Поэзия и грусть садов Петербурга. Стихи

Ирина Батый

Все поэмы и стихотворения, собранные в этой книге, ранее были напечатаны в журнале «Природа и Человек. XXI век» (г. Москва) в 2008—2015 гг., а отдельные стихотворения и в других центральных газетах и журналах. Читателю предлагается увлекательное путешествие по петербургским садам – автор как экскурсовод расскажет историю их создания, объяснит символику садов. С искренней любовью к Петербургу написаны строки стихотворений.

В Александровском саду Петербурга

ПОЭМА

Часть 1. У ворот сада

С начала Невского проспекта я пришла

в тот сад, ладонями дворцов зажатый.

Его, по случаю, уместным я сочла

приветствовать строкой витиеватой:

— О, сад! Вступая на тропу твою,

пересекая край зелёной тени,

судьбу смиренно я благодарю

за данную мне меру наслаждений!

В многоголосье крон твоих густых

расслышу я Весне благословенье.

Здесь даже приземлённые кусты

готовятся украсить мир цветеньем.

Как солнце светит в небе голубом

сегодня, словно в первый день творенья!

Огонь рассыпан искрами кругом,

тревожа и взывая к пробужденью.

Повсюду побежали токи вод,

питая, увлажняя всё живое:

траву, цветы, деревья, в свой черёд.

За ними, торопясь, всё остальное.

Из вод и праха делает замес

и лепит Бог нам новые творенья.

Смотрите, много подлинных чудес

являют в Александровском растенья!

Часть 2. Зелёное царство

Не зря на входе — Флоре монумент.

Растений много тут разнообразных.

Всё, чем богат обширный континент,

представлено с усильем не напрасным.

Пусть не сравним с садами дальних стран,

нет фальши в украшенье нарочитом.

Приятен сад для взоров горожан,

тех, что идут зелёным лабиринтом.

Он нужен им как свежести глоток,

оазис посреди пустыни камня.

И потому бесчисленный поток

не иссякаем, как и в прошлом давнем.

Поверить сложно, что столетья тут

паслись коровы мирно в чистом поле.

Иль возвышался надо рвом редут,

когда Великий Пётр был на престоле.

С открытия прошло уж много лет,

есть долгожители в зелёном царстве.

Цветов, кустов, деревьев царственный букет —

один из лучших в нашем государстве.

Что ж, уделим внимание своё

мы в Александровском саду красотам.

Не полетим стремительным копьём,

пойдём пешком, неспешно и с охотой.

Часть 3. Взгляд на мир из сада

В нём очутившись, мы глядим на мир

из фокуса его зрачков иначе.

Мы, будто б, не затянуты в мундир

и не закованы в броню, тем паче.

К природе райской приближает сад

и оголяет душу. Без «одежды»

мы человечней, лучше во сто крат,

зовёмся — Ева и Адам, как прежде.

Глядим и видим: ширь и высоту,

везде без края и конца — движенье,

и добрый свет, и злую темноту,

не столько зреньем, сколько разуменьем.

Мы слушаем природы голоса:

журчание воды и ветра вздохи.

Все звуки, будь то — птица иль оса,

и гармоничны, и не так уж плохи.

Смягчается в саду недобрый нрав.

Сменяется настрой на благодушье.

И из гостей окажется тот прав,

кто скажет, Александровский сад лучший!

Благой характер сада распознав,

мы покоряемся ему вполне охотно.

И даже нагулявшись и устав,

счёт не ведём минутам беззаботным.

Часть 4. Следы на дорожках в саду

Приходишь в сад и видишь центр Всего,

пересеченье дорог столь разных,

что оземь — низко, в Небе — высоко,

но одинаково для нас опасных.

Без помощи приходится идти

мучительной юдолью людскою.

С рождения до старости брести

с какой-то бесприютною тоскою

Столичный сад! Ты тем и знаменит,

что стал свидетелем немым событий,

с тех пор, как был царём открыт,

столь важных, что и ныне не забыты.

Хранишь ты отпечатки стольких ног!

Ты пережил Октябрьский бунт, Блокаду!

Но рано подводить судьбе итог

и нам, и Александровскому саду.

Ещё возможность есть оставить след

на гравии твоих дорожек,

тебе, как другу, прошептать секрет

у множества приветливых прохожих.

Пусть время убегает прочь от нас,

как воды струй у местного фонтана.

Какой бы не был в Петербурге час,

нам расставаться, сад, ей Богу, рано!

Часть 5. Вспоминая Данте

О, ныне, в Александровском саду,

тропу, как жизнь, пройдя до половины,

я, несомненно, ближе к вечному суду:

ужасные мне видятся картины

в густых тенях. Старинные дубы

здесь затмевают кроною светило.

О, также мы грехов своих рабы,

их мрачная чреда нам Свет затмила.

И, проходя аллеею в саду,

к весеннему лучу стремлюсь невольно.

Ведь жизни путь прошёл как бы в чаду,

оглядываться на него так больно!

Но долгий страх превозмогла душа,

измученная жизнью безысходной.

И, новою надеждою дыша,

почувствовала вдруг себя свободной.

О, сад, ты дал в пути передохнуть!

Ты дал пример мне мужества в опору!

Ты дал мне вдаль с надеждою взглянуть!

Ты дал мне силы подниматься в гору!

Тому порукою герой Геракл,

не зря в саду стоит его фигура.

В пример нам подвиги его труда и драк

столетия твердит и чтит Культура.

Часть 6. На выходе

У сада на границах по краям

поребрик есть, отсутствует ограда.

Но нет идущих прямо там и сям,

лишь по дорожкам к выходу из сада.

Когда прощалась мысленно я с ним,

почудился мне за спиною Ангел —

край глаза уловил сиянья нимб.

О, это кто-то был в высоком ранге!

Но, обернувшись, встретила я взгляд

лишь петербургского интеллигента.

Ужели Ангел? Ведь его наряд

венчает зонт да плащик из брезента.

И, кстати, от чего он так сутул?

Сидел всю жизнь над грудой книжек,

погоню за рублём и суету

считал других достоинств много ниже?

Быть может, это крылья за спиной?

Его собрата на столпе Александринском

расправлены, дивя нас шириной,

как высью Исаакий исполинский.

О, посмотрите, в высоте и там

фигуры ангелов нас привечают.

Наш путь земной, речной и по мостам

своим благословением венчают.