Хранящая

Ирина Николаевна Тарасова

Хотела помочь брату, попавшему в неприятности, – попала в другой мир. Хотела найти убийцу друга и влезла в заговор. Хотела соблазнить парня – влюбилась сама. Война, убийцы, правители и упрямство возлюбленного – и все на мою бедовую голову. Страшно подумать, чем эта история закончится! Но я так просто не сдамся, или я не Хранящая!

Глава 1

Потеряв достоинство, делайте вид, что это не ваше.

NN

День рождения не задался с самого начала. Уже с раннего утра обезумевшие соседи занялись долбежкой стен, испортив замечательный праздничный сон а ля «Золушка». Явив миру свое раздраженное помятое лицо, встретилась глазами с собственным отражением в стоящем напротив кровати трюмо. Отражение мне тоже не обрадовалось, показав язык и спрятавшись обратно под одеяло. Вот что за закон подлости?! Когда хочется радостного праздника — обязательно найдется козел, который его испортит!

Мобильник заверещал как укушенный. Вроде мелодия одна и та же, но техника почему-то отличалась особенно противным голосом, когда звонила Ленка — моя лучшая подруга, похожая и внешне и по жизни на стихийное бедствие местного масштаба.

— Привет! С Днем Рождения, именинница!!! — проверещали мне в ухо. — Поздравляю, Лиська!

Лиська — это я.

— Угу.

— Ты наверняка еще дрыхнешь?! А ну вставай — подвиг зовет!

— Пусть зовет. Я пас.

— Каштанка! Я тебя щас убью!

Каштанка — это тоже я.

— Лен, отстань, а?

— Что значит отстань!? Я тут с ног сбилась, праздник ей организую, а она — отстань! — праведный гнев подруги почти ощущался физически. — Вставай, завтракай, я через час приеду!

Мученически застонав, выползла наружу в холодный неласковый мир. Предатели — тапочки тоже отказались надеваться на ноги. Вместо этого по ногам от души прошлись острые Сявкины когти, отвоевывая право этого вредного наглого котяры спать на моих тапках.

Вообще, когда отец его принес, мама сказала, что это не Мурзик или Кузя, а натуральный какой-нибудь Вячеслав Иванович — уже котенком весил почти килограмм и рожу имел до того высокомерную, что стало сразу понятно — я с ним не уживусь. С тех пор он вырос в огромного охамевшего зверя в десять кило веса и сорок кило наглости, признавая за хозяев только родителей, высокомерно игнорируя мои попытки наладить контакт.

На кухне лежала записка от родителей с поздравлениями, приличных размеров коробка и пара крупных купюр на «погулять». Как всегда, в своем репертуаре. Нет, я не жалуюсь, родители у меня замечательные, но иногда так хочется, чтобы, встречая меня далеко за полночь на пороге, просто отругали. Хоть раз. Папины «психологические принципы» не позволяют «мешать ребенку свободно развиваться — ребенок уже взрослый». А мама просто считает, что всеми этими «тараканами» надо переболеть. Она у меня юрист, всегда элегантно одетая, подтянутая, безупречно вежливая, даже дома не позволит себе расслабиться. Истинная леди, аристократка. В каком-то колене. Как вот с такими родителями жить?! Ни скандала, ни подростковых протестов — не на что протестовать! Даже как-то обидно.

В коробке нашла собрание книг Владимира Леви по аутотренингу, за которым давно гонялась и сафьяновую коробочку с тонким ажурным колечком от мамы. Книги, понятно, от папы. Тут же зарылась в них, выискивая интересные техники.

Вообще, учась в университете имени очередного «достиженца» на модную профессию психолога, все сильнее начинаешь понимать — насколько же человек удивителен. Если, к примеру, продиагностировать всех моих приятелей и подруг — поголовно окажутся больными на голову. Не в прямом смысле, конечно, но пара десятков комплексов, неврозов и навязчивых состояний точно найдется. Мне как-то не хотелось попадать в список психов (особенно на фоне маячившего диагноза), поэтому с энтузиазмом молодого, но уже о-очень крутого психолога, я начала разбирать собственные мозги по винтику. Интересно же, чего там внутри спряталось. Вдруг гениальность какая, а я ее просмотрела!

Дверь разразилась раздраженной трелью. В тишину квартиры ворвался блондинистый вихрь в ярко-розовой куртке.

