Необъяснимое притяжение

Карен Бут, 2019

Британец Дэниел Стоун отправляется в Нью-Йорк, чтобы расширить семейный бизнес и доказать своей матери, что он достоин встать во главе компании. На публичном мероприятии он знакомится с очаровательной Эммой Стюарт. Вспыхнувшая между ними страсть быстро перерастает в настоящую любовь, но давняя вражда их семей постоянно испытывает на прочность их чувства друг к другу…

A Cinderella Seduction

© 2019 by Karen Booth

«Необъяснимое притяжение»

© «Центрполиграф», 2020

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2020

Глава 1

Тишину в спальне Дэниела Стоуна нарушил телефонный звонок. Перевернувшись на бок, он нашел на ощупь свой мобильный телефон на прикроватной тумбочке. Он не стал смотреть на экран телефона, поскольку был абсолютно уверен, что звонит его мать. Разница во времени между Лондоном и Нью-Йорком составляет пять часов, но ей это не мешает беспокоить его ни свет ни заря.

— Сейчас только пять сорок девять, черт побери, — пробурчал Дэниел. Приподнявшись в постели, он включил лампу и прищурился от яркого света. — Зачем тебе понадобилось будить меня в такую рань?

На календаре было второе апреля, поэтому в этот ранний час еще не рассвело. Мэнди, Бак и Джолли, собаки Дэниела, спали на полу у кровати.

— Ты сегодня пойдешь смотреть помещение для нового магазина?

Его мать, как обычно, сразу перешла к делу. Сколько он себя помнил, она не любила церемониться. С тех пор как погиб его брат Уильям, что бы ни делал Дэниел, она все время была недовольна.

— В девять я встречаюсь с риелтором. Я собираюсь посмотреть два помещения и надеюсь, что одно из них нам подойдет.

Это была ложь. Дэниел совсем не испытывал оптимизма, но был вынужден продолжать начатое. Ведь он по собственной воле поддержал давнюю идею своей матери открыть в Нью-Йорке магазин компании «Стоунз» — процветающей сети британских универмагов, которая принадлежала его семье. Он надеялся, что таким образом наконец ей угодит, но за три недели, проведенные на Манхэттене, он не добился никаких результатов и начал сомневаться в правильности своего решения.

— Ты позвонишь мне после этого? — спросила она.

— Разве я обычно этого не делаю?

Дэниела раздражало, что его мать все еще в нем сомневалась. Он работал в семейной компании всю свою взрослую жизнь. Он много лет был правой рукой своего старшего брата. Ему пришлось занять место Уильяма, когда тот год назад разбился на своем черном «астон-мартине» неподалеку от Лондона. Его гибель стала тяжелым ударом для всей семьи.

Отец Дэниела сейчас проводил дни, плавая на яхте по морям и океанам. В данный момент он находился где-то у западного побережья Африки. Мать Дэниела относилась с презрением к новому хобби своего мужа, которое ежемесячно обходилось Стоунам в кругленькую сумму. Сама она тоже уделяла недостаточно внимания семейному бизнесу, и Дэниел в одиночку тащил на себе тяжелый груз. Ситуация была несправедливой, поскольку его родители по-прежнему считали, что он еще не проявил себя.

— Надеюсь, ты пойдешь на сегодняшний показ мод в Эмпайр-стейт-билдинг? — спросила она.

Несмотря на то что ему было тридцать четыре года, мать контролировала каждый его шаг. Это его безумно раздражало, но он был вынужден сдерживаться.

— Да.

— Со спутницей?

— Я был слишком занят, чтобы заводить новые знакомства.

Женщины только усложняют жизнь. Он прилетел в Америку доказать своим родителям, что достоин возглавить семейный бизнес и они оба могут уйти на заслуженный отдых. Они всегда возлагали большие надежды на старшего сына, считали его талантливым и перспективным, а заслуг младшего не замечали. Но Дэниел отказывался быть паршивой овцой из-за одной лишь ссоры с братом, которая произошла в тот вечер, когда Уильям попал в аварию.

