По ту сторону клетки

Иннокентий Гастер, 2021

Прошли миллионы лет после всепланетной катастрофы. Но жизнь на Земле не прекратилась, и эволюция продолжается. Но кто займет высшую ступень этой новой эволюции? Сможет ли человек вновь стать венцом творения? Или ему суждено быть лишь очередным звеном в пищевой цепочке в этом новом мире или занять место домашних питомцев?

Часть 1

ДЕЛЬФИНЫ

— Мамочка, смотри, у наших луриков родился детёныш! — радостно кричала Тиу, подбегая к матери, которая в это время готовила пищу для всей семьи, — посмотри, какой он маленький, и кричит почти так же, как мы, когда нам страшно! Мамочка, как ты думаешь, ему страшно? А когда я могу с ним поиграть? А мы будем его как-нибудь называть? Давай назовём его Уайя? Похоже, что он кричит своё имя!

Тиу едва исполнилось пять лет, и вопросов у неё было больше, чем у матери терпения на них отвечать. Мия, так звали мать, знала, что так просто от дочери не отделаться, и, бросив дела, пошла к вольерам. Действительно, самка лури сидела на полу на сухих водорослях, и сжимала в обессилевших верхних лапах новорожденного детёныша. Судя по всему, детёныш был самцом. Он уже нашёл грудь, полную вкусного и питательного молока, и, смачно причмокивая, высасывал его, закрыв глаза от удовольствия. Пуповину мать уже перегрызла, и успела наскоро влажными водорослями стереть с себя кровь. Нужно отдать должное этим лури, они стремились к чистоте, и очень часто пользовались чаном с водой, который был установлен в каждом вольере. Однако весь вольер был в крови, и нужно было его вычистить.

— Хорошо, Тиу, давай дадим детёнышу имя, пусть будет Уайя. Только пока он ещё маленький, ты его не трогай. Ты можешь что-нибудь повредить у него. И к тому же самки и особенно самцы лури очень агрессивны, когда у них маленький детёныш. Когда Уайя немного подрастёт, мы его пересадим в вольер с другими детёнышами.

— А потом, когда он подрастёт, мы его отдадим? Мамочка, давай оставим его у себя, смотри, какой он миленький!

— Когда вернётся папа, спроси у него.

Так легко отделавшись от назойливой Тиу, Мия пошла к вольерам, где находились рабочие лури.

***

Лури были просто спасением для кракеров. Средством к существованию. Лури строили для кракеров жилища, добывали для них пищу, из кожи лури кракеры изготавливали предметы быта, покрывали ею крыши своих жилищ. Из шерсти лури, особенно самок, изготавливали длинные и прочные рыболовные сети и верёвки. Молоко лури было самым любимым лакомством для детей кракеров. Да что там говорить, иногда лури и сами служили пищей для кракеров, благодаря своему вкусному и питательному мясу. Но это была пища не на каждый день, а по торжественным случаям.

В ответ кракеры относились к лури с уважением, если не сказать, с почитанием. Даже тогда, когда нужно было произвести убой лури для принятия в пищу, это превращалось в целое представление. Собирались все жители селения, садились в большой круг, и начинали петь красивые торжественные песни. От этих песен лури успокаивались, впадали в прострацию. Двое молодых и сильных кракеров выводили обреченного лури в центр круга, и тогда самый уважаемый и почтенный кракер резким движением мускулистых рук сворачивал жертве шею. Проливать кровь лури считалось грехом. К тому же, кровь лури была ценнейшим продуктом, и зря её терять было непозволительно. Поэтому, когда жертва замертво падала, её клали на спину, вспарывали живот обсидиановым ножом, и стараясь не пролить ни капли, по очереди, начиная с самых уважаемых кракеров, вычерпывали и выпивали всю кровь. Потом съедали печень, почки, сердце, а уже потом остальное мясо.

