Глава 10
Непонятно каким образом, но Марк быстро разрядил обстановку, и вскоре я успокоилась и даже почувствовала пробуждение аппетита. Глупо было затевать с ним ссору.
— Посмотри сюда… — Марк указал на розу. — Давай, не бойся. Посмотри наверх.
Я взглянула и увидела, как свет от вазы падает на тонкие лепестки, из-за чего они кажутся розовато-прозрачными. Роза будто была создана из полупрозрачного света и казалась необыкновенно уязвимой.
— Здорово, — прошептала я.
— Видишь, какая она нежная. Кажется, что сейчас дунешь — и она растает. Такая чистая и прозрачная… А теперь посмотри так. — Он привстал и заглянул сверху, оставляя рядом место и для меня. Я повторила его действия. Идущий снизу свет падал прямо в середину цветка, из-за чего казалось, что роза горит изнутри. Свет, объявший лепестки, создавал впечатление, что роза объята пламенем. Марк продолжил: — Разве такую розу можно назвать слабой? Она пылает. Великолепное зрелище, правда?
Я согласно кивнула. Это потрясающе! Всего лишь посмотреть под разными углами — и вид кардинально меняется. Я откинулась на спинку дивана.
— Так же и ты. — Марк повернулся ко мне и завладел моим взглядом. — Ты кажешься хрупкой и нежной, но на самом деле ты очень сильна.
— А если ты во мне ошибаешься?
— Мы уже обсуждали вероятность моих ошибок.
Время летело слишком быстро, не давая мне возможности остановить его; я съела кусок торта, мы выпили кофе, официант принес счет. Сказка скоро закончится.
Когда мы сели в машину, Марк предложил покататься по окрестностям. Пересилив себя, я возразила:
— И без того заняла у тебя много времени.
— Я не смог бы провести это время лучше.
У меня словно камень с души упал — время моего одиночества не только отсрочилось, но и уменьшилось.
Мы уже выехали за пределы города, когда у меня зазвонил телефон. Порывшись в сумке, я достала его. Звонила Кристина.
— Да?
— Привет… — Голос подруги казался огорченным.
— Привет. Что-то случилось?
— Я в больнице. Но тебя здесь нет. Куда ты ушла?
— Я… я с другом. Мы решили покататься по городу.
— Что? — удивилась Кристина.
Я заметила, что Марк разворачивает машину в обратном направлении, и вопросительно посмотрела на него.
— Я везу тебя в больницу, — пояснил он.
«Нет, только не это! — пронеслось у меня в голове.
— Не оставляй меня, пожалуйста…»
— Вика? Алло?
— Да, мы едем в больницу… — Горечь в голосе плохо скрывалась. — Подожди, мы скоро будем.
Хорошо.
Я сидела в машине, печально считая последние минуты, которые сегодня проведу с Марком.
— Ты не рада гостям? — поинтересовался он.
— Нет, рада.
— Тогда что с тобой?
Я покачала головой в знак того, что все в порядке.
— Мы можем покататься позже. Я не уйду.
Его слова моментально заставили меня поднять голову, и ощущение радости не заставило себя долго ждать.
— Не уйдешь? — дрожащим голосом переспросила я.
— Я ведь обещал исполнять твои желания.
Не прошло и пяти минут, как Марк припарковал машину возле больницы. Когда он открыл тяжелую больничную дверь, я очень обрадовалась — Кристина была не одна, она взяла с собой своего сына. Увидев меня, Артур подбежал ко мне и поцеловал в щеку. Погладив малыша, я обернулась: где же Марк? Он стоял в дверях и неуверенно смотрел на меня. Неужели он тоже бывает растерянным?
— Заходи, — позвала я его.
— Лучше не буду мешать и подожду на улице.
— Что за глупости? Я хочу, чтобы ты был рядом.
Увидев в его глазах непонятное мне презрение, я проследила за взглядом — Марк с неприязнью смотрел на ребенка. Артур считал шаги между сиденьями и был очень увлечен этим занятием. В конце концов, Марк все-таки зашел внутрь. На прекрасном лице трудно было увидеть едва уловимые эмоции, но я отмечала каждое изменение, происходившее в его настроении. По-моему, он был очень удивлен и совершенно не рад видеть здесь ребенка.
Кристине эмоции тоже скрыть не удалось: она восхищенно рассматривала Марка с головы до ног. Я ревниво приблизилась к нему.
— Кристина — Марк, — представила я их. Мой любимый лишь коротко кивнул.
— А-а-а, — протянула Кристина. — Марк это…
— Мой друг, — добавила я.
Наконец-то она оторвала от него взгляд и удивленно взглянула на меня. Я подсознательно ждала поддержки от Марка, но он молчал, будто не желая привлекать к себе внимание.
— Это мой новый однокурсник, — пояснила я.