— Я так понимаю, это означает «нет». Итак, ты помнишь, что тебе нужно сделать этим вечером?

— Я найду Нору Брэдфорд и постараюсь ее уговорить создать эксклюзивную линию одежды для «Стоунз».

— Ты даже представить себе не можешь, как это для нас важно. В «Иденс» недооценивают Нору и ее модели. Она слишком талантлива, чтобы ее линия роскошных нарядов продавалась в каком-то второразрядном универмаге.

Дэниел закатил глаза. До сих пор он даже не подозревал, что его мать по-прежнему точит зуб на «Иденс». Если бы он об этом знал, не стал бы ей предлагать открыть магазин «Стоунз» в Нью-Йорке.

— Он никакой не второразрядный. Я там был.

— Ты ошибаешься. И ты знаешь, как сильно я презирала Викторию Иден. Эта женщина была злой и мстительной.

Виктория Иден, основательница «Иденс», много лет назад помогла его матери в карьере. Она готовила ее к должности менеджера магазина-флагмана «Иденс» на Манхэттене. У Иденс были магазины по всему миру, тогда как «Стоунз», компания, основанная дедушкой и бабушкой Дэниела, едва держалась на плаву. Они отправили его мать Маргарет в Нью-Йорк, чтобы она выведала секреты успеха «Иденс». Когда Виктория об этом узнала, она не только уволила Маргарет, но и убедила поставщиков товаров не сотрудничать со «Стоунз». Этот мстительный поступок едва не погубил «Стоунз» и положил начало вражде двух семей.

— Я в курсе.

— Мы открываем свой магазин в Нью-Йорке, чтобы уничтожить «Иденс». Как жаль, что Уильяма нет с нами и он не сможет принять в этом участие.

Дэниел спустил ноги с кровати. Английский бульдог по кличке Джолли, собака, принадлежавшая когда-то его брату, подползла ближе к Дэниелу. Он почесал ее за ухом, но она недовольно зарычала. Похоже, даже Джолли думала, что он не может сравниться с Уильямом.

— Наша лучшая стратегия — оставаться теми, кто мы есть. Пусть победит сильнейший.

— Внучки Виктории нам не соперницы. Они ничего не смыслят в таком деле, как руководство сетью универмагов. Одна из них прожила всю свою жизнь на юге Франции, ничего не делая.

Дэниел закрыл глаза и ущипнул себя за переносицу.

— Мне нужно выгулять собак. Я позвоню тебе вечером.

Разорвав соединение, Дэниел отправился на кухню и поставил чайник. Пока вода нагревалась, он прошел в гостиную и увидел, как солнце медленно поднимается над горизонтом, освещая верхушки деревьев Центрального парка, который был зеленым островом среди высоких домов из стекла, стали и бетона. О таком виде из окна большинство людей могли только мечтать, но Дэниелу чего-то не хватало. Возможно, дело было в том, что это был не его родной Лондон, а Нью-Йорк. Что его ничто не связывало ни с этим оживленным мегаполисом, ни с небоскребом, в котором он находился. Поэтому чем скорее он найдет помещение для «Стоунз», наберет персонал и откроет магазин, тем скорее сможет вернуться домой.

Эмма Стюарт в пятый раз посмотрела на свое отражение в зеркале. Годится ли это платье из серого крепа для того, чтобы надеть его на показ мод, который состоится сегодня вечером в Эмпайр-стейт-билдинг? Оно безупречно скроено и сшито, а драпировка подчеркивает ее достоинства. На ногах у нее черные туфли от Маноло Бланика, которые она купила по совету своей сводной сестры Софи. Эти вещи подходят для женщины, занимающей один из руководящих постов в сети универмагов «Иденс». Но как она будет выглядеть в зале, полном знаменитостей, дизайнеров, редакторов модных изданий и моделей?