— Лиська! — возмущенно возопила Ленка, повиснув у меня на шее, — Поздравляю, дорогая!

— Спасибо. Только не так бурно, пожалуйста!

— Так, ты уже завтракала? Я умираю с голоду. Мне столько тебе нужно рассказать!

Я выставила на стол заготовленные мамой салатики, включила кофеварку. И приготовилась выслушать новости о знакомых (и не очень, и даже — совсем незнакомых) людях за последнюю неделю. Ленка всегда была в курсе — кто, где и что, и была свято уверена, что меня это тоже интересует.

— Выкладывай свою сенсацию.

— Лиська, ты неисправима! Во-первых, мы с тобой сейчас рвем в супермаркет за алкоголем, во-вторых, еще нужно выбрать тебе игровушку…

— Стоп! Какую игровушку? Я же тебе сказала, мне ваши эти игры неинтересны!

Ленка всегда увлекалась новым. В этом месяце она заинтересовалась какими-то ребятами, устраивающими «ролевые игры», и активно участвовала в их тусовках. Похоже, решив привлечь к новому хобби и меня. Мысленно застонав, захотела вдруг оказаться подальше от подруги и всех этих глупостей. Посидеть с книжкой, залезть в интернет, сходить на хороший фильм. В одиночестве.

— То есть я зря позвала туда Игоря? — хитро прищурилась эта вымогательница.

Запрещенный удар. Игорь, вечно небрежно одетый, рассеянный длинноволосый блондин с широченными плечами, был моей слабостью. Симпатичный голубоглазый парень с очаровательной улыбкой заядлого искусителя попал в нашу компанию с легкой руки моего старшего брата Ярика, велевшего приятелю «присматривать за этой шебутной Каштанкой». От одного взгляда на него у меня коленки подгибались. А он ничего кроме своего ненаглядного компа не видел и не замечал. Хорошая тренировка для моего самообладания.

— Лен, так нельзя. Я не хочу, чтобы он подумал, что я за ним бегаю.

— Ага, ага, платоническая любовь, я помню.

— Еще слово и ты отправишься на свой пикник одна.

— Молчу!

— Расскажи хоть, что меня там ждет, заботливая моя.

— Успокойся, я шучу. Просто посидим у костра, выпьем вина, под гитару…

Только не это! Ленка опять заставит меня играть ее любимую «звезду по имени солнце». Я, конечно, Цоя уважаю, но конкретно эту песню ненавижу. Из-за Ленки. Вот романсы под вино и костерок бы подошли. Но это на мой вкус. У остальных свое мнение, и неважно, что день вроде как мой. Играй и все тут.

День сегодня поганый. И как меня угораздило в такой родиться?

— Лиська, — донеслось из комнаты, — а где твоя зеленая блузка? Которая итальянская.

Ага, гардероб подвергся налету тяжелой авиации. Зеленая блузка с откровенным вырезом и легкомысленными рукавами — фонариками нашлась на дне шкафа, куда я ее и засунула. Терпеть не могу такие вещи — яркие, чересчур «девчачьи» и совершенно мне не подходящие.

— Возьму?

— Можешь совсем забрать, — я пожала плечами.

Правильно, мама еще напихает. И по сотому разу заведет шарманку на тему «девушка из приличной семьи не должна выглядеть как…». Вот дальше уже будут вариации. Смотря, что я натяну на себя. От оборванки — до колхозницы советского кино.

— Спасибочки! — подпрыгнула эта нахалка. — А сама?

— Лен, ну в чем нормальные люди в лес ходят? Джинсы и водолазка.

— Еще чего! Сейчас! — подруга с головой зарылась в ворох одежды.

Это надолго. Вполне успею новые книжки пролистать. Не понимаю, какой смысл в этом параде ряженых? Собирались же просто у костра посидеть. Или я чего-то не понимаю в этой жизни? Где-то через час пришлось Ленку за уши вытягивать из блаженной прострации, в которую та впала, чуть не уснув в моем гардеробе. Теперь мне ясна поговорка про скелеты в шкафу.

— Пошли, сама же говорила, надо еще вино купить.

— А?

— Ленусь, давай завтра прямо с утречка я тебе целый мешок этого барахла накидаю.

— А?

— Обещаю, — я улыбнулась.

— Я тебя не понимаю, — спокойно вдруг заявила подруга. — Классные родители, брендовые шмотки из Европы, институт престижный. А ты как будто инопланетянин — не хочу, не надо.