Кристина кивнула, видимо, решив расспросить меня позже.
Мы разговорились; Марк упорно молчал, и мне уже не хватало звучания его шелкового голоса. Артур увлекся и по-прежнему не замечал нас.
Наверное, Кристину тоже заинтересовало молчание моего спутника, и она обратилась к нему с вопросом.
— Значит, ты учишься вместе с Викой?
Марк кивнул, и черные шелковистые волосы упали на лоб — я залюбовалась. В его глазах я смутно различала непонятную для меня тревогу.
Кристина задала еще один вопрос:
— Откуда ты приехал и чем тебя привлек наш город?
Марк тихо, почти шепотом, ответил, сообщив то, что мне уже было известно.
До этого не обращавший на нас внимания Артур вдруг испуганно обернулся:
— Мама!
Подруга подошла к нему и присела рядом. Малыш в страхе спрятался за ее спину.
— Мама! — Теперь он смотрел в сторону Марка и жался к Кристине.
В зрачках Марка вспыхнул уже знакомый, пугающий меня огонь. Злость и ненависть, обращенные против невинного малыша. Совсем как… как к той девочке, которая сказала, что Марк плохой. Он вел себя совершенно расслабленно, и лишь по его взгляду можно было догадаться, что он чувствует на самом деле.
Казалось, Кристина в глазах Марка не видела ничего.
— Ты боишься его? Все в порядке, он хороший, — успокаивала она малыша.
Я стояла, как вкопанная, пытаясь понять, что происходит. Сознание было затуманено.
Ребенок продолжал хныкать. Кристина подняла его на руки и, решив показать, что Марк опасности не представляет, поднесла его ближе к нему. Тот стоял, не шелохнувшись. Артур заплакал сильнее и начал бить маленькими кулачками по груди. Он хотел вырваться!
— Все хорошо, — успокаивала она, но малыш кричал и плакал, будто в истерике от неудержимого страха.
От его дикого крика я очнулась и подошла ближе. Артур весь дрожал и никак не унимался. Когда я подошла совсем близко, крик немного стих, но когда чуть-чуть подвинулась в сторону, вопли начались заново. Я поняла: он успокаивается, когда я спиной закрываю Марка. В маленьких детских глазах было столько испуга, что я удивилась — чем он мотивирован? А в любимых глазах столько злости…
— Он слишком маленький, — шепотом произнес Марк, чтобы слышала только я. — Мне лучше уйти. Не переживай, я подожду тебя.
Когда Марк выходил, Артур завопил еще сильнее. Я не видела связи, и панически не хотела, чтобы Марк пропадал из моего вида.
Вскоре крики прекратилась. По щекам малыша стекали последние слезы.
Я была просто ошеломлена. Горящие черной ненавистью глаза Марка напомнили мне о прошлых событиях: такие же глаза я видела в тот вечер, когда он спас меня, и в тот день, когда к нам подошла маленькая девочка.
Артур все еще дрожал от страха и хныкал, но эта дрожь постепенно стихала.
— Странно, — Кристина озвучила мои мысли, — раньше он никогда себя так не вел… Да и Марк даже не подходил к нему. С чего бы это?
— Не знаю.
Почему Марк с такой неприязнью смотрел на малыша? Как можно так ненавидеть детей?
— Послушай, — тихонько окликнула я Кристину. — Ты видела, как смотрел Марк?
— Да.
— Тебе не показалось странным?
— Что именно?
— Ну… его взгляд.
— Он был удивлен.
— Удивлен? — переспросила я.
— Да. Что-то не так?
— Нет, все в порядке.
Она и в самом деле не распознала его взгляда! Марк молчал все время, пока Кристина не задала ему вопрос. Тут меня осенило: он молчал, чтобы не привлекать внимание Артура! А когда ему пришлось заговорить… Но как он мог знать, какова будет реакция ребенка?
— Значит, говоришь, он твой однокурсник? — переспросила Кристина.
— Угу.
— Ты не говорила мне о нем.
— Он новенький.
— В жизни не встречала никого красивее. Интересно, что он делает здесь?..
— Я почти ничего не знаю о Марке. — Я поспешила закрыть эту тему.
Минут через двадцать Артур совсем успокоился, и Кристина заторопилась домой.
— Марк и так слишком долго ждет тебя.
Тревога охватила меня сразу, как только я оказалась на улице: «Лексуса» Марка нигде не было. Впрочем, как и его самого. Не может быть — он же обещал! Я готова была разрыдаться: если он так просто ушел, как я могу быть уверенной в том, что он придет завтра? Снова и снова я оглядывалась в поисках внедорожника, но нигде не могла его заметить: надежда рушилась по кусочкам.
У ворот машины тоже не было. Переживания всецело охватили меня. Подступили слезы, вот-вот готовясь политься ручьем.
