Ветер с Севера. Рассказы

Ирина Леонтьева

Какие они, маги Фатраина? О чем мечтает повелитель оборотней Иласару? Как превратить бывшего врага в друга? Перед вами несколько рассказов по миру, о котором было однажды рассказано в романе «Ветер с Севера».

Энергии древних арканов

— Бардульв приходился тебе родным племянником, и все-таки я прошу тебя, Нуаримаан, постарайся не мстить за него, — попросил Рьятен спутника и, бегло оглядев начисто разгромленные в ходе недавних боев покои магистра, нахмурился и покачал головой.

— И не собирался, отец, — ответил ему молодой маг лет тридцати на вид и сунул руки в рукава парадной мантии.

Любой, увидевший двух мериданов впервые, легко заподозрил бы в них близких родичей. Высокой, крепко сложенной фигурой, серьезным, пронзительным взглядом темных глаз, а так же темно-русыми волосами Нуаримаан напоминал отца, однако более мягкими чертами лица, очевидно, удался в мать.

— В этих покоях придется делать серьезный ремонт, — задумчиво проговорил Рьятен, и сын его мягко улыбнулся в ответ.

— Теперь ты магистр, — ответил он. — Вряд ли кто-то сможет тебе запретить.

— Не в этом дело, — вновь покачал головой отец.

За окном, на фоне прогорающего багряно-розового заката, полыхнули отблески зеленоватого зарева. Влажно пахло догорающими пожарищами, и все же в разных концах города то и дело раздавался веселый смех, сопровождавшийся нестройными, рваными звуками музыки. Рагос праздновал приход к власти нового магистра. Тот факт, что впервые за многие и многие сотни лет им оказался не некромант, а природный маг, лишь добавляло жителям острова поводов для оптимизма.

Рьятен приглашающе кивнул головой, и Нуаримаан прошел вслед за отцом на увитый плющом балкон. Подобрав ближайшую грустно повисшую плеть, он быстро прошептал слова заклинания и, убедившись, что растение воспряло, улыбнулся.

— Месть, это удел слабых, отец, — заметил вслух Нуариаан и посмотрел вдаль, на изломанную линию горизонта. Туда, где за холодным проливом на юго-востоке располагался Вотростен. — Тех, кто не способен уместить в своей голове полноту истины. Во всем, что с ним случилось, Бардульв виноват сам и только сам.

Рьятен тяжело вздохнул:

— И все же некроманты не успокоятся. Им по-прежнему нужен источник силы.

— Согласен, отец. И они, в конце концов, приведут Фатраин к гибели. Если только им не помешать.

Пронзительный взгляд магистра уперся прямо в собеседника:

— Ты уже знаешь точно, что намереваешься сделать?

Нуаримаан не дрогнул и ответил уверенно:

— Да. Я собираюсь навестить Пустынные земли, разумеется, предварительно известив оборотней.

— Точнее, башню Аурлахана? — предположил Рьятен.

Сын кивнул:

— Верно. Старик сжег все записи, касающиеся Утаиранта, но заметки о самом камне, что он использовал для создания амулета, могли уцелеть. Он наверняка исследовал его. Я хочу попробовать пройти весь этот путь заново и создать новый амулет для некромантов.

— Грандиозный замысел, — признал Рьятен. — Одно намерение достойно похвалы, а уж если ты достигнешь успеха, то…

Нуаримаан улыбнулся:

— Не будем забегать так далеко вперед, отец. Признаться, мне немного не по себе. Боюсь не справиться.

— В этом случае тебя никто не осудит.

— И все же мне бы не хотелось, чтобы о моих намерениях стало известно.

— Понимаю. И согласен с тобой. Я, со своей стороны, постараюсь сдерживать некромантов столько, сколько смогу, и все-таки ты не медли.

— Это я тебе обещаю, отец. Приложу все силы, чтобы достичь цели возможно скорее.

— Удачи тебе! И навести мать.

— Обязательно.

— Нира должна быть сейчас в башне Асцелины.

— Знаю, — вновь улыбнулся сын. — И не переживайте обо мне. Я вернусь.

Отец и сын обнялись, и Нуаримаан стремительным шагом покинул покои магистра.

По лестнице он почти сбежал. Резко распахнув дверь, застыл на крыльце, почти оглушенный шелестом листвы над головой и ароматом цветов.

«На ближайшие несколько лет я буду лишен всего этого», — подумал он.

Однако мысль не испугала, а лишь разбудила дремавшую до сих пор в крови веселую злость.

Аурлахан был природным магом. Сильным, но не выдающимся. И в том, что до сих пор никто не попытался воспроизвести уничтоженный Утаирант, во многом были виноваты сами некроманты. Кому захочется помогать тем, кто от души ненавидит тебя?

«Однако теперь пора забыть о личных амбициях, — подвел итог размышлениям Нуаримаан и сделал шаг вниз. — На кону само существование Фатраина».

— Я с вами, меридан, — услышал маг громкий, звонкий девичий голос и, вздрогнув, увидел прямо перед собой Рейнаари.

