Сбежавшая невеста ректора, или Дорогами Эльзы

Ирина Снегирева, 2023

Замуж за ректора? Никогда! Приняла решение? Будь добра, разгребай последствия собственного упрямства. А уж если попадёшь в иной мир, не зевай и не сдавайся! И тогда, может быть, откроется путь домой.Любовь творит чудеса, но нужен ли этот мужчина, решать только тебе.

Глава 3. Эльза на море. Нападение

Эльза Вайс

— Ну как тебе море? — с интересом спросила меня Серафима.

— Оно волшебно! — прошептала я, не отрывая восторженного взгляда с волн, ласково лизавших песчаный берег.

— Да-а-а, божественно, — согласилась Сима. Подул ветерок и ей пришлось придерживать соломенную шляпку одной рукой. — Каждый раз, как попадаю сюда, то думаю, а стоит ли возвращаться домой?

Сегодня мы прибыли в Крым втроём, я, Аркадий Евгеньевич и Серафима. Как не страшно было подниматься по трапу самолёта, а затем лететь, но на деле все оказалось каким-то знакомым. Именно подобное ощущение испытывала я, когда пользовалась порталом. Только теперь это все занимало несколько больше времени.

Наша семья остановилась в уютной гостинице, от которой до моря было ровно триста метров. Разобрав свои вещи, мы отправились обедать, после чего решили спуститься на пляж.

Перед самым отъездом Серафима посоветовала мне прихватить с собой парочку купальников, что я и сделала, не понимая, как в таком можно появляться перед незнакомыми мужчинами.

И вот теперь, одетая в эти полосочки-шнурочки, я стояла, уверенная в том, что не смогу при всех стянуть с себя верхнюю одежду, оставшись в одном нижнем белье. Но это был еще не весь ужас нового дня. Гораздо страшнее для меня было осознание, что я нахожусь на прекрасном берегу, полном раздетых мужчин и женщин, которые оценивающе посматривали в сторону противоположного пола.

— Ну что, девочки, искупаемся? — предложил"отец", с разбегу буквально влетев в воду и вынырнув, через пять метров перед нами.

— Лови меня, — рассмеялась Сима, на ходу скидывая бирюзовое парео. Ткань, подхваченная ветром, эффектно пролетела. Но, как и всякий предмет, упала на землю.

— Детка, давай с нами! Ты же прекрасно плаваешь! — звал меня Аркадий Евгеньевич, махая мне руками.

— Я потом, позднее! — крикнула я ему в ответ и побрела к лежаку, в тенёк. И только там я прилегла как есть, в купальнике и парео, спрятав глаза под солнечными очками.

Если быть откровенной, то я очень хотела купаться, почувствовать, как волна то лижет пяточки, то озорно рассыплет брызги по моему телу.

Мне хотелось в воду, но так, чтобы вокруг не было столько довольных лиц полуголых людей. Чтобы некоторые из женщин не переваливали свои толстые телеса, без стеснения вываливая все недостатки наружу. Чтобы мужчины хотя бы соблюдали видимость приличий, а не пялились на более или менее привлекательных женщин.

Легкий теплый ветерок приятно ласкал кожу, я даже перестала воспринимать весь этот гвалт, производимый криками людей, их смехом, музыкой. И ведь почти задремала, успокаиваясь, осознавая, что вот сейчас, даже среди занятых сбой купающихся и загорающих — мне хорошо. Что, несмотря на всю трагичность моей ситуации, природа, словно антидепрессант решила меня излечить, щедро поделившись своей красотой и умиротворением.

И мне совсем не хотелось вспоминать, что я занимаю чужое место незнакомой мне девушки по имени Элла. Но что с ней и жива ли она вообще — это меня очень интересовало.

— Разрешите с вами познакомиться? — мужской голос прозвучал рядом со мной.

Я едва не поморщилась, вынырнув из своих грез, перемешанных с легкой дрёмой. Блондин, примерно с меня ростом, синеглазый, наверняка привыкший к женскому вниманию, сейчас светился, словно медный таз. О своей неотразимости мужчина знал, чем беззастенчиво пользовался. И хорошо, что он сейчас передо мной находится в бриджах. Гораздо хуже, если бы этот незнакомец подошел в одних лишь плавках.

— Извините, но я вас не знаю, — отозвалась я, снова прикрыв глаза. И мне очень не понравилось, что на мне всего лишь легкий платок, а под ним купальник, больше напоминающий остатки ткани после раскройки платья моей портнихой.

— Так давайте познакомимся, девушка, — шепнул мне на ухо склонившийся наглец. — Меня зовут Сергей. Но для друзей я Серж. Так что выбирайте, в каком качестве вы хотите меня воспринимать.

— Вы о чем? — не поняла я. — Вот уж воспринимать вас мне вообще не хочется. Ни в каком качестве.

— Набиваешь себе цену, лапочка, — шепнул наглец, приблизив ко мне своё лицо. — Что же, такое в жизни тоже встречается.