Я завернула за дом, и сильные руки перехватили меня. Подняв глаза, я тут же блаженно их закрыла, поглубже вдыхая сладкий аромат. Он не ушел! С закрытыми глазами я радостно ощущала, как ненужная тревога покидает меня. Все в порядке.
— Ты плачешь? Неужели ты плачешь?
— Просто… я испугалась.
— Испугалась чего?
Мысли лихорадочно разбегались, не давая возможности найти ответ на его вопрос.
— Просто… просто… ты ушел!
Марк рассмеялся и обнял меня за плечи. От последнего его действия меня бросило в жар.
— Я ведь сказал, что дождусь. Никогда не сомневайся в моих словах.
— Но твоей машины нигде не было.
— Я отогнал ее чуть дальше. Ты же видела реакцию ребенка.
— Почему? Почему Артур испугался тебя?
— С маленькими детьми всегда так.
— Ты считаешь, что ответил на мой вопрос?
— Они много знают и видят, в отличие от взрослых.
— Видят что?
— Видят меня.
Все понятно: я схожу с ума.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты говоришь, во мне много загадок… — Марк открыл дверцу машины и помог мне сесть. Оказавшись на водительском сидении, он продолжил: — Ты можешь найти ответы хоть на одну из них?
Я отрицательно покачала головой.
— А дети — могут. Они знают меня.
Странно, раньше я не путала реальность и сны.
— Марк, по-моему, ты несешь полную чушь.
— Они видят во мне опасность.
— Какую опасность?
— Пожалуй, я могу позволить себе поставить границу и больше не стану отвечать на твои вопросы.
— А ты почему не любишь детей? — Я вскинула голову.
— С чего ты так решила?
— Потому что видела. В твоих глазах.
— В моих глазах?
— Да. Они горели ненавистью.
— Ты видела? — недоверчиво переспросил он.
— Да. А что, не должна была?
— Хм-м-м, — промычал он мне в ответ. — Я открываю в тебе все новые и новые стороны.
Я дотронулась рукой до своего лба.
— Видимо, я схожу с ума.
Марк продолжил спокойно катить по дороге.
— Когда-нибудь ты все узнаешь.
Я потерла мочку уха и посмотрела в окно.
— Ты мне не веришь, — усмехнулся он.
— Почему ты так решил?
— Твои движения. Потирание уха говорит о попытке слушателя не слышать лжи. Это более изощренная версия бесхитростного детского зажимания ушей ладонями, чтобы не слышать упреков родителей. К тому же, ты иногда трешь веко. Это означает: «Ничего не вижу!» Или — не хочу видеть. Попытка блокировать визуальный обман. Может, объяснишь, чем именно я вызываю у тебя такое недоверие?
— По-моему, все просто. Трудно поверить в то, что слишком хорошо.
— Ты ошибаешься. Не так уж я и хорош.
— Да, конечно.
— Ты меня отвлекла. — На полном ходу Марк обернулся назад и достал оттуда длинную коробочку. — Я хотел вручить тебе вот это.
— Что это?
— Подарок.
— Не нужно.
— Думаю, тебе понравится. Открой.
Внутри оказалась красная роза. И ваза — точно такая, как в ресторане.
— Спасибо, — улыбнулась я.
— С давних пор все народы отдавали свое предпочтение розе. Впервые розы начали разводить на восточных берегах Средиземного моря. Розы почитались в Римской империи, ими украшали богатые дома, они была на всех праздниках. — Мелодия любимого голоса звучала приятнее любых звуков. — Эти пышные красавицы ведут свой род всего от нескольких сортов диких роз. В Болгарии выращивают дамасскую розу, из лепестков которой получают розовое масло. — Шелковый голос уносил меня в мир цветов. Я узнала, что из роз готовят варенье, узнала, какие сорта используются для приготовления красного чая — каркадэ.
Мы неслись по дорогам, мимо пролетали дома и деревья, поля и луга. Ощущение счастья охватило меня, каждой клеточкой тела я чувствовала привязанность к Марку.
Возле небольшого поселка я заметила парочку лошадей.
— Ты занимался конным спортом? — вдруг вспомнила я.
— Да.
— Расскажи.
— Тебе нравится?
— Очень. Я всегда хотела попробовать. Но у меня, наверно, не получится. Я не люблю спорт.
— Ты явно недооцениваешь свои способности. В конном спорте существует несколько направлений. Наиболее известные — конкур и выездка. Конкур — это преодоление препятствий, выездка же представляет собой своего рода лошадиный танец. Видела когда-нибудь?
Я отрицательно покачала головой.
По дороге обратно в больницу Марк рассказывал о конном спорте. Сердечко выбивало: скоро останусь одна. На прощание он сказал мне слова, которые заставили меня затрепетать.
— Я буду скучать.