Молодая колдунья, уже облаченная в кожаный доспех, с мечом на поясе, стояла, прислонившись спиной к ближайшему дубу, и смотрела на него исподлобья. Темно-русые с рыжеватой искрой волосы были собраны в тугую косу.

— Ты уверена? — после долгого выжидающего молчания спросил ее Нуаримаан.

— Да, учитель, — подтвердила та.

Сын Рьятена покачал головой. Рейнаари уже закончила Академию и избрала путь боевой колдуньи. Пару лет назад они вдвоем совершили путешествие в Асмакс по заданию Круга Силы и заметно сблизились. Однако привычки называть Нуаримаана «учителем» Рейнаари не оставила.

— Ты считаешь, мне это необходимо? — наконец поинтересовался он.

— Да, — уверенно ответила колдунья. — Я не дура и умею складывать два и два. Сначала вы дни напролет проводите с отцом. Хотя, конечно, вы вообще с родителями близки, в отличие от остальных. Но после вы неделями пропадаете в библиотеке и в башне Асцелины. Вы явно что-то задумали, меридан Нуаримаан. А поскольку вы, как и любой другой член Ковена, не в состоянии постоять за себя, то вам нужна защита. Я не хочу вас потерять.

Тут Рейнаари вспыхнула, однако быстро взяла себя в руки и крепко обхватила себя за плечи. Взгляд ее стал еще более грозен и решителен.

— Признаться, не думал о себе с такой стороны, — вздохнул Нуаримаан. — Но раз ты так хочешь поехать со мной, то не вижу смысла отказываться. Хорошей компании я буду только рад. Только прошу, не называй меня «учителем». Артефакторику я тебе больше не преподаю.

— Хорошо, — широко улыбнулась Рейнаари, заметно расслабившись, и в серо-зеленоватых глазах ее зажглись веселые огоньки. — А как вас называть?

— Просто по имени.

— Договорились!

— Тогда давай-ка мы с тобой поторопимся, Рейна, — Нуаримаан спустился по лестнице и ступил на дорожку, ведущую к воротам. Тон его стал деловым. — Я навещу мать, а ты иди домой и начинай собираться. Встретимся на рассвете у твоего дома.

— Я буду ждать тебя.

Взгляды двух магов встретились, и Нуаримаан вдруг ощутил, как по спине пробежал озноб, однако не настораживающий, когда тело предупреждает о возможной опасности, а приятный. Совсем как в том далеком путешествии во время совместных посиделок у костра.

Маг тряхнул головой и закончил внезапно охрипшим голосом:

— Я приду. До встречи, Рейна.

***

— Пропустить вас двоих через всю Аст-Ино к Перевалу ветров? — восхищенный нахальством Нуаримаана, принц Рамору прищелкнул языком и смерил собеседника изучающим взглядом. — Ты хоть понимаешь, маг, что ты обнаглел?

Дрейфовавший на рейде корабль фатраинцев бился на волнах, словно попавшая на привязь чайка. Лодка, доставившая на берег двух непрошеных гостей, сиротливо застыла, ткнувшись носом в камни, словно просила у хозяев земель прощения. Птицы тревожно кричали в небе, носясь над волнами. Оборотень проследил за ними взглядом и снова внимательно поглядел на гостей. Нуаримаан заговорил:

— Понимаю. И готов попросить за это прощения, если будет необходимо. Но у меня не было другого выхода.

— Вот как? — удивленно поднял брови принц Рамору.

— Да, — не дрогнув, подтвердил маг.

Оборотень выразительно потянул носом, будто принюхивался к запаху лжи, однако, очевидно, ничего не почуял, потому что продолжать не стал, а лишь приглашающе кивнул. Нуаримаан продолжил:

— Нам нужна башня Аурлахана, это недалеко от Арраши, ввиду Перевала ветров. Будь я один, я бы просто прислал вам сообщение с предупреждением о своих намерениях, а сам поплыл вдоль побережья к Пустынным землям. После, вдоль линии гор, я отправился бы на восток. Но теперь со мной девушка. Ею я не могу рисковать.

Несколько мгновений в воздухе весело звенящее, колкое, будто спина ежа, молчание. Застывшие в отдалении пограничники не сводили напряженных взглядов со своего командира. Серое море яростно бросалось на берег, оставляя после себя пышные хлопья пены.

Рамору ухмыльнулся:

— А своей жизнью ты, значит, рискнуть готов? Если миссия твоя, в самом деле, настолько важна, то…

Он покачал головой, а Нуаримаан вздрогнул, воочию представив все то, о чем промолчал брат сениту. Если он умрет, побежденный мертвыми землями, так и не достигнув цели, или, что ничуть не лучше, попадет под обвал, то некроманты так и не получат своего артефакта. Тогда рано или поздно разразится новая война магов, которая быстро перекрикнется на материк, и тогда лишь вотростенская Тата знает, что будет ждать многострадальное человечество в будущем.