И я с трудом удержалась, чтобы не ударить его. В крайнем случае я была готова натянуть ему на уши мою соломенную шляпку. Правда, её-то мне бы было очень жалко для этого пугала. А вот ругнуться подмывало. Причем теми словами, что слышала от нашего кучера и от охранника Беловых.

— Элла! — раздался веселый крик Серафимы, и я подскочила, едва не столкнувшись лбами с наглецом. Но мужчина вовремя понял, что сидящая перед ним девушка вовсе не одинока и не страдает от отсутствия рядом мужчины.

При мысли о мужчине передо мной возник образ того самого, который едва не стал супругом. А в голову пришла простой вопрос:"Вот интересно, Ланс так себя бы повел?". Хотя нет, со стороны ректора подобные вольности вряд ли возможны. Даже если вспомнить тот самый случай, когда он поймал меня на лету, то никаких вольностей там не было. Ректор сразу же поинтересовался моим самочувствием. А после утвердительного ответа отпустил меня и вышел, пожелав всем удачного дня. Всем, не только мне одной. А ведь падала-то я!

— Мы еще увидимся, колючка, — шепнул наглец и отошел, слившись с пляжным народом.

— Это кто такой был, рядом с тобой? — поинтересовалась мачеха, поворачиваясь к солнцу спиной, а ко мне, так получилось, лицом.

— Понятия не имею, — совершенно честно призналась я. — Шел мимо, решил поздороваться.

— Ну-ну, — не поверила Серафима. — Может, подцепишь кого-нибудь. Роман снова останется не у дел.

— А он разве у дел? — я поняла намёк, но сам разговор мне не понравился. С того самого дня, как я увидела Симу и Романа, намеков на какие-то отношения между нами даже не было.

— Ну… — снова"занукала"женщина, — мне кажется, что Роман не тот мужчина, который бросает свои затеи. К тому же он до сих пор не женат. Как мне известно, у него нет подружки. И судя по его частым визитам, он снова твой.

— Еще бы меня кто спросил, — тихо произнесла я, но в душе мне было приятно, как ни странно.

— Зато Аркаша уже ждёт, когда Орлов снова предложит тебе стать его женой.

— А это еще кто? — не поняла я. Меня кольнула мысль, что неужели и здесь в этом мире вначале спрашивают родителей, совпадает ли это с их интересами, а уж потом детей, хотят ли они замуж..

Правда, о чем это я, именно меня никто не спрашивал. Констатация факта, только и всего.

— Вот же… — буркнула с усмешкой мачеха. — Я всё время забываю про твою амнезию. Ну что, покупаемся? Пошли, а то около Аркаши какая-то жаба на надувном матрасе круги нарезает.

Я с интересом посмотрела в ту сторону, куда глядела Сима. Действительно, вокруг"отца"плавала женщина в зеленом купальном костюме.

— Ты иди, — предложила я ей, — мне что-то сегодня в воду не хочется. После перелёта никак не отойду.

— А! Ну ладно, — тут же согласилась Серафима, не отводя взгляда своего от мужа. — У меня есть таблетки от укачивания. Как вернемся, дам. Только напомни.

— Хорошо, — произнесла я, наблюдая, как Сима быстро входит в воду, как направляется в сторону Аркадия Евгеньевича и женщины в зеленом, ужасно напоминавшей жабу.

Развернувшееся передо мной представление было видно всему пляжу очень хорошо. Серафима, словно разгневанная фурия (даже не ожидала, что она так отлично плавает!), быстро приближалась к"отцу", который в это время весьма оживленно общался с незнакомой дамой в зеленом. Мачеха проплыла мимо неё, приблизлась к Аркадию Евгеньевичу и принялась что-то рассказывать, тыча в меня. Сима подплыла таким образом, что оказалась лицом к лицу с мужчиной и спиной к женщине. Я тут же стала фантазировать на тему, о чем они могут беседовать… Но в этот момент дама на матрасе начала нервно осматриваться и стремительно горести к берегу. Спустя какое-то время она вытаскивала на берег свое надувное чудо, громко жалуясь всем, что, оказывается, пропорола его непонятно где. И хорошо, что это все случилось не так далеко от берега, а не в открытом море.

Я почти была уверена, что это дело рук Серафимы. На её купальнике красовалась брошь, соответствующей формы и при желании ей вполне можно было воспользоваться. Значит, не такой уж это прочный материал, чтобы доверять свою жизнь надежному предмету. Вот если бы дама плавала на деревянном плоту, какой мы с отцом построили вместе в наших владениях прошлым летом, тогда ситуация стала иной.

