Воскресенск. Это моя земля. Киберпутеводитель

Ирина Патрикеева

Серия «Это моя земля» — современный способ сохранения и популяризации культурного наследия нашей великой страны. История земли Воскресенска богата памятными местами и традициями, судьбы многих великих людей связаны с городом, и достижения современных творцов заставляют им гордиться.Киберпутеводитель создан при поддержке Президентского фонда культурных инициатив, Федерального центра гуманитарных практик РГГУ, Журнала «Мир Музея», Издательства «Аппреал», Воскресенского отделения «Опора России».

Крутой поворот…

Василий Сергиенко

Сергей припарковал свой автомобиль недалеко от Ледового дворца. Из динамиков лился бархатный голос Фрэнка Синатры. Он не стал выключать музыку, лишь приглушил звук, и вышел из машины. До встречи оставалось еще около пятнадцати минут, и он решил немного пройтись.

Воздух был морозным и неподвижным, сквозь легкую дымку тумана неярко пробивался свет фонарей. Сергей, засунув руки в карманы пальто, не спеша зашагал по направлению к скверу. Он не любил опаздывать, но сегодня намеренно приехал раньше. Ему нужно было время, чтобы собраться с мыслями.

На площади перед Ледовым дворцом стоял памятник основателям «Химика». Сергей не раз проезжал мимо, но ни разу не подходил так близко.

Три бронзовые фигуры, опершись на ограждение, словно вели неспешную беседу. Николай Эпштейн, легендарный тренер, в его руке зажат секундомер, словно он только что остановил время, фиксируя очередную победу своей команды. Рядом — Николай Докторов и Николай Хрипунов, директора химкомбината, благодаря которым команда получила не только название, но и мощную поддержку в те далекие годы, когда хоккей в Воскресенске только зарождался. Бронзовые лица были серьезны и сосредоточены, словно они и сейчас продолжали обсуждать судьбу родной команды.

Взгляд Сергея скользнул по ограждению арены, которое было частью памятника. На ней красовались выгравированные эмблема клуба «Химик» и имена его основателей. Больше никаких имен, никаких дат. Только то, что было действительно важно. То, что стало началом большой истории.

«А ведь когда-то я мечтал играть за „Химик“», — мелькнула у него мысль. Сергей резко отвернулся от памятника и поспешил к аллее, ведущей к кафе на другой стороне улицы. Он не любил вспоминать прошлое. Особенно ту часть, которая была связана с хоккеем. Слишком много боли, обиды и нереализованных амбиций было с ним связано.

«Ничего, — Сергей сжал кулаки, — у моего сына все будет по-другому. Он добьется того, чего не смог я».

У входа в кафе его уже ждал Игорь — старый друг, с которым они не виделись почти год.

— Привет! — Игорь шагнул навстречу, широко улыбаясь.

— Привет, — Сергей кивнул в ответ, но улыбка не коснулась его глаз.

— Ты что, замерз? — Игорь окинул его взглядом. — Давно ждешь?

— Да нет, минут десять, прогуляться решил, — Сергей пожал плечами, хотя на самом деле ему совсем не хотелось объяснять свое настроение.

Они прошли внутрь, выбрали столик у окна, из которого открывался вид на тот самый сквер с памятником. Когда-то они были не разлей вода, мечтали вместе играть за «Химик», но жизнь распорядилась по-своему. Сергей ушел в бизнес, добился успеха, а Игорь так и остался верным хоккею, тренировал детские команды. И хотя они старались поддерживать отношения, встречались все реже, и общих интересов почти не было.

— Что-то случилось? — Игорь, глотнув горячего кофе, внимательно посмотрел на друга.

Сергей поерзал на стуле, не зная, с чего начать. Рассказывать Игорю о своих проблемах ему совсем не хотелось, но держать все в себе было уже невмоготу.

— Сын… — Сергей замялся, отводя взгляд. — Он… бросить хоккей хочет.

Игорь удивленно приподнял брови. Он знал, что сын Сергея, Дима, подавал большие надежды, играл за юношескую команду «Химика».

Игорь откинулся на спинку стула, привычным жестом поправляя съехавшую на лоб вязаную шапку. Он всегда носил эту шапку в холодное время года, даже в помещении. Говорил, что так лучше думается.

— И что ты ему ответил? — спросил он после непродолжительного молчания.

— А что я мог ответить? — Сергей раздраженно махнул рукой. — Конечно, сначала наорал, сказал, что он обязан играть, что это его долг… перед семьей, перед фамилией… — он осекся, понимая, как глупо это звучит.

— Ну да, стандартный набор родительских штампов, — Игорь сочувственно улыбнулся. — А ты его спросил, чего он сам хочет?

— Да чего он может хотеть в его-то годы? — Сергей снова занервничал. — Играть хочет, вот и все! В компьютер там какой-нибудь, с друзьями гулять…

— А может, он просто устал? — Игорь спокойно посмотрел на друга. — Ты же знаешь, какой это труд — профессиональный спорт. Тем более хоккей. Это же не просто игра, это жесткая дисциплина, постоянные тренировки, соревнования… А ему сейчас нужно учиться, с друзьями общаться, в конце концов. Он же ребенок еще.