При разведении лури кракеры следили, чтобы вольеры были чистыми, и сами лури здоровыми и накормленными. Питались они самой разнообразной пищей — от растений и водорослей до рыбы и мяса других животных. К сожалению, других животных было немного: в основном крокодилы и крысы, от которых, казалось, невозможно было избавиться. Единственное, чего не ели эти смышлёные существа — это мясо себе подобных. Заботливые хозяева при разведении этих животных кормили их остатками своей пищи. Лури очень легко поддавались дрессировке. Это даже нельзя назвать дрессировкой: лури очень легко подчинялись мысленным командам кракеров, а если мысленной было недостаточно, нужно было просто издать звук на самой высокой частоте, и самые строптивые лури становились послушными. Такое возможно, если у животного достаточно большой мозг, соизмеримый по размерам с мозгом кракеров. Потому, что крокодилы, например, вообще не подчинялись кракерам, а крысы очень редко, и то не всем и не всегда. Некоторые кракеры даже утверждали, что лури обладают довольно развитым интеллектом: способны к обучению, накоплению примитивных знаний и использованию накопленного опыта в зависимости от ситуации. Но, вполне возможно, что это были лишь инстинкты. Одно очевидно — само строение тела лури делает их идеальными помощниками кракеров: ловкие верхние конечности, приспособленные к любым видам работ, достаточно развитая мускулатура, чтобы работать долго без устали, и передвижение на нижних конечностях, чтобы верхние всегда оставались свободными.

***

Подойдя к вольеру с рабочими лури, Мия мысленно приказала одному из них взять кожаное ведро с водой, морскую губку, и повела его в вольер к роженице. Там он смыл всю кровь с пола, хорошенько помыл самку, и вернулся в свой вольер. Мия сама принесла охапку свежевысушенных водорослей, расстелила по всему полу и сказала ласково, обращаясь к новоиспечённой мамаше:

— Вот тебе новенькая свежая подстилочка. Ложись, отдыхай, корми свою деточку — и потрепала её рукой по волосатой голове.

В ответ самка издала грубые низкие звуки. «Ну что ж, будем считать, что это выражение благодарности» — подумала Мия, и вышла из вольера, плотно прикрыв дверь.

Ближе к вечеру вернулся глава семейства Уипи. Он с довольным видом вывалил из кожаного мешка пару десятков крупных рыбин и несколько лангустов. Заниматься рыбной ловлей для Уипи было привычным занятием. Оно доставляло ему удовольствие. Его переполнял восторг и чувство всесильности, когда его тело скользило в воде, словно птица по воздуху. Казалось, толща воды расступается перед мощными и плавными движениями его мускулистого тела, и сама кожа отталкивает воду, уменьшая сопротивление. Его перепончатые ладони и ступни, такие неуклюжие на суше, в воде были незаменимы, если было нужно резко набрать скорость или совершить неожиданный манёвр. Конечно, Уипи мог всегда ловить рыбу с помощью рыболовной сети, но это было скучно и неинтересно. Он так делал, если нужно было наловить много рыбы для какого-нибудь торжественного случая. Сегодня Уипи просто наслаждался своей ловкостью и ловил рыб голыми руками, врезаясь на всём ходу в косяк.

— Смотри, Тиу, это всё я поймал сам! Видела бы ты меня, когда я за один заход поймал три тунца. Двух руками, а одного зубами, — сказал, самодовольно хохоча, Уипи.

— Ты у меня самый сильный и ловкий, милый. К тому же ещё и самый умный. Ведь ты же поймал всего одну скорпену, и к тому же, наверное, догадался поймать её не зубами — иронично подмигнув, сказала Мия, и залилась хохотом.

— Это случайно, клянусь, она сама заплыла ко мне в мешок, — ответил смущённый Уипи.

— У одной из наших лури сегодня родился детёныш — сменила тему Мия.

— Здорово! Давненько у нас не было приплода… Что будем делать с луриком?

— Это я у тебя хотела спросить. Он самец. Тиу просит оставить его у нас.

— Для чего? У нас уже есть несколько здоровых самцов. Этого нам достаточно и для работы, и для разведения. Мясо лури мы не едим, поэтому долго держать его у нас не вижу смысла.

