Поэзия и грусть садов Петербурга. Стихи

Ирина Батый

Все поэмы и стихотворения, собранные в этой книге, ранее были напечатаны в журнале «Природа и Человек. XXI век» (г. Москва) в 2008—2015 гг., а отдельные стихотворения и в других центральных газетах и журналах. Читателю предлагается увлекательное путешествие по петербургским садам – автор как экскурсовод расскажет историю их создания, объяснит символику садов. С искренней любовью к Петербургу написаны строки стихотворений.

В Петровском парке острова Кронштадт

ПОЭМА

Часть 1. Кронштадт основан был Петром Великим

Когда на берегах Невы студёной

основывался чудный град Петров,

то с моря на царя швед обозлённый

ударить ежечасно был готов.

На подступах к столице упреждая

армады вражьих кораблей набег,

на острове Котлин царь учреждает

вал крепостной, усиливает брег.

Флот молодой палит из пушек в шведа.

Царь Пётр из брёвен крепость громоздит.

Отвергнув притязания соседа,

уж сам ему снарядами грозит.

Ядро чугунное летит из пушки

и достигает доски корабля.

Даст прикурить, как табака понюшку,

врагов заклятых и дразня, и зля.

Года спустя одета крепость в камень,

грозит проезжим пушек чугуном,

выискивает в моря панораме

врагов, глядит вдаль букой, молчуном.

Суровый воин дик и неопрятен,

нет украшений на брегах его.

Что ж, океан велик и необъятен,

волной с песка сметает сор легко.

Часть 2. Беллинсгаузен Фаддей — знаменит среди людей

О сколько Беллинсгаузен Фаддей,

известный в целом мире адмирал,

душою выше множества людей!

Когда на грязь ужасную взирал

на острове, ему подвластном,

о средствах денежных просил казну.

Мольбам его не вняли безучастно,

пришлось ему трясти свою мошну.

Он тратил все доходы небольшие

на благо подчинённых, не себе:

дороги камнем замостил, расширил

на береге удобное каре,

устроил некое подобье сада

на месте прежде бывших тут болот.

Потомков память — добрая награда

за множество об острове забот.

Пускай не скоро высохло болото,

опоры не давая для корней!

Пускай ветра тут дуют аж до чёрта,

стволы сгибая и лишая их ветвей!

Заложен Беллинсгаузеном Фаддеем

сей парк, стоит уж больше сотни лет.

О места красоте с тех пор радели,

и потому ему извода нет.

Часть 3. Не равны условья для разных сословий

К хорошему толпа привыкла скоро

и жизнь свою без парка и не мнит.

Идут работы садоводов споро,

в ветвях деревьев ветерок звенит.

А с высоты на их ряды взирает

чугунный Пётр, торжественен и строг.

Доволен он, что парк, кусочек Рая,

украсил зело острова острог.

А жизнь людей идёт своим укладом,

не лучшим нравам всё подчинено.

Богатые простым, увы, не рады!

Вот отчего в саду поделено

пространство надвое тут по приказу.

Чтоб наслаждаясь видом на моря,

богатые не зрели чернь ни разу,

лишь пушки, ядра, мачты, якоря!

На входе у блюстителей порядка

намётан был на сортировке глаз —

вот подошла служанка, вот — дворянка.

За целый день так больше сотни раз.

И лишь на пристани, посередине

все вместе провожали корабли —

взмывали паруса на бригантине

и в неизвестность, вдаль куда-то шли.

Часть 4. В парке Свободы смяты газоны

И вот в семнадцатом году случилось —

не стало на Руси былых господ.

Богатые попали все в немилость,

а бедняки дорвались до свобод.

Петровский парк отныне парк Свободы,

раз так, то и не тратили труда

на каждодневные о нём заботы

и даром приходили все туда.

И что же? Вскоре истоптали травы

и ободрали пышные кусты.

О времена! О низменные нравы!

И вот уж нет в том парке красоты.

Поломаны скамейки и беседки,

повсюду мусор, надписи и грязь.

Средь пьяных безобразники не редки,

а раз свобода, гадят не таясь.

Чтоб навести порядок в заведенье,

туда пришёл хозяином матрос —

пример подать пристойным поведеньем,

защитой быть от хамов и угроз.

Укоренялась в идеалы вера,

в Советах лучшим должен стать народ.

А чтоб во всём достаток был у «мэра»,

то в парке плату стали брать за вход.

Часть 5. Военная пора, разящие удары

Когда в двадцатом веке на Россию

надвинулась германская орда

принявших ложно «зверя» за мессию,

Петровский парк не минула беда.

Свирепые нападки оголтелых

бомбометателей с небес терпя,

лишился многого в своих пределах —

о павших, искалеченных скорбя.

Равно и люди, и деревья в парке

снарядами бывали сражены —

на землю брошены их взрывом ярким,

посечены, огнём опалены.

Бойцы дотоль из пушек отвечали,

зарывшись в парке, целясь на врага,

пока не стали голубыми дали,

пока не стала высь их глубока.

Едва закончилась война повсюду,

предвидя мир на долгие года,

желая скрасить жизнь простому люду

взялись и за культуру в городах.

В Петровском парке все от бомб воронки

засыпали песком, сравняв с землёй.

Вкопали сотни две росточков тонких

на месте искалеченных войной.

Часть 6. Приблизился к Кронштадту Петербург

Год ныне юбилейный у Кронштадта,

гостей встречает и Петровский сад.

В нём всё в порядке, всё стоит как надо,

и деревца растут среди оград.

Всё также корабли видны на рейде,

чеканит шаг по пристани матрос.

Вы не бывали там, так мне поверьте,

парк в вышину и вглубь ещё подрос.

Подсыпали землицы на болото

и насадили вдоль аллей цветы.

Деревья кронами с большой заботой

людей скрывают от ветров седых.

А коли выйти к морю вам из парка,

туда, где волны бьются о гранит,

то на причале уж не будет жарко,

зато откроется чудесный вид.

Издалека, всегда в туманной дымке,

приблизился к Кронштадту Петербург —

величественно, плавно, без ужимок

две дамбы протянул как пару рук.

Уж не упустит, не уступит шведу

сокровище кронштадтское своё.

А я надеюсь, что, даст Бог, приеду

туда, где в полдень в парке пушка бьёт.