— Солнце мое ясное, чего это тебя вдруг на такие разговоры потянуло? Забей и не вспоминай.

— Алис, ну правда, — почему?

— Лен, да брось ты эти глупости. Я совершенно довольна своей жизнью. Счаст — ли — ва. И у меня сегодня, между прочим, день рожденья!

В глазах моего личного моторчика загорелись веселые искорки. Ура! Приступ душевности миновал.

— Айда грабить магазины!

Вот так я и понеслась следом за вечным двигателем в лице стройной сероглазой блондинки по имени Лена. Хотя, зайдя в супермаркет, это уже был не двигатель, а целый ледокол «Арктика», штурмующий вечные ледники полок и прилавков. Понятное дело, мне досталась честь тащить все эти «вкусняшечки», поскольку подруга, по обыкновению, разгуливала на шпильках. Вечно радостная порхающая бабочка, и откуда в ней столько оптимизма? Такую бы энергию, да в мирных целях! Нефтяники обанкротятся.

Ленка с легким отвращением следила за моими сборами, провожая осуждающим взглядом запихиваемые мной в небольшой рюкзак складной универсальный нож, походную аптечку, спички и еще кучу вечно необходимых на природе мелочей. Тоже своеобразный закон подлости — не возьмешь, так обязательно понадобится. Подруга охотнее напихала бы туда косметики и кучу всякого хлама.

— На фига тебе эта ерунда? Мы же на сутки всего едем! К тому же Игорь на машине будет.

— Это не мое, это папино правило — едешь на природу, будь к ней готов. Иначе не поедешь вообще.

— Ну-ну. Тогда уж и свитер прихвати, и смену белья, и одеяло ватное!

— Зачем? У меня спальник есть! А про свитер это мысль.

— Лиська! Лучше одевайся, да я твою гриву уложу.

Гриву. Ндя. Мои длинные слегка волнистые волосы очень насыщенного каштанового цвета действительно можно назвать только гривой. И в сочетании со светло-карими, чуть ли не желтыми глазами я напоминала самой себе какого-то очень грустного спаниеля. Наверное, поэтому ко мне прилепилось это глупое прозвище «Каштанка». Повторять судьбу первоисточника совсем не хотелось.

В конце концов (в цивилизованном обществе это назвали бы — после долгих дебатов, но наш с Ленкой спор об одежде всегда напоминал скорее войну), удалось отвоевать практичный вариант из черных джинс, водолазки и короткой кожаной куртки. Пришлось, правда, идти на компромисс и напяливать на себя полкило драг металлов и соглашаться на укладку в исполнении Ленки. Иначе бы меня отправили в лес приманкой для комаров — в ангельски белом шелковом платье (как известно эти твари легко проникают сквозь тонкие ткани и неплотные складки). В очередной раз убедилась, что Ленка — воплощение мирового зла.

— Вот теперь ты больше походишь на девушку, а то прямо рокерша какая-то, не хватало масляных пятен и духов а-ля бензин. — Блондинка критично осмотрела сотворенный на моей голове шедевр.

Ндя… И стоило выливать на бедную меня пол флакона лака, чтоб просто сколоть на затылке пару прядей?!

— Лен, ты гений, — выдавила, стараясь не расхохотаться.

— Я знаю.

— Ага, а еще скромная. Ну, где твой обещанный транспорт?

— Игорь обещал заехать через полчаса.

Игорь. Не надо быть ясновидящей, чтоб просчитать ее ходы. Неужто надеется, что вино и «теплая» компания заставят меня бросаться ему на шею? А вот фигушки! Возьму и познакомлюсь с кем-нибудь из Ленкиной тусовки! Из врожденной вредности. А еще мне курсовую писать скоро на тему «Ролевая игра и ее роль в социализации…» далее по тексту. Будет с кого практику срисовывать. Глядишь, так и диплом придется защищать не по психологии а по психиатрии. В местном дурдоме.

С улицы раздался резкий автомобильный гудок.

— Вот и рыцарь на белом коне, — протянула подруга, подхватывая сумочку.

— Лен, а у рыцарей бывают зеленые кони?

— Только если много выпьют, а что?

— У Игоря машина зеленая, — я нагрузилась рюкзаком и упаковками с пивом, едва не шатаясь.

