Хижина. Болото

Кир Николаевич Неизвестный, 2023

Где реальность? Или где проходит та самая грань, что отделяет реальность от вымысла? Как понять, что спишь или происходит на самом деле? И как почувствовать тот рубеж, что разделяет жизнь и смерть.И Рыжему этого не понять. Не ясно где сон, а где реальность. Не понятно умер он или жив. И самое главное – кто он?Кто ты, Рыжий?

Глава 1

— Иди, иди. Сюда, ближе. — Его звал певучий девичий голос. — Иди, ты совсем близко.

Небо полыхало красным пламенем, и выглядело это так, что его подожгли давно. Пламя колебалось, то наступало жаркими всполохами, то утягивалось назад, и тогда можно было увидеть далекие сожженные многоэтажные дома. Они, эти многоэтажки, обломанными черными зубами торчали в горящее небо. И туда, навстречу с голосом, его вела дорога. Дорога, проложенная среди неупокоенных, в самом центре не рытого кладбища, с могилами без крестов. Тут все они…. Все те, кто мечтал, жил любил и…. Ждал. Они все чего-то ждали. Всегда ждали. Но точно не такого.

— Иди ко мне, любовь моя! — Звал его девичий голос. — Приди ко мне, подари мне дитя!

Рыжий рванулся вперед, в лицо дохнуло огненным дыханием, будто демон, разинув пасть, ждал его, что бы пожрать. Сделал еще два шага, огненный шар ударил в лицо, сжигая кожу, но он перестал ощущать боль. Теперь это было, как если бы давно шатавшийся зуб вконец освободившись от связей с плотью, готовился выйти из десны, а она благодарная освобождению, сама подталкивала отторгнутую кость.

— Ооо! Леля. Лейся. Фатум. Ооо, да! Фатум, взойди! Леля. Лейся. Фатум. Взойди. Красный человек — умри. — Запел одинокий хриплый мужской голос.

Кожа, сжигаемая, плавилась, лохматилась и сваливалась под его шаги, которые становились быстрее, сильнее. А дорога расширялась, становилась ровнее и лучше. Вот она уже обросла с боков постройками, и все они так же были черными, сожженными. А в центре. В центре дороги желтым, отраженным светом загорелась Разделительная Полоса.

Он все шагал и шагал, а сбоку, рядом с дорогой, появлялись люди. Они, как и все вокруг, были черные, сгоревшие. Смотрели на него, не улыбались. Смотрели на него, ненавидели. Или боялись. А ему было плевать на них, он шел за голосом.

— Ооо — Леля, лейся. Фатум! Фатум, взойди! Леля. Лейся. Фатум. Взойди. Красный человек — умри.

Небо продолжало полыхать, сжигая под собой землю, сжигая все то, что еще можно было сжечь. Рыжий оглянулся назад, и увидел свой пройденный путь, дорогу, постепенно сужавшуюся в точку и окно зева — входа сюда.

— Входа куда? — Задал он себе вопрос, но…. Странно — его это не волновало. Не волновало, как он сюда попал, где он и выберется ли отсюда. И еще — пришло чувство, что знает это место, знает эту дорогу, словно ходил по ней.

— Скажи имя! — Женский голос, но не тот, не девичий. Старушечий, надтреснутый, злой. Обещающий беду. — Скажи имя!

— Иди ко мне! Иди ко мне! Мой любимый! — Девичий голос лил мед, обещал, звал к себе. И Рыжий шел. Он шел к ней.

Люди, что копились с боков и ранее боявшиеся ступить на полотно дороги, дрогнули, будто их кто-то толкнул сзади, принудил сделать шаг. И те не ослушались, неестественно согласившись и криво поворачиваясь на ногах, ступая в совершенную черноту полотна. А после этого первого шага, они уже сами делали второй, понимая, что наказания не следует за их дерзостью.

— Ооо! Леля. Лейся. Фатум. Ооо, да! Фатум, взойди! Леля. Лейся. Фатум. Взойди. Красный человек — умри.

Небо горело, дорога, жирно блестевшая черным асфальтом, отражала в себе небесное пламя, и люди…. Черные люди со злыми глазами, неуклюже переваливаясь на не слушающихся ногах и протянув руки вперед, дергались шагами. Приближались к нему.

И только сейчас он смог разглядеть на них то, что раньше не видел — все они были в старых одеждах, на руках кровь, ногти обломаны и торчат под разными углами в стороны. А сами люди…. Или это не люди?

— Это точно не люди! — Воскликнул про себя Рыжий. — Это не люди! — Все они являли собой зрелище ужасное, и можно было представить, что в них соединились демоны и мертвецы, а на коже выжженными рисунками выделялись руны. Магические знаки.

— Имя! Скажи имя! — Старческий голос, каркающей вороной прокричал сверху. Отразился от неба, от дороги и вернулся многократ усиленный. — Имя, имя, имя! Скажи имя, скажи имя, скажи имя!

Особо ретивый мужичок, вырвавшийся из общего строя и оказавшийся совсем рядом с ним, схватил Рыжего за рукав тлеющий куртки и жарко зашептал, ядовито дыша ему в лицо. Дыша в то, что осталось от его лица:

— Показать почем сотня грешников? — Он бешено вращал белками глаз и зло смотрел на Рыжего. — Показать почем…. — Рыжий не стал дальше слушать, дернул рукой, отчего мужик не устоял и завалился вперед. И тут же, дорога, вроде и не была ею, стала хищником! Древним существом — муравьиным львом! Схватила краями упавшего, проглотила, всосав в себя. А тот не кричал, не бился в панике — для него все было знакомо.

— Прикурить? Огонька? — В ногу вцепился еще один упавший, но и его уже всасывала в себя дорога. Этот был упорным, тянулся зубами к ноге Рыжего.

— Огонька? — Еще двое схватили Рыжего за руки, пытались остановить. Один из этих двоих вдруг задергался телом, а из его тела вывалились еще две обожженные руки. Они были голыми, в струпьях, с отваливающейся чешуей — кожей. — Огонька? — В глазах застыло безумие. Две новые руки, дернувшись и мелко задрожав, схватили его за края куртки.

Конец ознакомительного фрагмента.