Еще немного покрутившись перед зеркалом, Эмма перебросила вперед через плечо свои длинные каштановые волосы и начала расстегивать молнию на спине. Она наденет это платье, поскольку вполне комфортно чувствует себя в сером. Возможно, однажды она станет более смелой и сексуальной, но не сейчас. Пока она к этому не готова. Не имеет значения, что ее состояние на данный момент превышает миллиард долларов, что она живет в роскошной квартире с видом на Центральный парк и занимает пост финансового директора одного из крупнейших универмагов в городе. Всего три месяца назад на ее банковском счете было лишь тридцать четыре доллара, и она снимала крошечную квартирку в Нью-Джерси и работала в маленькой бухгалтерской фирме. Она чувствовала бы себя некомфортно в таком платье, на которое все обращали бы внимание, потому что до сих пор не привыкла быть объектом чьего-либо внимания.

Эмма убрала платье в чехол, чтобы взять его с собой на работу. Каблуки туфель высоковаты, но она наденет их сразу, чтобы не брать с собой еще и пакет с обувью. Она и ее сводные сестры Минди и Софи договорились, что будут вместе готовиться к сегодняшнему мероприятию в офисе «Иденс», находящемся над универмагом. Софи пригласила парикмахера и визажиста, чему Эмма была очень рада, поскольку у нее не было времени самой заниматься своей прической и макияжем. Если она не выйдет из дома через пять минут, то опоздает. Надев шелковую блузку и черные брюки, в которых она обычно ходила на работу, Эмма собрала волосы в конский хвост и слегка накрасила ресницы и губы.

Ожидая в коридоре лифта, она думала о предстоящем рабочем дне. Она уже три месяца работала в «Иденс», но все еще не привыкла к своей высокой должности. Ситуация, в которой она оказалась, была необычной. В конце декабря ее неожиданно позвали на оглашение завещания Виктории Иден. Эмма знала Викторию как бабушку своих кузин и владелицу «Иденс», крупнейшего универмага в городе. Выяснилось, что Виктория Иден была также бабушкой Эммы. Двадцать семь лет назад у матери Эммы был роман с мужем ее сестры. Все держали это в секрете, и Эмма ни о чем даже не догадывалась. Виктория Иден подняла завесу тайны, когда оставила треть своего огромного состояния Эмме, которая, к всеобщему удивлению, оказалась ее третьей внучкой. Остальные две трети ее империи перешли к Софи и Минди Иден, которых Эмма всегда считала своими кузинами. В действительности же они оказались ее сестрами по отцу. Эмма все еще не могла к этому привыкнуть. Она думала, что она единственный ребенок в семье, и мечтала о брате или сестре. Узнав недавно, что у нее есть две сестры, она обрадовалась, но до сих пор не могла отойти от потрясения.

Наконец лифт издал сигнал. Пока двери открывались, Эмма смотрела на свои туфли, думая, сможет ли она проходить целый день на высоченных каблуках. Затем ее внимание переключилось на начищенные до блеска черные мужские ботинки. Медленно поднимая взгляд, она увидела темно-серые брюки на длинных ногах, затем пиджак, безупречно сидящий на широкоплечей фигуре, и белую рубашку.

Голубые глаза мужчины, которого она никогда раньше не видела, уставились на нее. От его красоты у нее захватило дух.

Он не сказал ни слова, а просто прокашлялся и схватился руками за края дверей лифта, чтобы не дать им закрыться.

Шагнув в кабину лифта, Эмма пробормотала:

— Доброе утро. Простите. Я иду на работу и глубоко задумалась.

Чтобы скрыть свое смущение, она издала смешок. Вместо ответа, мужчина небрежно провел пальцами по своим густым каштановым волосам, затем сложил руки на груди и уставился на дверь. В аромате его одеколона чувствовались древесные нотки и еще что-то.

— Вы тоже едете на работу? — спросила Эмма.

Мужчина посмотрел на нее и кивнул:

— Да.

У него был британский акцент.

— Вы давно живете в этом доме? — поинтересовалась Эмма. Она жила здесь уже почти два месяца, но не подружилась почти ни с кем из соседей. Дело было не в том, что она не пыталась это сделать. Когда недавно она принесла тыквенные кексы паре, которая жила на одном этаже с ней, ее соседи были очень удивлены. Эмма поняла, что совершила ошибку, когда женщина произнесла с натянутой улыбкой: «Домашняя выпечка. Как это мило».