Сын Рьятена вздрогнул всем телом, и стоявшая поблизости Рейнаари осторожно сжала его локоть, без слов сообщая о своей поддержке. Нуаримаан благодарно посмотрел на нее и вновь обернулся к командиру оборотней.

— В конце концов, наша магия против вас бессильна, — напомнил фатраинец. — Вы ничем не рискуете.

— Только поэтому я сообщу о вашей просьбе брату, — ответил Рамору и по-прежнему хмуро обглядел побережье. — Но все то время, что вы будете ждать у нас на заставе его ответа, вас будут тщательно охранять. Не то чтоб нас сильно волновала ваша безопасность, однако есть еще сама земля Аст-Ино, которой вы можете навредить.

— Даю слово мага, что не собираюсь делать ничего подобного, — уверенно, без раздумий ответил Нуаримаан. — Клянусь, что мы не сотворим на территории земель оборотней ничего, что может повредить ей самой или же тем, кто ее населяет.

С этими словами он вытянул перед собой руку, и над ладонью засветился крохотный золотистый шарик. Приблизившаяся Рейнаари накрыла его своими пальцами, и сияние растворилось, впитавшись в руки двух магов.

Принц Рамору удовлетворенно кивнул:

— Хорошо. В таком случае берите ваши вещи и следуйте за мной. О вашем корабле позаботятся.

— Благодарю тебя.

Нуаримаан подхватил две объемистые и, очевидно, довольно тяжелые сумки и, не обращая внимания на протестующий возглас спутницы, зашагал за хозяином заставы. Стоявшие плотной шеренгой кошаки расступились, однако фатраинец долго еще всем своим существом ощущал их мрачные, недружелюбные взгляды.

Тропинка бодро стелилась под ноги. Густой древесно-землистый запах, острый и самую капельку сладковатый, щекотал ноздри. Повисшее в воздухе молчание становилось тягостным.

— Я полагаю, — в конце концов заговорила Рейна, обращаясь к меридану, — мне следует попросить прощения за свою недавнюю настойчивость.

— Брось, у меня и в мыслях не было жалеть о твоем присутствии, — успокоил ее Нуаримаан. — К тому же кошаки правы — мой первоначальный план был слишком рискован, так что все к лучшему.

Он посмотрел на бодро шагавшую рядом девушку и, не удержавшись, улыбнулся ей. Та фыркнула в ответ, весело сморщив нос, и привычным движением поправила висевший на поясе меч.

Вскоре кусты орешника расступились, и фатраинцы вышли на обширную, тщательно вытоптанную десятками ног поляну.

— Вот здесь вы можете разбить платку, — сообщил Рамору и, остановившись в самом центре, выразительно огляделся. — Устроить вас удобнее мы все равно не сможем.

— Все в порядке, — откликнулся Нуаримаан. — Мы позаботимся о своем комфорте сами.

— А туда можно залезть? — спросила вдруг Рейна и, задрав голову, жестом указала на спрятавшийся среди ветвей раскидистого дуба деревянный домик. На лице ее, подобно яркому пламени, горело вдохновение.

Пограничник едва заметно улыбнулся:

— Если сможешь забраться, то да.

Рейна подошла к дереву и бережно, с затаенной нежностью погладила ствол.

— Пока я оставляю вас, — сообщил Рамору. — Дела. Ужин после заката. За вами придут.

— Спасибо тебе, оборотень, — ответил Нуаримаан, и взгляды двух мужчин на мгновение встретились.

Они стояли и смотрели, не отрываясь, словно пытались заглянуть собеседнику в душу и тщательно исследовать самые потаенные ее уголки, однако наваждение быстро рассеялось. Рамору исчез, бесшумно растворившись среди деревьев, а Нуаримаан оглянулся на свою спутницу, уже примерявшуюся к нижней, самой толстой ветке.

— Лестница тебя не устраивает? — полюбопытствовал он.

Магичка весело фыркнула:

— По ней, должно быть, одни кошаки и могут влезть.

Тело девушки напряглось, словно туго натянутая струна, и, не прошло и трех секунд, как она уже сидела на крылечке домика, бодро болтая в воздухе ногами.

— А здесь удобно! — бодрым голосом сообщила она. — Не хочешь присоединиться?

— И сломать себе шею? — Нуаримаан покачал головой, однако глаза его смеялись.

— Я охраняю тебя, — напомнила Рейна, — и не дам упасть. Не бойся.

Теперь уже меридан расхохотался в голос:

— Вот уж не думал, когда покидал Фатраин, что меня будут пытаться взять на слабо. Но раз ты так ставишь вопрос, то почему бы и нет. Попробую вспомнить детство.

Рейнаари ободряюще вскинула руки вверх, и Нуаримаан, тщательно примерившись, начал восхождение. Это заняло у него в разы больше времени, чем у его юной спутницы, и отняло заметно больше сил. В конце концов он устроился на площадке домика рядом с Рейной, однако та уже не улыбалась, как в самом начале подъема, а лишь озабоченно хмурилась.