— Смысла… во всём бы тебе только смысл видеть. Мы живём здесь на отшибе, совсем одни, у Тиу совсем нет друзей. Потому что здесь просто нет других кракеров. А ей нужно хоть какое-то общение, пусть с домашним питомцем. Не крокодила же ей заводить. Лури вполне сообразительные животные, не агрессивные, безобидные. Пусть дочка ухаживает за ним, заботится… Он славный… Пойдем, я тебе его покажу — и Мия потянула Уипи к вольерам в глубине двора.

Видя, что к её вольеру подходят кракеры, самка заволновалась, прижала к себе детёныша и начала скалить зубы и шипеть.

— Успокойся, глупая, — послал ей Уипи мысленный сигнал — мы не причиним тебе вреда. Я просто осмотрю тебя и твоего детёныша, всё ли в порядке, нет ли повреждений.

Самка тут же успокоилась, её глаза закатились, а руки ослабли. Уипи взял на руки детёныша и повертел его в разные стороны.

— Действительно, славный! Красивый и крепкий! Кожа светлее, чем у матери, но темнее, чем у отца. Приятный цвет. И смотри, какие огромные голубые глаза! Думаю, мы легко и выгодно его на что-нибудь обменяем, — сказал довольный Уипи.

— Подожди, дорогой, пусть немного подрастёт, а там и решим, что с ним делать.

В это время с работ возвращались самцы лури. Весь день они трудились в горах: заготавливали камни для строительства плотины на реке. Вдруг один из них страшно заревел, глаза у него налились кровью, и он кинулся на Уипи. Однако кракер, не выпуская из рук детёныша, издал звук такой высокой тональности, что нападавший тут же упал, схватившись за голову и корчась от нестерпимой боли. После этого Уипи за нижние конечности волоком затащил обездвиженного лури в соседний вольер и закрыл дверь.

— Дорогая — сказал Уипи, обращаясь к Мии — этот самец точно хочет меня убить. По-моему, он бешеный. Когда-нибудь я буду не готов, он застанет меня врасплох и покалечит или убъёт. Нужно от него избавиться.

— Не обращай внимания, дорогой. Ты же знаешь, для нас они не опасны — ответила Мия, смягчая гнев супруга, и повела его в хижину.

Когда Уипи заходил в дом, на него, визжа и строя страшные рожи, откуда-то сверху набросилась маленькая Тиу.

— Ой, страшно! — делано испугавшись, закричал Уипи, но тут же расхохотался, и крепко обнял единственную дочку.

— Папочка! У нас родился маленький лурик! Мама разрешила назвать его Уайя, и оставить его у нас!

— Вот маленькая лгунья! Я же сказала, что мы спросим у папы — засмеялась Мия, погладив дочку по гладкой головке.

— Папочка же разрешит? Он же у нас самый добрый папочка! — лукаво спросила маленькая шалунья.

— Добрый папочка подумает, а потом мы примем решение. А сейчас уже поздно, и нам всем пора спать — сделавшись серьёзным, ответил глава семейства, тем самым прекратив все споры.

— Папа, расскажи мне сказку на ночь, чтобы я крепко заснула.

— Сладкая моя, я бы с удовольствием, но я не знаю сказок. Когда ты немного подрастёшь, я тебе буду рассказывать всякие научные факты и новые открытия наших мудрецов. А пока за сказки отвечает наша мама — улыбнувшись, сказал Уипи, подмигнул обеим своим девочкам и вышел из комнаты.