При воспоминании о моих родных в глазах защипало. И я с трудом сдержалась, чтобы не разрыдаться. Слезы были настолько близко, что, тронь меня, я взорвусь и устрою истерику. К счастью, мои"родные"закончили водные процедуры и выбрались на берег. Я отвлеклась от горестных дум, подхватив полотенца, направилась вместе со всеми в гостиницу. Сима, как я и ожидала, семенила рядом со своим мужем, зорко осматривая территорию вокруг нас взглядом, который предупреждал:"Не подходи! Убью!"Но"отцу"хотелось пообщаться со мной. Честно говоря, мне этот мужчина нравился. Чувствовалась в нем какая-то сила, но не дурная, а та, за которую хотелось спрятаться. Она была такой, что идет изнутри человека и готова обнять собой весь мир.

— А ты чего не стала купаться? — он коротко взглянул на меня своим цепким взглядом. — Ты же всегда любила поплавать? Или теперь все изменилось?

— Да нет, не хочется, — отозвалась я.

И тут же припомнила, как на прошлой неделе Аркадий Евгеньевич очень удивился, когда застал меня в тренажерном зале, расположенном в его доме. Ну а что ещё мне оставалось делать, если я не могу все время сидеть читать или лежать. Надо же мне чем-то заниматься! Ну не подходит мне общение с подругами Серафимы, даже если те и приглашают меня к себе наперебой.

Вечером я продолжила знакомиться с местными обычаями. Мы все вместе отправились в ресторан. Место, куда нас привел Аркадий Евгеньевич было выполнено в форме корабля и расположено прямо на берегу моря. Сима надела длинное черное платье с серебристыми крапинками, оно ей удивительно шло. Я же обошлась коротеньким синим, понравившимся мне с самого первого взгляда. У Эллы Беловой, как мне показалось, довольно неплохой вкус. Хотя длина платья, демонстрация оголенного тела перед посторонними людьми, некоторое нестандартное поведение жителей данного мира несколько меня напрягает. Но я еще не во всем разобралась. Поэтому не буду торопиться с выводами.

В ресторане мне понравилось. И легкая музыка, которую играл настоящий живой оркестр, а не эти ящики с разными названиями. Ветерок, залетевший с моря, приятно ласкал мою кожу через открытые окна. И мне даже показалось, что"отец"вроде бы стал оттаивать, улыбаясь Серафиме. Он по очереди приглашал нас на танец, что меня очень даже устраивало. Быть в руках кого-то другого попросту не хотелось. Танцы тоже здесь разные. Но некоторые движения были похожи на наши, поэтому накладок не произошло.

В целом этот вечер отчасти напоминал мне наши с матушкой вечера и приемы. Вспомнив о маме, стало грустно. Как ни странно, тяжесть на сердце присутствовала и у отца Эллы Беловой, стоило ему отпустить Серафиму и пригласить на танец меня. Я просто чувствовала эту тяжесть. И мне казалось, что я могу ее подержать в своих руках. Что это с ним?

— Как ты? — спросил мужчина, заглядывая в мои глаза. Но потом он напрягся, тряхнул головой и зажмурился, — игра света, стопроцентно.

— Ты о чем? — поинтересовалась я, заставив себя назвать чужого мне человека на"ты".

Поначалу выдавать себя за другую девушку было довольно сложно и проблематично. Но чем больше проходило времени, тем проще было переступать через прежние устои. Даже компьютер с его незримым и всезнающим другом"ИНТЕРНЕТОМ"меня больше не пугал своими обширными знаниями в любом вопросе. С этой техникой я подружилась, как ни странно, быстро. И теперь, закрывшись в своей комнате, я часами просиживала за"КОМПОМ"(вот и новые слова изучила и привыкла к ним), пытаясь найти хоть какую-то информацию об Озарённом мире, формулируя их то так, то иначе. Иногда вбивала и мою фамилию, и даже Ланса, пробовала все варианты, какие могла придумать. Но результата никакого не было. А то, что попадалось мне на глаза, было полной чушью или просто переводом с незнакомого мне языка. Самое интересное, что такое мое поведение не вызвало никаких пререканий или недоразумений. Все здесь считают, что так и должно быть. А количество всяких технических штучек, которые все носят при себе просто огромное! Они их называют"гаджетами". И я их все еще не изучила и очень боюсь (как это правильно? ) ПРОКОЛОТЬСЯ.

— Я гляжу, ты до сих пор так ничего и не вспомнила, — произнес он, то ли утверждая, то ли спрашивая.

— Практически ничего. Даже не помню вашу с Серафимой свадьбу, — виновато произнесла, не понимая, отчего у"отца"залегла глубокая складка между бровей.

— А тебя на ней и не было.

— Понятно, — буркнула я себе под нос, но, похоже, Аркадий Евгеньевич расслышал и тяжко вздохнул, сжав мои пальцы. Кажется, именно в этот период его дочь пропала, и расспрашивать человека о таком, только бередить старые раны.