— Вынуждена заметить, что ты в самом деле в отвратительной форме, Нуарим, — сообщила она ему прямо. — Если дело однажды дойдет до стычки, то присутствие столь неподготовленного, неопытного в бою мага может создать массу проблем, так что с завтрашнего дня начинаем тренировки. Времени у нас не много, но и не мало — дней пять или семь. Хватит, чтобы научить тебя в случае необходимости не путаться под ногами и освобождаться от захвата. Большего, конечно, мы не успеем.

— Не настолько уж я безнадежен, — заверил ее Нуаримаан.

— Вот и поглядим.

Они сидели, и теплое, взволнованное дыхание девушки касалось его щеки. В глазах Рейнаари горела искренняя тревога, и Нуаримаан вдруг понял, что не может оторвать от них взгляда. Он протянул руку, заправив за ее ухо выбившуюся прядь, и будто невзначай коснулся щеки Рейны.

«Что ж, поглядим, — подумал он. — Но это будет завтра. А вечером мне нужно будет еще раз просмотреть собственные записи насчет Асцелины».

Сердце подсказывало, что отпущенное им время стремительно утекает, словно вода сквозь пальцы, и следует торопиться. А подобным прозрениям маги привыкли доверять.

***

— Первое, что нужно сделать, если тебя вот так схватили за шею, — Рейнаари подошла к Нуаримаану сзади и наглядно продемонстрировала, как оно бывает, когда важный, но неопытный в бою ротозей дает врагу приблизиться к себе на опасное расстояние, — это втянуть шею, поднять плечи и просунуть руку в район захвата. Давай, начинай. И учти, это я с тобой такая добрая, но если дело дойдет до настоящей схватки, у тебя на все про все будет не больше трех секунд. Именно столько времени потребуется опытному бойцу, чтобы вырубить тебя.

Меридан вздохнул и попытался просунуть ладонь сквозь плотные тиски захвата магички. Ничего не вышло.

— Пробуй еще! — вновь, уже чуть резче, приказала Рейна.

Тучи, закрывавшие небо два последних дня, наконец разошлись, и пронзительно, жизнерадостно сиявшее в небесах солнце освещало весь окрестный лес и тренировочную площадку, выделенную оборотнями двум магам. Сами хвостатые, впрочем, лишний раз к непрошеным гостям старались не приближаться, оставаясь за пределами орешниковой ограды, и фатраинцев это вполне устраивало. Только наглые птицы, рассевшись на ветках, с любопытством наблюдали за возней двуногих.

— Если ты не дашь задушить себя сразу, — тем временем продолжала наставлять Рейна, — начнется возня. Тебе нужно будет раскачать противника в разные стороны, чтобы он потерял равновесие или ослабил захват, и в этот момент резко разорвать его руками. Или хотя бы повернуться к врагу лицом. Ты меня понял?

Голос магички был предельно серьезен и строг, словно у суровой наставницы на экзамене. Нуаримаан невольно подумал, не выглядит ли он сам так же на уроках в Академии, однако быстро отмел непрошенные ассоциации прочь. Волнение, которое наверняка испытывала из-за него Рейнаари, служило ей достаточным оправданием.

В конце концов, спустя два или три часа у него стало получаться достаточно хорошо, так что колдунья удовлетворенно кивнула:

— Молодец. Еще не идеально, но сразу ты теперь точно не умрешь. Завтра еще поработаем над этим элементом, а пока давай-ка, попробуй перекинуть меня через себя.

— Что? — против воли вырвался у Нуаримаана потрясенный вздох.

Рейна ухмыльнулась:

— Представь, что я враг. Ты только что убрал мой захват, однако тебе еще требуется меня победить. Меча тебе в руки, конечно, я пока дать не рискну, однако потренироваться с простым броском мы вполне можем. И не переживай за меня — я выдержу. Ты бы видел, как меня в Академии в тренировочном зале мутузили. Впрочем, как и я их.

Истории о том, как будущие боевые маги ломали не только специально подготовленные муляжи, но и руки с ногами, не были тайной для преподавательского состава Академии. А уж с синяками щеголял каждый второй. Причем, чем больше было получено в ходе тренировки ссадин и травм, тем больше было гордости в глазах учеников. Тех же, кто ухитрялся выходить сухим из воды, они открыто презирали и считали слабаками. Поэтому теперь в заявлении девушки Нуаримаан ни на секунду не усомнился.

— Что я должен делать? — спросил он вслух.

Рейнаари обрадовалась такой готовности своего подопечного и принялась объяснять.

Солнце все больше склонялось к западному горизонту. Тени удлинялись, и самые настойчивые пернатые зрители, в конце концов, улетели по своим птичьим делам.

Нуаримаану сначала было весьма непросто заставить себя сделать требуемое движение и швырнуть напарницу через голову. Однако, решившись, он убедился воочию, что та мгновенно сгруппировалась в полете и приземлилась мягко и легко, совсем как кошка. Тогда дело пошло на лад.

