроу был ее братом, двоюродным ли троюродным, уже не помню. Он оформил на девочку опеку.

— Даже не верится, — я слушала все это, застыв как вкопанная.

— А ты поверь. Я заставлю тебя поверить, — с этими словами Дейв слез со стула и направился до прихожей. Там у него лежал спортивный рюкзак, который я ранее не удосужилась заметить. Он достал потертый блокнот и продемонстрировав, добавил — точнее, не я, а вот это. Дневник ненависти. Так назвала свои записи Тина Купер. Не желаешь увлечься занимательным чтивом? — он опустил передо мной на барную стойку выцветшую голубую записную книжку на магнитном замке.

Я раскрыла его и правда внутри увидела надпись “Дневник ненависти”. И первая запись в нем была от четырнадцатого декабря две тысячи пятого года.

— Вижу, затянуло? — съехидничал Дейв, замечая, что я зачиталась. — Тогда я в душ первым.

— Ладно, — не поднимая головы, кивнула и взахлеб зачиталась проникновенной историей обладательницы дневника.

***

Дневник ненависти

(14 декабря, 2005 г.)

Папа… Тебя не стало, теперь я могу высказать все, не опасаясь, что ты кинешься на меня с расправой.

Признаться, я очень хотела, чтобы ты скорее умер. Я всегда думала, зачем такому человеку, как ты появляться на свет. Пускай, даже и не было бы без тебя меня. Тогда и мне не пришлось бы так мучиться.

Твоя жизнь полна бессмыслицы. Ты прожил свои сорок два года впустую. По воспоминаниям мамы работал только первые три года после армии, пока не сократили. И все. Видно, крест на себе поставил? Почему запил по-черному? Мне всегда было стыдно за то, что ты мой отец. Ты мог напиться до беспамятства и валяться где-нибудь на дороге у обочины.

Ты частенько ловил белочку. Мне доводилось наблюдать, как в такие моменты ты выходил из квартиры, чтобы покурить с кем-то невидимым, разругаться с ним и тут же поржать.

Наблюдая за всем этим, соседи и вся округа всякий раз, когда мы сталкивались где-нибудь, так и норовили высказать мне или маме свое сочувствие. Тебя сторонились и презирали.

Да. Я искренне желала, чтобы когда-нибудь ты уснул и не проснулся.

Ты почти всегда был неадекватен. Нормальный отец не стал бы угрожать дочери расправой. Ты забирал деньги себе на пойло. Тебе было глубоко плевать, что они предназначались мне для школьных обедов.

1995 год. Закрываю глаза и в голове до сих пор эта картина, как я и мама босыми скрываемся от тебя на улицах, бежим по снегу. Полураздетые.

Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу! Я желала, чтобы ты сдох в страшных муках.

Единственное, каким я тебя запомнила — пьющей, жирной свиньей, мразью, до синевы колотящей свою супругу. Попадало и мне. А еще ты тайком брал у мамы деньги и затем проигрывал их в казино. От того мы жили от зарплаты до зарплаты её одной.

Но довольно этого дерьма. Думаю… Нет, знаю. В глубине души ты сожалел о своих поступках. Теперь, когда тебя не стало, мама, наконец вплотную займётся карьерой и получит кресло директора хосписа, а я смогу наладить учебу, чтобы успешно сдать экзамены для поступления в частный университет в Майами.

Покойся с миром, папочка. Я тебе отпускаю все свои обиды. И, быть может, в моем воображении ты станешь тем папой, каким должен был быть — заботливым и внимательным, готовым утешить… Через дневник, который я завела для нас с тобой.

(2006 г.)

11 июля. Папочка, почему ты мне не сказал, что у мамы был другой мужчина еще при тебе? Почему ты со мной не поговорил? Она даже не удосужилась подготовить меня к тому, что теперь твое место займет какой-то сраный бабник, перетрахавший всю округу.

