Война полов, или В поисках любви

Каролина Королевская, 2006

"Мужчины! Вот мерило женского счастья. Как бы мы ни ругали мужчин, как бы мы ни втаптывали их в грязь, как бы ни залезали им на шеи и в карманы, как бы мы их ни ненавидели, они – наше счастье. Мы живем с мечтой о мужчине, мы ложимся спать с мечтой о мужчине, мы просыпаемся с мечтой о мужчине, мы рады, когда видим мужчину во сне, мы счастливы, когда встречаем его в жизни". Так думает героиня романа. Война полов – это война за любовь, считает она.Дизайн обложки авторский.

Глава девятая,

в которой Ирка спасает меня от самой себя

«Помоги мне,

сердце гибнет!..»

(из старой поп-песни)

Вообще-то, к Ирке это не относится. Она всегда появляется в трудную минуту. За это я ее и ценю. Вот и в этот раз ввалилась Ирка, когда я была вся в соплях и слезах. Я даже не заметила, как она вошла. Видимо, я так и не закрыла дверь, вернувшись с улицы. Я сидела на кухне в одном халатике, допивала водку, которая была приготовлена для Вия, и размазывала по столу свое горе. Тут-то и появилась Ирка.

— Ну-ка, дай! — сказала она вместо «Здравствуй, милая подруга!» и выхватила у меня из рук бутылку. — Почти все выжрала! — с каким-то презрением прошипела она.

Только тут я заметила, что уже почти ночь, потому что эта гадина включила свет, и он как лопатой ударил мне по глазам, я даже зажмурилась и замычала от боли, потом осторожно открыла один глаз. За окном сразу стало темно, а на кухне — светло, как на празднике в детском саду. Не успела я очнуться, как эта стерва уже допивала мою водку.

— Э-э-э, — я протянула было руку, чтобы выхватить у нее стакан, но она так сильно треснула меня по пальцам, что на коже моих нежных пальчиков остались следы от ее грабли.

Естественно, я надулась.

— Никогда не пей одна! — заявила эта халявщица и стала с аппетитом пожирать мои закуски, любовно приготовленные мной для Вия.

— Почему я не могу напиться одна?

Вообще-то, я надулась и не хотела с ней разговаривать, ну да ладно, само вылетело.

— Во-первых, — это скучно; во-вторых, — это вредно; а в-третьих, — много чести тому, по чьей вине ты это делаешь.

— Откуда ты знаешь, по чьей вине я это делаю?

Я все еще не хотела с ней разговаривать, но больно уж она заумничала с полстакана-то.

— Это не важно, а важно то, что я тебе сказала.

Какая важная стала! Вот если сейчас взять и плюнуть ей прямо в харю, посмотрела бы я тогда на ее важность. Представив удивленно-ошарашенное лицо Ирки, после того, как я неожиданно плюну ей в глаза, я даже заулыбалась словно медная параша и уставилась на подругу.

— Ну, чего ты теперь лыбишся?

— А тьфу на тебя!

Я, конечно, не плюнула, я просто сказала это как можно мягче. Лучшая подруга все-таки. Не плюй в колодец, не плюй против ветра, старый друг лучше новых двух, и т.д., и т.п. Народная мудрость.

— Давай, одевайся! — почти приказала Ирка и стала вытаскивать меня из-за стола.

— Зачем… что я тебе сделала.. чего ты от меня хочешь… что ты ко мне пристала…

Но она не слушала мое нытье. Она намочила полотенце и вытерла мне лицо. Она одевала меня, как маленькую девочку, как свою собственную дочь. Дошло до того, что я не выдержала и разревелась у нее на руках.

— Ничего, ничего… — приговаривала Ирка и гладила меня по голове.