Дни летели один за другим, словно оторванные от ветки листья. По вечерам Нуаримаан приходил в палатку и чаще всего просто падал без сил, мгновенно засыпая. В себя он приходил спустя какое-то время от запаха еды, принесенной Рейной. Потом они беседовали у костра, и, глядя на мирно подрагивающие в воздухе языки пламени, маг размышлял, как много шансов у него воплотить задуманное.

Разговоры обычно заканчивались далеко за полночь, и Нуаримаан, видя, как у его спутницы начинают слипаться глаза, решительно прогонял ее спать, а сам еще долго сидел над записями и все прикидывал, размышлял, подсчитывал.

Ответа Иласару ждать пришлось дольше, чем предполагалось изначально. Фатраинцы уже начали всерьез опасаться, что сениту просто пришлет старшему брату приказ убить их обоих, однако спустя одиннадцать дней из Исталы пришел долгожданный ответ.

— Вам разрешили пройти через Перевал ветров, — объявил принц Рамору, выходя в центр поляны.

Фатраинцы распрямились, тяжело дыша после весьма интенсивной, продолжавшейся все утро и большую часть дня тренировки, и Рейнаари спросила:

— А что сениту нам запретил?

Нуаримаан убрал со лба слипшиеся от пота пряди и напряженно посмотрел на оборотня. Тот ответил:

— Через территорию Аст-Ино вас не пропустят.

— И как нам тогда к Перевалу ветров попасть? — уточнил маг.

Рамору не смутился:

— Вы пойдете в обход, вдоль восточной границы. Крюк выйдет не слишком большой. Проводника вам дадут.

— Одного? — уточнила Рейна.

— Да. Однако все заставы предупреждены о вашем маршруте. За вами будут наблюдать.

— Хорошо, — Нуаримаан кивнул, в уме прикидывая, сколько дней займет с учетом новых обстоятельств само путешествие, а заодно как долго придется прождать подходящей погоды у Перевала.

Из-за спины командира вышел молодой кесау в кошачьей ипостаси и, выразительно рыкнув, щелкнул хвостом.

— Это Лерук, — представил его Рамору. — Ваш проводник.

— Приятно познакомиться, — ответил Нуаримаан.

Кошак кивнул, очевидно возвращая приветствие, и коротко пролаял:

— Рассвет. Не опаздывать.

— Поняли тебя. Будем, — столь же лаконично ответил маг, и оборотни удалились.

Догорающий посреди поляны костер вспыхнул, выбросив вверх яркие языки пламени. Нуаримаан подошел к нему, подбросил веток и, задрав голову, посмотрел на постепенно темнеющее небо.

— Нечасто мы, маги, глядим на звезды, верно? — заметила неслышно приблизившаяся Рейна.

— Звезд еще нет, — напомнил меридан. — И не скоро появятся. Но я тобой согласен. Хотелось бы знать, почему так случилось.

— И любить по-настоящему маги разучились.

— Это упрек? — улыбнулся мягко Нуаримаан.

Рейнаари фыркнула в ответ:

— Скорее констатация факта.

— Я понял тебя.

— Уверен?

Меридан промолчал, быть может впервые в жизни не зная, что ответить, и, посмотрев в глаза собеседницы, подумал, что они действительно очень красивые. А колдунья между тем продолжала:

— Я вот что подумала. Не ушло ли из нашего мастерства вместе со способностью любить нечто важное? Даже первостепенное. Все ж согласись, что прежде, во времена Далиры, действительно одаренных магов, а заодно и грандиозных прорывов, было куда как больше.

— Считаешь, что любовь — составная часть древних арканов? — задумался Нуаримаан.

— Почему нет?

Рейнаари выразительно пожала плечами и сунула руки в карманы штанов. Меридан задумчиво почесал бровь и, окинув фигуру девушки внимательным, быстрым взглядом, решил не противиться своему порыву и протянул ей руку, крепко сжав тонкие и такие сильные пальцы. Ее уверенное ответное пожатие согрело душу.

— Я обязательно подумаю над твоими словами, — пообещал он. — Завтра же. А пока давай собираться?

Рейнаари в ответ кивнула:

— Давай.

***

Проводник им достался совершенно не разговорчивый. Лерук всю дорогу молчал, лишь изредка кивая башкой в ту сторону, куда требовалось свернуть, да рыком предупреждая о возможных препятствиях. Впрочем, магам в пути и не требовалась компания.

Чаще всего они ехали вдоль берега моря. Волны накатывали то разъяренно, то лениво, почти степенно, и Нуаримаану временами казалось, что оно о чем-то говорит с ними, только фатраинцы по глупости и неопытности своей не понимают.

Временами юркая и быстрая, словно змея, тропа сворачивала под лесные своды, и тогда два мага имели возможность любоваться раскидистым резным шатром над головой и густыми орешниковыми зарослями.

— Ты знаешь, — заметила Рейнаари, задумчиво покусывая губу, — когда я приезжаю на материк, то никак не могу поверить, что такая красота растет сама по себе, без помощи магов. Это просто невероятно!