17 июля. Представляешь, этот гад сказал мне — “дай потрогать твою грудь”, когда случайно (а, может, и нет) открыл дверь в ванную комнату. Я завизжала, и он ушел. Меня всю трясло.

Этим же вечером он пригрозил мне откручиванием сосков, потому что я отказалась бежать ему за сигаретами. Да, да, так и сказал. Я послала его к черту и заперлась в комнате.

Как же мне мерзко и тошно.

Мамы не было слышно. Я ее не видела. Видно, она уснула. Напилась крепкого вина, к которому пристрастилась.

20 июля. Пап… Мама сильно изменилась. Она очень злая и по отношению ко мне ведет себя необычайно агрессивно. Я не понимаю что с ней. Единственное время, в которое она обращает на меня внимание, когда дерет глотку и краснеет от злости.

Ты бы видел лицо ее мерзкого мужика в такие моменты. Я прям вижу, что он кайфует. И мне кажется, когда меня нет рядом с ними, он нарочно ее подначивает.

Я не узнаю нашу маму. Мне хочется убежать от нее. От них. Но куда? Кинуться под машину?

22 июля. Папа. Меня стали часто посещать мысли о смерти. Порой, я хочу утонуть, находясь в море. Отчего-то оно беспрестанно штормит. Представляешь, волны громоздятся до пяти с половиной метров, их гребни срываются и пена ложится полосами по ветру. Красиво и страшно. Зачаровывает.

23 июля. Папочка. Я попыталась сделать это. Утонуть. Но в последний момент я испугалась высокой волны и вместо того, чтобы занырнуть в нее, взобралась на самый верх к гребню, и затем скатилась на ней к берегу. Я вполне могла захлебнуться. Но мне понравилось это острое чувство. Теперь я полюбила адреналин.

25 июля. Мама в отпуске и продолжает пить не просыхая. Меня уже порядком тошнит при виде ее красной, вечно озлобленной рожи, когда она на меня смотрит. Хочется съездить по ней утюгом. Тошнит при виде ее любовника, откровенно трогающего ее за все, не стесняясь моего присутствия.

Во мне неумолимо растет желание подстроить несчастный случай.

Или лучше размозжить ему череп чем-нибудь тяжелым, пока он спит?

(2007 г.)

3 октября. Пап, я повстречала хорошего парня. Правда, он сказал, что от мамаши своей сбежал вместе с вещами и паспортом. Уж как полгода. Повстречались мы случайно. Это произошло на концерте в “Анхор Рок Клаб”. Возможно, мы даже потрахались прямо там. Каюсь, тогда я влила в себя много отвертки.

Кстати, его тоже зовут, как тебя. Вуди. Его фамилия Кокс.

30 октября. Я уговорила Вуди связаться с его матерью и помириться с ней. Так и случилось. Как оказалось, его родители проживают в Канаде. Узнав обо мне, они охотно предложили свою финансовую поддержку. После, мы подыскали съемное жилье, и я съехала от мамы.

28 ноября. Пап. Я беременна. Купила тест. Задержка полтора месяца. Мама в гневе. Отчим изрыгает проклятиями — “принесла в подоле”, и теперь им придется содержать не только меня, но и моего ребенка. Заговорил за то, что я выгляжу и веду себя, как шлюха. Якобы оно и неудивительно, что в ИХ семье “такое горе случилось”.

Боже, откуда в нем столько яда? Ему вообще какое дело до меня, он ведь меня не содержит. Теперь я ненавижу его еще больше. Даже больше, чем когда-то тебя.

Мама ведь также его обеспечивает всем. Наверное, из-за этого он так себя и ведёт. Я ему мешаю.

В общем, я маме сказала, что ребенок желанный, и она успокоилась. Жаль, ты уже не станешь дедушкой. А знаешь, пап, я очень хочу мальчика, но пока не узнаю, кто у меня, до узи еще три месяца.

(2008 г.)

11 января. Папочка, за что мне это?! Почему я живу ублюдочной жизнью?! За что мне все эти испытания?!!