Как бы там ни было, но уже буквально через секунду я почувствовала, что у него, у"отца"в районе груди стало наливаться что-то тягучее и темное, напоминающее тяжелый серый туман над болотом. И я неосознанно положила ему руку на грудь, по-прежнему двигаясь в такт игравшей нам музыке. Магия практически не проявляла себе со дня моего появления на этой земле, а сейчас произошел какой-то толчок. И я просто поняла, что мужчине стало легче. Значит, магия со мной и все еще в силе. Выходит, родовые способности не утрачены! Но нужно ли скрывать мне их и в этом мире? А что будет, если кто-то захочет использовать дар в своё благо. Мама говорила, что найдется немало дельцов, готовых моё умение, идущее от сердца, поставить на поток. И продавать больным и умирающим капельку облегчения и надежды на лучшее за огромные деньги.

— Знаешь, я счастлив, что ты нашлась, — произнес мужчина, — прямо камень с души свалился!

— Понимаю. И я рада, — призналась, но вложила в слова совершенно иной смысл. Я радовалась тому, что попала именно в эту семью, а не какую-либо иную. Но идеальный вариант — мои родные мать и отец, к другим бы не хотела все равно.

— Ты устала? — заботливо спросил Аркадий Евгеньевич, заметив мой поникший вид. — Может быть, пойдем в номер. Серафима у нас загрустила, тоже вымоталась за день.

— Тогда пошли, — согласилась я, беря"отца"под руку. Усталость действительно навалилась на меня, как по заказу.

Прохладный бриз с моря, темная южная ночь и усталость делали свое дело. Веселиться мне не хотелось. К тому же два бокала выпитого вина совсем разморили. Серафима повисла на Аркадии Евгеньевиче, тесно прижимаясь и о чем-то шепча. Я же просто шла, думая, чем же мы займемся завтра. Мне обещали, что поедем на экскурсии. Посмотреть новый для меня мир, его природу, архитектуру. Все это было гораздо интереснее, чем демонстрировать голое тело перед мужчинами, бросающими на женщин похотливые, плотоядные взгляды.

— Может, зайдешь к нам? — спросил меня Аркадий Евгеньевич. И я заволновалась, вдруг теперь-то, на этот раз он рассмотрел, что я не его дочь. Родительское сердце, оно ведь действительно способно подсказать.

— Нет, я спать! — быстро выпалила я, открывая замок.

— Тогда спокойной ночи, — раздалось мне вслед, и я ускорилась.

Но ровно до тех слов, что произнесла Серафима"отцу":

— Аркаш, что ты? Ну, перестала она тебе хамить, радуйся!

А я зашла в свой номер, прикрыла дверь и ухом прижалась к замочной скважине, затаив дыхание.

— Знаешь, — отозвался мужчина, — иногда мне кажется, что её подменили, что это не моя дочь. А иногда, что вернулась та, прежняя Элка, которая весело смеялась и была нормальным человеком, когда училась в школе…

— Ты не рад?

— Рад, конечно же, — дверь в их номер открылась, но голоса пока были слышны, — только столько всего произошло за последнее время, что я просто в ступоре. Хотя ты права. Я действительно рад. Дочь дома и, кажется, её скандалы закончились. А ещё мне приятно, что вы с ней ладите.

Больше мне ничего не удалось расслышать, но и этого вполне хватило для грандиозного открытия. Так вот почему Серафима периодически поджимала губы, глядя на меня, и хмурилась. Элла Белова не потерпела на своей территории самозванку. И я вполне ее понимала. Это было естественно, что говорить.

Задумавшись, я прилегла на кровать. Такая сильная усталость, навалившаяся на меня под самый конец вечера, была бы вполне объяснима, если не одно"НО". Понятно, что дорога, новые впечатления, но усталость появилась именно в тот момент, когда я коснулась рукой груди Аркадия Евгеньевича. И объяснение этому могло было только одно — именно здесь, на Земле проявилась моя родовая магия целительства. Это было замечательно, значит, не всё потеряно!

Просто так улечься в постель мне не хотелось, потому что я знала — начну думать о родителях, и все закончится мокрой подушкой. И снова будет болеть голова. Но лечить себя саму я не умею… Разве что только травами.

И тут мне пришла идея! Ну, конечно же… Я быстро подошла к окну и распахнула его. Лунная дорожка, видимая из моего окна, переливалась серебром в водах бассейна. И мне нестерпимо захотелось искупаться. Вот так, непременно в темноте. Я ведь умею плавать. У нас в Озаренном мире я делала это каждое утро в речке, протекающей невдалеке от замка моего отца. Быстро сняв платье, я переоделась в купальник, спортивный костюм, прихватила полотенце и поспешила из номера. Мне повезло! Никто из постояльцев и обслуживающего персонала не попались мне навстречу.

Толкнув стеклянные двери, я вышла на улицу. Легкий крымский ветерок приятно коснулся моей щеки, тем самым подбадривая меня, и я направилась в сторону бассейна. Подходила к нему осторожно, прислушиваясь и оглядываясь. К счастью, никого не встретила и здесь. Бросив одежду на шезлонг, я снова оглянулась… никого. Лишь только у самого входа в гостиницу смеялась какая-то пара, но они были слишком заняты друг другом, да играла ненавязчивая музыка.