Поэтому когда она в следующий раз захочет попытаться установить контакт с соседями, она возьмет с собой дорогой шоколад и бутылку шампанского.

Мужчина покачал головой:

— Нет.

В голове у Эммы сформировалось еще несколько вопросов, но, к сожалению, в следующий момент двери лифта открылись, и он сделал шаг в сторону, чтобы пропустить ее вперед.

— Прошу вас.

Покинув лифт, Эмма повернула направо и пошла в сторону главного вестибюля, а загадочный британец пошел налево, где находился вход на подземную парковку. Эмма с грустью посмотрела ему вслед и пожалела, что попросила своего шофера подождать ее на улице, а не на стоянке. Впрочем, что бы ей это дало?

Тогда она сказала себе, что следует перестать думать о красивом незнакомце и полностью сосредоточиться на работе. «Иденс» — это ее карьера, ее будущее. О таком она даже мечтать не могла. Если она хочет доказать всем и самой себе, что достойна наследства Виктории Иден, ей не следует отвлекаться.

Как обычно, в утренний час пик на Манхэттене были пробки, и она приехала в «Иденс» только через двадцать минут.

Лиззи, секретарь в приемной, заговорила с Эммой, едва та успела выйти из лифта.

— Минди и Софи ждут вас в кабинете Софи. Они хотят поговорить с вами о сегодняшнем показе мод в Эмпайр-стейт.

Эмма заставила себя улыбнуться:

— Спасибо, Лиззи. Я немедленно иду туда.

При одном лишь упоминании о благотворительном показе мод Эмма снова занервничала. Очевидно, Виктория посещала это мероприятие каждый год. Сегодняшний вечер будет дебютом трех ее преемниц, которые станут новыми лицами универмага «Иденс».

— Доброе утро, Эмма. — Поднявшись из-за письменного стола, Софи откинула назад свои длинные светлые волосы и обняла Эмму. На Софи было шикарное темно-синее платье и красные туфли на высоком каблуке.

Эмма надеялась, что однажды она станет такой же утонченной и элегантной, как ее сестра.

— Привет, Эмма, — сказала Минди, окинув Эмму взглядом с головы до ног. На Минди была юбка-карандаш сливового цвета и короткий жакет с баской. Она одевалась не так броско, как Софи, но тоже всегда безупречно выглядела. — Ну вот, опять я вижу черные брюки.

— Я спешила и надела то, что мне идет, — ответила Эмма.

— Это твое платье для сегодняшнего вечера? — спросила Минди, указав на чехол, который Эмма держала в руках.

— О… Да.

— Мы с Софи хотим на него взглянуть. Надеюсь, ты не против?

Подойдя к вешалке для верхней одежды, Эмма повесила на нее чехол, расстегнула молнию и, плотно сжав губы, стала ждать, что скажут ее сестры. Она была готова к тому, что они раскритикуют ее выбор, потому что Софи и Минди выросли в достатке и с детства привыкли модно одеваться, а Эмма до недавнего времени покупала себе вещи на распродажах.

— Ну как? — спросила Эмма, держа платье за плечи.

— Ни в коем случае, — ответила Минди. — Оно ужасно.

Бросив взгляд на Минди, Софи подошла к Эмме:

— Ну, я не знаю. Серый цвет в этом сезоне в моде. — Она приподняла подол платья. — Думаю, проблема в том, что это не вечернее платье. К тому же оно слишком сдержанное, а мы с вами идем на развлекательное мероприятие. Наша цель — не смешаться с толпой, а показать себя.

Эмма так и знала, что сестрам не понравится ее выбор.

— Я не виновата в том, что плохо разбираюсь в модных тенденциях. Еще три месяца назад я работала в захудалой бухгалтерской фирме, и мне хватало денег только на самое необходимое.

Софи прижала палец к губам.