Ты представляешь, Вуди стал равнодушен ко мне и почти не бывает дома. А если и возвращается, то с компанией неформалов и незнакомых мне девушек. Тогда он всячески унижает меня перед ними и открыто заявляет, будто ребенок не его. Начинает вслух перебирать всех моих парней, о которых ему могло стать известно. И то, что у меня не было интимной близости ни с кем до него в течение трех месяцев, ведь и не докажешь.

15 февраля. Вуди всякий раз бросает в мою сторону ядовитые реплики, говорит, какое я ничтожество, что он со мной только из-за ребенка, который нафиг ему не нужен. Я не перестаю по ночам плакать и оттого на утро вставать с опухшим лицом.

Девчонки из университета, с кем я общаюсь, интересуются, почему так плохо выгляжу. Я просто улыбаюсь и говорю им, что засиживаюсь за учебой и порой забываю о еде.

Дома же ползаю перед Вуди на коленях и говорю, как я его люблю.

Иногда я не могу сдержаться, хочется немедленно что-то с собой сделать. Так и норовлю вскрыть вены в горячей ванне.

Да. Я предприняла попытку. Тогда меня спасли. Двери ванной комнаты выламывал Райан, парень Хлои, моей подруги. Они заметили, что меня долго не было. Может, час.

Райан и Хлоя с недавних пор живут с нами за символическую плату. Кстати, они будущие медики.

22 февраля. Я совсем наплевала на свою гордость. Мне очень стрёмно за себя, папа. Но я не могу иначе. Если Вуди меня бросит, мама разозлится на меня. А для отчима это будет лишний повод подсыпать яд. Да и как мой ребенок будет без отца?

25 февраля. Вуди снова меня довел. Я опять сделала это. Вскрыла вены. Только в этот раз правильно. Вуди сам сказал мне, что резать вены надо не поперек, а вдоль. Видно, он очень хотел, чтобы я сделала это и его не волновало, что происходило внутри меня.

В этот раз я даже не стала закрывать двери. Залезла в горячую воду прямо в одежде.

Хлоя снова вмешалась, чтобы спасти меня. Она попыталась вызвать скорую, но я со слезами уговорила ее этого не делать, пообещала, что на следующий день отправлюсь с ней в больницу.

Когда я вышла к Вуди с перемотанными запястьями, увидела, что он вальяжно сидел в кресле, глядя тв, будто и не происходило ничего.

Как же я была наивна и легкомысленна. Какого черта я снюхалась с этим подонком? В тот момент я утвердилась в своей обреченности. Пути назад нет. Испытала лютую ненависть к нему. К нашему ребенку. Глубоко засевшая ранее обида и чувство ненужности — подтолкнули на это.

Вернувшись в ванную, я взяла палку от швабры, бросилась с нею на него. Тогда Вуди попытался вдарить мне ею в ответ. И уже было замахнулся, нацелившись на живот, как видевший всю эту картину Райан подорвался и выбил эту несчастную палку из его рук.

Он повалил его на пол и стал избивать со словами “как же я давно хотел это сделать”. В последствии так увлекся, что превратил его лицо в сплошное месиво. Наверное, ему стало жаль меня.

Честно? Я упивалась кровью Вуди, летевшей в разные стороны из разбитого лица. В мыслях благодарила Райана.

20 марта. Вуди удалось засудить Райана, по статье “Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью”. Итог — лишение свободы сроком на два года.

После этого Хлоя съехала от меня и перестала выходить со мной на связь.

28 марта. Узи показало, что у меня будет девочка. По возвращении из больницы я сообщила об этом Вуди. Он собрал вещи и ушел из дома. Молча.

16 июня. Я успешно закрыла сессию за второй год обучения. Многие предметы сдала экстерном. Вернулась в Атлантик-Сити, домой к маме.

В последнее время мы с ней не общались. От слова совсем. Хоть она и не переставала присылать мне деньги.

