Сказки и мысли россыпью

Ирина Данилова

Сборник «Сказки и мысли россыпью» – о мире воображаемом, причудливом, радостном – увлекает с первой страницы.Змей Горыныч, Баба-яга, Иван Царевич, три богатыря и другие персонажи предстают в новых ракурсах и необычных ситуациях. В тридевятом царстве они лихо занимаются бизнесом, ставят Шекспира, открывают аэропорт и отлично чувствуют себя в современных реалиях.«Мысли россыпью» – зарисовки, отражающие тончайшие движения души, философские наблюдения за человеком и жизнью.

День Шута Горохового

— Уж простите, Ваше Бессмертие, не смог я приготовить заморское блюдо «турдакен»³ точно по рецепту, не водится в наших краях индейка, пришлось замены кое-какие сделать. Да вот, извольте откушать, да и гостям почётным предложите.

Повар хлопнул в ладоши, и стайка поварят внесла в горницу и водрузила на стол огромный поднос с курящейся ароматным дымком посудиной, подозрительно напоминающей сундучок. Брови Кащея поползли к переносице, и на лице его отобразилась гримаса недоверия.

— Что это?

— Заутяй, тушёный в ларце, Ваше Бессмертие!

— Какой такой заутяй?

— Наш, лукоморский. В стоящем перед вами берёзовом (для аромату лучшего) ларце — освежёванный и натёртый всевозможными травами заяц, отсюда «за-». Внутри зайца — ощипанная пекинская утка, тоже вся из себя в специях и клюкве, вот вам и «-ут-».

Кащей аж побагровел и медленно, на дрожащих руках стал приподниматься со стула.

— А «-яй» — это что?

— Так, понятное дело, яй…

Договорить он не успел. Кащей щёлкнул пальцами. Из пальцев вырвались змейки молний, поразившие повара прямо в сердце. Гастроном, сам слегка закурившийся, рухнул на пол, а Их Бессмертие бросился к сундучку, распахнул его и стал лихорадочно раздирать на мелкие клочки не успевшее стать фирменным блюдо. На секунду в горнице воцарилась тишина, а потом грянул оглушительный хохот. Ржали все. И Добрыня с Поповичем и Муромцем, и Царевичи, и Кот Баюн, и Горыныч с Ягою, и остальной званый сказочный народ.

— Что, Кащей, поверил? — смахивая с глаз слезу, проговорила Щука. — С днём Шута Горохового, Бессмертный ты наш.

— Накололи? Обманули? Вот заразы! — чуть не схвативший инфаркт, Кащей успокоился и тоже залился басистым смехом. — А я-то уж было решил — кончена моя сказочка.

— Да что ты, родимый! А кто меня на коралловые острова похищать будет да Ване моему командировку обеспечивать? — Василиса Прекрасная потрепала лысую черепушку хозяина вечеринки. — Мы сначала думали с киндер-сюрпризами дружно заявиться, а потом повара твоего подучили. Кстати… — она взяла со стола бутыль с живой водкой и плеснула из неё на неподвижное тлеющее тело. Тело с лёгким шипением перешло из почти угольного в первосортное мясное состояние, вскочило на ноги и под бурные аплодисменты унеслось ставить самовар.

Сказка — ложь, да в ней намёк — доброй нечисти урок!

Примечания

3

Турдакен (turducken) — американское блюдо, подаваемое поварами-затейниками на День Благодарения. Цыплёнок в утке, а утка в индейке, и всё это нафаршировано хлебными крошками, рисом или другими кашами, смешанными с орехами, клюквой и прочим, по вкусу.