— И совершенно волшебно, — кивнул в ответ Нуаримаан и тепло улыбнулся. На лице его отразилось выражение тихой радости. — Я понимаю, о чем ты. В детстве, когда я с родителями впервые приплыл в Гроим, испытал то же самое. С тех пор я немного привык, но сердце все равно временами вздрагивает. Все кажется, что стоит неосторожно махнуть рукой, и зелень исчезнет до конца, подчистую.

Лерук покосился на фатаринцев и слегка ощерился. То ли сердился на них за что-то, то ли, что было более вероятно, беззвучно смеялся, однако те не обиделись, понимая, что в самом деле смотрятся со стороны довольно нелепо.

Рейнаари приставила руку козырьком к глазам и долго вглядывалась в подлесок, выискивая там что-то. Заметив птиц или следы зверья, она улыбалась и указывала на них спутнику. Нуаримаан подумал, что меньше всего в этот момент девушка напоминала грозную боевую колдунью, способную доставить немало неприятностей неосторожному противнику.

Широко раскинувшееся над морем небо вздрагивало под ударами северного холодного ветра. Низкие серые тучи сгущались, и несколько раз Лерук, замедлив бег, садился на камни и всматривался в горизонт. После этого он коротко взрыкивал, приглашая магов продолжать путь, и менял направление движения. Те следовали за ним, не задавая вопросов, понимая, что им вряд ли ответят.

«Да и не станут оборотни нарушать данное однажды слово, — подумал Нуаримаан. — На этот счет можно быть совершенно спокойным».

Пару раз ему показалось, что он видит среди подлеска смутные тени. Должно быть, это были те самые пограничники, о которых их предупреждал принц Рамору. Тогда маг коротко кивал, приветствуя невидимых стражей, и Лерук, глядя на него, снова щерил пасть в безмолвном смехе.

Первый раз заговорил кошак тогда, когда солнце окончательно опустилось за горизонт. Он вывел их на поляну, с трех сторон окруженную лесом, а четвертой примыкавшую к морю.

— Стоянка, — коротко сообщил кесау и, выразительно щелкнув хвостом, сел и начал демонстративно вылизываться.

Рейнаари коротко фыркнула, давя в груди смех, а после спрыгнула и полезла в седельную сумку.

— Я за дровами, — сообщил Нуаримаан, спешиваясь вслед за ней.

— Хорошо, — кивнула та.

Через некоторое время уже уютно горел костер, булькала в котле вода. Лерук убежал, ничего не удосужившись объяснить, но маги не переживали и не собирались его искать. Ясно было, что по крайней мере к утру их проводник вернется.

«А может и раньше, — подумал Нуаримаан. — Наверное, на охоту умчался».

Маг за метил, что за весь день пути кесау не съел ни крошки.

Дождавшись, пока костер прогорит, он закопал картошку в угли и, разлив травяной напиток по кружкам, позвал к импровизированному столу спутницу. Та убрала меч, с которым тренировалась, и коротко кивнула:

— Благодарю.

Устроившись поодаль, в паре локтей от Нуаримаана, она улыбнулась ему широко и приветливо и принялась за ужин.

Меньше всего их уютные посиделки походили на то, к чему меридан привык на Фатраине. Там сложно было найти того, с кем можно было вот так просто помолчать. Обычно воздух искрил от тщательно сдерживаемого напряжения, а равнодушие и скрытую неприязнь можно было пощупать руками.

Когда с едой было покончено, из подлеска тихо и почти незаметно показался их проводник. Устроившись у костра, он укрыл морду лапами и задремал.

Искры от огня таяли в вышине. Тишина казалась мягкой и какой-то обволакивающей. Здесь, в землях оборотней, неприятностей можно было не опасаться, несмотря на откровенную неприязнь хозяев, поэтому Нуаримаан расслабился и мысленно махнул рукой на все заботы и тревоги.

«Для них еще придет время, — подумал он. — Потом, позже».

И все же чего-то не хватало. Того, что сделает вечер завершенным и цельным. Посмотрев на Рейну, он приглашающе похлопал рядом с собой:

— Иди сюда.

Магичка с видимой охотой придвинулась, и тогда Нуаримаан обнял ее, укрыв своим плащом, и прижал к груди. Сразу стало тепло и уютно. Так, как и должно было быть. Рейна устроила голову у него на плече, и они продолжили молчать, но уже вдвоем, вместе. И все так же горел костер, тая в ночной тишине.

На шестой день пути фатраинцы оставили своему проводнику порцию вяленого мяса и тушеных бобов. Тот вернулся в лагерь позже обычного, когда маги уже легли спать, однако поутру, привычно проснувшись за час до рассвета, Нуаримаан обнаружил тщательно вылизанную миску, а рядом с ней кожаную сумочку с влажно поблескивающими ягодами брусники.

А дорога убегала на восток все дальше и дальше, постепенно забирая к югу. Скоро леса сменились предгорьями, и по левую сторону узкой, ставшей каменистой и неровной, тропы выросли высокие, острые пики.