Я присела на прохладный и скользкий бортик, опустила ноги в воду…сказка! Именно этого момента я ждала целый день. В моей голове тут же созрел план, что если не представится случай поплавать днем, то именно ночи спасут меня и доставят удовольствие от пребывания на юге.

Час, не меньше, я плавала, наслаждаясь прохладной водой бассейна. Но бдительность я не теряла и время от времени прислушивалась, боясь, что кто-нибудь из постояльцев решит нарушить мое уединение. Если поначалу вода меня взбодрила, то потом усталость все-таки взяла свое и я просто лежала, положив голову на бортик. Мурашки покрыли мое тело, и я начала подмерзать, но это не могло помешать моему наслаждению. Шумный вечер закончился, и все готовились ко сну. И только музыка, доносившаяся с какой-то летней площадки, нарушала тишину. Я решила, что на сегодня мне достаточно водных процедур. Еще раз порадовалась своей затее купаться по ночам. Поспать я и днем сумею.

Довольная, я выбралась из бассейна. Передо мной возникла проблема — надевать ли костюм поверх мокрого купальника или же выжимать своё белье?.. И тут же вспомнила, как делали это некоторые женщины на пляже, не стесняясь присутствующих рядом людей, совершенно посторонних. Я обернулась полотенцем и попыталась снять с себя плавки, затем бюстгальтер…. Все получилось и от этой мелочи захотелось рассмеяться. Маленькие шалости доставляют удовольствие всем.

— Значит, вот чем ты занимаешь по ночам? Наверное, так ловишь случайных знакомых, лапочка? — шёпотом произнес бархатный голос и тут же чьи-то крепкие руки обхватили меня.-А, может быть, ты меня ждала, а? Конфетка?

Мужчина, тот самый, который еще днём пытался со мной нагло познакомиться, грубо и сильно прижал меня к своему телу.

— Что вам от меня нужно? — возмущенно выдохнула я и замерла, ощущая, как сквозь в мои ягодицы уперлось что-то твердое. Возможно, он был в одежде, этого мне не удалось рассмотреть. Вначале, когда я поняла, чем он в меня упирается, это понимание ввергло меня в шок. Еще никогда я не была настолько близка с мужчиной. — На помощь! — попыталась крыкнуть, но тут же широкая ладонь закрыла мой рот.

— Тихо-тихо, цыпочка. — Недовольный шепот раздался мне прямо в ухо. — Как думаешь, куда мы с тобой сейчас пойдем. А? В ресторан? А вот и нет, не угадала. Ты была сегодня там, я тебя видел.

Я пыталась вырваться, но всякий раз упиралась в его недостойное достоинство. Но вся моя беда была в том, что этот Серж был гораздо сильнее, чем простая двадцатилетняя девушка… хотя почему простая?

— Ммм,-попыталась я пробиться к совести и разуму настойчивого мужчины, который со всем упорством старался тащить меня за собой. От этих резких телодвижений предательское полотенце соскользнуло к моим ногам,а потом и вовсе мы на нём потоптались.-У..еите..уку! — промычала я, чувствуя, что ко всему прочему меня заливает краска стыда.

— Какая сладкая! — прохрипел мужчина тем самым голосом, каким по моим представлениям должны разговаривать лишь похотливые маньяки. — Послушная, сама раздеваешься! Я готов, секунду! — произнёс Серж и швырнул меня на шезлонг. Я поскользнулась, упала, ударившись лбом, животом и руками о деревянные брусья, а коленями о плитку.

Мне было больно, очень. К тому же подобного унижения я еще никогда не испытывала. Руки саднило, а сзади раздался звук расстегиваемой молнии и шелест одежд.

— Сейчас, — бормотал Серж.

Несмотря на боль во всем теле, я не медлила. Попыталась повернуться, только мужчина схватил меня за волосы и дернул на себя. Ягодицами снова уперлась в его мужское хозяйство, только на этот раз на нас обоих не было одежды. От страха я взвизгнула, дернулась один раз и ещё…

К счастью, удалось перевернуться, но спину я ободрала о край шезлонга. Мне казалось, что мой позвоночник сейчас хрустнет от тяжести навалившегося на меня сверху мужчины. Но теперь была лишь одна цель — дотронуться до мерзкого Сержа, что я и сделала с невероятным усилием и превозмогая боль. Едва одна моя рука коснулась его головы, а другая — глаз, как я постаралась сосредоточиться и вложила всю свою злость в ладонь и кончики пальцев. Я хотела, чтобы мужчину ударили тысячи игл или по нему прокатилась сила, равная десятку молний. Наверное, пожелание было слишком велико, раз почти мгновенно почувствовала, как нападавший отпустил мои волосы, ослабил хватку.