Старый дворик, густо заросший кленами, с мелькающими под ними детскими фигурками, чинно сидящие у подъездов бабушки, минимум машин (для них вовремя подсуетились отдельную стоянку выбить), спокойно гуляющие мамочки с колясками — благодать элитного благоустроенного жилого комплекса. Деньги, конечно, зло, но жизнь облегчают. Особенно с вечной проблемой парковки.

Среди всего этого бурлящего наступающей весной гвалта и фонтанирующего веселья несуразной колонной возвышался Игорь в своем истертом светлом джинсовом костюме.

Блондинистая мечта девушек рассеянно курила, облокотясь на крышу потертой зеленой девятки. И судя по всему, помогать он мне совершенно не собирался. Что за мужики пошли?!

— Игорь, может, ты все-таки оторвешься от мечтаний и поможешь Лиське, а то она упадет?! — рявкнул ураган «Лена».

Парень оторвался от машины и легко перехватил у меня груз. Зачарованно наблюдала, как легко он все это поставил в багажник и услужливо распахнул дверцу.

— Ваше сиятельство, карета подана!

— Так-то лучше. И учти, если бы не твоя дружба с Ярославом, ты б так легко не отделался!

— Извини, я думал ты феминистка.

Ленка зашипела как сковородка. Это слово она слышала, и, похоже, не в том смысле, в каком я.

— Ребят, вы не против, если я послушаю музыку, а то от ваших ученых споров у меня голова болит. — И, не дожидаясь ответа сунула пуговки наушников в уши. Покой и расслабление, теплый солнечный свет сквозь сочную молодую зелень, мягкая земля под ногами…Шелест одежды за спиной и спокойный голос брата.

— Алиса, ты поможешь?

— Конечно. Ты же знаешь.

— Это трудно.

— Я тебе верю…

Резким рывком подхватываюсь, холодный пот бежит по спине, сердце бешено колотится. Лбом чуть не врезаюсь в приборную панель, до дрожи в пальцах вцепляясь в перегретый пластик.

— Что? Алиса, ты как?

— Лис, у тебя опять?! — завизжала сзади Ленка.

Ага, значит то, что в синей рубашке слева — Игорь. Перед глазами медленно пропадала бредовая пелена.

— Алиса? Мне остановиться?

— Нет, нормально. Уже прошло, — попытка отдышаться сквозь сжатые зубы.

— Ты лекарства давно принимала?

Да. Утром забыла. И с собой не взяла. Плохо.

Подобные выпадения из реальности у меня случались регулярно, до тех пор, пока отец не сводил к хорошему врачу. Тот объяснил взволнованному родителю, что у ребенка очень утомляемая эмоциональная сфера, откуда и вылазят эти видения. За маму беспокоюсь — вижу маму. И так далее. В папе проснулся психолог, и он меня досконально перерыл. Всю. И пошел в аптеку. Мне выписанные доктором таблетки, себе валерьянку. Потому как дочь оказалась чересчур адекватной. Даже для него.

— Игорь, а ты с Яром давно связывался? — неожиданно для себя поинтересовалась я.

— Перед командировкой. А что?

— Да просто от него вестей давно нет, вот я и беспокоюсь.

— Не переживай, я там новости отслеживаю постоянно, так что все с ним нормально.

Ах, ну да, великие хакерские тайны!

— Алис, ты себя нормально чувствуешь? Может, вернемся? — Лена встревожено заерзала на заднем сиденье.

— Нормально. Только на ночевку я не останусь, наверное.

— Конечно — конечно, как скажешь.

Разговор заглох. Мимо пролетали пасторальные сельские пейзажи: ухабы, разваливающиеся и не очень домишки и пасущиеся вдоль дороги коровы. Что им, места другого не нашлось? Почище? Я бы и то такой обензиненой травой побрезговала.

Зато свежее, умытое весной небо впереди пробуждало душу от тяжелой зимней спячки, заставляя тосковать по этой невероятной бескрайней синеве.

Ленка усиленно обновляла макияж. Со снайперской точностью, невзирая на ухабы дороги. Мне даже показалось, что Игорь намеренно дергает машину, чтобы у Ленки помада по лицу размазалась.