— До Перевала ветров осталось три дня пути, — сообщил в один из вечеров Лерук, сидя вечером у костра, и впервые за многие и многие дни маги слышали от него столь длинную речь. — Но торопиться вам пока нет нужды — ураган там не стихает уже больше трех недель.

Плечи Рейны заметно поникли, и Нуаримаан спросил:

— И сколько это еще может продлиться?

— Не знаю, — ответил Лерук. — От нескольких дней до месяца.

— Блестящая перспектива.

Маг скривился, воочию представив, как много они с Рейной потеряют времени, но поделать ничего не мог. Перед стихией Пустынных земель пасовала зачастую даже магия фатраинцев. Он мог бы сделать защитный купол, но передвигаться вместе с ним возможности не было. Этот аркан подходил только для защиты лагеря или дома.

Рейнаари в раздражении хлопнула ладонью по сапогу и скривилась. Лерук вновь надолго замолчал, но уж от него-то фатраинцы и не ждали длинных монологов.

Ведущий на территорию мертвой Далиры перевал встретил двух магов ощетинившимися пиками скал, напряженными мордами и лицами вооруженных до зубов пограничников и пронизывающими, сбивающими с ног ветрами.

Время застыло, словно застрявшая в смоле муха. Дни шли за днями, похожие один на другой, подобно близнецам. Казалось, этот период вынужденного бездействия не кончится никогда.

Чтобы занять себя хоть чем-то, Нуаримаан изучал свои записи, прикидывая, как мог бы выглядеть аркан, необходимый для нового артефакта некромантов, однако ответ ускользал. Маг злился, но понимал — причина в том, что у него нет основы. Камня.

«А значит, надо двигаться вперед, — подумал он, в очередной раз до рези в глазах всматриваясь в темнеющие впереди смерчи. — В башню Аурлахана».

Рейнаари все время находилась поблизости. Или поодаль, это зависело от того, как посмотреть на дело. По большей части магичка была занята подготовкой их грядущего весьма долгого и трудного быта посреди пустынь, а так же переговорами с оборотнями. О чем она с ними беседовала, а заодно как вообще нашла к хвостатым подход, Нуаримаан не спрашивал — сам он ни о чем подобном думать был сейчас просто не в состоянии, а если с ним кто-нибудь заговаривал, то рычал в ответ не хуже кесау. Мысль его стремилась вперед, словно отправленная в полет стрела, и вынужденное промедление отзывалось в сердце почти физической болью.

Наконец, спустя сорок один с половиной день после того, как два мага прибыли с миссией к Перевалу ветров, дозорные принесли известие, что ураган стихает.

Осень была уже в самом разгаре.

— Ну что, выдвигаемся утром, Рейна? — спросил у спутницы Нуаримаан.

— Да, — кивнула в ответ та, — у меня уже все готово.

Он посмотрел на перевал. Туда, где уже ощущалось горячее дыхание мертвой земли.

«Что ждет нас там? — подумал меридан. — Успех или поражение?»

Ответа он не знал. Все, что он мог делать — это идти вперед, к поставленной цели. Идти, не оглядываясь ни на какие препятствия.

Рейнаари молчала, хмуря брови и чуть покусывая губу, и Нуаримаан долго стоял, глядя на нее, и никак не мог оторвать взгляда. Казалось, эта девушка — единственное, что связывает его сейчас с прежней жизнью и с Фатраином. Сам же остров представлялся зыбким и почти нереальным, словно увиденный на рассвете сон.

— Да, — в конце концов уверенно проговорил он. — Завтра.

Положив руку на плечо колдуньи, он крепко сжал его. Грудь кололо изнутри тонкое и острое, словно игла, желание. Для которого, впрочем, теперь было не место и не время. Поцеловав быстрым движением свою спутницу в щеку, он отогнал неуместные мысли прочь и отправился собирать вещи.

Оборотни помогли им, выдав глухую одежду, оставлявшую открытой только лицо и ладони, а так же яркие плащи.

— За вами будут наблюдать, — сообщил Лерук, когда все трое уже стояли у врат Перевала.

— Даже за магами? — с отчетливо слышимым ехидством в голосе уточнил Нуаримаан.

— Да, — не смутился оборотень. — За всеми, кто ступает в мертвые земли. Это наша ответственность.

Они замолчали, не зная, что еще ответить и как закончить разговор. Никто из них троих не мог бы сказать, что за минувшие недели вынужденный спутник стал ему другом. Но и просто разойтись, не удостоив ни единым словом, тоже отчего-то не получалось. В конце концов, Нуаримаан просто протянул руку, и кесау ее пожал в ответ. Рейнаари кивнула, прощаясь, и двое магов ступили на узкую каменистую тропу, ведущую между скал.