Маньяк, именно так для себя я определила этого наглеца, встал на колени, хватая ртом воздух. Он пытался мне что-то сказать, но только хрипы вырвались из его груди. Быстро, насколько смогла, я откатилась в сторону, а затем отползла к тому месту, где я оставила вещи. Мужчина сипел, а я, трясущимися руками натянула на себя костюм, подхватила купальник и полотенце. И, превозмогая навалившуюся усталость, направилась в сторону гостиницы.

— Ты…ведьма! — прохрипел насильник, заваливаясь набок.

— Идиот. — Мой голос дрожал, но я ответила пусть и неприлично для леди, но так, как смогла. Не рассказывать же ему, что несколько столетий назад в моем мире ведьм сжигали на кострах, еще не хватало, навлечь на себя опасность и здесь.

— Ты… — сипел мужчина, корчась на плитке и держась руками за лицо.

— Жить будешь, — зло предрекла я ему обернувшись. И отчего-то твердо зная, что так оно и будет. — А вот с иметь дело с женщинами — никогда.

Я ушла, не оборачиваясь, подавив в себе стойкое желание, пнуть этого гада. Перед входом в гостиницу проверила, все ли на месте, засунула лямку от бюстгальтера в карман и пошагала в свой номер. Портье на миг оторвался от книжки и, равнодушно стрельнув по мне глазами, снова уставился в текст.

До номера добралась только благодаря внутреннему упрямству. Странно, но чем больше я делала шагов, тем сильнее накатывала усталость. Буквально ввалившись в свой номер, я заперлась и упала, прямо на пол в прихожей. Сколько так пролежала — не помню. Одно я знала точно, мне нисколько не было жалко этого гада. Вот только осознание того, что я впервые в своей жизни использовала силу во зло человеку, почему-то расстраивало и давило.

Придя немного в себя, я потихоньку встала, еще раз проверила замок на двери. Затем, не включая свет, подошла к окну и уставилась на по-прежнему мерцающий в лунном свете бассейн. Мне не было видно, что там стало с похотливым маньяком, но я точно знала — он жив. Убить человека я не смогла.

Именно с такими мыслями я стояла под душем, то под ледяной, то горячей водой. А еще яростно оттирая свою кожу в тех местах, где соприкасалась с этим мерзавцем. Едва стоило подумать, что моей кожи впервые коснулся посторонний, там, где надлежит прикасаться только мужу… Чувство омерзения, оно поднялось откуда-то из глубины и едва не переросло в тошноту. Я сползла по стене, упала на колени и застонала, боясь, что меня услышат. Слезы сами собой полились из глаз. Когда соленый поток иссяк, а я выбралась из ванной и свернулась калачиком на кровати, в голову пришла странная мысль. Я была уверена, что Ланс, по вине которого попала сюда, никогда бы не позволил себе так обращаться с женщиной. Как ректор он был строг, суров, но никогда никого не наказывал зря. Конечно, мне неизвестна другая сторона его личной жизни, к тому же именно мне предстояло делить мужа с любовницей, но… Разговоров о подобной грубости или намёке на жестокость со стороны ректора не было ни в университете, ни за его пределами. А сплетни такого рода ходили бы обязательно, если он даст хоть малейший повод!

А наутро я проснулась от настойчивого стука в дверь. Голова отчаянно болела и вставать совсем не хотелось. Но я все-таки заставила себя это сделать. С трудом поднявшись с постели и накинув халат, открыла дверь, за которой,занеся руку для стука, стоял Аркадий Евгеньевич.

— Эль, ты напугала меня! Что произошло? — выдохнул он, цепко осматривая меня.

И под этим взглядом мне захотелось сжаться до размеров котёнка. А лучше испариться, проявившись в Озаренном мире. Я отошла в сторону, пропуская мужчину внутрь своей комнаты, а тот,сделав два шага, повернулся, строго глядя на"дочь".

— Почему ты плакала?

— Когда? — тут же отозвалась я.

— Ночью. Я был в этот момент в ванной, и мне показалось, что слышал чей-то плач. Но мне и в голову не могло прийти, что это ты. И откуда у тебя вот это? — он пальцем ткнул мне в лоб, отчего я едва не покачнулась. Все-таки была еще очень слаба. И голова болела, хотелось прилечь, а лучше уснуть, причем надолго.

— Что"это"? — я подошла к зеркалу и в недоумении уставилась на собственное отражение, задрала чёлку…Ссадина, параллельная линии бровей красовалась как по заказу. Мысль о том что ложью больше, ложью меньше, сама промелькнула в голове и я выпалила,-купаться ночью захотелось! Вот я и отправилась в бассейн. А там поскользнулась.

Портье мог подтвердить, что я выходила, если его кто-нибудь об этом спросит. Поэтому моя"правда"будет выглядеть естественно. Раньше я никогда не лгала — нужды не было. Исключение составляли — сведения о моем даре. Но сейчас мне приходится выживать, ведь рядом со мной нет тех, кому я могу довериться полностью. Или того, кто сможет меня поддержать. Поэтому в такой ситуации еще не так запоёшь.