Подъехав к небольшому поселку с дорогими загородными особняками и деревенскими будочками (а кто ж им от города бесплатно коммуникации-то потянет, несчастным), Ленка сделала стойку и начала активно «направлять» по одной ей известным ориентирам. Я вообще удивляюсь, как она запоминала дорогу по склоненной вправо березе — в ближайшем леске таких берез штук сто! В общем, доползли до какой-то поляны, окруженной кустарником, где уже весело трещал костер и аляповатыми пятнами пестрела «камуфляжная» палатка. У костра суетились совершенно не знакомые мне двое парней и еще одна приятельница — Катенька. Не Катя, не Катерина, и даже не Катюша. Субтильное, слабое существо с вечно смущенной улыбкой и трогательными большими глазами. Катенька напоминала мне олененка из диснеевского мультика. Только тот был добрым, а эта девушка умудрялась прятать внутри стальной стержень ну очень целеустремленной взрослой женщины.

Под уж слегка нетрезвые вопли приветствий выползли наружу, получив свою праздничную порцию по ребрам, я трусливо уползла за кусты «любоваться пейзажем».

Пока компания, за исключением Игоря, доходила до состояния полной гармонии с миром, наслаждалась сочным горячим шашлыком. На природе почему-то организм радостно потреблял все подряд, сытости не добавляя. Зато назавтра меня точно будет ждать в лучшем случае несварение.

Блондин снисходительно улыбался девушкам, изредка перебрасывался парой слов с парнями, он вообще выглядел странно, делая сборище похожим на пьяный бред.

— Лиська, а где обещанная гитара? — недовольный голос Катеньки резанул по ушам пилорамой.

— Да здесь, несу, — и в руки ткнулся теплая гладь грифа.

— Ну что вам, изверги? Опять Цоя?

— Алис, а можно Высоцкого? — Голубые глаза трезво и внимательно следили за моими пальцами на струнах.

— Не вопрос. Только я сама выберу, ладно?

Сверкая на солнце, рванулся в воздух первый звук, аккорд, отзвук рождающейся мелодии, меня повело, проваливаясь в музыку, и перед глазами мелькнул туман темного елового бора…

Здесь лапы у елей дрожат на весу,

Здесь птицы щебечут тревожно.

Живешь в заколдованном диком лесу,

Откуда уйти невозможно.

Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,

Пусть дождем опадают сирени —

Все равно я отсюда тебя заберу

Во дворец, где играют свирели.

Твой мир колдунами на тысячи лет

Укрыт от меня и от света.

И думаешь ты, что прекраснее нет,

Чем лес заколдованный этот.

Игорь вздрогнул, сжав кулаки, уставился в огонь костра. То ли отсвет пламени, то ли розовое пятнышко лихорадочного румянца проползло по щеке. Он что, думает, я ему пою?! Ха! Разбежался бегемот по нитке! Просто люблю эту песню.

Пусть на листьях не будет росы поутру,

Пусть луна с небом пасмурным в ссоре, —

Все равно я отсюда тебя заберу

В светлый терем с балконом на море.

В какой день недели, в котором часу

Ты выйдешь ко мне осторожно?

Когда я тебя на руках унесу

Туда, где найти невозможно?

Украду, если кража тебе по душе, —

Зря ли я столько сил разбазарил?

Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,

Если терем с дворцом кто-то занял!

Ну вот, разнервничался. Мое любопытство повело носом и сделало стойку. Попался. Народ, уставший от моего завывания (лучше автора эту песню все равно никто не споет никогда) громогласно потребовал продолжения банкета. Следующий час они музыкально драли глотку своими невразумительными шедеврами, отняв у меня инструмент. Ну и пусть, лишь бы гитару не угробили.

— Пошли, пройдемся, — я потянула блондина в сторону. — А то у меня уши болят.

— Алис, а почему эту песню? Почему ты ее выбрала?

— Нравится. А что? Напомнила о чем-то из разряда твоих великих тайн?

— Нет, — насмешливое фырканье. — Напомнила. О доме.

— Извини, не хотела портить настроение.

— Да все нормально. Соскучился просто. Скажи, вот, к примеру, если у твоего друга сейчас трудности и ты бы могла ему помочь, ты бы что сделала?

— К чему такие вопросы? Конечно, сделала бы все, что нужно… Игорь? Ты что-то скрываешь? У Яра все нормально? Точно?

— Точно, — меня со смехом зажали под мышкой. — Просто спросил.

Пытаясь вырваться, судорожно вдыхала его запах, чужой и неестественный. И все-таки, я права — этот блондин от меня что-то скрывает. Его счастье, если это не связано с Ярославом.