— Ну, мама, рассказывай тогда ты — обречённо вздохнула Тиу

***

Каждый день, едва проснувшись, Тиу бежала к вольерам, чтобы посмотреть, как растёт детёныш. Она целыми днями находилась с животными: приносила им еду, убирала в вольере, гладила и тискала малыша. Поначалу самка рычала и шипела на неё, но потом перестала обращать внимание. Вольер самца находился через решётчатую стенку от вольера самки с детёнышем, и самец, когда не был на работах, всячески выражал недовольство: метался по вольеру, скрипел зубами и рычал. Но, кажется, со временем и он стал спокойнее относиться к визитам Тиу. Только Уайя настолько привык к Тиу, что, казалось, и не понимал, кто его родители. Когда малыш немного подрос, Тиу начала водить его к океану и учила плавать. Пловцы лури были очень плохие. Перепонок между пальцами, как у кракеров, у них не было, и надолго задерживать дыхание они тоже не умели. Поэтому, когда Тиу хотела отплыть подальше, она сажала подросшего Уайю на спину, и они могли уплыть вдвоем к дальним островам. Самка сначала волновалась, когда Тиу забирала малыша, но постепенно, кажется, стала доверять дочке хозяев.

Тиу начала пытаться управлять малышом мысленными командами. Дело это было непростое, и требовало терпения и настойчивости. Когда их взгляды встречались, Уайя становился послушным и с первого раза выполнял команды. Когда отворачивался, нужно было усиливать сигнал мозга так, что у Тиу даже болела с непривычки голова. Иногда Тиу пыталась, глядя в глаза питомца, прочесть его мысли, ведь ей казалось, что он всё понимает, что у него есть разум, а не только инстинкты, как говорил папа. Но у неё ничего не получалось. Но со временем они стали так понимать друг друга, что, казалось, и команд никаких не нужно, просто они делают то, что хочется им обоим. После долгих уговоров Уипи всё-же разрешил навсегда оставить у себя любимого дочерью питомца.

Так прошло десять лет. В один из длинных солнечных летних дней Тиу и Уайя заплыли на небольшой полуостров вдалеке от дома. Визжа от восторга, они начали играть в «догонялки». На суше Уайя бегал быстрее и ловчее Тиу, и ещё мог быстро забираться на деревья. Увлекшись, они забрели в чащу леса. Вдруг Уайя резко остановился, и Тиу чуть не врезалась в его спину. Уайя, открыв рот и вытаращив глаза, смотрел вдаль. Тиу посмотрела в направлении его взгляда, и обмерла. Лес в этом месте был очень густой, но в одном месте деревья были прорежены, и между ними были устроены навесы из жердей, покрытых пальмовыми листьями и охапками соломы. Но самое удивительное было то, что возле этих навесов находились лури. Их было много; были самцы, самки, детёныши. Детёныши резвились и визжали, взрослые особи увлечённо занимались своими делами. В центре, у открытого места, горел большой костёр. «Странно — подумала Тиу, — отец говорил, что диких лури в природе уже не осталось, а эти, похоже, без хозяев». Она не знала, как поведут себя дикие лури, увидев их, и решила побыстрее уйти. Уайя, казалось, застыл на месте. Тиу осторожно потянула его за руку, но он, казалось, был заворожен увиденным. Потянув сильнее, Тиу увлекла питомца за собой. Всю обратную дорогу Тиу неслась во весь опор, а Уайя был задумчив и грустен и приходилось практически всю дорогу тащить его на себе. В это вечер Тиу ждала отца с ещё бОльшим нетерпением, чем обычно.

— Папулечка, я сейчас тебе такое расскажу! — закричала Тиу, даже не поприветствовав отца, только он зашёл в дом.

— Какое?! — подыграв дочери, так же громко и восторженно крикнул Уипи.

— Мы с Уайей видели целую стаю диких лури!

— А почему ты решила, что они дикие? — сразу став серьезным, спросил отец.

— Потому, что мы видели их в глухом лесу, их было много, и они были совершенно одни, без хозяев!

— А ты сможешь показать то место, где вы их видели?

— Не уверена. Туда мы плыли от острова к острову, а когда приплыли, просто бегали и веселились, дорогу я не запоминала. Обратно я вообще летела, ничего не замечая вокруг. Я испугалась. Я же не знаю, как ведут себя дикие лури. Ты мне ничего об этом не говорил! — обиженно сказала Тиу, слегка толкнув отца в грудь.

Конец ознакомительного фрагмента.