И он, и она не раз прежде сталкивались с магическим огнем и его следами, однако теперь, изучая отметины по бокам, Нуаримаан невольно вздрагивал, воочию представляя, как бушевала здесь когда-то давным-давно стихия. Он протянул руку и осторожно погладил оплавленный камень, прикрыв глаза. Скала в ответ отозвалась застарелой, но от этого не менее острой болью. Оглянувшись на спутницу, меридан заметил, как она бледна, и подошел, взяв ее за руку. Рейна кивнула, и оба мага продолжили путь.

Сухой горячий ветер бил в лицо, словно стремился их опрокинуть.

«Или отомстить потомкам тех, кто виновен в постигшем эту землю несчастье», — с горькой усмешкой подумал Нуаримаан.

Скалы расступились, и черная, выжженная магическим огнем земля, обращенная в пепел, предстала перед фатраинцами. Мертвый мир.

Рейна сдавленно охнула, и меридан спросил:

— Теперь ты осознаешь всю глубину «нежных» чувств, что испытывают к нам вотростенцы?

— О да! — не раздумывая ни мгновения, ответила магичка. — Отлично осознаю…

***

— Ну вот, мы на месте, — Нуаримаан устало вздохнул и провел ладонями по лицу.

— Уверен? — задумчиво хмыкнув, уточнила Рейна.

— Да, — последовал уверенный ответ.

— Тогда… — девушка провела ладонью по оплавленному металлу двери и поскребла ногтем узор из камня, превратившийся в результате катастрофы в блестящую стеклянистую массу. — Нужно понять, как мы сможем войти.

— Хороший вопрос, — признал Нуаримаан.

Они стояли перед высокой пятиэтажной башней, окруженной со всех сторон уже ставшими такими привычными за последние несколько дней черными песками. За спиной, на линии горизонта, виднелись острые шпили Арраши, а еще дальше возвышались скалы. Перед глазами же обоих магов, на многие месяцы пути окрест, простиралась мертвая земля.

— Одно радует, — заметил меридан, еще раз смерив оплавившуюся дверь внимательным взглядом, — если внутри действительно хранились когда-либо столь необходимые нам документы, то они уцелели. Пока же давай попытаемся сделать вот что…

Он замолчал, не закончив фразы, и, скинув сумку прямо на песок, принялся что-то искать внутри. Наконец, Нуаримаан извлек тонкий прямоугольный брусок накопителя и, закрыв глаза, стал пополнять запасы собственных сил.

— Что ты задумал? — деловито уточнила Рейна.

— Хочу попытаться расплавить металл. А ты пока попробуй найти то, чем можно будет выломать замок.

Девушка хмыкнула в ответ и покачала головой:

— Ни палки, ни лома поблизости нет.

— Однозначно, — согласился Нуаримаан. — И не появится.

— А меч мне жалко.

— Понимаю. И все-таки придумай что-нибудь.

Рейнаари не удержалась и, в голос хмыкнув, уперла руки в бока:

— Мне нравится, как вы, члены Ковена, обычно подходите к делам: «Вот тебе задача, и решай ее, как хочешь». Причем, это не только твой косяк. Я понимаю, что вы там у себя магическая элита, однако совесть тоже надо иметь. Хотя бы иногда.

Нуаримаан рассмеялся и вынул из-за пояса кинжал в инкрустированных сапфирами и лазуритом ножнах:

— Вот, попробуй это.

— Хорошо, — согласилась магичка, принимая оружие.

Меридан замолчал, собираясь с мыслями, и еще раз повторил про себя слова аркана.

«Должно получиться», — в конце концов решил он и уверенно положил ладонь на металл двери.

Тот испуганно вздрогнул, словно не ждал гостей, однако маг, сделав успокаивающее движение, пропел приветственную фразу на языке древней Далиры, и эманации страха ушли.

Тогда Нуаримаан закрыл глаза и, вдохнув глубоко, начал аркан.

Это было куда как проще, чем поддерживать в башне Асцелины погоду острова на протяжении двух часов. Сила бурлила в крови, подобно пузырькам газа, рвалась на волю, и магу оставалось лишь направлять ее.

Скоро металл стал нагреваться, и Нуаримаан отодвинул ладонь на расстояние волоса. Потом еще дальше. Наконец, когда расплавленные капли начали падать на черный песок, Рейнаари ударила кинжалом и налегла, выламывая замок.

Меридан передвинул руку, и металл принялся нагреваться в другом месте. Постепенно, потратив много времени и немало сил, они смогли сделать там, где некогда располагалась дверь в башню, новый вход. Рейнаари прорезала последний нагретый участок и, откинув мокрые пряди со лба, толкнула металл. Тот упал с грохотом, подняв тучу черной пыли.

Бледный от усталости Нуаримаан замолчал и опустил руку.

Рейнаари оглянулась и с восхищением посмотрела на него.

— Теперь вперед? — предложила она.

Ответил маг не сразу. Голос его был тихий и хриплый:

— Да. Идем.

Колдунья убрала в сумку то, что совсем недавно было кинжалом, и извлекла оттуда ржаную лепешку с орехами и медом:

Конец ознакомительного фрагмента.