— Ты помнишь, что мы договорились, что об этом никто не должен узнать?

Разумеется, она помнила. Вскоре после оглашения завещания Виктории Минди и Софи сочинили историю, которая должна была объяснить, почему об Эмме до сих пор ничего не было слышно. Они публично признались в том, что их отец изменял их матери, но умолчали о том, что Эмма не знала правды и жила в бедности, поскольку это могло плохо отразиться на репутации «Иденс». Поэтому Эмма должна была всем говорить, что те годы, в течение которых формировалась ее личность, она провела во Франции, где занималась с частными преподавателями, а затем вернулась в Штаты, чтобы учиться на финансиста. На самом деле она жила в Нью-Джерси и ходила в обычную школу. Ей не нравилось лгать, но она прекрасно понимала, что выдуманная история упростит ей существование в мире денег и власти, где происхождение человека имеет большое значение.

— Не беспокойтесь. Я никому ничего не скажу.

— В любом случае это платье не годится для сегодняшнего вечера. Тебе нужно найти другое, — сказала Минди.

— Я спущусь в ювелирный отдел и одолжу какое-нибудь ожерелье, чтобы его оживить, — ответила Эмма.

Софи поморщилась:

— Сомневаюсь, что этого будет достаточно.

Эмма не хотела выглядеть слабой или глупой перед своими сестрами. Она все еще не была уверена в том, что они желают ей лучшего.

— Тогда я выберу другое платье, — спокойно произнесла она. — Определенно в магазине есть что-нибудь подходящее.

Эмма вышла в коридор с высоко поднятой головой, хотя совсем не чувствовала уверенности. Войдя в свой кабинет, который раньше занимала ее бабушка, она включила свет. Всякий раз, когда оказывалась в этом помещении, она думала о том, как сложилась бы ее жизнь, если бы семейная тайна открылась, когда она была ребенком. Она знала бы свою бабушку и своего отца. Возможно, она стала бы совсем другим человеком. Искушенной, уверенной в себе женщиной, которая не испытывала бы проблем при выборе платья для мероприятия вроде сегодняшнего.

В дверях появилась Софи.

— Я могу войти?

— Мне бы не хотелось делать из ситуации с платьем проблему. Я сама справлюсь, — ответила Эмма, садясь в кресло.

— Я это знаю. Но почему бы тебе не позволить мне пойти с тобой?

— Я взрослая женщина и могу сама выбирать себе одежду, — ответила Эмма, хотя на самом деле нуждалась в помощи. По крайней мере, ей нужен был рядом кто-то, кто сказал бы ей, что она не выглядит нелепо.

Софи опустилась в свободное кресло.

— Знаешь, когда бабушка впервые взяла меня с собой на это мероприятие, я не знала, что мне следует надеть. Я обратилась к ней, и она мне помогла.

— Но ее сейчас здесь нет, и она не может мне помочь, — произнесла Эмма, ненавидя себя за обиженный тон.

— Не может, и я очень об этом сожалею. Но я хочу тебе помочь. Я четыре раза была на этом мероприятии и знаю, какого рода платье тебе нужно.

Эмма действительно нуждалась в помощи своей сестры, но не хотела этого признавать.

— Я не знаю, смогу ли выкроить время. У меня очень много работы, и я не люблю все делать в последнюю минуту. Я все планирую наперед и терпеть не могу сюрпризы.

Софи поднялась.

— Об этом не беспокойся. Мне в любом случае нужно сегодня зайти в отдел дизайна. Я возьму несколько платьев, и ты выберешь себе одно из них. Ты согласна?

— Только не переусердствуй. Я не привыкла выставлять себя напоказ.

— Для того чтобы производить впечатление, вовсе не обязательно выставлять себя напоказ. — Софи посмотрела на экран своего мобильного телефона, который она держала в руке. — Встречаемся в частной примерочной через два часа.

Эмме не хотелось соглашаться, но разве у нее был выбор? Она не может выглядеть на этом показе мод как человек, который забрел туда случайно.

— Хорошо, я приду, — уступила она.