— Наверное, что-то изменилось в этом мире или я чего-то не понимаю, — полувопросительно произнёс Аркадий Евгеньевич, — моя дочь отказывается дефилировать в купальнике и купаться днём. Ты действительно упала?

— Стопроцентно. Могу поклясться, — отозвалась я и не солгала. Упала. Помогли.

— Ну, хорошо. В следующий раз, если у тебя появится желание искупаться ночью, то зови меня. Так будет безопаснее и мне спокойнее.

— Договорились! — выдохнула я, едва не добавив, что можно позвать и Серафиму. Так будет шумнее и веселее. И мне не так будет страшно.

— Кстати, Эль,–"отец"щёлкнул меня по носу, — Рома звонил, спрашивал, как ты себя чувствуешь.

— Когда звонил? — известие было более, чем неожиданным. Ведь в последние дни мы почти не общались.

— Я разговаривал с ним, перед тем как зайти к тебе. Он хочет приехать к нам сюда.

— Его право, — без всяких эмоций отозвалась я. Наверное, с ним будет безопаснее. Но только что делать, если сам Орлов начнет активное ухаживание? А кто сказал, что это ему нужно?

— Ты не хочешь его видеть, ведь так? Столько времени прошло.

— И воды утекло, — усмехнулась я.

— Да, утекло, — внимательный взгляд мужчины внезапно потеплел и он добавил, — Я рад, что ты нашлась. И… ты что-нибудь… Нет, ничего. Все в порядке, — произнёс мой"отец", после чего покинул комнату.

— Все в порядке, — поддакнула я ему вслед. Я прекрасно поняла, о чем недоговорил Аркадий Белов. Он хотел знать, вспомнила ли я прошедший год. Мне не имело смысла ни врать, ни признаваться. Вспомнить его я не могла. Ведь в прошлой моей жизни Аркадия Евгеньевича Белова вместе с его семейством не существовало.

А вот Роман Орлов вызывал у меня двоякое чувство. И странное дело, при воспоминании о нём мне постоянно мерещился другой человек. Тот, кто едва не стал моим мужем.

***

Рид Ланс

Поиски сведений о чужих мирах грозили затянуться на неопределенный период. Перебрав все карты, которые были в распоряжении Вайсов, Рид сначала просиживал часами в университетской библиотеке, перебирая свитки и книги о неопознанном. Потом ему пришла в голову идея посетить огромную библиотеку императора. А раз пришла, то ее надо воплощать. И он, в свободное от занятий время ездил туда. Ему очень повезло, что архивариус его императорского величества был столь опытен и любил книги как собственных детей. Этот книжный червь с интересом выслушал пожелания Ланса и начал выкладывать перед ним то, что, по его мнению, могло бы пригодиться герцогу. Ректор листал книги, свитки, откладывал в сторону то, что его заинтересовало… Уходил домой и снова возвращался. Он переговорил со всеми преподавателями в университете на предмет, помнят ли они что-то необычное на картах, что отличалось бы от их Озарённого мира.

Иногда действительно попадались какие-то странные находки, которые заставляли замирать сердце с единственной мыслью:"Оно?". И Рид, договариваясь с владельцами, тащил эти сокровища к Вайсам с одной единственной целью — провести очередной эксперимент с кровью графа Ирвина.

И чем больше было этих опытов, тем упрямее становился герцог. С каким-то остервенением он бросался в новый омут поисков, каждый раз натыкаясь на преграду — кровь испарялась, словно её и не было.

Мать Эльзы, графиня Инна, в последние их с графом Ирвином ритуалы, уже не заходила в кабинет мужа. Слишком болезненно воспринимала она неудачи, длившиеся не первый день и не одну неделю. Сам же граф, стиснув сухие губы, с таким же остервенением, как и герцог, раз за разом сам развеивал собственную кровь, творя заклинание. У них с Ридом даже выработался своеобразный ритуал: разложить карту или книгу с рисунком непонятных земель, сделать надрез, произнести заклинание, увидеть, как кровь падает в никуда. И после этого распить бутылку коньяка на двоих. Дальше все происходило по обстоятельствам. Как правило, Рид на другой день уезжал, гонимый новыми идеями и теми самыми ректорскими обязанностями, которые никто не отменял.

Император, узнав, что Ланс все-таки отправился к Вайсам, игнорируя запреты его, Фредерика IX Гилмора, вызвал его длясерьезной беседы:

— Рид, — начал свой разговор монарх, при этом его лицо выражало крайнее безразличие. Но Ланс хорошо знал монарха. — Ты посмел ослушаться моего приказа! — вот теперь недовольство так и сквозило со всей императорской наружности.

— Наоборот, Ваше величество, — ответил Рид, стараясь прикрыть яд, выступивший в его ответе. — Как бы я мог посметь ослушаться! Более того, я постарался исполнить его точь-в-точь.