— Ребенок, ребенок… — проворчал Сергей. — Ему уже шестнадцать лет, какой он ребенок? Он уже понимать должен, что такой шанс выпадает раз в жизни! Он же талантливый, ты же сам знаешь! Его уже в основной состав просматривать начали! А он… бросить…

Сергей замолчал, с трудом сдерживая раздражение. Он не мог понять, почему Игорь его не поддерживает. Ведь он же друг, должен же понять!

— Сергей, — Игорь положил руку ему на плечо. — Я все понимаю. Ты хочешь для него лучшего. Но поверь мне, насильно счастливым его не сделаешь. Хоккеем можно заниматься, только если ты очень любишь его. Если у него этой любви нет, то никакие уговоры не помогут. Ты только нервы треплешь. И себе, и ему.

Сергей молчал, уставившись в окно. Слова Игоря задели его за живое. Он и сам понимал, что давит на сына, но ничего не мог с собой поделать. Он слишком много вложил в него, слишком большие надежды возлагал. Неужели все это было зря?

— А ты знаешь, почему он хочет бросить спорт? — неожиданно спросил Игорь, прерывая тяжелое молчание.

Сергей удивленно посмотрел на него.

— Откуда я знаю? — пробормотал он. — Говорит, надоело ему все это.

— И ты ему веришь? — Игорь прищурился, вглядываясь в лицо друга.

— А что мне ему, не верить? — Сергей пожал плечами, но в его голосе прозвучала неуверенность.

— Иногда дети не говорят всего, — тихо продолжал Игорь. — Боятся расстроить, показаться слабыми. Ты же знаешь, какие они в этом возрасте, — он кивнул в сторону окна, за которым шумно прошла компания подростков.

Сергей молчал, чувствуя, как в груди нарастает нехорошее предчувствие.

— Вчера я видел Диму на катке, — продолжал Игорь, не обращая внимания на его молчание. — Он один был, катался долго, до самого вечера. И знаешь, что я тебе скажу? Он играл с такой страстью, с таким азартом, что я даже позавидовал ему. У него талант, Сергей, это видно невооруженным глазом. И любовь к хоккею у него есть, не сомневайся. Только вот… — Игорь замолчал, подбирая слова.

— Что «только вот»? — Сергей нетерпеливо подался вперед.

— Только вот казалось мне, что он играет не в радость, а назло кому-то. Словно доказывать что-то хочет. Себе? Или может быть… тебе? Ты слишком давишь на сына, он устал воплощать твою детскую мечту.

Последние слова Игорь произнес очень тихо, но они ударили Сергея наотмашь. Он резко встал, чуть не опрокинув чашку с кофе.

— Что ты хочешь этим сказать? — прошипел он, с трудом сдерживая гнев.

— Я ничего не хочу сказать, — спокойно ответил Игорь, вставая из-за стола. — Я просто хочу, чтобы ты задумался. Над тем, что для тебя важнее — твои амбиции или счастье Димы.

Игорь накинул на плечи куртку и направился к выходу, бросив на Сергея последний многозначительный взгляд. Оставшись один, Сергей почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. Слова друга били наотмашь, не давая увернуться от горькой правды.

Сергей вышел из кафе. Слова Игоря не давали ему покоя, они словно заноза засели в его голове, заставляя сомневаться в себе, в своих поступках. Он шел, не обращая внимания на прохожих, на шум проезжающих мимо машин. В голове была пустота, лишь где-то на грани сознания пульсировала одна-единственная мысль: «Неужели Игорь прав?»

Он остановился у памятника основателям «Химика», бессознательно стремясь найти ответ в бронзовых лицах легенд. Но те молчали, словно укоряя его за то, что он не смог стать хоккеистом. Сергей опустил голову и задумался. Были ли они по-настоящему счастливы? Или их жизни тоже были искалечены чужими амбициями, несбывшимися надеждами?

Сергей не знал ответов на эти вопросы. Он знал только одно: он любил своего сына и хотел, чтобы тот был счастлив. Даже если для этого ему придется отказаться от воплощения своей мечты.

Он достал телефон и набрал номер сына.

— Дима, привет, — голос его дрожал от волнения. — Это папа. Ты сейчас где? Я могу заехать за тобой? Я… я хотел бы с тобой поговорить.

Справка об объекте

Памятник

основателям хоккейной команды «Химик»

Воскресенск, микрорайон Центральный,

ул. Менделеева, 2

Памятник был открыт около Ледового дворца в 2008 году в честь трех основателей хоккейной команды «Химик». Авторы монумента — скульпторы И. Н. Чумаков и Ю. Г. Анушко.

На композиции изображены легендарный тренер команды Николай Эпштейн и два директора химзавода — Николай Докторов и Николай Хрипунов. Они как будто увлеченно что-то обсуждают возле ограждения ледовой арены. На ограждение нанесена аббревиатура Воскресенского хоккейного клуба и имена основателей.

Завод активно поддерживал и финансировал хоккейный клуб на протяжении не одного десятка лет.

Источник: https://www.komandirovka.ru/sights/voskresensk/pamyatnik-osnovatelyam-voskresenskogo-hokkeya/

Свобода думать, верить, выбирать,

Идти своей судьбой, своим маршрутом,

Решить — играть в хоккей иль не играть, —

И в жизни поворот ворваться круто…

Дарья Мамонова