Лес, а точнее просто густой и частый кустарник оканчивался у редкой поросли молодых елочек да нескольких изрядно полысевших берез. Игорь достал из стоящей поодаль машины невзрачный сверток и небрежно протянул мне.

— С днем рождения.

— Ого! Спасибо.

— Думала, я забуду?

— Нет, просто не ждала, — я азартно раздирала упаковку.

Внутри оказался широкий браслет светлого металла. Тонкой искусно сделанной лозой змеилась непонятная мне надпись. Мило.

— Спасибо. Очень красиво. А что тут написано?

— Это на иврите. Оберег.

— Ты меня поразил, Игорь. Правда — правда.

— Я старался, — с серьезной миной заявил он и рассмеялся. — Тебе действительно нравится?

— Очень.

Кончиками пальцев огладила узор, прохладный металл чуть кольнул кожу.

— Вот так, — взял мою руку и осторожно надел браслет.

Ожидала почувствовать тепло от его руки, а как будто льдом окатили. Замерз он что ли? Парень тем временем беспокойно заозирался по сторонам, не отпуская меня. Резко рванул куда-то вбок, уронил мою тушку, заставив уткнуться носом в траву, и практически наполз сверху. Тяжелый гад. Что за фигня?!

— Шшш, лежи тихо, — горячее дыхание в ухо.

Насиловать, что ли собрался? Сверху взвизгнуло, захрустели ветки, послышался рык, и все стихло. Игорь поднялся, рывком поставил на ноги меня, даже заботливо отряхнул.

— Ну и что это было?

— Обернись.

Угу. Сзади береза. А в стволе стрела торчит. С красным оперением. Оригинально.

— Это, что розыгрыш?

— Алис, все по-настоящему. В тебя стреляли.

— Мило. Кому это я жить мешаю?

— У брата спросишь.

— Так, или ты мне сейчас расскажешь, в чем дело…

— Или? — насмешливый взгляд и скрещенные на груди руки.

— Игорь, я не шучу. Что происходит?

— У Яра, похоже, неприятности.

— И поэтому в меня, как ты заявил, стреляли? Бред! Яркины неприятности использовали бы пистолет, на крайний случай нож. Но не стрелы же!

— Алиса, твой брат сейчас не на Кавказе. Он в другом месте. Стрела оттуда.

Вот не было печали! И что мне теперь со всем этим делать?

— И?

— И я должен тебя спрятать.

— А Яр? Я могу ему как-то помочь?

— Сидеть тихо и не высовываться. А еще — не задавать вопросов.

Стою и смотрю на мужчину, которого всегда считала рассеянным и погруженным в себя, свой мир. А он, оказывается, далеко не так прост. Ндя… И чем дальше, тем меньше мне нравился этот новый товарищ.

Не дожидаясь моей реакции, взял за руку и потащил обратно к костру. Пьяная компания уже расползлась по кустам, шурша и хихикая, мой рюкзак и забытая гитара (остатки совести еще не вытеснил алкоголь — инструмент аккуратно зачехлили) лежали в стороне. Подхватив свою куртку и мои вещи, он решительно направился к машине.

— Черт! — он попинал колеса, и еще раз выругался. — Спустили!

— Остальных предупредить?

— Нет. Кому они нужны, пусть развлекаются. Идем.

— Пешком?! В город?!

— Алиса, я просил не задавать вопросов.

Выволок меня на поляну, схватил палку и начал что-то вокруг чертить, бормоча под нос. Встал рядом и прорычал что-то совсем уж несуразное. Все происходящее напоминало мне бред сумасшедшего. Может, у меня галлюцинации, из-за невыпитого вовремя лекарства?! Стрелы, странное поведение Игоря, спущенные колеса машины, — идиотизм какой-то! И если я настолько больна, то не пора ли меня изолировать от общества?

Блондин тем временем крепко ухватил меня за плечи и развернул лицом к себе.

— Сейчас мы отправимся туда, где я смогу действительно защитить тебя. В вашем дурном мире вечно все наперекосяк. Ничего не бойся, и пока ни о чем не спрашивай. Поняла?

Похоже, все намного проще — это не я свихнулась, это у Игоря крыша течет.

— Да, — писк полузадушенной мыши.

А сама судорожно вспоминаю лекции, где нам про маньяков говорили. Как же там было-то… Мамочки, страшно как!