— Ланс… — нахмурился император и тут его брови взлетели в понимании. — Конечно же… как я сказал, так ты и сделал, просто нашел лазейку. И получилось так, как захотел ты. Я что для тебя, клоун? Приказ императора для тебя пустой звук?!

— Фред, — Ланс сцепил руки за спиной, не замечая, как перешел на"ты"с монархом. Впрочем, сам Гилмор неоднократно просил о подобном обращении с глазу на глаз. — Я разве когда-нибудь тебя предавал? Или ты видел хоть один намек на мою неверность? К чему такая опека? Почему я должен сидеть взаперти или ждать, что тебе вздумается меня женить? Я калека? Я несостоятелен как мужчина?

Ох, не стоило говорить последние слова августейшему ревнивцу. Монарх заскрипел зубами, а сам Ланс ощутил себя танцующим на лезвии ножа. Всего лишь один неосторожный шаг и можно слететь в пропасть.

— Рид, не забывайся!

— Простите меня, мой император! Да, похоже, что я всё-таки забылся. Решил, что у меня действительно есть друг.

И пусть между Лансом и Гилмором после женитьбы последнего были слегка натянутые отношения. Тем не менее до подобных сцен еще не доходило. А сейчас наступившая затянувшаяся пауза, нарушаемая только боем часов на стене, давила на обоих.

— Я могу быть свободен?

— Можешь, — сдерживаясь, чтобы не накричать, произнес император. А затем добавил, глядя вслед уходящему герцогу. — Рид, зачем она тебе? Тебе ведь было все равно?

— Я и сам не знаю, Фред. Только я должен, понимаешь?

— Да, Рид. Кажется, что-то в этом мире изменилось, — согласился император.-Надеюсь, к лучшему.

— Я тоже надеюсь. Все в этом мире должно идти только к лучшему, — попытался пошутить ректор.

Гулкие шаги удаляющегося Ланса глухо раздавались по коридорам дворца Гилморов. Редкие придворные, попадающиеся навстречу, подобострастно приветствовали мага, а он вежливо отвечал им. Дежурные фразы, сказанные согласно правилам этикета, произносились по привычке. Все было настолько обычным, что Ланс даже не утруждал себя обращать внимание на лица и вникать в слова. Тем неожиданнее была встреча.

— Ланс! Рид Ланс! — раздался веселый заливистый женский смех Мари.

— Мужчина старательно нас не замечает, — вторил любовнице чей-то голосок, и Рид обернулся, привычно нацепив скучающее выражение лица.

— Дамы, — легкий полупоклон, в знак приветствия.

Рядом с Мари стояла незнакомка. Миловидное личико, веснушки на носу, волосы, скрытые каким-то вычурным париком. Она смотрела на него оценивающе, как и многие из женщины, с которыми ему приходилось знакомиться.

— Куда вы так спешите, герцог? И нас совсем не замечаете? — игриво поинтересовалась Мари, как бы ненароком проведя рукой сначала по волосам, а затем по шее. И тут же поправляя низкий вырез платья, скользнув пальцами по груди.

Соблазняет, провоцирует и знает, что он в курсе этого немого действия. При этом женщина облизнула губы и состроила обиженное выражение лица. Но Рид знал этот взгляд и правильно его истолковал. Они не виделись с ней уже целую неделю. Так вышло.

Но Мари не была его единственной любовницей. Она об этом прекрасно была осведомлена, как и о том, что и он не имел перед ней никаких обязательств. В монахи сам Рид себя не записывал, да и не был для этого создан. Поэтому время от времени случались у него встречи и с другими леди. Так что обид у Мари быть не могло. И все-таки Ланс щадил чувства близких с ним женщин, чьи простые привязанности перерастали порой во что-то большее. Хамства и грубости он не допускал ни к кому, был нежен и щедр, по-своему заботился о дамах, с которым состоял в определенных отношениях.

— Простите дамы, но дела службы требуют моего пристального внимания. У меня скоро встреча с преподавателями вверенного мне университета. Новый набор студентов приближается, — отозвался Ланс, пытаясь быть вежливым.

— Всегда дела на первом месте. Ректор — он черствый, как сухарь! — произнесла Мари, обмахиваясь веером. — Книги, исследования, уроки. Скука и никакой личной жизни. Ах, да, простите, я невежлива. Знакомься, Люси! Вот это он и есть, великий и недоступный, сам знаменитый герцог Рид Ланс, маг и ректор нашего не менее известного университета. Ты же так хотела с ним познакомиться.

— Леди, — Рид снова сделал полупоклон, но на c сей раз это относилось только к незнакомке.

— Люсинда Кернер, виконтесса. Надеюсь, мы с вами еще увидимся. — Люси присела в реверансе и не менее призывно улыбнулась.

— Непременно, — согласился Ланс, отметив, как побледнела Мари и добавил: — А теперь прошу меня извинить. Скучные дела.