Увидев меня на пороге вместе с моим большим животом, она приложила ладонь ко лбу и не проронив ни слова, ушла в спальню. Даже не обняла. Не поцеловала.

Я услышала раздавшийся щелчок закрытой двери. Почувствовала как к моим щекам прилила кровь. Наверное от злости.

Я была смущена, и не знала, как быть дальше.

…

На этом записи дневника заканчивались. А что же было дальше? Как это произошло? Ненависть понятна — Тина просто сгорела от нее.

***

Я едва взглянула на Дейва, когда тот попал в угол моего обзора, вернувшись из душа.

— Вижу, зря я тебе дал этот дурацкий дневник. Ты опять пьешь.

— Опять… — передразнила я, убрав ладонь со лба и вперив в него злой взгляд — говоришь так, будто хорошо меня знаешь. Следишь за мной?

— Напилась уже? Откуда такие бредовые мысли? — приблизившись, попытался вырвать из рук бокал с ромом и льдом — а ну, дай сюда и иди в ванную. Или тогда я затащу тебя туда силой и похрен в одежде ты или нет.

— Ладно-ладно…извини, — пришлось выдавить из себя, — просто я очень впечатлительная. А история Тины меня аж до трясучки…

— Если ты волнуешься за ребенка, то с ее девочкой все хорошо. Только тебя оправдают, мы вместе на нее посмотрим. Обещаю. Издалека.

— Спасибо, Дейв, — обрадовавшись, подняла на него глаза, улыбнулась.

— Да не за что. Пока… — сейчас он провел пальцами под моим подбородком, пощекотал, словно кошку какую.

И я невольно выдала свое “мяуу-у”, на что он запрокинул голову и от души так рассмеялся.

— Ой. Рефлекс, — пускай флирт, но так нужно было. Я ведь пообещала себе, что любой ценой расследую это дерьмо, в которое влипла, и узнаю заказчика. А если немного поиграть с Дейвом, может у него появится желание помочь мне?

В следующий миг тот устремил осоловелый взгляд, поддавшись вперед, поинтересовался:

— А какие еще есть рефлексы у киски?

— Хочешь поговорить об этом? — наподобие его ухмыльнулась криво, принялась наматывать на палец локон у лица. Черт, со школы такая привычка.

— А вот этот рефлекс я знаю со школьных времен, — проницательно подметил он, улыбнулся — ты всегда так делала, когда флиртовала с другими мальчиками, чтобы поддеть Вуди.

Возможно, тому виной выпитый ром, а может, что-то я сейчас увидела в своем телохранителе, мне захотелось притянуть его к себе и дотронуться кончиком носа его, и сделала это.

Удивившись, он вопросительно повел бровью:

— Ты чего такая нежная?

— А ты… чего такой красивый? — вырвалось. Сейчас руки сами потянулись к его волосам, пропуская их между пальцев.

— Раньше я не был для тебя красивым.

— Ой, не начинай, — почти взмолилась, ведь опять он про тот досадный случай. Я заревела, когда меня посадили с ним, новеньким. Таким страшным и несуразным.

Раньше он был лопоухим, с большими глазами на выкате и чересчур сухими, будто вечно обветренными губами.

Сейчас уши прикрывала модельная стрижка по типу Лео Ди Каприо из “Титаника”. Сами ушки были усеяны клипсами. Я заметила несколько дырочек по всему правому хрящику — подумала, он любит модничать, менять украшения. Пережил этот комплекс и сделал его своим шармом.

Губы тоже выглядели шикарно. Мне нравилась их четко очерченная линия. С глазами со временем стало нормально. Не знаю, что это было, может болел чем? Конечно, спрашивать об этом не буду.

И, видно, замечая мое переменившее настроение Дейв тут же нашел, что сказать.

— Хотя, может, твоя привычка выпивать по вечерам не так уж плоха? — заставил встать, повернул в направлении ванной комнаты и шлепнул по заду. — Давай недолго.