Вокруг сгустился легкий туман, морозец побежал по коже иголками. Рядом с этим маньяком с каждой минутой становилось все неуютнее. Тем более что его пальцы стальной хваткой впивались в мои плечи, в глазах горел лихорадочный огонек. Страшно. А еще в голову закралась шальная мысль — если это проделки Ленки и ее новой компании, то до утра она не доживет.

Туман медленно оседал, открывая моим глазам добротные деревянные панели стен, резные рамы картин, вычурные стеллажи с книгами и малиновый антикварный диванчик на позолоченных ножках, смотревшийся здесь как король в деревенском сортире.

— И-игорь? — проикала я, ошалело осматривая комнату.

— Посиди пока тут. Никуда не выходи, ничего не трогай, — резко велел блондинистый маньяк и вышел. Снаружи раздался щелчок запираемого замка. Обалдеть!

Усевшись с ногами на диван (а мне пофиг сколько оно стоит и сколько ему лет!), задумчиво обвела глазами комнату. Отсутствие лекарства от видений не могло вызвать настолько реалистичные глюки. Стрела. Игорь. Ярослав. Вскользь брошенные слова о другом мире. Исходя из минимума фактов и максимума дурости, приходим к следующим выводам: меня хотели убить, я в другом мире, Игорь хочет меня защитить, и все это связано с долгими командировкам моего брата. Весело, хоть плачь.

Нет, я, конечно, много читала о «попаданцах» и в художественной литературе и в отчетах психиатров, но уж никак не намеревалась пополнить их ряды. Бедняги все время встревают в передряги, спасают мир и всяких принцесс, да и сами странными трофеями обзаводятся. Смех и только. Если Игорь еще и каким-нибудь «прынцем» окажется, я вообще со смеху лопну. Если раньше от инфаркта не умру.

Вернулся он довольно быстро, взъерошил волосы, нервно огляделся и, наконец, сел.

— Алис, я понимаю, что тебе сейчас трудно воспринимать все вокруг как реальность, но попробуй поверить — ты в другом мире. Моем мире. Здесь иные правила и законы, действуют немного иные силы. Только тут я смогу спрятать тебя так, что никто не найдет. Тем более недоброжелатели Ярослава. Я дал ему знать обо всем и скоро он приедет. Но до того момента придется потерпеть. Справишься?

— Постараюсь. Но есть проблема.

— Какая?

— Я принимаю лекарство. И сейчас у меня его нет.

— Оно и не нужно. Здесь. Я обещаю, все будет хорошо. Но ты должна мне довериться.

— Как скажешь.

А что еще мне остается?

Нет, это все бред. Мое воспаленное воображение. Не зря же меня постоянно проверяет наш семейный врач — однозначно, я схожу с ума. Дайте мне мои таблетки!

— Значит, слушай — я отведу тебя в дом одного приятеля, побудешь при нем, пока я все выясню. Если что случится, заберешь свои вещи, деньги и одежду на постоялом дворе Тревора, он в курсе. И отправишься с каким-нибудь купеческим обозом в город Вассет. Запомнила?

— Постоялый двор Тревора, Вассет. Игорь?

Играть, так играть. И если я сошла с ума — так хоть буду оригинальной сумасшедшей.

— Ммм?

— А кем я буду для твоего приятеля?

— В каком-то смысле охраной, — буркнул блондин, высыпая на мою голову белый порошок.

— А?..

Пол и потолок поплыли перед глазами, откуда-то издалека донеслось: «Не переживай, заклятие спадет через три дня, в полночь…»

Сначала по глазам ударил яркий свет, пришлось основательно сощуриться, чтоб облегчить боль от вспышки. Комната почему-то была серой, множество оттенков черного, белого, серого, какие-то размытые посеревшие оттенки розового. Мне показалось, что я даже различаю кружащие в воздухе пылинки. Потом проснулся звук — множество шорохов, постукиваний, шелест бумаги, тихое поскребывание где-то под ногами. Мельчайшие детали окружающего пространства с каждой секундой превращались в удивительно полную и объемную картинку. Легкий зуд под ногтями спустил меня с небес на землю. Чего там может чесаться? Удивившись новому открытию, я повернула голову и посмотрела на свои руки, чуть не рухнув с дивана: черная шелковистая шерсть мягких лап, впившиеся в обивку дивана когти. Тут же обнаружилось, что я прекрасно вижу собственную черную спинку и длинный пушистый хвост… Мамочка! Да я же кошка!..